Нимфа

Она была такой… странной. Она никогда не говорила со мной. Улыбалась глазами. Иногда смеялась. Тихо. Она была красива… необычно красива. Маленькие заостренные ушки, коротенькие крылья, на которых даже нельзя было взлететь, длинные волнистые волосы до талии, белые полупрозрачные одежды, такие же странные, как она сама. Карие глаза всегда смотрели на меня с насмешкой, на губах играла улыбка. Она была прекрасна… и необычна. Это была нимфа. Я хотел больше с ней общаться, убегал с уроков. Я старался как можно доступнее описывать ей свой мир. А она все равно не понимала. Только смеялась глазами и пряталась от меня за деревьями. Это была ее жизнь. Она была нимфой.

Он был смешной и красивый. Каждый день приходил ко мне, рассказывал что-то на своем языке и веселил меня этим. Он пытался что-то объяснить мне, но я не понимала. Мне было смешно, иногда я не могла удержаться и смеялась. Я не хотела его обидеть. А он не обижался. Он был так рад видеть меня каждый день, скучал по мне ночами и всегда что-то рассказывал. Меня это забавляло, я сильно к нему привязалась за эту осень. Кажется, он тоже привязался ко мне.

Когда я пришел к ней, чтобы поздравить с первым снегом, ее там не оказалось. Я искал ее, звал, но она не откликалась. Еще в начале учебного года, когда я впервые увидел ее, я назвал ее Кристиной. Ей очень шло это имя, она всегда на него оборачивалась или выглядывала из-за дерева. Всегда. А на этот раз нет. Я бегал по треклятому лесу и выкрикивал ее ненастоящее имя срывающимся от обиды голосом. Она покинула меня, бросила, оставила. Ушла и не вернулась. Я был ей не нужен.

Вот и закончилась такая в этом году теплая и красивая осень. Дни стали совсем короткими, ночами я не спала. Все время думала о наступившей зиме. Когда выпадет первый снег, мне придется уйти, спрятаться в своем доме, в нимфском дереве. Смешно, что люди называют его кленом. Я не знала, как объяснить ему, что уйду. Пару раз пыталась, но он не понял. Наш язык, конечно не очень понятный, но человеческий еще менее разборчивый. Я не знала, как объяснить ему свой будущий неожиданный уход.

Всю зиму каждый день я приходил в лес к тому месту, где мы обычно встречались. Ее нигде не было. Я звал ее, но, не дождавшись, уходил. Так прошел весь триместр. Новый год я встречал в трауре. По оценкам совсем съехал. Дома было уже несколько серьезных разговоров. Каждую ночь она мне снилась. И снова молчала, улыбаясь глазами. Я пытался, но не мог ее забыть. Я вспоминал ее, собираясь в школу, садясь за парту, ужиная вместе с родителями и ложась спать. Мне ее не хватало.

Как же я по нему скучала эти три месяца! Сидя в этом дереве, я понимала, что ему без меня тоже плохо. Что он чувствует себя покинутым. Он мне снился. Даже во снах он пытался мне что-то втолковать. Я снова не могла разобрать, что он говорит. Я твердо решила, что, когда стает последний снег и я смогу выйти из своего древесного плена, то покажу ему свой дом. Чтобы он понял. И простил.

Как же затянулась эта зима! Я еле дождался весны, тепла. Странно, но по моей нимфе я уже не скучал. Наверное, перерос. Да и какая разница, она же бросила меня. Я же был ей не нужен зимой, когда бегал по лесу, громко зовя неизвестную никому Кристину. Когда стаял последний снег, я твердо решил, что не приду к ней. Было немного страшно. С другой стороны, она меня вообще не знает, потому что не понимает нашего языка. Я пытался рассказать ей о своем мире, а она не поняла. Даже если бы я признался ей в любви, она бы не заметила. Примерно через неделю мне стало горько жить без нее. И я пришел.

После того, как снег стаял, я долго ждала его. Мне казалось, прошла вечность, но нет, всего восемь дней. Я была очень рада ему, подбежала, обняла. Я всю зиму думала о нем, боялась, что он не придет. Боялась. Впервые в жизни боялась. Но он все же пришел. Но он был другим. Я почувствовала это почти сразу. Ему были безразличны мои чувства. Он уже не объяснял мне ничего, веселя и радуя, а просто сидел и смотрел. Недолго. А потом ушел, не попрощавшись. Он просто не сказал то, что я обычно слышала от него в конце каждой нашей встречи. Мне всегда казалось, что это слова прощания.

Я ушел, не попрощавшись. В тот день я долго смотрел на нее, она смотрела на меня. Она изменилась. Она не была уже той веселой, непонимающей, но улыбающейся глазами нимфой. Она действительно стала мне безразлична. В ее глазах все время блестели слезы. Но на следующий день я все равно пришел. И после пришел. И еще через день. Но она оставалась такой же грустной и скучной.

Он и потом приходил. Такой же сердитый и безразличный. Мне не делалось лучше от его приходов, становилось только хуже.

Она увядала. Может, это из-за меня? Не знаю. Но мне уже было все равно. Я нашел себе девушку, перестал приходить в лес, почти забыл свою Кристину. Мою избранницу звали Наташа. Она была хороша собой, нам было весело вместе. Но была одна загвоздка. Она была такая же, как все. Ее глаза не улыбались, когда я говорил что-то серьезное, и не было в них той усмешки, которая всегда сопровождала карие глаза нимфы.

Он перестал приходить. Мне было плохо без него. Я часто плакала. Он ушел навсегда. Не вернется. Не развеселит. Не улыбнется. Не расскажет. Я люблю его.

Учебный год почти закончился. Осталось подтянуть «хвосты» и я мог бы быть свободен. Меня почему-то мучила совесть. Что-то я забыл, а вот что – вспомнить не мог. Но потом понял. Потому что это случилось. Во сне я снова увидел ее. Она стояла и смотрела мне прямо в глаза. А потом что-то сказала на своем языке. Я не разобрал, но понял смысл. Проснулся в холодном поту. Уже одеваясь, я понял, что не было так называемого «перероста». Просто соскучился. Я не мог ее перерасти. Потому что любил. Всегда.

Ночь. Лунная ночь. Страх. Смерть. Так плохо без него. И зачем тогда жить? Не знаю. Ничего не знаю. Я сидела там, где мы раньше встречались, и глядела в темную воду. Тут я и умру. Я и раньше чувствовала свое увядание. Но не хотела мириться. А теперь хочу смерти. В первый раз в жизни я получу то, чего хочу. Слабость. Смерть все ближе. Завтра меня уже тут не будет… Он подбежал ко мне и схватил за талию. Снова начал что-то говорить. Я не разобрала слов, но поняла их смысл. Я ответила ему на своем языке. Он тоже разобрал только смысл, но этого было вполне достаточно. Достаточно для жизни.