Ноги

Однажды пьяный отец по нелепой случайности отрезал бензопилой ноги своей дочери. В детстве каждого ребенка, которому приходится видеть пьяных родителей, посещает страстное желание вылить водку в унитаз. Еще утром того дня девочка хотела это сделать, но испугалась гнева своего папы. Когда живешь с одним родителем, и нет второго, за которого можно спрятаться, тогда поступки против взрослых даются с большим трудом.

Скажем прямо, девочка распалась на три части - туловище и две ноги. Отец не совсем еще выжил из ума, и поэтому вызвал врачей. Врачи настояли оставить девочку в живых и положить в платную клинику.

Деньги семьи, приносимые лесопилкой, уходили в бутылку. Но отец знал, что его дочь, скрытная и тайно ненавидящая его, копила деньги на “уехать далеко”. Он перерыл всю квартиру и нашел копилку. Так все заветные сбережения ушли на лечение.

В клинике девочку вернули в сознание. А ноги положили в камеры поддержки жизнедеятельности. Они лежат там в ваннах из несворачивающейся крови. Лапароскопические трубки, пластыри, иглы вцепились в них и не дают им сдаться. Носочки постирали и повесили сушиться, а поношенные ботиночки стоят рядом.

Девочка пришла в себя и заплакала.

- Ничего страшного. Они сказали, что ты будешь ходить, бегать, прыгать. Как всегда, - утешал ее протрезвевший и частично раскаявшийся отец.

- Ты заплатил мои деньги!

- Ты виновата сама! - отец вернул свой приказной тон. - Мне надо домой. И запомни - у нас дома нет ничего твоего и моего.

Девочка еще поплакала и заснула.

На белой, выложенной кафелем стене отражался обрезанный кусок луны. Девочка приоткрыла глаза и маленькой ручкой прикоснулась к забинтованным местам. А потом уткнулась в подушку.

Утром на край кровати присела медсестра.

- Хочешь посмотреть в окно? Я помогу тебе, - сказала она и поднесла девочку к окну. - Смотри. Это внутренний двор нашей больницы. Где-то здесь твои ножки. В чем они были?

- В белых носках с красными полосками и голубых ботинках, - ответила девочка, а потом вдруг на ее лице засияла улыбка. - Я вижу их! Вот они!

Во дворе санитары выгуливают чьи-то ноги, носят чьи-то руки, а чья-то голова хохочет так, что это слышно во всей больнице. Ноги девочки отдыхают на траве, прикоснувшись коленями.

- А когда мне их пришьют?

- Когда их кровь скажет, что они готовы присоединиться.

- А разве кровь умеет говорить?

- Конечно. Всё умеет говорить. Мы берем немножко крови и говорим с ее клеточками.

- А что говорят клеточки?

- Еще слишком рано. Они еще говорят тихо, почти неслышно.

- А можно подвинуть кровать к окну. Я хочу сама смотреть во двор.

- Вообще-то кровати двигать нельзя, - ответила медсестра, посмотрела по сторонам хитроватым взглядом и шепнула: - Но ты же маленькая - значит, тебе можно всё!

Металлические опоры ножки кровати заныли, скрежеща о кафельный пол. И вот кровать встала у окна, а лицо девочки засияло счастьем.

Мужчина в полосатых штанах и серой майке вошел в палату и выглянул в окно. От него пахло папиросным дымом и машинным маслом, как от старого трактора.

- Смотри-ка, что моя левая выдает! - удивился он, кряхтя от смеха. - Смотри-ка, брат, ускакала от санитара. Левая рука! А бегает быстрее, чем я на ногах. Какая проворная! Вот что-то не вижу - пальцы то все пришили? Вроде все. Вот если прямо сейчас мне эту руку пришить, так она мне ухо оторвет!

Мужчина захохотал во всё прокуренное горло, закашлял и почесал культю. Девочка отвернулась от окна.

- Кто это? - спросила она у мужчины в полосатых штанах, показывая на кого-то безголового в пижаме из лоскутов.

- Это несчастный человек, - ответил мужчина.

И он засмеялся так, что даже полосатые штаны затряслись от хохота. А девочка прищурила глаза, испугавшись, что несколько гнилых зубов вылетят из его рта. Кто-то в пижаме от неловкости заёрзал на стуле. Высмеявшись, мужчина добавил:

- У него, девочка, нет головы.

- Я вижу.

- А с головой вышла такая история. Понес ее гулять пьяный санитар. Лег на траву во дворе и заснул. Голова взяла, да покатилась к забору. А за забором - ветеринарное отделение. Собаки учуяли мясо и стали рыть яму под забором. Голова зашипела, стала бровями двигать. А собака пробралась под забором и, пока не подбежали медсестры, откусила нос.

- А здесь еще есть пьяные санитары? - спросила испуганная девочка, прикрывая ладонями глаза.

- Здесь теперь надежный забор.

Девочка уснула и проснулась только другим утром. А на ее кровати сидит врач - толстый мужчина с мохнатыми усами.

- Вот, пришел посмотреть на новенькую, - запыхтел врач.

- А почему вы отодвинули кровать? - расстроившись, спросила девочка.

- Хочешь посмотреть в окно? - спросил врач, встал и крикнул: - У кого здесь две ноги и хотя бы одна рука? Подвиньте кровать к окну!

Подбежали трое и стали двигать.

- Вы главный врач? - спросила девочка, лежа в движущейся кровати.

- Да, - улыбнулся врач.

- А сегодня клеточки крови ничего не сказали?

- Пока нет.

- А если мои ноги никогда не захотят соединяться?

- Если через месяц не захотят, мы заставим.

- Как это?

- Мы дадим им лекарство, которое умеет говорить с клеточками.

Девочка прислонилась лицом к оконному стеклу. Она увидела свои ноги. Сегодня они стали веселее - прыгают друг за другом и валяются в траве.

- А почему они трутся коленками? - спросила девочка. Но врача уже не было рядом, и он ничего не ответил.

К изголовью кровати подошла женщина, которая вчера мыла пол. У нее не было правого уха, хотя это можно было разглядеть, только если присмотреться.

- У тебя тоже нет ног, девочка?

- У вас же есть, - ответила девочка, отвернувшись от окна. На стекле осталась пара слез, стекающих вниз.

- У меня не было одной ноги. Гляди, какой шрам!

Женщина задрала юбку и показала девочке ребристую полоску шрама.

- А что у вас с ухом?

- А что у меня с ухом? - переспросила женщина и дотронулась до места, где и должно быть правое ухо. - С тем ухом, которого нет? Оно лежало в камере. Его пытались пришить, но оно не прижилось.

- Оно умерло? - шепотом спросила девочка.

- Ну, а что ты думаешь? Если может умереть человек - значит, может умереть и ухо.

- А что будет с моими ногами?

Когда вечером красное солнце забегало за горизонт, органы вынесли на прогулку перед сном. В палатах уже выключили свет. Кто-то из тех, у кого при себе были носы, захрапел, а кто-то с языком начал бредить вслух.

Девочка не могла заснуть. Она представила, как на ее бедра лягут два уродливых шрама. Она приподнялась и стала поглядывать в окно. Ее две ноги сидели с санитаром и как будто смотрели на закат. Девочка так и заснула у окна, положив голову на подоконник.

- Почему к тебе не приходит папа? - спросил утром мальчик с дырявым животом.

- Он не хочет, - ответила девочка.

- А мне папа прострелил живот.

- А мой папа отрезал мне ноги.

- Ничего себе! - удивился мальчик. - Зато ты не можешь засунуть руку в живот так, чтобы почесать спину.

- А зачем это нужно?

- Как зачем? Мне, например, бывает щекотно, - ответил мальчик. Потом он протянул девочке теннисный мячик, отошел на несколько шагов и сказал: - Кидай в меня!

Девочка кинула мячик, он пролетел сквозь мальчика и попал в голову мужчине, который в этот момент сидел на стуле и читал газету. Мальчик засмеялся рванул от опешившего мужчины, крича на бегу:

- Догони меня однорукий ковбой! Чтоб тебя рука задушила!

Мужчина не успел схватить наглеца, забравшегося на шкаф.

- Пьяные санитары пришьют тебе вместо руки хвост, - продолжал издеваться мальчик. - И ты будешь гадить из подмышки.

Разозлившись, мужчина в полосатых штанах, подобрал мяч с пола и запустил в мальчика. Он попал ему прямо в глаз. И мальчик упал вместе со шкафом.

А девочка снова смотрит в окно. Сегодня ее ноги развели по сторонам, и за каждой следит санитар. По палате прошла медсестра. Девочка позвала ее к себе.

- Почему мои ноги не гуляют вместе? - спросила она.

- Этой ночью они вели себя странно.

- Они терлись друг об друга?

- Да. И перевернули ванну, - грустно сказала медсестра. - Понимаешь, им пока нельзя быть вместе.

- Почему? - у девочки выступили слезы.

- Наверное, они любят друг друга.

- Это же хорошо.

- Это очень плохо, потому что они не дадут тебе ходить. Они не станут тебя слушаться.

- Им что - скучно со мной? Они что - могут умереть?

- Я не знаю. Нет, они не хотят умирать, - стала успокаивать девочку медсестра. - Ты только не волнуйся. Сейчас мне надо спешить. Я обязательно подойду к тебе позже.

Вдруг человек без головы зашатался по палате. Он нервно передвигал ногами, бился о кровати, спотыкался о чьи-то ботинки, падал на колено, поднимался и, потирая руки, продолжал истерически метаться по палате. Проснулись все, кто был в палате. И испуганно смотрели на тело без головы, которое подбежал к окну и застучал по стеклу. Мужчина в полосатых штанах встал рядом с девочкой, прикрывая ее от взбесившегося тела.

- Занервничал, - объяснил мужчина девочке.

Она закрыла лицо руками и вздрогнула, когда в порыве бешенства безголовый разбил руками окно. Стекла полетели в палату. Мужчина в полосатых штанах закрыл собой девочку. Когда стекла перестали сыпаться, он бросился на безголовое тело, сбил его с ног и прижал к полу.

- Чья это нога в красно-белых носках? - закричал мужчина, бросив взгляд в окно.

- Моя... - удивленно ответила девочка и тут же посмотрела в окно.

Во дворе санитары бежали на помощь. Правая нога девочки прыгала на лице мужчины без головы. Ногу успели остановить, пока не произошло страшное. Санитар прыгнул и схватил ее за щиколотку. Девочка с ужасом смотрела на то, как два санитара, сдерживая ногу, куда-то ее уносили.

Девочка отвернулась от окна. Она молчала и с паническим взглядом смотрела на противоположную стену.

Внезапно резкий удар столкнул девочку на пол. Это безголовый перепрыгнул через несколько коек и ударил, что есть мочи, ногой по кровати девочки. Когда она упала, безголовый вцепился руками в шею девочки и стал душить. Быстро подоспевшие медсестры, кинулись на него и воткнули сразу несколько шприцов ему в спину. За секунды его руки стали мягче, тело расслабилось и рухнуло на пол. Испуганная девочка заползла от страха под кровать.

Этой ночью безголовый спал в изоляторе. А девочка не могла заснуть, вспоминая тот жалкий взгляд головы, беспомощно лежащей на земле.

- Ну, почему? - спрашивала девочка медсестру, по-матерински обнимавшую ее и пытавшуюся успокоить.

- Потому что твоим ногам сейчас трудно. Их разнесли по разным лабораториям. Они не общаются друг с другом. А по отдельности они не засыпают. У правой порвалось сухожилие, но мы все залечили, и теперь всё в порядке.

- Пришейте мне их сейчас, - стала умолять девочка.

- Спи. Не плачь. Ты еще будешь бегать.

- Пришейте мне их сейчас! Пришейте мне их сейчас! - закричала девочка на всю палату.

Все снова открыли глаза, а мальчик истошно зарыдал, уставившись в потолок. Он резко просунул руку сквозь дырку, схватил простыню и стал тащить руками ее наружу.

- Нет! - закричал мальчик.

- Нет! - закричали еще двое из тех, кто мог кричать.

Прошло несколько дней. Ноги девочки заметно успокоились. Их стали выводить гулять во двор вместе. А потом даже стали класть в ванны в одной лаборатории.
К девочке опять подошла уборщица.

- Ты видишь, что я иногда волочу ногу? - спросила она девочку.

- Да. А почему?

- Я приехала сюда из другой страны. Я привыкла спать в другом режиме. Когда у нас ночь, здесь день, а когда у нас день - у вас ночь. Я часто просыпаюсь, а нога моя еще спит, - женщина произнесла это и от души засмеялась. - Представляешь, не слушается меня!

Девочка тоже засмеялась. Женщина ударила по ноге шваброй и добавила:

- Просыпайся, зараза! Хватит спать! Работать надо! Ты только посмотри на нее - пальчиками зашевелила.

Последние дни девочка не плакала. Как-то ночью в клинику приходил отец. У него сломалась бензопила, и его выгнали с работы. Он хотел дотронуться до ног дочери, но они задрожали. Отец постоял, ничего не понял и ушел. Мальчик с дырой в животе часто смотрел на девочку. Он сразу же отводил взгляд, как только она замечала. Однажды мальчик встал рано утром и сел на край ее кровати. Он ждал, когда девочка проснется. А как она проснулась, он тихо ей сказал:

- У тебя очень красивые ноги.

На эти слова девочка улыбнулась, а мальчик смутился и с тех пор боялся подходить к ней. Он стал смотреть на нее только украдкой, а если надо было пройти мимо ее кровати, то шел быстро, будто спешил куда-то. Его смущение заставляло девочку чаще улыбаться.

Одним утром в палату вошел незнакомый врач - высокий, худощавый человек в сияющем белизной халате. Он подвинул стул к кровати и сел напротив девочки. Человек достал блокнот и ручку, а потом стал читать вопросы и фиксировать ответы в блокноте.

- Ты часто бегаешь по лужам? - спрашивал он девочку, а она отвечала. - В какие игры ты играешь, используя ноги? Ты часто спотыкаешься? Ты любишь стоять на коленях?...

- А зачем вы это спрашиваете? - спросила девочка, ответив на дюжину вопросов.

- Мы должны подготовить твои ноги к тебе. Уже завтра утром ты начнешь учиться ходить.

- Я умею ходить.

- Теперь ты будешь ходить на других ногах.

- На чужих? - удивилась девочка.

- На своих. Просто они успели отвыкнуть от тебя.

К кровати подошла медсестра.

- А если они меня не вспомнят? - переживала девочка.

- Не бойся, - сказала медсестра, положив руки девочке на плечи. - Это, как с маленьким щенком - если ты будешь его любить, он будет тебя слушаться.

- А они долго спят? - поинтересовалась девочка. Этот вопрос заставил медсестру и худощавого врача засмеяться.

- Столько же, сколько и ты. Посмотри в окно - они очень хорошие ноги.

За окном моросил дождь. Ноги неподвижно лежали, прижавшись, на мокрой траве. Девочка подумала о завтрашнем дне, когда она вновь будет ходить.

А потом была операция. После операции девочка училась ходить. Она говорила со своими ногами каждый день. Со временем они начали ее слушаться.

А потом она подросла и уехала очень далеко от дома. В город с высокими домами, где не было ни знакомых людей, ни грустных воспоминаний, ни отца, который так и не перестал пить.

Однажды на улице ее остановил странный молодой человек.

- Здравствуйте, - сказал он.

- Мы знакомы? - спросила девушка.

Он улыбнулся, достал из кармана теннисный мяч и протянул ей. Она взяла мяч и засмеялась. И они пошли вместе.

© 2008, Вадим Ватагин