Лапаротомия

Маленький серый звереныш живет внутри меня. Поселился под сердцем, живет и дышит одним со мной воздухом, мыслит одним со мной разумом и повелевает мной, когда я забываю напоить его. Он пьет мою боль, словно младенец - молоко.
А ты препарируешь меня. Сделал продольный разрез от клитора до горла, вывернул меня наизнанку (почки – печень – мочевой пузырь – грудину с хрустом разломил – сердце – все пульсирует, потому что я еще живая), и тычешь по моим обнаженным органам поцелуями колючими и влажными, знаками препинания в своих письмах, мыслями своими обо мне. И маленькая тварь внутри меня чавкает, захлебываясь от жадности, струйки моей боли текут по ее усам, челюстям, асфальтово-серому пузу. Ты устроил ей славный пир. Она вызывает отвращение, и я никак не могу прогнать ее, сил нет выйти из этого сабспэйса.
Ты скажешь – я не хотел. Я всего лишь хотел, чтобы в твоей жизни было немного нежности, тепла и понимания. А это словно пирожное для голодного. Нет, конечно, ты не виноват. Это мой звереныш изголодался, потому что я очерствела и стала нечувствительна к боли. И он толкает меня на провокации.
Верни все, как было. Сложи мои внутренности, зашей шелковой нитью эту чудовищную дыру. И серого зверя подальше запрячь, куда-нибудь между позвоночником и легкими. Иногда будет мешать дыханию, но не более. Я буду благодарна тебе. Опущусь к твоим ногам, как преданная псина, положу голову тебе на колени, и не буду смотреть тебе в глаза, как и положено собаке. А не буду тебя слушаться – возьми плеть, что лежит под моей подушкой, и ударь меня.
Только верни все, как было. Умоляю.