Человек, который ничего не боялся

«Страх – вредное чувство. Подчиняя нас своему испепеляющему влиянию, он заставляет людей совершать безрассудные, глупые поступки, поступки трусливые, подлые, предательские...» - Станислав покосился на телевизор. Широкодиагональный дисплей вновь выплюнул в чистый воздух комнаты порцию душераздирающих криков. Очередная каша из мозгов и черепных костей оросила заэкранный асфальт. Но зрелище оторванных рук и ног совсем не впечатлило Стаса. Он непроницаемым взглядом буравил телевизор. Взяв со столика хрустальную пиалу с черной икрой, Станислав стал медленно забирать содержимое серебряной ложечкой и отправлять себе в рот, смакуя каждое мгновение разжевывания. Рядом заиграл мобильный телефон. Любуясь платиновым корпусом своего аппарата, Станислав поднес сотовый к уху:
 - Да?
 - Вы Человек, Который Ничего Не Боится?
 - Да, это я. Ваше предложение?
 - Условие сделки – 20 тысяч евро. Ваш пульс не должен подняться более 80 ударов в минуту. Постарайтесь не проиграть.
 - Куда мне подъехать?
 - К Крылатскому. Без машины. Найдете поблизости черный ландкрузер с мигалкой. Через час. Постарайтесь не опоздать.
 - Постараюсь не опоздать и не проиграть, - улыбнулся Станислав.
 - Это в ваших же интересах, - лаконично подытожил собеседник, и в трубке раздались короткие гудки.
Натягивая на себя черный костюм, завязывая галстук, Станислав надменно сопел носом: "Ни разу я не проиграл. Ни одной сделки. С тех пор, как разместил объявления. Постоянная прибыль..."
Автомобиль уже ждал его в назначенный срок. Шофер молча ехал по улицам Москвы. Станислав тоже ничего не говорил и глядел в окно. «Куда потратить еще 20 тысяч? Вновь вложить в недвижимость? Или купить еще одну машину... Или съездить в Америку? Там дураков не меньше, чем у нас... За десять лет, что я на этой «работе» понял одно: богачи готовы выложить кучу денег за всякого рода сомнительные развлечения. Попытки напугать человека за прибыль... Какой азарт. И какая великая глупость. Чем только не пугают: привидениями, взрывами, препарированием. За каждую травму, полученную во время выполнения задания – доплата. Испытание должно быть проходимым – это вполне понятное условие, ведь пульс может возрастать от физических нагрузок. Ирония...» - слушая шуршание шин по столичному асфальту, Станислав откинулся назад и закрыл глаза. «Меня нельзя напугать, невозможно. «Невосприимчивость к страху и волнениям вследствие тяжелой душевной травмы» - так сказал врач. Я не безрассудный, наоборот. Если я не боюсь смерти, это еще не значит, что мне плевать на жизнь. Отнюдь, я люблю жить, жить красиво и роскошно. И пока мне незачем прерывать это приятное занятие. Поэтому я бываю острожен и не рискую, хотя другие принимают это за трусость. Но я абсолютно спокоен».
Автомобиль въехал за ограду вокруг дорогого трехэтажного особняка. Распахнувшиеся створки дверей открыли взору Станислава вид на шикарную прихожую, выполненную в стиле хай-тек. В ответ на предложение дворецкого «позвольте взять ваши вещи, сэр...» Станислав сделал отрицательный жест. Тем временем в зале появились заказчики. Первым вошел невысокий мужчина, лет 45, в белой рубашке, который, не подавая Станиславу руки, кивнул ему головой и сказал: «Здравствуйте, это я вам звонил».
 - Здравствуйте, - наклонил голову Станислав.
 Следом появились еще две фигуры. Они были одеты в черные блестящие пиджаки и похожи друг на друга, как братья.
Станислав вгляделся в черты лица и одежду заказчиков и сделал вывод: «Белый – русский. Скорее всего, политик. Похоже, поставил на то, что я выиграю, огромные деньги. В свою очередь, эти двое – иностранцы... Недоверчивы, но заинтригованы. Посмотрим, что там».
 - Итак, - начал русский, – вот условия. Вы заходите в помещение на третьем этаже и четко следуете моим указаниям с громкоговорителя. Не волнуйтесь, испытание не опасно для вашего здоровья. Просто четко выполняйте команды. От вас не потребуется каких-либо сверхъестественных затрат. После завершения испытания измеряется ваш пульс. Если он меньше 80 ударов в минуту, вы забираете ваши деньги и уходите. Попытка прекращения испытания равносильна проигрышу. Согласны?
 - Это нетрудно, - Станислав нехотя кивнул.
 - Мои друзья интересуются, - русский вновь обратился к Станиславу после того, как один из иностранцев что-то шепнул ему. – Вы не боитесь смерти?
 - Нет, - засмеялся Станислав. – Но желания умирать, у меня пока нет. К чему так быстро все завершать? Жизнь - удовольствие, господа. Особенно за ваши деньги.
Один из иностранцев, тот который был полнее своего друга, захохотал, потом подошел к Станиславу и, с трудом выговаривая слова, с явным немецким акцентом, воскликнул:
 - Карашо! Карашо говорить! За наши деньги! Та, молодец, смешно!
 - Куда идти?
 - Туда...
Поднимаясь по мраморным лестничным ступеням, Станислав думал совсем не о деньгах: «Когда на моих глазах сгорели родители, мне было шесть лет. Я плакал, кричал, что есть силы, и леденящий ужас заставлял волосы шевелиться. Я онемел от страха, от боли, от беспомощности. Потом детский дом, побег, скитания, вновь детский дом, снова побег и скитания... Я перестал бояться, давно перестал. И доказал себе это... Доказал, что могу пожертвовать собой, другими, что могу драться в одиночку против пятерых и что могу высказать человеку всю правду. Я заслужил звание Человека, Который Ничего Не Боится. У меня атрофировалось это чувство , навсегда атрофировалось...»
Дверь в помещение была открыта. Два человека в черных вязаных масках ввели Станислава внутрь.
 - Внимание, видите перед собой эту ванну? – раздался голос из динамика. – Подойдите к ней. Залезайте внутрь и лежите там, пока я не скажу вам выбираться. На выходе получите новый костюм и нижнее белье.
Станислав заглянул внутрь ванны. Дно ее кишело пауками. Маленькие, длинноногие, они карабкались вверх по отвесному склону, но все равно падали вниз.
 - Они не опасны, залезайте.
 - Вам их не жалко – пробормотал Станислав и забрался в ванну.
Раздавив около сотни живности, он аккуратно лег и устроился поудобнее. Через минуту осмелевшие пауки во всю бегали по его лицу, забирались в рукава, за пазуху. Но Станислав закрыл глаза и преградил пальцами путь к ноздрям, оставив в безопасности свои дыхательные пути. Спустя пять минут голос сверху продолжил:
 - Вылезайте...
Станислав покорно подчинился: отряхнув ошметки восьминогих, он вылез из ванны.
 - Сделайте пять шагов вперед... Хорошо... Посмотрите на маленький квадрат слева на стене.
Как только Станислав повернул голову, с другой стороны, не слева, а впереди взвился к потолку сноп яркий искр. Станислав не вздрогнул, усмехнулся. Столб взлетел рядом еще раз. Затем снова, но уже за спиной.
 - Пройдите в арку впереди вас.
Станислав выполнил приказание, и в тот момент, когда он, нагнув голову, переступил порог низкой деревянной арки, погас свет, и русский произнес:
 - Идите по прямой. Не сворачивайте, просто идите вперед. Станислав точно последовал указанию: осторожной поступью, неспешно, он двигался вперед. Неожиданно что-то толкнуло его в бок несколько раз. По спине начала ползти мокрая слизь. Ползти и щекотать. Станислав шел вперед. Дойдя до конца, он еще пару раз был истыкан, а слизь продолжала спускать вниз по позвоночнику. Когда вновь зажегся свет, один из помощников в масках снял со спины испытуемого длинного серого извивающегося питона. В динамике что-то глухо заворчало.
 - Пройдите, пожалуйста, в следующую дверь, - сообщил ледяной голос, - и закройте ее.
Затворив за собой дверь, Станислав пожалел о том, что вновь ввязался в эту прибыльную авантюру. Он стоял напротив человека, лицо которого закрыла маска защитного цвета, который наставил на него пистолет.
Голос из динамика лишь усилил трагичность ситуации.
 - К сожалению, мы не можем отпустить вас. Мы действительно убедились в том, что вы абсолютно не реагируете на неожиданность, на неудобства и отвратительность обстановки. Увы, мои друзья не хотят отпускать вас с их деньгами. Мне очень жаль, но вам придется умереть. Когда таймер дойдет до нуля, - Станислав поднял голову и увидел на цифровом табло два красных числа, 5 минут двадцать три секунды, - наш человек выстрелит вам в лоб. Мы дадим вам время попрощаться мысленно с вашей жизнью, вспомнить все напоследок. Если пошевелитесь, он прострелит вам ногу. Так или иначе ,мне очень жаль. Вы, и правда, ничего не боитесь. Прощайте, - динамик замолчал.
Станислав хмуро смотрел в черное, полное безысходности дуло пистолета. Что-то внутри екнуло: «Я не хочу, только не сейчас!» По лбу протекла капля пота и скатилась ему на нос. Он очень давно не чувствовал такого: липкий, тоскливый страх завладел его сердцем. В висках стучало: «Я не хочу ее потерять. Мне плевать на жизнь, плевать на всех людей, кроме одного человечка. Она вихрем ворвалась в мое странное существование, раскидала, разбила тонко выверенный стиль жизни... Интересно, каково это? Умереть и больше никогда не увидеть ее. Ее глаза, ее улыбку. Несправедливо. Я не хочу умереть сейчас, когда она стала для меня всем. Нет... Нет... Нет, стоп! Что со мной? Я никогда ничего не боюсь! Никогда! Возьми, себя в руки, Станислав. Умри с достоинством. Как русский... Как мужик...»
Станислав поднял глаза. «Четыре минуты шестнадцать секунд». Улыбнулся и стал приводить в норму дыхание: «Не думай ни о чем, пусто в голове... Вдох... Раз, два, три... Выдох... Тишина... Раз, два, три... Вдох...»
Когда спокойствие томным теплом растеклось по телу, Станислав вновь расплылся в улыбку. «Господи, прости мою душу грешную...» - приговоренный смело посмотрел на ствол пистолета. Посмотрел и остановил свой взгляд прямо в центре круглого дула. Так и глядел, пока таймер не показал пятнадцать секунд. Тогда Человек, Который Ничего Не Боялся повернул голову к динамику и грустно усмехнулся:
 - Вас еще покарает Господь...
Он, широко разведя плечи, смотрел в лицо своей смерти. «Мам, пап, простите... Ира, я... Прости тоже».
Три...
Два...
Один... Выстрел.
Вспышка из дула заставила его нервно моргнуть. Но, к своему удивлению, Станислав не почувствовал ни боли, ни жжения. Ничего. Медленно опустил голову, осмотрел себя. Раны нет.
 - Поздравляю, - в ледяном тоне впервые появились радостные нотки. – Выходите в дверь.
«Я жив... Жив... Жив...» - стучало в висках. «Сдаваться рано», - с этими мыслями Станислав замедлил шаг, восстановил дыхание, и на электронном тонометре гордо высветилось число в 67 ударов в минуту. Появившийся из боковой двери коридора человек в белой рубашке, не скрывая своей радости, подошел к Станиславу и крепко пожал ему руку.
 - Молодец! – звонко воскликнул он, и на его лбу сверкнули капельки пота. Протянул металлический кейс: «Заслужил».
 - А немцы не придут попрощаться? – нагло спросил Станислав.
 - Они швейцарцы. Я полагаю, что тебе не хочется смотреть на их кислые мины, - расплылся в улыбке заказчик.
 - Не оскудела Родина наша уникумами? – русский дружески толкнул Станислава в грудь ладонью. – Иди. Шофер доставит тебя, куда попросишь.
«К ней!» - всполох мысли заставил его встрепенуться. Мельком взглянув на часы, он сказал: «Благодарю за нестандартный подход» - и спустился к машине.
 - Серпуховская знаешь где? – захлопнув дверь, обратился он к водителю
 - Да, - автомобиль плавно тронулся с места.
 - Я скажу, как там проехать.
Спустя час кожаные ботинки Станислава уже оббивали порог Ирины. В ответ на звонок дверь открылась, и рыжеволосая красавица повисла на плечах Станислава:
 - Дурак, ты почему не отвечал?
 - Прости, прости меня...
 - Опять занимался этой ерундой. А если с тобой что-то случится? Дурак!
 - Может быть, я войду?
 - Заходи, - Ирина, крепко обняв Станислава, втащила в квартиру и начала целовать.
 - Ириш, ты знаешь, я хочу тебе кое-что сказать, - он отстранился слегка от нее и посмотрел в недоуменные глаза Ирины.
 - Ириш, сегодня было нечто невероятное, - проведя рукой по ее щеке, сказал Станислав. – Меня давно уже не пугали смертью, очень давно. И сегодня, стоя под дулом проклятого пистолета, я... испугался.
 - Ирина расширила глаза:
 - Быть не может, Стас! Чего ты испугался? Смерть? С каких пор ты стал...
 - Постой, не торопись, - Станислав приложил палец к ее губам. – Я не потому, что смерти боюсь, нет...
 - А почему тогда? – лукаво спросила она.
Он взъерошил волосы Ирины, несмотря на ее крики: «Прическа! Прическа!»
 - Потому что я боюсь потерять тебя, - он взглянул ей в глаза.
 - Меня? Потерять? То есть ты сейчас готов подтвердить, что боишься? – Ирина пристально посмотрела на него.
 - Мы уже два года вместе, и, да... Я боюсь, что потеряю тебя, не хочу этого, - его лицо просветлел, и он крепко прижал девушку к себе, но она тут же отошла на шаг в сторону со словами: «Подожди секунду» и удалилась в свою комнату.
Через пару минут, когда удивленный Станислав уже успел снять пиджак и полистать телефонный справочник на столике, она появилась, держа в руках какую-то пожелтевшую бумажку.
 - Понимаешь, - протянула Ирина Станиславу лист. – Мы с Борисом давно знакомы. Работали вместе, и, знаешь, он неплохой парень. Я хотела даже выйти за него замуж, но... Не судьба, видимо, была... Неважно. Он как-то мне рассказал о тебе, о пари, а так как мы с ним перебивались с воды на хлеб, то... Нам очень были нужны деньги... Поэтому мы решили попробовать. Пойми, ничего личного, Стас, но ты уж сам виноват. Мне было хорошо, правда. Но я люблю Бориса, поэтому... И нам деньги нужны...
Она еще продолжала что-то говорить, но Станислав уже не слушал. Потерянным, тоскливым взглядом он смотрел на листок бумаги, и в памяти вновь вставал тот глупый случай.

1996 год. Техникум. Борис, его лучший друг, сидит напротив и хохочет:
 - Спорим, ты когда-нибудь все равно испугаешься.
 - Нет, даже не пробуй, - холодно отвечает Станислав.
 - Давай. Или уже испугался?
Станислав усмехнулся:
 - Мне тебя жалко. Всю жизнь прождешь...
 - А мы на пустячок поспорим. На мильён? Как?
 - На миллион? Можно, конечно... Давай, придумай договор, и подписи поставим.
 - Будет сделано.

«...и впредь обязуюсь соблюдать этот договор. Если я когда-либо признаюсь себе в том, что испугался чего-либо, то должен выплатить Турчину Борису 1 миллион рублей... И дата с подписями... Моя первая сделка».
 - Конечно, понятно, что по тем временам миллион стоил сегодняшней тысячи, но на бумаге четко написано про миллион, так что если ты честный человек...
Ненависть зажглась в глазах Станислава. Яростно отбросив в сторону листок, он решительно шагнул к Ирине.
 - Стас! – испуганно воскликнула она, и этот возглас отрезвил его.
Силы покинули Станислава. Лицо осунулось, посерев; разом погасшие чувства подобрала и увлекла за собой тьма в сердце. Опустошенный, сломанный, Станислав потянулся в карман за кредитной карточкой. Достав пластмассовый прямоугольничек, он глухим голосом произнес:
 - Пин-код – 5559. Здесь два миллиона рублей. Вам хватит.
 - Нам не надо два. Надо по договору... – но Станислав уже положил карточку на столик и, надев ботинки и пиджак, вышел из дверей, не обращая внимания на Ирину. Там, в освежающей прохладе подъезда он понял, наконец, как устал. Ему не жалко было денег. Его основная прибыль была вложена в недвижимость, но даже полная потеря состояния сейчас никак не отразилась бы на нем. Безжизненные, мертвые зрачки его оставались неподвижны. Он знал, что теперь вновь будет в одиночестве, в угрюмой безысходности своего существования... Знал, но уже не боялся этого. Станислав понял, что теперь он окончательно перешагнул черту, которая отделила его от человеческого облика...
Его тело ослабло от внезапности разрушения хрупкой иллюзии, созданной с надеждой и уверенностью в переменах. Он вышел на воздух и, прищурившись, посмотрел на лист застарелой бумаги. Сложил его вчетверо, убрал во внутренний карман пиджака и улыбнулся одними уголками губ, неестественно и отталкивающе. Теперь он был твердо уверен, что больше никогда не испугается. Но почему-то первый раз в жизни ему хотелось умереть...