Винтаж

«Кто зовет меня, кто отвлекает от гонки?»

Чередуя холодное с теплым, мы ныряем в подземные коридоры метро, и в разные стороны по одной ветке уходим, даже взгляда не оставляя друг другу: я на север, ты на юг. В этой гонке за временем мы забываем жить, и это настолько банально, что об этом не говорят вслух и боятся думать.
Это ведь проще вечно двигаться, не замечая глаз и даже избегая их, делая вид, что они тебе сняться наяву. Я окружаю себя цветами и увожу их в заповедник пьяных поэтов. Ты остаешься курить и пожимать руки незнакомым и знакомым людям. Может пора бросить привычку не курить?
Я не знаю правил, по которым ты движешься, да и своих не смогу сформулировать, и остается только набирать обороты и отдаляться все дальше и дальше от страха отказа, от чувства ненужности тому, кто может быть так рядом. Сложить оттопанный крылья под легкой пелериной и двинуться на свой северо-запад, чтобы запить белыми ночами этот привкус недоступной близости.
Этот шепот за спиной мне только почудился или я его себе придумала?

«Все больше овладевала им тоска»

Раскрашивая стены в разные цвета, ты забываешь давать названия картинам. Ты знаешь слово изнутри и снаружи, но не соединяешь его с изображением, и мне остается заниматься поэзией, угадывая тебя в жестах кисти.
Я на ощупь, интуитивно ищу выхода из темной комнаты. И вот она дверная ручка, но от неё бьет током. Сжав зубы и широко открыв глаза, забыв себя и то, кем я являюсь миру поутру, двумя руками открываю.
Теплые вечерние лучи солнца красят мои щеки, но никому этого не видно. Я улыбаюсь и подглядываю в щель. Тихо-тихо, чтобы не спугнуть сердца и не выдать себя шумом в ушах, приближаюсь к клетке с тигром, стоящего мордой к солнцу и хвостом ко мне. Мне не страшно остаться без пальцев, но сделать неловкость больно.
Жесткая шерсть взъерошена на загривке, вибрисы насторожены, кончик уха нервно подергивается – слышит, но не двигается. Тянусь, опускаю взгляд, чтобы не столкнуться с вертикалью зрачка, бездыханно мелкими шагами все ближе и ближе.
Прутья осыпаются сгоревшей бумагой, и весенний шаловливый ветер уносит пепел предрассудков и стереотипов прочь.

«У меня это не совсем ловко получается»

Путается в паутине слов мысль, эмоции застревают в груди, нет им выхода. И только маленькие кнопки электронных игрушек шуршат под пальцами. Семьдесят кириллических символов – это предел откровению. Заплетаются ноги, глаза не видят препятствий, но видят небо, вытягивающее душу в полет.
Улицы заполнены улыбчивыми парочками и голубями. Незаметной длиннополой тенью просачиваюсь мимо. На задворках вокзалов техногенные пейзажи и безумное питерское небо. У меня солнце близится к горизонту, твоё уже село за ближайшие крыши.
На канате в красных балетках танцует сама музыка, лоскутная одежда вьется вокруг неё пламенем, и с каждым шагом все выше и выше взбирается фигурка, приближаясь в своей страсти к самому Богу.
У чуткого края неба оборачивается танцовщица, кивает мне, целует воздух и легкое её дуновение доносит до меня аромат ментола и яблока. Я касаюсь пальцами губ в неуловимом жесте ответа на поцелуй. Откидываю волосы рукой в незаметном прощальном жесте, и возвращаюсь на землю, все еще чувствуя запах дыма сгоревшей страстью музыки.