Легенды Ангарии. 1

Легенды Ангарии.
Трехглавый Орел и Зеленоглазая Рысь.
Солнце клонилось к горизонту, когда молодой зеленоглазый человек переступил порог дворца правителя империи Трехглавых Орлов. Поджарый и слегка сутулый юноша был принцем далекого царства и прибыл в Ангарию для прохождения обучения и службы в гвардейском кавалергардском полку его величества императора Афанасия третьего. Юношу звали Георг, ему было восемнадцать лет от роду. Он был блондином как впрочем, и все в его царстве. Он не был наследным принцем, так как стоял лишь пятым на очереди. Его старшие братья уже давно поделили меж собой наследственные земли, и Георгу ничего не оставалось, как податься в услужение к иностранному царю. Его свита была мала, по крайней мере, для его царства. Старый учитель-звездочет, паж и личный лекарь по совместительству еще и повар. Принца и всю свиту разместили в палатах на втором этаже замка. Ужин им принесли прямо в комнаты, в них же находилась и ванна и туалет. Убедившись в том, что принцу и его спутникам более ничего не нужно придворные удалились, дав гостям возможность отдохнуть и подготовиться к встречи с царем. У Георга, было, много времени для этого, так как Афанасия в замке не было. Он был на царской охоте и должен был вернуться только в конце недели.
Неделя тянулась очень долго, так как Георг не был представлен Афанасию, он не имел право трапезничать вместе с остальными придворными, и был вынужден обедать либо в своих палатах, либо вместе с прислугой. Так как Георга очень интересовала жизнь ангарийцев, он не брезговал отобедать с простыми смертными. В беседах с ними он открывал для себя местные обычаи и правила. Некоторые были для него просто дикими, а другие очень даже нравились молодому принцу без королевства. Так же в этих разговорах он узнал, что помимо двух сыновей у Афанасия растет красавица дочь. Она была всего на год младше него и, по словам прислуги, цвела как прекрасная роза. Ее звали Ангелика, и она полностью оправдывала свое ангельское имя. Георг был очень любопытен и впитывал все, что ему говорили как губка. За эти несколько дней он выучил наизусть все главные ангарийские праздники, и не только когда они проводятся, но как их проводят что, дарят, какие поздравления говорят и так далее.
Вот так и пронеслась неделя. К вечеру пятницы двор замка огласил собачий лай. Выглянув в окно, Георг увидел около ста борзых и несколько довольных всадников облаченных в легкие кожаные доспехи украшенные серебряными гербами Ангарии. Среди них выделялся седовласый статный мужчина лет шестидесяти. Для своих лет он довольно уверенно держался в седле. Его голову украшал золотой диск с огромным изумрудом в центре. Это был символ императора Ангарии. Афанасий спрыгнул с коня и тут же попал в окружение соскучившихся по его обществу придворных. Царь тут же принялся рассказывать им про охоту, бурно жестикулируя руками и показывая на подносимые ему трофеи. Придворные в ответ только и делали, что ахали и охали, одаривая своего правителя лестными поздравлениями. Это вызвало лишь снисходительную улыбку на лице Георга, и он отошел от окна. Георг переоделся сам и приказал переодеться своей свите. Они облачились в праздничные платья и в ожидании аудиенции присели на мягкие диваны в своих палатах. Ждать пришлось долго, так как Афанасий решил попариться в баньке после успешной охоты и лишь, потом удостоил Георга чести принять его. В палаты Георга постучал престарелый слуга и проводил его и его свиту в аудиенц-зал. Этот зал был довольно узким, но длинным. Вдоль его стен тянулся ряд массивных колон. Окон не было, а освещение обеспечивали факела и витражи на потолке зала. Афанасий сидел на троне в самом конце зала. Трон был деревянным, но очень красивым. Его вырезали лучшие мастера Ангарии, а затем не менее искусные ювелиры инкрустировали в него не менее сотни изумрудов. Вообще изумруд считался божественным камнем в Ангарии, и носить его на себе или иметь дома могли только монахи жрецы и естественно члены правящей семьи. К трону монарха вела бордовая ковровая дорожка с золотыми кантиками по бокам. Возле каждой колонны в серебряных доспехах стояли рыцари ордена Поляриса. Они были стражами Ангарии и хранителями вечного пламени, которое и содержалось в Полярисе. На их груди был выгравирован их символ. Три лепестка пламени, вздымающиеся из золотого шара Поляриса. Точно такой же герб только под гербом трехглавого орла был и на их щитах. В руках они держали копья, а на головах у них был шлем с тремя огненно-рыжими перьями. Они составляли часть имперской гвардии и всегда сопровождали Афанасия в его поездках. Возле императора сидели его жена царица Аврора два соцаревича Михаил и Гавриил и, конечно же, прелестница принцесса Ангелика. Георг, встав во главе своей свиты, направился к Афанасию. Не дойдя до него несколько метров, он поклонился и, не поднимая головы, представился.
- Уважаемый император империи Трехглавых Орлов царь всей Ангарии Афанасий третий. Меня зовут Георг и я принц далекого заокеанского государства. Меня направил к тебе мой отец король Генрих пятый. Он слышал о твоей мудрости и справедливости и решил, что ты станешь хорошим учителем для меня. Это он передал тебе в дар в знак дружбы и в надежде, что это поможет мне поступить к тебе на службу.
Георг махнул рукой, и его паж держащий малахитовую шкатулку на бархатной подушечке полупригнувшись направился к Афанасию. Паж смог сделать всего два шага, и был тут же остановлен рыцарем. Он опустил перед мальчишкой копье и грозно посмотрел на него сквозь опущенное забрало шлема. Малыш немного опешил и посмотрел на Георга. Тот спокойно кивнул и паж, опустившись на одно колено, протянул шкатулку рыцарю. Воин открыл ее, не поднимая с подушечки. Как только он увидел то, что в ней лежит, то отпрыгнул от мальчика как заяц и ничего, не сказав, махнул пажу продолжать идти к царю. Паж подполз к Афанасию и, опустившись перед ним уже на два колена, протянул шкатулку. Заинтересованный монарх приоткрыл шкатулку и, онемев от удивления, дрожащей рукой достал дар короля Генриха. Это был искусно ограненный изумруд в золотой оправе на подставке в виде трех орлиных голов. Лучшего подарка Афанасий и ожидать не мог. Георга приняли как родного. Его сразу же переселили на пятый этаж в крыло, в котором находились покои соцаревичей. Его допустили к общему столу, определили в высшее рыцарское училище и приняли в кадетский корпус при ордене Поляриса. Более радушного приема, чем получил Георг, и ожидать было нельзя. Он был желанным гостем на всех званных балах столицы Ангарии. Ему уделяли повышенное внимание самые красивые и желанные невесты двора, но он был не преклонен. Его сердцем завладела Ангелика, и только ее улыбка радовала юного принца.
В кадетском корпусе и в училище Георг резко выделялся на фоне остальных. Учителя и старшие рыцари ставили его в пример всем остальным слушателям и кадетам. В схватках на рыцарских турнирах среди молодежи Георг не знал поражений, не знал он поражений и в учебе. Иногда учителям казалось, что он знает их предмет даже лучше их самих. Единственный урок, который Георг знал, не очень хорошо был – магия. Ему с трудом давались ангарийские заклинания, и это его очень мучило. Но учителя оказывали ему снисхождение, так как он был не прирожденным ангарийцем, и намерено завышали оценки. Кадетский корпус, в котором учился Георг, был основан пятнадцать лет назад в честь победы над племенем Зеленоглазых рысей. В те годы Ангария не была единой. Она была раздробленна на множество мелких племен. Самыми крупными были племена Трехглавого орла и Белого барса, а вот самым сильным считалось племя Зеленоглазой рыси. Воины этого племени держали в страхе всех соседей и с многих даже собирали дань. Они часто устраивали походы по ангарийским лесам и полям. Превращаясь в кочевое племя, Зеленоглазые рыси повергали в ужас всех без исключения. Перелом наступил, когда племя Трехглавого орла возглавил молодой и сильный царь. Это был Афанасий. Он женился на правящей племенем Белого барса Авроре и объединил племена. В течение пяти долгих лет он воевал с Зеленоглазой рысью, но так и не смог победить ее. Цари и воины этого племени всегда были на шаг впереди и на каждую его хитрость отвечали не менее изощренной своей хитростью. Но однажды судьба улыбнулась Афанасию. Он и его войско заблудилось в тумане. Три дня они бродили по лесам, не понимая, где они находятся, а когда туман развеялся, то они обнаружили себя стоящими у стен столицы Зеленоглазой рыси. Город был плохо защищен и Афанасий без труда взял его штурмом. Он истребил всех его жителей и разграбил все дома. Спрятавшись в лесу, недалеко от опустошенного города он начал ждать возвращения царей Зеленоглазой рыси. Войско рыси вернулось через два дня. По лицам воинов было понятно, что они очень разочарованы тем, что так и не смогли сразиться с Трехглавым орлом. Как только армия Зеленоглазой рыси вошла в город, рыцари Поляриса запечатали ворота и подожгли город. Не выжил никто. Племя Зеленоглазой рыси перестало существовать и дорога к правлению Ангарией для Афанасия открылась. Он довольно быстро завоевал почти все остальные племена и объявил себя императором всей Ангарии.
Ровно через год Георг закончил этот корпус с отличаем, и был за это вознагражден серебряным щитом с золотым гербом Ангарии. Его мечты сбывались на глазах, и вот он уже был готов исполнить свою последнюю самую заветную. Он уже был царским гвардейцем и членом ордена Поляриса. Но безымянный палец его правой руки все еще был пуст, и он поспешил исправить это. У прекрасной Ангелики было три официальных жениха и Георг не входил в их число. Первым был герцог альпийский, вторым считался князь Роман, имеющий в своих венах царскую кровь одного из покоренных племен и, наконец, третьим женихом был уже довольно пожилой, но при этом очень сильный и влиятельный граф Седослав. Он не был царских кровей, но возглавлял орден Поляриса, и именно это давало ему право претендовать на руку дочери Афанасия. Что бы опередить их в споре за земли восточных лесов, а именно они были положены в наследство Ангелике, Георгу нужно было вызвать всех трех претендентов на поединок, что он и сделал. В один из ангарийских праздников во время всенародного гуляния Георг вышел на сцену и во весь голос заявил о своих правах на дочь Афанасия.
- Я Георг принц орвийский. Я царских кровей и самого знатного и древнего рода в своем царстве. Я предлагаю объединить род знатного Афанасия третьего и Генриха пятого. Этот брак укрепит дружбу между нашими народами и подарит Ангарии сильного союзника. Помимо всего этого мы еще и любим, друг друга, так что этот брак будет радостен даже богам.
- Каков наглец! – Заорал Седослав. – И этого наглеца я называл своим внуком. Да куда ж ты лезешь то щенок? На царскую дочку замахнулся? В дружбе клянешься? Да мы кроме тебя-то больше никого из твоего царства и не видели. А может ты самозванец?
- За это оскорбление старик ты ответишь сидя на коне с копьем в руках. – Проревел Георг. – Кто еще хочет оспорить мое предложение руки и сердца принцессе Ангелике?
Ответа не последовало. Георг все точно рассчитал. У старика Седослава сдавали нервы, и он обязан был первым сорваться. А после вызова верховного миссира ордена Поляриса уже никто не осмелится выйти вперед и объявить о своих правах на дочь императора.
Через пол часа народ уже собрался на рыцарской арене. В нетерпении увидеть схватку между сильнейшим рыцарем и сильнейшим выпускником кадетского корпуса. На местах теснились, и чернь и знать. Не разбирая ни чинов, ни званий народ шумел и ставил свои золотые на победу одного или другого. В центре арены в царственной ложе расположились Афанасий и вся царствующая семья. Больше всех нервничала Ангелика. Она тоже любила Георга и желала стать его женой, но Седослав был очень силен, и это тревожило юную принцессу. С правого края на своем вороном скакуне восседал Седослав. Его наполированные до зеркального блеска доспехи слепили глаза собравшемся. Конь нервно бил копытом о песок арены, поднимая клубы пыли и вселяя страх в соперника. В отличие от старого графа Георг вообще не одел доспехов. Это озадачило Афанасия, так как только воны Зеленоглазой рыси сражались в одной рубахе или максимум в халате. Но одно успокаивало старого монарха. Георг не мог этого знать и уж тем более не мог быть потомков свирепых кочевников. Горнисты приложились к своим горнам, и площадь оглушил призывный рев труб. Всадники сорвались со своих мест и понеслись навстречу друг другу и судьбе. В состязании побеждал тот, кто после использования трех копий меньшее количество раз падал с лошади, или просто тот, кто оставался жив. В случае равенства падений поединок продолжался спешно на мечах и тогда уже точно до смерти одного из поединщиков. Защищенный стальными доспехами и кованым щитом Седослав чувствовал себя полностью защищенным и бесстрашно несся к Георгу. Георг напротив был абсолютно открыт перед противником, но несся к нему также бесстрашно. На нем была лишь белоснежная льняная рубаха. Ни щита, ни подобия доспехов у Георга не было. Даже копье он выбрал какое-то игрушечное. Всадники неслись на встречу, друг другу и когда до столкновения оставалось лишь пару метров, Георг неожиданно для всех лег на спину и всем телом прижался седлу. Копье Седослава пронеслось над ним, даже не поцарапав его. Поединщикам пришлось зайти на второй круг. Опять галоп и очередной финт Георга. Вновь Седослав не смог поразить своего соперника. Третий круг четвертый и снова финты молодого принца оставляли старого графа с носом. Когда трубы горнов повернули их на десятый круг, Седослав уже еле держался в седле. Под жарким солнцем он буквально сопрел в своих тяжелых доспехах. Его руки с трудом удерживали щит, и копье, а глаза заливал липкий и горячий пот. Его стремительный конь под весом своего седока тоже уже не был столь быстр и напорист. Впервые Седослав почувствовал, что может проиграть. Он уже еле держался в седле, а ведь еще не использовали даже первое копье. В его глазах темнело, а крики толпы слились в единый давящий на уши гул. Но вот рев горна и все прошло. Усталость улетучилась, глаза прозрели и кроме топота копыт, Седослав больше ничего не слышал. Галоп. Взгляд. Боль. Ночь. Во время галопа Георг встал ногами на седло и когда копье Седослава сравнялось с головой его лошади он выпрыгнул вперед. Казалось, что время замерло на несколько мгновений. Георг висел в воздухе, расставив руки в стороны и закрыв глаза. Потом он сгруппировался и врезался двумя ногами в грудь верховного миссира. Седослав все видел, но поделать ничего не смог. Его рука не смогла поднять копье, и Георг пролетел над ним. Старый граф был повержен. Он валялся на песке, нервно глотая воздух и пытаясь прийти в себя. На этом поединок можно было бы считать завершенным, но Георгу этого было мало. Он спрыгнул с коня и обнажил меч. Немного подождав пока Седослав придет в себя, он занял оборонительную стойку. Седослав встал и, превозмогая боль и усталость, поднял щит и вынул меч. Шатаясь и кряхтя, он направился к Георгу. Тот же в свою очередь порхал как бабочка, потешая толпу. Но всему когда-то приходит конец. Взмах. Удар мечом по животу. Боль. Удар эфесом по шлему. Ночь. Снова ночь. Как долго Седослав был в отключке, он не знал, но нашел себя стоящим на коленях с опущенной головой. Его руки не смогли найти ни меча, ни щита. Его голова свисала под тяжестью шлема, и Седослав понимал, что шея оголена. Взмах. Удар. Боль. Треск кости. Ночь. Теперь уже вечная и беспросветная. Голова верховного миссира ордена рыцарей Поляриса упала к его ногам. Толпа бурными криками встретила победителя, и тот подошел к принцессе Ангелике. В ту секунду, когда погибал старый граф, Ангелика невольно вскрикнула и подпрыгнула на своем троне. Но это не был крик отвращения. Это был крик радости. Перспектива стать женой старого графа не устраивала молодую и цветущую принцессу. А вот молодой принц хоть и иноземец уже давно владел ее сердцем. Георг склонился перед Ангеликой и протянул ей свой окровавленный меч. Принцесса встала и с поклоном приняла дар. Она подняла его над головой, и толпа ответила ей радостными возгласами.
Свадьбу сыграли в этот же день. Молодоженов поздравляли еще целую неделю. Георгу досталась не только царственная жена и земли восточных лесов в наследство, но его еще и провозгласили верховным миссиром ордена рыцарей Поляриса. Счастью Афанасия не было предела. Он уже видел своим зятем старого графа не, потому что он нравился ему, а из-за его сана. Но так еще лучше. И дочь довольна и родство с королевским родом заморского царства и теперь еще и глава ордена Поляриса все-таки стал его зятем. Тем более что первым своим указом на этой должности Георг назначил Ангелику хранителем Священного пламени Поляриса. О большем Афанасий и мечтать не мог. Попраздновав в столице, Георг и его молодая жена отправились в свои удельные земли. Афония, столица земель восточных лесов, сильно отличалась от помпезной и вечно гуляющей Ангарии. Если Ангария была городом купцов ремесленников и воинов, то Афония был городом охотников и лесорубов. Леса были богаты пушным зверем и могли бы озолотить живущих в них, но налоги Афанасия всю прибыль сводили к нулю. Он жил на широкую ногу. Часто устраивал пиры, выезжал на охоту со всем своим двором содержал огромную армию и вел постоянные войны. Казна постоянно пустела и ничего другого как налоги, Афанасий придумать не смог. Он душил своих подданных налогами и устрашал армией. Так было до того, как пришел Георг. Перед своим отъездом он поделился кое-какими мыслями с главным царским конюхом, а тот естественно сразу же обо всем доложил Афанасию. Георг хотел раздать земли военным уменьшить налоги для охотников и разрешить купцам свободно торговать на своих землях. Это не то, что напугало Афанасия, это привело его в ужас. Молодого принца и так очень любили. Он ко всем находил подход и мог угодить самому привередливому. К тому же сейчас он стал еще и верховным миссиром ордена Поляриса. После этих реформ его авторитет увеличится многократно, и Афанасий на его фоне будет выглядеть не освободителем от ига Зеленоглазой рыси, а тираном. Этого он допустить не мог, но и поделать с этим он тоже ничего не мог. Афанасию оставалось только ждать, и он дождался своего часа, но потом, а сейчас Георг и Ангелика под пение фанфар въезжали в Афонию. Народ встречал своих царей цветами и песнями. Перед их каретой бросали лесные ягоды и ветви пихты знак вечной преданности. А когда они подъехали к своему замку, кстати сказать, единственному каменному зданию в городе им под ноги начали бросать шкурки песцов бобров енотов и лис. Жители Афонии разбирались в пушнине и отдавали своим царям все самое ценное и дорогое. В этот же вечер на главной и единственной площади Афонии были установлены столы со всевозможными яствами. Многие, из которых были привезены из Ангарии самим Георгом. Это были в основном деликатесы, которых жители восточных лесов отродясь не пробовали. Пир на весь мир продолжался без остановки три дня и три ночи. Сильно захмелевших относили домой стражники но, протрезвев, они возвращались и продолжали праздновать свадьбу Георга и Ангелики. На следующий день после народных гуляний Георг отправился осматривать свою вотчину. Брать с собой Ангелику в столь рутинное и скучное мероприятие он не захотел, и поэтому она отправилась в храм Поляриса. Как новой хранительнице священного вечного пламени ей следовало вступить в свои права и постичь некоторые сакральные истины. В пути к святилищу ее сопровождал полк рыцарей ордена, но не потому что, кто-то опасался за жизнь царевны, а просто этого требовал протокол. Святилище Поляриса находилось на границе земель восточных лесов и снежных гор. Скальный храм был вырезан в скале монахами и жрецами культа. Доступ в храм имели лишь посвященные, а рыцари хоть и служили в ордене, но к таковым не относились. Жрецы встретили Ангелику у входа и проводили внутрь а ее эскорт стал лагерем на ближайшей лесной полянке. Ангелика рассчитывала провести в храме не более недели, но мудрость жрецов и сакральные тайны ее настолько увлекли, что она и не заметила, как прошел целый месяц. После обряда посвящения в хранители она назначила старшего жреца своим заместителем. Для жреца имевшего и без того непререкаемый авторитет в своем культе это означало только одно – он теперь не мог покинуть стены храма. Конечно, в одном случае он мог бы уехать, но только тогда когда Ангелика находилась в храме и только с ее разрешения. В храме была огромная библиотека, в которой хранились древнейшие манускрипты. Так как Полярис считался у многих народов Ангарии чуть ли не самым священным символом, то они приносили в его храм все самые ценные книги и рукописи. Постижение тайн этих артефактов настолько поглотило Ангелику, что она даже ночевала в библиотеке и трапезничала тоже в ней.
Но вот в один прекрасный и светлый день к Ангелике подошел жрец и пригласил ее поучаствовать в ночном празднике, который состоится этой ночью. Это был один из самых почитаемых празднеств Поляриса, и Ангелика не смогла отказать жрецу. Ее провели в сакральный зал, который находился в самом центре храма. Это был высокий грот естественного происхождения. В его центре на дне глубокой ямы горел шар Поляриса. По периметру этой ямы стояли каменные резные колонны, а вход в яму украшала огромная арка. Она была настолько велика, что на фоне не маленьких колон казалась просто гигантской. В эту ночь жрецы, испив божественной сомы – напитка богов варившегося из меда и пряных трав – кружились в обрядовых танцах прямо в яме Поляриса. Они дотрагивались до него, брали огонь в руки, умывались им и даже пили его. В этот день огонь Поляриса не обжигал он даже не грел, а просто сиял. Праздник так и назывался – День Сияния Поляриса. Свечение вечного пламени было настолько сильным, что просвечивало людей насквозь. Это придавало особый шарм празднику. Испив сомы, Ангелика тоже пустилась в пляс. Танцы полностью поглотили юную царицу, и она отдалась во власть торжества. Все шло, как обычно пока Ангелика не споткнулась и, падая, не зацепила чашу с сомой. Чаша пошатнулась и, падая задела одну из колон. Удар был настолько сильным, что колона тоже не выдержала и рухнула на свою соседку та на третью третья на четвертую. Начался эффект домино который докатился до арки. От удара арка задрожала и на глазах застывших от ужаса жрецов рухнула на Полярис. Она погребла священный шар под собой. Полярис погиб. Священный и как казалось до этого дня, вечный огонь, погас. Полярис был уничтожен, а вместе с ним и культ, и орден и храм. От шума и вибрации, падающих колон стены грота не выдержали и осыпались на головы жрецов. Уцелела одна лишь Ангелика, каким-то непостижимым образом она избежала участи своего культа и очнулась на полянке у стен разрушенного храма. Никто из жрецов храма не выжил. Все они находились возле Поляриса и радовались его сиянию и погибли вместе с ним. Вместе с гибелью храма погибла и его сакральная мудрость и все его артефакты и манускрипты. Целая эпоха была уничтожена в одночасье по вине молодой царевны.
Очнувшись, она нашла себя лежащей в объятиях мужа. Ангелика ничего не помнила или почти ничего. Все что она смогла простонать сводилось к тому, что она очень сожалеет о случившемся и во всем винит себя. Георг, выслушав свою благоверную, переубедил ее.
- Если твой отец узнает, что это сделала ты, он никогда не простит тебя, а может и прикажет казнить.
- Но почему?
- Полярис был ему слишком дорог.
- Но что теперь делать?
- Я отправлю к нему гонца, и тот представит все так, будто в этом повинен я.
- Но тогда он убьет тебя.
- Нет. Я неприкосновенен. По законам Ангарии царствующий соцаревич не может быть наказан не то, что подвергнут пытке или казни в отличие от его жены. И не важно кто из них наследник титула, а кому он достался после свадьбы.
- Но тогда он объявит тебе опалу, и нас отлучат от двора.
- Да. Но это будет малым наказанием, не так ли?
- Ты как всегда прав. – Прошептала Ангелика и вновь зарыдала.
Гонец Георга сообщил весть о гибели Поляриса Афанасию тогда, когда он обедал со своим двором. Эта весть вызвала яростный крик из груди императора, который был более похож на крик отчаянья, нежели злости. Он закрылся в своем кабинете и не выходил из него почти месяц. Узнав об этом, Ангелика поспешила к отцу, не смотря на то что, Георг пытался всячески отговорить ее. Когда в дверь Афанасия постучали, он привычно буркнул что-то в духе: «Оставьте меня!», но, услышав за дверью голос своей дочери, впустил ее. Вид отца шокировал Ангелику. От прежнего Афанасия осталось только имя. За этот месяц он постарел лет на десять. Лицо покрылось глубокими морщинами, голос охрип, глаза потускнели. Отец сидел и смотрел на дочь, а она на него. После не продолжительного разговора наступила тишина. Они долго сидели и просто смотрели друг на друга. Внезапно их взгляды встретились, и по глазам дочери старый монарх понял, что она что-то не договаривает. Афанасий знал, как разговорить свою единственную дочь и уже через пару минут она все выдала ему.
- Боже мой. Как красиво. Да. Красиво. – Шептал Афанасий. – Он вновь перехитрил меня. Как же все красиво он провернул.
- О чем ты папа?
- Ни о чем а, о ком. О твоем муже дорогая.
- Но я не понимаю?
- Сейчас все поймешь. – Произнес Афанасий и подошел к окну. – Это была игра. Хотя почему была, она еще продолжается. Она началась, когда Георг появился у нас. Неизвестный принц неизвестного царства. Никто и никогда в Ангарии не слышал ни о его отце, ни о его заморском государстве. Но тот дар, который он преподнес мне, ослепил меня и я забыл об осторожности. Мы приняли его с великим почетом, и он воспользовался этим. У него есть какой-то дар угождать всем и вся. Он даже тебя влюбил в себя. Затем эта дуэль с Седославом. Он выбрал самый подходящий для этого день. Самый жаркий день в Ангарии. День, в который турниры не проводятся, а дуэль отменить нельзя. Не твой муж победил миссира, а солнце Ангарии. После победы он естественно занял его место и получил в жены царевну. Он никогда не брезговал общением с простолюдинами, и они его за это очень любят. Еще бы наследный принц общается на равных с крестьянином. Кто же после этого не полюбит его. А его реформы еще больше сблизили его с народом и одновременно отдалили от него меня. Сейчас же после гибели Поляриса народ в растерянности. Но все же он любит Георга больше чем Полярис. Он связал мне руки, и я не знаю, что теперь делать. Если я попробую наказать его, то он объявит о том, что ты уничтожила Полярис, и ты подтвердишь это. Затем он перевернет все так, будто я специально все подстроил, желая его смерти. Народ поверит ему и начнется бунт. В общем, так или иначе, но он победил и мне остается лишь ждать, когда его люди придут за мной.
Афанасий присел на кушетку и раскурил кальян, а Ангелика вылетела из комнаты также стремительно, как и влетела в нее. Уже через пару дней она была в Афонии. Ангелика все рассказала Георгу. Его реакция поразила ее еще больше чем умозаключения отца. Он рассмеялся ей в лицо.
- Как ты могла в это поверить? Глупенькая. Как я могу вонзить нож в спину человеку, который стал мне ближе отца? Не могу поверить, что Афанасий додумался до такого? Это оскорбляет меня. Я всеми силами пытаюсь защитить его дочь и отвести от нее гнев народа, а он обвиняет меня в измене. Чушь какая-то, не правда ли?
- Да Георг, но отец был настолько убедителен, что я ему поверила.
- Да Афанасий может убеждать людей. Но это не означает что он прав. Да я действительно люблю общаться с простолюдинами но, в конце концов, они такие же люди, как и мы. Да я собираюсь раздать земли военным и снизить налоги, но не из-за того, что хочу править Ангарией, а просто хочу помочь тем, кому тяжело.
- И что же теперь делать? Отец все равно не поверит тебе.
- Да все очень просто. Раз так. Раз меня подозревают в измене. Я откажусь от правления. Я передам всю власть в землях восточных лесов тебе. Ты станешь правящей царицей, а я останусь просто твоим мужем. Так будет правильно и по закону и по совести. Ведь я не ангариец, а ты ангарийка и если кому и править Ангарией то тебе. Но если и после этого твой отец обвинит тебя в измене, тогда я уже и не знаю что делать.
В этот же день Георг объявил всем жителям Афонии, что отныне ими правит его царствующая жена, а он снимает с себя все титулы и звания. А утром следующего дня был отправлен гонец к Афанасию с этой благодатной вестью. Жизнь вроде бы начала успокаиваться. Георг пропадал на охотах, Ангелика полностью погрузилась в работу, а народ начал забывать о Полярисе. Все было почти хорошо, но кое-что все же случилось, а вернее не случилось. Афанасий так и не дождался гонца из Афонии и продолжал оставаться в неведении. Чувствуя свой близкий конец, он начал действовать. Собрав своих самых близких и верных рыцарей, он попросил у них совета. Но что могли подсказать простые вояки? Только одно – цареубийство.
- Вызови к себе Георга на совет. – Сказали рыцари. – Но так как ты не сможешь убить его открыто, подстрой засаду и выдай его смерть как разбойное нападение на большой дороге. Потом объяви траур и брось все силы на поиск убийц. Твои руки останутся чисты. К тебе вернется уважение народа, и Георг больше не будет тебя беспокоить.
На том и порешили. В Афонию был отправлен гонец с письмом. В письме Афанасий приглашал правителя земель восточных лесов к себе за советом. Именно правителя и никого больше. Имя правителя в письме указано не было. Прочитав письмо, Ангелика тут же поспешила к отцу. Ей очень польстило, что отец зовет ее для совета. Да и просто само письмо означало прощение и перемирие. Ее карета тряслась по пыльной дороге, как вдруг перед ней упало дерево. Крики умирающих людей наполнили степную тишину. Наемные убийцы не знали имени своей жертвы. Им было приказано убить того, кто сидит в карете. Каково же было горе отца, когда нанятые им головорезы принесли ему голову его дочери. В это же время на главную площадь Афонии вышел Георг. Он был одет в простое походное платье. В руках он держал деревянный посох, а его глаза были слепы. Народ, собравшийся на площади, не мог поверить в то, что перед ними стоит их царь. От былого красавца и воина Георга не осталось и следа.
- О народ Афонии! – Обратился к ним Георг. – Горе поразило меня и мою жену. Пять минут назад у меня кольнуло в груди, а потом боги ниспослали мне видение. Мою жену и вашу царицу Ангелику только что убили. Разбойники с большой дороги нанятые императором отрубили ей голову и вырвали сердце. От пережитого мной горя я ослеп и теперь отправляюсь в странствие по Ангарии.
С этими словами Георг поклонился толпе и отправился на закат. Народ же на площади еще долго стоял в недоумении. Они не могли поверить ни словам Георга, ни своим собственным глазам. Все прояснилось ближе к ночи. До Афонии доскакал единственный выживший охранник Ангелики бывший рыцарь ордена Поляриса. Всадник свалился с лошади прямо посреди площади.
- Наша царица мертва. – Прошептал он, так и не открыв глаза.
Рыцарь умер, и это был конец ордена рыцарей Поляриса стражей Ангарии. Оставшись без своего священного символа, без своего верховного миссира и без хранителя они разбрелись по селам и навсегда сняли с себя свои доспехи и огненно-рыжие перья.
Народ возрыдал в ночи и наполнил свои сердца гневом и яростью. С площади Афонии они двинулись к стенам Ангарии. На их пути к ним присоединялись и другие простолюдины наслышанные об убогом слепом пророке и подлости Афанасия. Бунт нарастал и превращался в огромный снежный ком, который нельзя было остановить. Через неделю они уже стояли у ворот дворца Афанасия и требовали его. Толпа кричала проклятия, а воздух накалился до предела. Вход в замок охраняли гвардейцы императора. Отборные элитные воины не знающие ни страха, ни жалости. Но и у них не выдержали сердца. Первый из них бросил свой меч и щит и начал снимать доспехи. Это вызвало цепную реакцию, и вот уже все охранники императора присоединились к толпе. Толпа ворвалась во дворец и рассыпалась по залам в поиске своего тирана. Но Афанасия во дворце не было. Он бежал, переодевшись в женское платье через подземный проход в тайне даже от своих детей и жены. Он надеялся на то, что толпа пощадит их, но он ошибся. Их повесили на площади напротив пылающего дворца. Всех до единого. Сыновей их жен и детей и Аврору. Когда их тела перестали дергаться на веревках, на балконе среди огня появился Георг.
- Я иду к тебе моя любовь! – Выкрикнул он и бросился в огонь.
После гибели Георга толпа успокоилась и разошлась. Ангария отныне перестала быть единым государством и вновь распалась на племена. Империя Трехглавого орла была уничтожена, но не врагами извне, а собственным народом.
Спустя месяц после бунта на одинокой лесной дороге старушке нищенке преградили путь несколько всадников. Это были воины Зеленоглазой рыси, а старушкой был Афанасий. Он узнал герб на их плечах и понял, что конец его близок. Кочевники связали бывшего императора и доставили его своему князю – Георгу.
  - Здравствуй Афанасий. – Прошипел Георг, глядя на связанного и убитого горем старика. – Ты узнаешь меня?
- Да Георг. Узнаю. Но не понимаю зачем? У тебя было все и могло быть еще больше. Так зачем ты все погубил?
- Все очень просто Афанасий. Георг не мое имя. На самом деле меня зовут Симеон. Я сын великого князя Саблезуба правителя племени Зеленоглазой рыси.
- Не может быть. – Заревел Афанасий. – Я всех вас уничтожил.
- Всех да не всех. Когда ты ворвался в мой город, мне было три года. Мать спрятала меня в подвале и твои головорезы не нашли меня. Я выжил. Десять дней трехлетний мальчишка сидел в подземелье, вдыхая вонь от сгоревших тел своих соплеменников. Меня мучила жажда и голод. Мне было страшно ужасно страшно, но я все же справился со страхом и вылез. Я увидел огромное пепелище, которое когда-то было моим городом. Я не знал, кто сделал это, но поклялся отомстить ему. Меня нашли жрецы культа Полярной звезды. Наше племя чтило этот культ и всегда щедро одаривало его жрецов. Они спасли меня и не выдали тебе. Пятнадцать лет я рос в монастыре на склоне снежной горы. Жрецы научили меня грамоте и фехтованию. Они открыли во мне дар, которым обладали все члены моей семьи. Теперь я мог растворяться в ночной мгле и читать мысли спящих. Благодаря именно этому дару наши воины всегда побеждали и всегда были на шаг впереди своих врагов. Прочитав мысли жрецов, я узнал имя своего врага. Вскоре у меня родился план и на свет появился принц Георг. В хранилище монастыря было много драгоценностей, они стали моим состоянием. Там же я нашел и тот изумруд, который подарил тебе в день нашей первой встречи. Я знал, что его красота лишит тебя разума, и не ошибся. Поселившись в твоем дворце, я каждую ночь растворившись в темноте, читал мысли спящих и поэтому мог угодить всем. Поэтому я влюбил в себя твою дочь и предугадывал все твои действия и реакции. Назначение ее на должность хранителя было также моей идеей. Молодая избалованная неуклюжая принцесса практически без моей помощи уничтожила Полярис. Но я ей все же помог, признаюсь.
Афанасий слушал Георга, не смотря на него. Он смотрел на огонь костра. В нем он видел гибель своего царства. Все его мечты сгорали также быстро, как и дрова в этом диком пламени хаоса. Он потерял все. Свою семью свою империю свою мечту. И в этом был повинен не его пленитель лжепринц Георг, а он сам. Он сам погубил свое царство. Своей надменностью и самолюбием.
Поднять народ против тебя, да еще и в облике убогого слепца было проще простого. Ты задушил народ своими налогами, и они с радостью свергли тебя. Вот, пожалуй, и все. Ах да чуть не забыл. Что бы увековечить имя Георга я прыгнул в огонь пожарища твоего дворца. Теперь я великомученик.
- Это все понятно, но как ты возродил свое племя, ведь я вас всех уничтожил.
- Нет. Не всех. Спасаясь от твоих репрессий мой народ, разбрелся по Ангарии. Они расселились по деревням и селам под вымышленными именами. Но в тайне от своих соседей продолжали чтить наши культы и сохранили обычаи и традиции древнего народа. А когда я объявил что являюсь сыном Саблезуба они поспешили ко мне. Нас уже около тысячи и многие еще в пути.
После этих слов Симеона истошный крик вырвался из груди Афанасия. Он задергался, пытаясь, освободится, но все его попытки оказались тщетными. Обессилив, он возмолил о смерти, но его слова не были услышаны. Симеон вырвал язык и ослепил старого императора.
- Теперь ты мой раб и будешь оставаться им, пока не умрешь, или пока я не продам тебя торговцам южных степей. Ты будешь страдать так же, как страдал и продолжаю страдать я.
Вот так и закончилась эта легенда. Легенда о Трехглавом орле и Зеленоглазой рыси. Месть свершилась, и Зеленоглазая рысь победила орла. Род Афанасия был предан забвению. Так как никто из него не выжил. Возродившееся племя Зеленоглазой рыси начало кочевать по Ангарии, разграбляя всех и вся на своем пути. Их назвали племенем призраков. Так как их никто не мог найти. Они появлялись лишь перед битвой, а после нее исчезали вновь. Георга признали великомучеником несколько культов. Жрецы регулярно отправляли обряды в его честь. Империя Трехглавого орла исчезла, и Ангарию вновь наполнили междоусобные войны и распри. На смену старым племенам начали приходить новые, и жизнь вновь завертелась в новом круге бытия.