Эстель

Введение
       
       Сверху низвергаясь, ручей прохладный
       Шлет сквозь ветви яблонь свое журчанье,
       И с дрожащих листьев кругом глубокий
       Сон истекает.

       Франция, Париж, 1549 год.

       --- У меня нет ни малейшего желания видеть королеву,-- с тяжелым вздохом сказала Сюзанна де Рие, графиня д’Аркур д’Омаль.—Ты же знаешь, что она меня ненавидит, так же как и тебя, моя дорогая Диана. И она счастлива, что я не появлялась в Лувре с тех пор как забеременела.
       Подруга Сюзанны, Диана де Пуатье, признанная красавица и возлюбленная короля Генриха Второго, покачала головой и встала с великолепного резного кресла, в котором до этого сидела. Это была немолодая уже женщина с пышной гривой белокурых волос, сейчас разделенных на пробор и сколотых сзади в аккуратный шиньон, огромными голубыми глазами и естественным нежным румянцем на щеках. Несмотря на свои пятьдесят лет, она все еще сияла горделивой красотой,--- на лице не было ни одной морщинки, кожа была нежной и упругой, а в волосах не было и намека на седину. Она вела себя непринужденно, но во всем ее поведении сквозила уверенность в своей привлекательности и горделивость. Она сохранила гибкую девичью фигуру и такую же талию. С первого же взгляда Диана вызывала в памяти прекрасных древнегреческих богинь с покатыми плечами и мягкими, но сильными руками. Генрих Второй, король Франции, был влюблен в Диану с юношеских лет, и, несмотря на двадцатилетнюю разницу в возрасте, не менял своей привязанности еще никогда, хотя отличался очень темпераментным и впечатлительным характером. Его жена, Екатерина Медичи, была малопривлекательной толстушкой-флорентийкой, которую при дворе прозвали «толстой банкиршой» за финансовую деятельность ее флорентийской семьи Медичи. К тому же, у нее никак не получалось произвести на свет законного наследника династии Валуа, что отнюдь не располагало французов в е сторону. Генрих Второй питал к жене лишь равнодушие, граничащее с презрением. Но, страстно влюбленная в своего супруга Екатерина мечтала понравиться ему хоть в чем-нибудь и втайне ненавидела блистательную красавицу Диану, которую все сравнивали с древнеримской богиней-охотницей Дианой. Несчастной королеве оставалось лишь тихо переживать свое горе и лелеять планы мести коварной соблазнительнице. Королева Катрин знала, что когда-нибудь взойдет и ее звезда, и тогда Диана де Пуатье, графиня де Валантинуа, падет. Она всегда твердо верила в это, хотя внешне была всегда неизменно любезна и почтительна с любовницей мужа, потому что уже в свои тридцать лет хитрая флорентийка была великолепным политиком и стратегом. Диана же в свою очередь всегда была добра к несчастной королеве и по мере возможности защищала ее от злых нападок дворцовых сплетников и болтунов. Хвалила ее перед Генрихом, иногда даже нежно уговаривала его в необходимости выполнения супружеского долга.
       Сюзанна де Рие, урожденная Бурбон, была самой близкой подругой и наперсницей Дианы Пуатье. Сюзанне был сорок один год, но она превосходно выглядела: светло-русые вьющиеся волосы, нежные серебристо-серые глаза и чувственный рот придавали ее зрелой красоте некоторую долю девической грации и утонченности уверенной в себе женщины. В отличие от Дианы, у нее была оливковая кожа и темные глаза, сияющие добротой и лаской. Сюзанна была добра и почтительна, но, к сожалению, также не пользовалась любовью королевы Катрин, которая завидовала ей. К тому же, жена Генриха Второго не могла заставить себя полюбить ни одну из очаровательных подруг своей соперницы.
       Сюзанна недавно родила дочь, названную Эстель. Сейчас малышка лежала в роскошной колыбельке из орехового дерева. Она тихо посапывала во сне, и мать с любовью глядела на свое дитя .
       --- Она возненавидит и мое дитя, Диана,--- прошептала Сюзанна.--- Бедная Эстель! Какая ее ждет судьба? Неужели такая же несчастная и скучная, как и у меня?
       --- Чем тебя не устраивает твоя судьба, моя дорогая? – весело воскликнула Диана. Сев на краешек дубовой кровати, на которой среди подушек расположилась отдыхающая после тяжелых родов мать.--- Чего тебе не достает? У тебя старик-муж, который почти никогда не появляется при дворе, а значит, закрывает глаза на все твои любовные похождения, ты очень привлекательна, имеешь несколько любовников, несмотря на свои сорок лет все еще свежа и привлекательна, а теперь у тебя еще есть и дочь… Разве ради этого не стоит жить?
       --- Нет, не стоит,--- печально ответила Сюзанна.--- Ты ведь сама всегда говоришь: годы, которые женщина отнимает у своего возраста, не потеряны: она прибавляет их к возрасту других женщин. Я уже не так хороша как раньше, и многие мои любовники покинули меня ради более молодых красавиц. Мне не нужно никакое богатство. Все, что у меня есть ценного, сейчас лежит в этой самой колыбели.
       --- Я хорошо понимаю тебя,--- Диана нежно погладила подругу по руке.--- Ведь у меня у самой две чудесные дочурки, которые уже приезжают в Лувр и Блуа.
       Неожиданно Сюзанна лихорадочно схватила Диану за руку и воскликнула:
       --- Знаешь. Чтобы я хотела больше всего этого? Я хотела бы любить и быть любимой! Понимаешь, я имею в виду, как у тебя с Генрихом!
       --- Ну, у нас с Генрихом все не так уж и безоблачно,--- с грустным вздохом ответила Диана.--- Ты же знаешь, что мой возлюбленный не так уж предан мне как раньше. Он волочится за каждой юбкой, которая появляется в поле его зрения. Но я при этом должна оставаться чиста и целомудренна, и предана только ему! У меня нет любовников, кроме короля. Стоит ему заподозрить хоть малейшую интрижку с моей стороны, как он тут же устраивает мне жуткую сцену ревности. А сам развлекается на стороне. Такова мужская природа! Я слышала, он крутит роман с Жанной де Жуайез. Ты слышала об этом?
       --- Она слишком молода и в половину не так привлекательна, как ты,--- ответила Сюзанна, сладко потянувшись.--- Уже десять утра. А я все еще в постели.--- Она медленно встала с огромной кровати с тяжелым кроваво-красным балдахином и накинула на плечи шелковый халат.--- Я родила Эстель уже месяц назад. Королева знает об этом, ведь она крестила ее вместе с моим братом Шарлем, герцогом де Ла Рош. Скоро она заставит меня появляться при дворе. А я ненавижу это место! Мне по душе тихая, уединенная жизнь в поместье среди кур и овец… Я ненавижу быть на людях, играть роль графини д’Аркур д’Омаль! Я просто хочу нормальной жизни.
       Сюзанна снова потянулась, при этом движения ее были мягки и грациозны, как у кошки. Диана с восхищением наблюдала за ней. В комнату вошла служанка, неся на подносе еду.
       --- Спасибо, Мари,--- поблагодарила девушку Сюзанна и принялась с удовольствием уплетать свой завтрак, состоявший из яиц, сваренных в густых сливках, больших ломтей сочной ветчины, сыра бри и разбавленного вина. Диана присоединилась к подруге. Когда с трапезой было покончено, женщины смочили руки в тазике с розовой водой, принесенном Мари, и вытерли насухо салфетками.
       Сюзанна взяла со столика вышивание и принялась за работу, а Диана начала мерить комнату шагами. Наконец она остановилась перед Сюзанной и протянула подруге листик бумаги, сложенный вчетверо.
       --- Что это?
       --- «Это» сегодня подбросили в окно моего особняка на Сер-Селестин. Прочитай же!
       Тонким женским почерком были выведены следущие строки:
       По ночам, когда морщин не видно,
       У Блуа охотится Диана ---
       Говорю вам без обмана ---
       На монарха без аркана.
       Сюзанна мимо воли улыбнулась остроумным виршам, но разгневанная Диана не заметила этого:
       --- Я не хотела тебе это показывать с самого начала. Но твои жалобы на то, что тебе плохо живется, вынудили меня сделать это. Посмотри, как мне живется. Это же просто ужасно! Возмутительно! Надо мной все просто насмехаются!
       --- Нет, Диана, они просто завидуют…
       Их диалог был прерван стуком в дверь и последовавшим затем неожиданным вторжением в комнату мужчины. Это был забавный человечек совсем невысокого роста, весьма полный, из-за чего во время ходьбы он постоянно останавливался, чтобы отдышаться. Его живот невероятных размеров и широкие, слишком широкие для такой маленькой фигуры, плечи были затянуты в парчовый дублет золотистого цвета, на горделиво поднятой голове красовался берет из голубого бархата со страусиным пером, свисавшим до спины. Шелковые черные чулки подчеркивали полноту ног и делали этого человечка еще забавнее. А короткий черный плащ, вышитый золотом, взлетал в воздух при каждом его шаге. Заметив в комнате Диану, он с удивительной для своей фигуры ловкостью и изяществом сорвал берет с головы и сделал поклон. В ответ Диана тоже вежливо поклонилась, сопроводив это такими словами:
       --- Господин де Рие, я счастлива вас видеть снова. Мы недавно вспоминали вас в разговоре с Сюзанной.
       Названный г-ном де Рие еще раз изящно поклонился, насколько позволял ему выпирающий из дублета живот, и тут же, отдуваясь, поднялся и подошел к жене. Сюзанна все это время сидела молча, глядя на своего супруга глазами, полными печали и меланхолии. Когда он поднес ее руку к своим губам, чтобы запечатлеть на ней поцелуй, она едва заметно поморщилась, что не ускользнуло от внимательной Дианы.
       --- Что привело вас ко мне, Клод? --- любезно, но немного холодно поинтересовалась жена.
       --- А разве нужен предлог, чтобы навестить любимую жену? --- Клод наклонился к Сюзанне и поцеловал ее в щеку, при этом в нос ей ударил резкий запах немытого тела. Она снова поморщилась, подумав, что далеко не все понимают, как полезно и приятно хотя бы иногда принимать горячую ванну, а вместо этого удаляют неприятные запахи с помощью парфюмерии. Не заметив ничего особенного, Клод водрузил берет обратно на голову, при этом его короткие волосы забавно затопорщились надо лбом.--- Если все же необходимы объяснения, я скажу, что пришел узнать о здоровье графини, а также о том, как себя чувствует моя дочь, малышка Эстель. Достаточно ли веский это предлог, чтобы навестить вас, Сюзанна?
       --- Вы не любезно встречаете супруга, моя дорогая,--- заметила Диана, но при этом заговорщечески подмигнула подруге за спиной Клода.
       Сюзанна достала из колыбели маленький сверток, завернутый в тончайшее полотно, и подала его мужу. Из свертка на него взглянули серебристо-голубые глазки, с интересом изучавшие его лицо и шею. Затем малышка высунула маленькую ручку и с усилием схватилась ею за палец отца.
       --- Она прелестна,--- сказал Клод.--- И у нее твои глаза, дорогая. Со временем она станет красавицей. И любимицей королевы Катрин, ведь она ее крестница.
       --- Это вряд ли,--- огорченно сказала Сюзанна, погладив дочку по маленькой головке, на которой только начали пробиваться светло-каштановые волосики.--- Екатерина Медичи никогда не полюбит мое дитя. Ты знаешь, как она относится ко мне. Что же касается ее глаз, то со временем они потемнеют. У всех новорожденных голубые глаза.
       --- Нет. Ты не права. Уже сейчас Екатерина проявляет заботу об Эстель. Я только что от королевы, и она спрашивала меня о здоровье дочери.
       «Как же ты глуп!»--- подумала Сюзанна.--- «Екатерина Медичи хитра, как лисица. Эта флорентийка продумывает все заранее. Она боится, что я окажу плохое влияние на Эстель, ведь она знает, что я была воспитана протестанткой. Для нее я --- еретичка. К тому же, ее дорогой Генрих заглядывается на меня все время. Она меня боится и ненавидит, и сделает все, чтобы отнять у меня мое бедное дитя. Эта флорентийка боится, что Эстель будет похожа на меня.»
       --- Вы о чем-то задумались, Сюзанна? --- поинтересовался Клод, видя, что жена не внимательно слушает его хвалебные речи Екатерине Медичи. Он был одним из немногих, кто действительно почитал ее за скромность, верность мужу и Короне.
       --- Я думала лишь о том, что очень хотела бы, чтобы Эстель выросла счастливым человеком.
       --- Непременно, вырастит,--- заверил ее Клод и продолжил с напыщенным видом.--- Ее Королевское Высочество Екатерина просит вас, мадам, и меня, ее покорного слугу, посетить завтра Лувр, а в частности, ее личный кабинет. Она желала бы побеседовать с нами относительно будущего Эстель де Рие.
       При этих словах Диана поднялась с кресла, в котором до этого сидела и, поклонившись напоследок графу д’Аркуру, попрощалась с подругой и вышла из комнаты. Клод также почтительно поклонился супруге, и последовал за Дианой с высоко поднятой головой. Сюзанна осталась одна. Она взглянула на дитя, спокойно спавшее в своей колыбели,--- у нее щемило сердце. Она чувствовала, что за этой беседой кроется что-то большее, нежели просто разговор. Екатерина готовится нанести ей сокрушительный удар. Она всегда ненавидела графиню д’Аркур д’Омаль, но опасалась выступать против столь знатной дамы. К тому же, муж графини, Клод де Рие, был преданным католиком, и верным слугой их величеств. Но теперь, когда у Сюзанны появился ребенок, она стала уязвимой. Екатерина очень умна, и от нее можно ждать чего угодно, и даже самого худшего. Сюзанна тяжело вздохнула, понимая, что ничего не может сделать. Но завтра она будет на высоте и примет поражение с достоинством.
       На следующий день утром Сюзанна шла темными проходами и коридорами Лувра, дрожа от сквозняков и сырости. Каменные своды и пустынные залы встретили ее холодно и неприветливо. Графиня никогда не любила этот мрачный и темный дворец, где за каждым поворотом и запертой дверью могла скрываться опасность, а каменный изваяния предыдущих королей и величественное спокойствие королевских помещений пугала и настораживала ее. Они поднимались по винтовой лестнице, которой, казалось, не было конца, и Сюзанна начала нервничать. Но Клод совсем не разделял ее настроения, одетый в свои самые лучшие и торжественные одежды, он весело семенил следом за ней, напевая себе под нос какую-то мелодию. Наконец стражник, проводивший их сюда, остановился возле маленькой, совсем незаметной дверцы и поклоном пригласил их войти. Внутри была небольшая темная комнатка, из мебели здесь была только деревянная скамья, на которой сидела одна из дам королевы. Она открыла еще одну дверцу на железных петлях и громко сказала:
       --- Ваше Величество, к вам пришел господин граф д’Аркур д’Омаль с госпожой графиней.
       --- Пусть войдут, Мадлен,--- послышался из соседней комнаты резкий женский голос с легким итальянским акцентом.
       Сюзанна вошла внутрь и покорно преклонила голову перед своей королевой. Когда она подняла ее, то встретилась взглядом со злыми, прищуренными глазами Екатерины. Королева оценивающе оглядела Сюзанну с ног до головы и еще сильнее прищурилась. Ее взгляд выражал лишь глубокую зависть и в то же время холодное презрение. Сюзанна действительно выглядела наилучшим образом: на ней было парчовое платье с низким квадратным вырезом, вышитым жемчугом и серебряной нитью, и юбкой-колоколом, на шее и в ушах красовался великолепный розовый жемчуг, а на пальцах --- множество колец с драгоцеными каменьями. Волосы были гладко расчесаны и спрятаны под очаровательную парчовую шапочку в тон платью. Сюзанна гордо подняла голову и посмотрела в глаза королеве с легкой насмешкой. Екатерина Медичи, несмотря на все свои старания, продолжала выглядеть как деревенская мышка, случайно заскочившая в Лувр. Этому способствовала ее манера одеваться: не было ничего привлекательного в строгом платье из черного бархата с белым высоким воротникм и тугом узле волос, спрятанном в скромную серебряную сеточку, на затылке. Мода диктовала сбривать волосы на лбу, чтобы он казался выше, но у Екатерины и без того был слишком высокий и выдающийся лоб. Действительно красивыми на этом лице были только глаза --- большие, темно-карие и очень подвижные, они выдавали гибкий ум и сильный характер их обладательницы. Но даже они не спасали положения.
       Екатерина обошла большой дубовый стол, за которым до этого сидела, и подошла к гостям. Слегка кивнув Сюзанне, она наградила Клода ласковой улыбкой:
       --- Я рада снова вас видеть, граф,--- заметила она, и ее низкий, неприятный голос противно резнул слух Сюзанны.
       --- И я, Ваше Величество, счастлив лицезреть вас так скоро. Особенно мне приятно, что вы решили принять нас в своих покоях, чтобы побеседовать наедине.
       Екатерина удобно села в изящное кресло, украшенное резными арабесками, и сказала:
       --- Вы ошибаетесь, милейший граф. Это всего лишь мой кабинет. Иногда я люблю здесь уединяться, чтобы почитать или принять посетителей. Разумеется, Генрих здесь никогда не появляется. Да и зачем? --- с горечью в голосе добавила Екатерина, и с грустью взглянула на Клода, но тот лишь смущенно откашлялся и опустил глаза на пол.--- Я хотела видеть вас, чтобы побеседовать о моей крестнице, о ее будущем и о ее перспективах…
       --- Это большая честь для нас, Мадам,--- выступила вперед Сюзанна.--- Мы бесконечно благодарны вам за ваши заботы и беспокойство. Но, право же, я не думаю, что вам стоит волноваться из-за нашей дочери…
       --- Вы перебили меня, мадам графиня,--- резко оборвала ее Екатерина.--- Позвольте продолжить. Дорогой граф, я хотела бы, чтобы Эстель де Рие выросла хорошей и добродетельной девушкой. Она не должна походить на некоторых дам, которые пользуются своими женскими чарами, чтобы заманивать мужчин в свои сети, эти женщины распутничают и изменяют своим хорошим мужьям.--- при этих словах королева посмотрела на Сюзанну, и глаза ее угрожающе сверкнули.--- На нее должны оказывать хорошее влияние, понимаете, граф? И еще, Эстель должна вырасти доброй католичкой. Сейчас наше государство заполнили гугеноты, это ужасно для всех нас, и мы должны бороться с этими… людьми по мере наших возможностей. Я уверена, что народ не отвернется от старой веры во имя этих языческих проповедников. Эстель вырастит добропорядочной католической девушкой, не так ли, дорогая графиня?
       --- Ваше Величество,--- начала Сюзанна.--- Даже если моя дочь вырастит протестанткой, она будет любить Господа нашего и чтить святую Церковь. И она всегда будет верноподданной Вашего Величества. Я прослежу за этим.
       --- О нет, мадам! Это лишнее!--- злорадно усмехнулась Екатерина, резко встав с кресла и подойдя вплотную к Сюзанне.--- Вот сейчас вы и продемонстрируете мне свои верноподданнические чувства! Вам не нужно будет ни за чем следить! Я позволяю вам удалиться в имение вашего отца, в Наварру! Насколько я знаю, вы любите тихую, уединенную жизнь, и теперь вы насладитесь ею в полной мере. Мадам! --- королеву просто распирало от с трудом скрываемого торжества.
       Сюзанна растерянно оглянулась на мужа, но тот тоже ничего не понимал. Наступила непродолжительная пауза, в течение которой Екатерина расхаживала по своему кабинету вдоль высоких шкафов с книгами --- все знали о ее любви к чтению, а Сюзанна испуганно гадала, что имела в виду королева. Неужели она высылает ее из Парижа? Но зачем? Чего хочет добиться этим? Разве это не худшее, что можно было предпринять со стороны Екатерины? Разве она не знает, что в маленьком наваррском королевстве больше, чем где-либо господствует протестантская вера? И разве не боится она короля Антуана Нараваррского больше, чем кого-либо? Сюзанна знала ответы на все эти вопросы, но тем не менее не понимала, зачем Екатерине понадобилось высылать ее в Наварру с дочерью. Клод вышел вперед и спросил королеву:
       --- Правильно ли я вас понял, Ваше Величество? Вы желаете, чтобы моя супруга удалилась от двора в Наварру, вместе с нашей дочерью. Но что тогда делать мне? Следует ли мне поехать с женой, или вы хотите, чтобы я остался при дворе?
       --- Да, госопдин граф. Я хочу, чтобы вы осталсь при дворе. Вместе с дочерью.
       --- Тогда, простите меня, мадам, но я ничего не понимаю,--- весь вид добродушного толстяка выражал полнейшую растерянность.
       --- Кажется, я понимаю,--- заговорила Сюзанна, и голос ее при этом дрожал от возмущения.--- Ее Величество боится, что я буду пагубно влиять на свою дочь. Клод. Поэтому она меня высылает из Парижа, а Эстель останется здесь. С тобой. Да, мадам?
       --- Да, госпожа графиня,--- королева Катрин смерила графиню холодным и презрительным взглядом.--- Надеюсь, вы согласны с моим решением,--- со сладкой улыбкой на губах добавила она.
       --- Мне всегда приходится со всем соглашаться, мадам, и я уже привыкла к этому,--- обреченно ответила графиня.--- Когда я снова увижу дочь?
       ---Когда она подрастет немного, ей будет дозволено повидать вас в Наварре. Но это свидание не должно быть долгим, чтобы ваши еретики-протестанты не смогли испортить добродетельную душу ребенка. Наварра --- это настоящее скопище гугенотов. Я не являюсь противницей учений Лютера и Кальвина. Более того, я их читала. Я стараюсь балансировать между двумя гранями, между двумя религиями, хотя это подчас бывает и нелегко. Но я была воспитана в истинной вере и чту прежде всего ее. Я питаю некоторую неприязнь и недоверие к гугенотам. Поэтому я буду ухаживать за Эстель как за своим собственным дитям. Не переживайте!
       Сюзанна чувствовала себя измученной и угнетенной, но у нее больше не было сил сопротивляться королеве, и она только печально покачала головой.
       --- Вы очень жестоки, Ваше Величество. Как я могу покинуть свою дочь? Для меня это все равно, что оторвать частицу от сердца. Но такова ваша воля, и я не могу противиться вам. Я сделаю все, что нужно. Но я хочу, чтобы вы знали: своим решением вы наносите мне глубокую рану. Сейчас мое сердце просто разрывается! --- она схватилась руками за спинку кресла, так как у нее закружилась голова, по щекам потекли безмолвные слезы, и Клод бросился на помощь супруге, которую он тоже любил по-своему.--- О, как вы жестоки, королева Катрин! Я не понимаю только, чем вызвана такая “забота” о моей бедной дочери? Неужели вокруг мало других подданных, которые гораздо больше нуждаются в вашей поддержке и помощи? Почему же?!
       Катрин Медичи отвернулась в сторону, чтобы графиня не видела, что ее глаза увлажнились, а лицо исказилось от неожиданно выплеснувшегося наружу горя и ужасной боли. Король Генрих не любит ее, хотя она отдала ему свое тело, душу и девственность. Всю жизнь она знала только своего обожаемого супруга. Но его ветреное сердце навеки отдано это перезрелой шлюхе, Диане Пуатье, у которой есть две чудесные дочери. А у нее, королевы Франции, --- нет детей! И вот сейчас лучшая подруга Дианы, герцогини де Валантинуа, Сюзанна де Рие, молит ее не разлучать с дочерью. С очаровательной малышкой Эстель, ее крестницей. Но у самой Екатерины никак не получается зачать ребенка. И это угнетало и расстраивало ее больше всего, хотя король не так уж часто посещал ее постель. Ее мечтой, заветной, тайной мечтой, было родить ребенка Генриху, подарить наследника монархии. Но у нее ничего не получалось… Неожиданно для себя самой она увидела в Эстель де Рие желанное дитя, предел своих мечтаний. Ее покорила юная крестница, и она поклялась себе, что даже когда родит своих детей, не забудет Эстель де Рие и станет заботиться о ней, как о своей собственной дочери. Хотя, возможно, она слишком жестоко обошлась с Сюзанной? Не то, чтобы ей было жалко несчастную графиню… Нет. Но совесть и врожденное чувство справедливости подсказывали ей, что на этот раз она переборщила. Однако Сюзанна была ей почти что как враг, и Катрин не дала своим чувствам взять верх. Она обернулась к супружеской чете и совершенно равнодушным голосом сказала:
       --- Сюзанна, вы отправитесь в Наварру в ближайшие дни. Не забудьте захватить с собой своего братца-заговорщика, этого ужасного еретика, гореть ему в адском пламени! Я говорю про Шарля Бурбона, принца де Ла Рош! Вы свободны, мадам! Можете идти собираться в долгую дорогу.--- затем Екатерина обернулась к Клоду.--- Что касается вас, мой добрый друг, то я надеюсь лицезреть вас в Лувре и Блуа как можно чаще! Я хотела бы, чтобы по достижении четырнадцати лет мадемуазель Эстель познакомилась со своей крестной матерью при дворе более близко. А до этого времени оставайтесь моим близким другом, верным слугой и хорошим отцом для моей дорогой крестницы. Успехов вам, мой добрый друг!


       















Часть первая.
       Под крылом королевы.

       Мой каждый шаг стеснен --- безропотно молчу
       Мне отравляют жизнь, и все ж я не кричу.
       О мука --- все терпеть, лишь кулаки сжимать!
       Нет боли тягостней, чем скрытая в кости!
       Нет мысли пламенней, чем та, что взаперти!
       И нет страдания сильней, скорбь немая.
       Жоакен дю Белле

       Глава первая.
       Поездка в Блуа.
       
       Время шло, и постепенно Эстель де Рие, дочь графа д’Аркур д’Омаль, превращалась в настоящую красавицу. Она жила в прекрасном особняке своего отца на улице Сер-Селестин и была любимицей отца, его друзей и даже всех слуг их дома. Но к ней была приставлена личная служанка. Веселая, пухлая хохотушка, которая в свое время была кормилицей Эстель. Ее звали Нанетта Сомюж, но малышка Эстель, искренне любившая свою кормилицу, называла ее Нана. В свою очередь, Нана обожала Эстель и, так же, как и остальные, избаловала ее. Дочка пожилого графа росла веселым, добрым, но совершено непослушным ребенком. У Эстель был очень живой и задорный характер, но по природе она была ранима и относилась с недоверием почти ко всем, кроме ее домочадцев. Завоевать ее расположение было очень трудно, но если это удавалось, девочка с радостью открывала свое сердце новому другу, так как природная доброта и отзывчивость брали верх над некоторой долей боязливости.
       Эстель была маленьким сорванцом, обожала собак и лошадей, могла часами кататься верхом без устали. Эти благородные животные --- лошади --- вызывали у нее восхищение и неудержимый восторг. Отец был щедр и подарил дочери свору великолепных гончих, которые бежали за ней, когда девочка каталась на своем жеребце по имени Персефаль в сопровождении личного слуги графа, Франсуа. Это случалось в те редкие дни, когда граф и его небольшая семья уезжали пожить в загородный дом. Это были счастливые моменты для Эстель, так как она не любила шумный и грязный Париж, не любила городскую суету и пыль на дорогах этого непоседливого места. Она обожала природу и деревню. Если бы не постоянный присмотр и нежное руководство нянюшки Сомюж, Эстель выросла бы настоящим мальчишкой. Отец учил ее управлять поместьем и вести хозяйство, приходившие в дом де Рие учителя помогли ей изучить английский, итальянский, испанский и даже немного латинский языки. Эстель знала чуть-чуть математику, историю и философию. Итак для юной особы своего пола она была очень образованна, чем безмерно гордилась! Ведь многие девушки ее возраста не могли даже читать и писать! Нельзя сказать, чтобы учеба давалась Эстель легко; или что она любила посвящать часы своего досуга изучению языков и хозяйству в поместье, но она была мудра и рассудительна не по летам и осознавала, что в хорошем образовании и глубоких знаниях заключается относительная независимость женщины. Ведь что может быть лучше, чем быть независимой и свободной: от глупых предрассудков и нелепых убеждений века. От религиозного влияния папистов и еретиков, от морали, установленной церковью. Как и хотела Екатерина Медичи, Эстель была взрощена на благодатной почве истинной веры. Она была католичкой, хотя особого религиозного рвения не проявляла. Она верила в Бога, и все. Какая разница --- быть католичкой или протестанткой? Ведь все верят в Бога и Иисуса Христа. Говорят, что даже мусульмане верят в Иисуса Христа. Только называют его по-другому. Разве может иметь значение форма поклонения Богу, если ты веришь в него всем сердцем? Но Эстель знала, что в эти смутные времена люди убивали друг друга даже из-за того, на каком языке производить службу: на французском или латинском… Все это было очень смешно и нелепо.
       От Наны Эстель слышала, что ее мать, красавица-протестантка, живет в Наварре, вместе со своим братом, Шарлем де Бурбоном, принцом де Ла Рош, который был одним из опаснейших врагов Екатерины Медичи. Вместе с Антуаном Наваррским и принцем де Конде. Она знала, что ее мать выслали из Парижа, когда она только родилась. И мучительно больно переживала утрату. Эстель мечтала познакомиться с Сюзанной де Бурбон, но опальной графине было запрещено даже писать письма дочери. Королева Катрин была невероятно жестока, про нее ходили дурные слухи. Люди называли ее между собой «мадам змея». Если бы не эта «мадам змея» и ее католические убеждения, Эстель жила бы сейчас с матерью.
       Но однажды ее мечта частично сбылась. В это погожее июньское утро в двери особняка на улице Сер-Селестин постучался человек, весь одетый в черное и в широкополой шляпе, низко надвинутой на глаза. Слуги впустили его в салон, где в это время Эстель с Наной занимались вышиванием. Уставший и запыленный вид путника вызвал улыбку сочувствия у Наны --- она помогла ему снять заляпанный грязью плащ и расположиться возле теплого камина. Мужчина сообщил, что проскакал без остановки из Сен-Пале, только меняя коней. Сен-Пале --- это в Наварре, пояснил он. Это был очень высокий, совершенно лысый мужчина, но с красивыми, темно-карими глазами. Он представился Шарлем Бопре. Эстель он сразу понравился. Мсье Бопре был очень необычным человеком. Во всяком случае, вел себя именно так. За то короткое время, пока он находился в салоне, он умудрился разбить хрустальную вазу, опалить себе сапоги на каминной решетке и ужасно разозлить любимца Эстель, волкодава Арто, --- огромную злую псину. Мсье Бопре казался неуклюжим и из-за этого очень забавным.
       --- Вы, вероятно, к хозяину, графу?--- поинтересовалась Нанетта.--- Но, боюсь, весь этот путь вы проделали зря. Я не хочу вас огорчать, но мсье граф сейчас в Блуа по приглашению Екатерины Медичи. С тех пор как умер король Генрих, королева очень горюет. Ей нужна дружеская поддержка, а граф д’Аркур д’Омаль --- ее большой друг.
       При этих словах мсье Бопре недовольно наморщил нос и задумчиво почесал лысину, затем уже с повеселевшим видом сказал:
       --- О нет, мадам. Я не имею чести знать многоуважаемого мсье графа, друга королевы-флорентийки,--- при этом он отвесил насмешливый поклон воображаемой королеве, что не оставляло сомнений в его презрительном отношении к королеве.--- Я приехал к маленькой Эстель. Вы ли это, мадемуазель?
       Эстель, которой в ту пору было тринадцать лет, робко выступила вперед.
       --- Да, господин Бопре, это я Эстель де Рие. Какое у вас дело ко мне?
       --- Ну, прежде чем сообщить вам об этом, я хотел бы освежить немного горло. Знаете, это не шутка --- проскакать без остановки из самого Сен-Пале в Париж! А затем я все скажу,--- тут же Франсуа подал мсье Бопре кувшинчик с темным пивом, последний с большим удовольствием сделал большой глоток, причмокнул губами и громко прочитал надпись золотом на кувшине --- «Пей, да Бога разумей».--- Черт возьми! Именно это я и делаю обычно --- пью пиво и прославляю имя Господа нашего так, как только в моих силах! --- он отпил еще немного и поставил кувшин на каминную плиту, украшенную изразцами и арабесками. Стена над каминной плитой была также украшена картинками из античной жизни и рогами изобилия с причудливыми физиономиями грифонов.--- Итак, я освежился и готов приступить к выполнению своей миссии, маленькая госпожа.--- Он торопливо порылся в своем дорожном сундуке, выкинув при этом на пол большую часть его содержимого. После долгих и утомительных поисков он с видом торжества извлек из него немного помятое и запачканное письмо с гербом Бурбонов.
       Эстель почувствовала, как ее сердце забилось сильнее. Она взволнованно выхватила письмо из рук своего гостя и неожиданно охрипшим голосом спросила:
       --- Если это письмо предназначается мне, то от кого же оно, мсье Бопре?
       Шарль Бопре указал длинным, аристократичным пальцем на герб Бурбонов и заговорщически подмигнул девушке, при этом все его забавное лицо засветилось лукавством и невинным торжеством. Он нетерпеливо потер руки в предвкушении реакции девушки и поторопил ее поскорее распечатать бумагу.
       Пока Эстель дрожащими пальцами боролась с печатью, Шарлю Бопре принесли поднос с едой, которая начала уменьшаться на глазах. Шарль с удовольствием расправился с каплуньей грудкой, куском пирога с дичью и сыром бри, запив все это новой порцией холодного темного пива. Эстель тем временем начала читать, и первые же строки заставили ее сердце биться чаще:
       «Милая дочурка!
       Я решилась на отчаянный шаг. Наверняка ты знаешь, что королева запретила мне общаться с моей дочерью, то есть с тобой, дорогая моя. Но я набралась смелости, чтобы воспротивиться воле королевы. Материнское сердце не может долго выдерживать такую пытку. Как любила говорить моя дорогая подруга Диана Пуатье, смелость одинаково часто проистекает из отчаяния и надежды, в первом случае терять нечего, во втором же можно выиграть все. Мне действительно нечего терять --- я потеряла все, что могла --- дочь, мужа, любовь и друзей. Ты достаточно взрослая, чтобы понимать это, ведь тебе уже тринадцать лет. О, какая ты уже большая! Хоть я никогда не видела тебя, но я горжусь тобой, доченька. Я уверена, что ты прекрасна и умна. Я обещаю тебе, что как-нибудь мы с тобой увидимся. Я буду молить Клода позволить мне это. Он же будет просить королеву об этой милости. Мне горько от одной мысли, что ты , моя девочка, знаешь обо мне только по рассказам отца и сплетням прислуги. Я очень надеюсь, что ты мечтаешь о нашей встречи так же страстно, как и я. Я долгое время раздумывала перед тем, как отправить это письмо, но решилась только благодаря моему дорогому другу, моей единственой поддержке здесь, в Наварре,--- благодаря Шарлю Бопре. Он доставил тебе это письмо. Он --- отличный человек, ты можешь полагаться на него. Через Шарля ты также можешь черкнуть и передать мне пару строчек. Конечно, если ты хочешь… Когда-нибудь Шарль тебя еще раз посетит с моим письмом. Но не скоро. Это опасно. Из-за вражды между гугенотами и католиками. Я надеюсь, ты не станешь такой же фанатичной приверженкой католицизма, как они, эти люди… И еще, не верь всему тому, что услышишь обо мне . Дело в том, что в Париже у меня было много завистников и недоброжелателей. Но в Наварре жизнь гораздо спокойнее. Хотя Клод купил мне замок на реке Луаре,--- прекрасный замок, я пока опасаюсь появляться так близко от Парижу. Я опасаюсь нарушить волю королевы. Катрин жестока и вероломна, опасайся ее! Такие слова я решаюсь высказать только в письме, переданном Шарлем, потому что вслух такие слова не говорят. Когда я перееду жить в замок Юссе, я приглашу вас к себе --- тебя и Клода. А теперь прощай, дитя мое. Желаю тебе удачи и помни о моих словах относительно королевы.
       Любящая мать,
       Сюзанна де Бурбон де Рие
       Графиня д’Аркур д’Омаль.”
       
       
       Эстель закончила читать --- безмолвные слезы текли по ее лицу. Это было так грустно и прекрасно. Ее мать --- чудеснейшая из всех женщин, но при этом и несчастнейшая. Бедная графиня! Эстель подняла глаза и увидела, что ее странного гостя больше не было в салоне. Она задумалась и не заметила, как он доел и покинул комнату. Нана же задремала рядом в своем кресле с вышивкой на коленях,--- Эстель слышала ее мирное посапывание. Девушка грустно вздохнула --- а она так хотела отправить матери хоть коротенькое письмецо… Но теперь во всяком случае у нее появилась надежда познакомиться с той необыкновенной и прекрасной женщиной, которая была ее матерью и о которой столько говорили и вспоминали окружающие люди. И она стала жить этой надеждой.
       
       Юная дочь графа д’Аркур хорошела на глазах. Из угловатого и неуклюжего подростка она превратилась в прекрасную девушку, чем-то напоминавшую мать, но имевшую свою неповторимую красоту. Эстель была довольно высокой для девушки, имела изящную фигуру: тонкую талию, плоский живот и по-женски полные бедра, длинные ноги переходили в изящные маленькие ступни. Длинные золотисто-каштановые волосы вились крупными кудрями до самой спины, а большие, миндалевидные карие глаза поражали своей глубиной и красотой, их окаймляли густые, изогнутые брови. Прелестный, вздернутый носик и чувственные, прекрасные губы завершали пленительный облик юной красавицы. Все, кто видел ее, восхищались удивительной красотой девушки. Эстель хорошо знала о своей привлекательности и любила кокетничать. Отец души в ней не чаял, он мечтал привезти ее когда-нибудь ко двору, познакомить с королевой, ее крестной матерью, и показать всем, какая красавица у него дочь. Его мечтам суждено было сбыться. В один прекрасный день, когда Эстель было уже четырнадцать лет, к ним приехал посланец от королевы Катрин. Он учтиво поклонился Эстель и вежливо обратился к графу:
       --- Доброе утро, господин граф. Я посланник Ее Высочества Екатерины Медичи.
       --- Я сейчас же прикажу подать вам вина и бисквиты, мсье,--- ответил граф и отдал указания слугам.
       --- Спасибо, ваша светлость. Но сначала я должен выполнить возложеную на меня миссию. Ее Высочество передает вам это письмо со своими наилучшими пожеланиями,---он протянул графу письмо.
       Клод де Рие с интересом ознакомился с посланием. Эстель в это время молча сидела у камина, но когда услышала о письме королевы, сразу же с любопытством взглянула на отца, погруженного в чтение письма. Наконец граф поднял голову и обратился к Эстель:
       --- Ты, наверное, удивишься, дитя мое, но это письмо касается тебя. Королева-мать просит меня пожаловать в Блуа, где она сейчас находится. При этом она пожелала, чтобы ты сопровождала меня. Пришло время Екатерине Медичи познакомиться со своей крестницей. Будь добра, почтительна и вежлива с Ее Высочеством. Ты должна понравиться Мадам. Она должна убедиться, что ты --- добропорядочная католичка и примерная дочь. Ее Высочество хочет видеть нас в Блуа как можно скорее. Итак, моя дорогая, иди готовь вещи, платья и предупреди Нанетту, а завтра на рассвете мы выезжаем.
       Эстель грустно вздохнула --- ей совсем не хотелось ехать в Блуа. Ей нравилось жить в доме отца или его загородном поместье, кататься на лошадях и играть с ее любимым Арто. К тому же, она все еще надеялась на приглашение матери в Юссе. Но год прошел, а от Сюзанны Бурбон больше не было новостей.
       На рассвете следующего дня большая карета, запряженная свежими лошадьми, выехала из ворот особняка на улице Сер-Селестин. В карете сидел граф д’Аркур д’Омаль и его дочь Эстель де Рие. За ними следовало еще несколько карет поменьше, в которых поместились слуги графа и их багаж. Было еще по-утреннему свежо и прохладно, и Эстель все время пыталась поплотнее укутаться в теплую шаль, которую ей дала заботливая Нанетта. Девушка взглянула на отца --- граф расположился на противоположном сидении; несмотря на утреннюю прохладу, ему было жарко, и он то и дело отирал с лица крупные капли пота, выступившие из под маленькой бархатной шапочки. Бедного старика мучила отдышка, и он обмахивался небольшим платком. Эстель тяжело вздохнула --- ее отец был уже стар. Ему становилось все труднее ходить и передвигаться. Он мучился от этого, хотя никогда не жаловался дочери.
       Чем дальше они отъезжали от Парижа, тем становилось жарче. Прохладное утро уступало место знойному дню. Граф заснул, откинувшись на бархатные подушки, и воздух сотрясал его мощный храп. Они они уже давно минули Рамбуйе, и теперь приближались к Шартру. Пейзаж за окном тоже менялся, и Эстель с интересом рассматривала местность, которую они проезжали. Еще никогда в жизни она не заезжала так далеко, и теперь первый раз за этот день у нее появилось хорошее настроение. Ей очень нравилось то, что она видела в окне кареты.
       Блуа, королевская резиденция, находилась в долине реки Луары или Тюрени, по слухам, самой романтичной и прекрасной местности Франции. Эстель не терпелось попасть туда и увидеть все собственными глазами. Шли часы, граф продолжал спать, и так было лучше для него, потому что такую жару он выносил с большим трудом. Они уже миновали Вандом. Теперь в воздухе стоял настоящий зной, было очень жарко, и даже Эстель начала обмахиваться платочком. Казалось, воздух был обжигающе горячим, а палящее солнце не успокоится никогда. За все время они останавливались лишь несколько раз, чтобы напоить лошадей и дать им передохнуть. После Вандома они проехали еще некоторое расстояние, и, когда стали приближаться к Луаре, сделали еще один короткий перерыв. Эстель вышла из кареты, чтобы размять ноги и вздохнуть свежего воздуха --- с приближением к реке Луаре воздух становился мягче и легче.
       То, что увидела Эстель, когда вышла из кареты, превзошло все ее ожидания. Карета стояла на небольшой возвышенности, и отсюда открывался прекрасный вид на реку и близлежащие поля. Луара, наподобие хрустальной, голубой ленты, пронизывала зеленые поля и луга. С восточной стороны виднелись многочисленные виноградники, а прямо под ногами девушки раскинулось целое поле. усеянное желтыми головками подсолнухов. Луара тихо и спокойно несла свои воды, орошая землю. Она сверкала на солнце мириадами маленьких бриллиантов. На противоположном берегу Эстель увидела рыбаков, закинувших свои сети в Луару. Как известно, в реке водилось богатое множество рыбы: щука, карп, судак… В прекрасной долине было очень много красивейших садов. Было лето, и природа надела свои самые изысканные и яркие наряды. Зеленые поля и луга, бескрайние ковры зелени и цветов простирались далеко вперед. У Эстель захватило дух от всей этой красоты, никогда раньше она не видела ничего подобного. Она думала, что такой гармонии природы не могло существовать. В Луару впадала еще одна небольшая, но очень живописная речушка, которая омывала Блуа, чьи каменные стены уже виднелись вдалеке.
       Неожиданно Эстель почувствовала, как на ее плечо легла тяжелая рука. Она обернулась и увидела отца. Уставший и измученный жарой, он все же счастливо улыбался ей. Эстель показалось, что он даже помолодел, и она сказала:
       --- Вам заметно лучше, отец. Я рада видеть это,--- ее темные глаза засветились радостью.
       --- Да, дитя мое, мне действительно гораздо лучше. И я счастлив, что тебе нравится Луара. Я очень надеялся на это.
       --- Мне кажется, дорогой отец, что Тюрень --- это сердце Франции. Это самое красивое и романтичное место, какое я только могла себе предсавить. Замок, находящийся среди такой красоты, должен быть просто великолепен. Я мечтаю увидеть Блуа, отец. И еще я думаю, что здесь очень легко быть счастливым.
       --- О да, дитя мое,---неожиданно на глазах графа засверкали слезы.--- Когда-то я был здесь очень счастлив… В Блуа я познакомился с твоей матерью, она была прекрасна, как ангел. Она была так юна и беззащитна, а я мечтал сделать ее счастливой, я мечтал заставить ее любить меня,--- по морщинистым щекам графа потекли слезы, но он быстро оправился, взял Эстель за руку и повел ее к карете. У девушки тоскливо сжалось сердце при виде печали отца. По дороге она спросила:
       --- Почему королева разлучила вас?
       --- О, это было много лет назад. Ты тогда только родилась. Твоя мать --- прекрасная женщина, но королева Катрин боялась, что Сюзанна посеет в твоей невинной душе семена бунтарства и протеста против истинной веры.
       --- Королева --- жестокая женщина,--- со вздохом заметила Эстель, когда они уже ехали в карете.
       --- Королева прежде всего печется о благе государства и своих поданных. Она вынуждена быть жестокой, иначе гугеноты захватят всю Францию.
       Эстель печально вздохнула. Спорить с отцом на тему королевы было бесполезно.
       Через некоторое время они уже подъезжали к королевскому дворцу в Блуа. Он стоял на высоком скалистом утесе, омываемом Луарой и впадавшей в нее живописной речкой. Поэтому замок был практически неприступен. Карета въехала в ворота и появилась во внутреннем дворе. Эстель сразу обратила внимание на эмблемы герцогов Орлеанских --- дикобразов --- украшавших парадную лестницу с надписью «De pres comme de loin, je siuis redontable!». Замок был огромный и величественный, с серо-голубыми крышами и толстыми каменными стенами. Он казался грозным, но в то же время прекрасным. Весь замок был выполнен в желтых и оранжевых тонах, не считая крыш. Большинство дворцов долины Луары строились из очень красивого камня, туфа, который добывался здесь же. Эстель в немом восторге замерла у входа в замок, залюбовавшись фигурой всадника над входом и двумя великолепными каменными колоннами. Но граф очень торопился увидеть королеву, поэтому Эстель поспешила с отцом следом за слугой, который проводил их прямо в крыло Франциска Первого. Девушка внимательно разглядывала все, что ее окружало. Кровля этой части замка была украшена высокими каменными трубами, большими люкарнами и подчеркнута баллюстрадой. Выступающий широкий карниз состоял из нескольких рядов великолепной резьбы. В каменных нишах виднелись очаровательные фигурки амуров. На фасаде крыла Франциска можно было увидеть эмблему короля с надписью «j’en courage le bien et j’e’touffe le mal», выполненную одиннадцать раз глубоким рельефом. Все это было так прекрасно!
       Они поднялись по винтовой лестнице, украшенной резными балястами, в старинную башню тринадцатого века, примыкающую к крепостной стене. Перед ними была высокая дубовая дверь. Мужчина, который привел их сюда, постучал и зашел. Через минуту он выглянул из-за двери и сказал, что Ее Высочество ждет их. Граф д’Аркур д’Омаль и Эстель вошли в комнату. Это была квадратная комната с каменными стенами, выкрашенными в светло-кремовый цвет. В центре комнаты стоял черный лакированный стол из дуба, а вокруг него шесть резных стульев с прямыми спинками. Справа от двери было высокое окно с ярко-желтыми занавесями. С другой стороны окна располагался изящный секретер и еще два стула. На стенах висели портреты членов королевской семьи --- Екатерина Медичи из всех видов живописи предпочитала именно портретный. Слева от двери Эстель успела заметить красивый, но довольно маленький камин; стена вокруг него была декорирована резными деревянными панелями с арабесками, рогами изобилия, дельфинами и другими узорами. Эстель была приятно удивлена простотой и изяществом комнаты. Положительно, ей нравился Блуа.
       Только после того, как Эстель рассмотрела комнату, она заметила королеву-мать, стоявшую возле портрета Генриха Второго, своего покойного мужа. Это была невысокая полная женщина, одетая очень чопорно и торжественно: в черное бархатное платье с узкими рукавами, голову ее покрывала черная кружевная вуаль. Эстель поразили ее умные, но холодные глаза. Рядом с Екатериной Медичи стояли еще две дамы, но они были гораздо красивее, а одежда их отличалась большим изяществом и вкусом.
       Екатерина протянула графу руку, и тот поцеловал ее с большим почтением.
       --- Здравствуйте, дорогой мой граф. Добро пожаловать в Блуа. А это, я думаю, ваша дочь, мадемуазель Эстель Рие.
       Девушка изящно поклонилась королеве-матери, и та внимательно ее оглядела с головы до ног и затем одобрительно кивнула:
       --- Да, мадемуазель Рие, вы мне уже нравитесь. Хоть я вас и не знаю пока что, но ваша внешность говорит в вашу пользу. Я разбираюсь в людях, и я не вижу ни глупости, ни подлости в ваших глазах. Вы мне действительно нравитесь. К тому же, мы с вами почти как радственники, ведь я крестила вас, дитя мое. Я приветствую вас в Блуа, госпожа де Рие!
       --- Это большая честь для меня, Мадам,--- отозвалась Эстель. Она говорила почтительно, но с чувством собственного достоинства. Она ни на секунду не забывала, что это та женщина, которая сослала ее мать в Наварру.--- Я очень рада, что приехала в Блуа. Я никогда не отъезжала от Парижа так далеко, но путешествие мне понравилось. Я уже сказал отцу, что Тюрень --- самое прекрасное место на земле. Я восхищена!
       Королева внимательно слушала свою крестницу --- глаза ее выражали доброту и явную заинтересованность. Такое случалось только в те редкие моменты, когда Екатерина общалась со своим дорогим Генрихом, братом дофина. Из всех ее детей он был ее любимцем, и она души в нем не чаяла. Поэтому сейчас дамы, стоявшие за спиной королевы, переглядывались с удивлением и недоверием. Эта крошка явно приглянулась королеве.
       Неожиданно Екатерина обернулась к ним и сказала:
--- Мадемуазель де Рие, я хочу представить вам госпожу де Лонгвиль, маркизу де Ротлин, а эта восхитительная красавица --- моя кузина Изабель де Лимей. Я не сомневаюсь, что слух о ее красоте и об успехе, которым она пользуется среди мужчин, дошел и до вас.
       Эстель покачала головой, а Изабель де Лимей залилась краской. Сейчас был не лучший период ее отношений с королевой, потому что она упорно не хотела ответить взаимностью принцу де Конде, самому ярому протестанту королевства. Екатерина же мечтала с помощью Изабель покорить принца своей воле.
       --- Моя дочь очень невинна, Мадам,--- вступил в разговор граф.--- Она всегда жила в нашем доме, не появляясь в обществе или при дворе. Она не знает придворных сплетен и не знакома ни с одной девушкой своего возраста или старше. Эстель всего лишь четырнадцать лет и она очень неопытна. Я умоляю Ваше Высочество, чтобы вы были милостивы к ней.
       Екатерина усмехнулась:
       --- Я рада слышать все это, друг мой. Нашему двору явно не хватает немного невинности и целомудрия. Не правда ли, Изабель? Я думаю, что мадемуазель де Лимей действительно не лучший предмет для подражания. Она --- милая девушка, но иногда я поражаюсь распущенности ее поведения! --- резко заключила Екатерина.
       --- Я лишь покорная слуга Вашего Высочества,--- испуганно пробормотала Изабель и упала на колени. Она готова была потерять сознание от страха.--- Бог знает, что я готова служить вам до самой смерти, Мадам.
       --- Пока что я еще не убедилась в этом,--- снова зло усмехнулась королева.
       Эстель взглянула на несчастную девушку. Чтобы ни говорила Екатерина, малышка Изабель сразу вызвала у нее симпатию --- очаровательная голубоглазая блондинка была действительно прекрасна и одета по последней моде. Эстель поразило большое количество украшений, которыми была так щедро обвешана эта девушка: на ней были и длинные жемчужные ожерелья, тяжелые золотые серьги с изумрудами и такое же колье, туго обхватывавшее шею, все пальцы были унизаны кольцами с драгоценными камнями.
       Маркиза де Ротлин помогла встать Изабель и, по указанию Екатерины, вывела расстроенную девушку из комнаты. Эта сцена глубоко поразила Эстель. Она искренне пожалела Изабель, а Екатерина теперь представлялась ей жестоким и злобным чудовищем. Но она сдержала свои чувства и взглянула в лицо Екатерине. Та равнодушно улыбнулась ей и сказала:
       --- Вы прелестны, дитя мое. Я собираюсь погостить в Блуа до конца лета. Надеюсь, граф и вы разделите это время со мной. Я была бы рада. А теперь простите меня, но у меня еще есть кое-какие дела.
       --- Мадам, я был счастлив видеть вас. Всего Вам хорошего,--- сказал граф и галантно поклонился, но тут же со стоном распрямился, схватившись за спину. Эстель испуганно взглянула на оотца. А Екатерина покачала головой:
       --- Вы стареете, друг мой,--- непреклонно сказала она.--- Время безжалостно. Кому-то оно дает все, а у кого-то все отнимает. Идите, дорогой граф.
       Эстель тоже поклонилась королеве и поспешила следом за отцом. Теперь они прошли через приятную, светлую галерею со множеством необычных лоджий и очутились в Зале Гвардейцев. Это была большая комната, украшенная деревянными панелями, а прямо перед собой Эстель увидела огромный вышитый гобелен на религиозную тему.
       В комнате было многолюдно, все разделились на группки и увлеченно разговаривали, кто-то музицировал. А кто-то читал стихи. Отец подвел Эстель к нескольким пожилым мужчинам, одетым очень солидно и богато, все они носили тяжелые золотые цепочки на шее.
       --- Господа, познакомьтесь с моей дочерью, мадемуазель Эстель де Рие.
       Все они приветливо заулыбались, некоторые даже обняли графа и дружески похлопали его по плечу. Один из них представился маркизом де Ротлин. Он поинтересовался у Эстель, как ей нравится Блуа. Но она его уже не слушала. Все ее внимание сосредоточилось на высоком, молодом человеке с огромными, черными глазами и игривой улыбкой. Он стоял в окружении прекрасных, молодых девушек и явно наслаждался их обществом.
       --- Кто это, господин маркиз? --- мимо воли вырвалось у Эстель. Она была потрясена красотой незнакомого юноши. Маркиз де Ротлин обернулся, но, увидев предмет интереса Эстель, тут же помрачнел:
       --- Это Рошешуар,--- ответил он.--- Известный повеса и один из многочисленных любовников нашей красотки Изабель!
       --- Красотки Изабель? --- не поняла Эстель.
       --- Изабель де Лимей. Но это еще полбеды. Главное то, что он --- протестант. И этим все сказано. Королева Катрин его ненавидит!
       --- Но почему?--- снова не поняла Эстель.--- Он кажется очень милым и вполне безобидным.
       --- Вы только появились при дворе и еще явно не понимаете значения слова «протестант»,--- насмешливо заметил маркиз.
       Эстель неотрывно смотрела на высокую, статную фигуру и прекрасное лицо юноши. Она отметила про себя, что одет он с большим вкусом и изяществом: камзол винного цвета, застегнутый доверху, плотно облегал его гибкий стан. Стеганые короткие штаны того же оттенка были по последней моде. А длинные шелковые чулки подчеркивали мускулистость ног. Неожиданно г-н Рошешуар обернулся и заметил пристальный взгляд девушки. Он послал ей лукавую улыбку, и Эстель залилась румянцем. Некоторое время он с любопытством рассматривал девушку, затем, шепнув что-то своим собеседницам, направился в сторону Эстель. Сердце несчастной девушки пропустило удар --- ведь только сейчас она осознала, как жалко и убого она выглядит в своем запыленном дорожном платье рядом со всеми этими красавицами. Ведь граф даже не потрудился дать ей возможность переодеться после дороги!
       Маркиз Ротлин раздраженно взглянул на Рошешуара, который неожиданно подошел к их компании, а Эстель интуитивно вцепилась в рукав отца:
       --- Господин граф,--- холодно обратился пожилой маркиз к юноше.--- Могу ли я быть вам полезен?
       --- Да,--- голос графа де Рошешуара звучал властно, но в то же время насмешливо.--- Представьте меня вашей прелестной собеседнице. Я раньше ни разу не видел ее здесь.
       --- Вы правы,--- храбро выступила вперед Эстель.--- Вы и не могли меня видеть, господин граф. Я и мой отец всего лишь час назад приехали в Блуа из Парижа. Меня зовут Эстель де Рие, а это мой отец --- граф д’Аркур д’Омаль.
       --- Эстель,--- ласково повторил граф. При этом сердце девушки дрогнуло.--- А меня зовут Христоф де Рошешуар, граф де Жар де Монтиньи.
       В этот момент к ним подошел Клод и подозрительно взглянул на юного графа. Ему не понравилось, как быстро его дочь заводит знакомства, да еще и какие!
       --- Я знаю вас, мсье граф,--- презрительно заявил он, выпятив вперед подбородок.--- Ваша репутация опережает вас, друг мой!
       --- Рад слышать это, господин де Рие,--- насмешливо заметил юный граф.--- В таком случае мне не нужно представляться вам.
       Эстель сдавленно хихикнула, но физиономия Клода побагровела от праведного гнева:
       --- Да как вы смеете, господин гугенот! --- зашипел он.--- Вы должны быть рады, что королева-мать терпит ваше присутствие при дворе. Вы соблазнили уже всех порядочных девушек!
       --- Еще не всех, уважаемый граф,--- поправил его Христоф с самым серьезным видом, но при этом плечи его тряслись от беззвучного смеха.--- Я лишь попросил господина маркиза познакомить меня с мадемуазель Эстель, что он и сделал с большим удовольствием.
       Тут уже настала очередь пожилого маркиза взорваться приступом праведного гнева:
       --- Что?! Да с чего вы взяли, самонадеянный юнец, что мне это доставило удовольствие? Дорогая мадемуазель де Рие, юный граф --- законченный негодяй и распутник! Я не советую вам связываться с ним!
       Но Эстель его не слушала. Она с восхищением и удивлением смотрела на своего нового знакомого. Никогда она не знала кого-либо, похожего на графа Рошешуара. Он был прекрасен лицом и телом, в нем чувствовались уверенность в себе и безрассудство молодости. Эстель почему-то очень надеялась, что она тоже понравилась графу.
       На самом деле, это так и было, --- его сразили удивительная красота девушки, полная невинности и нежности, ее темные глаза горели умом и благородством, а манеры были изящны и чувственны, она не была похожа ни на одну из этих накрашенных и обвешанных украшениями девиц. Она была неповторима и чудесна!
       Черные, озорные глаза графа сверкнули --- он действительно был заинтригован этой девчонкой. Но это не было похоже на все его прежние увлечения. Он откинул темную, непослушную прядь волос со лба и поцеловал на прощание руку Эстель.
       --- Я надеюсь, мы еще встретимся, госпожа де Рие? --- поинтересовался он.
       --- О. конечно,--- испуганно пробормотала Эстель.
       --- Не надейтесь! --- крикнул ему напоследок Клод и, взяв под руку дочь, величественно проследовал выходу из Зала Гвардейцев, приговаривая.---- Самонадеянный наглец! Я ему покажу каково это --- оскорблять графа д’Аркур д’Омаль! Эти гугеноты думают, что им все позволено. Мало того, что они будоражат народ… Они еще насмехаются над добропорядочными католиками.
       --- Мне показалось, что граф был очень мил,--- заметила Эстель.
       --- Мил?! --- возмутился Клод.--- Да он оскорбил нас!
       «Лично меня он не оскорблял,--- подумала Эстель.--- Более того, я ему наверняка понравилась, я прочитала это в его глазах, когда мы прощались. И, видит Бог, мое сердце тоже сильнее забилось, когда он подошел ко мне. Со временем я постараюсь наладить отношения с этим таинственным гугенотом. Графом Рошешуаром!»


Глава2
Долгожданная встреча
       Эстель жила в Блуа уже больше недели. Безусловно, это было очень интересное место, но сказать, что оно ей действительно нравится, Эстель не могла. Слишком много сплетен, заговоров... Все пытались любой ценой добиться расположения королевы-матери, жестокой и властной флорентийки. Эстель подружилась с Изабель де Лимей, которая оказалась очень доброй и чувствительной девушкой, несмотря на все сплетни, которые о ней ходили. Этим утром они отдыхали на лоджии крытой галереи, что выходила на реку Луару, сидя на деревянных скамеечках.
       --- Что-то ты сегодня особенно бледна,--- заметила Эстель.--- Тебе не здоровится?
       --- Да, я очень волнуюсь. Ее Высочество недовольны мной. А я очень боюсь гнева королевы.
       ---- Но почему же она сердится на тебя?
       --- Разве ты ничего не знаешь? --- в свою очередь удивилась Изабель.--- По-моему, все при дворе только об этом и сплетничают.
       --- Я слышала о какой-то истории, связанной с принцем де Конде,--- честно призналась Эстель.--- Ты ему нравишься?
       --- Нравлюсь?! --- презрительно фыркнула Изабель.--- Ты слишком юна и неопытна, моя дорогая! Ты так невинна, что удивляешь меня, но в то же время ты быстро осваиваешься на новом месте. Ты при дворе чуть больше недели, но уже все отзываются о тебе с восхищением и уважением. Нет, Эстель, я не нравлюсь Конде. Ему не нужна моя душа или мое сердце, он желает лишь моего тела. Он хочет, чтобы я отдалась ему. А потом, возможно, стала его любовницей.
       --- О Боже! --- испуганно воскликнула Эстель, судорожно сжав руки своей подруги в своих.--- Но ведь это же омерзительно! Принц де Конде --- подлый человек, если принуждает тебя стать его любовницей. Но все равно я не понимаю, почему королева-мать зла на тебя. Напротив, она должна уважать тебя за твою стойкость.
       Изабель поколебалась некоторое время. Ее одновременно и поражала, и умиляла неосведомленность и невинность подруги. Но Эстель ей очень нравилась, она была тем человеком, которому можно доверить тайну. К тому же, последнее время ей было очень тяжело и теперь мучительно хотелось поделиться с кем-нибудь своим горем.
       --- Хорошо, Эстель, я надеюсь ты никому не разболтаешь то, что я тебе расскажу. Я люблю господина Флоримона Робертэ, и он очень любит меня. Нас связывают самые чистые и прекрасные чувства. Я ни за что не предам моего дорогого Флоримона! Недавно принц де Конде, который втайне вожделеет ко мне, услышал, как Флоримон во всеуслышание заявил, что мы ---любовники. Принц де Конде рассердился и тут же уехал в свой замок Конде-ан-Бри, к своей супруге Элеоноре де Рой. Что касается Екатерины Медичи, то она одновременно и боится моего тайного воздыхателя, и хочет покорить его своей воле. Представь, один из главных протестантов государства подчинится ей, королеве-католичке! Для достижения этой цели она хочет использовать слабость Конде, а сейчас его слабость --- это я. Он просто сходит с ума от желания обладать мною. Но я открыто отвергаю его… если я отдамся Людовику де Конде, он растает в моих объятиях и исполнит любое мое желание. А мое желание --- это воля королевы Катрин,--- по мере того. как Изабель говорила, ее подруга все больше бледнела и наконец резко поднялась со скамьи и сжала виски пальцами:
       --- Я не верю тебе! Не верю! Королева не способна на такую подлость!
       Изабель презрительно скривила свой очаровательный ротик и холодно сказала:
       --- Не забывай, Эстель, что это королева выгнала твою мать из Парижа и заперла ее в этой мерзкой Наварре, где, поверь мне, совершенно нечем занять себя.
       Эстель покраснела и смутилась --- казалось, эта блондинка с холодными, насмешливыми голубыми глазами знала все. Та же продолжала свою обличительную речь:
       ---Ты наверняка еще не знаешь историю красотки Руэ?
       --- Кто такая красотка Руэ?
       --- Любовница великого гугенота, Антуана Наваррского. Ее зовут Луиза де Лаберодьер, она --- дочь господина де Сурж д’Иль Руэ. Это она уговорила Антуана перейти на сторону королевы… К сожалению, Антуан умер в прошлом году…. Но… О, бедная Луиза! Королева шантажировала ее, чтобы заставить стать подстилкой грязного гугенота. Но со мной этот номер не пройдет! Я не собираюсь становиться шлюхой! Может, я и не ангел, но я не буду шлюхой Конде! Я люблю Флоримона…
       Неожиданно за их спиной послышался насмешливый голос:
       --- Ты глупа, как курица, Изабель де Лимей. Ты вовсе не нужна Робертэ.
       Обе девушки обернулись и увидели Христофа де Рошешуара. Он стоял спокойно и горделиво, небрежно облокотившись о тонкую каменную колонну. Эстель вздохнула --- как же он прекрасен! Тонкие аристократичные черты лица --- изящный нос с небольшой горбинкой, тонкие чувственные губы, глубоко посаженные темно-карие глаза, светившиеся весельем и безрассудной задиристостью, темно-каштановые, густые волосы были зачесаны назад, но у лба спадали крупными локонами. Он был высок и хорошо сложен: широкие плечи, мускулистые руки и грудь, тонкая талия и узкие бедра, стройные и сильные ноги. Изабель не заметила волнения Эстель, она равнодушно посмотрела на Христофа:
       --- Ах, это ты, Рошешуар! Вечный заговорщик! Несмотря на свою ангельскую внешность. Но меня ты не проведешь! Все вынохиваешь, словно охотничий пес… Ты подслушивал нас? Может, боишься, что мы с госпожой де Рие готовим заговор против королевы Наварры? --- девушка захихикала.
       --- Ты как всегда ядовита, маленькая змея, правая рука этой толстой флорентийки! --- в свою очередь вспылил юноша.
       --- «Флорентийка» --- это в прошлом,--- холодно заметила Изабель.--- теперь флорентийка стала француженкой и королевой. Она правит всеми: и католиками, и гугенотами! И даже тобой, упрямец! А я --- лишь ее преданная слуга. Я стараюсь быть полезной ей по мере своих возможностей…
       --- Конечно, Изабель, ты полезна своей королеве. И ты отлично исполняешь ее приказы, не считая ее последней причуды. Ты знаешь, что я говорю о Конде. Но одно задание ты все-таки провалила…--- продолжал насмехаться юный граф. Его раздражало, что госпожа де Лимей высмеивает его на глазах у Эстель.
       --- Какое же? --- Изабель удивленно вскинула брови.
       --- А ты сама не догадываешься? Тебе не удалось заполучить меня в свою постель. Хотя королева настаивала на этом, да и ты не возражала,--- при этих словах Христоф взглянул на Эстель, словно пытаясь узнать ее реакцию на его слова, но девушка лишь покраснела и опустила голову. Ей было неприятно слушать, как Изабель и Христоф ссорятся, хотя в глубине души она понимала, что на самом деле ее подруга также глубоко влюблена в этого дерзкого красавца. Но граф не отвечает ей взаимностью, и это злит неотразимую кузину королевы.
       --- И тем не менее,--- с победным видом заключила Изабель де Лимей,--- на протяжении месяца все считали, что ты мой любовник. А мне этого вполне хватило, так как теперь твоя репутация в кругу твоих друзей-протестантов основательно подмочена…
       --- Вся твоя проблема в том, несравненная Изабель, что ты влюблена в меня. А я в тебя нет,--- теперь графу удалось немного смутить амбициозную красавицу. Она замолчала, а Христоф подошел и сел рядом с Эстель, продолжая говорить.--- Что касается меня, то я недавно встретил чудесную девушку --- она красива, целомудренна и явно не глупа. И я добьюсь ее! Меня не привлекают разукрашенные куколки вроде тебя, несравненная Изабель!
       --- И тем не менее ты не пропускаешь ни одной новой юбки! --- зло выкрикнула Изабель и бросилась бежать по галерее. Изабель обладала тонким чутьем и сразу догадалась, кто эта «чудесная девушка». Она ревновала, хотя ей очень нравилась ее новая подруга.
       Эстель же ощутила ужасное волнение, оставшись наедине с графом. Он вызывал в ней такую бурю новых эмоций, что она чувствовала себя маленькой, глупой девочкой рядом с этим безрассудным гугенотом. Однако девушка была довольна, что всретила Христофа именно сегодня, так как в этот день на ней было ее лучшее платье и дорогое ожерелье из аметистов, подаренное отцом. Эстель нервно теребила кружевной платочек в руке. Заметив ее волнение, Христоф прямо спросил:
       --- Почему вы боитесь меня, мадемуазель де Рие?--- Эстель честно ответила:
       --- Вы внушаете мне страх, граф. Вы не похожи ни на одного человека из тех, кого я знаю. Вы очень необычный человек. Но вы нравитесь мне…
       Граф рассмеялся, а глаза его лучились озорством:
       --- Все дамы при дворе чувствуют себя в опасности рядом со мной. Вероятно, они боятся за свою добродетель. Вы не находите?
       Эстель вспыхнула и резко поднялась со скамьи:
       --- Вы очень дерзки. мсье! Следите за своим языком! Я еще слишком юна и неопытна, чтобы понять точно, о чем вы говорите. Мне только четырнадцать лет… Но я достаточно взрослая, чтобы запретить вам шутить на скабрезные темы в моем присутствии! --- ее глаза потемнели от гнева, а изящные, тонкие губы дрожали.--- Я не такая, как эти дамы…--- Эстель хотела сказать еще что-то, но их разговор был прерван неожиданным появлением одной из придворных дам королевы-матери. Она выбежала из Зала Гвардейцев, пугливо озираясь вокруг себя. Но, заметив Эстель и Христофа, кинулась к ним, крича на бегу:
       --- Быстрее, госпожа де Рие! Ваш отец, граф д’Аркур, везде ищет вас! Вы должны торопиться!
       --- Что случилось?
       --- Королева-мать желает поговорить с вами обоими. Она ожидает вас в Королевских покоях.
       Следом за ней шествовал, как всегда, гордый и невозмутимый граф д’Аркур, выпятив вперед свой могучий подбородок. Не спеша, он подошел к Эстель и. взяв ее под руку, повел ее в другую сторону галереи. Он не удостоил Христофа де Рошешуара даже кивком. Но юный граф лишь криво усмехнулся,--- он знал, что Клод его недолюбливает.
       --- Что случилось, отец? --- спросила Эстель.
       --- Сам не знаю,--- недовольно пробурчал граф. У него было плохое настроение, так как его только что оторвали от карточного стола. Эстель решила не раздражать отца еще сильнее, поэтому шла молча. Они прошли галерею, переднюю комнату, находившуюся в старинной башне, и оказались в Королевских покоях. В этой комнате обычно проходили приемы. Здесь были деревянные полы, одно очень большое окно с темно-красными драпировками, небольшой, но изящный камин, окруженный двумя мраморными колоннами. На стене над камином был розовый барельеф, а все стены были покрыты прекрасными, розовыми гобеленами. Королева сидела на небольшом троне с высокой спинкой, который находился в углублении в стене. Рядом с Екатериной стояли ее сыновья и дочь Маргарита. Карлу было тринадцать лет, и он уже считался королем. Это был болезненный мальчик с большими, печальными глазами и вечно нервно дрожащими руками. Генриху было двенадцать и он разительно отличался от брата: красивый, изящный юноша с чересчур женственными манерами и томным взглядом.
       Эстель сделала глубокий реверанс перед королевой и Карлом. Она еще ни разу не видела короля, хотя очень много слышала о нем. Теперь, глядя на этого несчастного, нервного юношу, Эстель почувствовала, как ее сердце сжимается от жалости к нему.
       Екатерина прервала затянувшееся молчание:
       --- Знаете ли вы, госпожа де Рие, зачем вас вызвали сюда?
       --- Нет. Мне сказала мадемуазель де Шатонеф, что Ваше Высочество желает видеть меня.
       Королева задумчиво погладила Карла по голове, но он содрогнулся от материнской ласки так, как если бы по нему проползла змея.
       --- Да, это так. Я хотела видеть вас. Прежде всего, я хотела бы спросить графа д’Аркур д’Омаль: правда ли то, что в 1557 году вы купили замок Юссе, что стоит на реке Луаре, у Шарля д’Эспиней, его прежнего владельца, а затем вы подарили его своей супруге, Сюзанне де Бурбон, не так ли?
       Клод ответил с поклоном:
       --- Точно так, Мадам. Однако моя жена, зная о том, что Ваше Высочество запретили ей покидать Наварру, еще ни разу не посетила Юссе. Я много раз просил Ваше высочество вернуть Сюзанне де Бурбон свое расположение и позволить ей покинуть пределы Наварры.
       --- Да, я знаю, я знаю! --- нетерпеливо перебила его Екатерина.--- Так вот, я решила откликнуться на вашу просьбу и разрешить вашей супруге поселиться в Юссе. Кроме того, она может ездить абсолютно куда хочет, но ей возбраняется покидать пределы Франции, а также появляться в Париже.
       Клод с восхищением посмотрел на королеву:
       --- О, Ваше Высочество, вы столь добры! Я не нахожу слов, чтобы выразить свою благодарность.
       Екатерина с улыбкой кивнула ему и, оставив в покое Карла, подошла к Эстель, которая все это время стояла молча в стороне:
       --- Теперь то, что касается тебя, милое мое дитя. Скажи мне, нравится ли тебе Блуа? --- глаза королевы изучающе блуждали по ее лицу. Она действительно прекрасна! Шпионы королевы уже доложили Екатерине о том, что граф де Рошешуар, протестант, явно неравнодушен к прелестям юной де Рие.
       Эстель ласкаво улыбнулась королеве:
       --- О да, Мадам. Блуа – очень красивый замок, а двор --- весьма интересное место. Но больше всего мне приятна доброта Вашего Высочества…
       «А она не глупа!» --- подумала Екатерина.
       --- Я рада, но не хочешь ли ты посетить еще один прекрасный замок --- Юссе? Там ты сможешь познакомиться со своей бунтаркой-матерью, Сюзанной де Бурбон. К тому же, Юссе находится не так уж далеко от Блуа.
       Заметив, как у Эстель заблестели глаза, Катрин удовлетворенно улыбнулась: «Нужно любыми путями разлучить эту очаровательную крошку с пройдохой-Рошешуаром. А к тому времени, как она вернется, я каким-нибудь способом удалю от двора этого гугенота.»
       Но было слишком поздно; первое, но сильное и пылкое чувство уже начало зарождаться в душах молодых людей. Сами того не осознавая, они влюбились друг в друга.
       В вечер перед отъездом Эстель хотела попрощаться с прекрасным Блуа и его чарующей атмосферой. Ведь за этот короткий промежуток времени, пока она здесь была, она прониклась глубокой симпатией к старинному замку. Эстель накинула на плечи легкую шерстяную накидку и вышла из покоев, которые она делила с отцом. Она миновала Зал Гвардейцев и оказалась в такой уже знакомой галерее с bargueno (секретером) в глубине. Она прошла на ту самую лоджию, где она еще недавно разговаривала с Изабель, и где ее нашел Христоф…
       Эстель посмотрела на вид, открывающийся с лоджии. Полная луна отражалась в темно-синей воде королевской реки, Луары. Легкий ночной ветерок колыхал подсолнухи в долине внизу. Их желтые головки сияли в темноте, как маленькие, далекие солнышки. Воздух был напоен ароматами цветов, растущих в окрестных садах. Замок был окружен прекрасными парками. Эстель была потрясена и заворожена ночной красотой долины Блуа. Она так сосредоточилась на созерцании королевских парков, что, услышав, как кто-то вежливо кашлянул сзади, невольно вздрогнула и испуганно обернулась --- это был Он, тот человек, о ком она не могла перестать думать вот уже больше недели. Граф де Рошешуар стоял позади нее, и лунный свет отразил смущенную улыбку на его красивом лице. Сердце Эстель забилось учащенно, но она постаралась принять возмущенный вид:
       --- Как вы смеете подкрадываться ко мне сзади, как вор?! --- воскликнула она.
       Но граф молчал, он с удивлением всматривался в эти удивительно правильные и такие нереально красивые черты, сейчас, когда она была без краски на лице, а темно-каштановые пряди в беспорядке вились по плечам, она показалась ему каким-то сказочным ночным существом, спустившимся с неба к нему. Потом, когда оцепенение прошло, Христоф прошептал:
       --- Эстель, вы самая прекрасная девушка из всех виденных мною…
       --- Да уж! --- фыркнула Эстель.--- Я знаю, что у вас богатый опыт. Об этом мне рассказала одна из ваших бывших любовниц, Изабель де Лимей.
       --- Вы не должны верить всему, что говорит эта дама,--- заверил ее Христоф, беря ее руки в свои.--- Вы должны верить мне, Эстель! Я прошу вас! Все дело в том, что Изабель никогда не была моей любовницей. Она хотела стать ею и делала все, чтобы возбудить мое желание… Но у нее ничего не получилось. Она слишком вульгарна и развратна. Эта юная особа совсем не в моем вкусе. Эстель, верьте мне, у меня нет оснований лгать вам. Я --- протестант и один из верных слуг принца Конде. Королева Катрин мечтает перетянуть меня на свою сторону, но для этого она хотела использовать чары своей обольстительной кузины Изабель. У мадемуазель де Лимей ничего не получилось, и тогда она распустила слух, якобы я был ее возлюбленным, чтобы королева Катрин не слишком гневалась на нее и чтобы подорвать мое влияние среди протестантов. Некоторое время они стояли в молчании, и Христоф нежно сжимал маленькие ладони девушки в своих руках. Наконец Эстель нарушила тишину:
       --- Зачем вы рассказываете мне все это? --- прошептала она.--- Какая вам разница, что я думаю о вас? Изабель де Лимей --- моя первая подруга здесь, при дворе. Может, то, что вы говорите и правда, но я знаю, что у этой девушки доброе и нежное сердце, и она бесстрашна, так как не боится идти против воли этого дракона в женском обличьи, Екатерины Медичи. Я же трясусь от ужаса при одном виде Екатерины. Изабель совсем другая.
       --- Забудем госпожу де Лимей! --- нетерпеливо воскликнул Христоф, сильнее сжав ладони девушки.--- Сейчас разговор не о ней, а о вас и обо мне. Я действительно не хочу, чтобы вы думали обо мне так плохо…
       --- Но почему? --- спросила Эстель.--- Я не понимаю. Я знаю вас лишь несколько дней, а вам небезразлично мое мнение о вас…
       --- Хорошо, я объясню вам, хотя сам еще не совсем понимаю то, что происходит со мной. С тех пор, как я увидел вас, я не могу забыть ваше лицо, ваши волосы, ваш голос… Они преследуют меня. Это наваждение! Я не буду скрывать, что у меня было много интрижек здесь, при дворе. Да, я опытен в отношениях с женщинами. Но вы… Вы --- не такая как они. Как только я увидел вас в первый раз с маркизом де Ротлином, я понял это. Эстель, вы так невинны, юны, но вы ведете себя с благородством и рассудительностью, присущими взрослой женщине. Вы боялись меня, ужасно стеснялись, а потому в общении со мной проявляли лишь надменность и высокомерие. Вы слишком горды, но вы и ранимы, очень ранимы…
       --- А вы, господин граф,--- холодно вставила Эстель.--- Слишком хорошо изучили мой характер за этот короткий промежуток времени. Боюсь, вы позволяете себе слишком много!
       Эстель развернулась и собралась уже уходить, но Христоф неожиданно схватил ее за плечи и повернул лицом к себе. В его движениях была порывистость и даже грубость, что напугало девушку. А глаза горели дьявольским огнем, но он смотрел на нее с обожанием.
       --- Эстель, ты не уйдешь сейчас! Я знаю, что завтра на рассвете ты уезжаешь в Юссе к своей матери. У нас мало времени… Я не знаю, какие чувства ты испытываешь к мне. Но почему-то мне совершенно все равно. Я не прошу тебя о многом. Просто позволь мне рассказать о своих чувствах,--- сердце девушки отчаянно билось, но теперь уже не от страха, а от восторга и первых любовных волнений.--- Я знаю, что недостоин тебя. Ты --- сама красота и невинность. Я не смею претендовать ни на твою руку, ни ни на место в твоем сердце… И я не могу предложить тебе свою фамилию.
       В этот момент девушка почувствовала, как у нее защемило в груди. А на глазах проступили непрошенные слезы.
       --- Но почему же, граф?
       --- Кто я? Гугенот, еретик, бунтарь и опаснейший враг королевы-матери… А кто вы? Дочь католика и фаворита Екатерины Медичи, будущая супруга какого-нибудь католика из свиты короля Карла. Я никогда не посмею прийти к вашей крестной или к вашему отцу с просьбой о вашей руке, моя милая, неопытная девочка! Вы еще столько не знаете. Увы! Но единственное, что я вам предлагаю, Эстель, это свое сердце… Точнее, только часть его, потому что другая его часть уже отдана моему господину, принцу Конде, и протестантской вере. Примите ли вы его, Эстель? И захотите ли подарить мне свое? Хотя я и не смею просить вас об этом…
       По щекам Эстель потекли слезы --- слезы горечи и разочарования. Только сейчас она осознала, что глубоко влюблена в графа де Рошешуара. Но самое ужасное было то, что он отвечал ей взаимностью! Это поразительно! Она не пробыла при дворе и двух недель, а уже полюбила мужчину, а он полюбил ее! Эстель тяжело вздохнула:
       --- О, граф, я не знаю, что сказать вам… Я просто потрясена, у меня нет слов… Вы влюблены в меня, граф? Я думаю, да. И я отвечаю вам взаимностью… Но у этого чувства нет будущего… Я не могу отдать вам свое сердце, потому что оно не принадлежит мне, к сожалению. Я буду вынуждена выйти замуж за того, кого мне выберет мой возлюбленный отец. И боюсь, его выбор никогда не падет на вас. Все это слишком печально для меня, для нас обоих… Но сейчас я вынуждена попрощаться с вами. Утром я уезжаю в Юссе и не знаю, когда увижу вас снова…
       Христоф прижал руки Эстель к сердцу и горестно воскликнул:
       --- Что ждет вас в Юссе, дорогая? Не уезжайте, останьтесь со мной!
       --- Меня ждет моя мать, Сюзанна. Мать, которую я никогда не знала и с которой я безумно хочу познакомиться. Сердце мое разрывается, но я вынуждена сказать вам: прощайте!
       С этими словами Эстель развернулась и, быстро вырвав руки у Христофа, почти побежала к выходу с галереи. Она ни разу не обернулась и потому не заметила, как Христоф поднес руку к лицу, и полная луна осветила его глаза, полные тоски и одиночества.

       Раннее утро застало их уже в дороге. Эстель и верный слуга графа, Франсуа, ехали в карете, в которой они приехали в Блуа из Парижа. Замок Юссе находился не так уж далеко от королевского Блуа. Они проехали город Тур и через несколько часов были уже в долине рек Луары и Индр, откуда открывался чудеснейший вид на Юссе. Они проехали по величественному мосту, и Эстель подумала, что здесь местность еще прекраснее, чем в окрестностях Блуа. Здесь открывался вид не только на великолепную Луару, но и на речку Индр, которая мирно несла свои зеленовато-голубые воды вдоль полей и виноградников. Замок Юссе стоял на опушке леса Шинон и буквально утопал в роскошной зелени, а у его подножия расстилалось желтое поле подсолнухов. Замок окружали высокие зеленые деревья и очаровательные парки, и Эстель невольно подумалось, что это просто сказачное место. Пока Эстель любовалась всем этим великолепием, Франсуа сообщил ей, что в округе находится много красивых замков --- Азей-ле-Ридо, Амбуаз, Монпупон, Шенонсо,--- но Юссе по праву считается самым красивым. Он был куда красивее даже Блуа!
       Это был белокаменный замок с голубыми крышами и изящными башнями с пинаклями. У Юссе было очень много очаровательных небольших крыш, миниатюрных башенок, окон и длинных труб. А стены его крепки и прочны, и выдержат любую осаду. Хотя издалека он и кажется угрожающим, но внутри есть двор и сады, полные цветов и деревьев. Вокруг крепостных стен есть небольшая дорожка.
       --- И это все великолепие принадлежит моей матери! --- радостно воскликнула Эстель.--- Она ведь уже здесь, дорогой Франсуа? Она ждет меня?
       --- О да,--- более спокойно ответил Франсуа, который всегда недолюбливал графиню.--- Ваша матушка еще вчера приехала из Наварры. Она ждет вас…
       --- О, это хорошо! --- не сдержала радостного крика Эстель.
       Франсуа неодобрительно покачал головой. Но Эстель не заметила этого, она внимательно рассматривала все, что происходило вокруг нее. Они уже проехали мост и теперь въехали во двор замка, который состоял из трех отдельных частей. Карета прогромыхала мимо удивленных замковых жителей --- они не ожидали гостей так рано, и остановилась. Франсуа быстро соскочил на землю, и, бросив поводья подбежавшему кучеру, помог выбраться из кареты девушке.
       Эстель с трудом дышала от волнения. Сейчас она наконец-то увидит свою мать! Наконец! Она столько ждала этого момента, который был у нее отнят из-за козней этой «мадам змеи». Но теперь у нее никто не отнимет счастья этой долгожданной встречи. Она буквально бежала за старым Франсуа, с трудом удерживаясь, чтобы не опередить его. Комнаты внутри замка оказались большими и просторными. Эстель и Франсуа попали в один из главных залов, на стенах которых были сплошь развешаны картины, в основном, старинные портреты.
       К ним вышел лакей и сообщил, что через несколько минут госпожа графиня выйдет к ним. Сюзанна не заставила их долго ждать. Она торопилась увидеть свою дочь не меньше самой Эстель. И вот в дверях появилась немолодая уже женщина, но все еще красивая. Сюзанна была одета скромно, но со вкусом. На ней было платье из мягкой, красивой ткани персикового цвета, что очень шло ее золотистой от загара коже. Пышные с буфами рукава были украшены цветами и миниатюрными бантиками, а глубокий вырез открывал все еще прекрасную грудь. Светло-русые вьющиеся волосы были зачесаны назад и закреплены декоративной заколкой, и лишь вдоль ушей вилось несколько очаровательных прядок. Увидев Сюзанну, Эстель невольно подумала, что ее мать --- настоящая красавица. Сюзанна в свою очередь тоже внимательно оглядывала дочь, с волнением прижав руки к груди. Несмотря на то, что шикарные волосы девушки были убраны в скоромный батистовый чепчик, это придавало ее изящным чертам еще большее очарование. Сюзанну поразили огромные, темно-зеленые глаза дочери, маленький волевой подбородок и изящный изгиб бровей. Про себя она благословила Бога, что ее дочь не унаследовала внешность отца. Ведь по мнению Сюзанны, Клод был просто безобразен. «Это удивительно, что у такого урода родилось столь прелестное создание. Но я вижу у Эстель очень большое сходство с моей покойной матерью, Луизой де Монпасье… Та была настоящей красавицей!»
       Когда было удовлетворено первое любопытство, Сюзанна раскрыла дочери свои объятия. И Эстель со слезами на глазах расцеловала мать в щеки.
       --- Мое дитя, мое дитя,--- беспрестанно повторяла графиня.--- наконец-то я увидела свою дочь! Мое возлюбленное, несчастное дитя!
       Эстель разрыдалась на груди матери, не в силах вымолвить и слова. Тогда Сюзанна приказала принести им что-нибудь освежающее и перекусить. Вскоре на столе рядом с ними появился кусочек холодного цыпленка, козий сыр, хлеб и разбавленное вино. Франсуа ушел на кухню знакомиться с другими слугами замка, а Сюзанна сказала дочери:
       --- Ты должна подкрепиться, дитя мое, дорога из Блуа хоть и не была долгой, но, несомненно, утомила тебя. Теперь, когда ты прибыла в Юссе, ко мне, я не могу позволить тебе умереть от голода! --- она звонко рассмеялась.--- Прошло долгих четырнадцать лет, прежде чем я наконец увидела свою дочь. Какое счастье! Но главное, что мы снова вместе.
       Эстель ласково улыбнулась матери, но принялась за еду, так как была действительно очень голодна после дороги.
       --- Я никогда не знала, что ты такая красивая, мама,--- неожиданно сказала Эстель и сама удивилась своим словам.
       Но Сюзанна только усмехнулась и горделиво подняла голову:
       --- Моя подруга, Диана де Пуатье, часто любила говорить: годы, которые женщина отнимает у своего возраста, она прибавляет к возрасту других женщин. Диана была мудра, и я всегда прислушивалась к ее советам,--- Сюзанна вздохнула.--- Кстати, на обед ко мне приглашены кое-какие друзья и знакомые. Я хотела бы, чтобы ты познакомилась с ними…
       Оставшееся время до обеда они провели, конечно, вместе. Они гуляли по паркам и садам Юссе, Сюзанна показала дочери виноградники, затем провела ее по некоторым залам и комнатам замка. Как оказалось, замок Юссе был построен на месте другого поселения. Лет сто назад, когда король провел свой двор в Шинон, Юссе принадлежал дочери короля, Агнес Сорель, она была супругой некоего Антуана де Бюей. Все это было очень интересно Эстель, так как она была любопытной по своей природе. В 1485 году, то есть ровно семьдесят восемь лет назад. Антуан уступил чудесный замок семье Эспиней. Замок купил Жак д’Эспиней, у него были сыновья Антуан и Шарль. Шарль женился на Лукреции де Понс. Так вот, этот самый Шарль внес множество изменений во внутреннем и внешнем убранстве Юссе. Например, очаровательная часовня, построенная на краю леса, была делом рук именно Шарля и его жены Лукреции. Еще они устроили красивый итальянский павильон. Сюзанна и Эстель поднялись в этот павильон, и их глазам открылся потрясающий вид на сады, опускавшиеся вниз. В Юссе даже были королевские покои, правда, короли еще ни разу не навещали Юссе, к сожалению. Напротив королевских покоев Эстель заметила кабинет. Они также прошлись по галерее на нижнем этаже и посетили парадный зал.
       Эстель наслаждалась обществом красавицы-матери, этими неожиданными минутами счастья. Сюзанна оказалась не только привлекательной женщиной, но, к тому же, очень образованной для своего времени. А также просто интересным собеседником. Графиня тоже была в восторге от своей дочери. Эстель показалась ей умной, страстной и одновременно нежной натурой. Но при этом она была горда и даже немного высокомерна. И, конечно, так юна и невинна! Эстель ничего не рассказала матери о Рошешуаре, потому что боялась, что Сюзанна не одобрит ее увлечения этим юным повесой. Ведь она еще совсем плохо знала свою дорогую маму!
       Через час был подан обед. Стол был накрыт в небольшой, но очень уютной столовой замка. Сюзанна дала Эстель время, чтобы та прихорошилась и принарядилась, и когда девушка появилась в комнате, она прочитала восхищение на лицах гостей и одновременно одобрение на лице матери. Она одела белое бархатное платье с глубоким вырезом и рукавами, имеющими прорези на запястьях, через которые была видна золотистая ткань рубашки. Эстель распустила свои длинные, каштановые волосы и покрыла их тонкой шелковой вуалью тоже белого цвета. Ее наряд завершала тонкая цепочка с кулоном в виде кораллового сердца и несколько дорогих колец на пальцах. Так модно и экстравагантно она научилась одеваться у своей подруги из Блуа, Изабель де Лимей.
       Насладившись вдоволь произведенным впечатлением, Эстель принялась с интересом изучать присутствующих. Все это были гости ее матери, приехавшие к ней из Наварры, где она провела столько много времени. Как это ни удивительно, но кроме нее и матери здесь были одни мужчины. Особенно ее поразил один из присутствующих: невысокий человек с копной непослушных волос цвета воронова крыла и такими же черными, горящими ненавистью глазами фанатика. Одет он был небрежно, все время нервно жестикулировал и очень походил на умалишенного. Из разговора Эстель поняла, что он скрывается в Юссе от королевы-матери и особенно от коварных герцогов Гизов. Его все называли господином Польтро, но присутствующие явно с трудом терпели его за столом.
       Эстель поздоровалась с гостями и села за стол. К ней обратился мужчина приятной наружности, на вид которому можно было дать лет тридцать пять-сорок:
       --- Мне очень хотелось познакомиться с дочерью очаровательной графини. Но я удивлен, потому что ожидал увидеть ребенка. А передо мной сидит взрослая девушка.
       Эстель улыбнулась этому любезному кавалеру:
       --- Мне странно слышать это… Все относятся ко мне как к маленькой девочке, хотя в августе мне исполнится пятнадцать лет. Вы --- первый, кто обратился ко мне как к взрослой женщине, господин…
       --- О, как я необходителен! Простите мне мою бестактность! Я совсем забыл представиться. Мое имя --- Франсуа Лану. Хотя имя простого вояки вряд ли стоит того, чтобы держать его в вашей памяти.
       --- Один из вождей протестантов.--- испуганно прошептала Эстель.
       Но ее слова услышал тот самый господин Польтро, который сидел прямо напротив нее. Его глаза сразу гневно засверкали, он яростно стукнул кулаком по столу и крикнул:
       --- Я не совсем понимаю ваших выражений, юная Рие, как вы смеете так неуважительно говорить о пресвитерианской церкви?! Наш синод был установлен еще в 1559 году, а по Амбуазскому эдикту, проповедование протестантской веры так же, как и богослужение, дозволено везде, кроме двора «королевы змеи» и этого скопища проклятых католиков, Парижа! Но да сгорит моя душа в аду, если я буду слушаться приказов толстой флорентийки и этих ультрароялистов, Гизов! Я их всех уничтожу!
       Он еще раз оглушительно стукнул кулаком по столу и занес руку, чтобы повторить удар, но его неожиданно остановил повелительный жест другого человека, который сидел во главе стола, напротив Сюзанны.
       --- Достаточно,--- холодно произнес он.--- Вы, дорогой Польтро де Мерей, наделали уже достаточно дел. Я и адмирал Колиньи искренне сожалеем, что связались с вами. Вы совершили ужасный грех --- вы убили Франсуа де Гиза, влиятельного герцога и человека королевы.
       Польтро де Мерей бросил на своего собеседника взгляд, полный яростного сопротивления:
       --- Я убил католика! Я убил эту подлую свинью Гиза! И убил во время осады Орлеана, не так уж далеко отсюда… Вы не правы, господин принц!
       Тут в разговор вступил еще один человек очень меланхоличного вида с болезненным лицом и впавшими глазами:
       --- Вы убили его предательски. Это не богоугодный поступок. Вы вызвали гнев не только Валуа, Гизов, но и моего дорогого брата Колиньи. А также, присутствующего здесь господина принца де Конде.
       Принц де Конде! Подумала Эстель. Вот он этот человек, который добивался расположения ее подруги, Изабель де Лимей. Этот хладнокровный молодой человек с тусклым взглядом и надменным выражением лица. Хотя он очень даже привлекателен: голубые глаза, светло-русые волосы и довольно статная фигура.
       --- Да полно вам, Дандело! --- запальчиво бросил Польтро де Мерей.--- Я лишь выполнил свой долг перед отечеством. А вы --- просто слабохарактерный слизняк! Прикрываетесь именем брата!
       Это едкое замечание сумело вывести из себя даже апатичного Дандело. Он гневно поднялся со своего места и указал пальцем на дерзкого Польтро:
       --- Посмотрите на него, Конде! И вы тоже. Ларошфуко! Вот он, истинный предатель! Если адмирала Колиньи убют, его смерть будет на твоей совести, собака. Знаешь ли ты, что после того, как ты убил Гиза, его жена, Анна Эсте, обвинила в его смерти моего дорогого брата, оплот и надежду протестантской веры, Гаспара Колиньи! Надо было выдать тебя семье Гизов и Катрин Валуа!
       На этот раз со своего места встала Сюзанна и холодно смерила взглядом Дандело:
       --- Никто никого не будет выдавать. Даже если под угрозой находится жизнь адмирала. Это я захотела спрятать Польтро в надежных стенах Юссе. И пока он здесь, его жизнь в безопасности,--- ее голос нервно дрожал, и она повернулась к сидящему напротив нее принцу Конде.--- Ваша Светлость, мы собрались здесь, чтобы вы рассказали нам свой план… Мы слушаем вас.
       Принц Конде нахмурился и посмотрел на Эстель, испуганно жавшуюся к матери, ведь вся эта сцена потрясла ее до глубины души. В последнее время в ее жизни начали происходить необыкновенные события.
       --- Я не стану говорить, мадам, пока мадемуазель не уйдет. Прошу прощения, но то, что я скажу,--- не для католических ушей.
       Сюзанна рассмеялась:
       --- О. Ваша Светлость, она всего лишь ребенок. К тому же она моя дочь. А значит, в ее жилах течет тоже протестантская кровь.
       Принц Конде тяжело вздохнул:
       --- Ну что ж… Раз такое дело, то я начинаю. Все ли помнят нашу неудавшуюся попытку захватить власть тогда, в Амбуазе? Мы планировали похитить короля и выступить от его имени перед королевой-матерью. Тогда сердцем этого заговора был Реноди, но беднягу убили, а весь наш план провалился,--- он снова тяжело вздохнул и внимательно посмотрел на своего соседа, молодого человека с решительным лицом.--- Мой дорогой Франсуа, готовы ли вы рискнуть еще разок? Я убежден, что в этот раз все получится. Король Антуан умер, но Бурбоны вместе с ними не умерли... Нас не так просто раздавить и мы претендуем на королевскую власть. Братья мои, неужели мы позволим Гизам восторжествовать? Вы, моя дорогая Сюзанна, вы --- Бурбон. Вы должны понимать меня… И вы, многоуважаемый епископ Кангрский, внебрачный сын принца де Ла Рош, урожденного Бурбона…
       --- И что вы предлагаете? --- осторожно спросила Сюзанна.
       --- Я предлагаю напасть на Блуа и выкрасть сына «мадам змеи», юного Карла. Мы увезем его в Наварру и оттуда выступим со своими предложениями. Я, Франсуа Лану --- храбрейший человек, а также Ларошфуко отправимся в Блуа и потребуем опекунства над юным Карлом. Опекунами станут жена покойного короля Наварры, Жанна д’Альбре, и я.
       --- А как же королева-мать? --- осторожно вставила Эстель.--- Ведь она --- мать Карла…
       --- Она --- Медичи,--- резко оборвал ее Франсуа Ларошфуко.--- А Жанна д’Альбре --- королева Наварры и вдова Бурбона. И я не сомневаюсь, что когда-нибудь ее десятилетний сын Генрих станет королем Франции. Дети Екатерины слабы и болезненны, некоторые уже умерли…
       --- Посмотрите на Карла! Это несчастнейший ребенок на земле, он боится собственного мнения и совершенно не хочет править страной. Если мы с Жанной станем его опекунами, он будет послушен, как глина в наших руках. Мы слепим с него, что захотим,--- продолжал Конде.--- И мы потребуем немедленного отстранения от двора герцогов Гизов… Пусть убираются обратно в Лотарингию, откуда они родом. Когда придет время, Жанна сможет обхитрить королеву Катрин и посадить на трон своего сына Генриха.
 У Эстель похолодело сердце --- так вот, что они задумали. Бедный король Карл!
       --- Кто вас поддерживает? --- спокойным голосом спросила Сюзанна де Бурбон.
       ---- Финансово --- королева Елизавета Английская. Но мы заручились поддержкой некоторых немецких князей. Ведь нам нужны люди, нам нужны хорошо обученные воины, чтобы напасть на Блуа. Мы должны быть осмотрительны.
       --- И когда планируете нападение? --- продолжала расспрос графиня.
       --- Екатерина будет остить в Блуа до сентября. У нас времени много. И оно нам нужно, чтобы как следует подготовиться. Мы не должны допустить тех ошибок, что в Амбуазе…. Через пятнадцать дней.
       Эстель восхитила спокойная уверенность в победе, которая сквозила в тоне голоса Конде, и ей также захотелось задать ему вопрос:
       --- Скажите, ваша светлость,--- несмело начала она.--- Кто будет руководить нападением? Вы?
       --- Нет, один из моих близких товарищей и помощников. Граф Христоф де Рошешуар де Жар…
       С этого времени Эстель с трудом сдерживалась, чтобы не показать свое волнение матери или кому-то из гостей. Бедный Христоф! Что теперь с ним будет? Ведь заговор может провалиться так же, как и предыдущий. И тогда Рошешуара убьют, как в свое время убили Ла Реноди в Амбуазе. Королева жестока, а Гизы, ее приспешники, вероломны. Но если заговор удастся, то они захватят несчастного короля Карла. Они просто не понимают, что такой слабый и болезненный человек, как Карл, может не выдержать испытания и умереть,»--- подумала Эстель. Но в душе она молилась, чтобы Святая Дева Мария пощадила жизнь Христофа. Если он умрет, зачем жить ей, без него?
       Однажды Эстель гуляла по парку возле замка Юссе. Это было на десятый день ее пребывания в замке. Она стояла у пруда с зеленовато-голубой водой и наблюдала, как резвится у берега озера пара белых лебедей. На сердце у нее было очень тяжело, и она не замечала вокруг себя всей этой красоты: распустившихся роз, нежной зеленой травы, поющих в листве птиц. Неожиданно на ее плечо легла тяжелая рука. Она вздрогнула и обернулась. Сзади стоял один из гостей графини, Лану.
       --- О чем вы переживаете, юная красотка? На вашем лице написана забота о любимом. Кто же этот счастливец? --- усмехнулся Лану.
       Неожиданно для себя самой Эстель выпалила:
       --- Христоф, граф де Рошешуар.
       --- Вы любите Рошешуара? Это хорошо, так как за внешностью повесы и весельчака скрывается отважное и доброе сердце. Не сомневаюсь, что и он отвечает вам тем же. Вы так прекрасны!
       Неожиданно в глазах Франсуа Лану появилось то, чего раньше Эстель не замечала. Она поняла, что это уже второй мужчина, которого ей удалось очаровать. Значит, она действительно красива и нравится мужчинам. Разве это не доказательство ее власти над мужчинами? Эстель хитро улыбнулась своим мыслям. Она уверена, что бы теперь ни произошло, впереди ее ждет увлекательная и полная приключений жизнь.


Глава 3
Заговор гугенотов
       Она проснулась посреди ночи --- невидимая рука зажала ей рот, чтобы она не могла закричать. Ужас охватил Эстель и ледяной волной прокатился по ее телу. Ее сдернули с постели, грубо повалили на пол и связали сзади руки шелковым шнуром. Она пыталась закричать, но страх сдавил ей горло, мешая издать хотя бы звук. Шнур туго обхватил ее нежные руки и больно врезался в кожу. Эстель отчаянно лягалась ногами и пыталась даже укусить невидимые руки. Но впустую. Таинственный незнакомец ловко подхватил ее на руки и вынес из опочивальни. Эстель испуганно вскрикнула, но вся та же невидимая рука зажала ей рот, а над ухом она услышала чей-то тихий голос:
       --- Не дергайтесь и не кричите, добрая госпожа, и все будет в порядке. Вам никто не причинит вреда. Мне дан строгий указ ни в коем случае не причинить вам неудобства.
       --- Неудобства?! --- взвизгнула Эстель.--- Да вы меня похищаете из замка Юссе, из дома моей матери!
       --- Я спасаю вас от полчища гугенотов-еретиков. Точнее я спасаю вас от себя самой. Вы пропадете здесь, с ними.
       Ярость охватила Эстель, и она задергалась в руках мужчины с удвоенной силой, но это вызвало у него лишь короткий, насмешливый вздох.
       --- Я предупреждаю вас, госпожа: не дергайтесь и не кричите. Тогда я вам не причиню вреда. Еще одно движение --- и я засуну вам в рот кляп. Вы будете себя хорошо вести?
       Эстель кивнула с обреченным видом. Ну что ж, выбор у нее не широкий. Она сдавленно всхлипнула, уткнулась лицом в плечо незнакомца. К своему удивлению, она почувствовала, что от него отходит тончайший запах сирени, а щеки гладко выбриты. Он --- не простой разбойник, а дворянин! Эстель внимательно посмотрела на лицо своего похитителя, но оно было тщательно спрятано под широкополой шляпой. Она спросила:
       --- Как вас зовут? И зачем вы делаете это?
       Последовал холодный и немного насмешливый ответ:
       --- Вы можете называть меня господином Рене. Дальше я не скажу. А что касается второго вопроса, то здесь все просто. Я похищаю вас, потому что получил приказ от одного лица, которое стоит намного выше меня.
       Эстель глубоко задумалась. Тем временем они уже вышли за пределы замка. Эта ночь оказалась безлунной. Наверное, даже природа сговорилась против нее. Рене аккуратно нес Эстель, стараясь держаться в тени под широкими и высокими стенами, окружающими двор. Неожиданно он выругался и остановился. Эстель услышала, что кто-то разговаривает совсем рядом, возле конюшен. Затем она сразу же узнала голоса принца Конде и Франсуа Лану. Рене приложил ей палец к губам и прошептал:
       --- Молчите, иначе, клянусь небом, вы жестоко поплатитесь за свою неосмотрительность…
       Они прислушались. Конде говорил тихим и как всегда бесстрастным голосом:
       --- Франсуа, выезжаем завтра в десять вечера, когда стемнеет… Нас никто не увидит! Возьмем самых быстрых лошадей и через пару часов будем в Блуа… Там нас будет ждать Рошешуар… С ним будут люди. Мы нападем на стражу и захватим Карла. Только смотри, Лану, чтобы ни волос не упал с головы его католического величества! --- он презрительно рассмеялся.--- Я мечтал сделать Францию протестантской страной. Настало время осуществить нашу мечту, мой милый Франсуа!
       --- Клянусь, что убью любого проклятого католика, который попробует помешать мне осуществить задуманное, ваша светлость,--- торопливо прешптал Лану.
       --- Мы должны обойтись наименьшими жертвами,--- спокойно заметил Конде.
       --- Да, монсеньор. Но меня беспокоит один вопрос. Как насчет Рошешуара? Он не внушает мне доверия… Он не предаст нас в последний момент, чтобы спасти себя?
       Монсеньор презрительно усмехнулся:
       --- Хрситоф --- гуляка и повеса, но он предан протестантской вере и любит меня всем сердцем… Но если он попытается предать меня, самолично перережу его горло от уха и до уха!
       При этих словах Эстель почувствовала, как у нее все поплыло перед глазами. Она издала протяжный крик и, тут же получив решительный удар по голове, упала на землю.

       --- Бедная моя девочка! --- сокрушенно воскликнул Клод.--- Кто это посмел ударить ее по голове?
       Стоящий рядом с ним Франсуа спокойно заметил:
       --- Вам не надо так убиваться, мой господин. С ней все в порядке. Просто она пережила небольшое потрясение…
       --- Небольшое потрясение! Ты --- грубое животное! Что ты можешь понимать? Моя дочь --- нежное и хрупкое создание,--- Клод проворно подбежал к кровати, двигаясь удивительно быстро для своего грузного тела и коротеньких ножек. Но даже это стоило ему немалых усилий. И, когда он сел на край кровати, то принялся поспешно отирать пот со лба. Он с трудом отдышался и снова обернулся к Франсуа.--- Я с самого начала не хотел, чтобы Эстель ехала в Юссе, к этой баламутной Бурбонше! У них в роду все заговорщики и еретики! Никакой спокойной жизни! О, Эстель! Она просыпается…
       Эстель действительно начала медленно приходить в себя. Она открыла глаза и увидела перед собой обеспокоенное лицо отца, по морщинистым щекам текли слезы. «Бедный папа!» --- подумала девушка.--- «Кажется, он так постарел за те дни, что мы не видились. Наверное, он ужасно переживал за меня…» Она ласково улыбнулась отцу и попыталась подняться с подушек, но тут же со стоном боли упала обратно.
       --- Дорогая, что случилось?! --- испуганно воскликнул Клод.
       Эстель пощупала голову и обнаружила большущую твердую шишку. Она снова застонала, но на этот раз от злости.
       --- Что случилось?! --- повторила она за отцом.--- Это я хотела бы знать, что случилось…
       Франсуа поспешно подошел к ним и встал рядом с Клодом де Рие:
       --- О, мадемуазель, разве вы не помните? --- затараторил он.--- Вы катались позавчера вечером на лошади в Юссе и упали. Лошадь понесла! Вы немного ушиблись, и ваша мать, госпожа Сюзанна, решила, что вам будет лучше вернуться в Блуа, где за вами будет куда лучший уход. Ведь в Юссе еще до сих пор нет лекаря…
       Тут Эстель начала понемногу вспоминать, что произошло накануне: ночь, таинственный господин Рене, разговор, подслушанный возле конюшен замка, опасность, нависшая над жизнью Христофа, и наконец роковой удар по голове.
       --- Это бред! Это неправда! --- воскликнула девушка возмущенно.
       --- Дорогая, ты ударилась головой и потому все забыла, я полагаю,---- заботливо сказал Клод, поглаживая себя по животу.---Франсуа лишь повторил тебе то, что рассказал нам кучер, который привез тебя в карете из замка Юссе. Он сказал, что ты заснула и еще не скоро проснешься, ты устала… Что ж, это вполне резонно…
       --- Где этот кучер? --- взволнованно прошептала Эстель.
       Граф медленно поднялся с кровати, правда, не без помощи преданного Франсуа.
       --- Как где, дорогая? Он уже наверняка уехал обратно в Юссе. Сей досточтимый господин даже не сменил лошадей… Он сказал, что очень торопится сообщить графине, что мадемуазель прибыла в целости в Блуа и передана на руки своему любящему отцу,--- при этих словах Клод довольно улыбнулся.
       Эстель тяжело вздохнула. Она поняла, что в роли кучера выступил тот самый господин Рене, который похитил ее, а сама она оказалась вовлечена в какой-то немыслимый заговор. Гугеноты во главе с принцем Конде и Ларошфуко планировали напасть на Блуа и выкрасть бедного короля Карла. Они мечтали захватить власть во Франции и свергнуть королеву-флорентийку, а также ее приспешников, ультрароялистов-Гизов. Граф Рошешуар тоже учавствовал в этом. В случае неудачи заговора ему безусловно отрубят голову, но если он предаст Конде, принц самолично убьет его. В этом уж Эстель ни секунды не сомневалась. Заговор планировался на эту ночь. Значит, завтра утром их судьба будет решена. И судьба короля Карла Девятого. Хотя Эстель чтила королевскую семью, жизнь ее возлюбленного Христофа волновала девушку гораздо сильнее, чем судьба королевы Катрин и ее детей. К тому же, Эстель переживала, что в случае провала заговора хитрая Катрин Медичи узнает, какую роль во всем этом играла мать Эстель, Сюзанна де Бурбон. И тогда гнев мстительной флорентийки обрушится на графиню. Укрытие государственного преступника, Польтро де Мерея, а также, протестантских заговорщиков,--- этого было достаточно, чтобы обречь графиню на смерть. Эту чудесную, храбрую женщину --- ее мать,--- которая не побоялась выступить против Катрин Медичи! Воистину, Эстель гордилась тем, что ее мать оказалась такой незаурядной личностью и восхитительно красивой женщиной. С этой мыслью девушка перевернулась на другой бок и почувствовала, что засыпает.
       Она проснулась на следующее утро, солнце стояло уже высоко на небе. Его жаркие лучи пробивались сквозь тонкие занавеси из кисеи на окне и согревали лицо девушки, обращенное к окну. Она тщетно пыталась услышать хоть что-нибудь из того, что происходило на улице. Со двора замка доносились какие-то крики, ругательства, топот лошадей… Эстель чувствовала еще себя слишком слабой, чтобы вставать с кровати и поэтому лишь тоскливо смотрела на окно. Ее гнетущее ожидание было прервано самым неожиданным образом. В комнату ворвалась ее приятельница, Изабель де Лимей. Она выглядела очень взволнованной. Эстель поняла это, заметив, что на кузине королевы совершенно нет украшений, волосы повисли вдоль щек в беспорядке, а на лице --- ни намека на краску. Ее сопровождал не менее взволнованный Франсуа, он кричал на Изабель и пытался вытолкать ее обратно:
       --- Да как вы можете, мадемуазель? Госпожа Эстель еще слишком слаба, чтобы принимать гостей! Она не захочет разговаривать с вами,--- но, видя, что его попытки бесполезны, лишь проворчал.--- Эти придворные дамы считают, что им все позволено!
       Изабель подбежала к кровати Эстель, опустилась перед ней на колени и взяла подругу за руки:
       --- Наконец-то я добралась до тебя,--- дрожащим голосом прошептала она.--- Там такое происходит! Это просто невообразимо! Я боюсь…
       Эстель мгновенно подскочила с кровати:
       --- Что?! Говори же!
       --- О, они схватили всех гугенотов: Ларошфуко, Дандело, Лану и Рошешуара! Они схватили графа Рошешуара! Несчастный Христоф --- они наверняка убьют его…--- по ее щекам текли слезы.--- Это произошло так внезапно! Вчера вечером Конде прибыл в Блуа вместе с Франсуа Лану. Возле замка их ждал Христоф с отрядом немецких солдат… Они планировали какой-то ужасный заговор против королевы. Но, как оказалось, королева Катрин знала о готовящемся заговоре, но сделала вид, что ничего не знает… Она приготовила им ловушку. Когда Когда и Лану встретились с Рошешуаром, их тут же схватили поджидавшие невдалеке королевские стражники. Завязалась битва… Силы были слишком неравны, и вскоре небольшой отряд гугенотов был перебит, а три бунтовщика взяты под стражу… Сейчас Христофа и Лану держат в темнице, точнее в одной из нижних комнат Блуа. Они там заперты! --- и тут Изабель не выдержала и залилась слезами.--- О, несчастный Хритсоф! Ему грозит смерть! Бедный граф!
       --- А как же Конде? Его не заперли? --- удивленно спросила Эстель.
       --- Что ты?! Это же принц! Конде имеет огромное влияние, его уважают многие люди… Катрин Медичи боится его. К тому же, она все еще надеется, что я смогу ей помочь вернуть мятежного принца в лоно святой католической церкви...--- Изабель презрительно усмехнулась.--- Она доходчиво объяснила мне, что с этого дня я должна быть более, чем любезна с Конде. У королевы сейчас проблемы в Гавре.
       --- Ты была у королевы?
       --- Да,--- призналась Изабель.--- Я только от нее. И она меня просто ужасно напугала! Она в таком бешенстве; просто вопит, как умалишенная, и швыряется вещами. Я боялась, что она прикажет убить и меня. .. Ведь это из-за меня Конде организовал заговор…
       --- Из-за тебя? --- удивилась Эстель.
       --- Конечно, ведь это я разочаровала принца своим нежеланием принять его ухаживания… А затем она узнала о готовящемся заговоре от какого-то маркиза д’Эльбефа… Он все время притворялся слугой в Юссе, на самом деле был подослан королевой.
       Эстель встала и начала медленно одеваться. Изабель накинулась сразу же на нее с криками:
       --- Ты что, сошла с ума?! Франсуа, этот наглец и забияка, сказал, что ты упала с лошади и сильно ушиблась. Тебе нужно лежать в постели, разве нет?
       Эстель молча кивнула, но продолжила спокойно одеваться, хотя все тело ныло и ломило, а голова кружилась. Эстель решила, что она просто обязана поговорить с королевой Катрин прямо сейчас. Пока не поздно. Пока они, эти озверевшие католики, не убили ее обожаемого Христофа и несчастного Лану, который лишь выполнял свой долг перед принцем де Конде. Она ужасно боялась королеву Катрин, особенно сейчас. Говорят, что в гневе она просто ужасна. Что если она сейчас рассердится и на нее, Эстель? Прикажет отрубить голову и ей, и ее бедному отцу… Эстель всхлипнула, но постаралась взять себя в руки --- у нее нет выбора. Она любит своего Христофа и защитит свою любовь любой ценой. Изабель удрученно покачала головой --- кажется, ее подруга сошла с ума, если собирается связаться с королевой Катрин в гневе. Скорее всего, она разозлит эту противную флорентийку еще больше, и та прикажет немедленно убить Рошешуара, а Эстель запрет в каком-нибудь монастыре, как она обычно поступает с юными строптивицами. То же самое грозит и самой Изабель, если она сегодня же не отдастся этому похотливому принцу Конде. Эстель закончила свой туалет и вышла из комнаты. Она все еще чувствовала себя слабой, но уверенно прошла через крыло Франциска Первого и вскоре оказалась перед рабочим кабинетом королевы. Возле дверей стоял стражник. Он пропустил ее вперед, и Эстель очутилась внутри. Здесь все было так же, как и в первый день ее появления в Блуа. В комнате была королева, она задумчиво смотрела в окно, но на лице ее явственно читалось недовольство. Здесь также был принц де Конде, который сидел за черным лаковым столом, и король. Карл грел руки у камина --- несмотря на то, что утро было по-августовски теплым, ему было холодно.
       Екатерина увидела Эстель, и на ее лице проступило изумление:
       --- Что тебе надо, дитя? Сейчас неподходящее время, чтобы тревожить меня разными глупостями.
       Эстель присела в изящном реверансе перед королевой:
       --- Я пришла по зову сердца, Ваше Высочество.
       Екатерина раздраженно нахмурилась:
       --- Говори яснее, дитя. У меня сейчас нет ни времени, ни желания разгадывать твои загадки.
       Неожиданно от оконной занавески отделилась еще одна мужская фигура, и Эстель заметила, как побледнел Конде, а король смутился и отвернулся к камину. Этот человек был одет во все черное, он был лыс, не считая темных прядей на висках и длинных усов, но самое поразительное в нем было --- это глаза, холодные и жестокие… Эстель почти физически ощутила опасность, отходившую от мужчины в черном.
       --- Морвель! --- позвала его Екатерина.--- Тебе здесь больше нечего делать! Король ждет, когда ты выполнишь его волю… Ты прекрасно знаешь, что от тебя требуется.
       Эстель испуганно отшатнулась к двери --- Морвель! Человек, которого называли наемной убийцей на службе у королевы. Его одновременно и презирали, и боялись. Он внушал ужас всем, кто хоть немного был знаком с ним. Морвель убивал людей, и делал это без всякого сожаления или угрызений совести. Это был странный человек.
       --- Ваше Величество желает, чтобы я выполнил свою работу прямо сейчас? --- он обернулся к тринадцатилетнему королю.--- Или, может, подождать до вечера?
       Карл испуганно взглянул на мать, но Катрин лишь раздраженно пожала плечами:
       --- Чем скорее мы избавимся от этого груза на королевских плечах, тем лучше!
       Конде выглядел растерянным и напуганным, но Эстель сразу все поняла --- они хотят убить ее любимого Христофа! Этот Морвель, наемный убийца, будет подослан, чтобы убить графа де Рошешуара и беднягу Лану!
       От нахлынувших на нее чувств Эстель совсем потеряла голову --- она кинулась на колени перед королевой:
       --- О, Ваше Высочество! Я вас умоляю! Не делайте этого! Пощадите! Смилуйтесь над несчастными…
       Екатерина изумленно вскинула брови, а Морвель снова спрятался за занавесь:
       --- О чем вы говорите, дорогая госпожа де Рие? Я вас не понимаю…
       --- Я говорю о графе Христофе де Рошешуаре… Он сейчас заперт вместе с господином Лану в одной из комнат Блуа! Они --- невиновны, Ваше Высочество! Пощадите их, я молю вас! --- Эстель подняла на королеву лицо, залитое слезами.--- Граф был вынужден так поступить! Ему угрожали, что убьют его, если он не поможет. Вы должны верить мне, Мадам!
       --- Кто ему угрожал? --- холодно поинтересовалась Екатерина.
       Эстель посмотрела в сторону Конде, и его глаза предупреждающе сузились, девушка смутилась еще сильнее, боясь выдать опального принца, которого она опасалась не меньше, чем саму Катрин Медичи. Положение спас Карл:
       --- Послушайте госпожу де Рие, Мадам,--- спокойно возразил он.--- Я знаю этих гугенотов! Они готовы на все, чтобы добиться своих целей! Возможно, кто-то действительно шантажировал графа, чтобы заставить его участвовать в заговоре?
       --- Он он --- сам гугенот! --- злобно прошипела Катрин и обернулась к молчавшему все это время Конде.--- Вы, самый ярый приверженец протестантской веры! Вы не успокоитесь, пока не убьете всех Валуа! Но у меня есть сыновья! Мои дети унаследуют трон! А вас, гугенотов, я всех истреблю! Вы больше никогда не будете устраивать заговоры, мсье! --- она вопила охрипшим от гнева голосом.--- Я всех вас убью!!! И начну с Рошешуара!
       Эстель испуганно вскрикнула и в мольбе схватилась за край платья Екатерины, но та вырвала у нее ткань и с презрением отошла в другую часть комнаты, где висели портреты ее сыновей:
       --- Вот они, мои наследники! --- воскликнула она.--- Французский престол унаследует Карл, а за ним будут править герцоги Анжуйский и Алансонский! Это все мои сыновья… Рошешуар больше не будет угрожать жизни Карла.
       --- Нас избрал Господь,--- спокойно ответил Конде.--- Мы его воины, вы можете убить графа, но этим вы ничего не измените.
       --- Нет!!! --- закричала Эстель, прижимая руки к лицу.--- Не убивайте графа! Он не виновен… Господь все видит. Он не даст совершиться такому преступлению. Все знают, что господин Морвель убивает людей. Но Рошешуара он не убьет. Нет, не убьет! --- Эстель разрыдалась.
       Карл подошел к плачущей девушке и смущенно погладил ее по волосам:
       --- Замолчите, дорогая, пока вы не сказали то, что будет стоить вам жизни. Втаньте и идите. Хоть Рошешуар и пытался помочь заговору, направленному против моей власти, я обещаю, что постараюсь спасти его жизнь… А теперь идите!
       Эстель послушно встала и вытерла слезы рукавом платья.
       --- Ваше Величество, сын мой, вы будете в опасности, пока не умрет Рошешуар! --- воскликнула королева-мать.
       --- Такова воля Господня,--- насмешливо произнес Конде.
       --- Вы, гугеноты, всегда говорите о Боге перед тем как убить? --- холодно поинтересовалась Катрин.--- А вы, госпожа де Рие, лучше идите, не то пожалеете, что приехали в Блуа. И ваш отец тоже!
       Эстель подошла к двери, но напоследок обернулась и сказала:
       --- Мне лишь остается надеяться на милосердие Вашего Высочества,--- она вздохнула и вышла.
       Судьба графа решена. Сейчас Морвель выйдет из этой комнаты и спустится в покои, где томятся несчастные пленники. Своими руками он убьет их, и Христоф станет очередной жертвой в длинном списке кровавых злодеяний Морвеля. И ничего не получилось у нее! Она только еще сильнее распалила гнев «мадам змеи». Неожиданно Эстель заметила группу детей и музыкантов. Она узнала младшего брата Карла, герцога Анжуйского, и его сестру Маргариту. Они смеялись и пели веселую песенку под аккомпонемент музыкантов:
Красавчик-карапузик принц
С милашками лизаться любит…
       Эстель поняла, что эта песенка про принца Конде. В соседней зале собралась вся молодежь: музыканты играли и пели многоголосые итальянские фроттоны и мадригалы. Здесь была и Изабель, которая отчаянно кокетничала с каким-то молодым повесой. «Она уже забыла Христофа, считая, что его все равно убьют,»--- с тоской подумала Эстель.
       Взгляд девушки упал на детей, которые беззаботно играли с серсо и обручами. Казалось, у нее одной было так тяжело на сердце. Никого не заботила судьба обреченных! Эстель отдернула себя: ну разумеется, ведь почти все присутствующие в этом зале были католиками, а приговоренные к смерти заговорщики --- их смертельным врагами. Эстель в задумчивости посмотрела в окно, вид из которого открывался на одну из нижних открытых галерей замка.
       Неожиданно Эстель увидела группу людей, высыпавших на галерею; эти люди были окружены стражниками. В центре группы девушка рассмотрела двух мужчин, которые тщетно пытались избавиться от назойливого внимания окруживших их людей. До ее слуха долетели презрительный смех и улюлюканье. В этот момент в одном из мужчин она рассмотрела Христофа, и сердце ее пропустило удар. Она прижалась к горячему от солнца стеклу лбом и попыталась вглядеться в лицо юноши. Но неожиданно сзади раздались шаги, и прямо перед ней предстал принц де Конде. Он холодно улыбался и молчал.
       --- Вы вели себя как трус, ваша милость,--- выпалила Эстель, сама удивляясь своей храбрости.--- Вы даже не попытались их защитить… Теперь они умрут из-за вас!
       Принц подошел и встал рядом с ней:
       --- Я не смог ничего сделать, в интересах Франции я не могу ставить свою жизнь на карту. Моя деятельность --- это оплот надежд всех гугенотов. И вы это знаете, моя дорогая. Но, в любом случае, никто не собирается убивать Рошешуара и Лану. Их просто с позором изгоняют из Блуа и запрещают появляться там, где Валуа. Благодарите Его Величество короля Карла. Он благоволит к вам --- вы ему понравились.
       И действительно, в толпе людей не было наемного убийцы, Морвеля, а два заговорщика вели себя совершенно спокойно. Эстель видела, как их подвели к выходу из галереи и грубо вытолкнули наружу. Но перед этим Христоф успел обернуться и бросить взгляд назад. Эстель всем своим существом подалась вперед, моля Бога, чтобы Христоф поднял глаза. И вдруг граф действительно посмотрел на окно, где стояли Эстель и принц. Его взор потеплел, и он ласково улыбнулся девушке. Эстель смахнула слезинку с лица --- когда она теперь увидит своего дорогого графа?
       Принц положил ей руку на плечо:
       --- Польтро де Мерей был прав, что убил этого подонка Гиза,--- неожиданно сказал он.--- После того, как Франсуа де Гиз устроил в Васси кровавую бойню, напал на бедных гугенотов во время мессы, он заслужил именно такую смерть, от руки предателя и фанатика… Знаете, граф де Рошешуар был там, во время резни в Васси… Он сражался, как лев… Сейчас я посмотрел на то, как его изгоняют из Блуа, увидел отчаяние и презрение, написанные на его отважном лице, и… Я принимаю ваш упрек, моя дорогая. Я действительно повел себя как трус. И сейчас мне мучительно стыдно признавать это, особенно при вас. Вы столь юны, но в вас столько отваги… Я восхищаюсь вами, мадемуазель. Я думаю, вы похожи на вашего возлюбленного графа.
       Эстель невольно покраснела от похвалы принца:
       --- О, вы ошибаетесь, монсеньор! Я не храбра. Я ужасно трусила идти к королеве. Да и вообще, по природе я нерешительна и боязлива. Но сердце заставило меня идти к королеве Катрин…
       --- Вы любите графа? --- спокойно спросил Конде.
       --- Да,--- так же спокойно ответила Эстель.
       --- Я знал это. И он тоже любит вас, несомненно. У меня похожая ситуация, мадемуазель, с той только разницей, что я любя, не любим. Вы понимаете, о ком я? Изабель де Лимей, юная вертихвостка, не желает даже смотреть в мою сторону. Я знаю, что она любит своего Робертэ.
       Они оба обернулись в сторону кузины королевы. Изабель заметила это и, не долго думая, послала принцу томный взгляд. Эстель посмотрела на своего собеседника и успела заметить, что его очень смутило неожиданное внимание возлюбленной.
       --- Прощайте, ваша милость. Я слышала, вы снова сбираетесь покинуть Париж… чтобы навестить госпожу де Конде,--- она хитро подмигнула ему.--- Я желаю вам успехов как на любовном, так и на религиозном поприще.
       Конде поцеловал ей руку и с философским видом сказал:
       --- Знаете, что писал поэт Марциал Оверньский? Прощайте, цветок, ярко-красная роза, настала пора Богу всем подчиниться…
       Эстель улыбнулась в ответ. Выходя из залы, она успела заметить, что принц направился к Изабель и мысленно еще раз пожелал ему удачи. Но в коридоре ей преградил дорогу слуга в королевской ливрее. На удивленный взгляд девушки он ответил:
       --- Мой повелитель, король Карл, приказал мне найти госпожу де Рие.
       --- Это я…
       --- Так вот, Его Величество просил передать доброй госпоже, что если она того пожелает, то ей позволено вернуться в Париж, домой. Но, если мадемуазель желает остаться при дворе, она может сопроводить Его Величество и Ее Высочество с некоторыми другими придворными в Венсен, королевскую резиденцию, куда они направляются через неделю.
       --- Передайте Его Величеству, что я очень сожалею, что не буду сопровождать его в Венсен, но я действительно хочу вернуться домой, в Париж. Это мое самое горячее желание! Позволено ли моему отцу сопровождать меня?
       --- Его светлость граф д’Аркур д’Омаль, пожелал поехать вместе со всеми в Весен. Но вам не стоит переживать, потому что в Париж вас будут сопровождать королевские гвардейцы, в целях безопасности.
       Эстель кивнула и направилась к себе в комнату. На столе ее уже ждала горячая еда: цыпленок, свежий лук-латук, булка, грудка каплуна и вино. Эстель с удовольствием принялась поглощать все эти чудесные запасы, когда к ней вошел Франсуа. У него был озабоченный вид, а в руках он держал какое-то письмо.
       --- Вас это, наверное, удивит, мадемуазель, но это вот мне передал один из конюхов замка, сказав, что это для вас. Я не хотел брать, но он настоял, что это очень срочно. Если это чья-то глупая шутка, то я прикажу высечь этого конюха, добрая моя госпожа!
       Эстель удивленно развернула письмо и сразу же взглянула на подпись: «господин Рене»! Неужели это тот самый Рене, что украл ее из Юссе?
       «Мадемуазель де Рие!
       Заранее прошу прощения за то, что прибегаю к письменной форме, чтобы принести свои нижайшие извинения. Не думаю, что я оставил после себя очень приятные воспоминания… Вот почему и решил написать вам. Мне передали, что сейчас вам уже лучше, но некоторое время вы плохо себя чувствовали --- и все из-за того злополучного удара по голове! Мне действительно очень жаль, что все так получилось, однако вы должны понимать, что в тот момент, когда вы закричали, мне не оставалось ничего другого, как оглушить вас… Я привез вас в карете из замка Юссе в Блуа и сообщил, что вы упали и ушиблись, катаясь на лошади. Я выполнил свою миссию перед королевой. Да, это именно она велела мне похитить вас и увезти, когда узнала, что под одной с вами крышей живут заговорщики, готовящие государственную измену. Не сердитесь, дорогая мадемуазель, это ради вашего же блага! Остерегайтесь принца де Конде, этого холодного мерзавца, который готов пожертвовать чьей угодно жизнью и честью ради достижения своей цели. И последнее, о чем я должен написать вам: ваша матушка знает, что с вами все в порядке. Ей сказали, что вы в Блуа. Возможно, скоро вы увидитесь снова. Желаю вам успехов во всем, и счастья, и любви… Вы так прекрасны, Эстель…
       Искренне сожалеющий обо всем
       Господин Рене»
       Через несколько дней Эстель приехала в Париж, где ее с нетерпением уже ждала Нана. Пожилая женщина радостно обняла свою воспитанницу, ведь она не видела ее вот уже больше месяца.
       --- Дорогое мое дитя,--- со слезами на глазах произнесла Нана.--- Вчера было девятое августа, ваше день рождение… Вам уже целых пятнадцать лет. Мне кажется, что за этот месяц, что вы провели при дворе королевы Катрин, вы превратились из ребенка в обворожительную девушку. Я просто уверена, что у вас не было отбоя от кавалеров!
       Эстель хитро взглянула на свою кормилицу:
       --- О да, Нана! Это действительно так. Но мне самой понравился лишь один мужчина.
       --- А правда ли, дитя мое, то, что говорят про королеву-мать? Она толста и уродлива, а одевается во все черное в память о своем Генрихе?
       Эстель рассмеялась:
       --- Она необычная женщина, Нана. Но внешне она действительно некрасива, хотя очень обаятельная. Мне понравился король Карл: он такой милый и добрый, и такой несчастный…
       --- А правда ли, что несколько дней назад планировался заговор с целью похищения Карла? --- все не унималась кормилица.--- Эти неугомонные гугеноты совсем обнаглели после битвы при Дре, им уже мало Амбуазского эдикта!
       --- Но ведь почти ни один католик не соблюдает условий этого эдикта,--- укоризненно заметила Эстель.--- Я познакомилась с принцем Конде, Ларошфуко и господином Лану. Это весьма достойные люди, Нана,--- Эстель не стала ничего говорить о том, что была в Юссе, зная отношение Наны к ее матери.
       --- Заговорщики! --- презрительно хмыкнула кормилица, наливая горячую воду для ванны госпожи. Они были уже в спальне. Выкупавшись и помыв голову, Эстель подошла к окну с легкими льняными занавесками и опустила волосы на улицу, чтобы они высохли под теплым августовским солнцем. Слуги вынесли ванну, и Эстель осталась одна в своей комнате. Она с удовольствием рассматривала знакомую мебель и вещи, которые не видела вот уже больше месяца: стулья и кресла, затянутые в темно-розовый гобелен, длинные книжные полки, уставленные книгами в тяжелых переплетах, громоздкие железные сундуки вдоль стен. Как хорошо было вернуться домой! В Блуа было тоже интересно и даже весело, но все эти заговоры и приключения претили девушке. Как было приятно снова оказаться здесь, в родных стенах… и продолжить заниматься обычными домашними делами: Эстель помогала Нане в солении мяса и рыбы, приготовлении варений и джемов, выпечке хлеба и приготовлении еды. Это были повседневные и однообразные занятия, но они действовали успокаивающе на Эстель. Дома она чувствовала себя в безопасности. Только уж очень она скучала по отцу: но он был в Венсене вместе со своей повелительницей, королевой Катрин, и подрастающим королем, который очень нуждался в верных подданных. Затем двор переехал еще дальше от Парижа, в Шомон, и Клод последовал за двором. Он регулярно слал письма дочери, но все равно без отца девушке казалось, что их прелестный особняк на Сер-Селестин опустел.
       Прошел год --- за это время не произошло никаких важных событий, разве что неделю назад Эстель исполнилось шестнадцать лет. Клод, который лишь изредка навещал дочь в их парижском доме, почти все время проводил в Блуа или Шомоне. На шестнадцатилетие Эстель он попросил знаменитого художника, Антуана Карона, написать портрет дочери. Антуан был придворным художником Екатерины Медичи и пользовался большой популярностью, хотя начинал он с того, что писал под заказ Франциска Первого, свекра Екатерины и отца покойного короля Генриха. Портрет вышел очень правдоподобным и был немедленно отправлен в Шомон Клоду де Рие. Эстель злилась на отца за то, что он уделял ей так мало внимания. Обязанности придворного для него важнее обязанностей отца! Эстель даже подумывала о том, чтобы самой отправиться в Шомон, но без приглашения королевы или короля это было бы бестактностью, однако они, видимо, совсем позабыли о ее существовании. Зато с ней всегда была ее верная Нана.
       Однажды поздним августовским вечером Эстель мучила бессонница. Она металась на подушках, расстроенная тем, что никак не удается заснуть. В комнате было душно, и Эстель зажгла свечу и пошла открыть окно, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Она залюбовалась красотой ночи: стояла мертвая тишина, все дома были погружены в темноту, и лишь на небе сиял бледный месяц. Все спали. Неожиданно внимание Эстель привлек легкий шорох во дворе дома. Она прислушалась, и шорох повторился. Теперь она явственно различила высокую фигуру мужчины, одетого в белое, который крался по направлению к кладовой возле дома. Как странно, подумала Эстель, если этот человек желает быть незамеченным (а оно, скорее всего, так и есть), зачем он надел такую светлую одежду? Чудак! Девушка быстро вышла из комнаты и спустилась по старинной, дубовой лестнице в главный зал, неся в руках свечу. Сердце ее колотилось --- а вдруг он убийца или вор. Надо бы разбудить слуг или Нанетту, но к этому моменту незнакомец может исчезнуть, сделав свое черное дело…
       Эстель прокралась следом за ним и вошла в кладовую. Она строго решила не выдавать своего присутствия, чтобы не рисковать жизнью. Но, не успев войти в помещение, она столкнулась прямо в дверях с этим самым мужчиной в белом. От неожиданности и испуга у нее вылетел подсвечник из рук, и мужчина поспешил подхватить его. И тут Эстель рассмотрела его лицо:
       --- Вы тот самый господин, что передал мне письмо матери?! --- облегченно воскликнула Эстель.
       --- Да, мадемуазель, к вашим услугам,--- мужчина проворно сорвал с головы довольно забавную, широкополую шляпу с длинным пером и изящно поклонился. При этом Эстель успела разглядеть, что одет он очень роскошно: белый, бархатный камзол, застегнутый доверху, стеганые штаны до середины бедра, а на стройных, мускулистых ногах вышитые золотом чулки.
       --- Кажется, Бопре.--- смущенно пробормотала Эстель, боясь ошибиться.
       --- О да,--- радостно воскликнул забавный гость.--- Это мое имя, Шарль Бопре. Мне приятно, что вы удосужились запомнить его. Однако меня все знают под другим именем, которое вам, несомненно, знакомо. Меня зовут Шарль де Бурбон, принц де Ла Рош.
       Секунду Эстель пыталась вспомнить, где она слышала это действительно знакомое имя, и тут ее осенило:
       --- Так вы брат моей матери! Вы --- моя дядюшка! --- она рассмеялась.--- Но почему вы называете себя Бопре? Ведь титул принца де Ла Рош --- куда более лестный, чем имя какого-то господина Бопре.
       --- Мое дитя, давайте сперва укроемся в кладовой. Я боюсь, чтобы меня не заметили слуги этого дома.
       И опять у Эстель мелькнула эта мысль: зачем он одел одежду белого цвета, если хочет укрыться в темноте ночи? Но принц, обняв ее по-отечески за плечи, провел в прохладную, но уютную кладовую, где хранились продукты и заготовки на зиму. Тем м дядюшка продолжал:
       --- Мою жену зовут Филиппа де Бопре. Благодаря нашему браку, я получил титул герцога де Бопре. Но я пользуюсь своим вторым именем, когда желаю, чтобы меня не узнали. Тебя, наверное, удивляет, дорогая племянница, что я делал ночью в кладовой вашего особняка, прокравшись туда, словно вор.--- Эстель должна была признать, что это ее действительно занимает.--- Дело в том, что я уже многие месяцы использую эту жалкую кладовую в качестве ночлега на ночь… Пусть тебя это не удивляет, дорогая племянница! В Париже у меня есть дом в квартале Марэ, но если я официально приеду туда, все будут знать, что принц де Ла Рош, опасный гугенот и заговорщик, в Париже. Моя тайная деятельность не позволяет мне сделать это. Как видишь, все очень просто объясняется!
       Эстель с интересом рассматривала этого веселого, добродушного и немного неуклюжего дядюшку. Вот он, брат ее дорогой матушки. Человек, чье имя заставляет трепетать от страха сердце королевы-матери.
       --- Что же это за тайная деятельность? --- с интересом спросила Эстель.
       --- О! Я --- самый информированный человек во Франции. Я знаю все про гугенотов, про католиков, про планы Катрин Медичи и, конечно, про ее теперешнее место нахождения. Ты наверняка слышала, что сейчас двор сопровождает королевскую семью в туре по государству. Они уже посетили Барруа, Бургундию, долину Роны, Прованс… А сейчас они в Бретани. Ты знаешь про ужасный скандал, который разразился 25 мая в Дижоне? Изабель де Лимей родила сына прямо во время официальной церемонии, сына принца Конде. Так-то! Катрин заперла ее в монастыре Кордельер д’Оксн. А Конде в равной степени находится в опале и у католиков, и у протестантов…
       --- О, дядюшка,--- рассмеялась Эстель.--- Вы рассказываете мне все последние дворцовые сплетни! Но мне ужасно интересно, так как я вот уже год не выезжала из Парижа. Продолжайте!
       Шарлю было очень жарко, и он поминутно вытирал пот со своей лысины. Совершив эту процедуру в очередной раз, он продолжал:
       --- Эстель, после Амбуазского заговора и того случая в Блуа королева стала очень осторожной. Всем заговорщикам, кроме Конде, запрещен въезд в Париж. Лану, Ларошфуко, Дандело --- все они сейчас на юге Франции. Но один отчаянный храбрец таки смог пробраться в Париж! Мы должны поддерживать гугенотов равным образом во все городах Франции… Имя этого храбреца --- граф де Рошешуар!
       --- Христоф! --- взволнованно воскликнула Эстель. При упоминании этого имени в ее голове пронеслись тысячи воспоминаний: их первое дерзкое знакомство в присутствии отца и маркиза де Ротлина, спор с Изабель и, наконец, лунная ночь, хрипловатый, взволнованный голос влюбленного юноши и нечаянные объятия… Она не забыла о нем! Нет, она не забыла своего Христофа, хоть прошел вот уже целый год! Значит, она его действительно любит!
       --- Моя дорогая, вы знаете графа?! --- в свою очередь изумился Шарль.--- Но откуда?
       --- Вы забываете, дядюшка, что я почти два месяца провела при дворе. Правда, не могу сказать, что это были самые приятные дни в моей жизни…
       --- Однако, кое-кто их все-таки украсил? --- лукаво спросил принц, но, заметив смущенный взгляд племянницы, добавил уже более серьезно.--- Тебе меня не обмануть, детка… Я знаю давно графа де Рошешуара. Хотя он и повеса, но все же отличный парень. Не самый худший выбор, племянница!
       Эстель вздохнула:
       --- Расскажите мне про Хритсофа, дядя. Как он? Вот уже целый год, как я его не видела…
       --- Христоф прибыл в Париж совсем недавно, только три дня назад. Он скрывается у Колиньи. С ним все хорошо, он все такой же храбрец и весельчак. Конечно, сейчас ему ничего не угрожает, так как их Величества путешествуют по Бретани; но все равно он должен остерегаться. Он прибыл сюда по призыву Гаспара, так же, как и я,--- принц хитро подмигнул девушке, назвав всеобщего любимца гугенотов Колиньи довольно презрительным именем Гаспара.
       Но Эстель было не до смеха. Она взволнованно сжала руки дядюшки, мокрые от жары и переживаний:
       --- О, скажите мне, смогу ли я увидеть его? Прошу вас!
       Шарль удрученно покачал головой, показывая этим неосуществимость ее желания:
       --- Он выходит только ночью, как и я, и потом, он старается не разгуливать по городу. Его лицо слишком известно. Боюсь, племянница, что ничем не могу помочь…
       Эстель разочарованно вздохнула. Теперь, когда она снова нашла свою любовь, ей не хотят дать возможность принять ее. Это несправедливо! Да впрочем, какая разница. Вряд ли такой человек, как Христоф де Рошешуар может помнить юную глупышку, отдавшую ему свое сердце. Шарль де Бурбон тем временем со стоном стащил с себя бархатный камзол и распахнул шелковую рубашку на груди --- он просто изнемогал от жары. В кладовой, хоть и было не так душно, но лето в этом году выдалось особенно знойным.
       Собеседники молчали, каждый был погружен в свои безрадостные мысли, несмотря на счастливую встречу. Эстель думала о своей роковой любви, а Шарль раздумывал над тем, сколько же расстройства принесет его дорогой племяннице эта любовь. Их молчание было прервано неожиданным вторжением. Увлеченные своими мыслями, они не заметили, как рассвело. На пороге в кладовую стояла Нанетта Сомюж. С громким возгласом она уронила банку со сливовым джемом, которую до этого держала в руках. Шарль от неожиданности тоже растерялся и, неудачно подскочив со скамьи, скинул еще несколько склянок и бутылок с деревянной полки над головой.
       Не подумав даже удивляться, Нана тут же наскочила на Шарля с упреками:
       --- Не знаю, кто вы, добрый господин, и что вы делаете в моем погребе, однако одно ваше присутствие уже стоило мне трех банок со сливовым джемом, двух --- с яблочным вареньем и одной бутылки вина, присланной графу д’Аркуру из Шинона.
       --- Воистину, мадам, в долине реки Луары делают лучшие вина во Франции, особенно, в упомянутом вами Шиноне. В подтверждение своих слов могу привести в пример чудесные вина Сансер и Вувре,--- растерянно пробормотал Шарль, пытаясь вытащить свой камзол из-под разбитых банок и бутылок. Когда ему это все же удалось, он обнаружил, что его белый камзол весь в пятнах от вина и варенья.
       Нанетта презрительно фыркнула:
       --- Вы ужасно неуклюжи, мсье. Фи! Это непрактично --- носить одежду белого цвета!
       Шарль смущенно потупился в землю. Эстель еле сдерживалась от распирающего ее смеха: ну надо же! Какая-то служанка читает морали принцу де ла Рош или герцогу де Бопре! Это немыслимо! Тем не менее Шарль действительно растерялся под таким неожиданным натиском со стороны Наны.
       --- А теперь, мой ягненочек,--- невозмутимо обратилась кормилица к Эстель.--- объясни мне, кто этот неуклюжий господин и что ты делаешь с ним в кладовой рано поутру?
       --- Могу ли я открыть вашу тайну? --- спросила Эстель Шарля. Тот медленно кивнул, и девушка быстро все объяснила Нане.--- Этот господин --- мой дядя. Именно он привез мне письмо матери три года назад. Его настоящее имя --- Шарль де Бурбон, принц де ла Рош, герцог де Бопре.
       Нана тут же склонилась в реверансе перед принцем, но взгляд ее продолжал метать молнии:
       --- И все же, ваша милость, я до сих пор не поняла., что вы делаете в моем погребе в пять часов утра?
       Видя, что дядюшка продолжает молчать, удивленный такой неожиданной резкостью со стороны пожилой кормилицы, Эстель продолжила объяснять:
       --- Дядюшка не может открыто появляться в Париже. Поэтому он скрывается под именем господина Бопре и ночует здесь в погребе.
       --- Но почему именно в моем погребе? --- не унималась сварливая старуха.
       --- Потому, сударыня, что Эстель де Рие --- моя единственная родственница в этом городе. Она добрая девушка, и не выдаст меня в случае чего.
       --- Мадемуазель, вам пора домой,--- непреклонно ответствовала Нана.--- А вам, старый, коварный гугенот, пора удалиться из моего погреба. Вот так-то, мсье!
       Попрощавшись с дядюшкой, Эстель выбежала из кладовой. Нана, раздраженно взмахнув губкой, последовала за ней, а несчастный принц де Ла Рош так и остался стоять, держа в руках свой перепачканный камзол.
       «Вот это женщина!» --- подумал он и медленно направился к выходу.

       Прошло несколько дней, в течение которых все мысли Эстель были заняты новостями о Христофе. Хоть у нее была очень маленькая надежда на то, что они увидятся в ближайшее время, Эстель была счастлива безмерно, что их пути снова пересеклись. Она втайне написала записку Христофу и надеялась передать ее через дядюшку Шарля. Правда, он что-то не появлялся уже несколько дней. Но Эстель не унывала.
       Однажды к ним зашел посыльный, который сказал, что его прислал господин Бопре с письмом «для мамзель Рие». Нана неодобрительно покачала головой --- в разговоре она теперь называла Шарля не иначе как «старый негодник» --- но позволила распечатать и прочитать письмо. Каким-то образом посыльный сумел наклониться и шепнуть девушке на ухо, что письмо вовсе не от господина Бопре, а от его друга.
       --- Так от кого же оно? --- удивилась Эстель.
       --- От некого господина Христофа Монтиньи,--- быстро прошептал он и тут же исчез.
       Эстель удалилась к себе в комнату, где немедленно распечатала письмо. Христоф писал:
       «Эстель!
       Помнишь ли ты меня еще? Я тебя помню. Даже сейчас твое прекрасное лицо стоит перед моими глазами так же четко, как и год назад… в тот день, когда мы виделись в последний раз, в Блуа. Я думал о тебе весь прошедший год, но не смел появиться перед твоими глазами. Ведь я теперь изгой общества --- заговорщик, приговоренный к смерти, но помилованный благодаря доброте короля Карла и самоотверженности одной юной особы. Да, Конде рассказал мне, что своим спасением я обязан исключительно вам, Эстель. Нет слов, чтобы описать те чувства, которые я испытал, когда принц рассказал мне об этом. Вы самая удивительная и чудесная девушка, и я мечтаю увидеть вас. Но, к сожалению, пока это не возможно. Из соображений, которые высказал вам глубокоуважаемый принц де Ла Рош. Возможно, позже, когда опасность минует, я увижу вас, моя дорогая. А пока я могу лишь мечтать об этом чудесном мгновении.
       Если хотите, если вы все еще небезразличны ко мне, черкните мне пару строчек --- расскажите про все то, что случилось с вами за этот прошедший год. Мне интересно все, совершенно все детали вашей жизни… Если же за это время какой-то другой человек сумел вытеснить мое имя из вашей памяти и сердца, я не в обиде… Лишь сохраните память обо мне навсегда, и о тех прекрасных мгновениях, которые мы разделили вместе.
       До свидания, Эстель, и, возможно, прощайте…
       Христоф де Р.»
       
       

Глава 4
Навстречу приключениям
       
       Однажды утром Эстель разбудил грохот мчавшейся во весь опор по мостовой кареты. Эстель быстро вылезла из постели и подбежала к окну. Экипаж остановился возле ворот их дома, и девушка узнала герб д’Аркур д’Омаль на дверце кареты. С радостным возгласом она выбежала из комнаты и быстро спустилась в салон на первый этаж --- отец вернулся домой! Внизу уже стояли Франсуа и Нанетта --- их лица сияли от радости. Но все улыбки сменились на испуганные и удивленные взгляды, когда старого графа внесли в холл три королевских гвардейца. Эстель подбежала к отцу и увидела, что его лицо мертвенно-бледное, а холодные руки непроизвольно сжимаются и разжимаются. Он дышал с трудом, тяжелые хрипы и свисты разрывали ему грудь. Увидев любимую дочь, он с усилием улыбнулся, но тут же снова закрыл глаза. Казалось, ему давалось с трудом каждое новое движение. Графа понесли по лестнице в его спальню, а следом семенил маленький доктор, одетый во все черное.
       Эстель остановила его перед входом в спальню, схватив за руку:
       --- Мсье, скажите правду. Что с моим отцом? Он болен?
       Маленький доктор кивнул с грустным видом:
       --- Господин граф очень болен. Во всем виновато его слабое сердце, работе которого мешает излишняя полнота и одутловатость господина графа. Я говорю с вами откровенно, мадемуазель. Я --- придворный лекарь. Последнее время я следил за графом по поручению Ее Высочества королевы-матери. Ему становилось все труднее и труднее ходить, двигаться… А вот теперь его тело совсем отказывается слушаться, как видите. Боюсь, дело плохо, мадемуазель.
       Слезы потекли по щекам Эстель. Бедный отец! Как он, верно, сейчас мучается, и она, его дочь, не в силах ему помочь. Она простила ему последний год, проведенный не с ней, и равнодушие по отношению к ее матери. Она согласна простить ему все --- лишь бы он жил!
       --- А где госпожа графиня? --- поспешно спросил врач.
       --- Она в нашем имении, в Юссе. Дело в том, что Ее Высочество мать короля Карла запретила ей появляться в Париже много лет назад.
       Врач понимающе кивнул:
       --- Идите, мадемуазель, вы сейчас очень нужны своему отцу.
       Вытирая на ходу слезы, Эстель, сопровождаемая коротышкой-доктором, последовала в отцовскую спальню, где еще ни разу до этого не была. Граф лежал в беспамятстве на своей огромной дубовой кровати, раскинув в разные стороны руки и ноги. Голова его безвольно покоилась на подушке, а грудь быстро поднималась и опускалась, Эстель показалось, что он задыхается. Все слуги дома столпились вокруг его кровати с громадным пологом, завороженные зрелищем того, как смерть берет свое над еще тлеющей в этом уставшем теле жизнью.
       --- О, отец, очнитесь и посмотрите на меня! Я молю вас…--- прошептала Эстель, наклонившись над поникшим челом отца.
       --- Он вас не слышит, госпожа,--- со вздохом ответил за графа доктор.--- Он в беспамятстве. Но так для него, бедняги, и лучше…
       --- О, отец мой! Нет, не покидайте меня,--- неожиданно зарыдала Эстель, упав на грудь графа.--- Вы не можете покинуть меня теперь, когда я целый год не видел вас. Ведь, кроме вас, у меня нет никого в этом мире! Как я буду жить без вас, дорогой мой! Не оставляйте меня, дорогой отец!
       Она горько плакала. Вцепившись в бархатный жилет на груди отца, но он не слышал ее стонов и криков. Доктор сделал знак двум слугам, и те оттащили от умирающего графа несчастную девушку, которая стонала и упиралась, как раненая лань. Добрая Нана попыталась вывести ее из комнаты, но Эстель вырвалась из объятий кормилицы, и снова подбежала к изголовью кровати графа.
       --- Мой дорогой отец, не покидайте меня,--- шептала она, словно какое-то заклинание.---- Только не теперь. Я так ждала вашего возвращения. Я так хотела, чтобы мы жили в этом доме вдвоем, так как без вас он был пустой и скучный для меня. А теперь вы собираетесь покинуть меня навсегда…
       --- Девочка моя, вам надо пойти отдохнуть. А я посижу с графом,--- Эстель почувствовала, как на ее плечо легла нежная, но твердая ладонь Наны.
       --- Нет,--- с мольбой в голосе сказала она.--- Я сама посижу с отцом, а вы все идите. Теперь я не брошу моего бедного отца. Разве недостаточно того, что я не видела его целый год?
       Нана тяжело вздохнула, но вышла из комнаты. За ней последовали остальные слуги и гвардейцы из Блуа. Эстель осталась наедине с отцом.
       Граф тяжело дышал, и Эстель расстегнула ворот на его рубашке. Делая это, она заметила у него на груди золотой кулон на цепочке. Не долго думая, Эстель раскрыла кулон и обнаружила внутри миниатюру, на которой была изображена красивая, молодая женщина со светло-серыми глазами и волнистыми русыми волосами. Эстель тут же признала в этом портрете свою мать. Множество чувств овладело ею в этот момент --- радость от сознания того, что Клод любил ее беспутную мать, сожаление о впустую потраченных годах и разочарование от того, что графиня лишена возможности попрощаться со своим мужем, который все-таки пронес любовь к ней через всю свою жизнь.
       Эстель провела у ложа отца весь день, она не заметила, как потемнело за окном, и пришел вечер. Но граф так и не очнулся за все это время. Эстель сидела в высоком кресле с бархатной спинкой, которое она придвинула к самой постели отца. Она уже начала дремать, так как усталость и пережитые эмоции брали свое, когда услышала, что граф шевелится. Действительно, он открыл глаза, но свет жизни в них уже медленно угасал. Потускневшим взором он посмотрел на дочь и с усилием прошептал:
       --- Дитя мое, я так виноват перед тобой… Сможешь ли ты простить меня?
       По щекам Эстель вновь потекли слезы, но она быстро смахнула их, чтобы отец не заметил:
       --- Вы ни в чем невиновны передо мной, отец. Вы были для меня всегда лучшим родителем, и я люблю вас.
       --- О, Эстель,--- простонал старик.--- Ты выросла такой доброй и мудрой девочкой. Благодарю Бога за это!
       --- Благодарю вас за это,--- поправила его девушка.
       --- Эстель, ты видишь, что мой жизненный срок подходит к концу. Скоро я уйду в мир иной… --- граф вздохнул, но это движение затратило столько сил в его измученном теле, что он некоторое время молчал, затем продолжил.--- Я должен кое-что сказать тебе. Слушай!.. Я хочу, чтобы ты поехала к своей матери, Сюзанне. Я хочу, чтобы ты жила с ней… чтобы Сюзанна нашла тебе будущего супруга. Пусть это будет благочестивый и достойный человек. Я желаю тебе счастья и любви, дитя мое. Жаль, что в моей жизни было так мало любви…
       --- У вас есть моя любовь,--- заверила графа Эстель.
       --- Да, но у меня никогда не было любви Сюзанны, моей жены и единственной женщины, которую я когда-либо любил.
       --- Вы не должны сейчас думать об этом,--- нежно укорила отца Эстель.--- Лучше думайте о том, как мы были счастливы вдвоем. Я вас люблю, отец!
       По щеке старого графа потекла одинокая слеза, а из груди вырвался еще один тяжелый стон.
       --- Сюзанна, любовь моя, где же ты сейчас? --- хрипло произнес граф. Затем он снова поднял глаза на Эстель.--- Дитя мое, будь счастлива. Я благословляю тебя. Передай мой прощальный привет графине и скажи ей, что я всегда любил только ее. Скажи ей, что, умирая, я в молитвах своих благословлял ее имя… А теперь позови мне священника, чтобы я мог причаститься…
       Эстель буквально выбежала из комнаты, ее душили рыдания, слезы застилали ей глаза. Казалось, им не будет конца, этим горьким слезам. Вслед за ней в комнату вошел священник. На лестнице столпились все слуги дома. Все были очень печальны, некоторые женщины тоже плакали. Старый граф д’Аркур д’Омаль был хорошим человеком, и теперь его близкая смерть вызвала неподдельную скорбь у всех домашних.
       Эстель была не в силах смотреть на эти печальные лица и слушать бесконечные слова соболезнования, поэтому удалилась к себе в комнату, где уж вволю выплакала свое горе. Когда дверь в ее спальню открылась, и на пороге появился принц де Ла Рош, или, проще говоря, дядюшка Шарль, она совсем не удивилась, и даже обрадовалась. Он имел привычку появляться в самые неожиданные моменты. И при этом был самым осведомленным человеком во Франции. Без предисловий принц сказал:
       --- Он умер… Мне очень жаль.
       Эстель на удивление больше не хотелось плакать. Ее поразили простота и необратимость этих слов. Он умер, и все. Все кончено, все ушло. Теперь она никогда его больше не увидит, не услышит. Его положат в холодную землю и закопают глубоко-глубоко. Это было непостижимо. Эстель могла лишь удивленно смотреть в спокойные, добрые глаза дядюшки Шарля.
       --- Поплачь еще, девочка. Тебе станет легче,--- посоветовал он ей.
       --- Я не могу.
       --- Понимаю. Ты не можешь свыкнуться с мыслью, что господин граф умер. Ты привыкнешь к этому со временем, но сейчас, я знаю, тебя терзает боль.
       --- Нет,--- удивленно произнесла Эстель.--- Пустота… Пустота и равнодушие.
       Принц подошел и сел рядом со своей племянницей. Он взял ее холодные ладони в свои руки и прижал их к сердцу:
       --- Милая моя девочка. Теперь, когда твой отец умер, я готов заменить тебе его. Наверное, это не лучший вариант, но я буду помогать тебе и защищать по мере своих возможностей.
       --- Мне так одиноко,--- с тоской в голосе произнесла Эстель.
       --- Но ведь ты целый год жила без него.--- попытался ее успокоить принц.
       --- Да. но он был жив. Он не был со мной, а жил в Блуа или Венсене, меня это просто огорчало! Только теперь я начинаю понимать на сколько ценна жизнь…
       --- Ты мудра не по годам, Эстель. Жизнь --- это действительно ценная штука. Именно поэтому граф не хотел бы, чтобы ты была так несчастна. Он желал бы тебе счастья. Осуши все свои слезы и постарайся лечь отдохнуть. Я, как ближайший родственник и брат графини, сам распоряжусь обо всем.
       Это было удивительно, но стоило только Эстель положить голову на подушку, как она забылась долгим тяжелым сном. Она проснулась только на следующий день, солнце стояло уже высоко. Лениво потянувшись в постели, девушка начала припоминать все события прошедшего дня. Вчера умер отец. И завтра будут похороны, на которых будет присутствовать сама королева. Но это неважно. Ничто теперь неважно. Единственный человек, который может ее сейчас утешить, не считая ее дорогого Христофа,--- это ее дядя принц де Ла Рош. Вчера он появился перед ней в самый неожиданный момент, как всегда. Сейчас он по-прежнему где-то в доме, так как обещал помочь управиться со всем.
       Уже было позднее утро, по дому сновали слуги. Эстель слышала их торопливые шаги по центральной лестнице, но тем не менее вокруг стояла умиротворяющая тишина, так как никто не решался заговорить в полный голос. Эстель встала с постели и начала быстро одеваться. Как это ни грустно, но она обязана помочь дядюшке во всех приготовлениях. Дверь в комнату отворилась, и на пороге появилась Нана, одетая во все черное, не считая белого кружевного чепца. Она осуждающе покачала головой, заметив покрасневшие от слез глаза своей воспитанницы:
       --- Это нехорошо, девочка. Старому графу совсем не понравилось бы, если бы он узнал, что вы так горюете… Немедленно вытрите глаза и спускайтесь в столовую. Там вас ждет этот негодник, ваш дядюшка!
       Эстель возмущенно посмотрела на кормилицу:
       --- Негодник?! Нана, не забывай, что этот негодник --- принц де Ла Рош и герцог Бопре, а также брат графини д’Аркур д’Омаль.
       --- Кем бы там он ни был --- принцем или герцогом, или королем, девочка моя, на самом деле он просто самый настоящий вульгарный грубиян! И я не желаю про него говорить! --- отрезала Нанетта.--- Он разбил несколько моих банок с вареньем и бутылок с вином, так-то!
       --- О, Нана! Неужели милый дядюшка Шарль мог еще чем-то тебя обидеть? --- в первый раз за эти трагические два дня улыбнулась Эстель.
       На служанка лишь издала негодующий возглас и с величественным видом вышла из спальни. Эстель последовала за ней, и рука об руку они спустились в столовую.
       --- Вот, господин принц,--- насмешливо произнесла Нана.--- Я привела вам ее.
       Гордая кормилица прошла мимо принца с самым независимым видом, но, получив шлепок по заду, громко взвизгнула и отскочила в сторону, словно девушка. Эстель залилась смехом --- она никогда еще не видела Нану в столь воинственном настроении.
       --- Что вы себе позволяете?! --- благочестиво воскликнула служанка.--- Не забывайте, господин принц, что Его Сиятельство умер только вчера, и все мы находимся в глубоком трауре. Если вы не разделяете настроения этого дома, вам здесь не место!
       С этими словами оскорбленная кормилица удалилась из столовой.
       Принц де Ла Рош стоял с самым растерянным видом, но, заметив, что глаза Эстель снова увлажнились слезами при упоминании о смерти отца, он поспешил усадить ее в удобное кресло с резной спинкой и подал ей бокал подогретого вина. Эстель с благодарностью приняла его и выпила залпом, сразу же почувствовав, как по телу растеклось приятное тепло, а сердце забилось чаще. Принц удовлетворенно улыбнулся племяннице и сел в кресло напротив. Им тут же принесли обед, состоявший из вареной рыбы и овощей, так как по пятницам нельзя былое есть мясо.
       Эстель почти не притронулась к еде, зато принц отдал должное талантам повара. Когда с едой было покончено, принц приступил к разговору.
       --- Итак, Эстель, теперь, когда твой отец умер, я должен попытаться заменить тебе его,--- он задумчиво почесал лысину.--- Это будет нелегко, учитывая, что я редко бываю в Париже. Да и тебе теперь делать здесь нечего… ты, дитя мое, еще слишком молода, чтобы управляться с таким большим домом.
       --- Что же вы предлагаете?
       --- Если ты согласишься последовать моему совету, то я предлагаю тебе поехать в деревню сразу после похорон графа, упокой Господь его душу.
       --- В деревню? --- удивилась Эстель.--- но куда?
       --- Когда я говорю в деревню, я имею в виду Юссе,--- с самым равнодушным видом принц принялся чистить ногти маленьким ножиком.
       --- О нет,--- вздохнула Эстель.--- Во-первых, чтобы ехать в Юссе, мне нужно испросить позволение королевы…
       --- Это вовсе необязательно! --- хитро подмигнул ей старый заговорщик, довольно потирая себе руки.--- А что во-вторых?
       --- А во-вторых, я не могу покинуть Париж, потому что здесь Христоф. Совсем недавно я получила от него письмо,--- покраснев, призналась Эстель.
       --- Ах да! Христоф! --- принц хлопнул рукой по небольшому столику, заваленному тарелками и чашками, вызвав тем самым падение нескольких приборов на пол. Он принялся поспешно собирать пострадавшие ложки, с опасением поглядывая на дверь, где в любую минуту могла появиться грозная Нанетта.--- Христоф! Но ведь его нет в Париже… Вы ведь знаете, что Катрин Медичи и юный король Карл возвращаются в Париж, чтобы сказать последнее «прости» графу, вашему отцу. Посему Христоф как можно скорее покинул столицу нашей католической державы… Сейчас он далеко отсюда.
       --- Где же он? --- разочарованно спросила Эстель.
       --- В Юссе! --- радостно воскликнул принц, неожиданно для себя самого еще раз хлопнув по столу. Однако на этот раз ему удалось подхватить тарелку и водрузить ее на законное место.
       Первой реакцией Эстель было удивление, но затем ею овладела решимость любой ценой попасть в Юссе, к матери и любимому, но такому далекому сейчас, Христофу. Она почувствовала, как ужасно одинока она была, и даже присутствие доброго и непоседливого дядюшки Шарля не спасало положение. Она загорелась желанием немедленно направиться в Юссе. Только там она себя почувствует, как дома, не считая парижского дома, и только там она сможет прийти в себя после смерти обожаемого отца. В стенах прекрасного, старинного замка, слушая пение сладкоголосых птиц по утрам, наблюдая за белокрылыми лебедями на пруде во дворе замка, собирая подсолнухи в долине и разделяя все эти сладостные минуты с матерью и Христофом. Она поедет в Юссе! Отец бы понял ее и позволил ей это сделать.
       Эстель резко поднялась с кресла, и юбки ее черного траурного платья заструились блестящим шелком по полу.
       --- Я еду! --- уверенно сказала она.
       --- Куда это вы едете, дитя? --- озадаченно спросила Нана, показавшись на пороге комнаты.
       Эстель нахмурилась --- она совсем забыла про Нану.
       --- Куда вы едете? --- упрямо повторила служанка, смерив принца де Ла Рош пристальным взглядом и заставив его тем самым смутиться и опустить глаза.
       --- В Юссе,--- раздраженно бросила Эстель, расправляя несуществующие складки на шелковой юбке.
       --- Это что такое? Юссе?
       --- Юссе находится в Тюрени, на опушке леса Шинон, там, где протекает река Луара. Там очень живописная местность, Нана. Юссе недалеко от Тура и Азей-ле-Ридо,--- терпеливо объясняла Эстель.--- Сейчас этот красивый замок принадлежит моей матери.
       --- О! Этой протестантке! --- воскликнула Нанетта, но, заметив обиду на лице своей воспитанницы, продолжила более спокойно.--- После похорон вы должны остаться дома и оплакивать графа.
       --- Я могу носить траур по отцу и в Юссе. Это тоже мой дом,--- спокойно заметила Эстель.--- От того, что я буду оплакивать отца в Юссе, а не в Париже, я не стану тосковать меньше по нему.
       --- Мадемуазель совершенно права,--- осторожно заметил принц, высунувшись из-за юбки Эстель, чтобы бросить взгляд на разгневанную служанку.
       --- Ох, ну если уже наступили такие времена,--- недовольно насупилась Нана.--- В таком случае я еду с вами, деточка! В последнее время вы уж очень неспокойны и без меня наверняка еще натворите бед!
       --- Я буду все время с племянницей,--- вставил принц, но Нана его бесцеремонно оборвала:
       --- Вы, ваша светлость, не лучший пример для юной девицы из благородной семьи!
       --- Ах вы --- наглая служанка! --- не выдержал принц.
       --- Старый заговорщик!--- последовал невозмутимый ответ, после чего Нана покинула комнату, кипя от праведного негодования.
       Принцу оставалось лишь удивленно смотреть ей вслед.
       Похороны графа де Рие д’Аркур д’Омаль были назначены на следующий день. На них собралась вся парижская знать и даже королева–мать со своими двумя сыновьями: королем Карлом и Генрихом, герцогом Анжуйским. Все были искренне опечалены неожиданной кончиной Клода, многие плакали. Королева-мать произнесла прощальную речь:
       --- Шесть лет назад умер мой дорогой супруг, Генрих. Все это время, эти долгие и тяжелые для меня годы, полные воспоминаний о Генрихе, ты был моим близким другом, Клод де Рие. Я вверяла тебе свои тайны, я советовалась с тобой, я стала крестной матерью и покровительницей твоей единственной дочери. Я ценила и уважала тебя, мой дорогой граф. После того как умер Генрих этот момент для меня самый тяжелый. Я лишилась своего самого верного подданного и самого преданного друга. Господи, прими в рай благочестивую душу одного из твоих верных слуг, Клода де Рие. Да упокоится твоя душа с миром, мой дорогой друг,--- со слезами на глазах закончила свою речь Екатерина.
       Все это было очень тягостно и больно для Эстель. Она обливалась слезами, хотя до этого думала, что уже выплакала все, что могла. Присутствие всех этих людей раздражало ее, она мечтала наконец остаться одна и дать волю своему горю. Нанетта, стоявшая рядом с ней, понимала ее и дружески сжимала ей руку.
       В карете на обратной дороге домой Эстель почувствовала себя немного лучше.
       --- Что же, принц поедет с нами в Юссе? --- как бы невзначай спросила Нана.
       --- Тебя он очень раздражает?
       --- Не то чтобы очень… Но он --- протестант и заговорщик. И ходит вечно с таким видом, как будто знает все тайны мира!
       Эстель грустно улыбнулась старой служанке:
       --- Ну, если не мира, то по крайней мере, Франции,--- это точно. Но я думаю, что тебя не волнует, что принц --- протестант и участвует в заговорах,--- Эстель лукаво подмигнула Нане.--- На самом деле, тебе даже нравится мой дядюшка. Но ты такая вредная, что не хочешь признаться в этом даже самой себе, не так ли?
       --- О, этот нечестивец действительно сильно задел мое сердце,--- призналась Нана.--- И я уважаю его за то, что он приехал, чтобы поддержать вас, когда граф умер.
       На этом они и сошлись. К сожалению, принц не догадывался, какие на самом деле чувства руководствуют старой Наной и, бедняга, ломал себе голову, раздумывая над тем, что же в нем вызывает такое раздражение у Наны. К слову сказать, эта «неугомонная и ворчливая фурия» очень даже приглянулась ему, но даже под страхом смертной казни он не решился бы сказать ей об этом.
       Дни шли, наступил такой момент, когда вещи были собраны, кареты со свежими лошадьми стояли в ожидании во дворе, а Эстель пришлось попрощаться с отчим домом, где она провела свое детство, и где умер ее дорогой отец. Со слезами на глазах она последний раз посмотрела на особняк на улице Сер-Селестин и забралась в карету, ее преданная служанка последовала за ней.
       В пути они провели весь день. И, когда их кареты въехали в долину реки Луары, день начал сменяться вечером. Они уже миновали город Тур и приближались к Юссе. Нана еще никогда не бывала в этих краях и теперь с восхищением рассматривала открывшуюся из окна кареты живописную местность. Ее поразила нежная голубизна Луары, сверкающая на заходящем солнце, рыбаки у берега, собиравшие свои сети, бескрайние поля пшеницы и сельская, тихая местность Берри. По пути им попадались маленькие деревянные домики с черепичными крышами или соломенным покровом, окруженные ореховыми деревьями и каштанами. Ближе к Юссе показались низкие дома из красного кирпича или распространенного здесь туфа.
       --- Так вот какие прелестные картины вдохновляли старинных французских вышивальщиц, когда они создавали свои знаменитые гобелены! --- в восторге воскликнула Нана.--- Мимоволи вспоминаются вышитые зеленые сады, турниры с рыцарями и сюжеты с охотой на единорогов!
       --- Здешняя местность очень живописна,--- заметил принц де Ла Рош, ехавший на лошади рядом с каретой.--- Тюрень называют садом Франции. Эти земли очень плодродные, а в Луаре, Шере и Индре водятся щука, карп и судак.
       --- Я заметила рыбаков на берегу реки,--- ласково улыбнулась принцу Нана, что вызвало у его светлости приступ с трудом сдерживаемой радости.
       Сказочный дворец Юссе стоял на опушке леса Шинон, то есть на левом берегу реки Луары. Эстель улыбнулась, увидев уже знакомые башни и голубые черепичные крыши замка, а Нанетта в восторге захлопала в ладоши.
       --- Замок просто утопает в зелени! --- воскликнула она.
       Они подъехали к воротам, которые при приближении кареты медленно отворились с громким скрипом, миновали обширный замковый двор и оказались возле входа в замок. Выбежавший им навстречу управляющий выглядел растерянным. Он тотчас же узнал принца и направился к нему:
       --- Где моя сестра? --- спросил принц.
       --- Мне так жаль,--- начал было Гюстав Реклен, управляющий,--- но вы разминулись с графиней. Вчера утром она уехала из Юссе в сопровождении господина Клода де Лоррейна, герцога Гиза.
       --- Что? --- Шарль де Бопре казался очень смущенным.--- Откуда в Юссе взялся Клод де Лоррейн?
       --- Не знаю, ваша светлость. Похоже, он --- большой друг графини,--- сокрушенно покачал головой Гюстав Реклен.
       --- Что случилось?! --- возмущенно закричала Нана.--- Нас когда-нибудь вытащат из этой деревянной коробки?!
       Спотыкаясь, принц побежал обратно к карете, чтобы выпустить дам.
       --- Что произошло? --- тревожно спросила Эстель.--- У вас грустный вид.
       --- Я в растерянности, дорогая моя,--- пробормотал граф, почесывая лысину.--- Вашей матери здесь нет. Она вчера уехала.
       --- А граф де Рошешуар?!
       Принц обернулся к подоспевшему во время управляющему:
       --- О, мадемуазель, на этот счет не беспокойтесь. Господин граф еще в Юссе. Но сейчас он отправился на охоту. Я доложу ему о вашем приезде, когда он вернется.
       --- А куда уехала моя мать?
       --- К сожалению, затрудняюсь ответить, мадемуазель. Графиня ничего не сказала, но, возможно, господин де Рошешуар знает…
       Пока Эстель, ее дядюшка и Нана отдыхали после дороги в главной зале, вездесущий Гюстав распорядился о том, чтобы гостям приготовили лучшие комнаты замка, вкусный ужин и, конечно, горячую ванну. Эстель с благодарностью взглянула на управляющего, когда юная горничная пришла, чтобы отвести ее в комнату. Все трое договорились встретиться на следующее утро за завтраком и обсудить сложившееся положение. Юная горничная, приставленная на время к Эстель, улыбнулась ей и сказала:
       --- Здравствуйте, мадемуазель. Меня зовут Флер. Пойдемте со мной, вас уже ждут вкусный ужин, ароматная ванна и теплая постель.
       Эстель с удовольствием последовала за Флер. Ей очень понравилась комната, которую Гюстав приготовил для нее. Это была небольшая, но очень уютная квадратная комната, большую часть которой занимала широкая кровать, покрытая красивым, теплым одеялом красного цвета в зелено-желтую полоску. Тканью с таким же узором были обиты несколько удобных стульев и кресел, стоявших вдоль стен. Слева от кровати расплогался небольшой столик орехового дерева причудливой формы, на нем стоял ночник, напоминавший собой скульптуру морского божества Нептуна с золотым трезубцем. Рядом со столиком был большой платяной шкаф для одежды. В комнате было также три высоких окна с занавесками, повторявшими узор одеяла и обивки мебели. На стенах висели красные гобелены, вышитые золотом, а на полу --- турецкий ковер цвета бордо. Камина не было, так как в этой комнате жили преимущественно летом.
       --- Вам нравятся ти покои? --- с любопытством спросила Флер.
       --- Это очень милая комната, хотя в прошлый раз я жила в Голубых покоях. Они куда больше! --- улыбнулась Эстель девушке.
       --- К сожалению, эти комнаты сейчас заняты господином де Рошешуаром. А другие обширные покои займет ваш дядя, принц де Ла Рош. Но, я надеюсь, вам будет вполне удобно в этой комнате.
       Рядом с окном стоял еще один столик, но гораздо меньше. На нем Эстель заметила сервированный для нее ужин --- охлажденные свежие устрицы, нога ягненка, зажаренная с луковичками, тушеная морковь, хлеб, соленое масло и фруктовое вино. Когда с едой было покончено, в комнате снова появилась Флер и унесла поднос с посудой. Эстель подошла к одному из окон и раскрыла его настежь. В комнату ворвался прохладный вечерний воздух, принесший с собой аромат роз, цветущих в саду замка. Птицы пели свою вечернюю песню. Девушке очень нравилась эта простая, умиротворенная красота деревенской природы. Она села в кресло возле окна и задремала: во сне она обнимала свою мать и знакомилась с таинственным Клодом де Лоррейном, с которым Сюзанна сбежала из Юссе.
       Ее разбудил непонятный шорох. Девушка раскрыла глаза и внимательно прислушалась. Шорох шел из глубины комнаты. Кто-то стоял возле кровати. Эстель услышала вздох, затем еще один. Из окна повеял нежный порыв ветра и задул огонь в ночнике. В комнате стояла непроглядная тьма. Эстель почувствовала, как ее сердце сковывает страх, как в ту памятную ночь в этом замке, когда некий господин Рене выкрал ее и отвез в Блуа.
       --- Кто здесь? --- испуганно прошептала Эстель.
       --- Всего лишь я,--- послышался такой же тихий, грустный шепот, но Эстель тут же узнала такой знакомый голос, которым она в восторге заслушивалась в своих снах почти весь последний год.
       --- Христоф! --- всем своим существом она кинулась ему навстречу, и сильные, мускулистые руки графа тут же ее поймали и сжали в своих объятиях.--- О, как я скучала…
       --- Я тоже скучал по тебе, Эстель,--- взволнованно ответил Христоф.--- Получила ли ты мое письмо? Почему не ответила? Я ждал неделю, и затем уехал из Парижа в Юссе.
       --- О, мой Христоф,--- Эстель обхватила возлюбленного за плечи.--- Я хотела тебе написать, но не успела… Мой отец умер две недели назад, и с тех пор я была сама не своя,--- у нее выступили слезы на глазах при воспоминании о трагическом событии.
       --- Бедняжка! Мне искренне жаль несчастного графа д’Аркур д’Омаль, упокой Господь его душу! Он был чудесным человеком, хоть и недолюбливал меня. Помнишь нашу первую встречу в Блуа?
       --- Конечно, я помню! Я все помню… Но, Христоф, расскажи мне, что произошло с моей матерью и кто такой Клод де Лоррейн? Куда они уехали?
       Христоф рассмеялся:
       --- О, малышка моя, сколько вопросов сразу! Давай по порядку. Что касается Сюзанны де Бурбон, она сейчас на пути в Венецию,--- видя, что Эстель собирается издать возглас удивления, граф опередил ее.--- Подожди, не нужно кричать и возмущаться. Сначала дослушай до конца то, что я тебе скажу. Сюзанна покинула Юссе вчера утром в большой спешке. Ее сопровождал Клод де Лоррейн. Клод и есть тот самый знаменитый герцог Гиз, первый из рода Гизов, и муж покойной Антуанетты де Бурбон. Клод --- правитель Шампани и Бургундии. Именно сын Клода, Франсуа де Гиз, являлся предводителем католиков, и был убит предательской рукой Польтро де Мерея во время осады Ормана, кстати, недалеко отсюда.
       --- Но ведь Гизы --- злейшие враги гугенотов, которых поддерживает моя мать…--- Эстель находилась в полнейшей растерянности.
       --- Франсуа не похож на своего отца,--- терпеливо начал объяснять граф.--- Клод де Лоррейн не является таким яростным противником всех протестантов. Это достойный и уважаемый человек. Старшая дочь Клода --- Мари де Гиз, жена покойного короля Франциска Второго и королева Шотландии. Ты наверняка слышала об этой очаровательной женщине. Клод де Лоррейн --- первый в своем роду герцог де Гиз, ему был пожалован этот титул за выдающиеся воинские способности и преданность короне. Он отважный и благородный человек. Надеюсь, Эстель, я убедил тебя в том, что герцог достоин чести быть близким другом твоей матери?
       Эстель села на кровать рядом с Христофом и задумалась. В последнее время в ее жизни произошло столько перемен: она познакомилась со своим удивительным дядюшкой Шарлем, снова нашла свою любовь в лице Христофа де Рошешуара, пережила смерть отца, вернулась в Юссе и вот теперь узнает, что ее мать-авантюристка уехала куда-то в Италию с каким-то герцогом Гизом! Это немыслимо! Все свое детство Эстель провела в парижском доме, она никого не видела, кроме отца, его друзей и слуг. Она жила тихо и спокойно. Пока в ее жизни не появились Христоф, Сюзанна, королева и ее вечные интриги, принц Конде, дядюшка Шарль и его друзья-заговорщики… Все это утомляло, но жизнь перестала быть скучной и однообразной.
       --- Я рада, что мать выбрала себе в возлюбленные достойного человека,--- наконец отозвалась Эстель.
       --- Девушка! --- притворно возмущенно прикрикнул на нее Христоф.--- Что за выражения! Кто вам наговорил такой чуши, уж не Флер ли?
       --- Я думаю, ваша светлость, вы лучше меня знакомы с вертихвосткой Флер,--- уколола его в ответ Эстель, так как ее заело упоминание о хорошенькой, легкомысленной служанке.
       --- Уж не ревнуете ли вы, мадемуазель? --- коварно улыбнулся граф.
       --- К служанке?! --- нашлась с ответом Эстель.--- Вы не мой супруг, граф.
       --- Пока что!
       --- О чем вы говорите? Еще полтора года назад вы сказали мне, что я никогда не стану вашей женой. Вы говорили, что это совершенно невозможно.
       --- Да, но это было давно, и ваш отец, граф, был жив, упокой Господь его душу. Он бы никогда не позволил нам пожениться. Но теперь вашим опекуном станет почтенный принц де Ла Рош, мой добрый друг. Я больше не вижу преград для нашей свадьбы.
       Не в состоянии больше сдерживать эмоции, Эстель с криком счастья бросилась на шею возлюбленному, повалив его на подушки. Несколько минут она не могла прийти в себя от восторга, прижимая лицо Христофа к тяжело вздымающейся груди и гладя по волосам пальцами. Но, наконец, она осознала всю интимность ситуации, в которой они оказались. Она хотела отстраниться, но Христоф обнял ее и прижал ее еще теснее к себе. Он чувствовал ее тяжело бьющееся сердце через тонкую ткань платья и старался действовать нежно, чтобы не напугать еще больше любимую.
       --- Эстель,--- ласково прошептал он ее имя.--- Эстель, ты станешь моей женой?
       --- Да,--- смущенно ответила девушка, спрятав лицо в ладони.
       Но Христоф отнял ее руки от лица и покрыл их миллионом поцелуев. Эстель таяла в его объятиях, любя его каждой клеточкой тела. Благодаря его ласкам, ей казалось, что она парит в небесах. Как долго она мечтала об этих минутах, сама толком не зная, чего она именно хочет. Но Христоф знал.
       В эту ночь она стала женщиной и была совершенно счастлива тому, что это произошло благодаря ее любимому Христофу. Вместе с ним она пережила чудеснейшие моменты в своей жизни. Он научил ее любви, и она оказалась способной ученицей. За этой ночью последовала целая неделя бесконечного наслаждения и блаженства. Ничто не омрачало небо их любви; ни укоряющие взгляды и гневные восклицания Нанетты, ни попытки принца де Ла Роша заговорить с племянницей о создавшемся положении и о том, что теперь следует им предпринять. Эстель наслаждалась каждой минутой этого неожиданного счастья, боясь, что у нее снова отнимут Христофа, как когда-то в Блуа.
       Но что-то нужно было решать. Ничто не вечно, в том числе, и терпение дядюшки Шарля. Однажды утром он решительно подошел к Эстель, которая кормила крошками хлеба лебедей в очаровательном пруду замка.
       --- Племянница,--- сурово начал он.--- Я искренне рад тому, что ты обрела счастье в объятиях Христофа. Но, мне кажется, пришло время для серьезных дел. Пора что-то делать, дорогая племянница. Давай поговорим о том, что теперь стоит предпринять в связи с поспешным отъездом твоей матери из Франции.
       --- Я хочу выйти замуж за Христофа де Рошешуара,--- спокойно заявила Эстель.--- И он тоже хочет жениться на мне.
       --- Я так и знал! --- горестно вздохнул принц.--- Я предвидел это, дорогая. Но это исключено. Ты не можешь сейчас выйти замуж за графа по двум причинам: во-перых, ты носишь траур по своему отцу; во-вторых, если ты выйдешь замуж за Рошешуара, ты станешь так же, как он, вне закона. Ты знаешь, что Христофу запрещено показываться в Париже?!
       --- Мы можем подождать, пока закончится траур, который я ношу, ведь я чту память моего дорогого отца. А потом мы поженимся и станем жить в Юссе или Наварре, никто никогда нас больше не увидит!
       --- И что в этом случае скажет королева-мать своей любимой крестнице?
       --- С каких это пор, ваша светлость, вас стало интересовать мнение Мадам? --- поддела Эстель Шарля Бурбона.
       На этот раз принц вышел из себя:
       --- Неужели ты не понимаешь, глупая девчонка?! Я беспокоюсь о тебе, а не о себе. Теперь я стану твоим официальным опекуном вместе с Сюзанной де Бурбон, вдовой графа д’Аркур д’Омаль, которая, тем более, сейчас отсутствует! И ты обязана меня слушаться, племянница. Если я говорю, что ты не можешь выйти замуж за графа де Рошешуара, значит, на то у меня есть веские причины. А посему ты будешь слушать меня! Никакой свадьбы не будет, пока ты не встретишься со своей матерью!
       --- Но мы оба были уверены, что вы нам поможете, дядюшка…--- беспомощно начала Эстель.--- И ведь моей матери все равно здесь нет. Она --- в Италии, и неизвестно когда вернется оттуда!
       --- Вот именно,--- нетерпеливо вздохнул принц, отирая пот с лица, так как день был невыносимо жаркий, несмотря на конец августа.--- Поэтому ты сама отправишься, чтобы встретиться с матерью.
       --- Это невозможно, досточтимый господин принц,--- послышался голос Христофа, который все это время стоял в тени деревьев парка и слушал их разговор.
       Принц обернулся и раздраженно взглянул на юношу:
       --- Как же вы мне оба надоели! Вы, два непослушных ребенка! --- он в раздражении притопнул ногой и бросил в пруд свой батистовый платок, отчего все лебеди разлетелись в разные стороны.--- Я вынужден убеждать капризную девчонку и строптивого мальчишку в своей правоте!
--- Вы не правы,--- заметил Христоф, спокойно приближаясь к ним и не отрывая влюбленного взгляда от Эстель. В это утро она была особенно хороша в легком шелковом платье нежно-розового цвета с узкими рукавами, скрепленными поуговицами, и пышной юбкой колоколом. Низкое декольте было украшено стоячим воротником в форме веера из жестких кружев и тонкой ниткой розового жемчуга. Темно-каштановые пряди лежали у нее на плечах и спине волной, не сдерживаемые никакой прической.
       --- Сначала выслушайте меня, юноша,--- раздраженно бросил принц де Ла Рош.--- А потом делайте выводы! Мать Эстель уехала в Италию. И хотя она находится там вместе с достойным и уважаемым человеком, Клодом де Лоррейном, я очень беспокоюсь за безопасность своей сестры. Она --- немного ветрена и сумасбродна, и когда пускается в очередное приключение, никто не может удержать ее от глупостей. Посему я сам собирался ехать следом за ней в Италию,--- Эстель, почувствовав, что дядюшка готовится нанести ей удар в самое сердце, испуганно сжала руку возлюбленного, но Шарль Бопре неумолимо продолжал.--- Но, в то же время, я не могу бросить и тебя, дорогая, так как теперь я --- твой опекун. Не стоит забывать об этом. Следовательно, мне не остается ничего, как взять тебя с собой. К тому же, я убежден, что рядом с матерью тебе будет лучше. Как видишь, я уже взвесил все за и против, и принял решение.
       --- Вы очень предусмотрительны, господин принц,--- запальчиво произнес Христоф.--- Но упустили одну очень важную деталь.
       --- Какую же? --- настороженно спросил принц.
       --- Я еду вместе с Эстель де Рие, а по прибытии в Италию, мы с ней обвенчаемся. Я даже согласен на католическое венчание,--- Эстель бросилась на шею графу и покрыла его прекрасное лицо счастливыми поцелуями.
       Два взгляда скрестились: холодный и уверенный Христофа и насмешливый, но настойчивый принца. Не выдержав взгляда графа, Шарль де Бурбон отвернулся и направился обратно в замок, подкидывая по дороге свою забавную шляпу в воздухе.
       --- Вы ошибаетесь, граф! Здесь я решаю,--- весело воскликнул он напоследок.
       --- Я еду! --- упрямо повторил граф, следуя за дядюшкой Шарлем по пятам. Эстель же с самым несчастным видом бежала за ними. Она знала, что принц более упрям, и он прав, поэтому он добьется своего.
       Неожиданно Шарль Бопре резко остановился и обернулся к молодым людям:
       ---Эстель, племянница, ты можешь выйти замуж за графа Рошешуара прямо сейчас и здесь. Но это произойдет без моего благословения и, уж поверь, без благословения твоей матери. И в таком случае сразу же после венчания я оставляю вас в Юссе, а сам еду каретой в Гавр и покидаю Францию. Мой путь лежит в Италию, к моей сестре. Куда лежит твой путь, дитя?
       --- О, дядя! --- со слезами на глазах Эстель бросилась на шею Шарлю. Это несправедливо! Ее в очередной раз разлучали с только что обретенной любовью. Но, хотя ей только шестнадцать лет, она уже поняла, что судьба бывает очень жестокой и наносит порой тяжелые удары. Но, видит бог, она выдержит это испытание и вернется к своему графу!






Часть Вторая
Моя Судьба
Весть пришла, что печаль моих
Горестных дней --- не навечно,
Время --- ток быстротечный.
И бремя скорбей --- не навечно.

Стал я нынче презренным
В глазах моего божества,
Но надменный соперник мой
В славе своей --- не навечно.
(«Весть пришла, что печаль моих горестных дней…», Шамсиддин Мухаммад Хафиз)

Глава пятая
Капитан Ульдж-Али

       Корабль медленно выплыл из Гавра, устремившись на всех парусах навстречу приключениям. Судно называлось «Морская дева», и капитаном на нем был отважный и опытный моряк, уже не в первый раз отправлявшийся бороздить воды Средиземного моря. Его звали Аленом Питрюэлем. Этот высокий, статный человек с длинными, рыжими волосами и выдубленной на ветру кожей сразу понравился Эстель. В нем чувствовались сила и опытность истинного морского волка. До того как стать капитаном корабля «Морская дева» Ален Питрюэль служил семь лет младшим матросом и целый год юнгой, провел много лет на море, прежде чем начать управлять собственным кораблем. Кроме того, Ален был старым военным товарищем принца де Ла Рош. Он только недавно вернулся из Турции и собирался ехать в Кафу, чтобы продать партию товара и закупить новую. Италия находилась по пути, и поэтому капитан Питрюэль согласился доставить «юную мамзель» и «достойного принца» на берега цветущей Анатолии в целости и сохранности. «Морская дева» считалась торговым судном, но на случай нападения пиратов, рыщущих в водах Средиземноморья, или корсаров, отважное судно было хорошо оборудовано грозными пушками, широким выбором оружия, а верные моряки были готовы стоять за свой корабль и за любимого капитана до последнего вздоха. Ален Питрюэль был классическим образцом капитана большого, солидного торгового корабля --- хладнокровный, неразговорчивый и строгий к подчиненным. Он мало с кем общался и почти все время проводил в своей каюте, предоставив пассажиров самим себе. Эстель воспользовалась этой возможностью. Она прекрасно чувствовала себя на корабле. Здесь она была на свободе и в относительной безопасности. Здесь королеве Катрин не достать ее. Перед отъездом Эстель написала пространное письмо Ее Высочеству, объясняя причины столь поспешного бегства из Франции. «Надеюсь, она не будет слишком сердита на меня,--- подумала Эстель, поднимаясь на палубу корабля.--- Я не хотела бы оказаться на месте моей бедной подруги Изабель, когда та пошла против воли властной Катрин.» Но тяжелый якорный трос был поднят на палубу, паруса развернуты, и «Морская дева» отправилась навстречу приключениям.
       В первый же день вечером Эстель стояла у поручней палубы и смотрела за горизонт. Здесь, на корабле, в ночной прохладе, дышится совсем по-другому, подумала она. Там, за горизонтом, осталось то, что сейчас для нее самое ценное --- воспоминания о вновь утраченной любви, ибо она решила на протяжении всего путешествия не мучить себя воспоминаниями о Христофе. К ней подошел высокий, стройный юноша и озорно улыбнулся:
       --- Здравствуйте, мамзель. Меня зовут Анри Корвель, я --- юнга на этом корабле. А как зовут вас?
       --- Эстель де Рие,--- в ответ улыбнулась она простодушному пареньку.--- Вы служите господину Питрюэлу, Анри?
       --- Мы все служим капитану,--- весело ответил Анри.--- И должен признаться, что капитан Ален --- лучший из всех капитанов, мамзель! Он всегда суров с нами, но наказывать не любит. Это правда!
       --- Вас ни разу не наказывали? --- снова хитро улыбнулась Эстель.
       --- О, наказывали, добрая госпожа! Один раз я заснул во время караула на часах, и в наказание меня заставили сидеть на верхней мачте целых четыре часа. Это было ужасно! Ведь я боюсь высоты…
       --- Не совсем подходящее качество для моряка, юный искатель приключений,--- заметил подошедший к ним принц де Ла Рош.
       --- О, мессир! --- Анри согнулся в почтительном поклоне.--- Для нас всех большая честь принимать вас на «Морской деве» так же, как и мамзель де Рие.
       Дядюшка Шарль сурово взглянул на юношу, почесывая лысину:
       --- Да, вам следует называть мою племянницу не иначе, как мадемуазель де Рие, ведь она --- дочь покойного графа д’Аркур д’Омаль, упокой Господи его душу, и племянница принца де Ла Рош, герцога Бопре. Она --- не какая-нибудь вертихвостка, с которыми ты привык развлекаться в портовых кабаках. Относись к ней с подобающим уважением.
       Бедный Анри совсем растерялся перед строгим взглядом серьезных серых глаз дядюшки Шарля. Он чувствовал себя виноватым перед такой важной персоной, как дочь графа. Эстель решила спасти положение, весело рассмеявшись:
       --- О, дядюшка, вы совсем запугал несчастного Анри. Теперь он будет относиться ко мне, как если бы я была Марго Валуа, дочерью королевы Катрин!
       --- Если вы и не Маргарита Валуа, то уж наверняка гораздо красивее ее, госпожа де Рие,--- быстро нашелся с ответом ловкий юноша.--- Я никогда не видел такого прекрасного лица, как у вас! Воистину, вы достойны ехать на корабле, который называется «Морская дева.»
       Тут уж пришел черед Эстель смущаться, но на этот раз Шарль де Бурбон смягчился и, потрепав паренька по копне непослушных темно-каштановых волос, воскликнул:
       --- Иди, Анри, ты наверняка нужен капитану,--- когда юнга убежал, он добавил, обращаясь к племяннице.--- Бедняга! Он явно влюбился в тебя по уши, дитя мое!
       Эстель лишь улыбнулась --- ей очень понравился веселый и находчивый юнга.
       Они прошли пролив Ла-Манш, отделяющий Англию от Франции, и вышли в Атлантическое море. Путешествие проходило спокойно, погода благоприятствовала, воды были тихие, и Эстель действительно наслаждалась пребыванием на «Морской деве». За эти дни она совсем сдружилась с Анри Корвелем и познакомилась ближе с капитаном Питрюэлем, который оказался не таким уж суровым и строгим, каким казался до этого. Однажды он пригласил двоих пассажиров к себе в каюту на обед, хотя обычно он обедал в одиночестве. Эстель и принц де Ла Рош с радостью приняли приглашение. Шарль де Бурбон был счастлив возобновить общение со старым военным товарищем. Корабельный повар, мсье Грантюа, приготовил для них настоящий пир: свежевыловленные устрицы, морская треска, залитая сливками, жирный каплун и... о чудо!.. пирог с куропаткой и крольчатиной. Учитывая, что на корабле мясо было очень мало, и оно отмачивалось в специальных сосудах, это считалось настоящим пиршеством.
       Капитан Ален пригласил Эстель и Шарля Бурбона за стол. Принц начал разговор:
       --- У меня до сих пор не было возможности поблагодарить тебя как следует, Ален, что взял нас с племянницей на «Морскую деву».
       --- Не стоит благодарности! --- быстро улыбнулся капитан, и его холодное лицо стало на мгновение приветливее.--- Мне это не было тяжело. Я еду в Кафу, а потом в Бурсу. Как ты понимаешь, Шарль, Италия находится по пути.
       --- Но ведь Кафа находится в Турции,--- удивленно округлила глаза Эстель.
       --- Так точно, юная госпожа,--- утвердительно кивнул капитан.--- Но что вас так удивило?
       --- Господин Питрюэль, в Турции живут неверные --- мусульмане. Они все исповедуют другую религию, они не верят в нашего Бога! А еще я знаю, что турки --- злые и кровожадные дикари. Не стоит вам ехать туда, добрый мой господин! --- с жаром воскликнула Эстель и еще больше удивилась, когда увидела, что и дядюшка, и капитан залились смехом. Она сконфуженно опустила глаза к себе в тарелку.--- Что же смешного я сказала?
       --- Дитя мое, вы рассуждаете о том, чего не знаете,--- капитан снова одарил ее мимолетной улыбкой.--- У вас ошибочное представление как о турках, так и о других народах.
       --- О чем вы говорите? --- Эстель сконфузилась еще больше.
       --- Я хорошо знаю Турцию и турков. Я много лет веду с ними торговые дела. Подчас это действительно хитрые, вероломные люди, но среди них также встречаются весьма образованные и достойные личности. Возьмем к примеру хотя бы покойного правителя, Сулеймана Великолепного, который как раз почил в этом году. Это был один из самых замечательных людей своего времени. Турки прозвали его Кануни, что значит Законодатель, но в других европейских странах его зовут не иначе как Великолепный. Вобщем, мадемуазель, я хочу сказать, что турки --- такой же народ, как и французы, испанцы или итальянцы. Между прочим, среди испанских капитанов встречаются такие, что занимаются работорговлей. Рынки Алжира, Туниса, Стамбула полны живым товаром…
       --- Ну, Ален, достаточно! --- прервал его Шарль, заметив ужас, написанный на лице его племянницы.--- Она еще дитя и слишком невинна, чтобы слушать о рынках Стамбула!
       --- Хочу заметить, дядя, что я уже достаточно взрослая, чтобы выйти замуж за графа де Рошешуара, что и сделаю по возвращении из Италии.
       Тут уж добрый дядюшка Шарль не выдержал и вскипел, стукнув ложкой по тарелке с такой силой, что приборы попадали со стола, и сопровождая это следующими словами:
       --- Вы выйдете замуж за Рошешуара только если ее светлость Сюзанна де Бурбон д’Аркур д’Омаль соизволит дать вам на это разрешение.
       Эстель упрямо поджала губы и демонстративно отвернулась от принца, снова переключив все свое внимание на капитана Питрюэля.
       --- Мне очень интересно слушать вас, капитан,--- начала она.--- И я правда слышала что-то о Сулеймане, которого называют властелином четырех сторон света. Им восхищались все, включая покойного французского короля Генриха. Действительно ли он был так величествен и мудр, как говорят?
       --- Мне не приходилось видеть его, мадемуазель,--- ответил капитан.--- Но я знавал его первого визиря и любимца, Ибрагим-пашу, который был предательски убит по приказу хасаки Хуррем --- любимой жены Сулеймана.
       --- Что за чудное имя, хасаки Хуррем! --- улыбнулась Эстель, и даже принц тихо рассмеялся простодушию девушки.
       --- Роксолана, что по-турецки означает «русская»,--- пояснил капитан.--- Это ее имя, а Хуррем переводится как «смеющаяся». Так назвал ее Сулейман за веселый нрав. Слово же «хасаки» означает, что она была любимейшей женой падишаха и пользовалась его особым расположением.
       --- Но мне при дворе рассказывали, что госпожа Роксолана была крайне злонравной женщиной и оказывала дурное влияние на падишаха,--- заметила Эстель.
       --- Так оно и было,--- согласился капитан.--- Только главное несчастье для Османской империи заключалось в том, что хасаки Хуррем убила законного наследника престола --- умного и доброго принца Мустафу, она вовлекла его в какой-то страшный заговор, и теперь султаном стал ее старший сын --- безвольный, глупый и сладострастный Селим, известный больше в народе как Селим Пьяница…
       Разговор был прерван стуком в дверь, и через минуту на пороге появился юнга Анри Корвель, просивший капитана подняться на палубу и успокоить двух подравшихся моряков. Капитан Ален не терпел ссор на борту корабля и поэтому вскочил с кресла и последовал за юнгой, гневно сверкая глазами. Эстель с сожалением посмотрела ему вслед. Жаль, что капитану нужно уходить, ей было очень интересно слушать о загадочной Турции, Сулеймане Великолепном и прекрасной, но злой Роксолане. Вот бы когда-нибудь самой посетить Турцию и увидеть все это своими глазами, подумала Эстель. Но нет, Турция --- это не место для юной французской дворянки, дочери графа и племянницы принца. Она едет в Италию к своей матери, к легкомысленной и своенравной Сюзанне де Бурбон.
       Эта женщина занимала большое место в мыслях Эстель. Прекрасная и гордая, графиня не пожелала подчиниться королеве, которую ненавидела, а решила поступить по-своему. Для нее не существовало никаких преград, она бросила все, и однажды утром уехала на юг Франции, в Марселль, сопровождаемая неким Клодом де Лоррейном. Сюзанна де Бурбон была настоящей красавицей и не имела недостатка в мужском внимании даже в свои пятьдесят с лишним лет. Ее муж, покойный граф д’Аркур д’Омаль, был уже уродливым стариком, когда ее заставили выйти за него замуж. Вот почему Сюзанна никогда не любила Клода де Рие. Так думала Эстель, стоя у поручней палубы и глядя на посеребренное отражение луны в черных водах Атлантического океана.
       Ее мысли прервал Анри Корвель, подошедший, как всегда, тихо, словно кошка.
       --- Мадемуаель грустит,--- заметил он.--- Что-нибудь случилось?
       Эстель ласкаво улыбнулась влюбленному юноше:
       --- О нет, Анри. Ничего не случилось. Просто я думала о матери, которая сбежала в Италию так поспешно, что не посчитала нужным даже предупредить нас об этом.
       --- Возможно, мадам графиня спасалась от каких-то врагов,--- задумчиво предположил юнга.
       --- Ее главный враг слишком могущественен,--- со вздохом ответила Эстель.--- И, к сожалению, Италия --- не лучшее место, чтобы спасаться от Катрин Медичи.
       --- Королева Франции –-- враг вашей матери? --- маленький юнга проникся уважением к неизвестной ему даме, которая имела таких могущественных врагов и не боялась открыто выступать против них.--- Чем же ваша мать не угодила «мадам змее»?
       --- Наверное, тем, что родилась красивой и доброй, а также дружила с несчастной Дианой Пуатье, которая умерла в этом году всеми позабытая и брошенная на произвол судьбы…
       Анри понимающе кивнул. Как и большая часть моряков капитана Питрюэля, он был протестантом и ненавидел королеву Катрин и герцогов Гизов.
       --- О, посмотрите, мадемуаезль! --- неожиданно весело закричал он.--- Мы входим в Бискайский залив!
       Действительно, «Морская дева» плавно и изящно вошла в Бискайский залив, чтобы, обогнув Пиренейский полуостров, пройти через Гибралтар и выйти в Средиземное море. А там уже рукой подать до Италии. Капитан Ален сказал, что он высадит пассажиров в городе Тарранто, что на юге Италии. Там они уже сушей доберутся до Венеции, куда, по словам Христофа, и направлялись Сюзанна и ее друг. Город Тарранто находился в в заливе Тарранто и, чтобы его достичь, нужно было пересечь еще Ионическое море. Именно это сегодня утром и обсуждали капитан Ален и принц де Ла Рош, запершись в капитанской рубке. Эстель с интересом слушала их разговор. Она понимала, что их маршрут очень сложен и буквально каждую секунду им угрожает опасность быть атакованными пиратами, несмотря на флаги на фок-мачте, гарантирующие свободный переход по водам, принадлежащим Оттоманской империи. За их долгое путешествие Эстель наслушалась рассказов о турецких корсарах Драгут-раисе и Ульдж-Али, а также о страшном капитане пиратов Хайраддине.
       --- Разве вы не слышали историю о наложницах султана и осаде Мальты? --- обратился Ален Питрюэль к принцу.--- Это произошло два года назад и потрясло не только Турцию, но и всю Европу.
       --- Нет, не слышал,--- улыбнулся Шарль Бурбон.--- Но, полагаю, вы мне расскажете?
       Капитан удобнее устроился в кресле и закурил трубку:
       --- Это произошло в шестьдесят четвертом году,--- начал он.--- Я в это время был в Бурсе и услышал эту историю от тамошних купцов. Мимо острова Занте, что находится в Ионическом море, проплывал турецкое торговое судно, везшее помимо основного товара всякие безделушки и благовония для женщин из гарема султана. Тес с нетерпением ожидали прибытия этого судна. Но произошло непоправимое. Мальтийские рыцари, заметившее судно, не преминули захватить его вместе с ценной добычей. Представляете себе злость этих гаремных фурий, вся жизнь которых заключается в украшениях, разноцветных тряпках и духах? Они потребовали у Сулеймана мести. Так вот, знайте, дорогой мой, что вот уже пол года идет осада Мальты.
       --- Что?! --- удивленно воскликнули в один голос Шарль и Эстель.
       --- Боюсь, для нас будет небезопасно проплывать мимо Мальты. Раз там турецкие корабли…--- встревоженно начал принц, но капитан перебил его:
       --- Там находится флот Османской империи, друг мой. Но, самое главное, коммандует осадой Драгут-раис. В этом ему помогает его неизменный соратник капитан Ульдж-Али. Но нам нечего бояться, турки настолько увлечены боями с мальтийским орденом, что даже не заметят нас! Этот старый вояка и глава Мальтийского ордена, Ла-Валетт, здорово разозлил их. Он --- воин хоть куда, несмотря на то, что в этом году ему стукнуло семьдесят лет!
       ---Кто такой Ульдж-Али?..--- задумчиво спросила Эстель. С тех пор, как она начала свое путешествие, ей казалось, что она очутилась в какой-то необыкновенной сказке: корсары, наложницы, султан, средиземноморские пираты. Она восторженно слушала захватывающие истории Алена Питрюэля и наслаждалась каждой минутой общения с этим интересным человеком.
       --- О, про Улдьж-Али я знаю совсем немного. Рассказывают, что он --- итальянец и его настоящее имя --- Оччали. Он --- бывший галерный раб и ренегат.
       --- Что такое ренегат? --- удивленно спросила Эстель.
       --- Мерзкий предатель, поменявший свою веру на ислам! – с отвращением воскликнул дядюшка Шарль.
       --- Да, это так,--- продолжал Ален Питрюэль.--- Но турки называют его Ульдж-Али-раис. Когда-то он был рабом, галерником, на корабле знаменитого Хайраддина. Его всегда боялись и ненавидели, так как он всегда был угрюм и холоден в обращении с людьми. Но выбился в люди Ульдж-Али благодаря великому корсару Драгут-раису. Сейчас они оба заняты осадой Мальты. Это все, что я знаю про самого грозного человека Средиземноморья. Могу сказать точно, что лучше не попадаться этому человеку на глаза.
       Почему-то при этих словах у Эстель тревожно заныло сердце. Она подумала, что хорошо было бы поскорее проплыть этот небезопасный участок их пути и оказаться в Ионическом море, в заливе Тарранто. Только там она сможет вздохнуть свободно. Почему-то ей казалось, что дядя разделяет ее опасения, и даже Ален Питрюэль с приближением к Мальте становился все мрачнее и мрачнее.

       Этим утром их разбудил продолжительный пушечный залп. С колотящимся сердцем Эстель спрыгнула со своей койки и, накинув платье, побежала на главную палубу. В предрассветном тумане было невозможно что-либо рассмотреть. Эстель не могла увидеть даже то, что происходит возле нее. Вытянув перед собой руки, она начала медленно пробираться вперед, боясь в тумане споткнуться и упасть за борт. Неожиданно ее кто-то грубо схватил за руки и потащил обратно в каюту. В узком сумрачном коридоре девушка наконец рассмотрела лицо дядюшки Шарля. Он был крайне взволнован. Так же, как и его племянница, принц не успел толком одеться: рубашка была расстегнута на груди, вместо чулок и стеганых коротких штанов принц одел темные бриджи, а камзол и вовсе отсутствовал.
       --- Что происходит?! --- Эстель со всех сил старалась перекричать голоса и крики, раздававшиеся с палубы и камбуза.
       Принц обнял девушку и прижал к груди, и Эстель почувствовала, что по его щеке течет слеза. Она подняла голову и встретилась взглядом с полными отчаяния глазами принца. В его лице она прочитала приговор. Молча Шарль Бурбон взял ее за руку и повел обратно в каюту, его холодная рука была влажной от пота и мелко дрожала. Эстель сразу все поняла --- их атаковали турки. Когда смысл происходящего начал до нее медленно доходить, она в ужасе закричала и вырвалась из рук дяди. Турки! Эти варвары, которые убивали, насиловали женщин и продавали их на невольничьих рынках. Это были жестокие е и бесстрашные воины, и сражаться с ними ---- было бы все равно, что сражаться со своей смертью. Совсем скоро она будет мертва или попадет в руки этих дикарей. Эстель бросилась на кровать и громко зарыдала. Шарль Бурбон стоял рядом и молчал. А что он мог сказать? Ситуация была безвыходная.
       --- Что они с нами сделают, дядя? Убьют всех?
       --- Мужчин --- да,--- спокойно ответил принц.--- А женщин возьмут в плен, чтобы затем продать на рынке в Стамбуле.
       --- Неужели нет никакой надежды? --- прошептала Эстель, в мольбе протягивая к дяде руки.
       --- Она была бы, дорогое дитя. Но теперь, когда турецкий корабль приблизился к нам, мы узнали, что это корабль самого Ульдж Али. Он непобедим! Нам нужно сдаваться, надеясь на то, что тогда Ульдж Али пощадит нас! Но нет! Капитан Питрюэль говорит, что лучше умрет, чем попадет в руки этой турецкой гиены! --- принц гневно стукнул кулаком по дубовому столу.--- Этот безумец не понимает, что мы уже обречены! И дело не только в том, что командир кораля Ульдж Али. На самом деле, во время последнего шторма у нас был поврежден нос корабля. Серьезно поврежден! А нок корабля всегда строят, чтобы корабль выдержал в дурную погоду. Теперь турки стреляют в нас из пушки и только что они попали в нос корабля. Это конец!
       В этот момент на палубе раздались ужасные крики и стоны. В дверь каюты повалил дым, а судно содрогалось от топота множества ног. Это походило на конец света.
       --- Что это?! --- закричала Эстель.
       --- Пушки!!! --- ответил принц.--- Мы стреляем в турков. Орудийный капитан наводит пушку на цель и стреляет, дергая за веревку, прикрепленную к замку, это и создает искру, которая зажигает пушечное ядро. Вот почему такой грохот! Но все это бесполезно!
       Принц усадил Эстель на стул, вручив ей на всякий случай свой охотничий нож, так как с минуты на минуту турки могли ворваться на корабль, а сам побежал на палубу к остальным мужчинам.
       Эстель грустно посмотрела на длинный нож с угрожающе острым лезвием. Возможно, лучше покончить со всем сразу и не ждать так долго прихода смерти или рабства? Она кольнула палец острием, и на пальце выступила капелька крови. Достаточно острый! У нее должно хватить силы воли и мужества, чтобы покончить со всем сразу. Нужно сделать только одно движение. Эстель отложила нож в сторону и опустилась на колени возле кровати, чтобы вознести последнюю молитву Господу богу перед тем, как умереть. Она страстно молилась за себя, за свое спасение души, за всех тех, кто умрет сегодня утром на «Морской деве». Напоследок, она попросила господа охранять и защищать своего возлюбленного, Христофа де Рошешуара. Ведь теперь он никогда не узнает, куда пропала его любимая… Эстель смахнула с лица слезы и взялась за рукоять ножа.
       Но она не успела сделать больше ни одного движения, так как неожиданно дверь в ее каюту распахнулась, и внутрь поспешно вбежали дядюшка Шарль и юный Анри. Оба они выглядели крайне испуганными и возбужденными. Анри держал в одной руке обнаженную саблю, которой он грозно размахивал, а в другой --- кривой турецкий кинжал. Принц подбежал к Эстель и, загородив ее спиной, не менее грозно закричал:
       --- Пусть только сунутся сюда, проклятые сарацины! Они дотронутся до моей племянницы только через мой труп!
       Анри встал рядом, направив саблю в сторону двери:
       --- Капитан Ален убит, мадемуазель, и вся команда вырезана. Понимаете? Мы втроем --- единственные живые на этом плавучем кладбище,--- несмотря на то, что Эстель трясло от страха, и она продолжала судорожно сжимать рукоять ножа, она с жалостью посмотрела на измученного юношу в разорванной и заляпанной кровью рубахе.--- Я буду защищать вас до последней капли крови, добрая госпожа! Клянусь своей жизнью, что пока я здесь, вашей милости нечего бояться!
       --- О, мой милый Анри,--- Эстель протянула руку, чтобы дотронуться до покрытой кровью щеки юноши, но не успела сделать этого, так как к ним пожаловали гости…
       Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ворвалось двое мужчин. Один стоял позади: на его голове был скручен тюрбан из простого белого полотна, одет он был в распахнутую на груди белую рубашку и ярко-красные широкие панталоны. В руках он держал кривую сарацинскую саблю, которую угрожающе направил в сторону Шарля Бурбона и Анри. Это был смуглый человек, горбоносый и с тонкой, жесткой линией рта. Второй турок выступил вперед. Он имел еще более внушительный вид. Судя по всему, он был кем-то вроде предводителя. На нем также была простая белая рубашка, но панталоны были черного цвета, также как и гладкий кафтан, застегнутый на перламутровые пуговки. К тому же, он не носил тюрбана, и его взъерошенные, иссиня-черные волосы в беспорядке падали на лицо.
       --- Мое имя Ульдж Али,--- заявил предводитель, нагло улыбнувшись девушке.--- Мои храбрые воины победили вас. Сдавайтесь, ибо ваш капитан был настолько безрассуден, что решил потягаться со мной силами.
       Эстель поразили холодность и непоколебимость его тона. Черные глаза Ульдж Али равнодушно переходили с принца на Анри, и наконец вернулись к Эстель. Несколько презрительно он оглядел ее с ног до головы и спросил на удивительно чистом французском языке:
       --- Ваше имя, мадам? Мне нужно знать, кто вы.
       Эстель ответила, трепеща от ужаса перед этой мрачной холодностью:
       --- Эстель де Рие. Я дочь графа д’Аркур д’Омаль.
       --- Вы дворянка? Тем лучше, благородные женщины обычно оказываются образованными и утонченными. Я бы повез вас в Каффу, но татары не смогут оценить столь редкостную жемчужину. Вы достойны самого султана, пусть бережет его Аллах и хранит на долгие лета! Я отвезу вас в Стамбул.
       Эстель поднесла руку к горлу, борясь с приступом тошноты. Значит, с ней произойдет то, о чем с таким отвращением рассказывал капитан Али? Ее продадут в рабство?
       --- Вам не получить ее! --- храбро закричал Анри, выступая вперед.--- Проклятый ренегат! Вероотступник! Мы --- истинные христиане, и будем защищать эту даму от вас, нечестивцы!
       Эстель увидела, как на доли секунды в глазах Ульдж Али загорелся огонек злобы. Но он быстро погас, и корсар обернулся, чтобы что-то сказать по-турецки своему товарищу. Через мгновение турок был уже возле них и, взмахнув один раз мечом, отрубил юноше голову. Это зрелище было настолько ужасным, что у Эстель закружилась голова и, она упала бы, если бы ее не поддержали заботливые руки дядюшки, который попытался убедить Ульдж Али:
       --- Я знаю, что вы итальянец по рождению, а значит истинный христианин. Моя племянница --- дочь близкого друга королевы Франции и очень богатая наследница. К тому же, она крестница Катрин Медичи. Господин Али, вы сможете получить за нее огромный выкуп.
       Глаза турка презрительно сузились, и он, подойдя вплотную к перепуганному принцу, ответил голосом, звенящим от нескрываемой ненависти:
       --- Что может предложить мне ваша жалкая королева? Золото? У меня его больше, чем у нее. Сейчас я кое-что объясню тебе, презренный раб! Все, о чем я мечтаю, это стать бейлербеем Алжира. И в этом мне может помочь только сам великий султан, да хранит его Аллах! Если я подарю ему девушку, столь прекрасную, как твоя племянница, я заслужу его милость и тогда, возможно, он исполнит мое желание. А теперь убирайся с дороги, не то последуешь за этим самонадеянным юношей.
       Пройдя мимо принца, он схватил Эстель за плечи и мрачно воззрился на нее своим пронизывающим взглядом. Шарль в ужасе кинулся с кинжалом в руках на турецкого корсара, но в ту же секунду замертво упал к ногам Эстель --- из его спины торчал кинутый товарищем Ульдж Али нож. Увидев горячо любимого дядю распростертым замертво у ее ног, Эстель издала нечеловеческий вопль и без сознания упала на руки Ульдж Али. Все потрясения этого утра взяли верх, и она погрузилась в спасительное беспамятство.

Глава 6.
Дорога слез
       Стамбул, Турция, 1566 год.
       С тяжелым стоном Эстель проснулась и осторожно открыла глаза. Несмотря на то, что она проспала сутки, она все равно чувствовала себя просто ужасно. Голова была тяжелая, словно свинец, мысли путались, мешая девушке сосредоточиться на последних событиях, произошедших с ней. Судя по качке, она все еще находилась на корабле, но это была вовсе не ее уютная красивая каюта. Эстель осмотрелась вокруг себя --- она лежала на грубой, деревянной койке, застеленной какими-то тряпками, рядом стоял небольшой столик со свечой, так как был уже вечер. В углу Эстель рассмотрела большой таз для удовлетворения естественных потребностей и огромный кованый сундук --- вот и вся обстановка этой маленькой, темной комнатушки. Эстель попыталась встать, но у нее сильно закружилась голова, и она без сил снова упала на койку. Как раз в этот момент в дверь кто-то постучал. Эстель быстро отвернулась к стене, притворяясь спящей. Кто-то легонько тронул ее за плечо, и над ухом она услышала тихий, сдавленный голос на ломаном французском:
       --- Госпожа уже лучше себя чувствует?
       Эстель резко повернулась и увидела перед собой маленького, испуганного человечка с добрыми, темно-карими глазами, одетого по турецкой моде.
       --- Не намного,--- ответила Эстель.--- А кто вы?
       --- Мое имя Ибрагим,--- с поклоном ответил человечек.--- Я --- лекарь, и потому должен заботиться о вас. Так мне было приказано.
       --- Кто вам приказал заботиться обо мне? --- удивилась Эстель.
       --- Мой повелитель, Ульдж-Али. Он капитан этого судна.
       Эстель удивилась еще больше:
       --- Разве мы сейчас не на «Морской деве»?
       --- Нет, госпожа, мы на «Грозе волн». Это судно капитана Ульдж-Али. Вас доставили сюда вчера вечером, и именно тогда я и получил строжайший приказ вылечить вас.
       --- Но зачем? ---хмуро ответила Эстель.--- Мой корабль потоплен, команда вырезана, моего дорогого дядюшку убили предательским ударом в спину, я больше никогда не увижу своей родины, не увижу матери и не увижу моего любимого. Зачем мне жить?
       --- Нет, госпожа,--- покачал головой Ибрагим.--- Вы не должны умирать, ибо вам уготовано куда более великое предназначение, чем жизнь с матерью и дядюшкой во Франции. Вы станете возлюбленной султана Селима. Он --- молод и горяч. Вы придетесь ему по вкусу.
       Глаза Эстель наполнились непрошенными слезами:
       --- Но у меня уже есть возлюбленный --- Христоф. Я никогда не покорюсь ни одному мужчине в целом свете, кроме моего Христофа.
       --- Ты глупа, женщина.--- презрительно ответил Ибрагим, сверкнув на нее своими черными глазками.--- Перед тобой открываются великие возможности. Неужели ты откажешь Властелину четырех сторон света в том, в чем ему не отказала сама черкесская принцесса? Ты не устоишь перед его величием.
       --- Это ты глуп, Ибрагим,--- невозмутимо ответствовала Эстель.--- Если сердце женщины уже занято одним человеком, она не сможет перенести ее на другого. Неужели ты не можешь это понять!
       --- Сердце женщины переменчиво в своих мнениях и вкусах,--- мимоходом бросил Ибрагим, встав с табурета, на котором до этого сидел. Через минуту дверь за ним закрылась, и Эстель осталась одна в этой мрачной, холодной комнате.
       Значит, она-таки попала в лапы грозного Ульдж-Али. Почему-то сейчас она уже могла рассуждать здраво. Эта мысль больше не вызывала у нее такого ужаса, как прежде. Наверное, первый шок прошел. Эстель тяжело вздохнула и перевернулась на другой бок. Сейчас она все еще слишком слаба . Ей нужно немного поспать и, когда она почувствует себя лучше, то сможет принять какое-то определенное решение. А пока она закрыла глаза и погрузилась в тяжелый, беспокойный сон.
       На следующее утро ее разбудили падавшие на лицо горячие лучи солнца. Они пробивались через легкие кисейные занавески, прикрывавшие одно-единственное оконцо в каюте. Эстель медленно поднялась и увидела еду, оставшуюся на небольшом столике, стоявшем рядом. На подносе лежал хлеб, ветчина, кружка с водой и какие-то непонятные фрукты, которые тем не менее оказались очень вкусными. Пока Эстель ела и одновременно думала. Сейчас она находится в плену у одного из самых грозных пиратов Турции и ее везут, чтобы подарить султану. Какая ерунда! Разве она вещь, чтобы ее дарили? Всему виной ее красота, решила Эстель. «Если бы я была уродлива или стара, как Нана, мной бы в жизни никто не заинтересовался. Возможно, что тогда Ульдж-Али согласится даже отправить меня в Италию к матери взамен на богатый выкуп, конечно. Значит, есть только один выход --- нужно себя изуродовать или изувечить.» Но эта мысль вызвала у Эстель такой ужас, что она поспешила ее отогнать. Что же делать? Возможно, выхода и вообще нет никакого? Ее размышления были прерваны появлением Ибрагима. Он бесшумно вошел в комнату и, поклонившись, вскинул на нее свои темные, испуганные глаза:
       --- Как вы чувствуете себя сегодня, хатун?
       --- Как птица, попавшая в золотую клетку,---со вздохом ответила Эстель. Ей стало жаль этого испуганного человечка --- похоже, он был такой же жертвой Ульдж Али, как и она сама.--- И, кстати, что это за слово, которым ты меня называешь?
       --- Хатун? С турецкого это слово можно перевести как «госпожа». Отныне к тебе будут обращаться именно так. Однако султан Селим придумает тебе новое имя.
       --- Мое имя --- Эстель де Рие д’Аркур д’Омаль,--- заметила девушка.
       --- Можешь забыть это имя, хатун,--- с грустью покачал головой Ибрагим.--- Мой господин, Ульдж Али-раис, шлет тебе сердечный привет и разрешает познакомиться с другими девушками.
       Эстель удивленно посмотрела на лекаря:
       --- Что за другие девушки? Разве я не единственная женщина на этом корабле?
       --- О нет, хатун. Но ты --- гордость моего господина. Ты прекрасна, как роза, хатун, и, к тому же, из благородного рода. Ты предназначаешься султану, предводителю правоверных и хранителю Корана! Господин Ульдж Али высоко ценит тебя, женщина. Другие же --- обычные крестьянки или девушки низкого сословия. Все они --- итальянки и не отличаются такой красотой, как ты. Поэтому их продадут на рынке в Стамбуле.
       --- Немедленно отведи меня к ним, Ибрагим.
       --- Слушаюсь, хатун.
       Ибрагим открыл низенькую дверцу, и Эстель последовала за ним в узкий, как кишка, проход, в конце которого находилась еще более низкая дверца. Лекарь отворил ее и впустил внутрь девушку, затем с поклоном удалился. Эстель с тревогой огляделась --- вокруг царил полумрак. В комнате стоял неприятный, тяжелый запах, окон не было, но тем не менее все помещение было пропитано сыростью и плесенью. «Так вот в каких условиях Ульдж Али перевозит своих рабынь,» --- подумала Эстель. Постепенно глаза привыкли к полумраку, и в углу комнаты она разглядела несколько голых девушек, которые испуганно жались друг к другу, с недоверием глядя на новоприбывшую. Действительно, Эстеь находилась в более выгодном положении, за ней хорошо ухаживали: волосы были аккуратно расчесаны и заплетены в толстую косу, лицо и руки чистые, но, самое главное, что у нее не забрали одежду.
       --- Не бойтесь меня,--- сказала Эстель по-итальянски, но девочки никак не отреагировали на ее слова, продолжая испуганно таращиться. Возможно, Ибрагим ошибся, и они --- не итальянки?
       --- Я не причиню вам вреда,--- продолжила Эстель, медленно приближаясь к ним.
       --- Кто вы, госпожа? --- спросила ее одна из девочек, неожиданно оторвавшись от подруг.
       ---- К сожалению, я такая же пленница, как и вы.
       --- Нет, ты не похожа на пленницу,--- вдруг заметила вторая девушка.
       --- Я --- подарок для султана Селима,--- с горечью сказала Эстель.--- Я --- француженка, и дочь многоуважаемого дворянина, графа д’Акура. Меня крестила сама королева Франции. А сейчас я такая же невольница, как и вы.
       --- Но как же ты, придворная дама королевы, попала в такое ужасное положение? --- с недоверием продолжила расспрос первая девушка. Самая старшая.
       --- Я ехала в Италию, к своей матери, Сюзанне де Бурбон, вместе с дядей, принцем де Ла Рош, и капитаном Аленом, когда на нас напали турки. Эти варвары убили капитана и моего дядюшку, а меня взяли в плен. А теперь назовите мне свои имена и скажите, кто вы.
       --- Меня зовут Мария Витти. А это моя младшая сестра, Марианджела. Нас забрали из нашей семьи, когда пала Мальта. Мне --- шестнадцать лет, а Марианджеле --- только двенадцать. Мы --- еще девственницы, и потому, как рабыни, очень ценны для Ульдж Али.
       --- А меня зовут Эстель де Рие, мне семнадцать лет. К тому же, я уже не девственница. Возможно, я все-таки не представляю для Ульдж Али такого интереса, как он себе вообразил?--- с надеждой спросила Эстель.
       --- Ты представляешь для него большой интерес, госпожа Эстель. Ты --- европейка со светлой кожей, ты --- прекрасна и молода. А еще ты из благородной семьи, значит, обладаешь благородными манерами и хорошим воспитанием. Ты совсем не похожа на нас,--- горестно вздохнула Мария, стерев с лица грязным кулачком слезинку.
       --- И тем не менее нас всех ждет одинаковая судьба,--- презрительно бросила Эстель.
       --- Что ты понимаешь, благородная госпожа?! --- неожиданно из темного угла выглянуло еще одно живое существо, это была девочка лет пятнадцати.--- Тебя ждет жизнь в гареме султана, ты будешь окружена почестями и богатством. Возможно, станешь его женой и родишь ему сына! А, может, твое дитя будет следующим владыкой Оттоманской Империи? --- девочка яростно сверкала злыми, черными глазами.--- А мы будем проданы на рынке каким-нибудь старым, жирным купцам, которых будем ублажать до конца своих дней…
       Девочка вышла вперед, даже не пытаясь прикрыть свою наготу перед другими обитательницами этой зловонной дыры. Она гордо стояла перед Эстель, высоко вскинув голову. И она была удивительно прекрасна, хотя это была злая, жестокая красота: длинные, иссиня-черны, прямые волосы, огромные черные глаза, которые сейчас горели злобой и ненавистью, тонкая линия рта; она была худощава, но при этом невысокого роста и хорошо сложенна.
       --- Почему ты так ненавидишь меня? --- удивилась Эстель, невольно попятившись к двери.--- Ведь ты меня совсем не знаешь…
       --- Мое имя Бьянка Джаннини… Я из Венеции. Мои родители --- тоже из дворянского рода, как и твои, но они были бедны. Поэтому они ужасно обрадовались, когда им удалось выдать меня замуж за богатого венецианского купца, Карло Джаннини. Это позволило моему брату получить офицерский чин! Мой муж --- купец, и направлялся в Грецию, когда наш корабль захватили, убили Карло и моего брата, Стефано. А меня полонили! --- Бьянка залилась горькими слезами.--- Теперь меня ждет печальная участь --- стать наложницей у какого-нибудь богатого господина! Я буду рабыней… Ты спрашиваешь, почему я ненавижу тебя? Но ведь у тебя будет все, что ты пожелаешь! Ты прекрасна, а потому наверняка понравишься падишаху! Станешь его женой и родишь ему детей, а я всю жизнь буду жалкой рабыней!..
       Она готова была накинуться на Эстель, но неожиданно между ними появился Ибрагим, выскочивший из темноты так стремительно, что обе девушки растерялись.
       --- Простите ее, хатун. Бьянка напоминает дикую кошку --- она зла и своенравна,--- он повернулся к Эстель.--- Тебе мало того, что ты уже получила? Я доложу капитану, и сегодня же ты получишь десять плетей. Это немного охладит твой пыл.
       Бьянка упала на колени и горестно взвыла. Когда Эстель выходила из комнаты, она услышала проклятия в свой адрес, сыпавшиеся из уст итальянки, как из рога изобилия. Тем не менее две другие девушки вежливо попрощались с ней и предложили прийти к ним еще раз. Ибрагим провел Эстель до ее каюты.
       --- Почему Бьянка так зла? --- спросила его Эстель.
       --- Я не знаю, почему господин вообще захотел брать ее с собой. Лучше бы он бросил ее за борт, потому что никому не нужна такая злобная и строптивая женщина. Остерегайся ее, хатун! Ее характер --- это ее злой фатум, потому что в ней живут злые демоны, которые терзают ее душу.
       Эстель молча кивнула и вошла в каюту, но тут же вскрикнула от неожиданности и хотела выбежать обратно. В кресле возле маленького окошка сидел мужчина --- тот самый, которого она видела несколько дней назад на «Морской деве». Как и прошлый раз, он был одет во все черное, и лицо его было хмурым и недовольным. Он мрачно посмотрел на Эстель и заметил по-итальянски:
       --- Ты действительно удивительно хороша, Кисмет. Ты принесешь мне удачу.
       --- Кисмет? Мое имя --- Эстель де Рие,--- равнодушно сказала девушка. Ее раздражали все эти непонятные имена, которыми теперь ее называли.
       --- Это имя тебе больше не принадлежит,--- зло усмехнулся мужчина, и его черные глаза вспыхнули из-под шапки непослушных, темных волос.--- Теперь ты будешь откликаться на имя «Кисмет», что по-турецки означает «Судьба». Я назвал тебя так, потому что тебя послала мне судьба. Благодаря тебе я добьюсь милости падишаха, и он исполнит мое заветное желание. Сам Аллах послал тебя мне! Воистину, это кисмет!
       Эстель презрительно пожала плечами. Что бы ни говорил этот глупый турок, ее зовут Эстель де Рие д’Аркур д’Омаль. Она --- не экзотическая птичка, а подданная французского короля и королевы-матери!
       --- А вы знаете, что я --- крестница Екатерины Медичи, и она будет несказанно зла, когда узнает, что меня продали в рабство, и я буду развлекать турецкого короля?
       --- Она не узнает,--- холодно улыбнулся мужчина в черном.--- И она очень заинтересована в хороших отношениях с Оттоманской Империей. Особенно теперь, когда старый падишах умер, она вынуждена искать общий язык с его сыном, Селимом.
       Поняв всю безвыходность ситуации, Эстель набросилась на турка в бессильной ярости, надеясь выцарапать ему его холодные, черные глаза. Но мужчина лишь одним движением скрутил ей руки за спину и злобно прошипел на ухо:
       --- Я --- Ульдж Али, самый известный человек на Средиземном море! Может, у себя во Франции ты и была знатной дамой, но здесь, на моем корабле, ты всего лишь рабыня. Теперь все поменялось! Чем скорее ты это поймешь, тем лучше для тебя. Но если ты будешь сопротивляться, хорошая порка научит тебя, как нужно вести себя с Ульдж Али!
       Он крепко держал ее за кисти рук, прижав коленом к своему бедру. Сначала Эстель испугалась, что он убьет ее прямо на месте, но через некоторое время, когда хватка не ослабевала, а гнев турка понемногу утих, она вдруг осознала, что находится в объятиях мужчины на корабле, где ее никто не защитит от его посягательств. Неожиданно Ульдж Али развернул ее к себе лицом и внимательно посмотрел ей в глаза. Казалось, он собирался ее поцеловать. От этой мысли Эстель стало не по себе, и она непроизвольно зажмурилась. Но Ульдж Али склонился над ее лицом и прошептал неожиданно нежным голосом:
       --- Почему ты боишься меня, Кисмет? Даже в самом ярком сне я не видел такой красавицы, как ты.
       Имя «Кисмет» неприятно резануло слух девушки, и она приглушенно прошептала:
       --- Мое имя --- Эстель де Рие…
       Ульдж Али с грустной улыбкой покачал головой:
       --- Нет, теперь твое имя Кисмет-хатун. Ты --- женщина-судьба. Твое появление предначертано судьбой, и оно принесет мне счастье,--- он ласкаво провел пальцем по ее щеке.--- Ибрагим сказал, что ты уже не девственница. Он проверил это по моему указанию, когда ты была в беспамятстве. Зачем же тогда бояться?
       Поняв его намерение, Эстель испуганно задрожала, но тем не менее отважно сказала:
       --- Я отдамся только своему любимому, Христофу де Рошешуару. И никому больше!
       Лицо Ульдж Али растянулось в широкой улыбке, очень напоминавшей змеиную:
       --- Никто не просит тебя отдаваться, моя прекрасная роза. Существует множество других способов, чтобы доставить себе и мне удовольствие…
       Эстель начала вырываться из его рук, сердце ее бешено колотилось; но чем больше она вырывалась, тем теснее становилась хватка. В конце концов, она обнаружила, что прижата спиной к грубой дощатой койке, а турок торопливо срывает с нее одежды. Она хотела закричать, но от ужаса горло было сжато невидимыми тисками.
       --- Завидую султану, который получит тебя в подарок, Кисмет,--- задыхаясь от желания, прошептал ей на ухо Ульдж Али.--- Но я не могу быть рядом с такой красавицей и оставаться равнодушным.
       Эстель готова была на все, лишь бы избавиться от этих ищущих рук на ее теле и грязных поцелуев турка. Со всех сил она размахнулась и ударила его кулаком по лицу. В ярости он отпрянул от нее, держась за ушибленную щеку. На лице его отразились потрясение и гнев. Эстель замерла от ужаса, плотно закрыв глаза. Но ничего не произошло. Ульдж Али медленно поднялся с кровати и холодно произнес:
       --- Ты права, рабыня. Если я ненароком попорчу красоту, предназначенную для предводителя правоверных, я никогда не прощу себе этого. Негоже простому купцу заглядываться на подарки падишаху, да хранит его Аллах и продолжает его славный род!
       В его спокойном тоне слышалась оскорбительная насмешка, которая ранила нежную душу Эстель куда больше, чем все его предыдущие действия. Да, она рабыня. И никогда никто ее не отыщет среди неверных. Она --- пылинка, затерявшаяся в огромном мире. Она никогда больше не увидит милого лица Христофа, своей удивительной матери, принца Конде, Изабель де Лимей, ее единственную подругу, и даже Катрин Медичи. Да, даже по холодной и расчетливой Катрин Медичи Эстель скучала в эту минуту. Неужели ей суждено провести оставшуюся жизнь в гареме неверного мусульманина?! Даже если когда-нибудь она вернется назад на родину, люди отвернутся от нее, как от зачумленной, ведь она принадлежала турку и была его наложницей. Сердце заныло от боли.
       Но эту боль Эстель разделяла с тремя другими несчастными девушками, обреченными на ту же самую судьбу, что и она. Когда на следующий день Эстель зашла в темную, грязную каморку, она увидела только две худенькие фигурки, жавшиеся друг к другу на охапке гнилого сена. К ней обратилась Марианджела:
       --- Госпожа Эстель, знаешь ли ты, что произошло с этой противной Бьянкой?
       Эстель покачала головой, и Марианджела, которая оставалась живым и смешливым ребенком, несмотря на свое бедственное положение, быстро затараторила:
       --- После того, как ты вчера ушла, Бьянка еще долго плакала и жаловалась на свою горькую долю, обвиняя во всем тебя.
       --- Меня?! --- удивилась Эстель.
       --- О да! --- воскликнула Марианджела.--- Она ужасно завидует тебе, ведь ты в гораздо более выгодном положении, чем все мы. В конце концов, она так разозлилась, что начала кричать на нас, что мы --- две безмозглые курицы. Но мы привыкли к ее злобе, а потому даже не слушали ее. Но в этот момент сюда забежало несколько турков. Один ударил Бьянку, и та упала без сознания. Затем ее утащили отсюда. Как позже сообщил нам Ибрагим, она получила пять ударов плетью, хотя должна была получить десять…
       --- Какое несчастье! Бедная девочка! --- Эстель возвела руки к небу, возблагодарив Бога.--- Неужели Ульдж Али сжалился? Это чудо…
       --- Нет, дело не в этом,--- продолжала еще более бойкая Мария, перебивая младшую сестру.--- Улдьж Али никогда толком даже не видел нас, в отличие от тебя ли от Ибрагима. Но вчера, Ибрагим сказал нам, что капитан рассмотрел красоту Бьянки и решил, что ее тоже можно подарить султану. Ведь она действительно совсем не дурнушка, как мы! Вот почему Ульдж Али успел во время остановить наказание,--- закончила свой рассказ Мария.--- Теперь она вместе с тобой предстанет перед падишахом.
       Эстель насторожилась. Ей не понравилось, какой оборот приняли события. Она была рассудительной девушкой, и потому сразу поняла, что в лице Бьянки она приобрела опасного врага. Но она не будет становиться ей соперницей. Пусть амбициозная итальянка завоевывает султана, а Эстель будет стараться по мере возможности избегать встреч с султаном.
       Дни шли. На корабле было мучительно скучно. Почти все свое время Эстель проводила со своими новыми подругами в их темной каморке, черпая в их жизнелюбии и оптимизме душевные силы. Сестры Витти были очень добрыми и сильными девочками. Несмотря на все лишения и перенесенное на «Грозе волн» горе, они не собирались сдаваться и были готовы встретить злодейку-судьбу во всеоружии. Иногда Эстель общалась с лекарем Ибрагимом, с которым тоже подружилась. Женой Ибрагима была француженка, поэтому он неплохо знал этот язык. Теперь он с удовольствием расспрашивал девушку о ее родине, о людях, которые населяют ее, и ее обычаях. Эстель скучала по Франции, и потому находила в этих рассказах некоторую отдушину. Больше она ни разу не видела своенравную итальянку, но от сестер Витти узнала, что ее также поселили в отдельной удобной каюте, где Бьянка просиживала целые дни, общаясь только с рабом-турком, который приносил ей воду и еду. Видимо, она строила планы на будущее. Честолюбию итальянки не было пределов. Не видела Эстель и своего пленителя Ульдж Али с того памятного вечера, когда тот пытался ее изнасиловать. Каждая минута путешествия неуклонно приближала их к цели --- Стамбулу.
       Они проплыли Средиземное море и вышли в Ионическое море, оставили позади Пелопонесс и перед ними предстали Эгейские острова --- Киклады --- Лесбос, на котором жила когда-то знаменитая поэтесса Сапфо, Хиос, Андрос, Делос --- место рождения прекрасной Артемиды и ее брата Аполлона… Природа Киклад обладала какой-то особой поэтичностью. Корабль плавно пристал в небольшой, живописной бухточке острова Андрос. Ибрагим зашел к Эстель и передал ей разрешение капитана выйти на палубу полюбоваться прелестным пейзажем и подышать свежим воздухом. «Как милостива с его стороны,» --- мстительно подумала девушка.--- «Стоит мне только сейчас встретиться с этим надменным турком, и я не смогу себя контролировать…» Но все ее мысли улетучились, когда она ступила на палубу и тут же встретилась глазами с Ульдж Али. Он холодно улыбнулся ей и жестом пригласил подойти. Эстель была вся укутана в чадру --- густую, темную, турецкую накидку,--- чтобы никто из экипажа не смог увидеть ее красоты. Это могло бы привести к ужасным последствиям.
       --- Иди сюда, несравненная,---насмешливо позвал ее Ульдж Али, видя ее нерешительность.--- И раздели со мной это великолепное зрелище. Рассвет у острова Андрос --- эти мгновения ты будешь помнить всю жизнь. Не нужно отказываться от мелких радостей, которые нам дарует Аллах в своей бесконечной милости.
       --- Вы так религиозны,--- едко заметила Эстель, подходя к борту корабля.
       Ульдж Али побелел от злости, поняв ее намек о его неблаговидном прошлом.
       --- Ты злоупотребляешь моей снисходительностью,--- предостерег он ее.
       Эстель посмотрела в его злые, черные глаза, и прочла в них нескрываемую угрозу.
       --- Скоро рассвет закончится, и ты пропустишь эти чудесные мгновения,--- уже спокойно заметил турок.
       Эстель посмотрела на открывающуюся перед ней картину --- греческая природа поражала своим многообразием и в то же время гармоничностью --- песочные пляжи, отвесные скалы, зеленые долины и кругом голубое-голубое море. Как было бы чудесно прогуляться в той прелестной роще с оливковыми и лимонными деревьями. Казалось, этот остров соткан из нежно-розовых лучей солнца, голубого моря и серых каменистых утесов. Вдалеке Эстель увидела руины старинного святилища древних греков. Солнце уже встало на небе и начало согревать своим теплым светом зеленые рощи и поля, а легкий бриз создавал небольшие волны на море. Здесь жили Гомер, Одиссей и Сапфо.
       Неожиданно позади себя Эстель услышала бархатистый, мужской голос, процитировавший стихи Сапфо на превосходном греческом:
Я негу люблю,
Юность люблю
И солнце.
Жребий мой --- быть
В солнечный свет
И в красоту
Влюбленным.
       Эстель вздрогнула и резко обернулась, при этом с ее головы снесло накидку легким порывом ветра. Чуть поодаль стояли рабы-мужчины: высокие, сильные и загорелые с горящими ненавистью глазами. Но один из них привлек внимание девушки, так как он не был похож на остальных. Он был прекрасен, как Аполлон, не очень высокого роста, но коренаст и широкоплеч, его прекрасные волосы цвета вороново крыла отросли за время неволи и немного выгорели на постоянном солнце. Лицо этого раба дышало отвагой и честностью, и, что было удивительно, не выражало ни малейшей ненависти, лишь обреченность и страдание. Ульдж Али проследил за взглядом Эстель, его глаза искрились от смеха:
       --- Тебя заинтересовал этот раб, моя прелесть?
       --- Как его зовут? --- сердце Эстель пронизала жалость к таинственному незнакомцу.
       --- Он --- итальянец,--- ответил Ульдж Али.--- Мы его захватили во время осады Мальты. Он был одним из самых яростных защитников. Его зовут Франко Форти.
       --- Вы захватили в плен мальтийского рыцаря? --- ужаснулась Эстель.
       --- Он --- не рыцарь, он приехал на Мальту из Венеции, так как доводится племянником доблестному Ла Валетту, славному защитнику Мальты. Должен признаться, что Франко Форти --- доблестный воин, и я уважаю его. Но теперь он --- всего лишь мой раб.
       --- Вы взяли в плен своего соотечественника… Как это грустно,--- Эстель снова взглянула на Франко, и на этот раз встретилась с ним взглядом. Ее обжег этот страстный взгляд темно-карих глаз. Франко смотрел на нее с мольбой и немым восторгом перед удивительной красотой девушки. Эстель почувствовала, как в ее душе зажегся огонек, который раньше мог вызвать только ее дорогой Христоф де Рошешуар. Но вечно подозрительный Ульдж Али сразу же заметил взгляд, которым обменялись двое молодые люди. Он ревностно накинул накидку на голову девушки и резко отдал несколько приказаний подошедшему помощнику на турецком. Эстель с ужасом наблюдала, как двое здоровенных турка схватили Франко и потащили вниз, в карцер.
       --- Вам лучше удалиться обратно, к себе в каюту, Кисмет,--- Ульдж Али был сама любезность.
       Эстель с тоской смотрела на несчастного венецианца, который, напоследок бросив на нее взгляд, полный тоски и обреченности, исчез внизу.
       --- Что сделал этот несчастный? --- в ужасе прошептала Эстель.
       --- Запрещено смотреть на рабыню, предназначенную для самого падишаха,--- уклончиво ответил Ульдж Али.
       --- Это не так! --- возмущенно воскликнула Эстель.--- Вы сами сказали, что я такая же рабыня, как и он. Почему же нельзя смотреть на меня?
       Ульдж Али раздраженно махнул рукой, не зная, что еще сказать:
       --- Я сказал, что тебе пора идти, Кисмет…
       Сзади к ней приблизился турок с самым грозным выражением лица так, что Эстель догадалась, что в случае отказа ее готовы силой притащить обратно в каюту. Она бросила прощальный взгляд на остров Андрос --- вряд ли ей еще когда-либо выпадет возможность полюбоваться на эти прекрасные виды. Безграничные средиземноморские кустарники, сосновые рощи, виноградники и озера --- такая разная и удивительная природа. В этот момент Эстель вспомнила легенду о том, как произошли Эгейские острова --- Посейдон, морской бог греков, ударил по горе своим золотым трезубцем и разбросал их осколки по морю. Все здесь дышит удивительной романтикой. Как странно, что она встретила этого загадочного и прекрасного, как Аполлон, итальянца-раба именно здесь, в стране любви и поэзии. Неожиданно ей в голову пришли стихи греческого поэта Платона, которые еще несколько лет назад заставлял ее учить наизусть ее учитель греческого:
Яблоко это тебе я кидаю
Поймай, если любишь,
И отведать дай мне сладость твоей красоты.
Если ж, увы, ты ко мне холодна, подыми его: сможешь
Видеть на нем, сколь кратка пышного цвета пора…
       Именно Франко Форти почему-то заставил ее вспомнить эти строки. Неужели он смог внушить ей какое-то чувство? Нет, это невозможно, потому что она любит Христофа, которого больше никогда не увидит… Виновата в этом лишь окружающая ее романтическая природа, атмосфера и условия, при которых они встретились. Тем не менее в этот же день вечером Эстель не преминула рассказать своим новым подругам о Франко Форти.
       --- Он не очень высок, но ладно сложен, у него пышные, волнистые волосы черного цвета, красивые миндалевидные карие глаза. Он --- очень загорелый и мускулистый,---- рассказывала Эстель сестрам Витти, которые слушали ее в полном восторге.--- Он действительно очень красивый, этот Франко Форти. Но он такой же раб, как и мы, хоть и был до этого венецианским купцом и племянником знаменитого Ла Валетте!
       --- Он галерник? --- вздрогнула малышка Марианджела.--- Говорят, это ужасные люди.
       --- Нет, он не галерник,--- успокоила ее Эстель. --- Он такой же раб, как и мы, и будет продан в дом какого-нибудь сеньора в Стамбуле в качестве прислуги.
       --- Бедняга! --- участливо вздохнула Мария.--- Ему очень не повезло, как и мне, и Марианджеле, и тебе, дорогая госпожа Эстель. Но, говорят также, что доблестный ла Валетте одержал победу над турками. Во всяком случае, этот ужасный пират, Драгут-раис, погиб при осаде Мальты. Я слышала об этом из разговора команды Ульдж Али.
       --- Я рада слышать это,--- улыбнулась ее младшая сестренка, но улыбка получилась усталой и вымученной. Долгие дни плавания в этом трюме сказывались на бедной девочке, и нешность ее начала меркнуть. Обе сестры Витти были очень худыми и изможденными, с запавшими глазами и свалявшимися волосами. Эстель очень сомневалась, что эти измученые, несчастные создания смогут заинтересовать кого-то на стамбульском рынке. Но это значило бы смерть дя бедняжек, поэтому Эстель очень боялась того, какая участь ждет впереди девочек.
       --- Что бы ни случилось, мы должны держаться вместе,--- сказала она сестрам, и они полностью с ней согласились.
       Они прошли Дарданеллы, и «Гроза волн» вышла в Мраморное море --- теперь он были совсем близко от берега Турции, а значит, от Стамбула. Они проплывали величавые и грозные турецкие крепости, пугавшие и в то же время потрясавшие. Турки --- очень грозная и жестокая нация, думала Эстель. Что ее ждет впереди? Неизвестность. Навстречу им попадались самые разные торговые судна, груженные товаром из самых различных уголков мира. Стамбул можно было назвать международным торговым центром. Это был один из самых удивительных городов мираа, и Эстель еще предстояло познкомиться с ним. Она станет подарком Ульдж Али султану Селиму. Она станет одной из его многочисленных наложниц. Возможно, он даже и не заметит ее присутствия в гареме, ведь там тысячи изысканных красавиц. Но она --- подарок со столь громким именем «Кисмет» --- «Судьба», не может остаться незамеченной.
       «Гроза волн» вошла в устье Босфора, спустилась до города по проливу, причалила в Золотом рогу и стала на рейд. Эстель принесли ее новую одежду --- теперь ей следовало одеваться в соответствии с турецкими обычаями. Она надела узкие шальвары небесно-голубого цвета с кулисками на щиколотках, расшитые синим стеклярусом, белую шелковую рубашку, темно-синюю безрукавку и широкий кожаный пояс, вышитый бисером. На ноги ей надели забавные туфли с длинными носками и без задников. Но на улицах Стамбула ни одна порядочная женщина не появлялась без яшмака --- плотной черной накидки, из которой были видны одни глаза. Поморщившись, Эстель-таки накинула ее через голову. Ибрагим проводил ее на палубу корабля. Сама того не замечая, Эстель поискала глазами Франко, но его нигде не было. Зато возле Ульдж Али стояли две сестры Витти, которых тоже привели в порядок: вымыли, старательно расчесали волосы и даже нанесли немного краски на лицо. Но, в отличие от Эстель, им предстояло вышагивать по улицам города нагишом. Эстель подошла к девушкам и на прощание поцеловала каждую в щеку.
       --- Ты должна быть сильной,--- спокойно сказала Мария.--- Ибрагим говорит, что мусульманская вера учит принимать свою судьбу и не противиться ей. Что бы с нами не случилось, мы с сестрой уже заранее смирились с уготованной нам участью,--- малышка Марианджела в знак согласия закивала головой, хотя в ее детских глазах стояли слезы.--- Но никогда не забывай, кто ты есть, Кисмет, не забывай своих истоков, иначе пропадешь в этом жестоком мире.
       --- В тебе столько мудрости,--- ласково улыбнулась девушке Эстель.--- Я перетерпела очень много за последние четыре года, но никогда не думала, что мне уготована такая печальная судьба. Тем не менее не в моих силах что-либо изменить… Интересно, а где Бьянка?
       --- Бьянка слишком свирепа,--- Ибрагим выступил вперед из-за спины Ульдж Али.--- Господин решил, что вам лучше пока не встречаться. Ты ее не увидишь до своего прибытия в Топкапе.
       --- Что это --- Топкапе? --- удивилась Эстель.--- это мое новое жилище?
       --- А я знаю, что такое Топкапе! --- воскликнула Марианджела, перебивая лекаря.--- Это большой дворец, где живет султан Селим и его жены.
       --- Да, но ты, как и все остальные женщины, будешь жить в гареме, в Старом Дворце,--- холодно добавил Ульдж Али, беря за руку свою рабыню.--- А теперь попрощайся со своими подругами, так как нам пора идти.
       Девушки заплакали, теперь они лишились своей единственной поддержки --- компании друг друга. Эстель обняла напоследок Марию и Марианджелу. Ибрагим с улыбкой кивнул ей и сказал по-турецки:
       --- Да хранит тебя Аллах, Кисмет-хатун!
       На земле Эстель уже ждал паланкин Это были своего рода крытые носилки из дерева, занавешенные шелком и бархатом, которые несли шестеро негров-рабов. На каждом из негров был обруч из чистого золота, а одеты они были в широкие шальвары. Эстель еще ни разу в жизни не видела черных людей, а потому была очень удивлена. Ульдж Али сообщил ей, что он будет сопровождать ее до дворца, так как должен встретиться с главным визирем, Соколлу Мехмет Пашой, который будет разговаривать с ним от имени падишаха.
       Эстель забралась в носилки и почувствовала, как негры с легкостью подняли их. Они двинулись в путь. Ибрагим предупредил ее, чтобы она не пробовала выглядывать из-за занавесей, поэтому девушка покорно сидела внутри паланкина на удобных подушках. Но сердце ее все время бешено колотилось, словно норовя вырваться из груди. В какой-то момент Эстель даже показалось, что она задыхается. А от монотонного покачивания у нее начала кружиться голова. Они вышли на улицы Стамбула, и Эстель в нос ударил резкий запах базаров и жилищ людей. От многоголосого рева толпы на самых различных языках гудело в ушах. В воздухе пахло жареным мясом, фруктами, какими-то благовониями и потными людскими телами. Какой шумный город! Эстель нервно теребила пальцами край своей шелковой рубахи.
       Никогда она себя еще не чувствовала так нереально, как будто это происходило не с ней. Может, это все дурной сон и сейчас она в ужасе проснется? Эстель зажмурилась и с силой зажала пальцами горящие виски. Неожиданно негры остановились, и носилки медленно опустились на землю. Между шелковыми занавесями просунулась маленькая пухлая ручка, унизанная дорогими перстнями. Эстель облокотилась об нее, вылезла из паланкина и схватилась за сердце. Перед ней было величественное сооружение из камня, очень напоминавшее собой тюрьму. Вот где ей предстоит жить --- лучше умереть! Судорожно хватая ртом воздух, Эстель без сознания упала на руки стоявшего рядом маленького человечка.
 

Глава 7
В золоченых стенах сераля

       --- Кажется, она приходит в себя,--- прошептала маленькая, высохшая старушка.
       --- Она долго была в забытьи,--- взволнованно прошептала в ответ красивая, высокая девушка в розовом халате.
       --- Слабенькая слишком,--- прокряхтела старушка.--- Но красавица. Ульдж Али щедр на подарки. Советую тебе хорошо следить за ней, Сати. Она уж наверняка придется по вкусу султану. Если хочешь угодить Кизляр-аге, будь обходителен с этой белокожей чужестранкой.
       --- Она так прекрасна,--- горестно вздохнула девушка, взглянув на маленького, толстого евнуха Сати.--- Я бы хотела быть на ее месте…
       --- Знай свое место,--- злобно толкнул ее в бок Сати.--- Знай свое место, Фатима. Обычная одалиска не должна метить на место хасеки.
       --- Она не хасеки, а просто рабыня,--- ревниво заметила Фатима, помогая встать старой матери.
       --- Она ею будет,--- сердито сверкнул своими маленькими глазками из-под пухлых щек евнух Сати.--- Я сделаю все, что от меня зависит.
       --- Уж в этом я не сомневаюсь,--- прокряхтела старушка, поднося к носу девушки флакон с какой-то жидкостью.
       Эстель чихнула и открыла глаза --- над ней склонилось три человека. Она медленно перевела взгляд со стройной, высокой Фатимы на ее согбенную старуху-мать и затем на маленького толстого Сати.
       --- Где я ?--- еле слышно прошептала Эстель. Она огляделась. Она находилась в небольшой, круглой комнате, выложенной изразцами, в центре которой был очаровательный, маленький фонтан с плавающими там золотыми рыбками. На полу лежал толстый, пушистый ковер небесно-голубого цвета. Вокруг стояли медные и серебряные лампы, в которых горел огонь, так как был уже вечер, и за окном стояла тьма. Сама Эстель лежала на небольшой удобной кушетке, обтянутой синим бархатом. Вдоль стен стояли маленькие, круглые столики из фруктового дерева. Эта комната была такая чудная и не похожая на все те, что Эстель доводилось видеть раньше! Это напоминало скорее какую-то волшебную сказку.
       Рядом с ней пухленький, маленький человечек согнулся в почтительном поклоне:
       --- Ты в Стамбуле, хатун. Это Старый Дворец, в котором находится сераль для женщин султана Селима, да хранит его Аллах и продолжает его дни! А мое имя Сати, я --- твой личный евнух и первый помощник во всем. А эти две женщины приставлены к тебе прислужницами --- Фатима и ее мать Ома.
       --- Какие у вас чудные имена,--- сказала Эстель на турецком, так как за время путешествия немного научилась этому языку у Ибрагима-лекаря и Ульдж-Али.
       --- Это турецкие имена,--- пояснил Сати.--- Ты была француженкой, но теперь ты --- турчанка, Кисмет-хатун.
       Эстель раздраженно посмотрела на этих троих, которые подобострастно склонялись перед ней. В их поведении не было искренней почтительности, скорее лизоблюдство и коварство. Они вызывали у нее отвращение.
       --- Хатун наверняка голодна,--- сказала Фатима, ставя перед Эстель поднос с едой. Девушка признала ее правоту и скорее накинулась на предложенные ей яства. Здесь был шафраново-желтый рис, пять спелых маслин в лимонном соусе, артишоки, свежеиспеченные лепешки и вода, пахнущая фруктами. Все оказалось очень вкусным, и через пять минут блюдо было уже чистым.
       К своему смущению Эстель обнаружила, что она --- совершенно голая, не считая тонкой золотой цепочки с миниатюрными жемчужинками на талии.
       --- Где моя одежда? --- спросила она Фатиму, которая вызывала у нее меньшее отвращение по сравнению с Сати и Омой. Фатима держалась гордо, но с неизменной любезностью.
       --- Теперь она тебе не нужна, дитя,--- недовольно проскрипела Ома, убирая в сторону поднос и зажигая лампады в комнате, осветившие все кругом нежно-розовым теплом.--- К тому же, сейчас к нам пожалует сам кизляр-ага. Он желает посмотреть на тебя лично.
       --- Кто это? --- Эстель снова повернулась к Фатиме, демонстративно игнорируя Ому.
       --- Кизляр-ага --- очень важный человек,---пояснила Фатима.--- Он --- главный в гареме, все ему подчиняются. Он один из главных людей в империи. Хатун, ты должна знать, что твоя жизнь теперь находится в руках султана, а судьба --- в руках кизляр-аги.
       --- Моя судьба? --- усмехнулась Эстель.--- Я догадываюсь, какая меня ждет судьба --- томиться в золоченных стенах гарема до конца своей жизни. Насколько я знаю, отсюда еще никто никогда не сбегал.
       --- Сбегал? --- Фатима презрительно поджала губы.--- А зачем отсюда сбегать? Разве нам здесь не прекрасно живется? От добра добра не ищут. Для любой женщины это счастье --- служить предводителю правоверных.
       --- Хватит болтать, глупая женщина,--- оборвал ее Сати. Он с поклоном поднес Эстель какие-то одежды.--- В этом ты будешь ходить в этот вечер. Тебе нравится, хатун?
       Эстель с презрением оглядела одежду, которую должна была отныне носить: изумрудно-зеленые шальвары, такого же цвета блуза и безрукавка из тончайшего белого полотна, расшитая черным агатом и жемчугом; к одежде прилагался широкий пояс из мягкой светлой кожи, вышитый зеленым бисером. Все это было так непохоже на то, что Эстель носила во Франции! Эти одеяния напоминали скорее нижнее белье, чем верхнюю одежду. Она провела рукой по гладкому шелку блузы. Несомненно, это была очень дорогая и красивая одежда и она ознаменовала переход к новой жизни, в турецком серале. Размышления Эстель были прерваны появлением в комнате нового действующего лица. И это был, пожалуй, самый удивительный человек, которого девушка только видела с те пор, как попала в плен. Ома, Сати и Фатима низко склонились перед ним, но он даже не заметил, а прошел сразу к Эстель.
       Это был очень высокий негр, одетый в самые прекрасные и дорогие одежды, которые только можно была представить. Лицо его было удивительно гармоничным --- миндалевидные, карие глаза, тонкий нос, вытянутый, как клюв у птицы, изящной формы полные, чувственные губы. Волос его не было видно, так как на голове он носил высокий тюрбан из золотой парчи с крупным рубином посередине. Эстель опустила глаза, потрясенная великолепием и необычностью гостя.
       Но негр ласково улыбнулся, продемонстрировав ряд крупных, белых зубов, и приподнял лицо Эстель за подбородок рукой с тонкими, изящными пальцами, унизанными перстнями.
       --- Это ты Кисмет-хатун? --- спросил он на чистейшем французском.
       --- Мое имя Эстель де Рие д’Аркур д’Омаль,--- прошептала Эстель, испуганно глядя в большие, карие глаза негра.
       По правде говоря, кожа у него была не такой черной, как у негров, что несли ее в паланкине до Старого Дворца, она была скорее золотисто-коричневой, и это придавало ему особенное очарование.
       Сати подполз на коленях к высокому негру и, поцеловав край его платья, сказал:
       --- Это и есть Кисмет-хатун, прекрасная, как луна и солнце, подарок Ульдж Али-паши, о господин! Прости ее --- она еще не оправилась от путешествия и не понимает, какая уготована ей судьба,--- при этих словах Сати пронзил Эстель сверлящим взглядом своих маленьких, злых глазок.
       --- Я --- кизляр-ага,--- гордо объявил негр.--- В гареме я --- главный, и если что-то тебе понадобится, ты должна обращаться ко мне. Через евнуха Сати, разумеется. А теперь я должен осмотреть тебя, чтобы удостовериться, что ты достойна прийти на ложе султана, властелина четырех сторон мира. Стань перед светом лампады, чтобы я мог оглядеть тебя.
       Низко опустив голову, чтобы скрыть свой стыд, Эстель вышла на середину комнаты. Но, похоже, кизляр-агу абсолютно не смущала ее нагота. Так, как если бы он осматривал кобылу, он ощупал все ее тело в поисках какого-либо изъяна, погладил волосы и осмотрел зубы. По прекрасному лицу Эстель текли слезы --- только теперь она почувствовала, что это такое --- быть рабыней, презреннейшим существом в мире. Успокаивающе обняв Эстель за плечи, он усадил ее на низкий диванчик, на котором она только что спала. Сделав знак слугам удалиться из комнаты, он взял девушку за руку и попросил:
       --- А теперь расскажи мне, дитя, откуда ты родом и какой тяжкий груз лежит на твоем сердце?
       Первый раз за долгие недели к ней обратились с ласковым словом и, не выдержав напряжения, Эстель упала на грудь кизляр-аги и разрыдалась. Он же легонько, успокаивающе гладил ее по спине, приговаривая:
       --- Прекрати, дорогое дитя. Теперь это бесполезно, потому что слезами горю не поможешь. Лучше раскажи мне свою историю.
       --- Как я уже сказала, мое настоящее имя Эстель де Рие д’Аркур д’Омаль,--- начала девушка.--- Мой отец был графом и приближенным королевы Франции. К сожалению, он умер. После его смерти моим опекуном стал дядя Шарль, принц де Ла Рош и герцог Бопре. Мы с дядей Шарлем ехали в Италию к моей матери, Сюзанне де Бурбон, которая поселилась там со своим близким другом, герцогом Гизом. Но во Франции я оставила своего жениха, Христофа де Рошешуара. Дядя Шарль не позволил нам пожениться, пока мама не даст своего согласия. Мы проплывали Мальту, где в это время происходили ожесточенные бои, когда на нас напали турки. Они убили капитана и всю команду. Потом ворвались в мою каюту, со мной были дядя Шарль и юнга Анри, чудесный юноша… Эти мерзкие пираты отрубили Анри голову… О, это было так ужасно, так ужасно! --- на доли минуты глаза Эстель затуманились горькими воспоминаниями, безмолвные слезы текли по лицу.--- Дядю Шарля они убили тоже. А я оказалась пленницей Ульдж Али. Они захватили меня на свой корабль, «Грозу волн». И вот я здесь, в гареме,--- Эстель снова всхлипнула, но плакать больше не хотелось.
       --- Твоя история воистину драматична,--- согласился кизляр-ага.--- Но, увы, это случается очень часто. Поверь, дитя, это не самое ужасное, что может случиться в жизни. Главное то, что Аллах решил сохранить тебе жизнь. А значит, ты должна смириться со своей судьбой и покориться. Судя по всему, ты --- не глупа и должна понимать, что в гареме борьба бесполезна.
       --- Может, султан меня не заметит? --- с надеждой спросила Эстель.
       --- Нет, дитя, ты --- подарок. Завтра же ты отправишься к султану. В гареме султана Селима несколько сот женщин. Они все очаровательны и привлекательны. У Селима есть первая жена --- ее зовут Нурбану, что означает «женщина света». Нурбану --- действительно светлая женщина. Она --- добрая и мудрая. Сегодня ты увидишь ее в банях. Если ты приглянешься Селиму и родишь ему ребенка, он может сделать тебя второй женой.
       --- Я до сих пор не могу забыть Христофа,--- призналась Эстель.--- Я знаю его больше двух лет, но близка была с ним только неделю. Тем не менее Христоф --- единственный мужчина, к которому я испытывала глубокие чувства. Я не могу лечь в постель с другим.
       Кизляр-ага со смехом в глазах посмотрел на отчаявшуюся девушку:
       --- Разве ты девственница, Кисмет? Тебе нечего оберегать. Нечего. Ты --- не столь ценна, как другие девушки, но ты прекрасна и совсем не похожа на этих глупых бабочек, что живут в гареме. Ты понравишься султану Селиму, и он сделает тебя счастливой.
       --- Какой он, господин кизляр-ага?
       Негр снисходительно улыбнулся любопытству Эстель:
       --- Он… Он не так привлекателен, как был его отец, Сулейман Законодатель, или его мать, знаменитая Роксолана Хуррем. Хотя от Хуррем он унаследовал рыжие волосы и приятные черты лица. Селим носит бороду. Он --- невысокого роста и коренаст. Несомненно, он --- приятный мужчина. А еще султан очень любит женщин, он неутомим в постели и в любви.
       Эстель залилась краской:
       --- Мне неприлично разговаривать с мужчиной о подобных вещах… Ни Клод, ни дядя Шарль не одобрили бы этого…
       Кизляр-ага расхохотался:
       --- Дорогое дитя, но ведь я --- не мужчина. Ни одному мужчине не позволено ступать за черту гарема. Это ужасный грех. А я --- главный евнух,--- тут он рассказал Эстель, чем обычный мужчина отличается от евнуха и, что гарем стерегут именно евнухи, так как мужчина, не лишенный мужских потребностей, может не выдержать и соблазниться живущими в гареме женщинами. Возжелать же чужую жену --- это ужасный грех в исламе. Эстель слушала его с широко раскрытыми глазами. Удивительно! Она никогда не слышала ни о чем подобном, когда жила во Франции! Сколько удивительного и нового она открыла в Турции!
       Наконец кизляр-ага встал с дивана и, ласково улыбнувшись девушке, сказал:
       --- Мне было приятно познакомиться с тобой, дитя мое. Думаю, в скором времени мы с тобой встретимся снова. Но сейчас мне пора идти. Я --- очень занятой человек. Я пришлю тебе Сати, чтобы он провел тебя в бани.
       Эстель улыбнулась вслед кизляр-аге. Какой приятный и добрый человек! Но есть что-то в нем, напоминающее хищную и хитрую птицу. Это такой человек, который всегда держится настороже и своего не упустит, решила Эстель. К ней сзади незаметно подкрался Сати. Здесь, в этой комнате, все полы были устланы пушистыми коврами, за счет чего шаги были приглушены.
       --- Я проведу вас в бани, кисмет-хатун,--- сказал он.
       Эстель послушно встала и последовала за евнухом. Они прошли несколько темных, холодных коридоров и наконец вошли в большую, квадратную комнату, выложенную керамическими плитками с цветочным узором синего и красного цветов: розы перемежались с маргаритками, а гиацинты --- с пионами. Это была комната удивительной красоты, в которой повсюду били чудесные мраморные фонтаны, пускавшие в воздух струи ароматизированной, небесно-голубой воды. Но самое удивительное было то, что комната была полна самых разных женщин, всех возрастов и национальностей. Здесь были пожилые женщины, цветущие юные девушки, еще совсем маленькие дети --- мальчики и девочки. Все они весело разговаривали, плавали в бассейне или прогуливались по прохладным плиточным полам. Как позже поняла Эстель, для турок баня --- это был важный ритуал.
       --- Сейчас я сделаю тебе массаж,--- заявил Сати и помог Эстель лечь на холодной мраморной скамье. Она задрожала от холода, но умелые руки евнуха массировали ее нагое тело, и вскоре она согрелась. По телу пробежала приятная, теплая волна, и девушка начала расслабляться. Для Сати это было ежедневной работой, поэтому нагота Эстель его по-прежнему нисколько не смущала. Позже он использовал специальную большую, волосяную перчатку, чтобы растереть все тело.
       Затем к ним подошли три хихикавших девушки-рабыни. Все три были черны, как ночь, но очень красивы. Две из них взяли Эстель за руку и провели к бассейну. Они нежно омыли тело Эстель душистым мылом с ароматом фиалки и ополоснули. Неожиданно одна из них начала натирать тело Эстель какой-то мазью. Все протесты девушки были мгновенно подавлены --- Сати объяснил ей, что она должна стоять и и не мешать рабыням исполнять их работу. Через минуту мазь смыли, и Эстель с удивлением обнаружила, что на ее теле не осталось ни одного волоска. Она изумленно вскрикнула, заставив девушек-негритянок еще веселее смеяться. Все это время за ней с интересом наблюдали многие женщины, находившиеся в банях. Они уже слышали о новой девушке, подарке великого корсара их повелителю. Красота и очарование Эстель удивили их и у многих вызвали зависть.
       Эстель надеялась, что теперь ее уже точно оставят в покое --- не тут то было! Сати снова уложил ее на мраморную скамью, и принялся безжалостно мять и щипать ее тело, отчего кожа стала гореть и саднить. Несколько раз Эстель пыталась вырваться из противных рук Сати, но ее сопротивление не возымело действия, а лишь вызвало смех у других женщин. Наконец ее еще раз ополоснули, вытерли и оставили передохнуть на мраморной скамье. К Эстель стали подходить различные женщины, они с любопытством рассматривали ее, заставляя краснеть, и бурно обсуждали ее внешность на самых разных языках. Зная несколько языков, Эстель поняла, что они находят ее очень привлекательной, но им это явно не нравится. Эти назойливые, злые лица пугали и смущали Эстель. Она сжалась в комочек на краю скамьи, подогнув под себя ноги. Некоторые женщины начали подходить и бесцеремонно хватать ее за волосы, лицо и руки. Было бесполезно бороться с этими многочисленными женщинами. Даже заступничество Сати не помогло ей --- маленького евнуха бесцеремонно отпихнули в сторону. Но внезапно все женщины затихли, замерли на месте, и, затем, медленно разошлись, пропуская вперед высокую, статную даму. Женщина высоко держала голову и презрительно смотрела на окружающих женщин.
       --- Вы, никчемные создания! --- низким, грудным голосом воскликнула она, взмахнув рукой.--- Вам нечем больше заняться, кроме как только глазеть по сторонам и сплетничать?! Идите!
       Все начали постепенно расходиться по хаммаму. Эстель удивленно посмотрела на свою спасительницу --- высокую, очень красивую женщину с длинными, черными волосами и такими же глазами. Классические черты лица были почти идеально правильными, только монголоидный разрез глаз выдавал в ней восточную кровь. Женщина была одета с невиданным богатством: черные, шелковые шаровары, вышитые золотыми и серебряными звездами, по манжетам пришиты мелкие брильянты, рубашка из тончайшего, синего шелка, вышитая стеклянным бисером и брильянтами, бархатный кушак из золотой парчи, на руках звенели золотые и серебряные браслеты, пальцы унизаны кольцами, а с шеи свешивалась длинная нить жемчуга. Эстель мимо воли засмотрелась на прекрасную незнакомку:
       --- Мое имя Нурбану,--- сказала женщина по-французски.--- Я --- первая жена моего господина Селима и я… рада приветствовать тебя в гареме,--- ее губы тронула чуть заметная улыбка.
       --- Меня зовут Эстель де Рие, но все называют меня Кисмет…--- ответила Эстель.
       --- Кисмет? Это значит судьба,--- Нурбану снова улыбнулась, отчего стала похожа на молоденькую девушку, хотя на вид ей можно было дать не меньше тридцати лет.
       --- Я знаю. Такое имя дал мне пират, похитивший меня, Ульдж Али,--- начала было Эстель, но Нурбану прервала ее.
       --- Не стоит рассказывать мне все, дитя. Кизляр ага уже поведал мне твою грустную историю --- именно поэтому я и пришла, чтобы увидеть тебя. Было задето мое любопытство, ведь Кизляр-ага сказал, что ты прекрасна...
       --- Но не так, как вы, госпожа,--- вырвалось у Эстель.
       Лесть понравилась самолюбивой и гордой Нурбану:
       --- Ты --- француженка, дитя, а я --- итальянка, мои родители принадлжат к знатной венецианской семье. Еще почти ребенком меня отправили на юг Италии, но по дороге наш корабль захватили турки. В гареме меня учили тому, как нужно вести себя. Я оказалась способной ученицей, и вскоре поняла, что в серале выживает сильнейший. Здесь много зависти и злобы. Хуррем и Махидевран, жены великого Сулеймана, однажды подрались, как дикие кошки, и Махидевран расцарапала лицо своей соперницы. Это было ужасно! Хуррем целую неделю не показывалась из своих покоев, чем вызвала гнев султана, который пал на голову несчастной Махидевран… Так Хуррем разделалась с соперницей. Видишь, Кисмет, здесь нужно быть осторожной. Сейчас я --- первая жена Селима и первая женщина в гареме.
       Эстель с интересом слушала Нурбану, которая оказалась увлекательной собеседницей:
       --- А разве вы не ревнуете султана ко всем этим женщинам, госпожа? --- удивилась она.
       Нурбану посмотрела на Эстель с нескрываемой насмешкой.
       --- Правоверный имеет право жениться четыре раза. Пока я --- единственная и первая его жена. Селим полюбил меня с первого взгляда. Он добр и внимателен ко мне. А если ему хочется немного приключений на стороне, на то есть его право. Если тебе это интересно, то я скажу, что Селим --- добрый и нежный, несмотря на все слухи про него. Он --- талантливый поэт. Вся проблема моего несчастного супруга состоит в том, что он не был предназначен для царствования и управления империей. Султаном должен был стать принц Мустафа, который умер от руки собственного отца, Сулеймана Великолепного. Говорят, принц Мустафа совершил измену… Хуррем избаловала своего сына Селима, потакая его низменным порокам: неудержимой страсти к женщинам и вину. Правда в том, что мой супруг ненасытен в любви и много пьет.
       --- Лекарь Ибрагим, который плыл со мной на корабле, говорил, что ваш Аллах запрещает пить вино…
       --- О да! Это так,--- невозмутимо согласилась Нурбану, величаво пожав плечами.--- Но тем не менее господин мой Селим пьет много вина. Повторяю, он просто ничего не может поделать с этим. Во всем виновата его мать Хуррем-султан.
       --- Вас так интересно слушать, добрая госпожа,--- улыбнулась Эстель султанше.--- На Родине в моей жизни не происходило ничего интересного. Я только однажды была при дворе королевы. А сейчас мне кажется, что я перенеслась в сказку. Хотя, не уверена, что я рада этому. Люди здесь не очень хорошо относятся ко мне. Не считая вас, Нурбану, и Кизляр-аги, никто не выказывает расположения ко мне.
       --- Они завидуют, дорогая Кисмет,--- Нурбану снисходительно потрепала Эстель по щеке.--- Они завидуют твоей удивительной красоте. Ты напоминаешь прекрасную хасаки Хуррем… Вы похожи внешне,а также своим поведением. Хасаки тоже в начале вела себя в гареме скромно и осмотрительно, была пуглива и очень юна. Она очаровала отца Селима, Сулеймана.
       --- Что значит «хасаки»? --- не поняла Эстель.
       --- «Хасаки» означает возлюбленная жена. Таким именем наградил Роксолану Хуррем ее супруг, Сулейман. И неудивительно. Она занимала огромное место в его сердце. Ни одна женщина за всю историю Оттоманской империи не добивалась столько почестей, как Хуррем. Но народ не любил ее и называл «жади», то есть ведьма. Говорили, она приехала к нам с холодной земли роксолан и привезла с собой колдовские зелья, которыми и околдовала султана. Народ роксолан не любят здесь.
       --- У Хуррем были дети? Селим --- ее единственный сын? --- продолжала любопытствовать Эстель.
       --- Ах, у нее кажется, было четыре сына,--- Нурбану на минуту задумалась, вспоминая все, что она знает об этой загадочной женщине.--- Мехмед умер в младенчестве, Чиганхир страдал ужасной болезнью --- падучей, он был хромым и некрасивым, Баязид --- жестоким тираном и сластолюбцем, его убили. А Селима в народе прозвали Пьяницей.
       --- За что же Бог наказал так жестоко эту бедную женщину? --- ужаснулась Эстель.
       --- За те злодеяния, которые ей приписывают,--- усмехнулась Нурбану.--- Я приехала сюда семь лет назад. Как раз в тот год Роксолана Хуррем умерла. Мне так и не удалось увидеть знаменитую хасаки Хуррем…
       Некоторое время женщины сидели молча. Нурбану погрустнела и о чем-то задумалась, а Эстель не решилась нарушить ход ее мыслей. Затем султанша встала со скамьи, гордо выпрямившись во весь рост, отчего многочисленные брильянты на ее одеждах заиграли всеми цветами радуги. Эстель тоже встала, поняв, что Нурбану собирается уходить. Она поклонилась султанше, как сделала бы это перед королевой Катрин Медичи. Нурбану удовлетворенно улыбнулась и напоследок сказала:
       --- Не бойся Селима… Он добрый и ласковый, он не обидит тебя…
       Эстель очень надеялась на это, когда вечером на следующий день шла по знаменитой Золотой Дороге, ведущей в апартаменты султана. За это время она немного обжилась в гареме и поняла, что это не просто строение, где живут женщины, как она думала раньше. Гарем --- это целый мир. Здесь был дом для султана, его матери, жен, дочерей, сыновей и братьев, помещение для прислужниц и черных евнухов. В гареме также помещались личная кухня султана, часть Эски Хасекилер, кухня для слуг, кладовая, купальни, прачечные, больница и бани. Султан общался с женами и детьми именно здесь, в Эски Сарае, Старом Дворце. Эстель медленно ступала по Золотой Дороге, чувствуя себя какой-то нереальной, частью всей этой сказки. Ее нарядили в необыкновенные, великолепные одежды, которые превратили ее в настоящую сказочную богиню. Ее широкие шальвары из тончайшей кисеи золотого цвета с нашитыми полосками черного шелка развивались на ходу, шальвары были покрыты мельчайшим речным жемчугом. Короткий шелковый корсаж черного цвета почти ничего не прикрывал, зато был щедро осыпан золотистым стеклярусом и кусочками горного хрусталя. К наряду полагался длинный плащ из золотистой кисеи, тонкой, как паутинка. Сати семенил следом за хозяйкой, нашептывая ей на ухо льстивые слова:
       --- О, Кисмет-хатун! Ты прекрасна, как солнце, луна и звезды на ночном небосводе! Золотистый цвет удивительно идет твоей оливковой коже и темным волосам. О, Кисмет-хатун, всемогущий и величайший султан, несомненно, будет потрясен, увидев такую невиданную красоту.
       Эстель рассеянно слушала всю эту ерунду. Сердце ее отчаянно колотилось, норовя вырваться из груди. Сейчас она увидит султана Селима. Возможно, этот незнакомый, таинственный султан скоро станет ее мужем и она проведет в гареме всю жизнь, оторванная от Родины, матери, друзей и… Христофа де Рошешуара. По лицу ее потекли беззвучные слезы, она еще ни разу не плакала после своего прибытия в Турцию. Только, когда была с Кизляр-агой… Теперь ей никто не поможет --- нужно полагаться только на саму себя. Эстель чувствовала себя загнанной в угол, пойманной в клетку птичкой, ее вынуждали вступить в связь с незнакомым мужчиной, потому что он --- султан, а она --- никчемная рабыня. Она, дочь графа д’Аркур д’Омаль, крестница королевы Франции,--- никчемная рабыня? Нет! Я --- не Кисмет, я Эстель де Рие д’Аркур д’Омаль. Да, я ужасно боюсь будущего, но я горда, потому что ношу благородную французскую фамилию. Природные гордость и уверенность в себе взяли верх, и Эстель вступила в покои падишаха с гордо поднятой головой, хотя готова была потерять сознание от ужаса. Сати закрыл за ней дверь.
       --- Кисмет-хатун, неужели ты действительно моя судьба? --- раздался добрый, но немного насмешливый голос.
       Эстель огляделась, и увидела мужчину в парчевом халате, лежащего на огромной кровати в углу комнаты.
       --- Подойди, Кисмет,--- приказал султан. Это был широкоплечий, невысокого роста мужчина, с рыжей бородой и такими же волосами, добрыми карими глазами и немного насмешливой улыбкой.
       Эстель подошла кровати.
       --- Я устал от безликих, глупых красавиц,--- неожиданно сказал он.--- Ты --- очередная… Ты --- подарок Ульдж Али… И я намерен хорошо развлечься с тобой этой ночью, Кисмет!
       Эстель молча опустила голову. Он даже не просил ее разделить с ним ложе, он приказывал. А Нурбану говорила, что он добр и ласков. Эстель понимала, что всякое неповиновение или сопротивление бесполезно.
       --- Я --- всего лишь рабыня,--- глухо ответила девушка.--- Но у меня есть сердце. Вы можете взять силой мое тело, но вам не заполучить мою душу или сердце, господин.
       Селим удивленно поднял брови:
       --- Зачем мне твоя душа, красавица? Я требую лишь полной покорности в постели, а свое сердце можешь оставить себе. А теперь хватит разговаривать, иди и ляг рядом со мной, Кисмет-хатун!
       Эстель покорно подошла и присела на край кровати. Селим наблюдал за ней из-под полуопущенных век. На его устах играла легкая, самодовольная улыбка.
       --- Моя мать, хасаки Хуррем, любила говорить мне, что девушка --- это тонкий прекрасный инструмент, на котором нужно уметь играть. И тогда девушка ответит тебе со всем пылом и страстью. Я не требую твоей любви. Лишь тело… Твоя красота взволновала меня, Кисмет, хотя я думал, что уже повидал на своем веку множество красавиц,--- он потянулся к ней и легонько поцеловал в губы.
       --- Я не хочу расстраивать госпожу Нурбану,--- призналась Эстель.--- Она была так добра ко мне, и она любит вас, господин.
       --- А как ты можешь ее расстроить?
       --- Если я отдамся вам, это заставит госпожу Нурбану ревновать. Я не хочу этого.
       --- Она не будет ревновать,--- успокоил Селим, легко опрокинув ее на кровать.--- Нурбану знает, что она --- моя первая и любимая жена, но меня регулярно посещают другие наложницы. Сейчас моя любимица, икбал Набат. Она и Нурбану --- лучшие подруги. Хотя вначале евнух моей дорогой Нурбану, Гиацинт, следил за каждым шагом Набат. Но девочка оказалась очень доброй и податливой. Она сладка, как мед, поэтому я назвал ее Набат --- сладкая, как мед. Нурбану не обидится на тебя, моя красивая рабыня,--- он начал покрывать лицо и шею Эстель мелкими поцелуями, и сердце ее сжалось, как в холодных тисках. Наступил этот ужасный момент, когда она должна отдаться ему.
       Селим продолжал свое страстное наступление, и Эстель с ужасом поняла, что ее тело отзывается на ласки сладострастного турка,и это напугало и неприятно поразило ее. Раньше она думала, что только с Христофом занятия любовью могут приносить радость. Сколько времени прошло с их последней встречи? Много-много месяцев. Целая вечность разделяла их. Но теперь ей нужно как можно скорее забыть Христфа де Рошешуара и привыкнуть к новой роли --- роли наложницы падишаха.
       Селим застонал, и Эстель очнулась от своих мыслей. Селим срывал с нее шелковые одежды, разрывая их в клочья в пароксизме страсти. У Эстель почему-то не было желания сопротивляться ему. Какой в этом смысл? Разве он станет слушать рабыню? Похоже, он считал ее очередной бестолковой красоткой. Скорее бы только это произошло, чтобы она могла уйти и остаться наедине со своими мыслями.
       --- Ты, моя прекрасная Кисмет, просто восхитительна,--- страстно прошептал ей на ухо Селим.--- Ульдж Али подарил мне настоящую жемчужину. Я сделаю тебя своей хасаки и осыплю подарками!
       Эстель равнодушно слушала его излияния, глядя на потолок поверх его плеча. Селим оказался грузным мужчиной, и Эстель чуть не задохнулась под ним. Боже, когда же он слезет с нее! Девушка раздраженно заелозила под султаном, но Селим принял это за признак возрастающей страсти.
       --- Кисмет-хатун, я ошибался! Ты будешь прекраснейшим цветком в моих садах. Все тебе будут завидовать. Моя Кисмет, моя судьба!
       Наконец султан со стоном упал на Эстель, и она с облегчением вздохнула --- все было кончено. Теперь он оставит ее в покое?
       --- Я доставил тебе удовольствие, мой нежный цветок? ---с любопытством спросил Селим.
       --- Да, господин. Это было хорошо,--- султан был настолько поглощен собственными переживаниями, что не заметил отчужденности в голосе своей Кисмет.
       --- Я рад, что тебе было хорошо, Кисмет,--- прошептал он, засыпая.--- завтра ты проснешься новой женщиной, хасаки Кисмет.
       --- Я буду с нетерпением ждать завтрашнего дня,--- равнодушно ответила Кисмет, но Селим уже громко храпел.
       Эстель с отвращением посмотрела на этого полного мужчину с непокорной рыжей копной волос и всклокоченной бородой. Неужели это и есть великий султан, властелин четырех сторон света? Он скорее напоминал пьяницу или любителя опиума. Эстель заметила, что от Селима шел стойкий запах вина. Пытаясь как-нибудь отвлечься от грустных мыслей, девушка принялась рассматривать комнату, в которой они только что «предавались любви». Несмотря на ночь, благодаря множеству свечей и лампад стены комнаты были выложены прелестными изразцами с изображениями роз, гиацинтов и тюльпанов. Все знали, что Селим --- большой поклонник садоводства. В углу был камин необъятных размеров, призванный прогнать сырость в прохладные дни. В центре комнаты --- небольшой фонтан из нежно-розового мрамора, в котором тихо плескалась вода, и резвились маленькие золотые рыбки. Потолок инкрустирован золотом и серебром, окна --- в позолоченных, великолепных рамах. Неужели все это великолепие --- только для одного человека?! Эстель и Селим лежали на очень большой кровати с четырьмя столбами из резного, позолоченного дерева, которые поддерживали богато украшенный навес. Сама же кровать была усыпана разноцветными шелковыми подушками. Тем не менее, несмотря на всю эту красоту и роскошь Эстель чувствовала себя здесь неуютно и отчужденно. С тяжелым сердцем и полными слез глазами она провалилась в глубокий, тяжелый сон.
       На утро ее разбудил противный, визгливый голос евнуха Сати. С трудом разжав налившиеся свинцом веки, она увидела над собой склонившуюся массивную голову толстого евнуха.
       --- Надеюсь, Кисмет-хатун хорошо отдохнула после чудеснейшей из ночей, проведенной в объятиях великого падишаха?
       Эстель приподнялась на кровати и обвела взглядом свою комнату, куда ее, видимо, перенесли еще ночью. (Простой рабыне не пристало засыпать рядом со своим повелителем). В углу помещения стояли на коленях Фатима и Ома, подобострастно склонив головы.
       --- О, прекраснейшая жемчужина падишаха, я счастлива приветствовать тебя после того, как наконец свершилось великое событие,--- прокряхтела Ома, кланяясь еще ниже.
       --- Что за великое событие? --- Эстель гадливо посмотрела на лебезящую старуху.
       --- Кисмет разделила ложе с падишахом и теперь она уже гёзде,---- спокойно ответила Фатима, вежливо улыбнувшись.
       Фатима была самой приятной из трех слуг, и Эстель предпочитала общаться с ней.
       --- Что значит «гёзде», Фатима?
       Женщина поднялась с колен и пересекла комнату с видом, полным достоинства.
       --- Это значит, Кисмет-хатун, что теперь ты на примете у султана. Возможно, он позовет тебя еще раз в свою постель. Возможно, ты станешь его фавориткой, как Набат-хатун,--- ответила Фатима, ставя перед ней поднос с завтраком.
       --- Это большая честь, о добрейшая и прекраснейшая госпожа,--- добавил Сати.
       Эстель с сомнением посмотрела на евнуха и принялась за еду: фруктовый сок, гроздь зеленого винограда, хлеб и мед. Оказалось, что она очень голодна! Справившись с едой она все так же, голой, направилась за Омой в бани. Пока что она еще не заслужила расположения султана, и ей не полагалось одежды.
       С гордым видом она прошла мимо хихикающих и злословящих женщин, окатив их холодной волной презрения. Женщины с завистью смотрели ей вслед, мечтая оказаться на ее месте. Усевшись в бассейне на большом мраморном возвышении, Эстель отдалась рукам Омы, которые яростно скребли ее жесткими перчатками. К бортику бассейна подошла красивая женщина, немного похожая на Нурбану.
       --- Меня зовут Набат-хатун,--- холодно произнесла она, рассматривая Эстель с ног до головы.—Но меня следует называть Набат-икбал, потому что я --- любимица моего господина Селима.
       Эстель так же презрительно посмотрела на Набат. Это была невысокого роста, довольно худая женщина с длинными черными волосами и немного раскосыми темно-карими глазами. Черты ее лица были довольно тонкие и изящные, они придавали женщине некоторое сходство с лисичкой.
       --- Я рада познакомиться, Набат-хатун,--- спокойно ответила Эстель.--- Господин Селим сказал, что «Набат» переводится как «сладкая как мед». Я думаю, вам не подходит это имя. Я бы назвала вас колючей, как шипы на цветке розы.
       Набат задохнулась от злости и размахнулась, чтобы дать Эстель пощечину, но ее руку в воздухе перехватил взявшийся ниоткуда кизляр-ага. Он улыбнулся Набат и сказал:
       --- Ты упряма и зла, женщина… Чем ты, интересно, привлекла внимание господина? Если будешь продолжать в том же духе, то он скоро бросит тебя.
       --- Этого никогда не произойдет! --- зло выкрикнула Набат, вырывая руку от кизляр-аги.
       --- Ты действительно слишком самонадеянна и упряма,--- заметила Эстель, они разговаривали по-французски. Судя по всему, Набат отлично владела этим языком.
       --- Я не принимаю советы от рабынь,--- она презрительно ткнула длинным пальцем в сторону Эстель.
       --- А зря,--- усмехнулся кизляр-ага, любовно похлопывая Набат по руке, словно породистую кобылу.--- Кисмет-хатун вскоре может превратитьсся в Кисмет-кадин, любимую жену султана. Советую тебе поторопиться, госпожа Кисмет, потому что в твоих покоях тебя ждут щедрые дары от нашего повелителя,--- с этими словами кизляр-ага еще раз улыбнулся женщинам и направился к выходу из бань.
       --- Вечно он шпионит за мной, Аида,--- обратилась Набат к еще одной женщине, пышнотелой блондинке, подошедшей к ним.
       --- Ты слишком подозрительна, дорогая моя Набат,--- снисходительно улыбнулась названная Аидой. Пронеся мимо Кисмет свой необъятных размеров бюст.--- Кизляр-ага боится твоего влияния. Но он --- опасный человек. Остерегайся его! Что касается тебя, Кисмет,--- она снова величественно прошлась вдоль бассейна и становилась возле Эстель.--- Ты --- временное увлечение. Я и Набат --- самая давняя и крепкая любовь султана. К тому же, вчера в гарем прибыла еще одна девушка. Говорят, она прекрасна, как богиня, и итальянка по происхождению. Вам с ней предстоит соперничать.
       --- Кизляр-ага назвал ее «Нурфага» --- лучезарная ловушка, потому что каждый, кто видит Нурфагу, очаровывается ее красотой и попадает в сети ее красоты.
       Кисмет резко поднялась, чтобы направиться в соседнюю комнату, где ее омоют ледяной водой, затем намылят и разомнут тело мягкой губкой.
       --- Она не желает нас слушать, потому что боится наших слов,--- жестокая улыбка искривила губы Набат.
       --- Вы правы, госпожа Набат,--- ответила Эстель.--- Ваши слова жалят хуже укусов змеи. Мне противно находиться рядом с вами.
       Набат равнодушно пожала плечами, а Аида возмущенно посмотрела ей вслед, но Эстель не заметила взгляда, которым обменялись Набат и ее служанка Ома. «Гарем напоминает свору диких кошек, готовых выцарапать друг другу глаза. Положительно, мне здесь не нравится,»--- решила Эстель и направилась к себе в комнату.
       Здесь ее ждал действительно удивительный сюрприз. Вдоль стен выстроились несколько больших, кованых железом, сундуков. Рядом с каждым сундуком стоял черный евнух в шелковых одеждах и тюрбане. Навстречу Эстель выбежал Сати, и на его лице играла довольная улыбка. Он напоминал большого, жирного кота, загнавшего в угол мышь. Эстель даже содрогнулась от непонятной смеси омерзения и страха, который вызывал в ней Сати.
       --- Что это? --- спросила она у него.
       --- Подарки великого падишаха своему прелестнейшему цветку, Кисмет-хатун,--- гордо ответил он, выпрямляясь во весь рост.
       Как и любой женщиной на ее месте, Эстель овладело любопытство. Она подошла к первому сундуку и откинула крышку. Внутри оказалось великое множество разнообразных тканей --- белый и зеленый (цвет Аллаха) шелка, красная и золотая тафта, нежно-голубой и розовый атлас. Тончайшая шерсть светло-сиреневого цвета, сукно черного цвета с вытканными на нем серебряными звездочками, нежный муслин кремового цвета. Эстель восхищенно перебирала пальцами ткани, поражаясь щедрости султана.
       --- Из этого ты пошьешь себе великолепные одежды, госпожа,--- хвастливо заметил Сати.--- Ты затмишь даже Набат-икбал и госпожу Аиду.
       Эстель с отвращением взглянула на этого мелочного лизоблюда и подошла к следующему сундуку, в котором оказались редчайшие меха, разные сорта цветной кожи и сафьяна. Эстель даже в восторге захлопала в ладоши. Никогда у нее еще не было таких дорогих вещей. Она долго рассматривала великолепный мех лисицы, но Сати уже открывал следующий сундук, немного меньший по размерам. Глазам девушки предстало удивительное зрелище: внутри сундука переливались всеми цветами радуги восхитительные бриллианты, белые, желтые и розовые, нежный жемчуг, благородные сапфиры, кроваво-красные рубины и величественные изумруды; также здесь были аметисты, бирюза и полудрагоценные камни.
       --- На это же можно купить целое царство! --- всплеснула руками Ома, которая до этого сидела в углу комнаты и поигрывала на арфе.
       Также среди подарков Эстель обнаружила кое-какую красивую и очень дорогую мебель, вазы, подсвечники, шкатулки, трех великолепных котят в золотых ошейниках, обсыпанных рубинами, и набор музыкальных инструментов. В конце ряда послушно ждал маленький, темноволосый мальчик в обычной льняной тунике. В руке он держал простую бронзовую вазу, внутри которой была удивительно длинная, необыкновенной красоты, желтая роза. Когда все евнухи разошлись, а Сати с Омой вышли проводить их из покоев Эстель, мальчик подал девушке вазу с розой и прицепленной к ней запиской.
       --- Странно,--- заметила Эстель.--- Кто написал мне записку?
       --- Этот человек назвал себя Франко. Он сказал, что для госпожи Кисмет это очень важно. В этой записке для нее приятная новость.
       «Франко… Франко…» Эстель порылась в памяти --- так звали того раба-итальянца, который одарил ее таким жгучим взглядом возле прекрасного греческого острова. Неужели это он? Но как узнать?
       Эстель развернула записку --- внутри было нацарапано несколько строк по-итальянски.
«Я негу люблю,
Юность люблю
И солнце!
       Жди меня возле прекрасного куста, цветущего такими же розами, как та, что я тебе прислал, в полночь. Ночь скроет темным покрывалом мой дерзкий лик...»
       --- Безумец,--- прошептала Эстель.--- Но это действительно удивительная новость, мальчик. Кстати, как тебя зовут?
       --- Мое имя Али,--- ответил мальчик.--- И я тоже евнух.
       С поклоном он удалился. Обернувшись, Эстель столкнулась с холодным, непроницаемым взглядом черных глаз Фатимы. Она что-то заподозрила, мелькнула в голове Эстель. Фатима равнодушно отвернулась в сторону, бросив как бы невзначай взгляд на записку. Эстель вся похолодела и незаметно кинула записку в огонь камина. Она должна открыться Фатиме! Эта спокойная и равнодушная ко всему женщина вызывала у Эстель подозрение и в то же время уважение. Она никогда не совала свой нос в чужие дела, как ее мать Ома, или Сати. Она держалась особняком от других женщин гарема и не лизоблюдничала перед Эстель. Она достойна доверия.
       --- Знаешь ли ты, что было в той записке, которую мне только что передал мальчик Али? --- осторожно начала Эстель.
       Фатима равнодушно тряхнула копной черных, как смоль, волос и разгладила несуществующие складки на белом шелке платья:
       --- Нет, госпожа.
       --- А тебе интересно знать это?
       Снова Фатима безразлично пожала плечами:
       --- Это не мое дело, хатун. Но если ты хочешь чем-то поделиться со мной, я с готовностью выслушаю тебя, это мой долг.
       --- Так вот, в записке было приглашение прийти сегодня в полночь в сад гарема Баб-у-Сааде, чтобы встретиться с одним человеком.
       --- С кем же? --- казалось, Фатима начала заинтересовываться, и в ее черных, холодных глазах загорелся едва уловимый огонек.
       --- Он --- итальянец, зовут его Франко Форти… Он --- венецианский купец. Я была с ним на «Грозе волн», корабле корсара Ульдж Али. Больше я про него ничего не знаю.
       --- Но как он узнал о тебе и как ему удалось доставить тебе эту розу и записку, хатун?
       --- Не знаю, Фатима. Но, думаю, мы все узнаем, если сегодня в полночь встретимся с этим человеком…
       --- Мы?! --- на лице Фатимы отразилось недоверие и подозрительность.--- Неужели Кисмет-хатун хочет, чтобы я пошла с ней?
       --- О да, хочу,--- ответила Эстель, примеряя новые шальвары и блузку из золотой тафты с вставками из черного шелка.--- Я решила, что это будет интересно, встретиться с Франко.
       --- А хатун знает, что ее ждет ужасная смерть в случае, если ее увидят евнухи или янычары, охраняющие Баб-у-Сааде? Это опасное приключение,--- тихо прошептала Фатима, наклоняясь к самому уху Эстель.
       Наступило продолжительная пауза, в течение которой Эстель обдумывала слова Фатимы. Она нервно прохаживалась по комнате, сложив руки на груди.
       --- Нет, риска нет, Фатима,--- наконец сказала она.--- Нас скроет ночь, так написал в своем письме Франко. К тому же, ты можешь сейчас сходить на кухню и договориться, чтобы стражникам, охраняющим нас, подмешали вечером в вино сонное зелье. Таким образом, они будут спать и нас никто не увидит. Мы же втроем спрячемся в высоких зарослях сада.
       --- Я смотрю, Кисмет-хатун за два дня отлично освоилась в гареме и быстро перенимает наши привычки. Госпожу ждет большое будущее, если она будет мудра и осторожна,--- в первый раз за все время Фатима улыбнулась.
       Эстель ответила ей улыбкой:
       --- Я иду на это ночное приключение только из скуки, которая здесь царит. Моя жизнь на родине была куда веселее и привлекательнее, чем в турецком гареме, среди одних женщин.
       
       Ровно в полночь две темные фигуры, закутанные в черные плащи фередже, выскользнули из Топкапе и направились вдоль стен к саду гарема. Они нашли указанный в письме огромный куст роз и остановились. Послышался шорох, и от куста отделилась высокая мужская фигура. При виде этой фигуры Фатима отшатнулась и потянула Эстель за руку. Но девушка уже рассмотрела в этой фигуре своего таинственного незнакомца с корабля, Франко Форти.
       --- Не подходи к нему,--- зашипела на нее Фатима, таща ее за руку за собой.
       --- Что случилось? --- удивилась Эстель, пытаясь вырваться из цепких рук служанки.
       --- Не знаю кто это, но он одет как садовник. На первый взгляд, госпожа, это благородное ремесло, но дворцовые садовники пользуются дурной репутацией --- они убивают по приказу султана или Великого Визиря Мехмет Паши,--- быстро прошептала Фатима.
       --- Не знаю, о чем ты говоришь, глупая женщина, но это и есть Франко Форти,--- Эстель резко вырвалась из рук женщины и толкнула ее в темные заросли.--- А теперь стой и не шелохнись. И не вздумай подглядывать за мной.
       Фатима послушно спряталась в листве, шепча какие-то ругательства на своем родном языке. Эстель обернулась к Франко Форти. Он спокойно стоял, с улыбкой наблюдая возню двух женщин. Его глаза излучали нежность и глубокую тоску, а улыбка дышала добротой и лаской. Он протянул обе руки к девушке, но Эстель боязливо отодвинулась назад.
       --- Ты, гордая и прекрасная француженка, не побоялась лечь в постель самого султана, а теперь испугалась обычного садовника? --- насмешливо поинтересовался Франко, послушно опуская руки.
       --- У меня не было выбора… Объятиям султана я бы предпочла твои ласки, Франко Форти,--- гордо выпрямилась Эстель, снимая с головы покрывала.
       Глазам Франко предстало лицо девушки идеальной красоты и покрывало из темных, густых волос. Эстель уже давно поняла, что она удивительно хороша и перестала стесняться пользоваться своей красотой. Франко замер, с восхищением рассматривая прелестную наложницу султана.
       --- Вряд ли Господь смог бы создать нечто более совершенное, чем ты, даже если бы сильно захотел,--- наконец выдохнул он и опасливо протянул руку к лицу девушки, словно боясь, что она сейчас растает в воздухе.
       Эстель улыбнулась и позволила Франко ласкать свое лицо руками, наслаждаясь каждой секундой этой близости. Это не было грязно и противно, как с султаном. Это было прекрасно --- любовь в ее первозданном виде, ведь Господь создал мужчину и женщину для того, чтобы они любили друг друга. Эстель закрыла глаза и представила, что это Христоф ласкает ее. Но, к своему ужасу, поняла, что забыла, как это было с Христофом. Перед ней открывался новый мир ощущений, с которым познакомил ее Франко. Да, именно Франко, живой и теплый мужчина, а не бесплотный призрак прошлого, ласкал ее. Сопротивляясь этому новому чувству, Эстель прошептала по-французски:
       --- Христоф! Все равно я никогда тебя не забуду, и всю жизнь буду ждать тебя…
       Франко не обратил внимания на слова Эстель и продолжал свое любовное наступление, а девушка, охваченная неожиданным и сильным, как ураган, чувством, перестала сопротивляться ласкам мужчины. Она раскрылась ему навстречу, как цветок. Она готова была просить Франко о том, чтобы он закончил начатое. Оставалось всего несколько мгновений для долгожданного конца… когда послышался шорох в кустах --- Фатима исчезла.
       Но этого легкого шума хватило, чтобы вывести девушку из дурманящего блаженства. Неожиданно для самой себя она оттолкнула Франко обеими руками и огляделась по сторонам.
       --- Где моя служанка? --- напряженно спросила она.
       Итальянец молчал, пожирая Эстель влюбленным взглядом черных, страстных глаз.
       --- Где Фатима? --- раздраженно повторила Эстель.
       Наконец Франко понял, что Эстель больше не хочет его. И разочарованно вздохнул.
       --- Не знаю. Возможно, ей надоело тебя ждать, и она пошла обратно. А может, увидев нашу страсть, смутилась и решила прогуляться…
       --- Пожалуй, ты прав,--- задумчиво сказала Эстель и протянула руки к Франко.--- Обними меня --- у нас осталось совсем мало времени.
       Франко послушно притянул к себе хрупкое, тонкое тело девушки, с горечью отмечая, что в нем вновь растет желание к ней. Но уже слишком поздно.
       --- Только что ты дал мне попробовать вкус свободы,--- начала Этель, прижавшись щекой к широкой груди итальянца.--- Я уже, было, забыла как это хорошо --- быть свободной. Во мне умерло желание сопротивляться. Но теперь ты своими ласками разбудил его вновь. Я хочу бежать. Вместе с тобой. Ты ведь любишь меня?
       Сама того не ведая, неопытная и невинная в отношениях с мужчинами Эстель смогла нащупать тонкую струну в душе страстного итальянца и использовать их.
       Франко покачал головой, он ласково гладил шелковистые волосы Эстель:
       --- Моя бедная наивная птичка,--- грустно улыбнулся он.--- Ты хоть знаешь, что значит бежать из Стамбула? Бедное дитя! Я-то купец, и знаю, что это. Стамбул --- это огромный город, он широко растекается вдоль Босфора. Пусть ты сбежишь из дворца, но на чем ты собираешься пересечь Босфор? Вдоль берега множество турецких крепостей. А Топкапе стоит на клочке земли, где встречаются Босфор, Золотой Рог и Мраморное море. Нет, милая, это решительно невозможно!
       По щекам девушки потекли горькие слезы. До сих пор она лелеяла надежду, что как-нибудь сможет бежать, теперь она поняла, что ничего не может поделать со своим горем. Все, что ей остается, это смириться… И привыкнуть к новой жизни. Эстель закрыла глаза и явственно почувствовала, как умирает какая-то часть ее. Но какая? Это умирает Эстель де Рие д’Аркур д’Омаль, дочь графа и крестница королевы Катрин Французской, нежная и пылкая возлюбленная гугенота-бунтовщика Христофа де Рошешуара де Жар де Монтиньи. Прошлая жизнь во Франции осталась позади. Теперь живет не женщина, а изысканный экзотический цветок по имени Кисмет, любимица турецкого падишаха и подарок злобного корсара-ренегата Ульдж Али. Эстель открыла глаза и посмотрела на Франко Форти. Слезы на щеках уже высохли.
       --- Теперь мое имя Кисмет,--- улыбнулась она удивленному Франко.--- Я останусь жить здесь. Буду ублажать султана, носить дорогие драгоценности и одежды, дружить с Нурбану и я рожу детей… Не важно, что от турецкого язычника!
       В этот момент послышался какой-то неясный шум, который все рос и постепенно приближался, приближался. Эстель испуганно взглянула на Франко, сердце ее забилось часто-часто. Но итальянец, казалось, все понял.
       Он горько усмехнулся:
       --- Это за нами, Кисмет. Кажется, Фатима пошла не просто прогуляться --- она привела с собой гостей. Она предала тебя. И сейчас мы оба умрем.
       Эстель в ужасе хотела бежать, но Франко удержал ее:
       --- Нет смысла --- они окружают нас со всех сторон. Так будет только хуже.
       --- Нет!!! Я не буду умирать, я молода! --- Кисмет упала на землю, судорожно вцепившись ногтями в холодную землю.--- Я не умру! Мне только шестнадцать! Я не умру!
       --- Смерть есть чаша с вином, которую пьет все живое; могила есть жилище вечности,--- спокойно сказал Франко, презрительно глядя на бьющуюся в истерике женщину.
       Кисмет удивленно подняла на него мокрое от слез лицо:
       --- Ты не боишься смерти, Франко?
       --- Все рано или поздно умирают,--- возразил итальянец.--- Я из отважного рода Форти, а мы умеем достойно принимать смерть.
       «А из какого же рода теперь я?..»
       В этот момент сзади на Франко напал янычар с кривой саблей, пронзив его насквозь. Изо рта Франко потекла тонкая струйка крови, и он упал рядом с девушкой. Кисмет подняла глаза и встретилась взглядом с … Бьянкой Джаннини. Во взгляде итальянки было столько ненависти и необузданной злобы, что Кисмет в ужасе закричала. К Бьянке обратилась другая женщина, закутаная с ног до головы в фередже:
       --- Дорогая моя Нурфага, теперь мы обе избавлены от этой хитрой француженки,--- по голосу Кисмет узнала Набат-икбал.
       --- Госпожа графиня, здесь вам не Франция,--- презрительно усмехнулась ей Нурфага.--- Скоро над вами совершится правосудие. Вас убьют так же, как и вашего любовника, садовника.
       Эстель издала еще один пронзительный крик и распростерлась на земле. Смерть была к ней ближе, чем когда-либо…
       Два янычара крайне ожесточенного вида взяли ее под руки и отвели в ее комнату, где и бросили на пол. Эстель свернулась клубочком в углу комнаты и принялась молиться Деве Марии, чтобы смерть пришла незаметно и безболезненно. В другом углу комнаты горестно завывал Сати, стоя на коленях и вознося руки к небу. Его страдальческий плач напомнил ей песнь плакальщиц, призываемых в древности, чтобы отправить в последний путь усопшего человека. Сати яростно сорвал с себя тюрбан и смял его руками, громко проклиная тот день, когда родился на свет. По обычаю, евнуха убивали вместе с его хозяйкой, чаще всего, зашивали в мешок и кидали в самое глубокое место в Босфоре.
       Так они провели всю ночь. Наутро в комнату вошел высокий негр, одетый очень церемонно и официально, и вежливо предложил Кисмет-хатун следовать за ним. Сати было приказано оставаться в комнате и ждать. Негр вывел Эстель снова в сад. Было по-утреннему прохладно, и Эстель поежилась в своем шелковом платье. «Вот меня ведут на казнь, а я переживаю из-за таких мелочей, как холод,»--- подумала она. Это несправедливо --- совершать казнь в саду. Ей нарочно перед смертью дают возможность в последний раз полюбоваться красотой жизни, которую она покидает. Вокруг расстилаются недавно распустившиеся подснежники, крокусы, яркие нарциссы, величественные тюльпаны, прекрасные гиацинты, нежные первоцветы и пушкиния. Кисмет зажмурилась, чтобы не видеть всего этого. Впереди ее ждет только вечная темнота и пустота. Она шла босиком и чувствовала ногами ледяную росу на траве…
       Наконец они остановились. Кисмет открыла глаза и удивилась. Все женщины гарема собрались вокруг: некоторые злорадно улыбались, предвкушая смерть соперницы, но другие огорченно качали головами. В центре стояло два деревянных столба с перекладиной посередине, к ним крепились четыре кольца. Другой негр грубо толкнул ее вперед, и Кисмет, споткнувшись, упала к ногам палача-евнуха. Тот не менее грубо поднял ее на ноги и, не замечая испуганных всхлипываний девушки, продел ее руки и ноги в кольца. Кисмет мелко задрожала, но на этот раз не от холода, а от ужаса --- что ее ждет дальше? Смерть? И тут она встретилась глазами с Нурфагой-Бьянкой. Та холодно улыбнулась и сказала по-итальянски:
       --- Тебя накажут именно тем способом, который применили ко мне, когда я оскорбила тебя на «Грозе волн». Помнишь? Меня высекли, и то же самое сделают с тобой.
       --- Двадцать ударов,--- не менее злорадно усмехнулась стоявшая рядом Набат.--- Это приказ падишаха. Теперь ты точно потеряла его расположение. Если выживешь, тебя запрут в гареме, и султан забудет о тебе навсегда, француженка.
       --- Замолчи, глупая женщина, не то ты будешь следующей! --- грозно обрушился на злобную Набат палач, нанося Кисмет первый удар.--- Не тебе решать, что делать падишаху.
       Кисмет завопила от боли. Кнут рассек шелковые одежды и оставил кровавый рубец на ее спине. За первым ударом последовал второй, третий, четвертый, пятый… Огромный негр громко отсчитывал каждый удар, смакуя жалобные вскрики несчастной жертвы. При каждом ударе хлыста Кисмет встречала спокойный, холодный взгляд Нурфаги, которая нависла над ней, вся одетая в черное, словно ангел смерти.
       «Она ждет моей смерти… Не дождется! Я не умру --- я выживу и отомщу ей!»
       С этой мыслью Кисмет издала последний протяжный крик и потеряла сознание. Негр отсчитал десятый удар…
       
Глава 8
Моя Кисмет
       Эстель с трудом разжала налитые свинцом веки. Где она? В раю? Над ней нависло два лица, но они плыли в тумане, как и вся окружающая обстановка.
       --- Она пришла в себя! --- раздался торжествующий женский голос.--- Теперь все в порядке, ведь худшее уже позади.
       Постепенно лица начали приобретать очертания, и Эстель рассмотрела, что это Нурбану и кизляр-ага.
       --- Я не умерла? --- она слабо улыбнулась пересохшими губами.--- Я рада.
       --- Не разговаривай, дитя,--- Нурбану заботливо подоткнула под ее головой парчовые подушки.--- Сейчас тебе надо много отдыхать. Два дня ты лежала в беспамятстве, и мы уже думали, что ты умрешь. Но теперь ты очнулась, а значит, все обойдется.
       --- Что со мной произошло? --- Эстель умоляюще взглянула на высокого негра, который в это время пил кофе из маленькой фарфоровой чашечки, аристократически держа ее кончиками пальцев.
       --- Я расскажу, если обещаешь не волноваться,--- Эстель слабо кивнула головой в знак согласия.--- Фатима, твоя неверная служанка, привела тебя в сад, где в это время был один из садовников падишаха, раб по имени Франко. Фатима зачем-то хотела навредить тебе, Кисмет. Но эта подлая рабыня уже казнена --- ее зашили в шелковый мешок и бросили в Босфор. Фатима сама же и привела стражников, чтобы показать им измену госпожи! Никто ведь не знал, что ты ни в чем невиновна и что подлая рабыня сама устроила эту ловушку для своей госпожи,--- кизляр-ага посмотрел на Эстель своими умными, все понимающими глазами. Его взгляд объяснял многое --- Эстель поняла, что своим спасением она обязана именно кизляру-аге.--- Неверная служанка призналась во всем перед смертью, мы вынудили ее сказать правду.
       Эстель благодарно улыбнулась доброму негру, на глазах ее сверкали слезы:
       --- Вы очень благородный человек, добрый господин. Что же было дальше?
       --- Очень просто,--- продолжил свой рассказ кизляр-ага, попивая кофе.--- Тебя отвели в комнату, где ты должна была ждать вынесения приговора. Это ты, наверное, помнишь. В это время слух о твоем падении дошел до женщин гарема: почти все они столпились в саду в ожидании казни. Возглавляли их Набат-икбал и ее новая подруга, Нурфага. Набат сама пошла к султану и сказала, что одна из его наложниц была найдена в объятиях своего любовника в саду. Селим приказал дать двадцать плетей неверной одалиске, хотя мог приказать убить ее… В это время об этом всем услышал я. Мне захотелось самому побеседовать с Фатимой. Вот откуда я узнал, что эта неверная одалиска --- это ты, Кисмет. От Фатимы, как я уже сказал, я добился всей правды. Я поспешил к султану и рассказал ему все. Вдвоем мы побежали в гарем, чтобы предотвратить наказание. Но не успели --- палач уже нанес тебе десять ударов. А ты потеряла сознание... там к нам присоединилась наша добрая госпожа, Нурбану. Слава Богу, Кисмет! Ибо, двадцать ударов тебя наверняка убили бы.
       --- Да,--- согласилась первая жена султана.--- Бедняжка! Сколько ты вынесла! Но не переживай! У меня есть особая мазь, рецепт которой я узнала от своего евнуха, Гиацинта. Если ею намазать раны, то рубцов не остается. К тому же, она обладает целебным воздействием. Это было первое, что я сделала,--- намазала тебе спину, а затем дала выпить травяной настой для поддержания сил.
       Эстель пощупала рукой спину и убедилась, что раны уже затягиваются. Удивительно!
       --- Мне очень жаль, что все так получилось. дитя мое,--- качая головой, сказал кизляр-ага.--- Я не хотел этого! Султан тоже просил передать тебе его самые искренние сожаления. Он дает тебе неделю на выздоровление, а затем надеется, что ты снова разделишь с ним ложе,--- кизляр-ага улыбнулся.--- Набат теперь попала в опалу --- она зла, как тысяча демонов! А ее подругу, Нурфагу, султан даже не пожелал видеть. Вряд ли султан вернет свое расположение этим двум женщинам.
       Эстель улыбнулась кизляру-аге:
       --- Этого достаточно, господин. Сначала я хотела отомстить им, но теперь я вижу, что они сами наказали себя.
       --- О да! Здесь ты права. Однако меня ждет множество дел. Я должен торопиться. Оставляю тебя в приятной компании Нурбану-хатун,--- с этими словами кизляр-ага изящно поклонился и вышел из комнаты.
       Нурбану тут же встала и поднесла Эстель глубокую тарелку, полную всякой еды: теплые лепешки с зеленым инжиром, йогурт, свежие груши, яблоки и сливы.
       --- Тебе следует хорошо питаться,--- назидательно заметила она.
       Эстель с отвращением посмотрела на еду и отодвинула тарелку в сторону.
       --- Я не голодна,--- пробормотала она, поудобнее устраиваясь на подушках.--- К тому же, после такого испытания у меня нет никакого аппетита! Я не понимаю, почему Господь так немилосерден ко мне! Я так хорошо жила во Франциии с дядюшкой Шарлем и моим дорогим Христофом! Я лишь хотела попасть в Италию, чтобы встретится с матушкой,--- Эстель приглушенно всхлипнула.--- Судьба-злодейка занесла меня в далекие земли, мой дорогой Христоф наверняка уже давно забыл о моем существовании, … и нашел себе новую любовь,--- по щеке Эстель потекла одинокая слезинка.--- Никогда Христоф не узнает, что я жива, что помню о нем и мечтаю еще хоть раз увидеть. Скажите, госпожа Нурбану, неужели вы так легко забыли свою родину, любимых людей и стали женой неверного турка. Как вы могли?!
       Нурбану холодно смерила ее взглядом своих черных глаз.
       --- Тебе ли судить о любви и долге в твои семнадцать лет? Не думаю. Теперь послушай меня, ты, хныкающий, избалованный вниманием ребенок! Здесь, в Турции, меня знают как Нурбану --- “женщину света” --- жену повелителя нашего Селима Второго. Но, кроме того, я --- Цецилия Вение-Баффо. Я никогда не забуду, какую благородную фамилию я ношу и горжусь этим. Хотя я --- незаконнорожденная дочь греко-венецианского дворянина. В Италии я не занимала высокое положение, как здесь, в Турции. Незаконнорожденные дети всю жизнь были гонимы. Здесь же я --- повелительница. Я родила Селиму сына Мурата и трех девочек. Последняя Фатима,--- ей пять лет. Дети больше всего привязывают. Теперь Турция --- моя родина.
       Эстель покраснела от стыда, что ее так отчитали. На самом деле на не собиралась оскорблять жену падишаха и мать будущего султана Турции.
       --- Простите меня, госпожа. На самом деле я восхищаюсь вами, вашей отвагой, преданностью мужу, детям и родине. Я лишь хотела сказать, что очень тоскую по Франции и по всему тому, что оставила там.
       Нурбану спокойно кивнула:
       --- Я понимаю тебя, дитя мое. И охотно прощаю. Но ты получила хороший урок. Я не просто жена и мать, я --- супруга султана. Я стою гораздо выше тебя, и ты должна относиться с почтением к тем, кто стоит выше тебя. А теперь я проведу тебя в бани,--- видя, как Эстель недовольно наморщилась, Нурбану заметила.--- Ты уже не мылась два дня, дорогая Кисмет. Для того, чтобы посетить моего супруга на его ложе, ты должна быть чиста.
       --- Я не люблю баню,--- вздохнула Эстель, следуя за Нурбану.--- Мне кажется, что с меня кожу сдирают, добрая моя госпожа.
       --- Я понимаю тебя, Кисмет,--- заверила ее Нурбану, обняв за плечи.
       Вместе они вошли в баню. В углу комнаты с бассейном Эстель заметила Нурфагу и Набат. Они тоже посмотрели на нее с нескрываемой злобой и принялись шептаться с другими женщинами, которые относились к ним почему-то с сочувствием.
       Эстель тут же попала в руки Омы, которая в этот раз не была так услужлива, как обычно. Она была одета во все черное, нося траур по своей дочери, изменнице-рабыне Фатиме. Ее горестное лицо сморщилось еще сильнее, а лоб прорезали несколько глубоких морщин, губы Омы мелко дрожали. Эстель стало жаль несчастную старуху, которая в таком почтенном возрасте лишилась единственной дочери.
       --- Я горюю по смерти Фатимы вместе с тобой, бедная моя Ома,--- сказала Эстель, погладив старуху по морщинистой руке.
       --- Я благодарна вам, хатун,--- глухо ответила Ома, быстро убрав руку.
       Эстель повернулась к стоящему рядом Сати и сказала ему по-французски:
       --- Мне жаль Ому, но я не хочу все время видеть ее недовольное лицо. Я не виновата в смерти ее дочери, хотя она винит в этом меня. Я прошу тебя, Сати, найти мне другую служанку --- молоденькую итальянку или француженку.
       Сати согласно поклонился своей госпоже.
       Тем временем Ома помогла Эстель избавиться от одежды и принялась обливать ее теплой водой с помощью банщицы. С ее кожи была тщательно соскоблена грязь, потом ее снова ополоснули. Она поставила девушку в большую мраморную ванну с позолоченным стоком и стала натирать ее лавандовым маслом, используя для этого кусок шелка. В этот момент к ним подошла Набат. Эстель недовольно поморщилась, предвкушая очередную стычку.
       Набат зло сверкала глазами на свою соперницу:
       --- Если думаешь, что победила, французская шлюха, ты ошибаешься. Ты --- девка, а я --- татарская принцесса из рода Мигли Гырая. Я --- потомок великой Хафизе-султан, матери Сулеймана. Мы, татары, не отдаем своего так просто, знай это!
       Эстель посмотрела на разгневанную женщину так спокойно, как только могла:
       --- А я тоже из знатного рода, Набат. Но сейчас мы обе должны забыть о своем прошлом, так как здесь, в гареме, не имеет значения, кем мы были раньше. Ты глупа, если не понимаешь этого.
       Удивленная, Набат лишь хлопала глазами с открытым ртом:
       --- Стерва! --- взвизгнула она и, широко взмахнув юбками своего атласного платья лимонного цвета, выбежала из бань.
       Сати одобрительно улыбнулся. Его хитрые, маленькие глазки сверлили Эстель с нескрываемым торжеством.
       Наконец Ома вывела девушку из ванны, ополоснув ее еще раз, и оставила отмокать в прелестном маленьком бассейне, в котором позволялось плавать только любимицам султана.
 
       Кисмет, наряженная в свои лучшие одежды, следовала за кизляр-агой, который торжественно следовал по золотой дороге в покои султана. Прошла ровно неделя с тех пор, как Эстель имела разговор с Набат в банях. Но с тех пор она больше не видела ни Набат, ни ее подругу Нурфагу. Гордые женщины стыдились появляться в гареме после своего публичного позора. А Кисмет была только рада этому. Эти две жестокие и амбициозные женщины пугали ее и настораживали. Она боялась очередных козней с их стороны. Но сейчас ей было не до этого. После той ночи с султаном она его также больше не видела, хотя, по словам Нурбану, Селим жаждал встречи с ней. Эстель усмехнулась --- с тех пор, как она покинула берега Франции, она научилась осознавать свою привлекательность.
       Слуги открыли перед ней двери и пустили внутрь. Кизляр-ага напоследок ободряюще улыбнулся, и Кисмет улыбнулась ему в ответ. Селим самодовольно ухмылялся, лежа на огромной кровати и попивая красное вино. Взор его был немного затуманен и направлен куда-то поверх головы Кисмет. Девушка нерешительно сделала несколько шагов вперед.
       --- Не бойся, прекрасная Кисмет. Иди сюда и отведай со мной этого прекрасного вина.
       Кисмет послушно села на краешек кровати рядом с султаном и взяла в руки кубок с вином. Она не знала, что в вино было подмешано особое снадобье, поднимающее сексуальное возбуждение. Эстель пригубила немного, но Селим знаком заставил ее выпить до дна.
       --- Я узнал от кизляр-аги, что ты не только очень красива и хороша в постели,--- начал добродушно султан.--- Ты совсем не глупа. Точнее будет сказать, очень умна. Так сказал кизляр-ага. Странно, но моя обожаемая Нурбану подтвердила его слова. Обычно она никого не хвалит. Ты действительно умна, Кисмет?
       Эстель смущенно улыбнулась и отвела в сторону глаза:
       --- Это не мне судить, господин Селим.
       --- Тебе следует говорить «мой господин»!
       --- Да, мой господин.--- со вздохом ответила Эстель, зная по опыту, что спорить здесь бесполезно и опасно. Это не Франция.--- Я не знаю, умна ли я. На родине, во Франции, мой жених, граф де Рошешуар, говорил, что я очень юна, но рассудительна и мудра не по возрасту. Он любил говорить моему дядюшке, Шарлю де Бопре, что во мне удивительным образом переплетаются детская наивность и взрослая мудрость.
       --- Он любил тебя, этот достойный юноша? --- неожиданно спросил султан.
       --- О да! --- воодушевленно воскликнула Эстель.--- И я тоже любила его очень сильно. Но теперь это уже не имеет никакого значения, ведь я --- рабыня; правда, я теперь стала вашей наложницей, мой господин.
       --- А меня ты полюбишь? --- с любопытством спросил Селим, наливая себе еще вина.
       --- А вы меня полюбите? --- спросила Эстель и тут же осеклась. Господи, что же она болтает!
       Селим приподнялся на локте и возмущенно посмотрел на свою наложницу.
       --- Я --- халиф этой эпохи, на суше и на море. Так меня называют, Кисмет. И еще я --- халиф Бога на земле его. Никогда не забывай об этом. В честь меня построена мечеть, я – тень Аллаха на земле. Я --- повелитель, я не обязан любить никчемную рабыню для того только, чтобы заставить ее захотеть себя!
       Из-за выпитого вина и гнев лицо Селима стало пунцовым, а глаза налились кровью:
       --- Как смеешь ты требовать это от меня?!
       --- Но я знаю также, что ваш отец, великий Сулейман, всю жизнь любил одну женщину --- Роксолану,--- испуганно вставила Кисмет, постепенно отодвигаясь на другой конец кровати. Подальше от великого гнева султана.
       При упоминании о матери Селим неожиданно успокоился. Кисмет поняла, что затронула нужную струну в его сердце. Успокоившись, Селим молчал, затем глубоко вздохнул и долил себе еще вина, хотя Кисмет заметила, что он уже и так очень пьян:
       --- А кто тебе рассказывал о Роксолане? --- неожиданно спросил он.
       --- Госпожа Нурбану,--- испуганно прошептала Кисмет.--- Но вам не нужно сердиться на нее, господин. Госпожа Нурбану говорила только хорошее о Роксолане-хатун. Она говорила, что Роксолана так же, как и я, попала в гарем совсем юной. Она тоже боялась всего и вела себя очень осторожно. Еще госпожа Нурбану говорила мне, что Роксолана-хатун была красивой и умной женщиной. Султан Сулейман полюбил ее с первого взгляда и потом любил всю жизнь. Это очень романтично!
       Селим уже поутих и слушал Кисмет с легкой, насмешливой улыбкой, попивая остатки вина:
       --- Я смотрю, моя дорогая жена нашла в тебе много общего с Хуррем, хотя она ее почти не знала,--- снисходительно усмехнулся Селим.
       --- Для меня большая честь сравнение со знаменитой хасаки Хуррем, которая навсегда останется в истории как великая женщина,--- улыбнулась в ответ Кисмет, радуясь, что гнев султана утих.--- К счастью, я не претендую на такую роль. Я всегда старалась держаться в тени, ведь я ненавижу быть в центре внимания, господин.
       Селим задумчиво почесал свою рыжую бороду. На некоторое время воцарилось молчание. Кисмет рассматривала узор на превосходном персидском ковре, лежащем на полу, боясь нарушить размышления султана.
       --- Моя мать была обычной женщиной,--- неожиданно произнес Селим, без сил откинувшись на парчовые подушки.--- Она была похищена во время одного из набегов татар на Польшу. Потом была продана рабыней… Странно, почему все ее считали красавицей? Она не была красива вовсе --- скорее очаровательна и грациозна… Она смогла очаровать моего отца, и он полюбил ее всем сердцем. Это был единственный случай в истории, когда султан взял в жены наложницу. Да, хасаки Хуррем была выдающейся женщиной. Моя мать была так же очень властной особой и боролась любыми известными ей способами за то, чтобы я стал султаном после своего отца. Но она любила Сулеймана, очень любила. А мой отец слагал поэмы в честь своей обожаемой Хуррем. Он писал: «Я был властелином Вселенной и нищим у твоих дверей. Самый яростный шторм завладеет миром, но я не подниму своих парусов, свой якорь я бросил рядом с кораблем твоей любви.» Эти строки писал Сулейман своей жене, когда был на войне. Теперь я декламирую их тебе.
       Эстель зарделась:
       --- Еще никто никогда не читал мне стихи, господин,--- заметила она.
       Селим медленно подполз к ней ближе по кровати и заглянул в глаза:
       --- Мне кажется, эти бездонные, зеленые глаза я знаю всю жизнь, Кисмет,--- он обнял ее и начал медленно стягивать шальвары вместе с кожаным поясом.
       Эстель почувствовала, как ее обдало винными парами и поморщилась от отвращения. Сопротивление бесполезно. Если она откажется покорить ему, ее наверняка привяжут к этой кровати, пьяный, похотливый султан просто изнасилует ее. Эстель закрыла глаза и попыталась расслабиться. Селим в это время стащил с нее остатки одежды и, яростно сорвав с себя кафтан, навалился на нее всем своим весом. Эстель задохнулась от тяжести и боли, по щекам потекли беззвучные слезы. От его липких, отвратительных поцелуев девушку мутило. Пока Селим трудился над ней, Эстель судорожно шептала молитву на родном французском, это приносило ей облегчение. Но султан был так пьян, что не слышал ничего, кроме собственных стонов. Удовлетворив свою похоть, он тяжело скатился с девушки и упал на бок. Это окончательно лишило его сил, и он тяжело дышал, словно загнанный зверь. Тем не менее, заметив попытку девушки уйти, он властным жестом остановил ее и приказал остаться с ним на ночь. Эстель с ужасом подумала, что за эту ночь он может захотеть ее еще несколько раз, но ее опасения не оправдались. Через десять минут Эстель услышала громкий храп. Она с облегчением вздохнула.
       На следующее утро Кизляр-ага от лица султана осыпал Кисмет новыми почестями. Ей прислали сундук, полный великолепных украшений и драгоценных камней. Кисмет равнодушно осмотрела свои новые сокровища и закрыла крышку сундука. У нее было уже предостаточно украшений, и новые безделушки не вызвали никакого восторга. К тому же, ей было дано разрешение отправиться на большой базар в Стамбуле, конечно, в сопровождении евнуха Сати и целой армии служанок и черных рабов. И тем не менее это очень порадовало Кисмет. Она уже много наслушалась о большом базаре от женщин в гареме. Он был центром жизни в Стамбуле. Базар состоял из двух крытых рынков-“бедестанов”, на которых располагались торговцы ценными изделиями, например, изысканными шелками, мехами, золотыми и серебряными украшениями, коврами, керамической посудой. На рынке было восемнадцать дверей, на закате они закрывались. Для женщин в гареме посещение большого базара было настоящим праздником. Далеко не каждой позволялось выходить за пределы гарема. Также, Эстель принесли от султана большой кожаный кошель, полный золотых монет. Нурбану согласилась сопровождать Кисмет на базар, чтобы все ей показать.
       А еще Кисмет прислали новую служанку взамен Омы, которая с каждым днем становилась все более замкнутой и злой. Кисмет начинала побаиваться ее. Новую служанку звали Зорой. Это была маленькая, но очень подвижная девушка с длинными, вьющимися волосами и лукавым личиком. Зора сообщила своей новой хозяйке, что она тоже француженка и зовут ее Мадлен Антиль. Родом она из Тулузы, но жила вместе с отцом и старшим братом в небольшом рыбацком поселке. Отец ее был пьяницей. А брат регулярно побивал. Зора рассказала, что здесь, в Турции, ей нравится куда больше, чем дома, во Франции. Кисмет очень понравилась Зора. Судя по всему, она была доброй и умной девушкой.
       --- Предупреждаю тебя, Зора,--- сказала ей новая хозяйка.--- Если ты решишь предать меня, как это сделала Фатима, я сразу узнаю об этом, и тогда ты умрешь долгой и мучительной смертью. Я не хочу пугать тебя, но ты должна знать это. Не забывай, что я --- твоя полновластная хозяйка, и могу сделать с тобой все, что хочу. Здесь тебе не Франция, Зора!
       Девушка равнодушно пожала плечами и взглянула на Кисмет:
       --- С чего вы взяли, что я предам вас, хатун? Я прекрасно понимаю, что это не Франция. Здесь все по-другому. Но мне нравится здесь куда больше, чем во Франции. Я с удовольствием буду служить вам, хатун. Вы будете довольны мной.
       Кисмет удовлетворенно кивнула. Фатима и Ома не понравились ей с самого начала. Они казались злыми и подлыми. Фатима предала ее. Но малышка Зора была очень милой и доброй девочкой.
       Каждую ночь на протяжении уже месяца Кисмет посещала постель султана. Он влюблялся в нее все сильнее и сильнее. Часто, устав от любовных утех, Кисмет и Селим проводили время за игрой в шахматы или за разговором. Селим обнаружил, что Кисмет --- интересный собеседник и неплохой игрок в шахматы. Кисмет нравилось рассказывать султану о том времени, когда она была еще Эстель де Рие д’Аркур д’Омаль. Селима забавляли и удивляли ее рассказы о Франции, о вдовой королеве-матери, юном несчастном кроле, многочисленных придворных и великолепном замке Блуа. Селим же рассказывал Кисмет о своем детстве и о своей матери, великой хасаки Хуррем. Личность этой удивительной женщины будоражила Кисмет. Она мечтала , чтобы ее любили так же сильно, как Сулейман любил Хуррем. Кисмет задумалась. А любил ли ее так же сильно Христоф де Рошешуар? Этого она никогда не узнает. С каждым днем Кисмет все лучше узнавала своего повелителя султана. Он вызывал у нее симпатию, но она никогда не полюбит его. Почему-то Селим напомнил ей французского короля Карла. Правда, у них была огромная разница в возрасте, но они были так похожи! Оба глубоко несчастны, оба выросли под неусыпным вниманием властных и жестоких матерей-королев, ведь между Катрин Медичи и султаншей Роксоланой Хуррем было также много общего.
       Кисмет любила разговаривать с Селимом, слушать его стихи, так как он был превосходным поэтом, но каждый раз, как они занимались любовью, Кисмет испытывала непреодолимое отвращение. Селим не привлекал ее как мужчина. Он часто бывал пьян, неистовствовал всю ночь, но ни разу он не был жесток с ней.
       Через месяц Кисмет неожиданно поняла, что беременна. Это открытие наполнило ее сердце радостью. Она почувствовала. что теперь в ее жизни появился какой-то смысл. Ей было все равно, что ребенок будет от турецкого султана и что ему дадут иноземное имя… если это будет сын, она будет звать его Христофом, в честь ее первой прекрасной любви. Никто не узнает его настоящее имя, пусть называют его как хотят, но для нее он всегда будет ее милым Христофом. Кисмет поделилась своей счастливой новостью с Нурбану. И та искренне порадовалась за нее. Они решили вместе сообщить Селиму эту счастливую весть.
       Однажды утром Кисмет прогуливалась с Нурбану и Слимом по саду. Нурбану рассказывала Селиму о том, как вырос и возмужал ее старший сын, Мурад. Селим улыбнулся и заметил, что из Мурада получится куда лучший правитель, чем он сам. Кисмет решила, что это самый подходящий момент, чтобы поделиться с султаном своей радостной новостью.
       --- У меня тоже для тебя есть благостная весть, о повелитель,--- сказала она, беря за руку Селима и прикладывая ее к своему животу.--- Ты доволен своими сыновьями, господин мой Селим. Они --- твоя отрада и опора. Но скоро у тебя появится еще один сын. Надеюсь, он вырастит таким же прекрасным и умным юношей, как и Мурад.
       Селим остановился и удивленно взглянул на свою любимицу.
       --- Что ты хочешь сказать, мой цветок? --- он обернулся к Нурбану.--- моя любимая жена, возможно, ты понимаешь о чем толкует эта женщина?
       Но Нурбану лишь хитро улыбнулась.
       --- Неужели повелитель правоверных и властелин четырех сторон света может быть таким недогадливым? --- продолжала ласково насмехаться Кисмет.--- Вот уж не ожидала! Если так, то скажу прямо --- я беременна и скоро осчастливлю вас сыном.
       Селим притворно удивился. На самом деле он все понял с самого начала, но хотел немного повеселить женщин.
       --- Что я слышу?! --- воскликнул он, воздев руки к небу.--- Неужели Аллах услышал мои молитвы и решил-таки вознаградить мою любимейшую женщину ребенком? Это воистину чудесная новость! Ты преподнесла мне восхитительный подарок, Кисмет. Позволишь ли ты мне отблагодарить тебя?
       --- Господин засыпал меня драгоценностями, красивыми одеждами и мехами, мне прислуживают лучшие белые евнухи из Грузии, Венгрии и Германии, черные рабы из Верхнего Нила, Абиссинии и Египта. У меня чудесные покои в Топкапе рядом с покоями валиде, достойные своей красотой принцессы! Как еще господин может отблагодарить меня? У меня есть все, о чем может мечтать любая женщина.
       --- Я собираюсь сделать тебя своей кадин, а также дать тебе звание хасаки, каким наградил мой великий отец Сулейман свою любимицу Хуррем.--- выпалил султан, и Кисмет увидела, как нахмурилась Нурбану и начала нервно вертеть в руках маленькое венецианское зеркальце.
       --- Кадин… --- прошептала Кисмет.--- Это слово мне не знакомо… Что это --- кадин?
       --- Это означает, что я хочу сделать тебя своей любимой женой. Сейчас, несмотря на то, что ты наложница, тебя величают Кисмет-икбал, то есть фаворитка. Все видят мою глубокую привязанность к тебе. Теперь твое имя станет хасаки Кисмет-кадин. Даже моя дорогая Нурбану не удостоилась такого титула.
       Кисмет напряженно вглядывалась в холодное и отстраненное лицо Нурбану. Она боялась теперь нажить врага в лице могущественной султанши. Нурбану молчала и равнодушно нюхала только что сорванную красную розу. Селим не заметил напряженности между двумя женщинами. Он радостно улыбнулся и сказал:
       --- А теперь, дорогие мои, мне нужно идти в Кадифендин, Комнату заседаний. Там меня уже ждет с нетерпением Сокуллу Мехмет Паша и остальные мои визири,--- он поцеловал в щеку Нурбану, но та даже не шелохнулась в ответ, а Кисмет --- страстно в губы.--- Спасибо тебе за чудесный подарок, мой нежный цветок. Если родится сын, я назову его Сулейманом, в честь моего великого отца.
       Кисмет почтительно склонилась в знак согласия. Селим еще раз кивнул женщинам и широкими шагами удалился из сада.
       --- Поздравляю тебя с великой победой,--- насмешливо произнесла Нурбану, ее губы презрительно поджались. У Кисмет все похолодело внутри, когда она увидела, как Нурбану со злостью сжала в руке стебель розы, и на ее ладони выступили две крупные капли ярко-красной крови. Но Нурбану не почувствовала боли.
       Кисмет взяла султаншу за локоть:
       --- Мне кажется, что Ваше Величество не совсем согласны с решением падишаха сделать меня его любимой женой…
       --- Где это видано, чтобы рабыня становилась любимой женой падишаха! --- гневно воскликнула Нурбану, бросив сломанную розу под ноги Кисмет.--- Он оскорбил меня, его законную жену!
       Кисмет протянула руки к султанше, пытаясь ей возразить, но Нурбану, задыхаясь от ярости, бросилась вон из сада в свои покои.
       --- Господи, что же мне теперь делать…--- в ужасе прошептала Кисмет, прижимая руки к бешено колотящемуся сердцу.
       Теперь она нажила себе могущественного врага в лице султанши-итальянки. Селим, оказывая явное предпочтение своей любовнице и вознося ее даже над первой женой, невольно оскорбил Нурбану. Кисмет отнюдь не желала получить титул «кадин» и имя «хасаки» таким образом. Теперь, будучи первой и любимой женой султана, она станет объектом зависти и ревности всех женщин гарема. И Нурбану больше не вступится за нее, так как сама стала ее злейшим врагом. Кисмет вздохнула и прижала руку к животу:
       --- Мое дитя, сын мой, что же ждет нас впереди! Они могут повредить тебе, мой Христоф. Но сначала им нужно добраться до меня…
       Решительным шагом Кисмет направилась из сада. Она защитит своего будущего ребенка ценой жизни. Ведь ей совсем не жаль умирать. Сколько бы она ни пыталась, она никогда не сможет полностью смириться с жизнью в турецком серале. Но ее сын будет жить, так как он --- продолжение ее самой, ее благородного, знатного рода, в нем будет течь кровь д’Аркур д’Омалей, кровь де Ла Рошей и кровь королевских Бурбонов.
       --- Я назову тебя Христофом Шарлем Клодом де Рие,--- вслух произнесла Кисмет, улыбнувшись собственным мыслям. --- Он будет носить имена своих благородных предков.

       
       Схватки начались час назад. В покоях Кисмет сновали туда-сюда служанки с чистыми полотенцами и тазами с водой. Женщины столпились вокруг роженицы, призывая Аллаха помочь любимой жене падишаха поскорее разродиться. Воздух прорезал еще один громкий крик, полный боли и отчаяния.
       --- Я выносила четверых детей и уж знаю, что такое рожать,--- заявила Нурбану, присутствовавшая здесь, трем другим молодым девушкам, наложницам султана.--- Ничего в этом нет такого уж ужасного. Это наша природа. Не нужно делать такое испуганное лицо, Гюльбихар!
       --- Не выношу запаха крови.--- пожаловалась Гюльбихар.--- Меня от него тошнит.
       Три девушки в нерешительности топтались возле родильного кресла Кисмет, не зная, чем они могут помочь отчаянно метавшейся и кричавшей женщине.
       --- Глупые создания! --- сердито воскликнула Нурбану, оттолкнув Гюльбихар в сторону.--- От вас никакого проку. Сейчас же принесите мне прохладную воду и чистые салфетки,--- пока испуганные девушки бежали исполнять приказание султанши, Нурбану обернулась к роженице.--- Господин наш Селим приказал мне проследить, чтобы твои роды прошли безболезненно. И я подчинюсь ему, так как он наш повелитель, а Аллах велит нам подчиняться воле высших мира сего.. Но не думай, что я делаю это по своему желанию. Я ненавижу и тебя, и твоего будущего ребенка, Кисмет-кадин. Я искренне пыталась подружиться с тобой, ты казалась мне такой милой и беззащитной девочкой. Но теперь я понимаю, что это все были уловки. Ты такая же хитрая, властолюбивая и подлая, как и Хуррем, с которой не могла справиться даже великая Кира Хафиз, мать Сулеймана. Но запомни, Кисмет-кадин, мой сын унаследует престол. Мурад будет султаном!
       Кисмет подняла на Нурбану слипшиеся от пота и слез глаза и прошептала:
       --- Я не желаю вам зла, милостивая госпожа. И я признаю вашего сына своим будущим властелином. Но, умоляю вас, помогите мне сейчас родить. Мне нужен ваш опыт!
       Подоспели девушки с прохладной водой, и Нурбану принялась отирать салфетками разгоряченное тело Кисмет. Зора, верная прислужница Кисмет, сидела у нее в ногах и всячески старалась ее успокоить.
       Наконец раздался последний крик, а затем плач младенца. Кисмет облегченно вздохнула и откинулась на подушки --- ее мучения закончились. Гюльбихар отерла пот с ее лба.
       --- Это мальчик,--- холодно констатировала Нурбану, отирая ребенка от крови. Она с ненавистью посмотрела на Кисмет и обернулась к девушкам.--- Немедленно идите и прикажите моему евнуху Нарциссу позвать султана. Он сейчас ожидает конца родов в Тронной зале, хункар Софази, вместе с господином Соколлу Мехмет Пашей.
       Девушки кинулись выполнять поручение султанши, а Нурбану положила ребенка в позолоченную колыбельку.
       --- Зора, иди ко мне,--- тихо позвала Кисмет свою верную служанку.
       Зора встала на колено у изголовья родильного кресла, преданно глядя на госпожу.
       --- Зора, пообещай, что будешь всегда хорошо ухаживать за моим сыном и защищать его ценой своей жизни. Я знаю, что другие женщины хотят избавиться от него…
       --- Обещаю, --- ответила Зора, и Кисмет облегченно вздохнула.--- Как назовут младенца?
       --- Я буду звать его Христофом Шарлем Клодом де Рие.
       --- Но так нельзя…
       --- Ты ведь никому не скажешь, Зора? Я буду звать его так в память о людях, которых я когда-то любила. Христоф --- имя человека, которого я когда-то любила и за которого мечтала выйти замуж. Шарль --- имя моего дядюшки, принца де Ла Рош, который погиб, защищая меня, а Клод --- имя моего покойного отца, графа де Рие.
       В этот момент в комнату ворвался счастливый отец. За султаном следовали все его визири. Нурбану с надменным видом поклонилась мужу и отошла вглубь комнаты, а прислужницы, словно разноцветные мотыльки, разбежались по углам.
       --- Я узнал, что у меня родился сын,--- ликующе сказал Селим, обращаясь к Кисмет.--- Я так счастлив, что у меня нет слов. Сегодня ты мне сделала чудесный подарок. Но мне не терпится взглянуть на моего Сулеймана.
       --- Сулейман…--- пересохшими губами повторила Кисмет, бессмысленно глядя перед собой.
       --- Если ты не возражаешь, мой нежный цветок, я назову нашего сына в честь своего отца, Сулеймана Великолепного!
       Сокуллу Мехмет Паша, великий визирь, подобострастно склонился перед султаном.
       --- О, какое чудесное решение! Величайший из правоверных! Воистину мудрая мысль!
       Зора поднесла Сулеймана Селиму, и тот принял из ее рук маленький, кричащий сверток.
       --- Он великолепен,--- медленно произнес он.--- Поэтому он достоин имени, которое носит, имени Сулеймана Великолепного, Сулеймана Кануни,--- Селим вернул Зоре сына и, наклонившись, нежно поцеловал Кисмет в лоб.--- Спасибо, дорогая моя. Ты сделала меня счастливейшим из смертных.
       Кисмет слабо улыбнулась и устало закрыла глаза. Хотя роды и не были очень тяжелыми, они измучили ее хрупкое тело. Но перед тем, как провалиться в глубокий, целительный сон, она едва слышно прошептала:
       --- Мой дорогой Христоф…
       Во сне ей снилась Франция: тихие берега реки Луары, желтые поля подсолнухов, голубые башенки замка Юссе и… улыбающееся лицо матери. Сюзанна стояла у входа в замок в белом платье и махала ей рукой. Рядом с ней стоял высокий, привлекательный мужчина в возрасте. Он сдержанно улыбался. Кисмет увидела и дядюшку Шарля. Он был жив и тоже улыбался. Шарль проехал на коне мимо нее, соскочил возле Сюзанны и долго что-то объяснял ей. Затем снова запрыгнул на коня и, прогарцевав вокруг Сюзанны пару раз, махнул на прощание рукой Кисмет и устремился в темную чащу леса. Кисмет тщетно звала его, он больше не слышал ее, и вскоре совсем растворился за густыми деревьями. Сюзанна взяла за руку мужчину и направилась к Кисмет. До дочери оставалось всего каких-то десять шагов, когда между ними неожиданно развернулось море, зеленая волна захлестнула Сюзанну с головой. И та исчезла под водой. Кисмет в ужасе закричала, протягивая руки к безумно бушующей морской стихии. Слезы застилали ей глаза, но она продолжала кричать имя матери, пока не охрипла.
       И тут она проснулась. Ее яростно трясла за плечо Зора. Кисмет встретила ее испуганный взгляд и устало откинулась на подушки. Сон не принес ей облегчения. Наоборот, теперь она чувствовала себя совершенно разбитой: голова была готова расколоться на тысячи осколков, все тело нестерпимо ныло, а лицо было мокрым от слез. Зора приложила руку ко лбу и категорично заявила:
       --- У вас жар, хатун. Вам нужен отдых.
       В этот момент в дверях появилась Нурбану, одетая в темно-синий шелк. Она внимательно посмотрела на Кисмет, но ее внимание отвлек плач младенца, раздавшийся из колыбельки.
       --- Вы должны нам помочь, добрая госпожа,--- начала Зора.--- Кисмет-кадин очень плохо, у нее жар, очень сильный жар. Посмотрите сами.
       Казалось, на Нурбану эта новость не произвела впечатления. Она приблизилась к Кисмет и положила руку ей на лоб.
       --- Это послеродовая горячка,--- невозмутимо сказала она, отдернув руку.--- Такое бывает, Зора. Скоро ей станет лучше.
       Зора недоверчиво посмотрела на Нурбану, а Кисмет почувствовала, что здесь явно что-то не так. Ей было действительно очень плохо, но она знала, что это --- не послеродовая горячка. Она чем-то серьезно больна.
       --- Твоей госпоже необходимо укреплять свои силы, Зора,--- спокойно продолжала Нурбану, с самым отстраненным видом разглаживая свои черные косы по плечам.--- Вели принести сюда немного овощей, риса, свежие лепешки, мятную воду и фрукты. А я пойду сообщу об этом султану Селиму,--- она снова обернулась к Кисмет.--- Тебе нужно как можно скорее поправиться, чтобы кормить дитя грудью.
       --- Я не буду кормить сына молоком. Я чувствую, что очень больна. Я могу его заразить!
       --- Глупости! --- возразила Нурбану, лениво поведя плечами.
       --- Знатные дамы не должны сами кормить детей молоком,--- заметила Зора.--- Мы можем для этого найти здоровую девушку, у которой есть молоко в груди.
       Султанша зло сверкнула глазами на прислужницу:
       --- Да как ты смеешь перечить мне, мерзкая рабыня! Ты все еще здесь? Я велела тебе пойти на кухню и принести своей госпоже еду и мятную воду! Мой евнух, Нарцисс, проведет тебя.
       Зора испуганно выскользнула из комнаты, сопровождаемая грудой мяса неопределенного пола по имени Нарцисс. Нурбану вышла тоже и направилась в музыкальную комнату, где в это время отдыхал султан со своими наложницами. Она прошла ворота мескане и вошла в музыкальную комнату.
       Селим развалился на скамье, обитой золотой парчой, в обществе Гюльбихар и двух прелестнейших созданий. Вокруг фонтана розового мрамора, стоящего в центре комнаты, расположились другие девушки, игравшие на разных музыкальных инструментах, некоторые из них пели нежнейшими голосами. Селим встал навстречу Нурбану и провел ее к дивану, обтянутому красным шелком и усадил среди разноцветных подушек.
       --- Что привело тебя ко мне, дорогая жена? --- обратился к ней Селим, когда супруги уединились. Он был уже немного пьян.--- Или ты просто заскучала без моего общества? --- он пьяно рассмеялся.
       --- Ваше общество для меня всегда как прохладная влага в знойный день,--- любезно отвечала ему Нурбану.--- Но меня привела сюда забота о существе, которое так дорого нам обоим.
       --- Что случилось? --- настороженно спросил Селим.
       --- У Кисмет послеродовая горячка,--- спокойно ответила Нурбану.--- У нее сильный жар. Я подумала, что мне следует сказать вам об этом, мой господин.
       --- Ты все правильно сделала, дорогая моя,--- грустно улыбнуся Селим.--- Мне невыносима мысль, что я могу потерять Кисмет. За этот год я полюбил ее всем сердцем. Веришь ли ты мне, Нурбану, что моя любовь к Кисмет так же крепка, как была любовь Сулеймана к Хуррем? Я люблю ее, я подарил ей свое сердце, и теперь она царствует в нем безраздельно.
       --- Отвечу вам словами мудреца, мой властелин,--- усмехнулась Нурбану.--- О сердце, не верь суетному миру, рано или поздно ты раскаешься. Увидишь, наконец, что этот мир вероломен, он беспрестанно смеется тебе в глаза, тебя унижает. Будь осторожен, повелитель.
       --- Я не понимаю, что ты имеешь в виду,--- раздраженно пробормотал Селим.--- Кисмет-кадин никогда не предаст меня, если ты это имела в виду! Она меня любит --- ведь сегодня она родила мне сына!
       Нурбану не стала спорить с султаном, боясь вызвать у него еще больший гнев, но вместо этого, взяв его за руку, повела в покои Кисмет.
       У входа их встретила Зора. Она всплеснула руками и воскликнула:
       --- Ей все хуже и хуже, добрая госпожа! Жар усиливается, она находится сейчас в беспамятстве, но постоянно стонет и кричит.
       Ни Зора, ни Селим не заметили злорадной усмешки на губах Нурбану.
       Селим взял холодные, влажные руки Кисмет. Девушка застонала и прошептала по-французски:
       --- О мой любимый, ты пришел ко мне…
       Селим поцеловал ей руку и прошептал в ответ:
       --- Да, это я, моя хасаки.
       Но в этот момент Кисмет громко вскрикнула и, стиснув руки султана в беспамятстве, закричала:
       --- Нет, Христоф, не едь в Блуа! Они убьют тебя! Христоф, дорогой, останься со мной!
       --- Христоф… --- Селим закрыл глаза, и по его щекам потекли слезы.--- Христоф. а не Селим.
       --- Мой господин,--- выступила вперед Нурбану с самым надменным видом.--- Даже в беспамятстве эта презренная женщина призывает к себе какого-то другого мужчину. Разве это не измена? Все ее помыслы должны быть связаны с вами. Разве не ясно, что Аллах наслал на нее болезнь, чтобы наказать за измену?
       Селим хмуро повернулся к Нурбану --- в его глазах стояли слезы.
       --- Не тебе судить о помыслах Аллаха, Нурбану. А теперь уходи, потому что твои слова ранят мое сердце.
       --- Ты отсылаешь меня, свою верную жену, и остаешься с женщиной, которая призывает к себе другого мужчину. Человека, который носит имя Христоф. Возможно, это ее любовник.
       Голос султана неожиданно стал звонким от ярости:
       --- Ты очень дерзка, жена моя! Убирайся, если не хочешь, чтобы пострадали наши сыновья. Я могу сделать султаном сына Кисмет, Сулеймана, а твоим сыновьям будет уготована другая участь --- зеленый шелковый шнур. Не забывая, что я --- сам младший сын, а мой старший брат Мустафа умер именно так из-за глупости своей матери, Махидевран!
       Нурбану побелела от ужаса, но больше ничем не выдала своих чувств. Она ненавидела эту Кисмет-кадин всем сердцем. Теперь ее сын может занять место ее дорогого Мурада. Аллах свидетель, как она ненавидит эту женщину-самозванку. Но скоро все будет кончено. Это немного успокаивало Нурбану. Она не позволит Сулейману занять законное место ее милого Мурада. Стиснув зубы, Нурбану низко поклонилась султану и тихо выскользнула из комнаты. Но Селим уже давно отвернулся от нее, сосредоточив все свое внимание на больной женщине.
       --- Принеси своей хозяйке свежей еды из моих покоев.--- обратился он к Зоре.--- Но не вздумай идти за едой на кухню. С этой минуты Кисмет-кадин будет есть кушанья, приготовленные для меня. Принеси ей большую чашу шафранового риса, огурцов и оливок, затем сладкого вина, персики и абрикосы. Я постараюсь заставить твою бедную госпожу поесть.--- он заботливо погладил Кисмет по щеке.--- И еще, Зора, позови моего врача.
       Через минуту перед ним предстал лекарь --- высокий, худой мужчина в белом халате и серебристом тюрбане со спокойными, умными глазами. Он внимательно осмотрел женщину, ощупал ее тело, заглянул в рот и уши, пощупал пульс. Затем осмотрел содержимое ее ночного горшка. Он недовольно покачал головой, почесывая реденькую бородку.
       --- Ну что? --- нетерпеливо спросил Селим.
       --- Мой повелитель, мне очень жаль,--- врач снова покачал головой.--- Мне очень жаль. Но, по всей видимости, кто-то пытался отравить Кисмет-кадин. Я убежден в этом. Но ее еще можно спасти. Если вы будете строго следовать всем моим предписаниям.
       Селим сорвался с места и с грохотом скинул всю принесенную Зорой еду на пол, глаза его метали молнии:
       --- Это моя неверная жена, Нурбану!
       
Глава 6
Я --- Эстель

       Внутри каюты было тепло и уютно. Пожилой мужчина с наслаждением выпил прохладное вино и подал второй тсакан сидящей рядом с ним немолодой уже женщине.
       --- Снаружи ужасная жара,--- со вздохом заметил он, потягивая прохладную тягучую жидкость.--- Боюсь, дорогая, сегодня мы уже ничего не узнаем… А жаль.
       Женщина тяжело вздохнула. Встала и принялась мерить каюту шагами. На вид ей можно было дать лет сорок, однако на самом деле ей было уже пятьдесят восемь. Она выглядела превосходно: светло-русые волосы лишь в некоторых местах были подернуты сединой, глаза все такие же живые и светлые, а кожа --- гладкая и нежная. Женщина расправила складки на своем серебристо-сером платье из тонкого шелка .Хотя платье и было довольно легким, но жаркий, знойный климат Турции был в новинку для этой дамы. Мужчина, одетый в легкую батистовую рубашку и светлые бриджи, с тоской и нежностью смотрел на даму. Затем сказал:
       --- Не переживай, Сюзанна. Мы что-нибудь обязательно придумаем. Мы здесь только месяц, а уже выяснили, что твоя бедная девочка находится в гареме султана, что ее теперь называют хасаки Кисмет-кадин, и она --- его любимая жена. Это просто чудо, чудо, что мы случайно познакомились с этим турецким купцом господином Сафаром и его врачом Ибрагимом. Тебе не кажется, что это судьба, Сюзанна? Теперь мы должны придумать план, как вытащить Эстель из гарема.
       Сюзанна села на край стула и сильно сжала виски ладонями:
       --- Но купец Сафар ясно сказал, что это невозможно!
       Спутник Сюзанны спокойно пожал плечами:
       --- Если бы в беду попало любимое дитя Сафара, он бы перевернул небо и землю, чтобы найти выход их трудной ситуации, я уверен! И ты тоже сможешь его найти!
       --- Мое дитя,--- прошептала Сюзанна, по ее щекам текли слезы.--- Мое дитя! Что же нам теперь делать? Зачем мне жить, если мое бедное дитя заперто в гареме турка?! Она стала рабыней, наложницей, вещью, с помощью которой султан удовлетворяет свою похоть. Я наслушалась достаточно рассказов о жизни женщин султана от Сафара, чтобы понять, что бедная Эстель просто замурована там заживо! Мое бедное дитя! --- Сюзанна снова встала и принялась мерить комнату нервными шагами.
       Спутник Сюзанны тяжело вздохнул и пошел к двери, намереваясь выйти на палубу, но прямо перед его носом дверь неожиданно открылась, и на пороге показалось двое смуглых мужчин в турецкой одежде. Они поклонились по исламскому обычаю, и вперед выступил старший --- невысокого роста человек с черной густой бородой, одетый в красный халат, вышитый серебром, и небольшой шелковый плащ. На голове он носил белоснежную чалму.
       --- Ийи гюнлэр! --- поздоровался он по-турецки, но затем заговорил на ломаном французском.--- Мой добрый друг, мой дорогой де Лоррейн, кажется, я нашел способ как выкрасть вашу мюсевхерат, вашу драгоценность, из жадных лап султана. Доктор Ибрагим поможет нам в осуществлении этого плана.
       Сюзанна бросилась на колени перед турецким торговцем и воскликнула, заливаясь слезами:
       --- Господин Сафар, вы наш спаситель! Знаете, с тех пор как мой брат, принц де Ла Рош, да упокой Господи его душу, сообщил мне, что Эстель выкрадена кровожадным пиратом, я только и делала, что плакала и винила во всем свою печальную долю. Но теперь мне уже легче. Потеряв моего дорогого брата, я не могу потерять еще и дочь.
       --- Он умер, добрая госпожа? --- вежливо поинтересовался Сафар.
       --- Да, к несчастью. Его доставили в наш дом в Венеции в тяжелом состоянии какие-то мелкие итальянские купцы. Его ранили во время захвата «Морской девы». Однако Ульдж Али думал, что убил его. Он ошибся. Его, истекающего кровью и слабого, как воробышек, подобрали купцы, проезжавшие мимо и видевшие все, что произошло с этим несчастным судном. Мой брат, Шарль де Бопре, успел рассказать мне об участи Эстель. Он сказал, что скорее всего ее продадут на каком-нибудь рынке в Стамбуле. И вот мы с Клодом помчались в Турцию выручать из неволи мое единственное дитя.
       Турок печально покачал головой.
       --- Юзгюн, госпожа моя, все это весьма печально. Печальная история, но, ручаюсь, она счастливо закончится! Ибрагим, ты лучше меня знаешь язык франков… Расскажи этим добрым людям о моем плане.
       Вперед выступил маленький, смуглый человечек с большими, добрыми глазами:
       --- Этот план очень прост, госпожа Сюзанна,--- начал он, старательно подбирая слова.--- Прежде всего, вы должны купить у купца Сафара несколько превосходных ковров, которые вы используете для побега Кисмет. Мой хозяин, Сафар, уважаемый человек в Стамбуле. Все знают, что он привозит превосходнейшие ковры из Индии. На этот раз он решит подарить несколько из этих ковров самому султану! Такой подарок весьма щедр, потому что эти ковры стоят целое состояние, и дорого ему обойдутся. Вот почему вы должны заплатить ему за них,--- прочитав согласие на лице Сюзанны, он продолжал.--- Я отправлюсь в Топкапе от Сафара вместе с подарками. Один из ковров особенно хорош --- розового цвета с золотым шитьем. Я предложу Селиму подарить это произведение искусства его жене, Кисмет-кадин. Я постараюсь убедить его… Не сомневаюсь, что он будет счастлив доставить удовольствие своей любимой жене. Поэтому я лично отнесу этот ковер в покои Кисмет. Постараюсь незаметно передать ей маленькую записочку, в которой будет сказано, что ей следует отказаться от ковра, сказав, что он недостаточно хорош для любимицы султана. Конечно, это вызовет удивление, так как ковер великолепен, но … это уже не будет важно! Мы дождемся вечера, и тогда ваша дочь спрячется в этот ковер и…
       --- Спрячется в ковер? --- Клод де Лоррейн с подозрением посмотрел на Ибрагима.--- О чем вы говорите, друг мой? Как можно спрятаться в ковер?
       Ибрагим криво усмехнулся:
       --- Господин не совсем представляет, что это за ковер, но завтра я принесу его вам показать. Уверяю вас, в этот ковер можно завернуть по меньшей мере двух человек, и ничего не будет заметно! Он огромный.
       Клод с пониманием кивнул. Ему нравится этот план, но Сюзанна испуганно взглянула на Ибрагима:
       --- А почему вы уверены, что моя дочь согласится отослать ковер. Она --- жена султана и не обязана читать всякие там записки.
       --- Вы правы, госпожа,--- вмешался в разговор Сафар.--- Вы совершенно правы. Но у меня и на этот счет есть предложение. На словах Ибрагим должен передать ей сообщение от вас, но такое, чтобы, кроме Кисмет-кадин, никто не мог догадаться о чем идет речь. Возможно, что-то, связанное с вашей родиной или семьей. Подумайте!
       Сюзанна села на край скамьи и задумчиво отхлебнула глоток вина. Все с ожиданием смотрели на нее, а Ибрагим нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Ему совсем не нравилось, во что его втянули эти иностранцы. Разумеется, они щедро заплатят ему за услуги, но если Селим узнает об этом заговоре, будет несчастный Ибрагим кормить собой ворон на высоких стенах Баб-у-Сааде.
       --- Пожалуй, есть одна мысль,--- медленно начала Сюзанна, ставя кружку на стол.--- У меня была подруга, Диана де Пуатье. Однажды она мне сказала одну замечательную фразу: «Годы, которые женщина отнимает у своего возраста, не потеряны: она прибавляет их к возрасту других женщин.» Эту фразу я не раз повторяла Эстель. Несомненно, если вы скажите эту фразу, Эстель поймет о чем речь… и кто передал ей эту записку. Вы сможете использовать эту фразу, Ибрагим?
       Лекарь облегченно улыбнулся:
       --- О, не сомневаюсь, госпожа. Я передам Кисмет-кадин ваши слова в точности.
       Сюзанна тоже улыбнулась и нерешительно взглянула на Лоррейна, но тот лишь мрачно нахмурился --- другого выхода явно не было.

       Кисмет металась в горячечном бреду, пот стекал с ее висков струйками, а в горле не хватало воздуха, чтобы вдохнуть. В комнате было ужасно жарко, или ее лихорадит? Зора смачивала ей виски прохладной водой. Но пока что это не помогало. Кисмет не ела ничего вот уже два дня и теперь слабела на глазах. Но зато она много пила, и это было очень хорошо. «Чем больше она будет пить, тем быстрее может пройти лихорадка», сказал лекарь Мехмед. Потому Зора заставляла ее насильно пить. Верная служанка ужасно переживала за свою любимую госпожу. За эти девять месяцев она успела очень привязаться к девушке. Кисмет оказалась строгой, но доброй хозяйкой. Здесь было куда лучше, чем во Франции, а Кисмет-кадин вообще смогла превратить ее жизнь в праздник. И теперь Зора не позволит ей умереть. Нет, ни за что!
       Приход лекаря Мехмеда прервал ход мыслей Зоры. Он тихо подошел к больной и потрогал ее лоб, затем пощупал пульс на руке. Зора взволнованно следила за его действиями.
       --- Она должна есть,--- наконец сказал он.--- Мы во время спохватились --- ее шансы на поправку велики, но мы должны заставлять ее есть. Поняла, Зора?
       Служанка молча кивнула. Как всегда, она сделает все, что сможет, чтобы в точности выполнить указания лекаря. Мехмед вздохнул и удалился из комнаты так же тихо, как и пришел.
       Кисмет нервно закрутилась во сне. Ей снова показалось, что она во Франции. Но на этот раз ей снился отец. Он сидел перед камином в салоне их парижского дома и, как раньше, рассказывал ей о королеве Катрин и ее несчастном сыне Карле. Кисмет внимательно слушала отца, и ей снова было десять лет. Это было ее прекрасное детство. Вдруг Клод де Рие резко встал и направился к выходу из дома, Кисмет кинулась за ним, воскликнув: «Отец! Куда вы? Теперь вы меня не бросите! Я так переживала вашу смерть тогда, два года назад… Позвольте отправиться в путь вместе с вами…»
       Но Клод лишь лукаво улыбнулся, как бывало, и сказал: «Нет, дитя мое. Я не могу позволить этого. Ты нужна здесь. Твоя мать нуждается в тебе…» И он исчез. И вот перед глазами Эстель возник образ матери --- красивой, чувственной женщины в прекрасных, богатых одеяниях. Такой, какой она увидела ее в Юссе. Кисмет открыла глаза и прошептала:
       --- О, мама, где же ты? --- и сердце ее защемило от боли.

       --- О дочь моя, где же ты? --- вопрошала Сюзанна, глядя на бухту Золотой Рог, посеребренную сиянием луны.--- Где ты?
       Все было так прекрасно. Никогда она еще не видела ничего прекраснее, чем Золотой Рог в ночной тиши. Даже в Венеции. Все было прекрасно и очень спокойно. Все, не считая того, что ее дочь была запрятана где-то в глубине этого странного города, в гареме сластолюбивого мусульманина. Сюзанна во всем винила себя. Это она уехала из Юссе в Италию и бросила дочь на произвол судьбы. Она бросилась навстречу любви всей ее жизни. Да, она полюбила Клода де Лоррейна, первого герцога Гиза, как только увидела. Этот высокий, рыжеволосый мужчина с прозрачно-голубыми глазами и мужественным лицом не мог не внушить ей любви. И главное, что он ответил несчастной графине взаимностью. С лукавой улыбкой Сюзанна припомнила, что первой женой Клода была тоже женщина из рода Бурбонов. Антуанетта де Бурбон. Она умерла, но Клод не торопился почему-то брать в жены Сюзанну, хотя любил ее всем сердцем.
       Объект ее размышлений стоял недалеко и любовался женщиной, которую любил как никого в жизни, и мечтал о том, как они спасут ее дочь и отправятся в Англию, где смогут наконец пожениться и зажить счастливо. Сюзанна заметила его и жестом пригласила подойти.
       --- Что ты здесь делаешь? --- с легкой улыбкой спросил ее Клод.
       --- Любуюсь ночным видом на Золотой Рог. Это очень романтично и живописно, ты не находишь? Эта синяя вода, позолоченная сиянием бледноликой луны… Эти сверкающие шпили мечетей с полумесяцами, отдаленный шум города… Рыбаки на берегу. Сразу чувствуется, что ты попал в другой мир. Это самая прекрасная ночь из всех, какие я видела. Больше всего меня впечатляют благородные, величественные очертания кораблей, стоящие в бухте.
       --- У тебя душа поэта, любовь моя,--- Клод нежно сжал руку возлюбленной и поднес ее к губам. Глаза его не отрывались от глаз Сюзанны.
       --- Теперь ты видишь, что полюбил действительно необыкновенную женщину? --- хихикнула Сюзанна.
       --- Я всегда знал, что ты необыкновенная женщина, ты --- заботливая и добрая, страстная и чувственная. И ты отважна, как рыцарь.
       --- Я? Отважна? --- Сюзанна мелодично рассмеялась.--- Я жуткая трусиха!
       --- Нет, ты отважна, ведь ты поехала в Турцию, чтобы спасти Эстель.
       --- Я люблю свою дочь,--- просто ответила Сюзанна.
       --- Я бы мечтал, чтобы у нас были свои дети. Но, к сожалению, в твоем возрасте опасно рожать,--- Клод крепко прижал женщину к себе. Он не заметил, как по ее щеке скатилась одинокая слезинка.--- Я тебя люблю, Сюзанна.
       
       Сокуллу Мехмет Паша посмотрел на только что доставленые в дворец ковры. Они были великолепны и достойны султана. Этот Сафар действительно щедр, и Селиму стоит отблагодарить его по-царски.
       Ибрагим низко поклонился Селиму:
       ---- Этот розовый ковер подошел бы женщине, Ваше Величество. Разверните и сами убедитесь в моей правоте.
       --- Я верю тебе и так, друг мой,--- султан встал с золоченного помоста, на котором до этого сидел.--- Я последую твоему совету и подарю его своей любимой жене, Кисмет.
       --- Блестящая мысль, повелитель! --- Ибрагим восхищенно вскинул руки кверху.
       Но Сокуллу Мехмет Паша сдвинул свои густые, черные брови и недовольно посмотрел на Ибрагима. Визирь был маленьким, гибким человечком с живыми, искрящимися глазами, от которых ничего нельзя было скрыть. Он был волевым человеком и хитрым политиком. Часто у него получалось подчинить султана своему влиянию с помощью хитрости и лести.
       --- Настолько ли это удачная мысль, господин мой? --- вкрадчиво спросил визирь.--- Возможно, лучше подарить ковер госпоже Нурбану? Вы уже давно ничего не дарили своей первой жене.
       --- Нет,--- раздраженно бросил султан. На этот раз он не собирался следовать советам своего визиря.--- Нурбану пыталась отравить мою дорогую Кисмет. Пусть благодарит меня, что я не приказал утопить ее в Босфоре.
       Ибрагим внимательно слушал слова султана и его первого визиря. Значит, первая жена падишаха пыталась отравить Кисмет? Тем более, ее нужно поскорее вытащить из этого ада, пока ее не убили. Сегодня или никогда.
       --- Прошу прощения, о величайших среди смертных,--- продолжал заискивающим голосом Сокуллу Мехмет Паша.--- Но не доказана причастность Нурбану к отравлению.
       Селим бросил на своего визиря яростный взгляд. «Сейчас он похож на своего великолепного отца, да благословит Аллах его память,--- подумал Сокуллу Мехмет Паша.--- Тот тоже становился просто тигром, когда дело касалось его возлюбленной Хуррем!»
       --- Отнесите ковер Кисмет,--- коротко бросил султан Ибрагиму, и тот, низко кланяясь, попятился к выходу. Евнух Сати, находившийся здесь же, проводил Ибрагима в покои Кисмет-кадин. Рабы следом несли ковер.
       --- Мы отправляемся в «Дом радости»,--- сообщил Ибрагиму Сати.--- Так здесь называют гарем.
       Они вошли в большую овальную комнату, очаровательнее которой Ибрагим в жизни не видел. Она была изящная и украшена с большим вкусом. Стены покрывали легкие панели из древесины фруктовых деревьев, некоторые части стен были позолочены. В центре комнаты бил большой фонтан, выложенный плитками из розового мрамора, струя била прямо изо рта очаровательного, мраморного дельфина. В углах стояли розовые и голубые жардиньерки. Ибрагим также заметил широкий камин, выложенный мрамором. Повсюду висели клетки с диковинными птицами, которые пели на все лады. На полу --- разостлан пушистый ковер, переливающийся всеми цветами радуги. Вдоль стен выстроились маленькие скамеечки, заваленные разноцветными подушками, а в центре рядом с фонтаном --- широкий, мягкий диван, обтянутый розовым бархатом и окруженный со всех сторон коваными светильниками. Рядом с высоким окном стоял стол, инкрустированный драгоценными каменьями.
       В центре комнаты на диване лежала прекрасная женщина, запрокинув голову на подушку. На ней были очень богатые одежды: нежно-розовые шальвары с серебряными манжетами на щиколотках, украшенных стеклярусом, рубашка из белого шелка, безрукавка из розовой и серебряной парчи, обшитая тонкими кружевами, домашние туфли с загнутыми носками розового цвета, отделанные бахромой и стеклярусом. Волосы женщины были распущены по плечам, они были темно-каштанового цвета, а сама женщина была бледна и казалась крайне изможденной. Эта хасаки Кисмет-кадин уже не та, что была Кисмет на «Грозе волн».
       Ибрагим почтительно поклонился ей и выступил вперед:
       --- Приветствую тебя, о прекрасный цветок в садах падишаха,--- произнес Ибрагим и еще раз поклонился.--- Я принес тебе подарок от султана и моего господина, купца Сафара, соблаговолите взглянуть?
       Кисмет равнодушно посмотрела на него и пожала плечами.
       --- Покажи.
       Ибрагим кивнул рабам, и те развернули перед женщиной прекрасный ковер розового цвета, весь затканный золотой нитью. Зора, стоявшая сзади дивана Кисмет, как верный страж, восхищенно всплеснула руками. Но Кисмет, лишь краем глаза взглянув на ковер, безвольно повела рукой:
       --- Унесите его…
       Ибрагим выступил вперед:
       --- Позвольте мне сказать еще кое-что, моя добрая госпожа. Меня зовут Ибрагим, и я --- помощник господина Сафара, купца. Возможно, вам будет интересно узнать, откуда у меня этот ковер?
       Кисмет удивленно взглянула на назойливого купца, но позволила ему говорить.
       --- Так вот, господин мой Сафар купил этот великолепный ковер у одного французского дворянина. Это очень хороший, честный человек. К тому же, у себя на родине считается благородным. Я имел честь познакомиться с его женой. Она --- тоже из французского дворянского рода и знает лично королеву Франции. Она показалась мне мудрой женщиной, сколько глубокомысленных фраз я услышал от нее! --- Кисмет все с большим интересом слушала Ибрагима, чувствуя, как начинает учащенно биться ее сердце. К чему он клонит? --- Особенно мне запомнилась одна фраза. Я даже процитирую ее вам, если госпожа позволит. «Годы, которые женщина отнимает у своего возраста, не потеряны: она прибавляет их к возрасту других женщин.» Это слова одной ее близкой подруги, также благородной французской дамы.
       Кисмет медленно поднялась с дивана и уставилась во все глаза на Ибрагима. Она прекрасно помнила эти слова --- они принадлежали Диане де Пуатье, лучшей подруге ее матери. Мать часто любила повторять эту фразу. Возможно ли это? Кисмет сделала знак Зоре, и та вывела из комнаты всех, кроме Ибрагима. И вот они остались втроем.
       --- Кто вы? --- взволнованно спросила Кисмет.--- И кто та женщина, которая сказала вам эти слова?
       Ибрагим уже спокойно подошел к ней и сел рядом на диванчик. Он никогда бы не позволил себе такой вольности, если бы не чрезвычайные обстоятельства. Он наклонился к самому уху женщины и тихо прошептал, так как не знал, можно ли доверять служанке:
       --- Имя этой женщины Сюзанна де Бурбон. И это ваша мать,--- Кисмет со всей силы сжала руку Ибрагима, на ее щеках снова заиграл румянец.--- Она написала письмо.
       Он протянул ей листок, сложенный вчетверо, и Кисмет с замиранием сердца пробежала глазами строки.
       «Дитя мое!
       Я в Стамбуле вместе с герцогом Клодом де Лоррейном. Мы спасем тебя. Выслушай все, что скажет Ибрагим, ибо его ртом буду говорит я.»
       Кисмет прижала к сердцу письмо, а затем покрыла его тысячью поцелуев.
       --- О, мама! Мама, ты приехала, чтобы спасти меня!
       --- Успокойтесь, госпожа. У нас мало времени,--- строго заметил Ибрагим и рассказал женщине план, который они придумали, чтобы спасти Кисмет из плена. К концу его рассказа Кисмет печально покачала головой, на глаза ее навернулись слезы.
       --- Спасибо, дорогой Ибрагим, вы очень добры. Вы были добры ко мне даже тогда на корабле, на «Грозе волн». Я вспомнила вас. Но это невозможно… Вы знаете, что женщины из гарема пытались отравить меня? Я выжила, к счастью, но я еще очень слаба. Я не смогу, нам нужно подождать…
       --- Ждать нет времени! --- резко перебил ее Ибрагим.--- Вы не понимаете, госпожа? У нас нет времени! Мы не можем ждать. Эти женщины уже пытались отравить вас, неудача только сильнее разозлит их. Они еще раз попытаются избавиться от вас. Нужно торопиться… Я спрячусь где-нибудь в ваших покоях. А с наступлением сумерек вы отпустите всех слуг, Зора подсыплет снотворное в вино стражникам, а я спрячу вас в ковер и вынесу из дворца. Но вы должны перед этим во всеуслышание заявить, что ковер вам не понравился. Тогда никто во дворце не удивится, увидев меня с ковром на плече.
       Кисмет кивнула, но по-прежнему смотрела на Ибрагима с сомнением.
       --- Есть еще кое-что,--- начала она, и в этот момент в комнате послышался детский плач.
       --- Что это? --- Ибрагим удивленно осмотрелся по сторонам и только теперь заметил маленькую позолоченную колыбельку. Он сразу все понял.--- Кисмет-хатун…
       --- Да, я родила султану сына,--- усмехнулась Кисмет.--- Его назвали Сулейманом, в честь его знаменитого деда. Но мне все равно. Мы с Зорой зовем его Христофом.
       --- Христофом? --- не понял Ибрагим.
       --- Да, его имя Христоф Шарль Клод де Рие,--- с гордостью ответила Кисмет.
       Зора вытащила Христофа из колыбели и подала его матери, которая ласково пощекотала его по щечке:
       --- Мой дорогой маленький Христоф! Я очень люблю тебя. Что же мне теперь делать? Если бы я была сама, я могла бы бежать. Но теперь со мной ты, малыш… Это невозможно!
       --- Возможно,--- невозмутимо возразил Ибрагим.--- Пусть Зора добавит в молоко маленькую капельку снотворного. Тогда он будет крепко спать, а мы привяжем его аккуратно к животу Кисмет-кадин. Таким образом, проблема будет решена.
       Обе женщины согласились с разумным советом Ибрагима. Поэтому они спрятали турка в большом бронзовом сундуке с одеждой, велели всем слугам не появляться до следующего утра, сославшись на то, что их присутствие крайне раздражает еще не окрепшую госпожу. Затем Зора вышла к двум евнухам, стороживших покой любимой жены султана. Их звали Георгин и Тюльпан. Это были два ленивых, глупых негра, которые любили тайно от Сати пропустить один-другой глоток вина. На этот раз Зора вынесла им целый кувшин вина, сказав, что врач прописал госпоже выпить вина для поддержания сил. «Это то, что осталось. Думаю, вы с удовольствием примите этот кувшин.» Два негра с удовольствием приняли поднесение. Через час они спали крепким сном, прислонившись спинами к стене. Все было готово к побегу.
       Кисмет остановилась посреди комнаты и в последний раз посмотрела на все те предметы, которые окружали ее все это время и стали ей такими родными. Потом она мысленно попрощалась с ними. Зора стояла рядом с ней, держа на руках малыша, который уже сладко спал. Ибрагим забрал у нее ребенка и принялся осторожно его пеленать. По щекам служанки текли безмолвные слезы. Женщины обнялись.
       --- Дорогая Мадлен,--- Кисмет заговорила по-французски.--- Мне так жаль, что я не могу взять тебя с собой… Но я буду всегда помнить о тебе, как о сестре. Я буду молить Господа Бога о том, чтобы с тобой не произошло ничего плохого после моего побега.
       --- Мы уже договорились, мадам,--- тоже по-французски ответила Зора.--- Вы сбежали, опоив всех нас сонным зельем. Я уже приготовила кубок и для себя,--- с печальной улыбкой добавила девушка.
       Женщины обнялись еще раз.
       --- У нас нет времени. Нужно торопиться,--- взволнованно прошептал Ибрагим.
       --- Да благословит вас Господь, Эстель де Рие!
       --- И тебя, Зора!
       Кисмет легла на ковер, прижав к груди маленького Христофа. Сердце ее колотилось так, что готово было выпрыгнуть из груди. Кисмет засунула в рот кулак, чтобы не разрыдаться. Рабы подняли ковер, не зная, какую драгоценную ношу несут в нем, и понесли прочь из гарема. Вот, она в очередной раз прощается с еще одним этапом своей жизни и снова устремляется навстречу новым приключениям. Что же теперь ждет ее впереди? Но Кисмет уверена, что на этот раз все будет хорошо, ведь теперь с ней будут мать и… этот таинственный герцог, Клод де Лоррейн, помогший вырвать ее из плена.
       «Прощай, Зора, моя единственная подруга! Прощай, Селим, я не любила тебя никогда, но и ненавидеть не могла, удачи тебе! Прощай, Нурбану, хотя ты и разбила мне сердце, но я не держу на тебя зла! Прощайте все! Я возвращаюсь домой!»
       И вот они остановились. Кисмет услышала грубый мужской голос, говоривший по-турецки:
       --- Стой! Кто идет? --- это начальник янычар. Ему подобострастно ответил Ибрагим.
       --- Это я, купец Ибрагим, помощник господина моего Сафара. Я привозил сегодня чудесные ковры для султана, да хранит его Аллах на многие лета! Этот ковер я хотел подарить великой Кисмет-кадин, но он ей не понравился…
       Начальник янычар грубо рассмеялся:
       --- Да, ты прав, Ибрагим. Женщине с именем «судьба» трудно, наверное, угодить. Ладно, убирайся вместе со своим ковром!
       И он еще раз рассмеялся собственной шутке. Кисмет с облегчением вздохнула --- вот они и миновали стены Баб-у-Сааде. Худшее уже позади.
       Они прошли уже довольно долго, когда Кисмет услышала осторожный шепот Ибрагима:
       --- Как ты, госпожа? Мы уже подходим к пристани.
       --- Спасибо, Ибрагим, все в порядке. Малыш Христоф спит.
       --- Да хранит всех нас Аллах, ответил Ибрагим.
       «Через несколько минут я попаду в объятия матери!»
       Они резко остановились, и Кисмет почувствовала, как ее тащат куда-то вверх. Она затаила дыхание, услышав, как внизу плещутся волны. Одно неловкое движение, и она может упасть в море… Но вот ее уже снова несут, заботливые руки положили ковер на что-то мягкое и начали развязывать бечевку. Кисмет прижала к сердцу малыша.
       --- Теперь мы дома,--- шепнула она ему.
       --- Да, ты дома, дитя мое,--- перед ней стояла Сюзанна де Бурбон собственной персоной.

       Кисмет опустила малыша и потянулась к матери, но, еще не окрепшая после болезни, мягко сползла обратно на ковер. Сюзанна наклонилась и прижала свое найденное дитя к сердцу. Ее муки закончены --- ее дочь спасена! Внезапно Кисмет разразилась громкими рыданиями --- потрясения всех событий, происходивших с ней за последние месяцы, потрясли ее. Неужели это она та маленькая девочка, которая три года назад впервые появилась при королевском дворе в Блуа, познакомилась с королевой-матерью, королем, Сюзанной де Бурбон, ее милым Христофом и дядюшкой Шарлем, неужели это она сумела пережить смерть отца, плаванье на корабле злодея-корсара и рабство в Турции? Неужели это она выжила и стала одалиской султана целой империи, его любимой женой, а потом… матерью его сына? Нет, она больше не маленькая наивная девочка. Жизнь закалила ее, и теперь она --- молодая женщина, которая отправляется на поиски своей настоящей судьбы.
       --- Мама, я очень изменилась,--- тихо сказала Кисмет.--- И я сама стала матерью. Если ты не примешь моего сына, то я тебя пойму. Но я люблю его, так как он мой, и не могу оставить его здесь в Турции, с отцом. Все знают о кровавой турецкой традиции --- убивать братьев претендента на трон… А я никогда не позволю, чтобы моего сына убили!
       Сюзанна нежно коснулась пальцами щечки спящего младенца:
       --- Он чудесен. Это мой первый внук.
       Кисмет счастливо улыбнулась ей:
       --- Ему дали имя Сулейман, в честь деда; но я зову его Христофом.
       --- Христофом? --- Сюзанна удивленно подняла глаза на дочь.--- Но я не понимаю, почему именно Христофом…
       --- Его имя Христоф Шарль Клод де Рие. Это имена трех самых дорогих мне мужчин.
       В этот момент Сюзанна все поняла, и по щекам ее заструились слезы, она порывисто прижала дочь к сердцу:
       --- О мое бедное дитя, как жестоко обошлась с тобой судьба! Только я могу по-настоящему понять тебя… Это так тяжело --- разлучаться с любимыми людьми. Но ты пережила это, ты все пережила… Ты очень сильная, дочь моя, и я горжусь тобой.
       --- Я не переставала надеяться, что увижу еще дорогую Францию и … Христофа. Эта надежда помогала мне жить.
       --- Ты все правильно делала. Надежда --- это великая сила,--- Кисмет обернулась --- прямо перед ней стоял довольно высокий мужчина с коротко стриженными рыжеватыми волосами, такими же бровями и светло-голубыми глазами. Он ласково улыбался женщинам.--- Встань, дочь Сюзанны, я хочу рассмотреть тебя как следует.
       Кисмет послушно привстала.. Клод де Лоррейн удивленно оглядел турецкий наряд Кисмет: безрукавку, не оставлявшую места для воображения, широкие шальвары, обитые тончайшей жемчужной нитью, широкий золотой пояс, покрытый бисером, и маленькую шелковую шапочку на голове.
       Кисмет смущенно опустила глаза, догадываясь, какое впечатление ее костюм производит на Клода де Лоррейна. Она снова почувствовала себя рабыней, выставленной на торги, и при этой мысли у нее по щекам покатились слезы. У Сюзанны защемило сердце при виде стыда дочери.
       --- В Турции я была уважаемой женщиной,--- с достоинством сказала Кисмет, глядя прямо в глаза Клода.--- Меня называли хасаки Кисмет-кадин. Это означает любимая жена султана по имени «Судьба». Я не была шлюхой. Я не желаю, чтобы ко мне относились как к подстилке! Что же до моей одежды, я знаю, что она вас шокирует, мсье герцог, но в Турции все так одеваются. Это парадный костюм жены падишаха.
       Клод поразился, сколько гордости было в голосе этого юного создания! Он поклонился и с глубоким уважением поцеловал ей руку.
       --- Дорогая хасаки Кисмет-кадин, видимо, вы неправильно истолковали мой взгляд. Я лишь собирался сказать, что я восхищен женщиной, которая смогла выжить в таких тяжелых условиях и не нанесла урон своей чести. Я действительно восхищаюсь вашей силой и преклоняюсь перед вашей необыкновенной красотой. По правде говоря, теперь, когда я вас увидел, я не удивлен, что сам султан полюбил вас, дитя мое.
       Сюзанна благодарно улыбнулась возлюбленному --- после его слов у нее тут же отлегло от сердца. А Кисмет протянула Клоду своего сына:
       --- Посмотрите на него, господин герцог. Это мой сын. Посмотрите на моего сына. Он --- просто чудо! Во Франции его будут называть Христофом де Рие.
       --- Это чудесное имя,--- согласился Клод, принимая на руки мальчика.--- Когда ты вырастишь, малыш Христоф, возможно, мама расскажет тебе о своих невероятных приключениях. Ты будешь гордиться ею,--- он вернул малыша матери.--- А теперь, дамы, мне пора идти на палубу. Мы отплываем.
       Через секунду за герцогом закрылась дверь. Женщины переглянулись, и Сюзанна улыбнулась дочери. Она была рада, что Кисмет познакомилась с герцогом.
       --- Ты не хочешь выйти попрощаться с Турцией? --- тихо спросила дочь Сюзанна.
       --- О да, хочу. Но, пожалуй, я слишком слаба. И Христоф…
       --- Я позову свою служанку, Мирей. Она побудет с Христофом в каюте. А ты обопрись о мою руку, и я помогу тебе встать.
       Сюзанна накинула на плечи дочери легкую, парчовую шаль. Ночь была прохладная. Вдвоем они вышли на палубу корабля. Сюзанна отошла на пару шагов назад, дав дочери возможность попрощаться с городом в одиночестве. Кисмет жадно рассматривала очертания Стамбула, стараясь оставить их в своей памяти такими, какими они были сейчас,--- величественными и спокойными. Вдали виднелся Босфорский пролив. На краю города протянулся Топкапе-сарай, который служил ей домом на протяжении всего последнего года. Справа грозно возвышалась мечеть Сулеймание, память о великом султане, в честь которого был назван ее собственный сын. «Нет,--- поправила сама себя Кисмет.--- Мой сын назван в честь Христофа де Рошешуара де Жар де Монтиньи.» Может быть, скоро она увидит Христофа? Как он поживает, интересно? Все еще помнит свою маленькую Эстель и жаркие ночи, проведенные в Юссе? Или, может быть, женился на другой и думать забыл о ней. Возможно, уже другая полностью занимает его мысли и чувства? Но узнает ли об этом Кисмет? Суждено ли им встретится снова? Все эти вопросы начали мучить Кисмет с новой силой, ведь раньше она уже не надеялась увидеть Христофа…
       Корабль медленно отчалил от пристани и плавно заскользил по волнам, рассекая золотистую от луны воду. Они плыли. Перед глазами Кисмет проходили мраморные дворцы, сверкающие своей белизной в темноте, бедные рыбацкие избы, соседствующие с каменными фортами. Да, Стамбул был городом противоречий, самый удивительный и странный город в мире. Никогда бы она не узнала о существовании такого фантастического места, если бы продолжала жить во Франции с дядей. Кисмет не любила жалеть о прошлом. Что было, то прошло. Безвозвратно. Возможно, она будет тосковать по Турции, но совсем немного. Тем не менее, Кисмет была счастлива, что возвращается во Францию. Там ее настоящий дом. Но от Турции у нее осталось напоминание в лице маленького Христофа-Сулеймана. Возможно, когда-нибудь она расскажет ему, что его отцом является падишах Оттоманской империи, Селим.
       --- Прощай, Селим! --- воскликнула в ночь Кисмет и мечтательно улыбнулась, когда на ее голос откликнулись своим печальным зовом чайки.--- Прощай, мой султан!
       Они проплыли мечеть Фатиха, названную в честь Фатиха-завоевателя. Кисмет вспомнила, как год назад при въезде в Стамбул эту мечеть показывал ей Ульдж-али. В темноте промелькнула высокая башня Галата, генуэзская постройка. Кисмет знала, что с этой башни открывался чудесный вид на бухту и весь залив. За ней --- Европейская крепость, сооруженная Мехметом в 1452 году, больше ста лет назад, печальная Девичья Башня --- Кыз Кунаи, которой было уже четыре века.
       Впереди ее ждет новая жизнь, новые приключения. Может быть, новая любовь?
       Сюзанна подошла к ней сзади:
       --- Тебе лучше вернуться в каюту и отдохнуть, дорогая,--- озабоченно сказала она.--- Ты выглядишь очень уставшей. Да оно и ясно, что ты устала… Ибрагим сказал, что в гареме тебя пытались отравить… Жена султана.
       --- Нурбану,--- с улыбкой ответила Кисмет. Почему-то она не держала зла на бас-кадин.
       --- Какая она, эта султанша? --- с неожиданным любопытством спросила Сюзанна.
       --- Она… Она великолепна, она вся сияет, излучает сияние. И еще она очень величественна. А еще она похожа на тигрицу: ревнива и хитра, сильна и своенравна. Нурбану необыкновенна, и я не сержусь на нее --- она просто защищала себя и сына, юного Мурада, будущего султана. В начале мы были подругами.
       --- Она похожа на Катрин Медичи?
       --- О, нет! --- Кисмет расхохоталась, изящно запрокинув назад голову, и Сюзанна подумала, что в последний раз, когда она видела дочь, та была еще неловким, угловатым подростком. Теперь же ее дочь превратилась я изящную, утонченную даму.--- Катрин просто нелепа по сравнению с Нурбану. Султанша величественна и прекрасна, даже когда совершает преступление. Хотя я знаю, что Нурбану и королева Катрин переписываются. Удивительно, не правда ли?
       Сюзанна согласилась с К исмет, ее любопытство было удовлетворено. Теперь она отвела дочь в каюту и оставила там отдыхать. Впереди ее ожидала долгая, утомительная дорога.
       На следующее утро Кисмет узнала, что они направляются не во Францию, а в Англию. Конечно, она расстроилась, потому что искренне хотела поскорее увидеть родную Францию и Христофа. Но рассудила, что, возможно, так будет лучше. Ведь Христоф наверняка уже забыл о ней и женился на другой. Они миновали Дарданеллы, греческие острова Лесбос, Хиос, Киклады. Они навеяли девушке романтические воспоминания о красавце-итальянце, рабе, с которым она познакомилась год назад у берегов Киклад и которого зверски убили в саду Топкапе стражники султана, Франко Форти. Она вспомнила прекрасные стихи, которые он произнес тогда.
Я негу люблю,
Юность люблю
И солнце.
Жребий мой --- быть
 В солнечный свет
И в красоту
Влюбленным.
       Она навсегда запомнит эти стихи. И того мужчину, который так мечтал стать ее возлюбленным! Их объединили неволя и страх пред будущим.
       Скоро их корабль, «Морская жемчужина», пересек Эгейское море и вышел в Ионическое море. Они быстро приближались к цели своего путешествия. Турция осталась позади. За это время Кисмет успела лучше познакомиться с герцогом, и он ей очень понравился. Скорее всего, Кисмет ему тоже понравилась. Теперь девушка поняла, почему Сюзанна так полюбила этого прямого и непреклонного человека. И она стала глубоко его уважать. У герцога были дети. И больше всего он любил своих детей: Рене, маркиза д’Эльбефа, Мари де Гиз, которая сейчас правила в Шотландии, унаследовав престол после своей матери, Марии Шотландской. Клоду же по душе были романтика и любовь. Он сбежал из Франции со своей любимой, Сюзанной де Бурбон де Рие. Правда, теперь он всей душой стремился в Англию, чтобы жениться на Сюзанне и быть поближе к дочери Мари. Кисмет очень хорошо понимала чувства герцога, так как никому не позволила бы разлучить себя с маленьким Христофом.
       Тем временем «Морская жемчужина» пересекла Средиземное море, прошла Гибралтарский пролив и вошла в Бискайский залив, где с кораблем случился ужасный шторм. В эти ужасные минуты Кисмет заперлась в своей каюте и горячо молила Господа даровать им избавление от гнева Бога. К счастью, Господь услышал ее молитвы, и вскоре они, миновав Атлантический океан, вышли в Ла-Манш. Путешествие было позади.
       Кисмет стояла у палубы и внимательно вглядывалась вдаль. Там, на другой стороне горизонта,--- Франция. Но она не увидит ее. Пока что. Корабль приближался к берегу. В утреннем тумане начали проступать контуры Лондона. Моросил мелкий дождь.
       --- Ну, что ты хочешь сказать, Кисмет? --- с улыбкой обратился к ней герцог.
       --- Кто? --- девушка ответила ему улыбкой.--- Меня зовут Эстель де Рие, дочь графа Клода де Рие д’Аркур д’Омаль… Сюзанны де Бурбон и крестница королевы Катрин Медичи. Я --- Эстель.

Часть 3
Английская роза
Любовь --- над бурей поднятый маяк,
Не меркнущий во мраке и тумане,
Любовь --- звезда, которою моряк
Определяет место в океане

Любовь --- не кукла жалкая в руках
У времени, стирающего розы
На пламенных устах и на щеках,
И не страшны ей времени угрозы.
Уильям Шекспир
Глава 10
Знакомство с Лондоном
Англия, Лондон, 1566 год
       Пройдя вверх по Темзе, «Морская жемчужина» медленно пристала к лондонскому Пулу, что находился чуть ниже Лондонского моста. Эстель стояла у палубы и внимательно вглядывалась в пейзаж. И он ее не сильно радовал. Была осень, и все кругом выглядело уныло и серо. Пока что Лондон ей совсем не нравился. Но герцог утверждал, что Англия --- очень красивая и зеленая страна, и Эстель хотелось верить ему. Они причалили к берегу. Внизу их ждала небольшая, но удобная барка. Герцог спустился в нее первый, а затем предложил руку женщинам. Эстель и Сюзанна вошли в небольшую комнату. Слуга поспешил положить им под ноги горячие кирпичи, а колени укрыть одеялами. Здесь было гораздо уютнее, чем на корабле.
       --- Темза --- очень сырое и холодное место,--- улыбнулся женщинам герцог. Сюзанна согласно закивала головой,--- она уже однажды была в Лондоне.
       Через минуту Эстель с наслаждением ступила на твердую землю спустя долгие месяцы путешествия на корабле. Там их ждала вместительная и такая же комфортная карета. Они втроем забрались внутрь. Внутри кареты были тоже подогретые кирпичи, множество одеял, на окнах --- стекла, а стенки обиты утепленными панелями.
       --- Куда мы едем? --- с любопытством спросила Эстель герцога.
       --- В дом, где я живу, когда останавливаюсь в Лондоне. Мы поживем там какое-то время, но, боюсь, нам скоро придется присоединиться ко двору Ее Величества. Он сейчас находится в Хэмптон-Корте.
       --- Еще одна королева,--- печально вздохнула Сюзанна. У нее был расстроенный вид.
       --- Эта королева хорошая.--- с улыбкой заверил ее герцог.--- В народе ее называют добрая королева Бесс. Вот увидишь! Она великолепна.
       --- Я не думаю, что она более великолепна, чем султанша Нурбану,--- вмешалась в разговор Эстель.
       --- Бесс правит всего только восемь лет, но всем уже понятно, что в мире больше нет и никогда не будет такой королевы, как Бесс,--- с убеждением сказал Клод де Лоррейн.--- А! Вот и мой дом. Он называется Гарденс хаус, за его прекрасные сады. Но скоро вы в этом сами убедитесь.
       Эстель с любопытством выглянула из окна кареты. Это был очаровательный большой дом, построенный из розового кирпича, весь поросший плющом. Он состоял из трех этажей. Эстель очень понравились его огромные, квадратные окна. Как пояснил Клод, чудесные сады Гарденс Хауса располагались за домом.
       Дамы поспешно направились в дом. У двери их встретил дворецкий с чисто английской невозмутимостью:
       --- Мистер Лоррейн, добро пожаловать! Миссис де Бурбон и мисс де Рие, рад приветствовать вас в Гарденс Хаусе.--- он важно поклонился и провел их внутрь дома.
       Они попали в небольшой, но очень уютный зал. В углу зала был довольно высокий камин с красивой мраморной полкой, на которой стояла ваза с английскими розами. Над камином стена была украшена очень милым узором из чередующихся листьев и зеленых человечков. По всем стенам были развешаны тяжелые, серебряные канделябры. В двух противоположных стенах были длинные квадратные окна с тяжелыми, бархатными занавесями абрикосового цвета. Из этих окон лился приятный, нежный свет. Это была очаровательная комната. Напротив стены с камином находилась старинная, резная лестница, ведущая на второй этаж. Вся мебель в зале была тяжелая, старинная, темно-коричневого цвета. Она была обита нежно-абрикосовым бархатом. Почему-то эта комната напомнила Эстель салон в ее парижском доме. Но ее дом был за тысячи миль отсюда. А она сама находилась в Англии.
       --- Это очень красивая комната, господин герцог,--- обернулась Эстель к Клоду.--- И мне правда нравится этот английский дом…
       --- Она уютная, эта комната,---- Сюзанна от радости захлопала в ладони. Она действительно находила этот дом просто восхитительным.
       --- Почему бы вам теперь не пройти в ваши комнаты, мои дорогие? Надеюсь, они вам также понравятся. Мистер Планкетт покажет вам все.
       Дворецкий по имени Планкетт вежливо поклонился дамам и повел их по лестнице на второй этаж. «По-видимому, мсье Планкетту очень нравится все время кланяться,--- с усмешкой подумала Эстель.--- Это уже третий раз с тех пор, как я его увидила, когда он мне поклонился.»
       Планкетт с самым невозмутимым видом открыл перед Эстель большую, дубовую дверь.
       --- Ужин в восемь, мисс де Рие. Я пришлю к вам служанку, которая будет служить вам, мисс де Рие. Ее зовут Кларисса.
       --- Пожайлуста, Планкетт, зовите меня Эстель. Мисс де Рие --- это слишком официально.
       --- Хорошо. Как пожелаете, мисс Эстель.
       Эстель со вздохом вошла в комнату, этот Планкетт --- неисправим. Мисс Эстель! Он напомнил ей управляющего из Юссе. Но через секунду Эстель уже совсем забыла о чопорном дворецком. Она принялась с любопытством рассматривать свое новое жилище. Как и в зале, здесь был прекрасный камин. Окно было только одно, зато очень широкое, и оно впускало достаточно много света в помещение. Мебель такая же кованая, железная, но при этом создавала необыкновенный уют в комнате. Стены и потолок отделаны резными, деревянными панелями. Вечером комната освещалась с помощью трех массивных канделябров, свисавших со стен. На полу лежал уютный домашний коврик персикового цвета. В тон ему был подобран полог на кровати светло-бежевого цвета. Эстель заметила букет из осенних цветов, заботливо поставленный в изящную бронзовую вазу на туалетном столике. Неужели это Планкетт сделал, захихикала про себя Эстель.
       В дверь постучали, и на пороге появилась очень юная, симпатичная девушка.
       --- Здравствуйте, мисс Эстелла. Меня зовут Кларисса. Я ваша новая камеристка, --- Кларисса сделала ловкий реверанс.
       --- Да, милая, но меня зовут Эстель, а не Эстелла!
       --- Я знаю. Но Эстель --- это слишком по-французски. А по-английски следует говорить Эстелла,--- Эстель с интересом посмотрела на девушку. Это была бойкая особа, имевшая весьма шаловливый вид. Она была очень хорошенькая: круглое личико в обрамлении темно-золотистых кудряшек, огромные синие глаза, курносый нос и маленькие очаровательные ямочки на щечках.
       --- Ну ладно. Можешь называть меня как хочешь,--- со вздохом ответила госпожа. Она покраснела от стыда, так как ее английский оставлял желать лучшего. Уже прошло много лет с тех пор, как она практиковалась на уроках с мистером Реткинсом, учителем, дома в Париже.
       --- Знаете, миледи, вам пора готовиться к ужину,--- продолжала тараторить Кларисса.--- Господин герцог приказал нам заранее приготовить кое-какие одежды для вас, чтобы по вашему приезду в Гарденс хаус, они ожидали вас здесь. Мне особенно нравится одно платье. Оно --- очень красивое и должно пойти вам. Хотите принесу?
       Глаза камеристки горели от возбуждения. Эстель решила не разочаровывать ее.
       --- Хорошо. Принеси. Я одену его на ужин. Герцогу Гизу это будет приятно.
       Кларисса поспешила в соседнюю гардеробную и через минуту вернулась с платьем. Глядя на это маленькое произведение искусства, Эстель с улыбкой вспомнила свои турецкие платья. Как давно она не носила нормальной одежды! Это платье было светло-розовое и производило впечатление прямо-таки воздушного облака!
       --- Оно напоминает светло-розовые взбитые сливки,--- с восхищением заметила Эстель и рассмеялась.
       Платье было с высоким воротником-фрезом белого цвета и низким квадратным вырезом на груди. Пожалуй, это была самая нарядная часть платья. Широкая колоколобразная юбка из розовой тафты была покрыта мелкими жемчужинками и приоткрывала нижнюю юбку, пышную из восхитительного белого шелка. Тонкий белый корсет и светло-розовые широкие рукава придавали платью изящества.
       Эстель начала натягивать пышные юбки с помощью Клариссы.
       --- А эта красивая леди, приехавшая вместе с вами и герцогом, это ваша матушка? --- с любопытством спросила Кларисса.
       --- Да. Ее зовут Сюзанна де Бурбон, графиня д’Аркур д’Омаль.
       --- О! Она такая знатная дама! --- с восхищением развела руками Кларисса.--- Бурбон! Это знаменитая фамилия.
       --- Это фамилия наваррских королей,--- заметила уязвленная Эстель.--- Родители моей матери были богатыми и знатными людьми. Ее отцом был Людовик, принц де ла Рош, а мать --- Луиза де Монпасье. Мой отец, Клод де Рие, к сожалению, умер. Это произошло полтора года назад в Париже. Моя мать в это время была вместе с герцогом Клодом в Италии.
       --- Очень интересно, мисс Эстелла,--- оживленно ответила Кларисса.--- Наверное, приятно быть дочерью таких знатных господ, графов. А моя мать --- всего лишь жена управляющего, Джеффа Планкетта. Хотя раньше, когда Элизабет Планкетт служила у графини Дорсетской, она несколько раз видела королеву.
       --- Елизавету Тюдор? --- заинтересовалась Эстель.--- Правда? А какая она?
       --- О, она очень хорошая,--- с уверенностью ответила Кларисса, протягивая госпоже украшения --- ожерелье и серьги из розового жемчуга.--- В народе ее называют «добрая королева Бесс». Мама говорит, что королева некрасива, но выглядит внушающе. У нее красивые ярко-рыжие волосы, изящные черты лица и много-много белил на лице, а щеки нарисованы с помощью красной помады. Одежда королевы обычно так густо покрыта драгоценными камнями, что не видно самой ткани. А когда она ступает, драгоценности так и падают с ее платья на пол, а придворные бросаются ей под ноги, чтобы подобрать их.
       --- Я бы хотела взглянуть на Елизавету,--- мечтательно заметила Эстель, надевая на ноги изящные шелковые туфельки на невысоком каблучке розового цвета. Кларисса вколола в гладкий шиньон девушки искусственную розу, и все было готово.--- Я очень красивая сегодня,--- добавила Эстель, глядя на себя в тщательно отполированное серебряное зеркало.
       --- Я думаю, вы --- самая красивая и благородная мисс из всех, что я видела,--- с уверенностью заявила Кларисса, и Эстель улыбнулась простодушию девушки.
       В столовой ее уже ждали Сюзанна и герцог Клод. Эстель вежливо поклонилась герцогу и заняла место рядом с матерью.
       --- Этот стол слишком длинный для трех персон,--- заметила она.
       --- Скоро к нам присоединится один из моих сыновей. Маркиз д’Эльбеф,--- ответил герцог.
       --- Где-то я уже слышала это имя,--- задумчиво произнесла Эстель.--- Маркиз д’Эльбеф… Откуда я знаю это имя?
       --- Этот молодой человек весьма знаменит в Лондоне так же, как и в Париже,--- с усмешкой сказала Сюзанна.
       --- И в Эдинбурге тоже, не забывай, дорогая! --- с улыбкой перебил ее Клод де Лоррейн.--- Как всем, несомненно, известно, моя дочь, Мария, стала королевой Шотландии после смерти ее матери, Мари де Гиз. Так вот, мой сын, маркиз, шесть лет назад ездил по каким-то важным государственным делам в Шотландию и пробыл там довольно долго.
       Вперед выступил Планкетт, вежливо наклонив набок голову:
       --- Позволите подавать ужин, сэр?
       --- Давай, Планкетт,--- добродушно махнул рукой Клод де Лоррейн.
       На столе появились различные, великолепные яства. У Эстель потекли слюнки --- она уже забыла, когда в последний раз ела нормальную европейскую еду; те деликатесы и сладости, которыми она питалась в Турции, были вкусны, но слишком пряны и остры. Эстель с восторгом накинулась на маленьких, жареных перепелок. Услужливый Планкетт велел подать «юной мисс де Рие» говядины и охлажденных, свежих устриц. Все это девушка запивала разбавленным сладким вином. Сюзанна с улыбкой смотрела, как дочь поглощает все эти яства, а сама лишь аристократично пощипывала морковь, тушеную в масле, и закусывала мидиями в лимонном соусе.
       --- Это просто настоящий пир! --- восхищенно вздохнула Эстель, дожевывая последний кусок пирога с крольчатиной.
       --- Да, миссис Флетчер --- одна из лучших кухарок в Лондоне,--- подтвердил герцог. Он сам с удовольствием отдал должное кулинарным талантам миссис Флетчер. В его тарелке лежало всего по-немногу: салат, кусочек жареной форели, хлеб и сливочное масло. Герцог слыл настоящим гурманом.--- Однако, впереди еще сладкое!
       Неожиданно двери столовой с треском распахнулись, и на пороге появились двое молодых мужчин. Эстель удивлено воззрилась на непрошеных гостей, Сюзанна уронила ложку, но герцог лишь иронично улыбнулся и сказал:
       --- Рене, дорогой мой, ты как всегда во время! Мы как раз собирались переходить к десертам!
       Названный Рене обогнул стул Эстель и развалился на соседнем, с любопытством рассматривая женщин. Его друг стал позади него.
       --- Что за манеры, сын мой! Ты не представился моим гостьям! --- резко сказал герцог.
       --- Я думаю, отец, ты сам захочешь представить меня им,--- хитро подмигнул Рене.--- И Тома тоже!
       Клод де Лоррейн вздохнул:
       --- Ты неисправим. Леди, позвольте вам представить самого непутевого из всех моих сыновей --- Рене де Лоррейна, маркиза д’Эльбефа. А это господин Томас Батлер, барон Ормондский.
       --- Господин Рене… --- прошептала Эстель. Внезапно перед ее глазами предстала давно позабытая картина: тихая, безлунная ночь, таинственный незнакомец с надвинутой на глаза шляпой, неожиданное похищение и бегство из замка Юссе в Блуа.--- Вы господин Рене! Это вы, скажите мне?!
       --- Да, госпожа, мы с вами уже немного знакомы,--- подмигнул маркиз.
       --- Вы знакомы? --- удивленно вскинул брови герцог.
       --- Да, я видел добрую госпожу при дворе Катрин Медичи. Все восхищались ее многочисленными добродетелями и божественной красотой. Не заметить ее было трудно,--- быстро вставил маркиз.
       Эстель зарделась от похвалы и перевела взгляд на друга маркиза, Томаса Батлера. Ее изумрудно-зеленые глаза вспыхнули от смущения, когда она увидела, что Том Батлер тоже восхищенно смотрит на нее. Неожиданно он повернулся к Сюзанне:
       --- Рад снова вас приветствовать, сударыня. Вы не представите меня своей дочери?
       Сюзанна улыбнулась ему:
       --- О да! Том, это госпожа Эстель де Рие. Эстель, позволь представить тебе моего старого знакомого и настоящего ловеласа Тома Батлера, эрла и барона Ормондского.
       --- Это неправда, что я ловелас,--- хитро сверкнул глазами на Эстель барон. Эстель восхищенно подумала про себя, что это один из самых красивых мужчин, что она видела в своей жизни. Он был выше среднего роста, немного коренаст, но изящно сложен. У Тома Батлера была фигура настоящего атлета. Густые и волнистые черные волосы, загорелая кожа и золотисто-карие глаза делали его похожим на итальянца. В этот момент Эстель почему-то вспомнила своего несчастного поклонника Франко Форти. Особенно ее потрясли огромные глаза с длинными пушистыми ресницами ее нового знакомого. Когда Эстель посмотрела в глаза Тома, ей показалось, что она проваливается в глубокий, золотой омут.
       Надо добавить, что Томас Батлер был одет, как настоящий модник: камзол, застегнутый доверху, черного бархата. Короткие стеганые штаны и шелковые чулки в тон камзолу. При входе в комнату Томас изящно скинул короткий черный плащ, шитый золотом. Про себя Эстель отметила, что маркиз разряжен с куда большим фатовством, чем барон, и напоминает ей гордого петуха. И это тот самый проклятый роялист-католик, который прикидывался конюхом в Юссе для того, чтобы разведать планы принца Конде. А затем подло похитить дочь графини, то есть ее, и насильно отвезти обратно в Блуа. Воистину, у этого разряженного шута нет никакой совести и чести. Раздумывая над всем этим, Эстель не заметила, с каким презрением она смотрит на несчастного маркиза, а тот покраснел, как рак!
       --- Какие новости из Хэмптон-Корта? --- спросил герцог, с увлечением пережевывая кусок отменного французского сыра бри.
       Маркиз отпил вина и отрезал себе кусочек пирога с крыжовником.
       --- Говорят, любимец королевы, «милый Робин», скинул с лестницы свою женушку. Он ни перед чем не остановится, чтобы жениться на Елизавете Тюдор. Хотя теперь королева Бесс немного разочаровалась в нем,--- он презрительно ухмыльнулся.
       --- Дадли убил свою жену? --- Сюзанна в ужасе всплеснула руками.--- Но она же была такой несчастной, замученной овечкой. Все время болела и плакала. Я ее видела один раз. Это несчастнейшая женщина! Какой ужас! А еще я знаю, что у нее была опухоль в груди.
       --- Это все неточно, мадам,--- подал голос Том, который все это время не сводил глаз с Эстель.--- Это недоказуемо, понимаете? Может быть, она умерла сама… Дело в том, что Роберта Дадли все ненавидят при дворе и не упустят случая оклеветать лишний раз.
       --- Ну, это не для кого ни секрет,--- снова вступил в разговор маркиз д’Эльбеф.--- Я сам его терпеть не могу. Такой человек, как Дадли, плохо кончит! Это уж точно!
       --- Любовные перепитии этого глупца меня мало интересуют,--- хмуро пробормотал герцог.--- Как там моя дочь, Мария? Елизавета по-прежнему настроена враждебно к ней?
       --- Вы говорите о Марии Шотландской? --- вступила в разговор Эстель.--- Ведь ваша дочь сейчас королева Шотландии?
       Ей ответил маркиз д’Эльбеф. Вид у него был самый, что ни на есть недовольный. Он явно недолюбливал сестрицу Марию:
       --- Мария сама во всем виновата, отец,--- сухо сказал он.--- Ей никогда не стать такой великой королевой, как Елизавета. Она допускает слишком много промахов. Еще во Франции Мария была слишком тщеславна и легкомысленна. После смерти ее первого мужа, Франциска Второго, она отправилась в Шотландию на поиски новых приключений. Она взяла с собой советника, итальянца-католика, в протестантскую Шотландию! --- Эстель заметила, как брови герцога угрожающе сходятся на переносице, а небесно-голубые глаза темнеют от гнева, но маркиз беззаботно продолжал.--- Чем она думала, отец? Она поощряет повстанческую деятельность этого головореза, Ботвелла, который влюблен в нее до беспамятства. И при этом выходит замуж за лорда Дарнлея, англичанина. Опять же в Шотландии! В Шотландии ненавидят англичан.
       --- Лорд Дарнлей --- прямой потомок английского короля Генриха Седьмого. Таким образом, Мария надеялась когда-нибудь сплотить Англию и Шотландию,--- вставил Томас, раздраженно взглянув на товарища.--- Мария --- мудрая женщина. Ее сын, Яков, когда-нибудь займет трон после нашей дорогой Бесс и объединит две великие державы.
       --- Тогда почему ходят такие слухи, милорд, что несчастного лорда Дарнлея скоро найдут с перерезанной глоткой в собственной постели? --- насмешливо хохотнул Рене де Лоррейн.--- Нет, Томас, наша сестрица совсем выживает из ума! Она хочет объять необъятное --- сохранить любовника Ботвелла, быть католичкой-королевой в протестантской стране и избавиться от надоевшего супруга-консорта.
       --- Ты клевещешь, Рене! --- герцог Клод грозно поднялся со своего места. Он был очень зол, и Рене, заметив это, сразу замолчал.--- Не смей клеветать на сестру, презренный трус! Она --- королева Шотландии и вдова французского короля. Мария Стюарт --- отважная и умная женщина, и держится своей веры даже в создавшейся ситуации. Тебе, лизоблюду и интригану, не понять этого… Ты думаешь, что я не знаю, что ты собирал войско в Германии? Я все знаю! Ты, как последний трус, в своих помыслах идешь против воли отца и против сестры,--- со всей силы герцог стукнул кулаком по столу, и Эстель поразилась, сколько энергии и жизни в этом пожилом человеке.--- А теперь убирайся из Гарденс Хауса! Я не желаю тебя больше видеть, пока я в Англии. Хотя, может, потом я и переменю свое решение…
       Рене де Лоррейн кинул на отца затравленный взгляд, молча встал, поднял свой плащ и вышел из столовой, хлопнув за собой дверью. Герцог снова сел и отпил вина из кубка. Все молчали. Том бросил нерешительный взгляд из-под ресниц на Эстель, но та опустила глаза, страшась встретиться взглядом с этими жгучими, страстными глазами. Наконец Сюзанна нарушила тишину.
       --- Он даже не попрощался со мной и Эстель, дорогой. Он дурно воспитан!
       Герцог лишь пожал плечами. Не желая еще больше усложнять обстановку, барон Ормонд встал и поклонился:
       --- Господин герцог, боюсь, что мне теперь тоже нужно откланяться. Мне было приятно увидеться с вами и миссис Сюзанной, а также познакомиться с мисс Эстель.
       Герцог молча кивнул, а Сюзанна кокетливо протянула ему руку для поцелуя. Эстель сидела, потупившись.
       --- Мисс де Рие, вы не хотите попрощаться со мной?--- тихо спросил барон, наклоняясь к девушке. Эстель еще больше зарделась, но все-таки протянула руку. После Христофа еще никто не смог заставить ее так смущаться. В этом бароне было что-то необузданное и загадочное.
       --- Я буду ждать следующей встречи, французская роза,--- тихо произнес по-французски барон так, чтобы слышала только она.
       И она услышала: эти слова глубоко отпечатались в ее сердце. С восторгом Эстель поняла, что в ее сердце зарождается новое чувство. Христоф де Рошешуар отошел на второй план. Теперь Эстель относилась к нему, как к первой девической влюбленности. Хотя своего дорогого Христофа она не забудет никогда. Это уж точно! Но в Томе чувствовалась глубина и разум --- Христоф же был легкомысленный и поверхностный в своих мыслях. «Может, я даже полюблю лорда Ормонда и выйду за него замуж», с шаловливой улыбкой подумала Эстель. Может, Том и есть ее судьба? Скоро она узнает об этом. Все время пока Кларисса помогала хозяйке приготовиться ко сну, с лица Эстель не сходила мечтательная улыбка. Когда она следующий раз увидит лорда Ормонда? Но, самое главное, --- это то, что она явно не оставила барона равнодушным. Наконец Эстель легла, и Кларисса потушила свет в комнате.
       --- Господи,--- помолилась шепотом Эстель.--- Теперь, когда я покинула Турцию, я хочу жить спокойно и счастливо. Может, Том Батлер --- моя судьба? Дай мне знак…
       Неожиданно Эстель в голову пришла одна мысль, она соскользнула с постели, зажгла свечу и тихо, как мышка, прокралась в соседнюю комнату, где спал маленький Христоф Шарль. Она поцеловала малыша в лоб, взъерошив его легкие, как пух, золотистые волосики, но Христоф даже не пошевелился.
       --- Да хранит Господь нас обоих, дитя мое,--- прошептала она.

       Эстель жила в Англии около двух недель. И с каждым днем влюблялась в эту страну все больше и больше. Чем-то она напоминала ей родную Францию, но во многом и разнилась. Например, во Франции мало кто любил королеву-мать Катрин Медичи, а в Англии все боготворили «добрую королеву Бесс», как ее прозвали в народе. Также Эстель много наслушалась о ее венценосном отце, Генрихе Восьмом, у которого было шесть жен. Он умер за два года до рождения Эстель, но до сих пор все помнили о нем: это был очень противоречивый монарх. Много добра он принес Англии, но и немало зла. Шесть жен! С первой, Екатериной Арагонской, он развелся и тем самым разорвал все связи с католическим ядром Европы --- Римом; второй отрубил голову --- Анна Болейн не смогла подарить Англии столь желанного наследника, и за это ее обвинили в воображаемом адюльтере и инцесте; третья, Дженй Сеймур, умерла при родах; с четвертой, немецкой принцессой Анной Клевской, Генрих развелся, так как Анна оказалась просто уродливой; пятую постигла та же печальная участь, что и вторую,--- эшафот, несчастная юная Катерина Говард изменила пожилому королю с юным и прекрасным лордом Колпепером; только Кэтрин Парр пережила своего венценосного супруга. Эдуард, сын Генриха, правил страной всего несколько лет,--- он был болезненным мальчиком. Его старшая сестра, Мария Тюдор, прозванная в народе Кровавой за свою жестокость и за массовые убийства протестантов, проправила пять лет и умерла. Теперь пришла очередь Елизаветы, дочери казненной Анны Болейн, править Англией. Католики называли Елизавету незаконнорожденной еретичкой и пытались от нее избавиться, но в груди юной королевы билось львиное сердце. Она оказалась истинной дочерью своего отца. Надевая корону, Елизавета провозгласила: «Это промысел Божий, это воля Господа нашего.» Она унаследовала раздробленную державу, раздираемую религиозными войнами, с пустой казной и постоянной угрозой в лице Шотландии, Испании и Франции. На севере Англии ее власти угрожали могущественные лорды, которые поддерживали Марию Шотландскую в ее притязаниях --- Нортумберленд, Арэнделл, Уэстморленд. Ирландия тоже была полной буйных головорезов и повстанцев. Со всеми проблемами Елизавета Тюдор смога справиться, недаром она была дочерью Генриха Восьмого. Страна, породившая таких могущественных и сильных королей, должна быть удивительной и прекрасной, думала Эстель. Но скоро ей предстояло самой познакомиться с Елизаветой Тюдор, королевой Англии.

       Это было 11 декабря --- день святой Люси. Герцог де Гиз, Сюзанна де Бурбон и ее дочь, Эстель де Рие поехали в королевский дворец Уайтхолл, который раньше называли Йоркским дворцом. По слухам, Уайтхолл был самый большой дворец в Европе. Елизавета особенно любила его,--- в нем всегда устраивались чудесные праздники, особенно в последнее время, так как недавно прошла целая череда разнообразных празднеств: 11 ноября --- день святого Мартина, 25 ноября --- день святой Екатерины, а впереди еще --- Рождество и день святого Джона. Во дворце планировались увеселительные мероприятия. Эстель сразу почувствовала, что при английском дворе атмосфера куда более дружелюбная, чем при французском. При входе слуга назвал их имена, и все придворные расступились, пропуская гостей к дверям в главный зал Уайтхолла.
       --- Господин Клод де Лоррейн, герцог Гиз, Сюзанна де Бурбон де Рие, графиня д’Аркур д’Омаль и мистресс Эстель де Рие.
       Эстель почувствовала, что ее сердце сейчас выпрыгнет из груди. Сейчас она увидит женщину, которую называют божественной королевой. Они вошли в зал. Дамы были одеты в свои лучшие наряды: Сюзанна была в серебристом платье из струящегося шелка, а Эстель одела белое тафтовое платье, которое было настоящим произведением искусства. Она слышала, что королева Бесс любит белый цвет в одежде и даже заставляет своих фрейлин носить белые платья.
       Они приближались к трону. На высоком позолоченном троне сидела женщина. Многие называли ее Глорианой и, действительно, при виде великолепной королевы захватывало дух. Ее прекрасные рыжие волосы были уложены в высокую прическу со множеством искусственных цветов, жемчугом и даже брильянтами. На Елизавете было прелестное золотистое платье с глубоким квадратным вырезом и стоячим воротником в складку в виде веера. Рукава платья были пышно декорированы позолотой и мелкими брильянтами, а на плечи накинута легкая ажурная накидка золотистого цвета, закрепленная на груди подвеской-аграфом. Лицо Елизаветы не было красиво или хотя бы привлекательно, но она была довольно миловидна: очень белая кожа, серебристо-голубые глаза, рыжеватые брови и ресницы, пухлые бледно-алые губы.
       Эстель очень низко поклонилась, она была потрясена до глубины души величием английской королевы.
       --- Добро пожаловать в Англию и в мой Уайтхолл, дорогой герцог,--- поприветствовала королева Клода. Она тепло улыбнулась, хотя ее низкий голос звучал властно и холодно.--- В этот раз ты привез с собой два чудесных французских цветка. Это мать и дочь? Они немного похожи.
       Восхищенная Эстель неотрывно глядела на королеву:
       --- Ваше Величество,--- прошептала она.--- Я так счастлива, что вы пригласили нас в Уайтхолл. Здесь так чудесно…
       --- Лучше, чем при дворе королевы Медичи?--- неожиданно нахмурилась Бесс. Ее все еще удручали воспоминания о том, что Катрин Медичи не так давно смогла отвоевать у нее Гавр при помощи принца Конде.
       --- О да, лучше, намного лучше! --- простодушно воскликнула Эстель, забыв обо всем на свете.
       Но Елизавете понравилась непосредственность девушки. Она мягко улыбнулась ей.
       --- Напомни мне свое имя, дитя?
       --- Эстель де Рие, Ваше Величество, дочь графа Клода д’Аркур д’Омаля и Сюзанны де Бурбон.
       --- Ох уж эти Бурбоны, вечные заговорщики! Они всегда вставляют палки в колеса королеве Катрин. И правильно делают! Не правда ли, Робин? --- Бесс хитро ухмыльнулась и стукнула веером по руке стоящего рядом джентльмена.
       Эстель взглянула на мужчину, и тут же услышала, как герцог шепчет ей на ухо.
       --- Это и есть Роберт Дадли, граф Лестерский, о котором ты уже так наслышана.
       Эстель отметила про себя, что граф Лестерский обладает правильными утонченными чертами, но есть в нем что-то очень неприятное, просто отвратительное. Как такой гадкий мужчина мог понравиться королеве, подумала девушка и тут же почувствовала на себе ощупывающий взгляд графа --- он просто раздевал ее глазами, но королева словно ничего не замечала!
 --- Мне интересно услышать что-нибудь о вас. Получают ли французские, юные леди такое же отменное воспитание, как и англичанки? --- простодушно поинтересовалась королева.
       --- Несомненно, образованность мадемуазель не уступает ее красоте,---поддел ее Роберт Дадли. Он с издевкой смотрел в ее сторону. И Эстель решила достойно ответить.
       --- О да, ваша милость. Кроме французского языка я владею английским, как вы уже сами могли убедиться, итальянским, латинским и даже турецким языками. Кроме того, я изучала географию, историю и математику. Безусловно, я умею читать и писать. Ваша милость, я также играю на лютне и спинете и немного пою.
       Елизавета в восторге захлопала в ладоши.
       --- Слышишь, Робин? Эта юная дева --- настоящая находка для английского двора! Я в восторге! Я надеюсь, дорогая, вы задержитесь в Англии надолго и мы сможем вволю насладиться вашим обществом,--- королева протянула руку, унизанную дорогими перстнями, и Эстель поцеловала ее.
       Герцог обнял девушку за плечи и подвел к группе придворных. Эстель заметила, что ее мать уже увлеченно разговаривает с кем-то из дам. Перед ней же стояло несколько щеголей и красивых молодых женщин. Герцог взялся представить ее:
       --- Мисс Эстель де Рие, дочь покойного графа д’Аркур д’Омаль. Эстель, позволь представить тебе Генриха Клиффорда, графа Кемберленда, и его жену Элеонор Брендон, также господина Эдварда Маннерса, герцога Рутланда, его жену Изабеллу Холкрофт. А этот юный щеголь, который пожирает тебя глазами, Генрих Райотесли, эрл Саутгемптонский. А также, сэр Бернард Дрейк и миссис Гертруда Фортен.
       У Эстель к этому моменту уже болели челюсти от постоянных улыбок. Все эти милые люди тоже улыбались ей и дружественно приветствовали. Эстель очень нравилось при английском дворе.
       --- Как вы очутились в Англии, милая? --- спросила Изабелла Холкрофт.
       --- Мой отец, граф, недавно умер. Я носила траур по нему. По окончании траура моя мать решила, что мне не помешает съездить с ней и герцогом в Англию, чтобы немного развеяться и прийти в себя после столь горькой утраты…--- не успела Эстель договорить, так как ее перебила Элеонора Брендон.
       --- Это все очень грустно. Но скажите, мне ужасно интересно,--- где вам больше нравится --- при английском или французском дворе?
       --- Здесь,--- честно призналась Эстель.--- Английский двор более дружелюбный, но и намного чопорнее. В Блуа порой можно увидеть такое! Герцог Гиз говорит, что двору королевы Катрин не достает немного скромности. А еще… --- она не договорила, так как в этот момент слуга громко произнес: «Сэр Томас Батлер, барон Ормондский, и господин Рене де Лоррейн, маркиз д’Эльбеф!»
       Эстель повернулась к двери. Первый вошел Рене де Лоррейн, он всем улыбался, а, заметив друзей, довольно развязно помахал им рукой и подошел к королеве. Следом вошел Том Батлер. Он держался более спокойно, чем его друг. Сегодня он был еще прекраснее, чем в тот памятный вечер в Гарденс Хаусе. Он искал кого-то глазами в толпе, потом встретил взглядом Эстель де Рие, и его глаза возбужденно засверкали. Эстель ощутила, что ее ноги как будто стали налитыми свинцом, а коленки начинают предательски дрожать.
       Она отвернулась от своих собеседниц и начала протискиваться в другую часть зала. Он заметил ее! Заметил! Что же делать? Нужно любым способом спрятаться от этого страстного, пронизывающего взгляда. Но зачем? Эстель не успела ответить сама себе, так как почувствовала, что кто-то плотно сжал ее запястье. Обернувшись, она встретилась взглядом именно с этими золотисто-карими глазами, от которых только что так поспешно бежала. Томас Батлер ласково улыбнулся:
       --- От кого вы только что так поспешно бежали?
       Эстель залилась краской. Господи, ну почему она ведет себя как глупая девчонка?
       --- Вам показалось, лорд Ормонд,--- еле слышно прошептала она
       --- Меня зовут Том.
       --- Вам показалось… Том.
       В этот момент мимо пробежала веселая детвора, игравшая в чехарду, и чуть не сшибла ее с ног. Эстель споткнулась и неожиданно упала в объятия Тома Батлера. И опять эти страстные золотисто-карие глаза… они лишали ее рассудка.
       --- Вы не ушиблись, Эстель?
       «Эстель. Он назвал меня по имени. Как чудесно мое имя звучит в его устах, словно сладкое, нежное вино на моих губах…»
       --- О нет, милорд... Том… Спасибо, все в порядке.
       --- Надо полагать, вы впервые в Уайтхолле? --- вежливо поинтересовался барон, облокотившись о мраморный карниз.
       --- О да, но мне очень нравится Уайтхолл. Это чудесный дворец. А как же вы?
       --- Я? О! Я бывал в Уайтхолле много раз, как и в других дворцах Англии: Хэмптон-Корт, Гринвич, Винчестер, Ричмонд, который принадлежал покойной королеве Анне Клевской... Все они прекрасны. Больше всего мне нравится величественный и романтический Хэмптон-Корт. Вы наверное слышали историю о том, как несчастный кардинал Уолси подарил этот дворец королю Генриху, надеясь спасти свою жизнь? Вы обязательно должны побывать там и увидеть все своими глазами. Я сам покажу вам Хэмптон-Корт, обещаю.
       Том снова улыбнулся, не отрывая глаз от раскрасневшегося лица девушки. Боже, он невыносим, подумала Эстель, и, чтобы отвлечь свое внимание от его полных, изящных губ, изогнутых в легкой улыбке, снова спросила:
       --- Расскажите о себе, милорд, пожалуйста. Где находятся ваши владения?
       Барон удивил ее еще больше:
       --- В Ирландии, Эстель. Вас это удивляет, не правда ли? Ирландия --- прекрасная, зеленая страна с холодными, голубыми озерами и высокими горами. Я думаю, это самое романтичное место в мире. Может быть, вы когда-нибудь тоже увидите Ирландию,--- его глаза хитро сверкнули.--- Ормонды --- древний ирландский род. Я --- десятый эрл и барон Ормондский. Моего отца звали Джеймс Батлер, и он был выдающимся человеком. Мать моя была графиней Десмонд. По правде говоря, Десмонды всегда очень враждовали с Ормондами. Как раз сейчас эта вражда разгорается с новой силой. У меня лично были некоторые разногласия в Мюнстере с пятнадцатым эрлом Десмондским, Джералдом Фитцжеральдом. Он --- ужасный грубиян и задира. Я с трудом терплю его и думаю, наша вражда может кончиться только со смертью Джеральда или моей,--- Эстель, до этого слушавшая с глубоким интересом, встрепенулась и перекрестилась.
       --- Не надо говорить такие вещи, милорд. Это приносит горе.
       --- А вы боитесь за меня, прекрасная роза?--- неожиданно лицо Тома оказалось в опасной близости от губ девушки.--- Боитесь?
       --- Мне не понравилось то, что вы рассказали о Джеральде Фитцжеральде,--- призналась Эстель.
       --- Вам нечего бояться, роза,--- невесело усмехнулся барон.--- Фитцжеральда все с трудом терпят. А я --- близкий друг Бесс, мы с ней знакомы с детства.
       --- Тогда вы должны знать, почему она не хочет выходить замуж,--- с любопытством заметила Эстель. Ее очень интересовал этот вопрос.
       --- Однажды Бесс сказала мне: «Лучше быть одинокой нищенкой, чем замужней королевой…»
       --- Все бахвалишься своей дружбой с английской королевой, незаконнорожденной еретичкой, утверждающей, что она королева-девственница?! Ха-ха! --- перед ними стоял крайне неприятный тип с квадратной челюстью и холодными глазами, одетый небрежно и безвкусно.
       --- Эстель, позволь представить тебе Джеральда Фитцжеральда, эрла Десмондского. Джеральд, это госпожа Эстель де Рие, дочь графа д’Аркур д’Омаль и Сюзанны де Бурбон.
       --- О, знатная дама, госпожа графиня, французская мадам Как-там-вас-зовут,--- Фитцжеральд презрительно сплюнул, демонстрируя этим свое отношение к французам и к Эстель, в частности.
       --- Лорд Десмонд,--- Эстель насмешливо кивнула ему. Она была очень зла --- как смеет это ирландский грубиян оскорблять ее! Если бы он знал, что она --- крестница королевы Франции, а также мать сына султана Селима! Но он слишком убог, чтобы понимать такие вещи.
       --- Джеральд,--- вежливо обратился к нему Том.--- Ты помешал нашему разговору с леди. Прости, но нам бы хотелось остаться наедине.
       --- Леди?! --- ирландец презрительно сплюнул еще раз.--- Французская девка, которая приехала в Англию искать развлечений. А ты пресмыкаешься перед ней! Ты стал часто забывать, что, прежде всего, ты --- ирландец, а уже потом англичанин!
       На этот раз лорд Десмонд перегнул палку --- Том Батлер в ярости накинулся на своего заклятого врага, схватив его за грудь. Эстель заметила, как лорд Десмонд сразу замолк и отвернулся в сторону, чтобы не видеть искаженного ненавистью лица Тома.
       --- Я помню о своих ирландских корнях не хуже, чем ты,--- процедил сквозь зубы Том, сдавив рукой горло Джеральда.--- Я --- из рода Ормондов, ты, тупоголовый идиот, я десятый эрл Ормондский! А мой отец, Джеймс Батлер, был главным казначеем Ирландии, черт побери, если ты не забыл!
       С этими словами он с презрением отшвырнул Джеральда Фитцжеральда в сторону, несмотря на то, что тот был крупнее и выше самого Тома.
       --- Ошибка, милорд,--- насмешливо произнес Джеральд, отойдя на порядочное расстояние.--- Джеймс Батлер был верным приспешником английских собак, которые угнетали мою родину!
       Том собирался уже снова наброситься на Джеральда, но Эстель предостерегающе схватила его за руку, и лорд Десмонд, воспользовавшись моментом, поспешно выбежал из залы.
       --- Мерзкий трус! --- вслед ему крикнул Том.
       Позади них раздался смех. Эстель тут же увидела еще одного своего знакомого. Это был Рене де Лоррейн. Заметив, что Эстель смотрит на него, он насмешливо поклонился и подошел к королеве, которая в этот момент беззастенчиво флиртовала с лордами Лестером, Арэнделлом и Пикеритом. Все эти джентльмены мечтали жениться на королеве Бесс, хотя преуспел пока только Роберт Дадли, граф Лестер. Эстель покачала головой и повернулась к Томасу Батлеру.
       --- Вы не хотите пополнить ряды поклонников королевы Бесс? --- улыбнулась она ему.
       --- Я --- близкий друг Бесс,--- бесстрастно ответил Том, он все еще приходил в себя после недавней стычки с Десмондом.--- К тому же, мое сердце уже отдано другой… --- он многозначительно ухмыльнулся, и Эстель покраснела. Она сразу догадалась, что другая --- это она.
       Заиграла ла вольта. Это был любимый танец королевы, и вскоре она кружилась по залу с Лестером. Арэнделл и Пикерит стояли в стороне, буравя счастливчика завистливыми взглядами. Елизавета танцевала очень грациозно, она была прирожденной танцовщицей. Позже музыканты заиграли торжественные матеты религиозного характера, которые сменились многоголосыми итальянскими «фроттолами» и романтичными мадригалами. Вечер в Уайтхолле был великолепен. Остаток этого чудесного вечера Эстель провела в компании лорда Ормонда, с которым она смогла лучше познакомиться. Джеральд Фитцжеральд больше не появлялся в зале, но Том сказал, что от этого подлого труса можно ожидать чего угодно, даже ножа в спину. Эта мысль вызвала у Эстель ужас. Несколько раз к ним присоединялся Рене де Лоррейн или подходили Сюзанна с герцогом Гизом. Впрочем, герцог и его сын маркиз старательно избегали общества друг друга. Видимо, пожилой герцог все еще злился на своего непутевого сына. Вообщем, вечер прошел блестяще, и в два часа ночи Эстель, довольная, но очень утомленная, пожелав спокойной ночи королеве, отправилась обратно в Гарденс Хаус в сопровождении герцога Клода и матери.
       Эта ночь для девушки была полна мечтаний и невысказанных надежд. Как сложится в дальнейшем ее судьба? Что ждет ее впереди? Может быть, она наконец-то нашла свою судьбу в лице этого тонкого, чувственного человека, так похожего на итальянца. Эстель вспомнила, как сегодня Том схватил лорда Десмонда и отшвырнул в сторону. Он так силен и отважен, словно лев. Он великолепен! Эстель закрыла глаза и погрузилась в сладкие мечты, в которых она гуляла с Томом по прекрасному саду и вдыхала аромат английских роз.
       После этого Эстель де Рие и Том Батлер стали регулярно видеться. Конечно, в присутствии герцога Клода и Сюзанны де Бурбон. Эстель познакомила Тома со своим годовалым сыном Христофом. На вопрос Тома, почему она назвала сына именно этим именем, Эстель, ни капли не смутившись, заявила, что так зовут старинного друга ее матери, Сюзанны. Сейчас ей уже не хотелось вспоминать о графе де Рошешуаре.
       Том нашел маленького Христофа совершенно очаровательным и напрямую заявил, что обожает маленьких детей и мечтает сам завести когда-нибудь своих детей. Эстель поняла этот намек.
       Том и Эстель, в сопровождении герцога Гиза и Сюзанны, которые как раз поженились неделю назад, посещали разные развлечения, которыми Лондон был так богат. Они посетили петушиные бои, травлю медведя, театр, а также состязания борцов и игры с мячом. Все это было занимательно и совсем непохоже на то, что видела Эстель в Париже. Вообще, Лондон нравился Эстель куда больше, чем Париж. Здесь было так весело! Занятия обычных лондонцев были совершенно разнобразны: дрессировщики медведей, петухов, трубочисты, чистильщики обуви, торговцы, галантерейщики… На каждой улице продавался свой определенный товар. Например, вяленую рыбу продавали только на Темз-стрит, а птицу --- на Грин-стрит. Улицы Лондона были очень грязны, и ходить по ним нужно было осторожно, так как с верхних этажей часто выливали содержимое ночных горшков прямо на головы незадачливых прохожих. Когда шел дождь, вся грязь и отбросы на улице смешивались, превращаясь в жидкую, вонючую жижу, которая отвратительными потоками текла по проулкам. Дома были, в основном, маленькие, а улочки --- узенькие. Самый приличный квартал Лондона --- Ситэ --- был хорошо отделен от других, менее приличных кварталов.
       Но больше всего Эстель нравилось, когда она с Томом вдвоем гуляли в саду их имения Гарденс Хауса. Однажды в один из таких вечеров, напоенных ароматами английских роз и жимолости, они гуляли по саду и вели неторопливую беседу. Том незаметно прижал к себе маленькую ручку девушки, а затем внимательно посмотрел в ее темно-зеленые бездонные глаза, словно пытаясь прочесть в них ответ на свою страсть.
       --- Госпожа де Рие, вам нравится в Англии? Вы не собираетесь обратно во Францию?
       --- Нет,--- Эстель мечтательно улыбнулась.--- Во Франции меня ничего не держит: здесь моя мать, мой опекун, герцог Гиз, новые друзья… Но, признаться, порой я очень скучаю по Франции. Хотя, думаю, там многое изменилось за время моего отсутствия. Когда-нибудь я вернусь в Париж, Христоф де Рие должен увидеть свою родину…
       --- Возможно, к тому моменту вы уже выйдите замуж, госпожа де Рие,--- тихо сказал Том.
       --- Наверное, так и будет. Что-то мне подсказывает, что это так и будет,--- Эстель кокетливо улыбнулась барону.--- А вы собираетесь жениться, господин барон?
       Этот вопрос явно застал врасплох господина барона. Том мечтательно смотрел вдаль, и его глаза затуманились.
       --- Я женюсь только на той девушке, которую полюблю,--- уклончиво ответил он.--- А я всегда мечтал увидеть Францию… Говорят, это прекрасная страна, такая же зеленая, как и Ирландия.
       --- Я никогда не была в Ирландии,--- ответила Эстель.--- Но про Францию с уверенностью могу сказать, что она прекрасна. В особенности, долина реки Луары, это окрестности королевского Блуа.
       --- Когда-нибудь мы посетим долину Луары, столь милую вашему сердцу, вместе,--- с уверенностью сказал барон, и от этих слов у девушки застучало сильнее сердце. Барон неожиданно обернулся и взял Эстель за руки.--- Если я сделаю тебе предложение, согласишься ли ты? Выйдешь ли ты за меня замуж, французская роза? Ответь мне!
       Вот оно! Случилось! С колотящимся сердцем Эстель поднесла руки барона к губам и запечатлела на них поцелуй.
       --- Да, дорогой, я отвечаю согласием, мой ирландский лорд. Но ты должен будешь заботиться о моем сыне так, как если бы он был твоим родным. Понимаешь ли ты это?
       Том счастливо кивнул и заключил девушку в объятия. Так их и застал Рене де Лоррейн, лениво прогуливавшийся по саду. Он замер на месте, увидев эту безмолвную сцену, полную любви и гармонии. Что-то защемило у него в груди, и почему-то ему не понравилось то, что он увидел. Но он никогда не покажет этой гордой и своевольной девчонке то, что у него на уме. Он знал, что Эстель испытывает к нему только презрение.
       --- Что за сцена! --- воскликнул он, приближаясь к влюбленным.--- Том, старина, я не узнаю тебя. Ты что, влюбился? --- заметив нахмуренное лицо девушки, он всплеснул руками.--- О, мадемуазель! А ваша матушка графиня знает, чем вы тут занимаетесь в саду с этим повесой? Ей это вряд ли понравится!
       --- Вы забываете, сэр, что я --- почтенная вдова с сыном, а не какая-то легковерная девчонка! --- с достоинством ответила Эстель.
       --- Да? А кто был ваш первый муж, мадам?--- насмешливо продолжал маркиз.--- И был ли он вообще? Тебе это интересно знать, Томас?
       Задетая за живое, Эстель в гневе развернулась и, взмахнув юбками, направилась к выходу из сада. Маркиз приблизился к другу.
       --- Рене, не смей больше разговаривать с госпожой де Рие в таком тоне, если не хочешь ссоры со мной,--- хмуро сказал Том.
       --- Нет, милорд, серьезно, ты знаешь, кто был ее первым мужем?
       --- Знаю, Рене. Сюзанна сказала мне, что Эстель была замужем за каким-то маркизом Ротлином. Он умер.
       --- Да?--- Рене презрительно хмыкнул.--- Я знаю маркиза. Он --- жив и превосходно чувствует себя, к тому же, он --- вдовец уже много лет и по возрасту годится Эстель в дедушки. Бедняга Том! Тебя провели, как полного осла.
       --- Я доверяю Эстель,--- серьезно сказал барон.
       Маркиз молча поклонился другу с насмешливым видом. Это же надо было! Бедняга Том, влюбился в эту зеленоглазую ведьму, которая крутит им, как хочет и лжет без зазрения совести! Со мной такого никогда бы не произошло, с уверенностью сказал сам себе маркиз д’Эльбеф. У меня мозгов побольше, чем у этого простодушного и легковерного Тома Батлера. Интересно, а меня пригласят на свадьбу? Еще раз хмыкнул Рене де Лоррейн, или я нежеланный гость там? Но почему-то ему совсем не хотелось, чтобы Том женился на юной красавице Эстель де Рие. Может, я сам неровно к ней дышу, Рене раздраженно тряхнул головой, чтобы отогнать это наваждение. В таком случае, я такой же болван, как и лорд Ормонд. Маркиз д’Эльбеф со злостью пнул ногой тяжелые, кованые ворота и вышел из Гарденс Хауса.

       --- Твой сын очень быстро растет,--- улыбнулась Сюзанна дочери.--- Христоф Шарль уже здоровенький крепыш.
       --- Да, мама. Я горжусь им. Но что я скажу Тому, если он спросит, чей сын Христоф Шарль. Странно, что до сих пор он еще не спросил меня…--- Эстель грустно вздохнула.
       --- Тебе не стоит об этом беспокоиться. Я сказала, что ты вдова маркиза Ротлина. Лорд Ормонд задал мне этот вопрос еще несколько дней назад. Не переживай, дорогая,--- заверила ее графиня.--- Я все устрою. У маркиза Ротлина был сын, Гюстав, который умер как раз полтора года назад. Если что, мы скажем, что ты вдова его сына Гюстава. Маркиз Ротлин --- давнишний приятель герцога и мой друг, он поддержит нас. С тех пор, как его сын умер, он очень страдает, а Христоф Шарль --- такой милый мальчик, он к нему обязательно привяжется.
       Эстель радостно улыбнулась.
       --- Это хорошо, мама. Ты все отлично придумала. Знаешь, уже вчера барон попросил моей руки. Он сказал, «Если я сделаю тебе предложение, согласишься ли ты? Выйдешь ли ты за меня замуж?» Это было чудесно! Я никогда еще не испытывала такого приятного волнения. Но в этот момент пришел противный маркиз Эльбеф, сын герцога, и все испортил, как всегда. Терпеть его не могу!
       --- Я тоже не люблю маркиза,--- нахмурившись, ответила графиня.--- Он вызывает у меня чувство опасности, но он сын моего дорогого друга, и я с радостью принимаю его в Гарденс Хаусе.
       --- Он напыщенный и высокомерный,--- продолжала Эстель с негодованием.--- А при дворе говорят, что он соблазнил половину придворных дам и ничуть не испытывает угрызений совести. Это мне сказала леди Изабелла Холкрофт, жена герцога Рутланда. И еще он любит оскорблять и унижать людей, думая, что он --- самый знатный и благородный вельможа во всей Франции и Англии. Его не любят при английском дворе так же, как и при французском…
       --- Это все правда, милая,--- с улыбкой согласилась Сюзанна.--- Вряд ли найдется молодая женщина, которая захочет стать женой господина маркиза… Но…--- графиня встрепенулась от резкого треска внезапно распахнувшейся двери. На пороге стоял Рене де Лоррейн. Лицо его было пепельно-серым, глаза влажные от непролитых слез, губы дрожали. Еще ни разу Эстель не видела маркиза в таком состоянии.
       --- Что случилось, господин де Лоррейн?--- холодно поинтересовалась Сюзанна.
       --- Мне очень жаль, мадам,--- маркиз прижал руку к побелевшим губам, глаза его выражали ужас. Он повернулся к Эстель и протянул к ней руки.--- Бедная малышка! Я принес трагическое известие… Сможете ли вы меня когда-нибудь простить за это? --- Эстель в ужасе отшатнулась от маркиза, но он неумолимо продолжал.--- Сегодня, в пять часов вечера, сэра Томаса Батлера, барона Ормондского, убили на дуэли. Лорд Десмонд.
       Эстель издала короткий крик, полный горя и отчаяния. И замертво упала на пол.
       

Глава 11
Свадьба в Уайтхолле
       Прошел месяц с тех пор, как погиб лорд Ормонд при столь трагических обстоятельствах. А Эстель все не могла забыть чарующую, загадочную улыбку, томные глаза орехового цвета и пронизывающий, низкий голос Томаса Батлера. Они преследовали ее при свете дня, и ночью, во сне. Она отдала ему свое сердце и, когда они уже собирались обвенчаться, злодейка-судьба в очередной раз отняла у нее мимолетное счастье. Эстель с горькой радостью узнала, что лорда Десмонда заключили в тюрьму. Королева Бесс тоже очень горевала о безвременной кончине одного из самых близких своих друзей. Она всегда искренне любила всех преданных ей людей. А Эстель суждено было пережить еще одну горькую потерю. Скольких любимых мужчин она уже потеряла? Эстель мысленно посчитала: несколько лет назад умер ее дорогой отец, граф д’Аркур д’Омаль; вслед за ним погиб милый дядюшка Шарль во время взятия турками «Морской девы»; Христофа она вынуждена была оставить во Франции --- а она так мечтала выйти за него замуж по возвращении из Италии; и несчастный пленник Франко Форти, которому она так и не успела подарить хотя бы мимолетную ласку, погибший от руки злобного турка в саду Топкапе; год назад она оставила в Стамбуле отца своего Христофа Шарля, прозванного в Турции Сулейманом,--- бедный султан Селим, наверное, чуть не умер от горя, когда узнал о ее исчезновении. Бедный Селим! Бедный Христоф! И… Бедный Том! «Все мужчины, которых я люблю, умирают,» --- с горечью подумала Эстель.
       В это морозное зимнее утро она вышла прогуляться по саду Гарденс Хауса, который был восхитителен даже в эту пору года. Она медленно брела по аллее, закутанная в рыжий лисий мех, и прислушивалась, как похрустывает под ее ногами снежок. Несмотря на царящие вокруг безмятежность и спокойствие, Эстель все еще ощущала щемящую боль в груди. Бедный Том, бедный Том… Она не заметила, что вскоре начала говорить сама с собой вслух.
       --- Том действительно бедный, но, может быть, хватит хоронить себя в этом снежном одиночестве? --- раздался рядом с ней голос. Обернувшись, Эстель увидела самодовольного, как всегда, маркиза д’Эльбефа.--- Скажите, вам правда нравится бродить здесь одной и скорбеть о том, чего уже не вернешь? Вы ведь не вдова, вы лишились не мужа, а только возлюбленного…
       Эстель вспыхнула от ярости --- она ненавидела маркиза.
       --- Как вы смеете подкрадываться ко мне сзади? А потом еще давать непрошеные советы? Я не нуждаюсь в них, дорогой маркиз. Я в очередной раз потеряла любимого мной человека и хочу в одиночестве оплакать свою потерю.
       --- Вы уже месяц оплакиваете беднягу Тома,--- невозмутимо заметил маркиз.--- Может, пора уже развеяться от траурных мыслей, мадемуазель? Вчера в Уайтхолле королева спрашивала о вас, дорогая. Она сказала, что не нужно вам так убиваться… Том вряд ли хотел бы этого! Я согласен с Бесс. Мне жаль Тома, но слезами его уже не вернешь из мертвых, он покоится на зеленых холмах своей любимой Ирландии,--- при этих словах на глазах Эстель выступили слезы.--- Ну-ну, дорогая, право же, не стоит! Королева Бесс приглашала вас посетить Уайтхолл в моей компании!
       --- В вашей? --- испуганно прошептала девушка.
       --- А почему бы и нет? --- маркиз равнодушно толкнул кончиком сапога комок снега.--- Бесс знает, что я был лучшим другом Тома. К тому же, вы сможете помочь королеве отвлечься от ее грустных мыслей. У нее, как обычно, проблемы в Шотландии с моей неугомонной сестрицей Марией. Говорят, что любовник Марии, Ботвелл, убил мужа Марии, короля-консорта лорда Дарнлея. Тот был англичанином и потомком Генриха Седьмого. Теперь Бесс восприняла это как личное оскорбление,--- маркиз усмехнулся своим размышлениям.--- Английской королеве лучше не переступать дорогу, да, Эстель?
       --- Не называйте меня по имени,--- раздраженно сказала девушка, поплотнее закутываясь в лисьи меха.--- Для вас я «мадам» или «госпожа де Рие». Выбирайте сами!
       --- А я предпочитаю «милая Эстель»,--- фамильярно заметил маркиз.
       --- Тогда можете называть меня «мадам Эстель»,--- еще более хмуро ответила его собеседница.--- И я согласна отправиться с вами в Уайтхолл. Бедная королева Англии --- ей сейчас очень тяжело!
       Они еще прогулялись некоторое время в молчании. Маркиз больше не пытался заговорить с девушкой, видя, что она погружена в свои мысли, но уже возле дома он спросил ее:
       --- Госпожа де Рие, вы не пригласите меня в дом? Я бы не отказался от горячего обеда… А ваша кухарка славится своим талантом на весь Лондон! Что у вас сегодня на обед?
       --- На обед у нас сегодня куриный суп, баранина, зажаренная с зеленым перцем, рис и соленые маслины,--- равнодушно ответила Эстель.
       --- Великолепно! --- маркиз просиял.--- Ваша матушка, мадам Сюзанна, всегда знала толк в изысканной еде. Если герцог не возражает, я останусь на обед.
       --- Я думаю, ему все равно,--- все так же равнодушно ответила Эстель.

       Было 20 января, день святой Агнессы, праздник, когда по преданию девушка должна была увидеть во сне своего жениха. Узнав об этой традиции, Эстель с горечью усмехнулась --- ей не верилось, что в будущем у нее еще может появиться жених. «Мне не суждено больше выйти замуж,»--- трагическим тоном заявила она матери. Сюзанна на это лишь загадочно улыбнулась. Несмотря на то, что ее дочери шел восемнадцатый год и у нее был сын, она все еще такая же наивная, как и когда-то в Юссе! Разумеется, скоро Эстель найдет себе мужа. Английский двор полон привлекательных и знатных джентльменов. Со смертью Тома Батлера для Эстель не наступает конец жизни.
       В этот вечер королева Бесс давала в своем великолепном дворце Уайтхолл бал в честь праздника святой Агнессы. Ожидались веселые игры, танцы, пир и фейерверк в конце вечера. Все с нетерпением ждали этого веселого праздника, особенно незамужние девушки. Елизавета пригласила Эстель де Рие в Уайтхолл на праздник, предложив маркизу д’Эльбефу сопровождать ее. И хотя это предложение было не по душе девушке, ей пришлось согласиться.
       Накануне вечером Эстель увлеченно обсуждала с Клариссой, которая стала теперь ей настоящей наперсницей, свой наряд. Они знали, что Сюзанна оденет бархат цвета красного вина, поэтому Эстель решила, что будет чудесно, если она будет в одном из своих любимых платьев из черной и золотистой парчи с очень пышной юбкой и рукавами-колокольчиками, застегнутыми на локтях золотыми манжетами с бриллиантовыми пуговками. Из украшений Эстель выбрала тоже бриллианты, а волосы украсила очаровательной парчовой шапочкой, низко надвинутой на лоб; но Кларисса не остановилась на этом и приколола к напудренным волосам Эстель небольшой пучок черных перьев сбоку. Эстель оглядела себя в зеркале и пришла к выводу, что на этом балу она может затмить своим нарядом даже королеву.
       Но она ошиблась. Затмить Елизавету Тюдор было невозможно. На улице стоял настоящий январский мороз, и пока они с маркизом ехали в карете, Эстель с интересом наблюдала за сменяющимися зимними картинами Лондона. Когда они подъехали к Уайтхоллу, маркиз сошел первым и галантно подал руку своей спутнице. Они прошествовали в главную залу, где уже собрались гости. Эстель отметила про себя восхищенные взгляды мужчин и завистливые --- женщин.
       Елизавета подала руку маркизу для поцелуя.
       --- Добро пожаловать в Уайтхолл, маркиз. Вы сегодня изысканны и утонченны. Как истинный француз,--- поприветствовала его королева.
       --- Может быть, я и француз, Ваше Величество, но в Англии чувствую себя, как дома. В последнее время Лондон стал мне роднее Парижа,--- маркиз не преминул ответить королеве комплиментом на комплимент.
       --- А, дорогая наша Эстель,--- королева грустно улыбнулась спутнице маркиза.--- Вы все-таки приехали навестить меня. Я вижу, вы, как и я, носите траур по несчастному Тому.
       Только сейчас Эстель заметила, что Елизавета одета в величественный черный бархат, весь обшитый драгоценными каменьями. А ее рыжие волосы спрятаны под черную бархатную шапочку, к которой крепилась тонкая черная вуаль.
       --- Да, Ваше Величество,--- робко ответила Эстель.--- Я скорблю по лорду Ормонду. За то время, пока мы были знакомы, я успела сильно привязаться к мистеру Батлеру. Вы знаете, Мадам, ведь за день до гибели он сделал мне предложение, и я дала свое согласие…
       --- О Боже! --- глаза королевы увлажнились, она была очень сентиментальным человеком.--- Я и не знала об этом, моя дорогая Эстель. Это так трагически! Я искренне соболезную вам, моя дорогая. Если это хоть сколько-то облегчит вашу боль, я хочу сообщить вам, что уже наказала убийцу --- лорд Десмонд в тюрьме.
       --- Вы справедливы, как всегда,--- Эстель поклонилась Елизавете и, поняв, что разговор окончен, отошла в сторону, пропустив герцога Гиза и его супругу, Сюзанну де Бурбон.
       Эстель тут же окружили женщины, желавшие узнать все подробности трагической дуэли Тома Батлера и Джеральда Фитцжеральда. А Рене де Лоррейн направился к присутствовавшему здесь лорду Лестеру, любимцу королевы. Стоя позади величественного трона королевы, они попивали вино и вели увлеченный разговор. Причем, маркиз д’Эльбеф особенно налегал на крепкое английское вино. Эстель с беспокойством отметила про себя, что скоро господин маркиз будет мертвецки пьян и опозорит себя перед Ее Величеством. Так ему и надо, злорадно ухмыльнулась Эстель.
       --- Как печально, что юный Томас погиб при таких трагических обстоятельствах…--- наступила на Эстель леди Элеонор Брендон.
       --- Мистер Батлер был замечательным джентльменом и галантным кавалером,--- неожиданно леди Изабелла Холкрофт бесцеремонно перебила леди Брендон.--- Я слышала, что королева заточила этого негодяя Фитцжеральда в Тауэр! И правильно сделала!
       --- Томас Батлер имел много врагов при дворе,--- доверительным тоном сообщила миссис Гертруда Фортэн.--- Ему многие завидовали из-за его дружбы с королевой.
       --- Разумеется, такой красавец, а также весьма богат и в близких отношениях с королевой! Какая потеря для английского двора! --- вторила ей леди Элеонор.
       Эстель в изумлении вытаращила глаза на леди Брендон --- неужели ей послышалась последняя фраза?! Ее раздражали болтливость и глупость этих женщин, и она ненавидела быть в центре внимания. Сплетни и толки интересовали этих дамочек больше всего на свете.
       --- Я скорблю по лорду Ормонду,--- бесцветным голосом заявила им Эстель.--- Все-таки я была его невестой. Но я не хочу говорить об этом. Надеюсь, вы простите меня?
       Дамы лишь разочарованно протянули «О-о-о!» и сразу же отвернулись от девушки. Через минуту их интересовала уже другая тема --- убийство несчастного лорда Дарнлея, принца-консорта Шотландии. По слухам, это сделал любовник Марии лорд Ботвелл. Эстель облегченно вздохнула и краем глаза взглянула на Рене де Лоррейна. Он продолжал что-то увлеченно обсуждать с лордом Лестером, возлюбленным королевы. При этом он потягивал вино и наблюдал за Эстель. Девушка чувствовала себя неуютно под этим пристальным взглядом. Что ему нужно от нее?
       К счастью, королева объявила начало ужина, после чего должны были последовать игры и танцы. В зале появились длинные столы, покрытые золоченными скатертями, сплошь заставленными роскошными яствами: различные паштеты, устрицы, из рыбы была лососина, угри и окуни, на соседнем столе ароматно пахла мелкая дичь, а также артишоки в масле. Сладкий стол также поражал своим изобилием: сладкие крема, торты, фрукты, вина. Эстель с удовольствием положила себе на тарелку кусочек лососины, немного устриц и ложку моркови. К ней присоединилась Сюзанна, которая отдавала должное окуню, зажаренному в укропе, говядине и салату. Все это запивали сладким вином. Пир удался на славу. Через пару часов начались игры, но у большинства из гостей уже не было сил, и они в стороне наблюдали за ходом игры. Игра же заключалась в том, что одному придворному завязывали глаза, и он должен был словить хотя бы одну из королевских фрейлин. Тогда он имел право требовать с нее штраф --- поцелуй или выполнение любого своего желания. Елизавета наблюдала за игрой со своего кресла и весело хлопала в ладоши. Многие из фрейлин специально попадались, чтобы их поцеловали, но королева делала вид, что не замечает этого. Эстель почувствовала себя немного утомленной после такой тяжелой еды и крепкого вина и отступила в альков, чтобы передохнуть там на скамейке. Она прикрыла глаза и вскоре от усталости задремала. Ей показалось сквозь сон, что рядом сел Том, ее дорогой Том, снова живой… Он нежно гладил ей плечи и целовал шею. Эстель беззаботно поддалась этой ласке, она так давно не испытывала такого наслаждения! Том начал спускать лиф платья с плечей девушки, и Эстель удивленно распахнула глаза… Рядом сидел маркиз д’Эльбеф, и на его лице играла насмешливая ухмылка.
       --- Кажется, вы немного замечтались, моя госпожа,--- хихикнул он.--- Вы стонали и шептали имя Тома. Кажется, действительность вас сильно разочаровывает, моя дорогая. Но скажите, чем я хуже лорда Ормонда? Или, может, вы переживаете за свое целомудрие? Скорее всего, нет, вы ведь вдова, не так ли? --- он с сомнением почесал подбородок.
       Эстель яростно замахнулась, намереваясь дать пощечину этому наглецу, но он перехватил ее руку в пути и сильно сжал запястье.
       ---Потише, дорогая! Неужели вы считаете меня таким глупцом, что я поверю в эту байку о маркизе Ротлине?! Он жив-здоров и никогда не был вашим мужем! Вы могли дурить беднягу Тома, но не меня. Вы лжете, мадам!
       Эстель почувствовала, как винные пары, исходившие от Рене де Лоррейна, ударили ей в нос. Он был мертвецки пьян. Поняв это, Эстель похолодела от ужаса --- теперь она была в полной его власти!
       --- Мне все равно, что вы думаете обо мне, мессир,--- она старалась храбриться.--- Я и правда вдова маркиза Ротлина, точнее его сына Гюстава! Дайте мне выйти отсюда!
       --- Ты меня плохо знаешь, если думаешь, что я дам тебе просто так уйти,--- пьяно прохрипел маркиз, засовывая руку за корсаж девушки. Эстель взвизгнула и попыталась избавиться от противно ощупывающей руки, но маркиз одним движением заломил ей запястье назад, и с увлечением продолжил свое занятие.
       --- И не вздумай кричать, дорогая моя! Помнишь, что произошло прошлый раз во Франции, когда ты закричала в самый неподходящий момент? Надеюсь, у тебя не сильно болела голова потом, дорогая моя? Кстати, если попробуешь закричать, сюда сбежится весь народ, включая всех этих сплетниц вроде леди Брендон или леди Фортэн.
       Эстель в ужасе замерла, наблюдая, как маркиз раздраженно расстегивает черные бархатные бриджи. Она быстро попятилась в угол алькова, но Рене не менее быстро настиг ее там и накрыл своим тяжелым телом. Сопротивляться было бесполезно. Он был слишком тяжелым.
       --- Не делай такого недовольного лица, женщина,--- рявкнул маркиз, задирая ей юбки.--- У женщин я пользуюсь славой неутомимого в постели любовника. Ты, как вдова покойного маркиза, должна знать толк в таких делах.
       --- Надеюсь, вы не всех своих любовниц насильно заставляете раздвигать перед собой ноги? --- презрительно бросила ему в лицо девушка.--- Вряд ли это может характеризовать вас как великолепного любовника!
       Обуянный яростью, не соображая, что он делает, Рене с невероятной злобой влепил девушке затрещину, отчего ее голова безвольно откинулась назад. С глухим рычанием он всем своим весом навалился на нее, придавив к скамье. Эстель холодно стиснула зубы и зажмурила глаза. Ей не в первый раз приходилось сносить подобное отношение. Лишь бы это поскорее закончилось! Она шепотом молилась, чтобы маркиз поскорее удовлетворил свою страсть и оставил ее в покое. Но Рене продолжал пыхтеть и отдуваться, дыша в лицо своей любовнице винными парами. Наконец с громким стоном он откатился от нее в сторону, и Эстель в отвращении оттолкнула его от себя на другой конец скамьи. Она с трудом поднялась на ноги, расправляя юбки приводя в порядок прическу. Никто не должен узнать о том, что произошло. Она не позволит этому мерзавцу разрушить ее безупречную репутацию при дворе. Голова кружилась, но Эстель с силой сделала несколько шагов вперед, держась за мраморный карниз.
       --- Тебе понравилось, дорогая? --- холодно поинтересовался маркиз. Он еще не успел протрезветь.
       Эстель обернулась к нему лицом и, собрав все оставшиеся силы, процедила сквозь зубы:
       --- Я ненавижу вас, Рене де Лоррейн. Это было… это было омерзительно! Мне дурно от вас! И я обещаю, что вы поплатитесь за это!
       Неожиданно маркиз посерьезнел:
       --- Я обесчестил вас, дорогая Эстель. Теперь вам придется выйти за меня замуж.
       Эстель презрительно рассмеялась:
       --- Вы сошли с ума, господин де Лоррейн! Я лучше выпью мальтийского яда! Никто не заставит меня выйти за вас замуж. Я --- не юная девственница, а богатая вдова. Я сама принимаю решения.
       --- Ошибаетесь, мадам,--- маркиз вздохнул, приводя мысли в порядок.--- У вас есть опекун, мой отец, герцог де Гиз. А я хочу жениться на вас. Вы --- богатая вдова, как сами только что сказали. А я на мели…
       Не веря своим ушам, Эстель возмущенно взвизгнула:
       --- Ваши методы омерзительны! Вы не посмеете…
       Маркиз лишь хрипло рассмеялся в ответ.
       Пребывая в глубоком шоке, Эстель быстро выбежала из алькова, отметив про себя, что никто не видел ее отсутствия. Игры закончились, и начались танцы. Пары выстроились, и в первом ряду танцевали Елизавета Тюдор под руку с герцогом де Гизом. Музыканты на веранде играли на разных инструментах: флейта, тромбон, медный рог, флажолет и гобой. Эстель нашла глазами мать, она закусывала кусочком кроличьего пирога и беседовала с леди Элеонор Брендон, которая, несмотря на заметную одутловатость и полноту, с большим удовольствием уплетала фруктовые крема. Глубоко вздохнув, Эстель направилась прямо к матери:
       --- Мадам, мне нужно срочно поговорить с вами.
       Сюзанна де Бурбон извинилась перед леди Брендон и отошла с Эстель в сторону.
       --- Что случилось, дитя мое? У тебя взволнованный вид.
       --- Вы правы, мадам,--- Эстель еле сдерживала слезы.--- Я больше не могу находиться здесь. Мне необходимо уехать! Прямо сейчас!
       --- Что случилось? --- повторила вопрос мать.
       --- Я расскажу по дороге.
       Попрощавшись с королевой, женщины покинули зал и нашли свою карету.
       --- А как же мессир герцог? --- поинтересовалась Эстель.
       --- Он догонит нас позже…
       Эстель зябко куталась в меховую накидку --- ее знобило. Что с ней происходит? Почему ей так холодно,--- мороз пробирает под кожу и сжимает ее ледяными тисками. Слава Богу, что в карете можно было согреться! В ногах у женщин лежали горячие кирпичи, колени укутаны теплым одеялом, а между ними стоял маленький самодельный очаг.
       --- А теперь расскажи мне, что все-таки произошло,--- попросила Сюзанна.
       --- Дело в Рене де Лоррейне…--- тихо начала Эстель.--- Если бы не он…
       --- А что такое с Рене?
       --- Только что…только что он совершил со мной самое ужасное, что только может произойти с женщиной,--- Эстель зажала рот рукой, чтобы не заплакать в голос.--- Он изнасиловал меня! Понимаешь, мама, он изнасиловал меня! это было так отвратительно и грубо, хотя моментами мне казалось, что мне даже нравится эта грубая сила, с которой он меня взял… мне так стыдно!
       --- Как это произошло? --- спокойно спросила Сюзанна.
       Эстель удивилась спокойствию матери, но продолжила рассказывать:
       --- Я заметила, что Рене весь вечер налегал на вино, а этот гадкий Лестер ве подливал и подливал ему. В конце концов, как ты сама наверняка видела, Рене совершенно опьянел. Я же устала от суеты и шума бала и решила уединиться в одном из альковов зала. Я случайно задремала и мне снился чудный сон --- о том, что Том снова жив, и он ласкает меня… Но когда я открыла глаза, то обнаружила на его месте маркиза д’Эльбефа. Я сопротивлялась, мама, сопротивлялась, что было сил… Но он ударил меня по лицу, и я совсем растерялась…. Боюсь, что завтра на этом месте будет ужасный синяк,-- Эстель горестно покачала головой.
       ---Дорогая,--- холодно прервала ее мать.--- Тебе бы следовало уже знать, что даме не пристало уединяться в альковах на праздниках. Ты сама виновата.
       При этих словах Эстель затравленно посмотрела на мать, из ее глаз полились слезы отчаяния и раскаяния. Она готова была умереть от стыда под взглядом этих холодных, презрительных серых глаз. Уткнувшись лицом в край накидки, она зарыдала. Но Сюзанна была непреклонна,--- девчонку нужно проучить, ведь она действительно сама виновата в том, что с ней произошло. И вообще, после возвращения из Турции дочь изменилась, стала более гордой и своевольной, независимой и надменной. Сюзанна откинулась назад и с самым отсутствующим видом принялась разглядывать зимний пейзаж, открывавшийся за окном кареты. Снег блестел под луной, как россыпь бриллиантов.
       --- Ты сама виновата во всем,--- повторила она.--- Мужчина не будет насиловать женщину, если она не спровоцирует его. Я это знаю.
       Эстель задохнулась от негодования --- как мать могла говорить ей такие вещи, но Сюзанна решила уже не отступать.
       --- Я уверена, что ты весь вечер строила маркизу глазки! Он очень привлекательный мужчина, не так ли? Мне с самого начала не нравилось, что тебя сопровождает в Уайтхолл этот повеса Эльбеф. Я давно уже заметила у тебя тягу к авантюризму. Я никогда не могла понять твоей любви к этому распутнику и пройдохе --- Рошешуару… --- Сюзанна пожала плечами и смерила дочь презрительным взглядом.--- Ты все еще ищешь приключений, девочка? Может, тебе скучно после того, как ты была практически султаншей Турции и подстилкой для Селима, который регулярно удовлетворял твое желание?
       --- Мама, остановись, пока ты не сказала лишнего,--- взмолилась Эстель.--- Ты рвешь мне сердце на куски!
       Так вот что о ней все это время думала мать! Но, черт возьми, какое она имеет право так думать о ней, если Сюзанну саму трудно назвать ангелом. Эстель саркастически ухмыльнулась, вспомнив, что ее мать никогда не любила ее бедного отца, изменяя ему со всеми более или менее привлекательными мужчинами французского двра, дружила с этой королевской шлюхой Пуатье, строила заговоры против короны и, в конце концов, сбежала со своим знатным любовником в Италию, чтобы там предаться своей преступной страсти, в Венецию, город куртизанок и порочной любви, в то время, как ее законный супруг умирал в их доме в Париже.
       Обо всем этом думала Эстель, уже лежа дома в постели. Она не чувствовала себя виноватой, хотя мать и обвинила ее во всех смертных грехах. А в это время сама Сюзанна де Бурбон вместе со своим мужем уединились в кабинете, чтобы обсудить, что им делать в сложившейся ситуации.
       --- Мой сын --- мерзавец,--- спокойно заявил герцог.--- И я признаю это. Но Эстель необходимо теперь выйти за него замуж. Этого требуют приличия, дорогая моя!
       --- Выйти замуж? --- Сюзанна даже подпрыгнула в кресле.--- О каких приличиях ты говоришь, Клод? Почему моя бедная девочка должна выходить замуж за этого распутника, только лишь потому, что он завалил ее в одном из альковов Уайтхолла! Это нечестно!
       --- Мы не уверены, что их никто не видел,--- спокойно пояснил герцог.--- А еще Эстель может оказаться в тягости. Мы должны предотвратить все сплетни и толки и выдать ее замуж за маркиза хотя бы и насильно! Если же Эльбеф заупрямится, я знаю, какую силу к нему применить.
       --- Бедная моя девочка! --- воскликнула Сюзанна.--- Я так мечтала о прекрасном муже для нее! А теперь она вынуждена выйти замуж за это чудовище! Представляю, в каком гневе будет Эстель, когда узнает, что ее ждет.
       --- Я завтра же отправляюсь к Бесс и сообщу ей о нашем решении. Свадьба моего сына и твоей дочери должна пройти с широким размахом,--- решительно заявил герцог.--- К тому же, таким образом мы соединяем нашу кровь. Твою и мою. Дитя, которое родится у Рене и Эстель, будет нашим с тобой ребенком, любовь моя. Не забывай об этом.

       Дверь тихо скрипнула, пропуская внутрь высокую прекрасную женщину, одетую во все белое. Маленький Христоф Шарль проснулся и обиженно захныкал. Ему не понравилось, что его разбудили посреди ночи. Сюзанна де Бурбон наклонилась над своим первым внуком и прошептала ему пару ласковых слов. И Христоф Шарль тут же замолчал. Она тихо прокралась к постели дочери и села на край. Эстель беспокойно металась по кровати во сне, ее темно-каштановые кудри раскинулись по шелковым подушкам, а пальцы самопроизвольно сжимали во сне край одеяла. Сюзанна покачала головой --- сегодня вечером она была слишком строга с дочерью. Эстель почувствовала присутствие матери и медленно открыла глаза. Она томно потянулась и вопросительно посмотрела на мать.
       --- Я знаю, что ты думаешь,--- без предисловий начала Сюзанна.--- Много лет назад меня насильно выдали замуж за твоего отца, но я не могла стерпеть этого. Я завела любовника, а, когда он надоел, завела другого… Я никогда не была целомудренной. Я жила полной жизнью. Мне нечем гордиться, но и стыдиться нечего. Я откровенна. Теперь твоя очередь, дочь моя. Сегодня я обвинила тебя в том, что ты поощряла маркиза д’Эльбефа. Я была слишком строга к тебе, не так ли? Признайся, ты думаешь именно так. Но правда заключается в том, что ты не должна слепо верить и следовать всем условностям света. Слушай прежде всего то, что велит тебе твоя совесть. Научись прислушиваться к своему сердцу, моя прекрасная дочь. Теперь ты понимаешь меня?
       --- Да, мама,--- Эстель задумчиво улыбнулась.--- Были моменты, когда мне доставляло удовольствие то, что делал со мной маркиз. Тогда мне казалось, что и он наслаждается нашей близостью…
       --- Маркиз стремится покорить себе не только твое тело, но и душу. Ты небезразлична ему, моя прекрасная дочь. Иногда мне кажется, что под оболочкой придворного обольстителя и непревзойденного распутника кроется хрупкая ранимая душа. Я думаю, маркиз способен на любовь…
       Эстель настороженно смотрела на Сюзанну.
       --- Я не совсем понимаю… что ты хочешь сказать?
       Сюзанна тяжело вздохнула:
       --- Все привыкли видеть в маркизе обычного повесу и даже глупца. Ты не согласна? Возможно, то, что сегодня произошло в Уайтхолле, не было просто актом насилия пьяного мужчины над сдавшейся женщиной? Возможно, это было актом безысходности? Пойми, девочка моя, ты давно нравишься маркизу, но он понимает, что по доброй воле ты не станешь его, тогда он решается на отчаянный шаг…
       Эстель неожиданно вспомнила последние слова, сказанные маркизом: «… я хочу жениться на вас. Вы --- богатая наследница, а я --- на мели…» Эстель закрыла лицо руками. Сюзанна наклонилась и погладила ее по волосам.
       --- Подумай над моими словами, дочь моя. Подумай хорошенько.
       И она тихо выскользнула из комнаты. Эстель подошла к колыбели Христофа и села перед ней на коленях.
       --- Мой сын, мой сын,--- шептала она.--- Ты --- единственная моя отрада в этой жизни. Скоро они насильно выдадут меня замуж за этого мерзавца, который гонится за моими деньгами. Том умер, а я вынуждена жить дальше. Ты, сын мой,--- для меня воплощение моих несбывшихся мечтаний… Христоф де Рошешуар де Жар де Монтиньи.

       На следующий день герцог, как и обещал жене, появился в Уайтхолле. Он сообщил, что желает встретиться с королевой приватно, и его вскоре провели в ее личный кабинет. Елизавета сидела за дубовым столом и писала письмо. У ее ног на скамеечке сидел ее главный советник, человек, заменивший ей отца,--- лорд Берли. При виде герцога королева встала и направилась к нему с приветливой улыбкой на губах. Она выглядела, как всегда, удивительно женственно и в то же время величественно. Платье из светло-голубого шелка с розовыми вставками и нежно-сиреневой накидкой на плече, закрепленной брильянтовой брошью, придавало ей истинно божественный вид. Платье было расшито очаровательными бабочками. Высокая прическа из ярко-рыжих волос, вся покрытая жемчугом и золотыми лентами, придавали королеве еще более величественный вид. Елизавета приветственно протянула руку, затянутую в розовый шелк и нежные кружева.
       --- Господин герцог, я рада вас приветствовать. Лорд Берли сказал мне, что вы желаете видеть меня. Что-то случилось?
       --- О да, Мадам, вы проницательны, как и всегда,--- герцог галантно поцеловал руку королеве.--- Вы знаете, я восхищаюсь вашим тонким умом.
       --- Милорд герцог, хоть вы и не англичанин, но вы --- один из моих любимых придворных кавалеров, удивительно галантный и великодушный! Что привело вас ко мне?
       --- Дело в моей приемной дочери, Эстель де Рие,--- начал Клод де Лоррейн.
       --- А! Прелестная крошка Эстель! --- Елизавета изящно обмахнулась веером из перьев.--- Я слышала, она крестница Катрин Медичи. Она также дочь вашей супруги, Сюзанны де Бурбон, и некоего графа д’Аркур д’Омаль. Говорят, малышка --- сказочно богатая наследница. Выгодная партия для любого молодого человека при любом дворе, не так ли?
       --- Вы прекрасно информированы, Ваше Величество,--- герцог усмехнулся.--- По правде, кандидат уже нашелся. Это мой сын, Рене, маркиз д’Эльбеф. Я хочу, чтобы он женился на Эстель, Ваше Величество. Он обязан сделать это, потому что его вынуждают определенные обстоятельства. Мне очень неудобно говорить об этом… Ваше Величество, дело в том, что вчера маркиз, напившись, совершил акт прелюбодеяния с мадемуазель де Рие… насильно… Мне очень неудобно говорить с вами об этом, Ваше Величество! Простите меня…
       --- Что вы, что вы, герцог! --- королева всплеснула руками.--- Бедная малышка! Кажется. У нее уже есть сын, которого зовут Христоф… Он от ее первого мужа, маркиза де Ротлина. Я думаю, что вы должны заставить вашего сына жениться на девушке, дорогой герцог. Я поспособствую вашему решению.
       --- Вы, как всегда, великодушны и благоразумны, Ваше Величество.
       Елизавета протянула руку в шелке в знак того, что аудиенция закончена. Герцог вышел из кабинета королевы, сопровождаемый лордом Берли --- у него уже был план.
       В этот же вечер Клод де Лоррейн пригласил сына на ужин --- тот не посмел бы отказаться. Эстель ничего не подозревала о готовящемся разговоре, Сюзанна же была предупреждена. Семья собралась за столом. По такому случаю стол был застелен чудесной кружевной скатертью, уставлен изящными свечами из пчелиного воска, а посуда была из чистейшего серебра.
       В столовую вошел маркиз, одетый, как обычно, франтом; небрежно кинул подбитый соболем плащ в руки невозмутимого Планкетта и повернулся к присутствующим. Покрасневшая и разгневанная Эстель вскочила со своего стула:
       --- Мама, это ужасно! Скажи мне, ты знала, что этот мерзавец должен прийти на ужин?
       Сюзанна тоже поднялась и смерила дочь холодным взглядом.
       --- Сядь, дочь, и помолчи. Не устраивай сцен при слугах. Не забывай, пожалуйста, о манерах. Планкетт,--- она повернулась к дворецкому.--- Подавайте крольчатину и турнепс. Господин маркиз, присаживайтесь, добро пожаловать в Гарденс Хаус!
       Смущенный маркиз присел на край стула напротив герцогини, а сам герцог одобрительно кивнул жене и начал говорить:
       --- Эстель, я --- не твой отец, к сожалению. Но с тех пор как я познакомился с тобой, я всегда относился к тебе как к родной дочери, ведь моя дочь, Мария, увы, очень далеко от меня, и ты все это знаешь,--- подождав, пока подавали жареного кролика и турнепс. Затем он продолжил.--- Все мы также знаем, что мой сын, Рене, совершил ужасный поступок. Он надругался над моей девочкой, которую я почитаю как дочь. За это он должен быть тяжело наказан. В любом случае, ему придется подчиниться моей воле, нравится ему это или нет, ибо я --- глава этой семьи. Для предотвращения скандала, сплетен, а также, многого другого, тебе придется жениться на Эстель де Рие…
       Маркиз, не веря своим ушам, воззрился на отца --- уж не сошел ли с ума старик? Эстель отреагировала более бурно, поразив всех сидящих за столом. Схватив первую попавшуюся под руку вещь, а ею оказалась фарфоровая солонка, она со всей силы кинула ее в сторону удивленного маркиза.
       --- Нет! --- она не заметила, как ее голос перешел на отчаянный крик.--- Ни за что на свете я не выйду за этого мерзавца и распутника, который нахально меня изнасиловал в алькове дворца! Я лучше умру и последую за моим дорогим Томом! Я хотела выйти за Томаса Батлера, а не за эту свинью! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! --- девушка в безудержной ярости молотила кулачками по дубовому столу, по лицу ее текли слезы злости и разочарования. Маркиз смущенно отвернулся в сторону, стараясь не замечать этого дикого приступа злости и ненависти. Клод де Лоррейн молча вытер губы салфеткой, встал со стула и все так же спокойно подошел к Эстель. С ненавистью глядя в холодные голубые глаза герцога, Эстель процедила сквозь зубы:
       --- Вы, старый сводник, это ваших рук дело, не так ли? Вы хотите сосватать меня своему сынку, потому что знаете, что ни одна порядочная девушка не выйдет за него замуж. Я разгадала ваш мерзкий план!
       Герцог с трудом подавил желание отшлепать эту маленькую нахалку --- что может знать эта девчонка о жизни и об отношениях отца и сына? Она глупа и наивна, как десятилетний ребенок! Тем временем Эстель уже занесла руку, чтобы отвесить звонкую пощечину герцогу, которого она теперь возненавидела всей душой --- так вот что он задумал у нее за спиной! Но старый герцог оказался проворнее и, перехватив ее руку на лету, слегка заломил назад и наклонился к самому ее уху, чтобы сказать:
       --- Мне все равно, что ты думаешь обо мне, юная леди, но не вздумай оскорблять свою мать в моем присутствии, это тебе ясно? Она, так же, как и я. желает тебе лишь добра и счастья. Если мы считаем, что тебе необходимо выйти замуж за Рене де Лоррейна, так тому и быть. Возможно, ты поймешь со временем, что я был прав и поблагодаришь меня за этот выбор, только если будешь достаточно благоразумной… А пока что, нравится тебе это или нет, ты подчинишься моей воле!
       Эстель затихла и покорно села на свой стул, хотя по лицу ее скатилась одинокая слезинка. У нее не было выбора, не было! Она обязана покориться им и стать женой ненавистного маркиза. Герцог вернулся на свое место и, развалившись в кресле, равнодушно продолжил:
       --- Сегодня я был у королевы, и она одобрила этот брак, так что это вопрос решенный, дорогие мои. А теперь давайте поднимем кубки и выпьем этого прекрасного вина за новобрачных!
       Все подняли кубки: Сюзанна и Клод с веселыми улыбками, маркиз со смущенным видом, а его невеста --- с самым хмурым и недовольным выражением лица.

       В начале февраля, седьмого числа, в прекрасном дворце Уайтхолл, происходила пышная свадьба. Венчались Рене де Лоррейн, маркиз д’Эльбеф, и Эстель де Рие, дочь графа д’Аркур д’Омаль и Сюзанны де Бурбон. Жених был сдержан, спокоен и очень элегантен. Невеста грустна и бледна, но тем не менее очень нарядна и красива, вся, с ног до головы, покрыта сверкающими брильянтами. При дворе сплетничали, что старый герцог потратил на ее наряд целое состояние. Венчание происходило в главной часовне Уайтхолла, украшенной парадно по такому случаю. На улице было довольно холодно, и в часовню проникал морозный ветер, отчего все присутствующие зябко кутались в меховые накидки. Но разноцветные витражи на религиозные темы, сквозь которые проникал свет создавали сказочное разноцветное сияние. А массивные золотые канделябры со свечами из пчелиного воска создавали в храме Божьем очень уютную атмосферу. Личный капеллан королевы встал перед позолоченным алтарем, который представлял собой настоящее произведение искусства. Жених и невеста произнесли брачные обеты. Свидетелем был граф Лестерский, а свидетельницей --- юное и восхитительное создание, Шарлотта де Сов. Француженка по национальности, она уже несколько лет жила в Англии под опекой английской королевы. Говорили, ее семья была в большой дружбе с Катрин Медичи. Лишившись отца месяц назад, малышка Шарлотта стала баронессой. Ангельскую, невинную внешность ей удавалось совмещать с очень хитрым, заносчивым и даже мстительным нравом. Но герцог был искренне привязан к юной баронессе, так как был близким другом ее отца, и принял малышку под свое покровительство при английском дворе.
       После обряда венчания новоявленные супруги, вместе с королевой Бесс, графом Лестером, лордом Берли (первым советником и лучшим другом королевы) отправились во дворец отмечать свадьбу. На деревьях развесили прелестные, маленькие фонарики, залу дворца украсили искусственными цветками, а длинные столы ломились от вкусной еды: говядина, мясо косули, молочные поросята, длинные хлеба, разнообразные виды сыров, овощи, масло, а на сладкое --- пудинги, фрукты и пирожные с начинкой. Здесь было все, что только душа может пожелать! Во главе стола сидели жених с невестой, а на противоположном конце --- королева с графом Лестерским. Шарлотта де Сов сидела рядом с Эстель, она мало кушала, но достаточно много пила сладкого фруктового вина и разговаривала. В один момент она повернулась к невесте и с самым простодушным видом заявила:
       --- Мсье маркиз сильно налегает на мидии, правда? Мидии известны своими интересными свойствами…
       Эстель удивленно прошептала:
       --- Какими же, дитя мое?
       --- Ну, мадам, вы ведь не в первый раз выходите замуж,--- Шарлотта хитро скосила глаза на Эстель.--- Вы должны знать, что мидии вызывают у мужчин сильный аппетит, я бы сказала даже голод… любовного характера.
       Эстель презрительно скривила губы:
       --- Что может об этом знать дитя, вроде вас, Шарлотта? Герцог де Гиз, безусловно, будет поражен такими глубокими познаниями в области кулинарии с вашей стороны. Нужно будет напомнить ему, чтобы он бдительнее относился к вашему воспитанию.
       Шарлотта испуганно захлопала своими длинными ресницами:
       --- О, простите, дорогая мадам! Я вовсе не собиралась обидеть вас или господина герцога!
       Эстель любезно улыбнулась ей, но сама подумала: «Маленькая потаскушка! Надо будет следить за ней!» Неожиданно в разговор вступил маркиз.
       --- Милая женушка,--- он кокетливо толкнул Эстель в бок.--- Ты слишком строга к баронессе. Мало ли чего малышка наслушалась при французском дворе?! Не правда ли, Шарлотта? --- он игриво перекинул ей через стол бумажную розу, девушка поймала ее и прижала к сердцу. Эстель заметила, как внимательно эта юная особа посмотрела на маркиза. Неужели между ними могла быть какая-то интрижка? Но это же невозможно --- ей только четырнадцать лет! Эстель вспомнила, что столько же ей было самой, когда она приехала в Блуа и влюбилась в графа де Рошешуара. Возможно, маленькая баронесса испытывает подобные же романтические чувства к маркизу и пытается обратить на себя его внимание? В любом случае, она слишком много уделяет внимания этой малышке. Возможно, она больше никогда ее не увидит.
       Праздник длился до позднего вечера, пока граф Лестер не поднялся и со смехом объявил, что новобрачным пора в постель. Королева с несколькими приближенными дамами осталась в зале, в то время, как маркиз с супругой, сопровождаемые веселой толпой, возглавляемой графом Лестером и баронессой де Сов, двинулись к выделенной им в Уайтхолле опочивальне. По дороге придворные весельчаки умудрились сорвать с маркиза короткий плащ и куртку, а теперь с хохотом стаскивали батистовую рубашку. Дамы тем временем готовили невесту к первой брачной ночи, наряжая ее в белую шелковую рубашку с перламутровыми пуговичками в виде розочек на рукавах. Когда мужчины с пьяными криками ввалились в комнату, проталкивая вперед жениха, женщины с визгом разбежались, и вскоре новобрачные остались наедине.
       Эстель устало откинулась на подушки, наблюдая из-под полуприкрытых век за своим новым супругом. Рене зажег свечу и повернулся; он выглядел очень смущенным.
       --- Ты любишь меня? --- вдруг с надеждой спросила Эстель. Почему-то сейчас ей ужасно хотелось почувствовать себя любимой и нужной кому-то.
       --- Ты хочешь, чтобы я лгал тебе?
       --- Я предпочитаю, чтобы ты приятную ложь горькой правде,--- усмехнулась Эстель.
       Маркиз рассмеялся и поставил свечу на полку. Он стоял возле камина, и языки пламени отбрасывали причудливые тени на драконьи головы и чудовищные лапы, украшавшие каминную полку. Почему-то Эстель показалось, что усмешка маркиза очень напоминает оскал бронзовой головы дракона. Небрежно бросив кубок с недопитым вином на пол, Рене медленно стал приближаться к кровати.
       --- Ты --- сама красота,--- вздохнул он, наслаждаясь видом ее пышных темно-каштановых волос, закинутых назад, ее небольшого, пухлого рта, и миндалевидных зеленых глаз.--- Возможно, ты предпочла бы себе другого мужа, но дело сделано. Обещаю, что постараюсь быть тебе хорошим мужем.
       Он медленно опустился на подушки рядом с ней. Эстель продолжала наблюдать за ним из-под полуопущенных ресниц. Ее начинало волновать то, что происходило.
       --- Я думаю, тебе лучше раздеться,--- заметил Рене. Стягивая с себя рубашку, Эстель последовала его примеру, и вскоре рубашка из тончайшего шелка валялась на полу возле кровати. Эстель предстала перед ним в своей первозданной красоте, и Рене был потрясен тем, что увидел. Она была необыкновенно хороша: изящные, хрупкие плечи, осиная талия, широкие, но худые бедра, длинные стройные ноги и маленькие прелестные ступни. Все тело девушки отливало золотом от загара, приобретенного за год жизни в Турции.
       --- Ты великолепна, Венера,--- потрясенно прошептал маркиз, прижимая девушку к себе. В эту минуту он потерял себя, его сердце переполнилось восхищением к этой божественной красавице, которая только что бесстрашно продемонстрировала ему свою первозданную красоту.
       Эстель чувствовала себя счастливой. Она околдовала его, и это придавало ей чувство уверенности в себе. Она была уже не той глупой девственницей, которая отдалась гугеноту-бунтовщику в романтичном Юссе. Она была взрослой женщиной, которая за эти годы уже усела познать нескольких мужчин. Эстель с готовностью ответила на страсть мужа со всем пылом, на который была способна. В момент самого величайшего наслаждения на память Эстель пришла юная, нахальная баронесса, которая весь вечер пожирала глазами Рене. Эстель тяжело опустилась на подушки рядом с мужем.
       --- Что случилось? --- Рене встревожено посмотрел в лицо жены.
       --- Шарлотта де Сов,--- прошептала Эстель.--- Эта юная потаскуха. У тебя с ней определенно что-то было …
       Маркиз смутился и отвел в сторону глаза, ему не хотелось говорить об этом. Но Эстель продолжала испытывающе смотреть на него.
       --- Шарлотта очень юна и… невинна.--- неопределенно произнес он.--- Она слишком юна, но уже многого хочет. Она ведет себя иногда чересчур раскованно для столь юного создания…
       --- Она --- еще ребенок! --- взорвалась Эстель. Ее разозлило то, что она узнала, и потому она отвернулась от Рене. Но он насильно схватил ее за плечи и повернул к себе:
       --- Она --- ребенок, но уже с умом и чувствами взрослой женщины,--- возразил Рене.--- И она меня не интересует. Пусть Шарлотта ищет развлечения в другом месте, а я сегодня ночью понял, кого я искал все эти годы. Тебя, моя дорогая женушка, Эстель де Лоррейн, моя восхитительная маркиза д’Эльбеф.
       Эстель мимоволи улыбнулась этому откровенному признанию:
       --- Пусть наш брак начался со скандала,--- сказала она.---Но в наших силах попытаться сделать его приятным для нас обоих.
       --- И начнем мы прямо сейчас,--- добавил Рене, запрокидывая назад голову жены, чтобы покрыть поцелуями ее трепетное горло.

       В Гарденс Хаусе праздновали Рождество. Это был 1568 год. В главной зале дома собралась вся семья и еще гости, приглашенные сюда на веселый праздник. Здесь были сам герцог де Гиз со своей красавицей-женой, Сюзанной де Бурбон, Рене де Лоррейн и его беременная супруга Эстель, ее первенец Христоф Шарль, граф Лестерский, Шарлотта де Сов, Изабелла Холкрофт, а также еще несколько достойных джентльменов, приятелей герцога и маркиза. Сюзанна и Эстель развесили по стенам залы лавр и остролист, а также красивые фонарики и гирлянды. В центре стоял рождественский пудинг, украшенный веточкой остролиста и розмарином. Но пока что гости с большим удовольствием отдавали должное жирному рождественскому гусю, нежному и сочному, лежавшему на огромном блюде из английского олова. Возле каждого гостя стояла тарелка, изготовленная из чистейшего серебра во французском городе Био. Вдоль стола стояли оловянные подсвечники самых фантастических форм: они изображали головы сфинксов, другие --- раковины с русалками или обломки высоких скал. Кроме гуся на столе появились креветки, варенные в вине, миски с разными овощами, рис, ветчина, яйца, варенные в сметане с зеленью.
       Эстель, которая к этому моменту была уже на сносях, ела с возрастающим аппетитом, так что маркиз даже пошутил, что после того, как жена подарит ему ребеночка, она превратится в очаровательную толстушку.
       Граф Лестерский поднялся и провозгласил тост за будущего наследника Эльбефа. Все его радостно поддержали.
       --- Возможно, это будет девочка, господин герцог,--- злорадно усмехнулась баронесса де Сов, отпив из своего бокала кроваво-красного вина и медленно поставив его обратно на стол.
       Эстель почувствовала, как в ней с новой силой закипает ярость к этой баронессе-выскочке, которая смогла втереться в доверие к герцогу и без конца приставала к его привлекательному сыну.
       --- Милейшая Шарлотта,--- самым сладким голосом начала Эстель.--- Если у меня родится девочка, мы с мужем решили, что назовем ее Елизаветой Сюзанной де Лоррейн, в честь доброй королевы Бесс и моей дорогой матери. Мы нисколько не расстроимся, если у нас родится девочка.
       Шарлотта нервно улыбнулась и отпила еще вина. Она была ужасно раздосадована тем, что сегодня вечером маркиза д’Эльбеф выглядит куда красивее ее в нежном розовом бархате и дорогих жемчугах в то время, как она носила серебристо-серую тафту и тонкую золотистую цепочку на шеи. А она так надеялась блистать в этот вечер, чтобы привлечь внимание маркиза д’Эльбефа. Шарлотта де Сов когда-то давно подслушала, что брак Рене с Эстель --- вынужденный, и они не любят друг друга. Так говорили между собой герцог и его жена. Но сейчас она что-то сильно засомневалась в этом, глядя, как Рене не сводит зачарованного взгляда с прекрасной маркизы.
       --- Почему он никогда так не смотрит на меня? --- с горечью прошептала Шарлотта, подавив подступившие к глазам слезы.
       --- Потому что Эстель де Лоррейн --- истинная красавица, и не тебе, малышка, тягаться с ней,--- прошептал ей на ухо граф Лестер.
       Шарлотта вздрогнула --- она не ожидала, что кто-то услышал ее слова.
       --- Вы считаете, что у меня совсем нет шансов, господин граф? --- простодушно спросила Шарлотта.
       Граф хитро усмехнулся и, взяв баронессу под руку, отвел ее подальше от праздничного стола к украшенному лавром камину.
       --- У тебя нет шансов отвоевать его у красавицы маркизы. Посуди сама: она старше, опытнее и красивее тебя, ходят слухи о том, что она жила долгое время в Турции и научилась там кое-каким штучкам, которые сводят мужчин с ума. Бедняга Рене не на шутку очарован ею, поверь мне… А еще она очень богата, является крестницей французской королевы и приемной дочерью герцога де Гиза. А что можешь предложить ему ты? Только свое юное тело,--- граф прижался спиной к каминной полке и задумчиво взглянул на свою собеседницу.--- Хотя ты очень мила, Шарлотта. Светло-русые длинные волосы, большие серо-зеленые глаза, как у русалки, нежная оливковая кожа и изящная тонкая фигурка. Пожалуй, у тебя есть шансы на то, чтобы увлечь маркиза ненадолго. Скажем, на пару ночей. Я даже смогу тебе помочь в этом…
       --- Зачем вам это? --- с подозрением спросила Шарлотта.--- Я не понимаю.
       Роберт Лестер хитро прищурился:
       --- Скажем, я тоже терпеть не могу эту суку де Рие. Я знаю, что она не любит меня и нашептала на ушко моей дорогой Бесс, что я не всегда верен ей и частенько веду себя… легкомысленно! Несмотря на то, что она прикрывается громким титулом маркизы д’Эльбеф, я знаю, она такая же интриганка и шлюха, как и ее мать. Скажем, я хочу ей отомстить.
       Шарлотта злобно взглянула из-под опущенных ресниц в сторону маркизы, и, когда она начала говорить, ее голос напоминал скорее шипение змеи:
       --- Я тоже ненавижу ее за то, что она увлекла моего Рене. Я спала с ним один раз, и это была самая чудесная ночь в моей жизни. Рене --- великолепный любовник, и я обожаю его, господин граф!
       --- Ах ты, маленькая шлюшка! Ты далеко пойдешь,--- граф шутливо ущипнул баронессу за зад.
       --- Милая Шарлотта, о чем это вы так увлеченно беседуете с графом? --- сухо поинтересовался герцог, подходя к своей воспитаннице со стаканом пунша в руках.
       Вскоре к ним присоединились Рене и его жена. Никто не увидел, с какой ненавистью в глазах Шарлотта смотрела на свою соперницу. Надо же, прошло всего несколько месяцев, а она уже носит под сердцем его дитя! И они кажутся такими счастливыми… Это нечестно, этот брак должен был быть неудачным, с горечью думала Шарлотта, наблюдая, как маркиз помогает своей жене и мадам Сюзанне поставить рождественское полено. Герцог же говорил, что они ненавидят друг друга, что же случилось за это время, что они смогли так влюбиться?! Но ничего, скоро этому придет конец, решила Шарлотта. Когда Эстель узнает, что ее дорогой маркиз изменил ей с баронессой де Сов, она возненавидит его снова, и Рене ничего не останется, как вернуться к ней, к Шарлотте.
       В комнату, уютную и теплу от жарко натопленного камина и горящих восковых свечей, вошли все слуги поместья Гарденс Хаус, включая даже мальчика-посыльного, кухарку, кучера и, конечно, любимую горничную маркизы, Клариссу. Все они хором поздравили хозяев с Рождеством и наступающим Новым Годом. В благодарность за это герцог и его жена раздали слугам рождественское угощение: по кусочку сливового пудинга и по бокалу вина, а также каждому дали целый шиллинг. Это было настоящее веселое празднество для всех обитателей Гарденс Хауса.
       К концу празднества усталая и сонная Эстель села передохнуть у камина с бокалом сладкого пунша. К ней подсел маркиз, обняв за плечи.
       --- Что случилось, дорогая? --- заботливо поинтересовался он.
       --- Немного устала,--- с радостной улыбкой вздохнула Эстель.--- Но я еще никогда не испытывала такого душевного спокойствия, как сейчас. Праздник удался на славу.
       --- О да! Герцог веселился и шутил, словно ему снова двадцать лет, граф провозглашал чудесные тосты, мадам Сюзанна, как обычно, хлопотала и переживала, чтобы все удалось на славу, а ты, как обычно, была просто ослепительна…
       --- Спасибо, Рене. Все было действительно замечательно, не считая присутствия юной баронессы де Сов. Сегодня я узнала от матери, что во Франции у нее остался престарелый муж, о котором здесь, в Англии, никто не знает. Это и есть барон де Сов, его зовут Симон де Физ, и он занимает пост министра короля. Я не понимаю, что она делает тогда в Англии?
       --- Я не знаю, милая,--- Рене успокаивающе похлопал жену по плечу.--- По правде, я слышал какие-то сплетни о том, что барон ей вовсе не отец, но не придавал им значения. Нас это не касается. И не надо больше думать о Шарлотте! Верь мне, она не причинит тебе вреда. Что может сделать тебе этот ребенок?
       --- Только сегодня леди Холкрофт рассказывала мне, что эта маленькая распутница прилюдно пыталась затащить тебя в свою постель. Она ненавидит меня, я это вижу, и мечтает сделать из меня посмешище,--- раздраженно пробормотала Эстель, поглаживая свой круглый живот.
       --- Я знаю,--- маркиз самодовольно ухмыльнулся.--- Эта плутовка пытается меня соблазнить. Но тебе не о чем беспокоиться, дорогая моя. Ты же знаешь, как я боготворю тебя, и я с нетерпением ожидаю момента появления нашего ребенка на свет.
       Эстель вздохнула --- маркизу не удалось убедить ее, что-то подсказывало ей, что Шарлотту де Сов следует опасаться. Эта девчонка не так проста, какой пытается казаться. А в это время сама баронесса с замиранием сердца наблюдала, как Рене де Лоррейн обнимает свою красавицу-жену и запечатлевает на ее щеке нежный поцелуй.
       --- Ничего,--- прошептала она сама себе.--- Скоро ты будешь со мной, Рене. А ты, самодовольная и гордая маркиза, будешь заламывать руки в бессильной ярости. Надеюсь, у тебя родится тощая, уродливая девчонка, которую Рене возненавидит.
       С этими словами Шарлотта в последний раз взглянула на свою соперницу и вернулась к гостям, которые уже приступили к сладкому, сливовому пудингу.

       Ребенок Эстель и Рене родился через два месяца, в самом начале марта. Зима наконец-то закончилась, начали появляться первые цветы, первоцветы и подснежники, а на деревьях распускаться почки. Солнышко пригревало с каждым новым днем все теплее и теплее, и снег на улицах Лондона стал понемногу таять, превращаясь в жидкую грязь. Но это была уже настоящая весна.
       Эстель лежала в своей постели в Гарденс Хаусе, нежась под теплым, мартовским солнышком. В руках у нее тихо посапывала маленькая девочка, которую она родила всего месяц назад. Рядом с кроватью на ковре ползал трехлетний Христоф Шарль. Он засунул пальчик в рот и с любопытством рассматривал сестренку.
       --- Теперь у тебя появилась сестра, Христоф,--- доверительным тоном сообщила ему Эстель, приподнимая на руках девочку, чтобы сын мог ее как следует рассмотреть.
       --- Она --- такая толстая и некрасивая…--- пролепетал малыш, отползая от кровати.
       --- Наверное,--- с улыбкой согласилась Эстель.--- Но когда вырастит, превратится в настоящую красавицу.
       В этот момент в комнату вошла улыбающаяся Сюзанна. Она легко подняла Христофа на руки и сказала: --- Дорогой мой, тебе пора кушать. А маме и малышке Елизавете де Лоррейн не мешало бы отдохнуть. Не правда ли?
       --- Где Рене? --- хмуро спросила Эстель.--- Он не появлялся в Гарденс Хаусе уже три дня. Где же он?
       --- Я не знаю,--- беззаботно ответила Сюзанна, расправляя юбки из тонкого, белого шелка.--- Но думаю, он скоро появится, ведь он был занят на службе королевы…
       --- Я беспокоюсь, мама,--- Эстель устало откинулась на подушки.
       В этот момент Кларисса внесла на серебряном подносе надушенную записку, адресованную « маркизе д’Эльбеф».
       «Дорогая моя маркиза! Если вас беспокоит отсутствие вашего супруга, то эту ночь и последующее утро он провел у меня. Для меня эта ночь прошла волшебно, как и для Рене. Не судите его слишком строго, госпожа маркиза. Может, вы просто не смогли удовлетворить его? Подумайте об этом, так как теперь, я думаю, у вас будет много свободного времени…»

Глава 12
Кент
       Что случилось? --- удивленно спросила Сюзанна, заметив, как изменилась в лице дочь.
       Эстель молча подала ей записку, и герцогиня пробежала ее глазами.
       --- Шарлотта де Сов,--- прошептала она.--- Безусловно, это она! Мерзавка! Нужно проверить, правду ли она тебе написала!
       --- Это правда, мама,--- беззвучно прошептала Эстель, прижимая крепче к груди крошку Елизавету. Из ее глаз потекли струйки горячих слез.--- Это ужасно, мама! Только недавно я родила ему дочь, Елизавету Сюзанну де Лорейн, его законную дочь и наследницу. А он развлекается с этой шлюхой-баронессой! Он оказался еще большим мерзавцем, чем я предполагала до свадьбы! Я знаю, что не могу развестись с ним, мама. Но, Господь свидетель, как же я ненавижу его, и буду ненавидеть всю оставшуюся жизнь!
       --- Не надо так убиваться, дорогая,--- Сюзанна не знала, что сказать, но попыталась успокоить дочь, обняв ее за плечи.--- Тебе не стоит сейчас так расстраиваться --- ты же знаешь, что тебе это опасно для здоровья. Ты еще не отошла от родов. Нужно что-то делать!
       --- Я не желаю ничего делать,--- с горечью возразила несчастная женщина, раздражено смахнув слезы со щеки.--- Эта шлюха хотела причинить мне боль, хотела унизить, втоптать в грязь и высмеять. Что ж, у нее получилось это. Я действительно чувствую себя униженной, но я не хочу мстить. Я не желаю никогда больше слышать ее имени, так же, как и его.
       --- Ты носишь это имя, и твоя дочь,--- тихо заметила Сюзанна.
       --- Будь оно проклято! Бедняжка Бесси,--- Эстель ласково погладила дочь по щеке.--- Бедняжка Бесси, твой отец --- настоящий подлец. Он оскорбил и унизил и тебя, и твою мать.
       Сюзанна встала, чтобы поприветствовать только что вошедшего герцога.
       --- Что здесь происходит? --- поинтересовался он, видя огорченное лицо жены и заплаканную Эстель.
       --- Твой сын, маркиз, нанес моей дочери ужасное оскорбление,--- зло выпалила Сюзанна, отворачиваясь от мужа в сторону.--- Он изменил ей с этой шлюхой, у которой ангельское лицо и манеры настоящей леди,--- с Шарлоттой де Сов! И он до сих пор не вернулся в Гарденс Хаус --- уже три дня как его нет! Он вообще помнит о том, что у него есть семья --- жена, маленький ребенок? Это ты не уследил за ним, ведь Шарлотта находилась под твоей опекой, Клод! Это ужасно --- она только что прислала отвратительную записку моей дочери, унизив ее и всех нас!
       Герцог взял протянутую записку. И, безмолвно проглотив обидные слова, брошенные ему в лицо женой, вышел из комнаты.
       Сюзанна обернулась к дочери.
       --- Не переживай, девочка моя, он скоро вернутся, и приведет с собой этого негодяя, твоего мужа. Обещаю, он будет у тебя в ногах ползать и умолять о прощении.
       Герцог действительно вернулся всего через час, но в одиночестве. Вид у него был крайне удрученный. Женщины продолжали сидеть в спальне Эстель, разговаривая и играя с маленьким Христофом.
       --- А где его светлость маркиз?--- хмуро поинтересовалась Эстель.
       --- Мне очень жаль,--- так же хмуро ответил герцог Клод, опускаясь в одно из кресел, стоявших возле кровати.--- Только что я получил известие о том, что Рене отправился в Лондонский Пул, где собирается сесть на первый корабль, отправляющийся в Марсель. Боюсь, он уже находится на пути во Францию. Мне правда очень жаль, Эстель. Но я уже ничего не мог поделать --- слишком поздно.
       --- Мерзавец! --- истерично взвизгнула Эстель, и Сюзанна поспешила забрать у нее Бесс из рук. В таком состоянии молодая женщина не могла контролировать свои эмоции.--- Как он мог?! Я верила ему! Я даже смогла поверить в его любовь и полюбить его сама!
       Герцог взял за руки свою приемную дочь и внимательно посмотрел ей в глаза:
       --- Дорогая моя, мне кажется, ты не совсем правильно информирована. Позволь все объяснить тебе. А дело было так. Ты же знаешь, что Рене очень слаб к вину, он быстро хмелеет. Зная эту его слабость, Шарлотта решила сыграть на ней. Она опоила беднягу каким-то хмельным зельем, смешанным с сильным вином. Это вино вызывает у мужчины сильное возбуждение. Маркиз просто не мог себя контролировать…
       --- Это правда? --- с сомнением спросила Сюзанна.
       --- Чистая правда,--- подтвердил герцог.--- Мне это известно из достоверного источника. Возможно, вина Рене не столь велика, как это кажется в начале. Что касается его поспешного отъезда из Англии, то он сам испугался того, что наделал. Он боялся показаться тебе на глаза после этого.
       --- Это ничего не оправдывает,--- презрительно бросила молодая женщина.--- Вам не разжалобить меня, господин герцог. Рене повел себя как негодяй. Он сам виноват в том, что сделал! Я не желаю больше никогда видеть его! Пусть только попробует показаться мне на глаза!
       --- Ты слишком строга к моему сыну,--- укоризненно покачал головой герцог и вышел из комнаты.
       --- Да уж, строга! --- фыркнула Сюзанна, закрывая дверь за мужем.--- Строга с этим подлецом! Он заслужил самое жестокое порицание! Так-то…
       На руках у нее сладко посапывала малютка Бесс, а Христоф прикорнул на коленях матери. Эстель с любовью смотрела на своих детей, и жалость читалась в ее глазах:
       --- Понимаешь, мама, у моих крошек теперь нет отца,--- Эстель грустно покачала головой.--- А я так надеялась, что Рене заменит отца Христофу, ведь малыш никогда не знал своего настоящего отца…
       --- Тебе нужно отдохнуть, дорогая,--- строго заметила Сюзанна, забирая детей с собой.--- Пожалуй, с тебя хватит потрясений на сегодня.
       Эстель согласилась с ней. Когда мать в сопровождении Христофа и Бесс на руках, вышла, девушка постаралась удобнее устроиться на подушках, чтобы заснуть. Но постель была так велика для нее одной! Здесь явно не хватало «кого-то»… А этот «кто-то» сейчас преспокойно плыл во Францию и не думал о ней. Он изменил ей и бросил. Хотя, возможно, герцог и был прав в чем-то? Возможно, все это был хитроумный план баронессы де Сов? Она опоила его своим зельем, одурманила, а затем воспользовалась его слабостью. Такие вещи тоже случаются, убеждала себя Эстель. Хитроумный план! Шарлотта де Сов, милая девочка с ангельским личиком и черной душой! Когда-нибудь я отомщу этой мерзавке, обязательно отомщу. Она пожалеет, что решила связаться с Эстель де Рие» С такими невеселыми мыслями она и заснула.
       Следующие дни тянулись мучительно долго. От Рене не было больше никаких новостей: ни письма, ни записки. Он словно умер для них. Чем занимался он там, во Франции? Наверное, поехал в Париж продолжать наслаждаться своими любовными победами. Как легко он бросил свою жену с детьми на руках, отправившись на поиски приключений! Так мог поступить только настоящий подлец, коим и является Рене де Лоррейн. Скоро все в Лондоне уже знали о том, что маркиза д’Эльбеф разрешилась от бремени. Всем очень хотелось увидеть малышку Елизавету Сюзанну де Лоррейн. Но для семьи она была просто Бесси --- так прозвал ее дедушка-герцог, на английский манер. В Гарденс Хаус постоянно приносили подарки для новорожденной: шелковые платочки с эпиграммой «Е. де Л.», серебряные ложечки и колечки для зубов, хрустальные блюдца…
       Королева, когда узнала, что первенца маркиза д’Эльбефа назвали в ее честь, пришла в бурный восторг и поспешила отправить в Гарденс Хаус свой подарок --- набор серебряных подсвечников, инкрустированных изумрудами и рубинами. Это был настоящий королевский дар!
       Но ничего не могло утешить Эстель. Хотя она уже отправилась после родов, она почему-то выглядела крайне неважно: осунувшееся лицо, мешки под глазами, плотно сжатые губы. Она почти ничего не ела и, хотя на улице была уже теплая погода, почти не гуляла. Все время безутешная молодая женщина проводила в своей комнате у окна, с тоской вглядываясь в даль. Такой ее нашла однажды воскресным утром Сюзанна.
       --- Ты совершенно не заботишься о себе,---упрекнула она дочь.--- А между тем, тебе всего только двадцать лет. Рано стареть, девочка!
       Эстель безразлично взглянула на мать:
       --- О чем вы, мадам?
       --- О чем? Ну, о том, что ты без конца сидишь в этой душной комнате и выглядываешь в окне свои утраченные иллюзии. В твоей жизни уже были тяжелые потери, и все ты их пережила стоически. Это ведь часть нашей жизни, не так ли? Когда ты последний раз гуляла по саду? А бывала при дворе? А проводила время с детьми? Ты отрешилась от всего мира. Так не пойдет! Тебе просто необходимо развеяться, девочка. И у меня появилась идея!
       --- Какая же? --- немного оживилась Эстель.
       --- Нужно как можно скорее сменить обстановку, поехать в другое место, развлечься. И наш дорогой герцог решил помочь тебе в этом. Возможно, ты видела при дворе сэра Энтони Сент-Леджера? Это давний приятель герцога Клода. В 1552 году покойный король Эдуард даровал сэру Энтони замок Лидс. Теперь Лидс принадлежит ему, но сэр Энтони стар и любит видеть вокруг себя оживленную жизнь, смех, веселье. А замок Лидс --- довольно уединенное место. Поэтому сэр Энтони редко ездит в Лидс, но любит принимать там гостей. Так вот, герцог предположил, чтобы ты поехала в Лидс. Вместе с сэром Энтони живет его младшая дочь, Энн. Вы можете приятно провести время…
       --- Тот самый знаменитый самок Лидс? --- потрясенно прошептала Эстель.--- О котором я столько слышала? Говорят, что это самое красивое место в Англии!
       --- Так и есть,--- подтвердил Клод де Лоррейн, входя в комнату с Бесси на руках.--- Детей ты возьмешь с собой, дорогая. Малышу Христофу не помешает сменить обстановку. В деревне ему будет чудесно. Обещаю, что там тебе понравится, дорогая.
       --- Расскажите мне про замок, господин герцог! --- взмолилась Эстель. Она радовалась, как дитя, что будет жить в самом прекрасном замке Англии.
       --- Ну, я знаю немного... Замок Лидс находится в графстве Кент. Он назван так в честь своего первого владельца, некоего Лида. Этот Лид был министром короля Кента. Но тогда замок представлял собой всего лишь деревянное строение, стоявшее на двух озерных островах. Только, пожалуй, это не озеро, а целая река. Она называется Лэн, и закрыта с двух сторон этими островами. В двенадцатом веке на месте деревянного здания был построен замок в норманнском стиле. Замок был подарен королю Эдуарду Первому. Это произошло в 1278 году. В это время замок был основательно преобразован, были добавлены новые элементы украшений, выстроены внешние крепостные стены, а на меньшем острове появилась очаровательная башенка в форме буквы D. Эта башня называется «грориетт». К слову сказать, замок Лидс очень нравился король Генриху Восьмому, он любил ездить туда. В 1552 году замок был подарен Энтони Сент-Леджеру за военные заслуги.
       --- Как интересно! --- Эстель всплеснула руками.--- Значит, замок помешается на двух островах? Должно быть, это просто очаровательное местечко. Я очень хочу побывать там!
       --- Ты познакомишься также с моим другом, Энтони Сент-Леджером. И его младшей дочкой, Энн. Ей всего семнадцать лет, и она до сих пор не вышла замуж, так как предпочитает простую деревенскую жизнь и любит ухаживать за своим отцом. Достойная и благородная девушка!
       --- А Лидс красивее замка Юссе?--- с любопытством спросила Эстель.
       --- Как тебе сказать, дорогая… Нельзя сравнивать французскую утонченность с английской элегантностью. Юссе красив своей воздушной, тонкой, романтичной красотой, а Лидс… Лидс стоит на чудесном голубом озере, среди зелени и воды. Он напоминает жилище лесных гномов. Это действительно чудесное место.
       Эстель удовлетворенно кивнула. Это она и рассчитывала узнать. Ей действительно не терпелось увидеть это «сказочное жилище лесных гномов», как назвал замок герцог Гиз. Но до этого нужно было уладить массу дел, приготовиться к путешествию, собрать вещи и попрощаться с Гарденс Хаусом, в котором она прожила уже больше года. На все эти приготовления ушло около недели. За это время Эстель не пришло ни одного письма из Франции. Рене де Лоррейн словно забыл о ее существовании. Эстель не призналась бы даже самой себе, что с трепетом ждет хоть какой-нибудь весточки от Рене. Но внешне она оставалась холодной и непринужденной, избегая разговоров о муже.
       Сэр Энтони был уже извещен о приезде гостьи. Он написал ответное письмо в Гарденс Хаус, в котором выражал живейшее удовольствие по поводу приезда гостьи, и сообщал, что его дочь Энн уж вовсю занимается подготовкой к приему гостьи. Эстель понравился дружелюбный, располагающий тон письма. Сэр Энтони казался очень веселым, приятным джентльменом.
       Первого мая Эстель и ее верная Кларисса отправились в дорогу на юго-восток Англии, где находился замок Лидс. В пути они должны были проезжать такие чудесные города, как Дувр и Кентербери. Эстель было ужасно интересно посмотреть на знаменитый Кентерберийский собор. Местность, которую они проезжали, была весьма живописна. На юго-востоке Англии было множество садов, плодородная почва и мягкий климат. Это место напомнило девушке такую родную и любимую долину Луары, где когда-то давно она была так счастлива со своей первой любовью, Христофом де Рошешуаром, и дорогим дядюшкой Шарлем. Может, эти времена еще когда-нибудь вернутся?
       В полдень путешественники были в Дувре. Они увидели знаменитую неприступную Дуврскую крепость. Кларисса, как коренная англичанка, рассказывала хозяйке увлекательную историю этой старинной крепости. Оказалось, что она была построена в двенадцатом веке королем Генрихом Вторым. Дуврская крепость произвела неизгладимое впечатление на девушек. Они даже остановились и вышли из кареты, чтобы полюбоваться видом. Путешественницы осмотрели старинные каменные стены, зубчатые башни, величественные лестницы и остатки древнего римского маяка. Вдали виднелась живописная саксонская церковь. Дувр стоял на совершенно неприступном, высоком, мелевом утесе.
       --- Это так величественно… Древняя история,--- сдавленным голосом пробормотала Эстель, любуясь древне-римским маяком и остатками крепости.
       --- О да,--- согласилась с ней Кларисса.--- Но мне не очень нравится эта крепость. У нее угрожающий вид, и она пугает меня. Надеюсь, Лидс выглядит лучше.
       --- Глупышка! --- Эстель шутливо шлепнула свою камеристку.--- Дувр --- крепость, а значит, построена для защиты. А Лидс --- самый красивый замок в Англии.
       Девушки направились обратно к карете. По дороге Кларисса восторженно рассказывала хозяйке:
       --- О, миледи, я уверена, что Лидс --- чудесный замок! Наверняка там есть зеленая поляна, много-много роз, пруд с белыми лебедями, а еще маленькие башенки с крышами из розовой черепицы! Я мечтаю увидеть все это…
       --- Ты --- фантазерка, Кларисса,--- со смехом заметила Эстель, садясь в карету.--- Но, думаю, замок Лидс --- действительно чудесное место.
       Через несколько часов карета прибыла в Кентербери. Но там они не стали останавливаться для того, чтобы успеть в Лидс до наступления темноты. Скоро они проехали замок Пенхерст, дарованный семье Сидней с 1552 года, с его чудесными садами. Проезжая мимо, Эстель мимо воли залюбовалась дикими яблонями, растущими вокруг Пенхерста. Оставалось совсем недолго. Кларисса заснула от монотонной тряски кареты, но Эстель была слишком взволнована, что бы спать. Почему-то она чувствовала, что время, проведенное в Лидсе, станет одним из самых занимательных периодов в ее жизни. Она ждала новых приключений!
       Вдали начали вырисовываться очертания замка. Смеркалось. Они уже подъезжали к крепостному рву. Стражники перекинули крепостной мост, и карета легко проехала по нему к главным воротам. Эстель засмотрелась на очаровательных черных лебедей, которые плавали в крепостном рву. Кларисса в восторге захлопала в ладоши. Она даже не представляла, что где-то может существовать такое сказочное место! Замок был каменным, очень крепкий, но не производил угрожающего впечатления. Он был даже изящным, с тонкими, высокими башенками. На пороге входной двери стоял пожилой джентльмен самого почтенного вида. Другой джентльмен с курчавыми, седыми локонами и очень добрым, немного забавным лицом, открыл дверцу кареты и подал руку Эстель.
       --- Добро пожаловать в замок Лидс, прекрасная госпожа,--- он помог ей вылезти из кареты и подал руку Клариссе.
       --- Здравствуйте,--- поздоровалась Эстель и с любопытством огляделась вокруг. Хозяин дома неспешно приблизился к ней, на лице у него сияла радостная улыбка.
       --- Добрый вечер, миссис де Лоррейн,--- он приветливо взмахнул рукой.--- Ведь это вы миссис де Лоррейн? А эта прелестная мисс, должно быть, Кларисса? Весьма рад познакомиться! Герцог де Гиз уже написал мне, и мы с Энн ждали вас. Меня зовут сэр Энтони Сент-Леджер. Да вы, наверное, и сами знаете. Итак, добро пожаловать в замок Лидс! Это наш привратник и дворецкий в одном лице, Вальтер Ли.
       При этих словах добродушный, полный джентльмен с седыми волосами закивал. Эстель поняла, что именно он и есть Вальтер Ли.
       --- Я рада с вами познакомиться, сэр Энтони, мистер Ли…
       --- Просто Вальтер! --- джентльмен снова благодушно улыбнулся.
       --- Мистер Вальтер… Должна признаться, господин герцог говорил мне, что Лидс --- самый красивый замок в Англии, но то, что я сейчас вижу, превзошло все мои ожидания. Такое милое место! Мне кажется, что я ожидала увидеть древнюю, полуразрушенную крепость в серо-коричневых тонах. Но, пожалуй, Лидс --- очень изящный, даже, я бы сказала, даже немного дамский замок.
       --- Вы совершенно правы, прелестная мисс. Дело в том, что Лидс так и называют --- «замок леди». В разное время здесь жили шесть разных королев: Элеонора Кастильская, Филиппа Хэйнхольт, Екатерина де Валуа, жена Генриха Пятого, Катерина Арагонская и даже сама Елизавета иногда наведывается сюда. Вот так-то! Это замок леди.
       Все это время Вальтер Ли усиленно кивал, всем своим видом подтверждая слова своего хозяина.
       --- Хотите, мисс, я покажу вам поместье или проведу вас в ваши комнаты? Я могу помочь вам устроиться в замке…--- Вальтер Ли весь просто излучал дружелюбие.
       Эстель задумалась.
       --- Я вижу здесь прекрасные сады. Я была бы не против прогуляться там прямо сейчас перед тем, как расположиться в своих комнатах и лечь отдыхать. Вечером здесь так хорошо дышится! А моя камеристка, Кларисса, пусть проследует за мистером Вальтером и проследит за всем. Если не возражаете, мистер Вальтер.
       Вальтер Ли поспешно кивнул в знак согласия и повел Клариссу в дом, а сэр Энтони лишь учтиво улыбнулся:
       --- Теперь мы познакомились, дорогая моя. Я --- пожилой человек и уже собираюсь идти спать. А ты можешь действительно пойти погулять --- у нас великолепные сады… Кларисса обо всем позаботится, а ужин тебе подадут в комнату. До завтра, дорогая!
       Сэр Энтони поспешил обратно в замок, а Эстель улыбнулась своим мыслям. Лидс оказался просто чудесным, а его обитатели --- еще более замечательные и гостеприимные. Сэр Энтони --- очень милый, добрый джентльмен, а Вальтер Ли --- хоть и чудаковатый, но очаровательный старик. Здесь будет очень хорошо. Только одного человека не хватает. Того, который забыл о ней и о ее детях. Эстель раздраженно смахнула слезинку с щеки и быстрым шагом направилась к садам.
       Здесь все было так зелено! Множество цветов выстроились в аккуратные клумбы: нарциссы, анемоны, азалии, рододендроны. Здешний садовник явно не жалел усилий для того, чтобы в саду Лидса царил порядок. Под одинокой ивой стояла небольшая скамейка, и Эстель села на нее. Отсюда открывался очаровательный вид на озеро с лебедями. Более мирного и гармоничного места Эстель не могла себе и представить. Ни один звук не нарушал вечернюю тишину. Начинало темнеть, и Эстель уже собиралась уходить, но тут услышала какой-то таинственный шорох и испуганно замерла. Из кустов кто-то вышел и направился в ее сторону по утоптанной тропинке. В темноте было трудно различить, кто это, но тропинку осветил лунный свет, и девушка узнала очертания изящного женского платья. Она смело поднялась и прошла вперед.
       --- Кто это?
       --- Мое имя Эстель де Лоррейн, маркиза д”Эльбеф, я --- гостья сэра Энтони. А вы, должно быть, мисс Энн?
       Женщина облегченно вздохнула и вышла на свет.
       --- Вы до смерти меня напугали… Я подумала, что увидела привидение. Вы знаете, я ведь верю в привидений.
       Эстель усмехнулась --- мисс Энн оказалась очень милой, приветливой девушкой. Они пошли рядом, направляясь к замку, и Эстель смогла немного рассмотреть свою новую знакомую.
       Мисс Энн была вполне симпатичной девушкой с темно-каштановыми волосами, убранными в аккуратный шиньон, и огромными черными глазами. Эстель удивилась, насколько белой была кожа девушки --- она казалась почти прозрачной при лунном свете. Но, возможно, она просто побледнела от страха при виде незнакомки в своем саду? На мисс Энн было простое платье из белого атласа, шитого серебром, с квадратным вырезом и шелковыми манжетами. В ушах девушки колебались миниатюрные жемчужины, а на шее --- скромное ожерелье из речного жемчуга. Мисс Энн выглядела просто, но элегантно.
       --- Я счастлива познакомиться с вами, мисс Энн,--- начала Эстель, чувствуя некоторую неловкость за свое внезапное вторжение в чужой сад.--- Мой опекун, герцог де Гиз, говорил много хорошего о вас.
       --- Я знаю герцога с детства. Он --- хороший человек, честный, открытый, храбрый,--- мисс Энн улыбнулась, и Эстель отметила про себя, что у Эннн --- красивые, полные губы и милые ямочки на щеках. Положительно, Энн Сент-Леджер была красивой девушкой.--- Сейчас мне шестнадцать лет, и отец подыскивает мне мужа, но я не хочу выходить замуж. Мне нравится спокойная, провинциальная жизнь в Лидсе.
       --- Мне в этом году исполнится двадцать лет,--- Эстель нахмурилась.--- И мой вам совет, дорогая мисс Энн, не торопитесь замуж. Это не самая приятная вещь в мире, поверьте мне и моему опыту. Я два раза была замужем. Надеюсь, сэр Энтони найдет для вас достойного спутника жизни.
       --- О, я и не сомневаюсь в этом,--- неожиданно Энн Сент-Леджер тоже помрачнела.--- Но, я надеюсь, это произойдет нескоро… Я не хочу покидать Лидс. А вы, миссис де Лоррейн, скучаете по Франции?
       --- Зовите меня Эстеллой. Это по-английски Эстель. Так называет меня моя камеристка Кларисса. Так что вы говорили?
       --- Скучаете ли вы по родине?
       Эстель резко остановилась. Она давно уже не думала об этом. Скучает ли она по Франции? О да, конечно, она скучает! Безудержно скучает.
       --- Моя юность прошла во Франции. С Францией у меня связано много приятных воспоминаний. Но самые приятные связаны с долиной реки Луары, где находится замок моей матери, Юссе. Это удивительно красивое место: небесно-голубая река, посеребренная лучами солнца, зеленые луга, золотые поля подсолнухов, рыбаки у берега и очаровательный замок с голубыми башенками, выросший из алых роз. В Юссе я познакомилась с моей матерью и друзьями. Там я провела много прекрасных часов. А потом, через несколько лет, я вернулась в Юссе за своей первой любовью. Это был благородный французский граф, Христоф де Рошешуар де Жар де Монтиньи. К сожалению, мы вынуждены были расстаться… Я и мой дядя, принц де Ла Рош, должны были отплыть в Италию, в Венецию, где нас ждали моя мать и герцог Клод де Лоррейн. Но это уже совсем другая история…
       --- У вас очень интересная жизнь,--- грустно вздохнула Энн.--- Вы видели Францию, Англию, Италию, два раза были замужем и у вас двое детей. Я вам немного завидую, миссис Эстелла. Моя жизнь скучна и размеренна, но я люблю ее.
       Они подошли к замку и вошли в главный холл. Стражник у дверей отсалютовал Энн Сен-Леджер. Эстель заметила, что все домочадцы относятся с глубоким уважением к сэру Энтони и его милой дочери.
       --- Ваши покои наверняка уже готовы,--- сказала Энн Сент-Леджер.--- Я думаю, здесь мы с вами расстанемся.
       Эстель попрощалась со своей новой знакомой и поспешила за слугой с канделябром в свое новое жилище.
       Ее покои располагались в западной башне. Из них открывался чудесный вид на озеро и лес, но сейчас было темно, и потому было трудно что-либо рассмотреть. Комната оказалась чистой и уютной, по-английски комфортной. Большая кровать в углу комнаты была аккуратно застелена чистой периной, простыни надушены благовониями с запахом фиалки. Рядом с кроватью на ночном столике стояла восковая свеча и скромный ужин: устрицы во льду, небольшой каплун в лимонном соусе, немного моркови и сидр из неспелых яблок. Эта простая деревенская еда понравилась Эстель куда больше, чем изысканные яства, подаваемые при дворе Елизаветы Тюдор. Кругом в хрустальных графинах стояли с любовью сорванные полевые цветы. Комната была обставлена просто, но со вкусом. Напротив большой кровати с балдахином Эстель заметила небольшую, вделанную в стену, дверцу. Пройдя за ней, девушка обнаружила еще одну маленькую комнатенку для Клариссы. Эстель с состраданием посмотрела на уставшую камеристку, уснувшую прямо в кресле возле окна. Бедняжка, Кларисса не привыкла к таким длительным поездкам!
       Эстель сама разделась, в изнеможении бросив дорожное платье на ближайший стул, накинула на себя легкую, шелковую сорочку лавандового цвета и упала на кровать. Через минуту она уже спала глубоким, тяжелым сном. Ей снился Гарденс Хаус, Клод де Лоррейн, Сюзанна и… маркиз дЭльбеф. Сможет ли она его простить, если он вернется к ней в Англию? Она обязана сделать это, ведь малышке Бесс просто необходим отец. Да и Христофу не помешает твердая, мужская рука.
       Несмотря на усталость, Эстель проснулась на следующее утро очень рано. Солнце только-только вставало, и небо было изукрашено всеми возможными цветами, начиная от лиловато-розового, заканчивая горячим золотом. Кларисса тоже уже проснулась и приготовила одежду для своей хозяйки.
       --- Я подумала, это ваш первый день в Лидсе,--- нерешительно начала она.--- Вам захочется выглядеть красивой… Вообщем, надеюсь, вам понравится то платье, которое я для вас приготовила. Посмотрите сами!
       Эстель удовлетворенно кивнула, отдавая должное прекрасному вкусу своей камеристки. Она с удовольствием одела это чудо, которое ей как раз перед отъездом подарила Сюзанна. Это было бархатное платье серебристо-серого цвета с нижней юбкой, расшитой серебристыми узорами, из-под тяжелых бархатных складок выглядывали вышитые серебром рукава с маленькими буфами из шелка белого цвета. Подавая хозяйке украшения --- небольшую нить жемчуга с розовым кораллом неправильной формы, такие же коралловые серьги с маленькими жемчужинкками, Кларисса улыбнулась:
       --- Вы встали рано, миссис, но выглядите превосходно! Не то что в последние дни в Лондоне…
       --- Это благодаря свежему воздуху! Я проспала всю ночь, но я уже давно не чувствовала себя так хорошо отдохнувшей! Герцог был прав, отправляя меня сюда.
       --- Герцог всегда прав, госпожа маркиза,--- с самым серьезным видом заметила Кларисса.
       Пока камеристка убирала постель, Эстель быстро закрутила волосы в небольшой узел на затылке и заколола их шпильками с круглыми жемчужинками.
       --- Я спускаюсь вниз завтракать,--- заявила Эстель.
       --- Приятного вам дня, госпожа маркиза!
       Эстель спустилась по крутой дубовой лестнице вниз, но никого, кроме Вальтера Ли, там не обнаружила.
       --- Все еще спят,--- без предисловий заявил жизнерадостный, как и накануне, привратник замка.--- Они поздно просыпаются… А вы прекрасны, как Аврора, богиня утренней зари, госпожа маркиза.
       Комплимент был сделан с самым искренним побуждением, и Эстель зарделась от удовольствия.
       --- Спасибо, мистер Вальтер. Мы будем завтракать вдвоем?
       Вальтер Ли указал ей на небольшой столик, на котором уже стояли яйца в сливках, ветчина, креветки, горячий хлеб с маслом и яблочный сидр.
       --- Наша трапеза проста, госпожа маркиза,--- улыбнулся Вальтер, с довольным видом уплетая жирные куски ветчины и запивая их сладким сидром.--- но по-деревенски здорова.
--- Согласна с вами,--- Эстель с аппетитом откусила кусок хлеба с маслом.
       --- Госпожа маркиза,--- Вальтер простодушно воззрился на молодую женщину.--- Мне бы интересно знать… Вы приехали сюда одна, с детьми и Клариссой… А как же господин маркиз?
       Эстель знала, что Вальтер не хотел ее обидеть, но почувствовала глубокую обиду и щемящую боль в сердце. Вальтер был слишком простодушен и по-старчески наивен, чтобы понять, что нанес ей болезненный удар.
       --- Господин маркиз в Париже,--- как можно спокойнее ответила Эстель, вонзив ногти в ладонь под столом, чтобы не заплакать.--- Его держат там важные дела.
       --- Господин маркиз, должно быть, занятой человек,--- рассеянно пробормотал Вальтер, пригладив обеими ладонями непослушные седые завитки на висках. Эстель сильно закусила губу, но Вальтер через секунду переключил свое внимание на жирные, сочные креветки, забыв о «господине маркизе».
       Конечно, он не собирался сказать ничего плохого, успокаивала себя Эстель. Никто здесь не знает о постыдном поведении ее мужа.
       --- Всем доброе утро! --- в дверях появилась Энн Сент-Леджер. Она помахала рукой с улыбкой.--- Миссис Эстелла, Вальтер…
       Эстель встала ей навстречу, протягивая к ней обе руки в дружеском жесте. Мисс Энн выглядела очаровательно в легком атласном платье лавандового цвета с юбкой и лифом, расшитыми стеклярусом и маленькими жемчужинками, и рукавами, украшенными шелковыми ленточками. Низкое круглое декольте было скромно прикрыто кружевной шалью. Энн повернулась к окну, и Эстель с восхищением отметила, как чудесно засверкало на солнце ожерелье Энн из тяжелого серебра с узором из жемчуга и лазурита.
       --- Маркиза, я надеюсь, вы хорошо провели эту ночь?
       --- О, я никогда еще так не спала, мисс Энн.
       --- Не хотите ли прогуляться по саду? Я завтракаю обычно после прогулки.
       --- С удовольствием, дорогая моя!
       Девушки рука об руку вышли из залы, сопровождаемые «Приятной прогулки!» мистера Вальтера.
       Сад оказался еще прелестнее при дневном свете. Он начинался с кустов белых и красных роз, последовательно рассаженных вдоль аллеи. Дальше чередовались левкои, розмарин, милые ноготки и голубая дикорастущая лаванда, наполнявшая своим нежным ароматом весь сад.
       --- У нас даже есть лабиринт,--- доверительным тоном сообщила Энн.--- Но туда мы не пойдем. Там действительно можно заблудиться. Лабиринт создавали лучшие садовники Англии из равномерно постриженных кустов. А еще в другой стороне замка у нас есть огород. Какое имение без огорода? Мы выращиваем яблоки, сливы, груши, персики, а из овощей пастернак, лук, бобовые, морковь, горох и салат.
       Эстель оставалось только в немом восхищении качать головой! Имение Лидс оказалось действительно процветающим и преуспевающим, жители имения счастливыми и довольными.
       --- У вас здесь приятная жизнь,--- заметила Эстель.--- Я хотела бы жить в подобном месте! Здесь так спокойно и легко… Кажется, нет никаких проблем, неприятностей. Все снова хорошо.
       --- У вас есть неприятности, госпожа маркиза? --- осторожно спросила Энн.
       Эстель насторожилась. Может, Энн все знает?
       --- О чем вы?
       ---- Вы упомянули какие-то неприятности…. Я знаю, что мы мало знакомы, и я не имею права спрашивать…. Но вы выглядите немного подавленно.
       --- Вы правы, мисс Энн. Я действительно несчастлива.
       ---- А почему вы приехали без мужа? ---- неожиданно спросила Энн.--- Простите мне мою дерзость, но, мне кажется, все ваши неприятности связаны с вашим мужем.
       В начале Эстель замерла в ужасе. Она все знает! Какой позор! Она знает, что муж бросил ее и уехал во Францию.
       --- Вы все знаете…. Герцог рассказал вам,---- Эстель прошептала эти слова, прижимая ладони рук к груди.
       --- Я ничего не знаю! И герцог ничего мне не рассказывал!
       --- Мой муж изменил мне с баронессой де Сов, а потом, терзаясь угрызениями совести, бросил меня и уехал в Париж на ближайшем корабле. На тот момент я как раз только родила Элизабет. С тех пор о нем не было ни малейшего известия. Он не писал мне ни разу. Мой опекун герцог решил, что для меня будет лучше уехать из Лондона, где все напоминает о Рене. Жизнь в деревне всегда действует успокаивающе. И он прав --- здесь мне действительно стало легче,--- все это молодая женщина выпалила на одном дыхании.
       --- Я и подозревала, что в вашей жизни произошло нечто подобное,--- призналась Энн.--- Я уверена, у господина маркиза были свои мотивы поступить так. Он боялся показаться вам на глаза после того, что случилось. Баронесса могла соблазнить его, не так ли?
       --- Вы слишком юны, чтобы рассуждать на такие темы,--- со смехом заметила Эстель.--- Но прошло столько времени... А от маркиза никаких вестей.
       --- Поставьте себя на его место, миледи. Он знает, что предал вас, знает, что вы теперь презираете его. Если теперь он приедет к вам, вы с отвращением отвергнете его. И он это знает. Он боится.
       --- Вы мудры, мисс Энн. Мудры не по летам. Хотя кажетесь такой наивной и неопытной. Когда-то я тоже была такой. Я прибыла в Блуа, чтобы познакомиться с французской королевой, Екатериной Медичи, которая хотела взять меня под свое покровительство. Я была юна, наивна и ранима. Там у меня появилась более взрослая и опытная подруга, Изабель де Лимей. Изабель тогда сказала мне, что восхищается мной. Она сказала, что во мне удивительным образом сочетаются девическая застенчивость и безрассудство, наивность и житейская мудрость. То же самое я сейчас хочу сказать вам. Вы удивительны, моя юная подруга. И вы так напоминаете мне меня, когда мне было четырнадцать лет.
       Глаза Эстель заволокло дымкой воспоминаний. Да, как это было давно… Далекий замок Блуа, грозная королева французов, бледный, меланхоличный юный король, блистательная Изабель и отчаянный храбрец-граф.
       --- У вас была первая любовь? --- с любопытством спросила Энн.--- Сама я никогда не влюблялась. Расскажите мне, как это,--- первая любовь?
       --- Мне было четырнадцать,--- вздохнула Эстель.--- Красавцу-графу --- двадцать шесть. Его звали Христоф де Рошешуар, и он был первым повесой двора. Все дамы боготворили его, а мужчины завидовали. Но Христоф полюбил именно меня. К сожалению, нам не суждено было быть вместе. Протестант-бунтовщик и дочь католика, самого преданного друга семейства Медичи... Королева-мать выгнала моего возлюбленного из Парижа, объявила его вне закона… Следующий раз мы встретились в живописном замке Юссе, где и решили обвенчаться. Но мне пришлось покинуть моего графа, чтобы сопровождать дядю, принца де Ла Роша, в Италию. С тех пор я больше не видела графа.
       --- И вы никогда не вспоминаете его? --- удивленно спросила Эннн.--- Не скучаете по нему?
       --- Я всегда храню память о Христофе в моем сердце. Я его любила, и всегда буду любить. До недавнего времени его смог заменить мне Рене де Лоррейн. А теперь нет и его,--- Эстель сорвала яро-красную розу. Вскрикнув от боли, она с досадой вытерла алую капельку крови с пальца.--- У розы были шипы… --- улыбнулась она.--- Любовь подобна розе. Она прекрасна, но причиняет боль. У нас, во Франции, говорят, что любовь и печаль --- неразлучны, как сестры. Нельзя испытать настоящей любви, не познав боли.
       --- Звучит красиво,--- задумчиво вздохнула Энн.
       --- Дамы!!! ---- к ним на белом в серых яблоках коне приблизился сам Энтони Сент-Леджер.
       Он поравнялся рядом с ними, спешился и предложил руку Эстель. Так они неторопливо пошли по аллее сада.
       --- Как вам нравится у нас? ---- спросил он.
       --- Великолепно. Ваш сад чудесен,--- призналась Эстель.
       --- Какие новости у тебя, папа? --- спросила Энн.--- Ты выглядишь возбужденным.
       --- Ты права, дорогая. Сегодня утром я получил письмо из Лондона, от лорда Хандстона, главного камергера двора и близкого друга королевы так же, как и моего друга. Довольно занятное письмецо! Он сообщает все последние новости. Во-первых, королева Шотландии, Мария, низвергнута, и сама прибыла к нашей великой Елизавете просить о помощи. Кто бы подумал? Бесс Тюдор торжествует. Так пишет лорд Хандстон. Во-вторых, одна скандальная новость, потрясшая весь Уайтхолл. Сейчас в Лондоне проживает одна юная особа, француженка, баронесса Шарлотта де Сов,--- Эстель резко побледнела, и Энн схватила ее за руку. Но сэр Энтони ничего не заметил и продолжил.--- Шарлотта устроила настоящий скандал. Она открыто живет в поместье любимца королевы, Лестера, признает, что она его любовница, и на каждом углу трубит, что Роберт Дадли, то есть граф Лестер, влюблен в нее без памяти. Так-то! Бесс Тюдор по этому поводу пришла в неописуемую ярость и придала баронессу публичному порицанию. Баронессе было велено немедленно покинуть Англию. Все знают, что Тюдоры в ярости --- опасны для жизни.
       --- Ну а баронесса что сделала? --- осторожно спросила Энн.
       --- Она скрывается в одном из поместий своего любовника, лорда Дадли. К тому же, она объявила во всеуслышание, что была любовницей таких высокопоставленных вельмож, как сэр Фрэнсис Ноллис, сэр Энтони Бэкон, граф Оксордский и сэр Джеймс Крофтс. Говорят, этой малышке всего четырнадцать лет. Ну и наделала она шума! Я думаю, она далеко пойдет…
       Эстель в ужасе остановилась и посмотрела на сэра Энтони,--- по щекам ее струились слезы. Она чувствовала, что ее сердце наполняет ненависть к баронессе де Сов. Наверняка она рассказывала и про свои отношения с маркизом д’Эльбефом. Слепая ревность захлестнула Эстель с головой, и она кинулась бежать обратно к замку. Забежав в свою комнату, она с грохотом захлопнула дверь и зарыдала в голос. Ее муж уехал во Францию, покинул ее с детьми на руках, а эта мерзавка разгуливает по Лондону и рассказывает всем о том, как соблазнила Рене де Лоррейна.
       --- Ну какая же я маркиза дЭльбеф? --- сквозь слезы прошептала сама себе Эстель.--- Я просто маленькая девочка, которая много лет назад потеряла саму себя по дороге в Турцию и до сих пор не может найти. О, Рене! Зачем ты так жесток со мной? Я ведь полюбила тебя, а ты растоптал это зародившееся чувство и выбросил его в грязь. Рене… Ты не изменился с того самого дня, когда пять лет назад выкрал меня из Юссе под покровом ночи. Ты остался такой же, ты и умрешь таким же. Я ненавижу тебя, Рене де Лоррейн!
       Эстель в ярости заколотила кулаками по подушке и зарыдала еще отчаяннее.
       --- Рене, Рене, что ты наделал! Ты все, все испортил! Будь ты проклят! Но моим детям нужен отец, и я верну тебя обратно, и буду терпеть тебя изо дня в день, ради детей!
       В бессилии Эстель откинулась на подушки и закрыла глаза. Она поживет в Лидсе и наберется сил с тем, чтобы с новыми силами взяться за борьбу. Постепенно она заснула.

       --- Госпожа маркиза, госпожа маркиза! --- Эстель сонно разжала глаза --- перед ней стояла главная горничная Лидса, Клер. В руках она держала серебряный поднос, и вид у нее был крайне смущенный.--- Простите, госпожа маркиза, но это письмо принес только что посыльный из Лондона. Я подумала, что лучше немедленно отдать вам его… Простите!
       --- Нет-нет, Клер, ты все правильно сделала,--- Эстель сонно протерла глаза и зевнула.--- Дай мне это письмо. От кого оно?
       --- От мадам герцогини Сюзанны де Лоррейн.
       Эстель лениво распечатала письмо и дала знак рукой Клер удалиться.
       «Дитя мое!
       Удачно ли ты добралась до Кента? Я была бы счастлива знать это. У нас, в Лондоне, произошли кое-какие события, о которых тебе стоит знать. Эта авантюристка и шлюха, баронесса де Сов, в которой мой дорогой супруг теперь полностью разочарован, устроила настоящий скандал. Теперь все в Уайтхолле знают, с кем, когда и при каких обстоятельствах госпожа баронесса спала. Сейчас она живет с Робертом Дадли, графом Лестером. Но при этом она с большим удовольствием рассказывает всем, кому интересно, что Эльбеф был ее любовником. Она порочит твое доброе имя, дочь моя. Но не переживай! Герцогу все известно, и он обещал мне, что не успокоится, пока не добьется того, чтобы эту мерзавку выгнали с позором из страны. Также герцог узнал, что маркиз возвращается из Франции, а может быть, уже вернулся, но тайно от нас. Кто знает? Будем надеяться на лучшее.
       Ты до сих пор не написала, Эстель. Я с нетерпением жду новостей о тебе и внуках. Как тебе нравится Лидс? Что это за место? Понравился ли тебе сэр Энтони и мила ли его дочь, мисс Энн? Все это хочу узнать из твоего письма, дорогая дочь. Я скучаю по тебе, и герцог тоже. Он шлет тебе вместе с этим письмом свой отеческий привет. Кстати, королева спрашивала о тебе…
       До свидания, дочь моя!
       Сюзанна де Бурбон де Лоррейн,
       Герцогиня де Гиз.»
       Эстель отложила в сторону письмо. Опять эта ненавистная баронесса! Но Рене возвращается в Англию и, возможно, скоро все прояснится. Он должен публично отмежеваться от всяких сплетен о его отношениях с баронессой. Но как это сделать?
       В комнату снова вошла Клер.
       --- Простите, ваша милость, что снова беспокою вас, но…
       Следом за ней в комнату ворвалась взбешенная Кларисса и остановилась посреди комнаты, уперев руки в боки.
       --- Разве ты не видишь, что ее милость изволили почивать? Чего врываешься в спальню маркизы, как ошпаренная? Что, в Лидсе начался пожар?--- Кларисса оттолкнула нерадивую горничную к двери.
       --- Простите, ваша милость, но там человек…--- Клер окончательно стушевалась и прижала ладони к щекам.
       --- Ну что, язык отнялся? --- Кларисса ткнула девушку пальцем в грудь.--- Говори!
       --- Кларисса,--- строго отдернула Эстель служанку, ревностно исполняющую свой долг.--- Ты слишком много на себя берешь! Иди в гардеробную и выбери мне платье для ужина с сэром Энтони и мистером Ли. Я сама здесь разберусь. Говори, голубушка,--- обратилась она к Клер.
       --- Ваша милость,--- прошептала перепуганная девушка.--- Там прибыл в Лидс мужчина, и он говорит, что прибыл к вам.
       --- Кто?
       --- Он не назвался. Да и выглядит он, к слову сказать, очень уставшим. Он сказал, что скакал без остановки сюда из Лондонского Пула.
       Эстель удивленно подняла бровь:
       --- Проси подняться сюда!
       Клер вышла, а из гардеробной послышался ворчливый голос Клариссы:
       --- Мужчина поднимается прямо сюда, в вашу спальню? Где это слыхано, миледи! А что скажет сэр Энтони, когда узнает?
       Кларисса вошла в комнату, недовольно морща свой вздернутый носик. Она тащила платье, белье и коробку с украшениями. Запыхавшись, она бросила все это на кресло и села отдышаться, поспешно заправляя выбившиеся темно-русые прядки волос под белоснежный чепец.
       --- Ты выбрала платье? --- хмуро спросила Эстель.
       --- Выбрала,--- устало кинула девушка, обмахиваясь тонкой батистовой рубашкой Эстель.
       В этот момент в дверь нерешительно постучали, и на пороге появился мужчина в запыленном камзоле цвета бордо и заляпанных грязью черных с серебром панталонах.
       Кларисса вскрикнула и поспешила вон из комнаты.
       --- Заходите, супруг мой,--- холодно произнесла Эстель.
       В комнату вошел Рене де Лоррейн.
       --- Садитесь, маркиз,--- насмешливо продолжала молодая женщина.--- Я не поставлю и одного несчастного гроута на то, что вы раскаялись и пришли просить прощения.
       Маркиз в смятении разглядывал носки своих сапог. Он молчал.
       --- Ну, супруг мой,--- все больше распалялась Эстель.--- Вы молчите? А, между тем, у вас наверняка есть, что мне сказать. Говорите.
       Не сводя глаз со своих сапог маркиз начал:
       --- Я не знаю, что заставило меня покинуть Лондон и отправиться в Марсель. Какая-то непреодолимая сила. Мне очень стыдно за то, что произошло между мной и Шарлоттой де Сов. Клянусь вам, это было какое-то недоразумение. До сих пор не могу понять, как такое случилось. Вероятно, баронесса подсыпала мне что-то в вино, потому что все время я чувствовал себя как в полусне. Это так странно!
       --- Да, я слышала о таком в Турции,--- с усмешкой заметила Эстель.--- Бедный маркиз, вы стали жертвой наркотиков!
       --- В Турции? --- маркиз непонимающе заморгал.--- Дорогая моя, я знаю, мне нет оправдания, и все же.. Совершенного уже не исправишь… Я уехал в Марсель, потому что очень боялся показываться вам на глаза после того, что произошло. Сможете ли вы когда-нибудь простить меня?
       Эстель нахмурилась.
       --- Я обязана сделать это ради детей.
       --- Ты не понимаешь? Я не хочу, чтобы ты делала это ради детей. Я хочу, чтобы ты сделала это ради себя самой. Ты веришь мне, Эстель? Это никогда больше не повторится. За это время, которое я провел во Франции, я понял, что люблю тебя и не могу без тебя жить.
       Он порывисто вскочил и схватил Эстель за руки, прижимая их к губам. В его глазах стояли отчаяние и жалость к самому себе. Но Эстль продолжала холодно и отчужденно смотреть на него.
       --- Вы потеряли мое доверие навсегда, мсье,--- проронила она.--- Знайте, что я вас больше никогда не полюблю.
       --- Эстель! Эстель! Ты разрываешь мне сердце! Рвешь его на куски,--- маркиз обнял молодую женщину и прижал ее к груди. Эстель чувствовала, как бешено колотится его сердце. Он действительно страдал. Она протянула руку и нерешительно погладила его по щеке. Рене безотчетно откликнулся на эту ласку всем сердцем, всей душой. Боже, он действительно любил ее. --- Ты --- моя судьба.
       Эти слова кольнули Эстель как острой иглой. Судьба. Кисмет.
       --- Я твоя Кисмет,--- прошептала она.
       --- Что?--- не понял Рене.
       --- Я хочу сказать, может, вы и правы,--- Эстель гордо вскинула голову.--- Вы знаете, дорогой мой супруг, что я родила вам дочь? Я назвал ее Елизаветой Сюзанной де Лоррейн.
       --- Я хочу ее видеть,--- улыбнулся Рене.
       Эстель вышла в соседнюю комнату и вернулась с небольшим свертком в руках.
       --- Я называю ее Бесси,--- пояснила она, протягивая ему дочь. Рене трепетно сжал ее в руках, боясь навредить малышке. Его переполняли гордость и любовь в этот момент.
       --- Это моя дочь! Моя дочь! --- он прижал ее к груди.--- Елизавета Сюзанна де Лоррейн. Теперь вы подарите мне еще сына?
       --- Постараюсь,--- улыбнулась Эстель.--- А теперь, милорд, нам обоим нужно поторопиться и принять ванну, а затем переодеться, если мы не хотим опоздать на ужин к сэру Энтони и мистеру Ли.
       --- А кто такой этот Ли?
       --- Презабавный объект! Старый привратник и дворецкий! Он очень мил и добр, сам увидишь.
       В этот вечер Эстель блистала в бархатном платье кремово-розового цвета с атласной нижней юбкой, украшенной искусственными розочками из ткани, и рукавами с большими бантами из белого шелка. Лиф платья был расшит розовыми стеклянными бисеринками, а на голове красовалась маленькая шапочка розового бархата с длинным, страусиным пером. Из украшений Эстель предпочла одно лишь кольцо с небольшим алмазом.
       Рене весь вечер не мог отвести от нее взгляда. Она была великолепна, и он обожал ее. Как он мог покинуть эту очаровательную молодую женщину с волнистыми, темно-каштановыми волосами и зелеными, как изумруды, глазами. Она флиртовала с ним, как девчонка, весело щебетала с Энн Сент-Леджер и одновременно успевала давать ценные рекомендации по ведению хозяйству сэру Энтони. Она неподражаема! Виктор Ли восхищенно качал на руках маленькую Бесси, а Христоф Шарль, одетый по последней моде, с гордостью стоял рядом с матерью. Как приятно ощущать себя частью этого уютного, семейного мира! Как он мог все это растерять из-за одной глупой ошибки?! Такого больше не повторится! Ни за что на свете!
       Узнав о прибытии важного гостя, сэр Энтони решил устроить настоящий праздник. Сад возле замка и холл украсили маленькими, разноцветными фонариками, на столе расстелили скатерть из нежнейшего шелка с вышитыми птицами и деревьями, а на столе расставили бронзовые вазочки со свежесорванными желтыми и красными розами. Нескольких бродячих музыкантов попросили развеселить домочадцев приятными мелодиями и старинными балладами. А стол ломился от самой разнообразной вкусной еды: только недавно выловленные устрицы, плавающие в вине, молочный поросенок, несколько форелей, креветки, салат, редис, соленый и сладкий сыр, а также, фрукты, сладковатое масло и вино. Настоящий пир! Все наслаждались вкусной едой, приятной беседой и веселой музыкой. Рене и Эстель даже станцевали одно вольто, развеселив этим Вальтера Ли и сэра Энтони. Рене предвкушал спокойную, семейную жизнь с любимой женщиной и детьми.

       Как-то раз спустя три месяца Эстель и Рене сидели вместе с сэром Энтони возле жарко натопленного камина. И хотя был только еще август, на дворе уже было прохладно и сыро. Сэр Энтони дремал в кресле, уставший от долгой прогулки. Рене и Эстель тихо беседовали, взявшись за руки. Рене держал руку на заметно округлившемся животе своей жены, а Эстель счастливо улыбалась. Жизнь наконец-то налаживалась. После рождения ребенка маркиз с маркизой собирались навестить герцога Гиза и герцогиню Сюзанну в Лондоне, а потом отправиться во Францию, в Париж. У них были большие планы на будущее.
       --- Я уверена, теперь будет сын,--- прошептала Эстель.--- Мы назовем его Клодом, в честь твоего и моего отца. Как ты считаешь?
       --- Клод --- хорошее имя,--- кивнул Рене.--- Но у сына маркиза дЭльбефа должно быть больше одного имени. К примеру, Клод Рене де Лоррейн или Клод Карл де Лоррейн, в честь нашего короля.
       --- Замечательно,--- согласилась его счастливая супруга.--- Мне нравится, как звучит Клод Карл де Лоррейн.
       --- Мы потеряли столько времени, дорогая моя,--- прошептал Рене, прижимаясь губами ко лбу жены.--- И все по моей вине! Но теперь впереди у нас целая жизнь.
       --- Вы невыносимы, господин маркиз! --- всплеснула руками Эстель.--- Но, видит Бог, теперь я вас так просто не отпущу! По крайней мере, я начинаю любить вас таким, какой вы есть.
       Оба они весело рассмеялись этой шутке.


Глава 13
Месть Шарлотты

       Граф раздраженно поднял голову и посмотрел на вошедшую девушку в платье из белого бархата, шитого мелкими брильянтами вдоль лифа, и черными жемчужинами в серебристых парчовых бантах на рукавах. В центре декольте была прикреплена огромная серебристая роза из парчи, подчеркивающая молочную белизну груди. На руках у нее были надушенные перчатки белой кожи, покрытые мелким жемчугом.
       --- Этот наряд наверняка стоил Хандстону целое состояние,--- невесело усмехнулся Роберт Дадли.--- К сожалению, у меня сейчас нет таких денег…
       --- Ты же не ревнуешь, Робби? --- кокетливо спросила девушка, садясь на край стола и призывно облизывая губы. Она не обратила никакого внимания на раздражение в глазах графа и принялась весело болтать ножками, затянутыми в шелковые светло-серые чулки.
       --- Не ревную,--- процедил сквозь зубы граф Лестер.--- Потому что, милая Шарлотта, в нынешних обстоятельствах не могу себе это позволить. Я на мели, у меня нет денег, королева зла на меня. Придворные ненавидят меня и злорадствуют, что Бесс ко мне остыла … Разве не является доказательством то, что она пыталась меня, своего фаворита, женить на этой мерзавке Марии Стюарт, королеве Шотландской?! Она хотела избавиться от меня, чтобы я не путался у нее под ногами и не раздражал постоянным нытьем о деньгах! Я так мечтал жениться на Бесс!.. Но все мои планы пошли прахом с тех пор, как умерла моя жена. Они все обвиняют меня в смерти Эми!
       -- Расслабься, дорогой,--- Шарлотта де Сов встала со стола, подошла сзади к креслу Роберта и принялась разминать ему плечи.--- Хандстон мне смертельно надоел! Этот мерзкий старикашка! Я выжала из него все, что могла: деньги, наряды, брильянты… Но у меня больше нет сил разыгрывать с ним страстную возлюбленную, и я решила вернуться к тому, кто мне действительно необходим, как воздух.
       --- Кажется, ты говоришь о маркизе д’Эльбефе? --- Роберт саркастически изогнул бровь, а Шарлотта замерла ---- его намек больно кольнул ее в самое сердце.
       --- Я говорила о тебе, Робби. Я скучала по тебе. Правда скучала. Мне нужен ты.
       Граф медленно поднялся с кресла и взял ее руки, затянутые в перчатки, с вои похолодевшие руки.
       --- Ты действительно думала обо мне?
       --- Да.
       --- Все время.
       --- Я скучала без тебя, Робби. И вот я здесь.
       Граф сорвал с нее перчатки и порывисто прижался губами к ее пальцам, вдыхая нежный аромат фиалки. Шарлотта застонала и принялась судорожно расстегивать пуговицы на его камзоле из черного бархата, богато расшитого серебристой нитью.
       --- Ты --- единственная, кто не покинул меня,--- шептал граф, доставая из ее темно-русых волос золотые шпильки с головками из слоновой кости.--- Единственная, кому я небезразличен… Шарлотта, ты --- мое спасение. Не покидай меня больше!
       «Как легко оказалось очаровать этого дурака!--- тем временем думала баронесса, аккуратно приподнимая, чтобы не помять, юбку из нежного бархата.--- Теперь я от него получу все, что захочу.»
       Насытив свое желание, Роберт Дадли медленно опустился в кресло, тяжело дыша, а Шарлотта продолжала лежать навзничь на письменном столе, придерживая рукой тяжелые юбки. «Видела бы сейчас нас эта рыжая ведьма, Бесс Тюдор, умерла бы от ревности!», решила Шарлотта.
       --- Это было чудесно, Робби,--- промурлыкала она.
       --- О да, малышка, ты была на высоте!
       --- Лорд Нандстон не способен на такое… Знаешь, Робби, милый, не нужны мне эти меха, жемчуга, не нужны!.. Я хочу остаться с тобой. Я нужна тебе, милый?
       Робби обнял девушку и прижал ее лицо к тяжело вздымающейся груди. Хорошо, что он не заметил, какая хищная улыбка в этот момент играла на губах юной баронессы.
       --- Королева вместе с двором отправилась из Уайтхолла в Винчестер, а потом поедет в Соммерсет Хаус. Она не позвала меня с собой…
       --- Потерпи, Робби. Скоро все наладится! Увидишь!
       --- Дорогая, признайся, кто искуснее в любви: я или маркиз?
       Шарлотта прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Это ничтожество смеет ставить себя на один уровень с ее дорогим Рене.
       --- Это глупый вопрос, Робби. Конечно же, ты. Но я так сердита на Эльбефа! Он выставил меня посмешищем, бросил и уехал во Францию. А затем вернулся и сделал своей дорогой Эстель еще одного ребенка. Но еще больше я ненавижу эту выскочку, Эстель де Лоорейн! Сука! Это она отняла у меня маркиза! Все она!
       Роберт Дадли хмуро кивнул, он разделял чувства своей любовницы относительно маркизы Эльбеф.
       --- Эта стерва навредила и мне, малышка. Я собственнолично слышал, как она говорила королеве Бесс, что я недостоин ее расположения и только ищу способа, чтобы поживиться на ее счет. Я бы хотел своими руками удушить эту самовлюбленную, высокомерную нахалку, из-за которой поднялось столько шума при дворе. В первые же дни своего пребывания в Англии она сумела заполучить к себе в подруги саму королеву, настроить ее против меня, стать невестой самого знатного шотландского джентльмена, а по его смерти выйти замуж за племянника самого старого Гиза! Да она просто ведьма!
       --- Я вижу, милый Робби, что маркиза принесла тебе столько же неприятностей, сколько и мне,--- Шарлотта игриво провела маленьким пальчиком по щеке графа.--- Я мечтаю, чтобы эта сука умерла. Но вряд ли мои мечты когда-нибудь сбудутся…
       Граф задумчиво почесал подбородок. Судя по всему, его малышка баронесса ненавидит жену Эльбефа еще больше, чем он сам. Возможно ли будет воспользоваться ее ненавистью в своих целях? Ведь, скорее всего, именно из-за этой советчицы-маркизы он лишился расположения королевы. Во всем виновата Эстель де Лорренй! Она должна умереть за это.
       --- Ты хочешь, чтобы она умерла? --- прошептал одними губами граф.
       Девушка простодушно пожала плечами:
       --- Конечно, хочу. Она отняла у меня Рене.
       --- Это скоро случится, милая.
       --- Что? О чем ты говоришь, Робби? --- Шарлотта с наивным видом посмотрела на графа и глуповато улыбнулась.--- Что, она заразилась сифилисом? Вряд ли!
       Робби раздраженно стукнул рукой по письменному столу. Господи, до чего глупа эта француженка! У нее просто куриные мозги!
       --- Шарлотта, не будь дурочкой! --- торопливо прошептал Роберт Дадли.--- Я предлагаю помочь маркизе умереть.
       Ожидая увидеть ужас на прелестном личике Шарлотты, он порядком удивился, заметив, как она радостно захлопала в ладоши.
       --- Но это же чудесно, Робби! Ради меня ты готов убить маркизу?
       Граф в изнеможении откинулся на спинку кресла. Он уже колебался, убить ли ему маркизу или же эту дуреху с куриными мозгами?
       --- Мы сделаем это вместе. Ты и я.
       --- Но как? --- Шарлотта приняла самый глубокомысленный вид.--- А, знаю! Яд. Мы подмешаем в вино яд. Я многому научилась при дворе королевы Медичи. У меня есть отменный яд.
       --- Ну, наконец-то первое дельное предложение от тебя, дорогая,--- улыбнулся Дадли.--- Но как ты сделаешь это?
       --- Моя верная служанка Дезире сделает это. За меня она пойдет хоть в ад.
       --- Вот и отлично! Значит, решено! Я избавляюсь от своего врага, а ты --- от соперницы и претендентки на сердце Рене.
       --- О да! --- в восторге Шарлотта бросилась в объятия графа и покрыла его лицо множеством благодарных поцелуев. Она даже не поняла, что граф ловко обвел ее вокруг пальца, заставив выполнить за него всю грязную работу. Теперь его репутация в любом случае не пострадает.--- Спасибо тебе, любимый! Ради меня ты идешь на такие жертвы! Ты мстишь моей сопернице, женщине, которая отняла у меня Рене. Но я обещаю, что не брошу тебя и все равно останусь только твоей, любимый! Я думаю, что Рене не задержится у меня в любовниках так же, как и лорд Хандстон. Но мне нестерпима мысль, что они так оскорбили меня!
       «Как только Эстель умрет, я вернусь к моему Рене, а Робби пусть идет подальше и лучше не путается у меня под ногами, не то я и его отправлю вместе с Эстель»,--- зло подумала Шарлотта.
       «Теперь эта грязная шлюха баронесса разделается с Эстель, и та больше никогда не будет наговаривать гадости про меня Бесс. А от Шарлотты надо будет тоже потом как-нибудь избавиться»,--- думал в этот момент Роберт Дадли, граф Лестер.
       
       Эстель де Лоррейн и Энн Сент-Леджер прогуливались по тенистой аллеи порка Лидса. Обе выглядели просто очаровательно в своих утренних туалетах и легких соломенных шляпках. Энн держала на руках щенка спаниеля, которого подарила ей Эстель на ее последний день рождения. Девушки оживленно беседовали, а Эстель лениво поглаживала свой уже округлившийся живот. На ее губах играла мечтательная улыбка. Она была счастлива и довольна своей жизнью. Она снова приобрела любящего мужа, новых верных друзей и уютное, семейное гнездышко, которое они свили в замке Лидс, «самом прекрасном замке Англии», как непрестанно повторял Вальтер Ли.
       ---Сегодня довольно прохладный день для осеннего месяца,--- заметила Энн.--- Тебе нужно следить за собой, Эстель.
       ---У меня достаточно теплая шаль, Энн,--- Эстель уже устала от этой постоянной заботы.--- В конце концов, это ведь мой третий ребенок!
       --- У тебя очень большая и дружная семья, Эстель. А еще у тебя любящий муж. Вот бы и мне когда-нибудь такое счастье! Я ведь тебе говорила, что я даже ни разу еще не влюблялась! Да и в кого?! Кроме отца, Вальтера Ли, сельского священника и нескольких самых близких соседей я никого в своей жизни не видела. Представляешь? Да где тебе! Как ты можешь это представить, если ты полмира посетила. Я завидую тебе немного.
       Они приближались к дому. По дороге Эстель нарвала красивый букет из поздних осенних цветов золотисто-зеленых и коричневых оттенков. Она собиралась поставить этот букет в их с Рене опочивальне. Она уже мечтала о том моменте, когда они с Рене поздно вечером уютно расположатся у жарко натопленного камина, и Рене возьмет е к себе на колени и будет гладить ее волосы и нежно целовать лицо. Скорее бы! С тех пор, как муж вернулся из Франции, Эстель была на седьмом небе от счастья. Ненароком они с Рене заключили чудесный брак, который уже приносит свои плоды.
       Женщины вошли в холл замка, и Энн пустила спаниеля порезвиться на ковре возле камина. Тот же весело лаял, пытаясь ухватит сам себя за кончик хвоста.
       --- Ты знаешь, Эстель, ты сделала мне замечательный подарок. Вульф --- такой смешной песик и верный друг. Мне с ним весело.
       --- Дорогая, а что это за девушка? --- неожиданно настороженно спросила Эстель, вглядываясь в одну из многочисленных служанок Лидса. Ее поразила холодная злость, с которой та пнула большого жирного кота Мурада, который, сытый и довольный, возвращался из кухни.
       --- Это новая служанка. Она приехала неделю назад с замечательными рекомендациями. Вальтер Ли немедленно взял ее на работу. Ее, кажется, зовут Жеральдин Тьери и она действительно отличная работница. Между прочим, она, как и ты, француженка. Не знаю только, что она делает в Англии.
       --- Мне она не нравится и вообще кажется подозрительной,--- с сомнением покачала головой Эстель, пристально глядя на свою соотечественницу.
       --- О нет, ты ошибаешься,--- Энн подхватила Вульфа на руки и поманила к себе служанку пальцем.---- Жеральдин, принеси нам что-нибудь перекусить.
       --- Да, мэм, сейчас все будет готово,--- Эстель про себя с удивлением отметила, что Жеральдин говорит по-английски без малейшего акцента.
       Женщины расположились возле камина, грея у решетки озябшие руки и ноги. Через минуту появилась Жеральдин с подносом в руках. Она поставила его на маленький столик, и подруги с удовольствием втянули в себя ароматные запахи жареных каплунов, гороха и моркови, соленого сыра и свежеиспеченного хлеба. На подносе также стояла плетеная бутыль с красным вином.
       --- Ты уже разлила вино по бокалам, --- Энн Сент-Леджер приветливо улыбнулась служанке.--- Как предусмотрительно, Жеральдин!
       Эстель снова внимательно посмотрела на девушку. Ее внешность казалась совсем непривлекательной: светло-рыжие волосы, собранные сзади в тугой пучок, лицо сердечком, большие серые глаза с почти бесцветными бровями и ресницами, тонкие, поджатые губы. Жеральдин потупилась и отступила в сторону под пристальным взглядом маркизы. Через минуту Эстель позабыла о подозрительной служанке, стоявшей в тени залы и внимательно наблюдавшей за ней. Никто не видел, с какой жадностью Жеральдин ловила каждое движение Эстель.
       --- Дамы, вы что-то рано сели за ужин! --- насмешливо воскликнул Рене, входивший в этот момент в залу с улицы.--- Я только что отлично прокатился верхом, и у меня разыгрался волчий аппетит. Так что придется слугам принести еще еды.
       Он удобно расположился в кресле возле жены и положил ноги на каминную решетку.
       --- Жеральдин! Ты где? --- позвала Энн, и француженка выступила вперед, нерешительно теребя в руках передник. От взгляда маркизы Эльбеф у нее мурашки бегали по коже --- до чего же холодный проницательный взгляд! --- Немедленно принеси оленины, которая осталась после ужина, пару перепелов, еще гороха и моркови с элем!
       --- О нет! --- решительно воскликнул маркиз.--- Никакого эля! Я буду пить только вино. Ты позволишь, дорогая? --- с этими словами он поднял кубок Эстель и выпил его содержимое до дна.
       Увидев это, Жеральдин побледнела и прижала руки к груди. Господи, что же она наделала! В этот момент у нее язык отнялся от ужаса, а глаза угрожали вылезти из орбит. Она все испортила! Госпожа убьет ее за это!
       --- Что ты стоишь, вроде увидела привидение? --- раздраженно процедила Эстель. Ей ужасно не нравилась эта Жеральдин.--- Иди же и выполняй поручение миледи. Или ты оглохла?
       Жеральдин поспешно выбежала из залы и опрометью кинулась в свою каморку собирать вещи, чтобы, как можно скорее, убраться из этого проклятого замка. В Лондоне ее ждала хозяйка.
       --- Отличное вино! --- заметил Рене.--- Оно напомнило мне о Франции. Ты не передумала ехать в Париж, дорогая?
       Эстель отрицательно покачала головой, улыбаясь своим мыслям. Вот удивится королева Катрин, когда узнает, что ее непутевая крестница вышла замуж за первого католика двора, маркиза дЭльбефа. А неугомонная Сюзонна де Бурбон, вдова графа дАркура, наконец-то нашла мир и благоденствие в объятиях самого герцога Гиза.
       --- Чему ты улыбаешься, любовь моя? --- удивился Рене.
       --- Я подумала, милый, что будет честно, если Катрин Медичи крестит нашего сына.
       --- Сына? --- не понял маркиз.
       Маркиза игриво похлопала себя по животу и хихикнула:
       --- Разумеется, у меня здесь мальчишка, и он рвется познакомиться со своим папочкой.

       К вечеру маркизу неожиданно стала плохо, он слег в постель. Эстель и Энн ухаживали за больным, не щадя сил. У маркиза был очень сильный жар, все его тело горело, и было мокрым от пота. Всю ночь Рене метался по постели в бреду, призывая Бога в свидетели, что он любит только свою дорогую жену и малышку Бесси. Иногда он начинал разговаривать, обращаясь к Шарлотте де Сов --- он проклинал ее за то, что та разлучила его с женой. Эстель обливалась слезами, слушая его слова. К утру Рене перестал узнавать кого-либо, он только говорил все время сам с собой, а то впадал в непродолжительно беспамятство. Наконец совершенно изможденная Эстель задремала в кресле возле изголовья кровати больного. Энн шепотом обратилась к служанке Эстель, Клариссе, которая помогала им все это время:
       --- Иди позови новую горничную Жеральдин, пусть принесет еще полотенец и таз с холодной водой. Пусть она займется графом, а нам всем не помешает поспать немного.
       Через минуту Кларисса вернулась:
       --- На кухне сказали, что Жеральдин не видели с вечера, миледи. А Вальтер Ли заявил, что видел, как она на рассвете выходила из ворот замка с дорожной сумкой. Мистеру Ли Жеральдин сказала, что она не понравилась госпоже маркизе, и сэр Энтони рассчитал ее.
       --- Какая ерунда! --- возмутилась Энн, всплеснув руками.--- Неужели Вальтер мог поверить в это?! Ну да ладно! Сейчас нет времени разбираться в поступках полубезумных горничных. Пришли сюда кого-нибудь, а я пойду спать.
       Женщины вышли из комнаты, оставив Эстель и Рене вдвоем. Маркиз все время тяжело дышал и, вскоре, его дыхание превратилось в хрип. Он судорожно шептал пересохшими губами:
       --- Эстель, дорогая моя… Прости меня… Я предал тебя… Бросил, покинул… Я изменил тебе с Шарлоттой,--- он тяжело выдохнул, и со стоном выдавил сквозь стиснутые от боли зубы.--- Я люблю тебя, Эстель!
       Эстель вздрогнула от этого крика, напоминавшего собой вопль раненого животного, и проснулась.
       --- Рене! Ты очнулся! Слава Богу! --- она на коленях подползла к изголовью кровати и вытерла ладонью взмокший от пота лоб.
       --- Я покидаю тебя, любовь моя,--- прошептал слабеющим голосом Рене, закрывая глаза.
       --- Не смей! Не смей! Ты нужен мне, ты нужен детям! Ты должен защищать Христофа Шарля и Бесси, и моего еще нерожденного сына. Не смей покидать меня!
       Эстель со злостью вцепилась в холодеющую руку маркиза. Внезапно ее захлестнула дикая, безудержная ярость, которая стиснула ее сердце ледяными клещами и мешала дышать. Почему?! Почему все, кого она начинает любить, постепенно исчезают из ее жизни?! Сначала отец, потом дядюшка Шарль и Христоф де Рошешуар, Томас Батлер, а теперь и Рене де Лоррейн.
       --- Не смей умирать, Рене! Ты слышишь меня? Не смей, не смей, не смей! --- Эстель истошно кричала, упав ему на грудь и стуча кулаками по подушке рядом с его головой. Но Рене уже не слышал ее, из его горла послышался свист, он закрыл глаза и последний раз прошептал слабеющим голосом:
       --- Прости меня…
       И умер. Ночную тишину разрезал дикий, безумный вопль. Эстель закричала во всю мощь легких. Ей казалось, что она сходит с ума. Неужели теперь все, кого она любит, будут ее бросать?! Кругом одна смерть…
       В комнату вбежали заспанные Кларисса и Энн.
       --- Что здесь происходит? --- сонно пробормотала Кларисса, протирая глаза.
       Эстель удивленно уставилась на мертвого Рене и медленно поднялась на ноги. Весь мир плыл перед ее глазами, в ушах гудело, а желудок свело судорогой.
       --- Эстель! --- Энн подбежала к подруге и обняла ее.--- Эстель, он умер?
       Эстель смотрела на нее невидящим взглядом, сжимая пальцами свое горло. Она перестала понимать, где она находится и что с ней происходит. Больше ничего не имело значения. Все умерло. Вместе с Рене.
       --- Да, миледи,--- подала голос спокойная Кларисса.--- Рене де Лоррейн умер. Только что,--- она накрыла труп простыней и обернулась к женщинам.--- Миледи, я думаю, вам лучше увести госпожу маркизу подальше от этой комнаты. К тому же, ей нужно отдохнуть.
       Энн обняла подругу за плечи и медленно повела ее в свою комнату. Эстель не сопротивлялась. Остекленевшими глазами она продолжала смотреть перед собой, ничего не видя. Все ей стало безразлично.
       --- Что с ней миледи?
       --- Я думаю, это просто глубокий шок, Кларисса. Скоро она придет в себя,--- успокоила верную служанку Энн.
       На пороге комнаты стоял сэр Энтони.
       --- Что произошло, Энни? Я слышал шум и… ужасный крик.
       Энн передала Эстель Клариссе и глубоко вздохнула. Как сказать правду? И как объявить безвременную кончину маркиза? Для всех, а особенно для Эстель, это было ужасным шоком. Энн подождала, пока Кларисса уведет овдовевшую маркизу, и тихо сказала:
       --- Вчера вечером Рене вдруг стало плохо. Я не знаю, что это за неведомая болезнь, но у него начался ужасный жар, бред… он все время бредил…
       --- Что с маркизом? --- грубо прервал ее сэр Энтони.
       --- Он умер,--- прошептала Энн.--- Умер несколько минут назад. Эстель просто обезумела от горя!
       В этот момент из комнаты Энн послышались яростные и полные боли крики:
       --- Нет, он не умер! Он не умер! Я не верю в это! Рене не мог покинуть меня просто так! О, мои бедные дети… Бедные дети! Они остались сиротами, и я снова одна… Одна…

       Прошел месяц со дня гибели Рене. Гроб с его телом с позволения герцога Клода, его отца, был переправлен морем в Париж, где старший сын Клода, Франсуа, должен был похоронить маркиза д’Эльбефа на семейном кладбище. Сэр Энтони отправил письмо в Лондон своему другу Клоду де Лоррейну, сообщая о смерти сына от неизвестной никому болезни. Он писал, что смерть постигла Рене де Лоррейна так быстро, что никто даже не успел понять, что за болезнь подкосила его. Эстель впала в совершенную апатию, сообщал дальше сэр Энтони: сидит целыми днями у окна и смотрит вдаль, словно ожидая там кого-то увидеть. Она отказывается есть и выходить на улицу. Часто она даже не узнает ни его, сэра Энтони, ни его дочь Энн, ни их слугу Вальтера. А иногда сидит часами перед камином в главной зале и разговаривает вслух с Рене, как будто он жив. Кажется, ее мозг просто отказывается принять то, что маркиз умер. Таким заключением заканчивал письмо сэр Энтони Сент-Леджер.
       Герцог и герцогиня Сюзанна, посоветовавшись, решили ехать в Кент с тем, чтобы поддержать свою дорогую девочку и, возможно, как-нибудь утешить. Сюзанна де Бурбон очень надеялась, что, увидев ее, Эстель придет в себя и поймет, что жизнь продолжается, и еще остались люди, которым она необходима здоровая и счастливая. Они обязательно что-нибудь придумают вместе и спасут несчастную маркизу д’Эльбеф от безумия.
       Холодным ноябрьским утром Эстель прогуливалась по саду Лидса. Сегодня Вальтер чуть ли не насильно вытолкнул молодую женщину на улицу, и она вынуждена была подчиниться. С полным равнодушием ко всему окружающему Эстель брела по аллее сада, уже покрывшейся первой изморозью. Сонным взглядом она уставилась к выходу из сада, где появилась еще одна женская фигура в платье из тяжелого, черного бархата, расшитого полосами золотой парчи, усыпанной золотистым бисером и в темной накидке, подбитой мехом. Герцогиня Сюзанна приблизилась к дочери, и Эстель с равнодушием смотрела, как переливаются на холодном ноябрьском солнце розовые жемчужины на шее матери. Герцогиня умела выглядеть великолепно в любой жизненной ситуации.
       --- Эстель,--- прошептала Сюзанна, протягивая к ней руки, затянутые в черные бархатные перчатки. Но молодая женщина посмотрела на нее с таким отчуждением, что сердце матери болезненно сжалось.--- Эстель, дочь моя! Иди ко мне!
       Эстель послушно приблизилась к матери, и Сюзанна крепко прижала ее к себе, но девушка не ответила на объятие.
       --- Расскажи мне все,--- попросила Сюзанна.--- Я хочу, чтобы ты выговорилась. Хочу, чтобы тебе стало легче.
       Про себя Сюзанна отметила, что дочь очень плохо выглядит: бледная, исхудавшая, с мешками под глазами. Она плохо спит, не ест и не гуляет на улице. Сюзанна взяла дочь за руку и повела по саду.
       --- Мы приехали вместе с герцогом. Он сейчас с Сент-Леджером в главной зале. Решили выпить вина и поговорить,--- как можно более беззаботно говорила Сюзанна.--- Энн Сент-Леджер сказала, что ты гуляешь в саду. Хотя, она считает, что тебе не мешало бы чаще гулять.
       --- Это не важно,--- прошептала Эстель.
       --- Нет, важно! Но теперь я здесь, и все пойдет так, как надо. Вместе с Рене не умер весь мир. Ты должна жить ради детей, ради людей, которые любят тебя и уважают и, прежде всего, ради самой себя.
       --- Пойдем, и я покажу тебе кое-что,--- неожиданно попросила Эстель. Глаза ее загорелись мрачным огнем, а ладони самопроизвольно сжались.
       Женщины вышли из сада. Эстель крепко держала мать за руку и вела ее на задний двор замка. Движение ее были резкими и порывистыми, она почти бежала, и Сюзанна с трудом поспевала за ней. Несколько раз молодая женщина спотыкалась о сухие сучья и горсти высохшей листвы, но удерживала равновесие и продолжала бежать.
       --- Куда ты ведешь меня, дорогая? --- герцогиня тщетно пыталась перекричать резкие порывы ветра.
       Эстель не отвечала. Неожиданно перед ними выросло высокое, старое здание часовни. Сюзанна вздрогнула и суеверно перекрестилась при виде этого темного и неприветливого сооружения. Оно очень соответствовало мрачной, осенней погоде и такому же мрачному настроению Эстель. Но молодая женщина не обращала внимания, она уже зашла внутрь, и мать последовала за ней.
       Часовня внутри оказалась небольшой квадратной комнатой, обитой деревянными панелями и с деревянным полом. В центре стоял алтарь из крепкого древнего дуба. Возле алтаря стояла высокая хрустальная ваза с искусственными шелковыми розами и лилиями, а по стенам висели массивные позолоченные канделябры со множеством свеч. Все это создавало удивительную атмосферу уюта и спокойствия.
       --- Это мое пристанище! --- Эстель взмахнула рукой вдоль высоких стен с разноцветными витражами. Глаза ее горели возбуждением, а движения были лихорадочными. Она преклонила колени у алтаря на парчовую золотую подушку.--- Здесь всегда тихо и спокойно. Здесь лежало тело моего Рене, и здесь я провела множество часов в молитвах и умиротворении. Здесь мне легче дышится. Я столько времени просидела в этом самом месте у тела моего Рене! Я ждала чуда --- я молилась о том, чтобы Господь оживил его… Я мечтала об этом!
       Сюзанна села на мраморную скамью рядом с дочерью и с сочувствием посмотрела на нее. Сердце е сжималось от жалости и боли! Слабые лучи тусклого осеннего солнца проникали сквозь цветные витражи и играли причудливыми бликами на черном шелке платья дочери --- накидку она сняла у входа в часовню. Сюзанна отметила про себя, что дочь стала неряшлива и не снимала, видимо, это платье уже много дней. Низкий лиф, расшитый прозрачными хрусталиками, был целомудренно прикрыт черным платком. Но узор на лифе уже пообтрепался, а мелкие головки хрусталя во многих местах отвалились. На одном из пышных рукавов оторвалась манжета, а на другом неопрятно повисло желтое кружево. Юбка во многих местах была заляпана грязью. Но Эстель не замечала этого, она была полностью поглощена своими фантазиями.
       --- Эстель, дочка, давай пойдем в дом.
       Женщина не отвечала.
       --- Эстель, дорогая, герцог ждет нас в замке. Он очень хотел бы видеть тебя.
       Эстель сжала в руках большое, позолоченное распятие и прижалась лбом к деревянному алтарю. Она не обращала внимания на мать. Сюзанна с тяжелым вздохом поднялась с мраморной скамьи и поплелась к выходу. На пороге она обернулась, о дочь замерла в коленопреклонной позе, шепча какие-то неистовые слова.
       В библиотеке Сюзанну уже ждал супруг --- он сидел в глубоком кресле возле камина и задумчиво потягивал вино с бокала.
       --- Ты выглядишь хмуро,--- Сюзанна опустилась на скамейку у ног супруга.
       --- Да, кое-что случилось.
       Сюзанна насторожилась. Тем временем герцог продолжал говорить:
       --- Только что прибыл посыльный от нашего управляющего из Лондона, от Планкетта. Письмо, которое он привез мне, прошло долгий путь из Парижа. Знаешь от кого это письмо? От моего дорогого друга, Амбуаза Паре. Он --- лекарь, и очень известный…
       --- Амбуаз Паре?! --- воскликнула Сюзанна.--- Тот самый Паре, который лечил Генриха Второго и Карла Девятого? И тот, который успешно излечивает такие ужасные болезни, как чума и оспа?
       --- Именно он. Амбуаз лекарствует на улице Ирондель под вывеской «Три чаши». Он действительно очень известен в Париже. Я уверен, когда-нибудь имя Паре войдет в историю. Но сейчас дело не в этом. Тело моего сына Рене было переправлено в Париж с тем, чтобы Франсуа похоронил его на фамильном кладбище. Но перед этим я пожелал, чтобы Амбуаз провел расследование и, сделав вскрытие, выяснил причину смерти моего сына. И ему это удалось… Рене умер… Он.. Он умер от яда. Его отравили,--- Клод де Лоррейн зажмурился от подступивших к глазам слез. Грудь его тяжело вздымалась, и Сюзанна взяла Клода за руку. Она испугалась, что муж не вынесет такого удара.--- Кто убил моего мальчика? Кому могло понадобиться убить Рене?
       --- Рене участвовал в заговорах королевы Катрин, мне это известно…
       --- Французские протестанты в Лондоне? Нет, это невозможно! Я никогда не узнаю, кто убил моего сына, никогда. Да это и не важно, потому что я не хочу отягощать свою совесть местью. Я не буду убивать. Разве это вернет мне моего сына?
       --- Нет, не вернет. Ты прав, Клод. Это ужасно. И это… отвратительно. Но я знаю, что кто бы ни сделал это с Рене, он поплатится за это. Бог все видит и накажет его или ее.
       --- Это слабое утешение, любовь моя. Но это еще не все. Теперь мы должны сообщить Эстель о причине смерти ее мужа.
       --- Моя несчастная дочь не перенесет этой новости. Она совершенно сломлена и убита горем. Мы не можем так поступить с ней. Эта новость окончательно добьет ее. Ты так не считаешь?
       --- Она имеет право знать правду. Мы не можем скрыть от нее правду. Где она сейчас?
       На глазах Сюзанны выступили слезы:
       --- Она в замковой часовне. Бедняжка говорит, что проводит там большую часть времени. Ей так тяжело! С утра до ночи она стоит на коленях перед алтарем и беспрестанно молится…
       --- Мы должны найти ее! --- твердо заявил герцог.
       --- Но я не хочу тревожить ее…--- жалобно протянула Сюзанна.
       --- Мы должны найти ее!
       --- Ее не надо искать,--- Клод и Сюзанна обернулись и увидели Эстель на пороге в библиотеку. В руках она держала стакан бренди. Залпом опрокинув бренди в рот, женщина направилась к матери.
       --- Вы хотели меня видеть, матушка?
       --- Герцог собирается сообщить тебе кое-что, дорогая,--- пролепетала Сюзанна, удивленно уставившись на стакан с бренди.--- Трагическая новость…
       Эстель опустилась в кресло, придерживая рукой уже круглый от беременности живот.
       --- А! Трагическую новость! --- она насмешливо взглянула на мать и раздраженно забарабанила пальцами по подлокотникам кресла.--- Еще одну трагическую новость? Кто-нибудь еще умер?
       --- Нет, никто не умер! --- герцог рывком вырвал стакан с бренди из руки Эстель и сурово посмотрел на нее.--- Я не узнаю тебя, дочь. Ты опустилась. Ты не ухаживаешь за собой, одеваешься как оборванка, не носишь украшений, не общаешься с сэром Энтони и его дочерью, а еще… пьешь!
       Он поморщился и допил бренди. Эстель только фыркнула и со скучающим видом продолжала барабанить пальцами по креслу.
       --- Что случилось, господин герцог?
       --- То, что я хочу сообщить, может подвергнуть тебя в шок. Но я… обязан сделать это! Иначе моя совесть не будет чиста. Твой муж, Рене де Лоррейн, маркиз дЭльбеф, был отравлен. Он умер от яда. Яда в вине, точнее.
       Эстель приподнялась в кресле, во все глаза глядя на герцога. Казалось, эта новость окончательно протрезвила ее.
       --- Вы хотите сказать, что кто-то решил отравить моего мужа? Откуда вы узнали?
       Герцог устало пожал плечами:
       --- Я знаю это от Амбуаза Паре, придворного врача. Он исследовал труп маркиза, а затем написал мне. Это --- правда, Эстель, и тебе придется смириться. Мне тоже очень тяжело сознавать это, но, разумеется, тебе еще тяжелее. Но не забывай, что ты носишь наследника Эльбефа, и ради него ты обязана жить.
       Эстель поднялась с кресла и принялась нервно ходить по комнате, сжав руки на груди.
       Герцог и Сюзанна тоскливо наблюдали за ней, думая о том, что теперь их несчастной дочери точно не выкарабкаться из бездны отчаяния и горя. Действительно, на лице молодой женщины проступали ужасные муки. Но вдруг все изменилось. Эстель резко остановилась и обернулась к матери.
       --- Мне здесь больше нечего делать,--- спокойно сказала она.--- Я возвращаюсь во Францию.
       --- Во Францию?! --- удивленно воскликнули герцог и герцогиня в один голос.
       --- Да, во Францию. Точнее, в Париж,--- так же спокойно подтвердила Эстель.--- Я хочу по дороге встретиться со старшим братом Рене, Франсуа де Гизом. Если вы не возражаете, господин герцог. Он сопроводит меня в Юссе, где я поживу несколько дней, а потом в Париж. Там он представит меня королю Карлу и королеве Катрин, королеве-матери.
       При этих словах Сюзанна недовольно поморщилась, а герцог лишь обреченно покачал головой:
       --- Я смотрю, дитя мое, ты уже все продумала.
       --- Нет, я ничего не продумывала. Все это вышло спонтанно, вот сейчас. Но я нутром чувствую, что это правильное решение. Так должно быть. Сегодня же я попрощаюсь с сэром Энтони и его прелестной дочкой, а также с Вальтером Ли. Вряд ли я их когда-либо еще увижу. Пусть закладывают карету, готовят мой багаж,--- я еду в Лондон!
       Когда Эстель выбежала из комнаты, герцог хитро подмигнул своей жене:
       --- Она совсем оправилась. Кажется, это потрясение было ей нужно. Теперь с ней все будет в порядке.
       --- А как же ребенок, которого она носит? --- встревожено прошептала Сюзанна.
       --- До родов еще два месяца,--- успокоил ее Клод.--- Будет рожать во Франции. А Христофа и Бесс возьмет с собой. Через время мы можем отправиться во Францию навестить внуков, любимая.
       Сюзанна положила голову на плечо мужа и нежно промурлыкала:
       --- Как я довольна, что Эстель стала для тебя дочерью. Ты действительно полюбил ее, дорогой. А я так переживала из-за этого тогда, когда ты увидел ее в Турции…
       --- Эстель --- замечательная девушка,--- подтвердил герцог.--- И очень сильная… С ней все будет хорошо!

       Корабль «Ночная звезда» вошел в портовый город Марсель 25 марта 1571 года. Для марта была очень теплая и ясная погода. Сияло еще по-весеннему несмелое солнышко, а зелень только начинала пробиваться, украшая собой и без того живописный город Марсель. «Ночная звезда» плавно входила в Старый Причал, где уже стояло множество французских, английских, голландских, испанских и даже несколько мальтийских судов. Все они были великолепны и поражали глаз разнообразием красок флагов и знамений, прикрепленных к главной мачте, и удивительными, живописными национальными костюмами разных народов. Марсель был окружен очаровательными деревеньками, какие могут быть только во Франции.
       Эстель восхищенно наблюдала за суетливой и непоседливой жизнью на главной площади, находившейся прямо возле порта.
       --- Какой чудесный город! --- всплеснула руками она.--- Непременно, я чудесно проведу здесь время!
       На причале ее уже ждала карета, возле которой стоял высокий мужчина, одетый во все черное. Вид у него был суровый и в то же время надменный. Эстель с опаской приблизилась к нему, не зная, что сказать этому великолепно одетому, гордому придворному. Но он сам спас ситуацию.
       --- С прибытием, дорогая золовка,--- произнес он. При этом Эстель отметила про себя, что голос у него был низкий, с легкой хрипотцой.--- Мое имя Франсуа, герцог де Гиз. Я старший сын Клода де Лоррейна, брат вашего мужа Рене, упокой Господи его душу.
       Эстель сделала небольшой реверанс:
       --- Я рада встретиться с вами, мессир герцог. Это большая честь для меня.
       --- Франсуа,--- мягко перебил ее герцог.--- Вы можете звать меня Франсуа. А я буду называть вас Эстель.
       Молодая женщина немного смутилась пол пристальным взглядом юного герцога, но взгляда не отвела.
       --- Не желаете ли пообедать со мной? --- галантно спросил Франсуа, беря Эстель под руку.--- Ваши вещи заберет с «Ночной звезды» и отнесет в гостиницу «Три вертела» мой слуга. По правде, «Три вертела» --- это всего лишь постоялый двор, но зато самый лучший в Марселе. Там нас замечательно накормят и приготовят чистые комнаты и постели.
       Они направились к небольшому каменному сооружению в конце улицы. По дороге Эстель с любопытством осматривалась по сторонам и была удивлена многообразным людским потокам, заполонявшим узкие, тесные улочки города. Люди были одеты в самые немыслимые наряды, отовсюду слышался говор на французском, английском, португальском, испанском, фламандском и многих других языках. На базаре продавали все, что только можно было себе представить --- диковинные фрукты и овощи, серебро, золото, изделия из фаянса, медные украшения, яркие ткани и платья. По дороге к «Трем вертелам» какая-то древняя старуха схватила Эстель за руку своими крючковатыми пальцами, требуя купить у нее вафельные трубочки. Герцог бесцеремонно отпихнул ее в сторону и крепче прижал к себе Эстель.
       ---- Удивительный город, Марсель! --- воскликнула Эстель.
       --- Один из самых древних,--- заметил герцог.--- Он был построен в 7 веке около естественной бухты и получил название Массалия. Марсель --- столица Прованса. Еще его называют «ворота Востока». Вы наверняка уже заметили здесь множество турков и арабов. Отовсюду слышится их тарабарщина.
       --- Я хорошо понимаю турецкий и говорю на нем свободно,--- усмехнулась Эстель и, заметив потрясенный взгляд Франсуа, поспешно добавила.--- Я жила некоторое время в Турции. Ваш отец вел там торговые дела. Это удивительный народ!
       --- Да уж, удивительный! --- лениво махнул рукой Франсуа, не желая особо напрягать себя рассказами девушки.--- Посмотрите лучше сюда, дорогая золовка! Видите красивый собор? Это Нотр-Дам-де-ла-Гард на улице Фор-сю-Санктуар. А это --- самый большой кафедральный собор, Ла-Мажор. Как вам нравится Марсель?
       Они уже подошли во двор «Трех вертелов». За ними поспешно въехала карета с багажом Эстель.
       --- Он великолепен,--- улыбнулась Эстель.--- Это немного отвлекло меня от грустных мыслей… Больше всего мне понравился причал.
       --- Он построен в 1512 году, то есть ровно 59 лет назад. Довольно старый… Входите, дорогая золовка!
       Они оказались в главной зале «Трех вертелов», точнее в небольшом, но опрятном трактире. Вдоль темных стен стояли рядами длинные деревянные столы с медными приборами. На каждом столе стояла стеклянная ваза с ранними весенними цветами. Небольшие окна были зашторены симпатичными голубыми занавесями. Все выглядело очень чисто и красиво. Герцог и маркиза сели за ближайший столик. К ним тут же подошла пышногрудая, веселая блондинка.
       --- Меня зовут Полина Леар, я --- хозяйка «Трех вертелов»,--- она дружелюбно улыбнулась.--- Насколько я понимаю, дама только что с дороги. Вид у вас утомленный, госпожа… Я приготовлю вам такой обед, какой вы еще не пробовали ни в одном дворце!
       --- И что же ты приготовишь? --- полюбопытствовал герцог. Очаровательная хозяйка трактира удивленно всплеснула руками:
       --- Именно то, чем знаменит Марсель! Морскую форель с лимоном и гарниром из прованских трав, мидии, сваренные с луком, устрицы на льду, белый хлеб, соленое масло, а на сладкое ---- пирожки с фруктами, яичный крем и вино!
       --- Звучит аппетитно! Я последний раз ела такие вкусные вещи еще в Кенте, в Лидсе. Тогда я была с матерью, герцогом Клодом, сэром Энтони и его дочерью Энн.
       Франсуа сочувственно кивнул:
       --- Я искренне соболезную вашей утрате и сопереживаю вместе с вами. Рене был моим любимым братом. После него в моей жизни остался только один по-настоящему близкий мне человек.
       --- Ваш отец?
       --- Отец? --- герцог презрительно усмехнулся.--- Мы никогда не любили и не понимали друг друга. Я говорю о Маргарите де Валуа.
       --- Маргарите?--- Эстель чувствовала себя совершенно сбитой с толку.--- Этой девочке?
       --- Девочке?! --- откинувшись назад, Франсуа расхохотался. Его смех почему-то совсем не понравился Эстель.--- Дорогая моя Эстель, вы покинули Францию семь лет назад. Итак, прошло семь долгих лет. Многое изменилось. Марго из неуклюжей девочки превратилась в прекрасную женщину. Она --- мой самый близкий и доверенный друг. Но скоро мне придется лишиться и этого друга.
       --- Почему же? --- с каждой новой секундой Эстель понимала, как же много она пропустила за время своего отсутствия на родине. Столько изменилось! Семь лет она провела на чужбине, вдали от Франции, вдали от своей родины. Но здесь она оставила часть своей души, и сейчас заново обретала ее.
       --- Марго собираются выдать замуж за Филиппа Испанского или Генриха Наваррского. Точно еще не решено, но скоро будет. Екатерина Медичи, старая паучиха, продолжает плести свою хитрую паутину, интриговать и предавать тех, кто ей действительно верен. Она приносит дочь в жертву своим политическим играм. Она ненавидит Марго, мечтает избавиться от нее… А король Карл и два его брата-извращенца за одно с ней. Бедная Марго! Я --- единственный, кто ее любит.
       --- Я уверена, что все обстоит не совсем так,--- Эстель успокаивающе похлопала Франсуа по руке, стараясь не замечать недобрый огонек в его глазах.--- Когда-то я знала короля Карла. Это замечательный человек, он любит сестру. Что касается королевы-матери, то у нее тяжелый характер, но она не может не любить родную дочь…
       В этот момент появилась веселая, розовощекая служанка с большим подносом, на котором уже дымилась жареная форель, ароматно пахли устрицы и мидии. Франсуа шутливо шлепнул девушку по мягкому месту и послал за вином. Тем временем они принялись за еду, и разговор был позабыт. Оставшееся время ужина прошло в молчании.
       Ночью Эстель проснулась от резкой боли в низу живота. Она схватилась за низ живота и истошно закричала. Никто ее не слышал, так как за окном бушевала гроза. Эстель медленно сползла с кровати на пол, держась обеими руками за живот. Все ее тело дрожало от боли. Согнувшись пополам, Эстель задрала рубашку до талии и почувствовала, что ее бедра влажны от крови. В этот момент прямо возле «Трех вертелов» ударила вспышка молнии и осветила всю комнату. В этом ярком свете Эстель увидела фигуру в углу комнаты. Это был Рене. Он стоял у окна и мрачно глядел вдаль --- туда, где бушевала гроза.
       --- Рене! --- она испытала одновременно и страх, и радость.--- Это ты… Прости… Я теряю нашего сына…
       --- Ты не потеряешь его…--- послышался еле уловимый шепот, словно шелест листьев.--- Ты не потеряешь его. Ты должна быть сильной. Ты не должна сдаться и позволить твоим врагам одолеть себя. Меня подло убили… отравили… вином, предназначенным… тебе!
       Эстель зажмурилась, пытаясь привести в порядок свои сумбурные мысли. Его отравили вином… вином… вином, предназначенным для нее! Ну, конечно! Как по мановению палочки перед глазами Эстель предстало лицо той самой неприятной французской служанки, которая сбежала из Лидса сразу после того, как Рене стало плохо. Эстель мучительно застонала и с усилием открыла отяжелевшие веки. Она была одна в комнате. Неужели ей все померещилось? Новый приступ боли разорвал ее живот пополам. Эстель плотно закрыла глаза и, сжав руки в кулаки, сосредоточила все силы на том, чтобы вытолкнуть из себя дитя. Она долго мучалась, искусав губы в кровь и изодрав ногтями ладони. Пол под ней был холоден и влажен от крови. И вот последнее усилие! Женщина закричала во всю мощь своих легких и вытолкнула младенца.
       Дверь с грохотом распахнулась. На пороге стоял Франсуа де Гиз со свечой в руке. Увидев корчившуюся от боли Эстель на полу комнаты, герцог бросился перед ней на колени, пытаясь укутать ее в плед. И тут что-то зашевелилось у ног женщины. Неожиданно тишину нарушил пронзительный крик младенца.
       --- О Боже!--- герцог подхватил дитя на руки.--- Это мальчик! Эстель, ты только что родила мальчик, наследника для Эльбефа!
       --- Марсель…--- еле слышно прошептала женщина.
       --- Что?
       --- Марсель… Я назову его Марсель… Марсель де Лоррейн, маркиз д”Эльбеф.








Часть четвертая
       Мой стих тебя навек превознесет,
       Напишет имя в горной синеве;
       Коль смерть одержит верх над всем живым,
       Мы жизнь любовью вечной возродим.
(Эдмунд Спенсер, «Я имя милой вздумал написать…»)

Глава 14
Любовь потерянная --- любовь обретенная
       Франция, Париж, 1572 год
       Карета, запряженная четверкой свежих лошадей, катилась по зеленым полям прекрасной долины Луары. В карете сидели герцог Франсуа де Гиз и маркиза д’Эльбеф. Летняя жара навевала на них сонливость. Они только что проехали изысканный, старинный Монпупон, стоящий обособленно между долинами рек Шер и Индр на большой, зеленой поляне, омываемой ручьем. Эстель была заворожена красотой этого замка, но когда вдалеке показались очертания Азей-ле-Ридо, возвышающегося над живописной рекой, она ахнула. Элегантный замок Г-образной формы потряс ее до глубины души. Она воскликнула:
       --- Где только я ни была! Но до сих пор я убеждена, что места , восхитительнее родной долины Луары, просто больше не существует. О, эти сказочные замки…
       --- О, да,--- пробормотал герцог.--- Азей-ле-Ридо, Вилландри, Монпупон, Блуа, Шенонсо, Монтрей-Белле… Кстати, что касается Азей-ле-Ридо, то он унаследовал свое удивительное название от своего первого хозяина, господина Азиаса. А скоро, моя дорогая, вы увидите Монтрей-Белле, воздвигнутый Фульком Неррой, первым герцогом Анжуйским. Это большой донжон, окруженный рвами и двойной крепостной стеной. Кстати, Монтрей-Белле принадлежит д’Аркурам, кому-то из ваших родственников…
       Следом за ними ехала еще одна карета поменьше, в которой была кормилица Селестин, нанятая в Марселе месяц назад, и младший сын Эстель, Марсель де Лоррейн. Еще в Марселе Эстель написала письмо матери, сообщая о благополучном рождении ее нового внука.
       Сюзанна ответила, что она безумно счастлива этой новости, так как в последнее время у нее одни огорчения --- дело в том, что Клод де Лоррейн серьезно заболел, и его состояние с каждым днем все ухудшается. Эстель заметила, что эта новость не произвела особого впечатления на Франсуа. Он лишь пожал плечами и заметил, что Клод --- очень стар и пережил много горя на своем веку, годы давят на него. Ни малейшего сочувствия… Впрочем, Эстель было не особенно приятно его общество, но она терпела, так как понимала, что одной путешествовать по дорогам Франции --- слишком опасно и, к тому же, неприлично. А герцог был так любезен, что пожелал эскортировать молодую вдову до Юссе. Но там они и расстанутся, твердо решила Эстель. Ей не нравился этот плотоядный взгляд, которым герцог порой пронизывал ее с ног до головы. За это время Эстель успела окончательно оправиться после родов и вернуть себе великолепную прежнюю фигуру. Она хорошо провела этот месяц в Марселе, и теперь выглядела посвежевшей и отдохнувшей. Герцог же успел за это время отметить для себя исключительную красоту молодой безутешной вдовы: темно-каштановые вьющиеся локоны по пояс, легкий персиковый загар, миндалевидные зеленые глаза и полные губы. Пожалуй, она была красивее даже его Марготон, как он любил называть Маргариту де Валуа.
       --- Мы приближаемся к Юссе,--- заметил герцог, равнодушно выглянув в окно кареты.
       Эстель тут же проснулась и тоже выглянула из окна кареты. Чудесный вид открывался перед ней. Юссе, белокаменный дворец из ее снов, возвышался над ними с опушки живописного леса Шинон. Карета как раз проезжала по мосту,--- отсюда открывался чудесный вид на замок и всю прилегающую местность. Долина подсолнухов, утопающая в зелени, окружала со всех сторон Юссе, а сзади виднелись кроны величественных вековых деревьев. Эстель с гордостью посмотрел на герцога --- это был ее дом. Но Франуса остался таким же бесстрастным и равнодушным ко всем окружающим красотам.
       Карета въехала в замковый двор, и навстречу им выбежал молодой конюх, который тут же занялся лошадьми. Герцог помог выйти молодой женщине, и они вдвоем вошли в дом. Их встретила пожилая женщина, представившаяся, как Полина, домоправительница, которую прислал сюда герцог Клод из своих владений в Лотарингии. Она вот уже год управляется этим замком. Эстель же про себя отметила, что в доме чисто и красиво. Франуса задумчиво рассматривал просторную залу с большим, сложенным из дикого камня, камином, красивыми гобеленами на тему охоты, вазами на столах и пушистыми коврами на полу. Когда-нибудь это все будет принадлежать его дорогой золовке, Эстель де Лоррейн, подумал он. Да она завидная невеста!
       Навстречу им выбежали три громко лающих охотничьих сеттера, и вышел старый управляющий Жак, который тепло поприветствовал Эстель. Казалось, время остановилось в Юссе,--- ничего не изменилось с тех самых пор…
       --- Ужин будет готов через час,--- доложила Полина.
       --- Отлично! --- герцог с хозяйским видом бросил свой дорожный плащ на кресло и развалился в другом кресле возле камина, протянув вперед ноги в грязных сапогах. Посмотрев на эту картину, Эстель раздраженно поморщилась, но промолчала. Скоро господину герцогу придется убраться отсюда.
       --- Я поужинаю в своей комнате,--- устало бросила через плечо она горничной, поднимаясь по широкой лестнице наверх. Герцогу оставалось лишь озадаченно смотреть ей вслед.
       Как оказалось, Эстель была действительно ужасно голодна. После родов она стала слабой, нервной и легко утомляемой. Эстель с большим удовольствием съела все, принесенные Клариссой, яства: ветчину, кусочек каплуна, морковь и бобы. Некоторое время она еще сидела в глубоком кресле у высокого окна, напряженно вглядываясь вдаль. Это была именно та комната, в которой когда-то много лет назад она отдала свое целомудрие Христофу де Рошешуару. Сколько воды утекло, сколько всего изменилось… Теперь она вдова маркиза д”Эльбефа с тремя детьми. А он? Как он? Вспоминал ли он ее все эти годы? Мечтал увидеть ее? И будет ли рад увидеть теперь? Конечно, будет! Ведь их связывало такое сильное чувство! Если бы тогда, много лет назад, Эстель не похитили пираты и не продали в рабство, ее судьба сложилась бы иначе. Но, значит, так было надо.
       Эстель разделась и, голая, легла в теплую постель. Хотя в комнате и не было камина, но услужливая Кларисса настелила такую теплую, пуховую перину, что в рубашке было бы жарко спать. Эстель с удовольствием потянулась и представила себе тот миг, когда Христоф снова увидит ее. Спустя столько лет! Интересно, он сейчас в Париже? Скоро она это узнает…
       Эстель уже начинала дремать, когда ее разбудил легкий скрип половиц в комнате. Она сонно открыла глаза и потянулась навстречу мужской фигуре, выплывшей из темноты.
       --- Христоф,--- тихо прошептала она.
       --- Нет, это не Христоф, голубушка,--- послышался насмешливый ответ, и тут Эстел окончательно проснулась. Перед ней стоял герцог с плотоядной улыбкой на губах.
       --- Что вы здесь делаете? --- буквально взвизгнула она.
       --- Пришел убедиться, что вы здесь хорошо устроились,--- расхохотался Франсуа де Гиз, уперев руки в боки. На нем были только панталоны и расстегнутая на груди рубашка.
       --- Вы не имеете права вторгаться в мою комнату ночью,--- холодно отпарировала Эстель, натягивая одеяло до подбородка.
       --- Может, моя дорогая золовка, вы предпочитаете заниматься этим днем?--- герцог снова засмеялся и прыгнул к женщине в постель, не обращая внимания на ее протестующие крики и мольбы остановиться. Эстель отчаянно брыкалась и пыталась вырваться, но Франсуа был куда сильнее ее.--- Ты мне сразу понравилась! У моего покойного братца Рене был отменный вкус. Ты --- весьма соблазнительная вдовушка…
       Он придавил ее своим весом и обеими руками схватил за лицо, заглянув в зеленые, полные боли, глаза.
       --- Но вы же сами сказали мне, что любите Маргариту де Валуа,--- отчаянно прошептала Эстель.
       --- Марго простит мне вас, как я простил ей многочисленных любовников,--- Франсуа уже покрывал ее лицо торопливыми жадными поцелуями, но Эстель лишь с отвращением мотала головой из стороны в сторону, стараясь увернуться от его липких поцелуев.--- Интересно, а кто такой Христоф? Уж не Рошешуар ли? Неужели тебе нравится этот бабник?
       Эстель вся сжалась в комок от ужаса, сердце упало куда-то бесконечно далеко. Герцог сразил ее одним ударом наповал. Все силы ее покинули, и она безвольно обмякла в руках Франсуа де Гиза. Но он не заметил этого. Все тело женщины покрылось синяками от ощупывающих пальцев герцога, а губы распухли от его неистовых поцелуев. Но Эстель уже ничего не замечала. Бабник… Это слово пронзило ее насквозь. Значит, их встреча никак не отразилась на его жизни, не оставила никакого следа. Он продолжал соблазнять женщин направо и налево.
       Эстель бессмысленно уставилась на герцога, который уже устраивался на ней. Но вдруг он издал глухой стон и всем своим весом рухнул на нее. Эстель вскрикнула и попыталась вылезти из-под него. Что произошло? Она подняла глаза и встретилась взглядом с… Франсуа, старым дворецким ее отца. Судьба послала ей Франсуа в качестве спасителя! Старый слуга стыдливо отвернулся в сторону, пока женщина поспешно одевалась в свой дорожный костюм.
       --- Вы должны поторопиться, госпожа Эстель,---- пробормотал он, подавая ей перчатки и шляпу.--- Я треснул его светлость по голове графином, но голова-то небось крепкая! Он может очнуться в любую секунду!
       Схватив за руку женщину, он поволок ее вниз по лестнице во внешний двор. Здесь он оставил ее ждать, пока сам седлал двух лошадей.
       --- А как же Кларисса?
       --- Нет времени, мадам! --- Франсуа поспешно махнул рукой и подсадил женщину на лошадь.--- Скачите во весь опор в Париж, пока не очнулся герцог и не обнаружил пропажу, а я сейчас разбужу слуг и велю закладывать карету. Мы с детьми и вашей камеристкой поедем следом. Но поторопитесь, мадам, у вас очень мало времени!
       Но Эстель уже не слышала его последних слов,--- она скакала, скакала навстречу Парижу --- городу ее детства, городу, где она оставила полжизни.
       
       Старая Нана распахнула объятия навстречу своей воспитаннице. Она была стара и плохо видела, но когда на пороге ее парижского дома на улице Сер-Селестин появилась знакомая миниатюрная фигурка с копной золотисто-каштановых волос и русалочьими глазами зеленого цвета, она не могла ошибиться. Это была ее Эстель де Рие, ее девочка, с которой она рассталась много лет назад в замке Юссе, и которую она теперь снова обрела. Но сейчас это было уже не глупая девчонка, отправившаяся на поиски приключений со своим недотепой-дядюшкой, а взрослая женщина, которая успела познать любовь и горе, счастье и страдание.
       Глаза старой служанки увлажнились слезами. Она прижала Эстель к груди и в голос разрыдалась. Ей показалось, что она наконец обрела свою давно потерянную дочь. Франсуа тоже прослезился, глядя на эту трогательную сцену.
       --- Девочка моя,--- прошептала Нана.--- Ты должна мне все рассказать. Ты поделишься со мной своими печалями?
       --- Да, Нана, да! О, да!--- Эстель всхлипнула, вытирая слезы краем шелкового платочка. Теперь она точно дома! Здесь ее дорогая Нана, старый Франсуа, и здесь живут воспоминания о ее дорогом отце и дядюшке Шарле. Она дома!
       Вскоре она уже расположилась в салоне у камина рядом со старой служанкой. Они потягивали сладкий сидр, заедая его сухими бисквитами. Она успела уже поведать Нане всю историю своих злоключений, и та лишь пораженно качала головой. Никогда не приходилось ей слышать что-либо подобное! И все это пережила ее девочка! Час назад приехали слуги вместе с детьми. Они сообщили, что Франуса де Гиз пришел в себя, страшно зол и теперь находится по дороге в Париж. А Нана тем временем не упустила возможности познакомиться с детьми Эстель. Маленький Христоф де Рие поразил ее своей экзотической внешностью: миндалевидные черные глаза, густые темно-каштановые кудри и золотистая кожа.
       --- Кто твой отец, мальчик мой?--- спросила его мать.
       --- Великий султан Селим, властелин четырех сторон света,--- с гордым видом сообщил шестилетний Христоф.--- Но об этом не следует говорить другим людям.
       --- Почему же, дитя?--- всплеснула руками Нана.
       --- Они все равно не поверят, что я сын --- величайшего властелина мира,--- пренебрежительно пожал плечами Христоф.
       --- Откуда у него такая дьявольская гордость и высокомерие,--- вздохнула старуха.--- Это уж точно не с тебя он берет пример. В его жилах течет кровь гордых и сильных завоевателей, турков. А что это за очаровательная малышка?
       Дочь Эстель стыдливо пряталась за широкую юбку матери. Услышав, что к ней обращаются, она нерешительно вышла вперед пролепетала:
       --- Меня зовут Елизавета Сюзанна де Лорейн.
       --- Сколько тебе лет?
       --- Три,--- прошептала Бесси и поспешно спряталась обратно за юбку матери, вызвав взрыв смеха со стороны Франсуа и Наны.
       --- Ты очаровательно выглядишь в своем розовом шелковом платьице,--- заметила Нана.--- А это, наверное, твой младший сын?
       Эстель передала завернутого в одеяло ребенка старой служанке.
       --- Нана, позволь представить тебе Марселя Карла де Лоррейна, маркиза дЭльбефа.
       --- Ваша светлость,--- Нана улыбнулась малышу.
       --- Госпожа маркиза, вам передали послание из Лувра,--- в гостиную вошел посыльный с листом бумаги.
       Эстель нахмурилась и прочитала письмо:
       «Дорогая маркиза дЭльбеф!
       Я знаю, что сегодня утром вы прибыли в Париж. Вы побывали за границей, вопреки Нашему желанию, не так ли? Нам было бы очень интересно услышать обо всем, что произошло с вами за эти семь лет вашего отсутствия. Ожидаем вас в ближайшее время в Лувре.
       Екатерина де Медичи»
       --- Я не поеду в Лувр,--- решительно заявила Эстель, гордо распрямив плечи.
       --- Отчего же?--- удивился Франсуа.--- Когда Катрин Медичи приглашает посетить ее двор, мало кому придет в голову отказывать ей. Да и времена уже не те. Катрин приобрела огромное могущество за последние годы. Король Карл слаб и болезнен, все нити власти держит королева-мать в своих шелковых перчатках. Малейшее неповиновение она жестоко карает. Опасно играть с ней в кошки-мышки!
       --- Я ее не боюсь,--- презрительно усмехнулась Эстель.--- У меня были куда более могущественные враги, чем Катрин Медичи. Я их всех победила!
       --- Но зачем делать ее своим врагом, когда можно сделать другом,--- благоразумно заметила Нана, погладив свою воспитанницу по руке.--- Я не люблю Катрин Медичи, но она --- великая женщина.
       Эстель задумчиво посмотрела в окно на запыленные грязные улицы Парижа, которые мало чем отличались от улиц Лондона или Марселя. Солнце нещадно пекло, и все люди попрятались по своим домам.
       --- Может, ты и права, Нана… Ну хорошо, я поеду в Лувр и встречусь с ней. Но я не собираюсь пресмыкаться перед ней, как это делают все ее придворные. Ни за что!
       Эстель решительно направилась по лестнице в свою комнату. В ее голове уже зрел план, а на губах играла загадочная улыбка. Нана схватила ее за руку и потянула обратно.
       --- Что еще такое, детка?--- заворчала она, разворачивая Эстель к себе лицом.--- Я знаю, что у тебя в голове. И я знаю, о ком ты сейчас думаешь. О том еретике, который соблазнил тебя семь лет назад в Юссе, а потом чуть не разрушил ползамка и не покончил с собой, когда понял, что ты не вернешься. Как его зовут?
       Эстель раздраженно дернулась и побежала вверх по лестнице.
       --- Ты что задумала? Одумайся, детка! Ты опять наделаешь бед!--- Нанетта с отчаянием протянула к ней руки.
       Но Эстель ее уже не слушала. Только с последней ступеньки она обернулась и выкрикнула:
       --- Его зовут Христоф де Рошешуар де Жар де Монтиньи!

       Эстель в нерешительности замерла у зеркала. Ей понадобилось три дня, чтобы приготовить подходящее платье для приема в Лувре. Но теперь она была готова и весьма довольна результатом своих усилий. Она вгляделась в свое отражение в зеркале. Платье, которое молодая женщина выбрала, было ярко-изумрудного цвета. Низкий вырез позволял разглядеть ее все еще прекрасную белоснежную грудь. Сверху крепился жестко накрахмаленный воротник в форме веера, рукава длиной до локтя были пышными, но туго обтянутыми белыми кружевами. Юбка в форме колокола расходилась красивыми складками по ногам. На шее сияли изумруды, оправленные в золото, а с ушей свисали желтые, крупные жемчужины. Пальцы она унизала дорогими перстнями, но они не были видны из-под шелковых зеленых перчаток, украшенных жемчужинками.
       --- У тебя вид кошки, которая готовится к охоте за мышью,--- недовольно покачала головой Нана.
       --- Не понимаю, о чем ты, Нана,--- легкомысленно усмехнулась Эстель и направилась к выходу, но Нана преградила ей дорогу:
       --- Ты --- вдова маркиза дЭльбефа. Не позорь его имя!
       --- Уже прошло полгода с тех пор, как умер Рене. Все это время я горевала и плакала. Но, приехав во Францию, я поняла, что для меня началась новая жизнь. Нельзя бесконечно оплакивать то, чего уже нет, то, что потеряно. Я навсегда сохраню память о Рене де Лорейне в своем сердце, но хранить память мертвецу --- бессмысленно. Он все равно не узнает об этом.
       Нане пришлось признать, что в ее словах есть здравый смысл и логика. Она замолчала, а Эстель помпешно клюнула ее в обе щеки и побежала к ожидавшей у входа карете. Она чувствовала, что сегодня должно произойти что-то интересное.
       Всю дорогу до Лувра она нервно прижимала к груди платочек, теребя его пальцами. Она столько лет не появлялась при дворе; как же теперь ее встретят там? Увидит ли она Христофа де Рошешуара? Что скажет ей Катрин Медичи? Эти и многие другие вопросы не давали Эстель покоя.
       В парадной зале Лувра собралось сегодня множество людей. Дамы в бриллиантах и шелках, кавалеры с тяжелыми золотыми цепями на груди и жемчужными серьгами в ушах. Это было последнее веяние моды в Париже, но оно ужаснуло Эстель.
       Слуга громко объявил: «Маркиза д’Эльбеф!», и все обернулись в ее сторону. Эстель стушевалась и замешкалась у дверей. Сотня глаз была устремлена на нее, но никто не узнал в блистательной маркизе д’Эльбеф худенькую, невзрачную девчушку в сером дорожном костюме, которая появилась в первый раз в этом самом зале семь лет назад. Толпа расступилась перед ней, пропуская вперед.
       Глядя прямо перед собой, с гордо выпрямленной спиной и приподнятым подбородком маркиза д’Эльбеф прошествовала мимо придворных. В глубине зала на позолоченном троне с бархатным сиденьем восседал король Карл, рядом в удобном кресле разместилась королева-мать. Эстель с любопытством взглянула на свою крестную мать. Королева совершенно не изменилась за эти годы. Гладко стянутые сзади волосы, огромные холодные черные глаза и тонкая линия упрямо поджатых губ. Катрин пронзительно посмотрела на свою гостью, но ее глаза не выразили никаких чувств, только губы слегка искривились в презрительной улыбке.
       --- Ваше Величество,--- Эстель изящно поклонилась король Карлу, этому худому, бледному юноше с огромными, грустными глазами и нервно дергающимися руками.
       --- Маркиза д’Эльбеф,--- поприветствовал ее король.--- Я помню вас, когда вы были еще Эстель де Рие, графской дочкой. Вы изменились, превратились в ослепительную женщину. Вы --- блистательное дополнение к нашему двору…
       --- Да уж, маркиза затмит красотой всех наших дам,--- язвительно заметила Катрин.--- Кавалеры должны быть довольны. Насколько я знаю, маркиз умер, и вы теперь вдова. Не так ли? Полагаю, нам нужно подыскать вам достойного жениха. Благочестивого католика, который посещает римско-католические мессы, не участвует в заговорах и почитает короля с королевой.
       Эстель испуганно взглянула на короля:
       --- Но, Ваше Величество, время моего траура еще не прошло. К тому же, я не планировала снова выходить замуж.
       --- Чего же вы хотите, мадам?--- ласково улыбнулся ей Карл.--- Скажите нам.
       --- Ваши желания понятны, маркиза,--- резко перебила ее королева-мать.--- Не сомневайтесь, вы нам будете полезны! А теперь, я полагаю, вам не терпится возобновить старые знакомства.
       Эстель так не думала, но не посмела ничего возразить. Она поняла, что аудиенция закончена, и пора удалиться.
       Она прошлась по зале, чувствуя себя крайне неуютно и глупо. Все с интересом наблюдали за ней: дамы с плохо скрываемой завистью, а мужчины --- с восхищением. Но ни от одного человека здесь Эстель не почувствовала дружелюбия. Она стояла в алькове и пила вино, когда к ней подошла восхитительно красивая девушка с иссиня-черными волосами и такими же черными миндалевидными глазами. Она вела себя раскованно и очень весело, чем удивила Эстель сверх меры.
       --- Кажется, вам не очень-то рады здесь,--- она презрительно оглядела зал.--- Меня тоже не любят,--- заметив недоуменный взгляд женщины, она представилась.--- Маргарита Валуа, сестра короля Карла и будущая супруга Генриха Наваррского.
       --- Ваше Высочество,--- Эстель почтительно склонила голову, но Маргарита лишь дружески кивнула ей:
       -- Я знаю, что вы маркиза д’Эльбеф, но ваше имя…
       --- Эстель де Рие де Лоррейн,--- поспешно вставила Эстель.
       --- Лоррейн?--- Маргарита заинтересованно подняла бровь.--- Вы из семьи Франсуа де Гиза.
       --- Он --- мой шурин. Дело в том, что я вышла замуж за его младшего брата, Рене.
       --- Тогда все ясно,--- Маргарита Валуа изящно пожала плечами.--- Вы мне нравитесь, Эстель де Рие.
       Эстель хотела ей что-то ответить, но неожиданно замерла, как вкопанная. Она увидела высокого мужчину с копной непослушных, черных волос и озорным взглядом темно-карих глаз. Маргарита проследила за ее взглядом и расхохоталась, откинув назад голову, отчего ее иссиня-черные волосы бесстыдно рассыпались по плечам.
       --- Это граф де Рошешуар,--- сказала она.--- У вас тоже любовь с первого взгляда? Все наши дамы влюблены в него. Исключая, конечно, меня и мою лучшую подругу герцогиню. А вся причина в том, что мое сердце уже занял Фрасуа. Что касается герцогини Генриетты… то она слишком умна, чтобы влюбиться в этого опасного повесу.
       Эстель поспешно заверила принцессу:
       --- Нет, что вы, Ваше Высочество! Я так посмотрела на графа потому лишь, что знакома с ним.
       Маргарита еще раз обернулась и заметила:
       --- Кажется, он тоже узнал вас.
       Она лукаво подмигнула Эстель и направилась в другую часть замка, изящно покачивая бедрами. Эстель внимательно смотрела на Христофа. Он тоже глядел на нее, но в его взгляде читалось только презрение и злость. Через мгновение он равнодушно отвернулся. Эстель видела, как на его руке повисла женщина с рыжими волосами и ярко накрашенными алыми губами. Она была одета в золотое платье с чрезвычайно низким вырезом и выглядела крайне вульгарно. Но Христоф, казалось, не обращал на это внимания. Он с похотливой улыбкой шлепнул женщину ниже спины и потянулся руками к вырезу на ее платье. Рядом показалась Маргарита де Валуа. Эстель в ужасе наблюдала, как Марго с глупым хихиканьем оттолкнула рыжую женщину и прижалась к его груди. Эстель никогда не видела такой распущенности при английском дворе. Оглянувшись, она заметила целующуюся парочку в алькове --- лиф девушки был спущен до талии. Королева Катрин смотрела на это все с полным равнодушием.
       В это время Марго, забыв уже о Христофе, схватила рыжеволосую девушку в золотом платье под руку и направилась к Эстель.
       --- Это и есть моя подруга, Генриетта.
       Эстель кивнула, но еле сдержала слезы. Так вот какие женщины теперь нравятся Христофу! Генриетта окинула ее оценивающим взглядом и заметила:
       --- Ты была права, Марго. Она хороша.
       --- Она знает Христофа де Рошешуара,--- Марго кокетливо подмигнула герцогини, и они обе оглянулись. Христоф стоял один у противоположного алькова и не спускал с них глаз.
       --- Я не очень хорошо его знаю. Мы были знакомы много лет назад,--- начала было Эстель, но Генриетта резко оборвала ее:
       --- Он смотрит на тебя!--- наклонившись к самому уху молодой женщины, она прошептала.--- Иди к нему!
       Подруги с веселым смехом направились к трону. Король Карл выглядел уставшим и раздраженным. При виде сестры он улыбнулся и протянул ей навстречу руки, но Марго кокетливо увернулась от его объятий и села на пол у его колен, перебирая пальцами ленты на его камзоле. Эстель удивленно наблюдала за таким распущенным поведением и ужасалась нравам французского двора. Никакого стыда или почтительности! Королева-мать поощряла постыдное поведение придворных дам, а король Карл был слишком безвольным и слабохарактерным, чтобы противиться ей.
       Но эти мысли ненадолго отвлекли Эстель от Христофа. Через минуту, когда она посмотрела туда, где он стоял, его уже не было. Он ушел. Ушел, так и не подойдя к ней, не поздоровавшись, не пожелав узнать, что она делала все эти годы, чем жила и почему не вернулась к нему. Христофа это не интересовало. Их любовь --- дело прошлого. И правда, как можно было подумать, что он все еще помнит, отдернула себя Эстель. Тем не менее, настроение было безнадежно испорчено. Она шла на этот прием с тайной надеждой в сердце, что он все еще помнит ее и встретит радостно и приветливо. Возможно, в нем даже всколыхнутся старые чувства к ней. Но этого не произошло. Он встретил ее холодным безразличием и презрением.
       Ну, и ладно! Взметнув волной юбок, Эстель поспешно выбежала из зала. Со злостью стирая со щек слезы, она бежала по холодным, серо-желтым коридорам Лувра, не разбирая дороги. И не заметила одинокую фигуру мужчины, стоявшего в полумраке лестничного проема. Но мужчина заметил ее… На мгновение луна озарила его лицо бледно-желтым сиянием, и, если бы Эстель посмотрела, она прочитала безграничную боль и тоску в его глазах.

       Ночью ей снился дивный сон. Они с Христофом гуляли по розовому парку Юссе, держась за руки и смеясь, как дети, каждому пустяку. Ей снова было пятнадцать лет, и она готова была отдать всю себя без остатка ему. Не было никаких препятствий их счастью. Они наслаждались теплым, летним солнцем, умиротворяющей атмосферой Юссе и своей любовью. Проснулась Эстель в слезах.

       Екатерина Медичи отвернулась от окна и взглянула на свою гостью.
       --- Вы хорошо выглядите, дорогая моя,--- бесстрастно заметила она.
       И это была правда. Эстель, в глубине души все еще надеясь на то, что Христоф полюбит ее снова, одела одно из своих лучших платьев. Золотой лиф, расшитый бриллиантовой россыпью, нижняя юбка из черного шелка, обшитая полосками золотой и серебряной парчи, черным бисером и стеклярусом, шелковые пышные банты на рукавах… Это платье было достойно королевы, и Эстель выглядела в нем как королева. Катрин недовольно поморщилась --- Эстель де Рие всегда была очаровательной католической крошкой, а с годами превратилась в такую же великосветскую шлюху, как и ее собственная дочь, Маргарита де Валуа. Хотя для исполнения ее плана это идеально подходит.
       --- Ваше Высочество,---- Эстель присела в низком реверансе.
       --- У меня к тебе особая просьба,--- без предисловий начала Катрин, и Эстель непроизвольно поморщилась от этого скрипучего голоса и пронизывающего взгляда. Королева Катрин была, как всегда, неподражаема… Она наверняка задумала опять какое-то преступление и совершит его, не колеблясь, да хоть своими же собственными холеными руками, затянутыми в кружевные перчатки. Ее голос всегда вежлив и бесстрастен, взгляд --- холоден даже в минуты ужасного волнения или гнева. А теперь она хочет втянуть и Эстель в свои мерзкие планы.
       --- Я всегда к вашим услугам, Мадам. Вы это знаете,--- лишь произнесла Эстель.
       --- Я рада это слышать,--- Катрин позволила себе коротко улыбнуться.--- Ты, наверное, знаешь, что во Франции сейчас кризис. Борьба между католиками и протестантами ожесточается с каждым днем. Франция обливается кровью. Я не могу все время держать ситуацию под контролем, а король Карл --- слишком слаб и глуп. Поэтому нужны решительные действия. Нужно раз и навсегда решить эту проблему. Решение --- очень простое. Главари протестантов должны стать католиками. Вы должны мне в этом помочь, моя дорогая. Я надеюсь на вас.
       --- Но при чем здесь я?--- Эстель искренне недоумевала.
       --- Христоф де Рошешуар, мой заклятый враг,--- Катрин буквально выплюнула это имя.--- Он вечно вертится у меня под ногами и настраивает народ против королевской власти, против святой католической церкви. Проклятый гугенот! Два года назад он смог вымолить прощение у Карла, и ему позволили вернуться в Париж, разгуливать по Лувру, моему дворцу! Карл --- слепой, он не видит, что пригрел на груди змею. Ты должна помочь мне, Эстель!
       --- Чего вы хотите?— Эстель в ужасе прижала руки к груди, чувствуя, как уходит из-под ног земля.
       Но Катрин была неумолима:
       --- Когда-то он любил тебя, Эстель. Очень любил. Если захочешь, он снова полюбит тебя, захочет сделать своей. Ты очень красива, дорогая, тебе ничего не стоит заставить ожить старые чувства. А когда ты это сделаешь, он будет в твоей власти, то есть в моей власти. Он забудет свою веру ради тебя.
       --- Это гнусно и мерзко!--- выкрикнула Эстель, но тут же зажала рот руками, поняв, что только что она оскорбила королеву Франции.
       --- Что именно?--- елейным тоном поинтересовалась Катрин, медленно приближаясь к Эстель.--- Что низко?
       --- Прошу вас, Ваше Высочество, не заставляйте меня учувствовать в этом,--- взмолилась Эстель.--- Я не смогу! Не смогу! Я предам любовь Христофа! Предам свою любовь к нему, свою душу, сердце, веру, жизнь!
       --- Тебя никто не просит предавать чью-либо любовь,--- презрительно бросила Катрин.--- Прошло семь лет --- ты его разлюбила, у тебя было много мужчин. Он тоже отнюдь не вел жизнь отшельника. Поверь, он не думал о тебе все эти годы. Большего распутника и ветреника трудно сыскать,--- Катрин намеренно причиняла ей боль.--- Ты не понимаешь, дурочка? Он тебя больше не полюбит, он предал тебя! Неужели тебе не хочется отомстить за себя? За то, что он так легко забыл тебя?
       Катрин приблизилась к Эстель, глядя на нее, как хищник на свою жертву. Ее глаза сузились и превратились в две злые щелки. Она словно пыталась загипнотизировать и подчинить своей воле. Эстель вспомнилась Нурбану --- что обе эти женщины очень похожи между собой: хорошо знают, чего хотят, и не гнушаются никакими способами, чтобы добиться своей цели. Холодная расчетливость и скрытая угроза.
       --- Так ты поможешь мне или нет? Я могу полагаться на тебя?--- процедила сквозь зубы королева-мать, буравя ее своими холодным взглядом.
       Эстель собрала всю волю в кулак и гордо распрямилась. Она не должна запутаться в этой липкой паутине лжи и предательства, как когда-то бедняжка Изабель де Лимей. Подчиняться воле Катрин, выполнять ее мерзкие задания --- значит пасть.
--- Ваше Высочество,--- спокойно начала Эстель, стараясь скрыть волнение, бушевавшее в глубине души.--- Я предана вам и королю Карлу, но я не могу совершить предательство, и мой долг, как вашего преданного слуги, указать вам, что вы неправы. Эту веру Христоф сам избрал для себя. Господь ее указал для него, как путеводную звезду. Вы не можете отнять у него эту веру силой и навязать свою…
       --- Эта вера --- ересь, она попирает все законы святой папской религии,--- прошипела Катрин.--- Они утверждают, что Дева Мария была обычной женщиной, а индульгенции --- сплошное вымогательство. Настали темные времена. Этот предатель Колиньи смог убедить моего сына в необходимости войны с Испанией --- войны с католиками, нашими друзьями! Протестанты восторжествуют, они растопчут нас! Я должна перетянуть их на свою сторону, должна! А вы обязаны помочь мне!
       Эстель в отчаянии заломила руки:
       --- Как я буду смотреть в глаза моим детям, зная, что соблазнила мужчину с тем, чтобы погубить его навсегда, Мадам!
       Лицо королевы-матери исказила злорадная улыбка:
       --- Именно ради детей вы это и сделаете…
       В ее голосе слышалась неприкрытая угроза.
       --- Мадам…--- начала Эстель, но ее прервало неожиданное появление Маргариты Валуа. На этот раз принцесса была одна в «целомудренном» платье с белым лифом из тончайшего полотна и широкой бархатной юбкой коричневого цвета, на шее ее красовались рубины.
       --- О, я прервала беседу,--- она поклонилась матери и улыбнулась Эстель.--- Мадам, я пришла сказать вам: я не желаю выходить замуж за Генриха Наваррского, этого неотесанного деревенщину и грубияна. Я люблю Франсуа.
       --- Вам придется, дочь моя,--- холодно ответствовала Катрин, повернувшись спиной.
       --- Нет! Никогда! Я попрошу о помощи брата,--- прошептала Марго.
       --- Всем известно, что ты спишь с собственным братом! Весь двор знает, что ты шлюха! Но Карл тебе не поможет. Знаешь, что он сказал вчера Колиньи, когда тот предположил, что ты можешь воспрепятствовать браку? Он сказал: «Если она будет сопротивляться, я возьму сестрицу Марготон под руку и лично провожу ее к алтарю!» Вот таков был его ответ!
       Марго побелела и прижалась спиной к дверному косяку. По ее лицу потекли безмолвные слезы. Она прошептала:
       --- Вы убиваете меня, мать. Я люблю Гиза. Я буду предана ему и только ему.
       --- Тебя никто не просит спать с королем Наваррским,--- усмехнулась Катрин...--- Можешь продолжать забавляться со своим Гизом и братьями. Никто не будет тебе препятствовать!
       Эстель в ужасе уставилась на будущую королеву Наваррскую. «Развлекайся со своими братьями.» Неужели она занимается этим с собственными братьями?! Но Маргарита Валуа ничуть не смутилась, наоборот --- в ее поведении появилось ее большее нахальство и уверенность в себе.
       --- И не буду!--- воскликнула она, подбоченившись.--- Не буду спать с Наваррой! Пускай убирается в свою деревню к курам и свиньям, ищет там себе пастушку для развлечений. Он не посмеет ко мне прикоснуться и пальцем. Я не позволю. Я предана моему Гизу.
       --- Это не помешало тебе переспать с половиной двора,--- язвительно бросила Катрин и обернулась к застывшей в ужасе Эстель.--- Мадам маркиза, вы свободны. До свидания! Надеюсь, вы запомните все, что я вам только что сказала, и примите правильное решение. Для вашего же блага.
       Эстель молча кивнула и вышла из кабинета, притворив за собой дверь. Она не услышала, как Маргарита сказала матери:
       --- Зачем вы втягиваете маркизу д’Эльбеф в свои грязные игры, Мадам?
       --- Она нужна мне, Марго,--- Катрин сокрушенно покачала головой и упала в кресло.--- Я ненавижу ее, но она нужна мне.
       --- Почему же вы ненавидите ее?
       --- Она напоминает мне Диану де Пуатье,--- надтреснувшим голосом прошептала Катрин --- в ее глазах стояли слезы.
       Эстель опрометью выскочила из покоев королевы-матери и побежала коридорами Лувра, высоко подняв юбки. Она задыхалась от пережитого шока и готова была разрыдаться. Действительность была столь ужасна! Екатерина Медичи --- подлая и жестокая интриганка, а ее дочь --- шлюха, влюбленная в герцога Гиза, а сам Гиз изменяет ей направо и налево. При французском дворе считается нормальным обманывать, хитрить, предавать и даже убивать. А теперь ее тоже пытались втянуть в это, заставить предать Христофа и причинить ему боль, стать такой же подлой обманщицей, как и все они. Никогда! Никогда она не станет такой! Она сейчас же вернется в свой городской дом, соберет вещи и на первом же корабле отплывет в Англию с тем, чтобы больше никогда не возвращаться во Францию. Родина оказалась вовсе не такой, какой она запомнилась Эстель. Париж напоминает собой грязное, мерзкое болото, полное отвратительных рептилий, главная из которых --- Катрин.
       Эстель забежала в Главный Зал, откуда был выход на крытую галерею. У одного из окон стоял Христоф. От неожиданности Эстель замерла, как вкопанная, не в силах пошевелиться. Он был так прекрасен! И тут она поняла, что это любовь всей ее жизни. Всю свою жизнь она ждала именно его, любила его. Султан Селим, Томас Батлер, Рене де Лоррейн промелькнули перед ней, как бесплодные тени, и только он, Христоф де Рошешуар де Жар де Монтиньи, был единственным, самым родным и любимым. Эстель почувствовала острую необходимость в ответной любви и поддержке с его стороны. С глухим стоном она прижалась к холодной стене, не сводя глаз с такого родного и близкого лица. Но от ледяного, презрительного взгляда графа у Эстель все сжалось внутри. Он больше не любил ее. Столько лет прошло --- он забыл…
       Возле Христофа появилась герцогиня Генриетта в легкой батистовой рубашке с черным корсажем и пышной темно-розовой юбке. Ее кудрявые ярко-рыжие волосы были кое-как собраны на затылке и спускались вдоль шеи на грудь бесстыдно вьющимися прядями. Она громко смеялась, взяв Христофа под руку, и развязно заглядывала ему в глаза. Граф обернулся, и на короткий миг встретился взглядом с Эстель. В его глазах она прочитала столько много: насмешку, презрение, злость и… горечь. Но он тут же отвернулся к герцогине и галантно поднес ее руку к своим губам.
       Эстель до крови закусила губу, чтобы не заплакать. Эта сцена вызвала у нее жгучий, испепеляющий приступ ревности. Он нахально флиртовал с этой вульгарной особой, всем своим видом демонстрируя свое равнодушие Эстель. Видно герцогиня не теряла времени даром и смогла влюбить его в себя по уши.
       Эстель гордо выпрямилась и, подобрав многочисленные юбки своего шелкового платья, грациозно проплыла мимо флиртующей парочки, ни разу не обернувшись. Весь ее вид выдавал равнодушие и презрение.
       Только оказавшись в темноте крытой галереи, она упала на одну из деревянных скамей и горестно зарыдала в голос, прижимая к лицу платок. Она плакала громко, не боясь, что ее услышат. Теперь это не важно. Все не важно. Теперь, когда она осознала, что всегда продолжала любить Христофа, а через мгновение поняла, что сам он к ней ничего не испытывает, кроме холодного презрения…
       И зачем она только поехала в эту Англию, когда ее судьба ждала здесь, во Франции, в Париже?! Зачем подарила свое сердце Тому Батлеру, а затем и Рене де Лоррейн? Зачем вышла замуж и родила от него детей?
       --- Боже, сколько ошибок я натворила…---- застонала Эстель, давясь рыданиями.--- Я все сама разрушила, всю свою жизнь… Я не достойна быть его возлюбленной. Он презирает меня.
       --- Это неправда,--- от этого неожиданно раздавшегося в ночи голоса Эстель тихо вскрикнула и попятилась назад. Перед ней стоял мужчина, но темнота скрывала его черты.
       --- Кто вы?--- сдавленно прошептала она.
       --- Тот, о ком ты только что плакала,--- так же тихо ответил голос. Мужчина вышел на свет, лившийся из залы. Это был Христоф.--- Ты ведь говорила обо мне, не так ли, Эстель?
       --- Вы помните мое имя?--- надменно спросила женщина, отойдя на безопасное расстояние. Слезы высохли, но остались горечь и боль, которые она не могла скрыть. И теперь они выплеснулись.
       --- Я помню все!
       Эстель готова была разрыдаться от переполнившего ее счастья. Он не забыл, не забыл ее.
       --- Я помню каждый миг времени, проведенного с тобой, каждую секунду. Я помню нашу первую встречу в Блуа,--- между тем продолжал граф.--- Помню, как ты смущалась и прятала от меня глаза. А еще я помню, как сделал тебе предложение, а ты… отказала мне!
       Эстель бросилась ему на шею:
       --- Теперь я бы не отказал тебе! Ни за что! Семь назад я была глупенькой, маленькой девочкой, которая шага не могла ступить без разрешения отца или дядюшки Шарля. Но теперь я --- взрослая женщина, и я люблю тебя. Почему ты был так жесток со мной, Христоф?! Зачем флиртовал у меня на глазах с той рыжеволосой женщиной? Хотел сделать мне больно?
       --- Ты бросила меня, предала…--- прошептал Христоф, неистово прижимая к себе возлюбленную.--- Я чуть с ума не сошел, когда понял это.
       --- Я не предавала тебя, любимый,--- сквозь слезы прошептала Эстель.--- Я не могла вернуться…
       --- И потом тоже?
       --- Но я ведь вернулась к тебе! Сейчас я с тобой.
       --- Теперь ты моя! Навсегда!--- Христоф властным движением поднял ее лицо и запечатлел на ее губах поцелуй.
       --- Есть только одно место, где мы можем быть с тобой совершенно счастливыми,--- улыбнулась ему Эстель.
       --- Какое же?
       --- Юссе, наш сказочный замок… Мы поедем в Юссе?
       Христоф подхватил женщину на руки и закружил вдоль галереи, радостно смеясь:
       --- Конечно, Юссе! Мы поедем в Юссе! Мы забудем все наши проблемы и будем счастливы! Весь мир будет принадлежать нам!







Глава 15
Торжество Катрин
       
       Из окна лился яркий солнечный свет, отчего вся комната казалась погруженной в розово-золотистый свет. Летнее утро в Юссе было просто восхитительным. Эстель сонно открыла глаза и с удовольствием втянула в себя густой и свежий аромат роз из сада, что застилался под окном. Рядом лежал Христоф, на его губах играла блаженная улыбка. Наверное, он даже во сне видит меня, счастливо подумала она. Ее сердце готово было разорваться от переполнявших ее гармонии и счастья.
       Эстель быстро встала и забежала в смежную комнату, где ее уже ждал предусмотрительно подготовленный Клариссой завтрак и утренний наряд. Быстро проглотив пару овсяных лепешек с сыром и запив их яблочным сидром, женщина одела платье из нежно-розового атласа с лифом, обшитым кружевом и маленькими шелковыми розочками, жемчуга – в уши, и ожерелье из аметистов --- на шею. Теперь, когда она жила вместе с любимым человеком, у Эстель было желание наряжаться каждый день как на бал. Она вошла обратно в комнату, но Христоф все еще спал. Тогда Эстель распорядилась подать на завтрак любимому кусочек каплуна в соусе из лука, зелень и тушеную морковь, хлеб, масло, сыр-бри, несколько груш и вина, и отправилась на прогулку в сад.
       Там и застал ее Христоф, когда через час спустился из их спальни по крутой лестнице. Эстель с задумчивым видом сидела у небольшого пруда с плавающими белыми и черными лебедями. Христоф отметил про себя, что она выглядит просто очаровательно и по-юному невинно. Этот нежно-розовый цвет очень шел ей. Услышав шаги за спиной, Эстель обернулась и увидела Христофа.
       --- О чем ты задумалась, любимая?--- участливо спросил Христоф.
       --- Я думала о том, как мы с тобой счастливы,--- улыбнулась ему Эстель.
       --- Судя по твоему печальному виду, это не совсем так,--- заметил Христоф, усаживаясь рядом.
       --- По правде, я думала о своей удивительной судьбе. Послушай только! Я полюбила тебя в четырнадцать лет и была уже готова стать твоей женой, когда судьба вдруг разлучила нас. Я с безрассудством, свойственным только юности, бросилась в это приключение, не оглядываясь назад. Я узнала иноземные края, была любима одним из величайших людей нашего времени… Уехала в Англию, полюбила Томаса Батлера, лорда Ормонда, собиралась выйти замуж за него… Думала, вот оно --- долгожданное счастье. Но опять! У меня отняли мое счастье --- Тома предательски убили, а я была безутешна… Думала, что все --- жизнь кончена, впереди больше ничего нет. И тут меня насильно выдают замуж за Рене де Лоррейна, которого я всегда ненавидела. Я так хотела быть счастливой, так хотела! Я сделала над собой усилие и полюбила Рене. И он полюбил меня. Все было чудесно. Я родила ему детей: Елизавету и Марселя. Но о рождении сына он так и не узнал!--- Эстель спрятала лицо в руках.--- Он тоже умер. И опять человеческое предательство отняло у меня любовь и счастье. Его отравили. Как позже догадалась Клариса, его отравила служанка-француженка, которую нанял сэр Энтони. Это произошло в замке Лидс, год назад. Я опять думала, что все кончено, что у меня остались одни дети и только ради них стоит жить. И тут я нахожу тебя, свою первую и настоящую любовь…
       Христоф порывисто обнял женщину и прижал ее к груди:
       --- Я уверен, что теперь ты нашла свое счастье, Эстель. Ты нашла его, понимаешь? Обещаю, что я никогда не уйду и не оставлю тебя одну несчастной. Поверь мне!
       --- О, я верю тебе, дорогой мой! Верю! Но, скажи мне, тебя не пугает, что все мужчины, которых я любила, умирают?
       --- Не пугает,--- улыбнулся Христоф.--- Любовь сильнее каких-то страхов. Пока я с тобой, я ничего не боюсь. Ты --- мое спасение. Эти годы, эти долгие годы я боролся сам с собой, пытаясь вырвать страсть к тебе из сердца, забыться в вине и женщинах. Но ничего не получалось. Везде я видел только маленькую, очаровательную колдунью с зелеными русалочьими глазами, что околдовала меня и свела с ума. А когда ты появилась в Лувре несколько дней назад, я решил, что это опять мое воображение. Ведь с тех пор, как ты ушла, не проходила ни дня, чтобы я не думал о тебе.
       Разве может счастье быть настолько полным?! Они были по-настоящему счастливыми. Дни шли нескончаемой чередой, и каждый отдельный день становился для них настоящим праздником любви. Лишенные этого волшебного чувства долгие годы они с жадностью и отчаянием погрузились теперь в него с головой.
       Целыми днями они лежали в постели, предаваясь любви и ласкам, отрываясь только для того, чтобы поесть или погулять в саду. Юссе стал для них настоящим раем, их убежищем и пристанищем. Ничего не могло омрачить безоблачное небо их счастья.
       --- Ты наполнила мою жизнь смыслом,--- говорил Христоф.--- И я снова дышу полной грудью!
       --- А мне и вовсе нет жизни без тебя,--- вторила ему Эстель.--- Зачем жить без тебя?
       Старая Нана приехала из Парижа и привезла с собой детей. Маленький Христоф быстро привязался к своему старшему тезке, а граф чуть не расплакался от счастья, когда узнал, в честь кого был назван старший сын его любимой. Елизавета, который шел четвертый год, пребывала в полной уверенности, что блистательный граф де Рошешуар и есть ее отец. Никто и не пытался ее переубедить. Что касается Марселя Карла де Лоррейна, то он был слишком мал, чтобы что-либо понимать, однако тоже на свой манер принимал участие в общем веселье --- Христоф обожал катать малыша на коленях или подбрасывать в воздух, от чего юный маркиз просто визжал в восторге. Нана с неодобрением смотрела на подобные игры, но молчала, видя счастье своей дорогой воспитанницы. Она благодарила Бога, что спустя столько лет Эстель наконец-то нашла свою судьбу в лице графа де Рошешуара.
       В тот вечер они сидели в парадной зале замка возле большого камина с весело потрескивающими яблоневыми дровами. Эстель и Христоф играли в шахматы, Эстель научилась этой игре в Турции и с тех пор стала завзятым игроком и успела уже два раза обыграть Христофа. Нана штопала одежду старого Франсуа, который тоже был здесь, попыхивая трубкой. Христоф Шарль и его сестра Елизавета играли на полу со щенком сеттера. В комнате царила полнейшая гармония и идиллия, когда вдруг на пороге появился запыхавшийся мальчишка-посыльный. Вид у него был крайне взволнованный и испуганный.
       --- Что случилось?!--- Эстель мгновенно подскочила в своем кресле. Она почувствовала неладное.
       --- Гонец только что привез это послание из Парижа,--- мальчик протянул конверт с ярко-красной королевской печатью.--- Он сказал, что приехал прямо из Лувра, госпожа маркиза. Это послание --- для вас.
       Эстель и Христоф встревожено переглянулись. С замиранием сердца Эстель распечатала конверт и пробежала глазами содержание послания:
       «Дорогая моя маркиза!
       Я полагаю, вы поспешили покинуть Париж. Ведь вам известно, что скоро состоится венчание моей дочери Маргариты Валуа с Генрихом Наваррским. Ваше присутствие так же, как и присутствие других благородных гостей, необходимо на венчании. К тому же, мы с вами не успели решить вопрос, который так живо интересует меня. Надеюсь, вы хорошенько обдумали его? Я жду от вас немедленного ответа. Я также надеюсь увидеть вас в самом скором времени в Лувре.
       К. Медичи»
       Яростно вскрикнув, Эстель скомкала письмо королевы и бросила его в огонь. Злость захлестнула ее с головой. Почему?! Не успела она и недели отдохнуть в своем любимом Юссе и насладиться любовью Христофа, как королева опять призывает ее в этот гадючник. Как она ненавидит двор, королеву-мать и всех ее приспешников!
       --- Собирай вещи, Нана!--- завопила она, напугав детей.--- Мы возвращаемся в Париж. Возвращаемся к старой жизни… Мне не суждено быть счастливой, пока я нахожусь под властью этой змеи, Катрин Медичи. Ненавижу ее!!!
       --- Но она королева, она может все,--- печально пожала плечами Нана.
       --- Я ненавижу ее…--- прошипела сквозь зубы Эстелт, помахав кулаком у лица старой няни.
       --- Любимая, ты пугаешь детей,--- Христоф попытался обнять ее сзади.--- Перестань кричать. Я думаю, ничего не случится, если мы ненадолго съездим в Париж. А потом мы сразу же вернемся в Юссе.
       --- Нет,--- Эстель устало опустилась в кресло и закрыла лицо руками.--- Мы больше не вернемся в Юссе. Никогда.
       --- Обязательно вернемся!--- Христоф опустился перед ней на колени и прижал ее похолодевшие руки к своей груди.--- Обещаю.
       --- Не вернемся,--- покачала головой женщина.--- Я знаю это. Чувствую сердцем.
       Нана увела детей наверх, Франсуа пошел отдавать указания о скором отъезде маркизы из замка, и влюбленные остались одни в опустевшей зале. Без слов они крепко обнялись, и Эстель горестно зарыдала. Она не могла рассказать Христофу о том, что ее принуждают предать его. Иначе пострадают ее малыши.
       Эта ночь стала для них совершенно незабываемой. И если даже им еще не скоро придется разделить ложе, воспоминание об этой ночи будут еще долго греть их сердца. Утром Эстель пришлось встать рано. Она поспешно позавтракала и принялась одеваться в дорогу, то и дело вытирая катящиеся с глаз слезы. Христов спал, и во сне он казался еще прекраснее. Женщина с трудом сдерживалась, чтобы не разрываться в голос. Сердце подсказывало ей, что впереди их ждут новые испытания, и им придется достойно встретить их ради их великой любви.
       Нана уже поторапливала ее, так как Эстель со всех сил пыталась оттянуть момент расставания. Наконец все было готово, и Эстель наклонилась над спавшим Христофом и легонько прикоснулась губами к его лбу. Христоф пробормотал что-то во сне и повернулся на другую сторону. Это было невыносимо! Стиснув ладони в кулаки, она опрометью бросилась вон из комнаты и побежала по лестнице. На пороге она еще раз обернулась и попрощалась с милым Юссе.
       Ее душили безмолвные рыдания, когда она садилась в карету и в душе она проклинала королеву-мать, которая узнала о ее новообретенном счастье с любимым и вознамерилась в очередной раз все разрушить. Неожиданно ей в голову пришла одна мысль, и она удивленно взглянула на сидевшую напротив Нану.
       --- А ведь все повторяетс юный я… Катрин Медичи ненавидела мою матушку, потому что она отказалась подчиниться ей, и была лучшей подругой Дианы де Пуатье. Теперь она ненавидит меня.
       Нана лишь покачала головой:
       -- Глупости, девочка… Просто Катрин ненавидит, когда ей перечат. Признайся мне, ведь она чего-то хочет от тебя? Что это?
       --- Она хочет, чтобы я предала Христофа,--- выпалила Эстель.--- Она хочет, чтобы я заставила Христофа полюбить себя, искусила его и покорила, а затем помогла перейти ему в католическую веру и стать преданной слугой королевы.
       --- Ну, это вовсе не предательство, дитя,--- усмехнулась Нана.--- Ведь Христоф и без того всегда любил тебя и любит сейчас. А вот поменять веру ему совсем не помешает. Ненавижу еретиков! Хотя… лучше еретики, чем фанатики. Помяни мое слово, Катрин добьется своего с твоей помощью или без нее. Ты же должна вести себя осмотрительно и хитро.
       --- Что ты имеешь в виду?--- заинтересовалась Эстель.
       --- Все очень просто. Усыпи бдительность Катрин, сделай вид, что согласна, но не давай никаких обещаний, иначе пропала. На время Катрин Медичи оставит тебя в покое. Посоветуй Христофу держаться при дворе спокойнее, не выказывать слишком явно свои чувства и убеждения, но это вовсе не значит, что он изменит им. Главное то, чтобы королева думала, что она добилась желаемого. Обхитри ее!
       --- О, Нана, ты превосходно придумала все! Какая же ты молодец!
       Через несколько часов они были у ворот Лувра. Слуга провел маркизу д’Эльбеф и ее компаньонку в отведенные им покои, где Эстель с удовольствием приняла ванну, позволив себе расслабиться на несколько минут. Затем она начала приводить себя в порядок. Ей хотелось во всеоружии встретить врага. Выбрав один из самых шикарных своих нарядов --- настоящее чудо из переливчато-голубого шелка с синими бантами и белыми манжетами --- Эстель с усмешкой остановила свой выбор на ожерелье из розового жемчуга с большим аметистовым цветком в середине. Ожерелье можно было обмотать несколько раз вокруг шеи, и все равно оно доходило до талии. Это великолепие Эстель удалось захватить с собой из Турции с некоторыми другими украшениями, и оно было подарком султана Селима.
       Нана даже захлопала в ладоши, когда увидела, как преобразилась Эстель.
       --- Видел бы вас сейчас господин Христоф, девочка моя!--- воскликнула она.--- Он бы полюбил вас еще больше!
       --- Больше некуда!--- рассмеялась в ответ Эстель.
       В приподнятом настроении она вышла из своих покоев и направилась в главную залу, где была в это время королева-мать, король и все придворные. Не успев дойти до залы, Эстель резко остановилась. До ее слуха дошли какие-то странные звуки. Они шли из соседнего алькова --- кто-то вскрикнул и застонал. Эстель тут же вспомнила слухи о многочисленных убийствах и заговорах, имеющих место в темных местах Лувра. В мозгу воскресло страшное воспоминание человека в черном, выступающем из-за портьеры в кабинете королевы-матери, мужчины с холодными, жестокими глазами и презрительно поджатыми губами. Морвель, королевский убийца! Эстель в ужасе отступила назад, но тут же передумала --- может, там сейчас человек, нуждающийся в помощи. Она обязана вмешаться! С такими мыслями Эстель решительно направилась в альков, но замерла на полдороги. Такого она не ожидала увидеть.
       Два страстно сплетенных тела извивались прямо на мраморной скамье алькова. Женщина прижималась к любовнику и громко выкрикивала его имя: «Франсуа!» Не в силах оторваться от открывшегося зрелища, Эстель лишь медленно отшатнулась к каменной стене, но любовники все равно не замечали ее. И тут женщина откинула назад голову, отчего ее волосы разметались по спине. Эстель узнала ее --- это была баронесса, Шарлотта де Сов! Эстель с презрением отступила назад, собираясь уже пройти мимо развратной баронессы и ее любовника, но услышала:
       --- О, это было чудесно, Франсуа. Последний раз я получала такое удовольствие только с болваном Эльбефом. Но он был настолько поглощен своей красоткой-женой, что не смог оценить меня по достоинству. Вот и поплатился за это, дурак!
       «Поплатился?»--- удивилась Эстель, ничего не поняв.--- «Интересно, как же он поплатился?»
       Заинтригованная, она спряталась, прижавшись к холодной стене спиной. Между тем Шарлотта чмокнула любовника в щеку и, как ни в чем ни бывало, направилась по коридору в свои покои, мурлыча себе под нос веселую песенку. Эстель тихо последовала за ней, держась темной стороны коридора. Она не понимала, зачем она делала это, но какое-то шестое чувство подсказывало ей, что Шарлотта не так проста и легкомысленна, какой хочет показаться, ей есть что скрывать! И за ней, безусловно, стоит проследить!
       Между тем баронесса добралась до своих покоев, отворила дверь и вошла внутрь. Эстель мигом шмыгнула за ней в угол и прижалась лицом к деревянной двери --- из комнаты послышались голоса. Говорила Шарлотта:
       --- Все они собрались на свадьбу Марго, эти гугеноты, со всех концов королевства. Генрих Наваррский пригласил их. Королева Катрин приказала… соблазнить этого несмышленыша Дюбартаса! Ему всего лишь девятнадцать лет, и живет в доме сестры! Он --- совершеннейшее дитя и уже готов отдать жизнь за меня.
       --- Зачем вам жизнь жалкого гугенота, мадам?--- послышался еще один женский голос, и Эстель глубоко призадумалась --- где же она уже слышала этот голос?--- Вам нужно склонить его на сторону Катрин, он должен отречься от своих еретических убеждений! Должен позабыть Генриха Наваррского ради вас!
       --- Вот именно, Жеральдин. Ты смышленая девчонка. Из тебя получилась бы отличная шпионка. Жаль, что ты всего лишь служанка и не можешь служить интересам королевы.
       --- Я служу вашим интересам, баронесса!
       Жеральдин! О Боже, неужели... Эстель приоткрыла дверь и с колотящимся сердцем заглянула внутрь. Посреди комнаты стояла большая дубовая лохань, в которой сидела обнаженная баронесса. Ее темно-русые волосы спускались до самой талии, и она старательно намыливала длинную стройную ногу. Рядом стояла молодая женщина в темно-сером платье. Но в комнате стоял полумрак, и Эстель не могла рассмотреть ее лица. Словно прочитав ее мысли, баронесса сказала:
       --- Я ничего не вижу. Жеральдин, зажги свечи.
       Стало светло. Жеральдин обернулась, и Эстель показалось, что земля уходит из-под ее ног. Те же рыжие волосы, собранные в пучок, серые холодные глаза и тонкие губы. Служанка из Лидса! Женщина, отравившая маркиза де Лоррейна.
       Эстель припала плечом к стене, глухо застонав. Сердце ее колотилось в груди, готовое выскочить, а перед глазами все поплыло. Это баронесса де Сов пыталась отравить ее мужа! Не в силах сдержаться, Эстель упала коленями на холодный пол и закрыла лицо руками. Сердце ее горело от ненависти к баронессе, и только огромным усилием она смогла подавить бешеное желание сейчас же броситься в эту комнату и задушить мерзкую злодейку своими руками. Подобрав юбки, Эстель бросилась бежать от этой зловещей комнаты, где сейчас убийца ее мужа преспокойно беседовала со своей сообщницей, замышляя очередное злодейство. Эстель не помнила, как добралась до своих покоев, но только там она смогла спокойно выплакаться.
       --- Шарлотта должна поплатиться за свой поступок. И я лично позабочусь об этом. Я еще не знаю, как, но я отомщу ей.
       Совсем успокоившись, Эстель холодно улыбнулась своим мыслям. Несмотря на пережитый шок, она была довольна, что узнала, кто был убийцей ее мужа. Теперь она сможет отомстить за него, и, возможно, душа Рене успокоится на небесах. А пока что Эстель испытывала острую потребность поделиться с кем-нибудь своей новостью. Поэтому она поспешно села за письмо Христофу, в котором сообщила, что сегодня она узнала, что Рене де Лоррейн, маркиз Эльбеф, был отравлен Жеральдин, служанкой баронессы де Сов. Наверняка, он должен знать баронессу, ведь он всю жизнь провел при французском дворе. Эстель также просила возлюбленного помочь ей отмстить коварной злодейке. Написав письмо, она отправила его вместе с верным Франсуа и с облегчением вздохнула. Теперь ей действительно стало легче.

       Наступил долгожданный день свадьбы Маргариты, принцессы де Валуа, и Генриха Бурбона, короля Наваррского,--- пятнадцатое августа. Вся французская знать собралась в Париже, католики и протестанты забыли о своей вражде на этот день. Королева Катрин ликовала --- ее замысел удался. Вот они, ее католики и ее протестанты, вместе пируют и веселятся. Этот брак --- спасение для ее государства, объединение двух враждующих лагерей. В приданое Маргарита получила баснословную сумму денег: 300 тысяч золотых экю от короля Карла, 200 тысяч ливров от матери и по 25 тысяч от обоих младших братьев. Это была настоящая королевская свадьба. В день свадьбы кардинал Лотарингский обручил молодых в Дувре, а затем, на следующий день, сочетал их у входа в Нотр-Дам в Париже. Тем не менее, король Генрих не присутствовал на королевской мессе, чтя веру, в которой был воспитан.
       Все придворные собрались у ворот Нотр-Дама, в ожидании появления новобрачных. И вот они вышли рука об руку. Но они отнюдь не напоминали счастливую супружескую пару. Король Генрих, одетый в великолепные королевские одежды, казался напуганным и расстроенным. Он постоянно оглядывался на королеву-мать и весь словно бы сжимался под ее пристальным взглядом. Маргарита выступала гордо и надменно, всем своим видом выказывая презрение супругу. На ней было бархатное ярко-красное платье с юбкой-колоколом и парчовой нижней юбкой, вышитой золотой нитью цветами и дивными птицами; лиф, богато украшенный жемчугом и блестящими бусинами, пышные рукава с парчовыми ленточками и гранатовыми бусинами; на голове красовалась брильянтовая диадема, а черные, как смоль, волосы собраны сзади в причудливую прическу. На плече у королевы Наваррской была причудливая горностаевая пелерина. Дамы с завистью оглядывали наряд Маргариты, а мужчины восхищенно вздыхали.
       Следом за четой новобрачных важно шествовала королева-мать под руку с королем Карлом. На ней также было великолепное платье из шелка винно-красного цвета. Она гордо улыбалась подданным и махала им рукой. Герцоги Анжуйский и Алансонский, братья принцессы Маргариты, казалось, искренне забавлялись всем происходящим вокруг. Они весело смеялись и подталкивали друг друга в бок. И один только герцог Гиз выглядел крайне недовольным и раздосадованным. Он кидал ненавидящие взгляды на Генриха и мрачно хмурился своим грустным мыслям. Неожиданно Маргарита обернулась и при всех послала ему воздушный поцелуй, лицо герцога тотчас же посветлело --- он улыбнулся.
       Королева Катрин задумчиво оглядывала своих придворных,--- в толпе она заметила Эстель и многозначительно улыбнулась ей. Эстель лишь надменно подняла подбородок. Проходя мимо нее, королева Катрин быстро шепнула:
       --- Я ожидаю тебя на торжественном ужине вечером, дорогая моя.
       Эстель хотела ответить, но королева уже отвернулась и прошествовала к группе молодых красивых женщин. Она увлеченно принялась шептать на ухо что-то одной из них. Когда женщина обернулась, Эстель узнала Шарлотту. Та поклонилась королеве и хитро посмотрела в сторону Генриха Наваррского. Катрин подтолкнула баронессу и засмеялась.
       «Они что-то задумали,»--- прошептала сама себе Этель.

       Праздничный вечер начинался. Музынканты на подмостках играли на спинетах, арфах, гобоях и барабанах. По залу носились дети, заливисто смеясь и распевая песни. Они играли в жмурки и чехарду. Столы ломились от множества различных угощений: морская форель, выложенная дольками лимона, утка, фаршированная сушеными фруктами, жареный фазан, устрицы на льду, тарелки с ароматной ветчиной, приправленная пряностями баранина, горшочки с морковью и яблоками, артишоками в густом масле, свежий хлеб, лук-порей и салат-латук, сочные фрукты: виноград, смородина и груши, разные сорта вин. Гости с удовольствием отдавали должное умению королевских поваров.
       Женщины и мужчины танцевали прямо между столов под зажигательную мелодию гальярды. Кавалеры подкидывали своих дам в воздух, а затем ловили, а дамы счастливо смеялись. Во главе сидела на обитом красным бархатом троне восседала королева Катрин. Она зорко наблюдала за всем происходящим в зале, ее черные живые глаза с любопытством перебегали с одного гостя на другого, чаще всего, задерживаясь на печальном Генрихе Наваррском и дочери Маргарите, которая сидела на великолепной шелковой скамье, усыпанной брильянтами и рубинами со своей лучшей подругой Генриеттой. Они хихикали над какой-то шуткой герцога Алансонского, младшего брата Марго.
       Эстель подошла к этой весьма игриво настроенной компании и обратилась к Марго:
       --- Позвольте поздравить вас с бракосочетанием, Ваше Величество. Это большая радость для всех нас.
       Марго подозрительно посмотрела на нее, но Эстель не дрогнула под ее взглядом и не отвела глаз. Тогда Марго спокойно ответила:
       --- Эта свадьба большая радость для всех французов. Это символ примирения католиков и протестантов.
       --- Эта свадьба ничего не значит, Марго, и ты прекрасно это знаешь,--- презрительно бросила Генриетта.--- Все знают, что ты спишь с Гизом, а Генрих, выросший в деревне, полон жизненных сил и любовных желаний.
       --- Говорят, эту ночь Наварра проведет в объятиях крошки баронессы,--- доверительно сообщил ей герцог, наклонившись к самому ее уху.--- Посмотрите, как она пожирает его взглядом.
       Эстель повернулась и увидела ненавистную баронессу. Шарлотта, одетая в голубой шелк и дорогие жемчуга, беззастенчиво пялилась на Генриха Наваррского, но тот лишь посмеивался и делал вид, что не замечает баронессы.
       --- Она влюблена в него,--- с интересом спросила Эстель.
       --- Влюблена! Ха-ха-ха… Вы здесь недавно, дорогая маркиза, и наверняка не слышали о прекрасном эскадроне любви Катрин Медичи?
       --- Вы хотите сказать…
       --- Вот именно, дорогая! Шарлотта де Сов --- один из тайных агентов королевы-матери. Она выполняет все ее задания. Она --- шлюха с ангельскими глазками!
       --- А мне кажется, она и вправду запала на моего супруга,--- улыбнулась Марго.
       --- Тогда она просто дура! --- заметил герцог Алансонский.--- Мать убьет ее.
       --- Меня это устраивает, пусть займет на эту ночь моего мужа,--- сказала Марго, поднимаясь со скамьи и расправляя складки на белой бархатной юбке.
       --- Но это же ваша брачная ночь, Ваше Величество!--- не выдержала Эстель.
       ---- Моя брачная ночь с герцогом де Гизом, он --- мой нареченный на эту ночь и на все последующие,--- бросила через плечо Марго, направляясь к группе мужчин в саду.
       --- Она --- единственная в своем роде,--- усмехнулась герцогиня Генриетта, беря под руку Алансона.--- Марго сегодня занята, мальчик мой, но я свободна…
       Герцог наклонился и развязно поцеловал декольте Генриетты, намекая на свое согласие. И они вдвоем отправились из залы.
       Эстель же, оставшись одна, решила отдать должное тем вкусностям, что подавались на многочисленных праздничных столах. Она положила на тарелку устриц, кусочек каплуна, немного лука-порея и сладкого яичного крема. Все оказалось действительно очень вкусным. С тарелкой Эстель направилась в сад, прогуливаясь вдоль красиво украшенных гирляндами клумб из цветов и деревьев. Она думала о том, когда же ее позовет к себе королева-мать и что будет говорить. Знает ли она о том, что Христоф сейчас находится в Юссе? Она настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила длинную мужскую тень, пролегшую на дороге перед ней.
       --- Вы гуляете одна, мадам,--- послышался низкий, немного гортанный мужской голос.
       Эстель узнала Генриха Наваррского. Он стоял в тени дерева, одетый во все черное. Лицо его выражало насмешку и одновременно настороженную презрительность.
       --- Почему вы гуляете одна, маркиза?--- повторил он.--- Вы следите за кем-то?
       Эстель улыбнулась. Бедный король! Он так юн, но уже привык бояться собственной тени. Эстель невольно вспомнилось, как восемь лет назад гугеноты планировали заговор с тем, чтобы лишить трона Карла Девятого и сделать королем Франции маленького Генриха.
       --- Почему вы улыбаетесь, маркиза?--- с подозрением спросил король.--- Я смешон? Эта свадьба просто фарс, пародия! Да, вы правы, маркиза, нужно смеяться. Королева Катрин всегда добивается своего, не правда ли? Но мне хочется плакать. Они убили мою несчастную мать. Отравили ее перчатками, а теперь насильно женили меня на девке, которая переспала со всем французским двором. Моя жена --- шлюха Гиза. Мои родители в гробу переворачиваются! А эти люди еще смеют презирать меня…
       --- Нет, не вас,--- мягко поправила его Эстель.—А вашу веру. Поверьте, Ваше Величество, на самом деле они боятся вас.
       Генрих сдавил пальцами виски. У него был очень утомленный и печальный вид. Он со вздохом опустился на скамью, и указала Эстель на место рядом.
       --- Да, и поэтому они подослали ко мне эту маленькую шлюшку, баронессу.
       --- Не верьте ей, сир! Она --- предательница!--- с жаром воскликнула Эстель, сжав холодные руки короля в своих. Ужас сковал ее сердце.--- Поверите ей и погубите себя. Верьте мне, сир! Я знаю Шарлотту де Сов, мы встречались с ней в Англии, при дворе королевы Елизаветы. Там она совершила ужасные злодеяния…
       --- Какие?--- насторожился король.
       Эстель почувствовала, что не должна рассказывать Генриху всю правду. Она потупилась и тихо прошептала:
       --- Она --- шпионка, Ваше Величество. Мне об этом сказали герцог Алансонский и герцогиня Генриетта. Остерегайтесь ее!
       --- Я всего остерегаюсь,--- хмуро ответил король.
       --- Эта женщина причинила мне боль,--- прошептала Эстель.--- Она --- дьявол. Верьте мне!
       --- Граф Рошешуар --- ваш любовник?--- неожиданно спросил король, с любопытством глядя Эстель в глаза.
       Эстель смутилась и опустила глаза, она не ожидала такой прямоты от Генриха Наваррского. Но чем дольше она общалась с ним, тем явственнее понимала, что король --- человек простой и искренний и любит, чтобы окружающие были с ним также искрении и честны.
       --- Я люблю Христофа уже много лет,---- призналась Эстель.--- Но силою обстоятельств была вынуждена покинуть его, будучи еще совсем юной. Спустя много лет мы снова встретились и смогли возродить былые чувства. Это большое счастье, так как наша с ним любовь для меня единственный источник существования, не считая моих дорогих детей…
       ---- Я знаю Христофа с детства,--- с задумчивой улыбкой сказала Генрих.--- И всегда восхищался им, и немного завидовал. Христоф --- замечательный человек и прекрасный друг. Перед тем, как жениться на Марго, я встретил Христофа здесь, в Париже, и он рассказал мне о тебе. Он сказал, что ты --- единственный человек, на которого я могу положиться здесь, при дворе, в этом осином гнезде. Он сказал, что ты можешь стать мне преданным другом и доверенным лицом даже. Согласишься ли ты быть моим другом, восхитительная маркиза д’Эльбеф?
       --- Для меня это большая честь, Ваше Величество. Я польщена,--- улыбнулась Эстель.
       --- Ты дала мне совет --- остерегаться Шарлотты де Сов,---- продолжал Генрих.--- Вот тебе мой встречный совет: остерегайся Катрин Медичи... А теперь прощай, моя блистательная маркиза.
       С этими словами он поднялся и пошел. В конце аллеи Эстель заметила двух мужчин в черном. Один --- высокий, с черными кучерявыми волосами и веселыми, добрыми глазами, а второй --- светловолосый и еще совсем юный. В них Эстель узнала ближайших друзей Генриха, Арманьяка и Дюбартаса. Генрих обернулся и напоследок кивнул ей. Эстель улыбнулась и помахала рукой.
       --- Какой милый юноша, но, к сожалению, совершенно несчастный,--- прошептала она сама себе. Узнав, что Генрих --- друг ее любимого Христофа, Эстель стала относиться к нему с еще большей симпатией.
       Несколько минут Эстель сидела на скамье, задумавшись. Она думала о бедном короле Генрихе, с которым так жестоко и подло обошлись, о его юной супруге, влюбленной в лицемерного герцога Гиза и о человеке, который виноват во всем этом --- Катрин Медичи. Эта хитрая старая паучиха никогда не устанет плести свою паутину заговоров и интриг. Сколько уже людей поплатились жизнями за ее козни?!
       Неожиданно кто-то дернул ее за рукав. Обернувшись, Эстель увидела маленького мальчика в красном бархатном костюме.
       --- Прошу прощения,---- прошепелявил он.--- Мне велено доставить маркизу дЭльбеф Ее Высочеству. Следуйте за мной!
       Тяжело вздохнув, Эстель покорно встала и пошла за мальчиком. Они вышли из сада и миновали пиршественную залу, где гости все еще веселились и пели свадебные песни, хотя большинство были уже порядком пьяны. Они пошли темным коридором со множеством восковых свечей, в альковах которых уже уединились занимающиеся любовью парочки. Оттуда доносились страстные вздохи и стоны. Эстель с удивлением посмотрела на мальчика, который, казалось, не замечал этого.
       --- Куда мы идем?--- спросила она.
       --- В личный кабинет Ее Высочества,--- с важным видом сообщил ребенок. Он явно очень гордился возложенной на него миссией.
       --- Я уже бывала там,--- заметила Эстель.
       --- Правда?--- глаза мальчика загорелись.--- А правда ли то, что королева хранит там яды?
       --- Конечно, нет,--- улыбнулась ребенку Эстель.
       --- Я однажды видел Морвеля,---- шепотом сообщил мальчик.--- Он выходил из этого самого кабинета. Я очень испугался!
       --- Я тоже видела его, когда была маленькой девочкой. Он --- плохой человек, и тебе не нужно ни с кем говорить о нем. Ну а теперь молчи, потому что мы пришли. Королева Катрин ненавидит болтунов.
       Пожилая дама в черном платье открыла им тяжелую дубовую дверь и впустила внутрь. Мальчик откланялся Эстель, которая ему ужасно понравилась, и побежал обратно в залу. Ему не терпелось посмотреть состязания по стрельбе из лука и метанию копей.
       --- Вы можете идти, графиня,--- прозвучал низкий, гортанный голос королевы-матери.--- А вы, маркиза, входите и располагайтесь. Разговор наш будет коротким, однако вы можете выпить вина и закусить бисквитами,--- королева указала на стол, где стоял графин с красным бургундским вином и печенье. Почему-то в этот момент Эстель вспомнились слова мальчика о ядах в кабинете королевы, и она отказалась от вина.
       --- Ну что ж, тогда перейдем сразу к делу,--- заявила Катрин Медичи. Она вышла из темного угла комнаты, и Эстель увидела, что она в том же винно-красном платье из великолепного шелка, что и утром. Королева была слишком занята, чтобы несколько раз в день менять наряды.
       ---- Что за дело у вас ко мне, Ваше Высочество?
       --- Все очень просто,--- ответствовала королева, наклоняясь перед камином, чтобы помешать угли.--- Недавно у нас с тобой состоялся разговор о твоем любовнике, графе де Рошешуаре. Хочу поздравить тебя с удачным началом, дорогая моя. Насколько я знаю, вы с графом сейчас живете в Юссе, не правда ли?
       Эстель молча кивнула.
       --- Так вот, теперь я понимаю, что граф по-прежнему обожает тебя, моя дорогая. Но любишь ли ты его?
       Помня совет Наны держаться настороже, Эстель ответила:
       --- Мне хорошо с ним, Ваше Высочество. Он --- добрый и заботливый человек, он помог мне прийти в себя после пережитых испытаний.
       --- Да, ты пережила много испытаний,---- согласилась королева.--- И теперь, если хочешь жить спокойно, должна быть благоразумной.
       --- Что это значит?--- настороженно спросила Эстель. Она почувствовала фальшь в голосе Катрин.
       --- Христоф должен показать себя надежным и честным человеком. Иначе мне придется принять меры против ваших отношений и против него лично. А ты должна помочь мне в этом. Христоф должен забыть свои греховные заблуждения и перейти в лоно святой католической веры. И он должен перестать подстрекать вождей протестантов выступать против королевской власти.
       --- Христоф никого и не думал подстрекать! Он чтит вас и короля! Он --- ваш преданный слуга,--- Эстель в отчаянии кинулась на колени перед Катрин. Она в ужасе представляла, какие наказания для ее любовника может придумать изощренный ум Катрин Медичи. Он готова была валяться у нее в ногах и молить о милости, лишь бы защитить любимого человека.--- Я говорила с ним, Мадам! Он поклялся мне, что предан вам и чтит католическую веру! Он пообещал мне, что больше никогда не будет участвовать в заговорах. Простите его, Мадам!
       --- Это все только слова! --- надтреснутым голосом выкрикнула Катрин Медичи.--- Они ничего не значат! Ты просто пытаешься защитить своего любовника, и мы оба понимаем это. Я требую доказательств, дорогая.
       --- Каких, Мадам? Я согласна предоставить вам любые доказательства,--- Эстель молитвенно прижала руки к груди, зажмурившись, чтобы королева не видела ее слез.
       --- Я требую публичного признания графа де Рошешуара о том, что он принимает католическую веру в свое сердце и отрекается от этих мерзких протестантов-бунтовщиков. Он должен проклясть их!
       Эстель в ужасе отшатнулась от этой жестокой, вероломной женщины. Неужели Христофу придется предать все свои идеалы, друзей и веру ради того, чтобы сохранить свою жизнь и любовь? Когда-то семь лет назад все обстояло гораздо проще. Тогда его просто с позором выгнали из Блуа и запретили появляться в Париже. Теперь опасность угрожает самой его жизни. Но она заставит его закрыть глаза и прочитать эти лживые, лицемерные клятвы. Ради того, чтобы он жил и был с ней.
       --- Ну, так как, ты согласна?--- резко спросила Катрин, сверля ее злым взглядом своих холодных черных глаз.
       Эстель медленно кивнула, так как не в силах была выдавить и слова --- рыдания стиснули ее горло железной хваткой, она всем сердцем переживала за любимого человека.
       --- Тогда иди. Даю тебе два дня. Если через два дня твой мятежный граф не появится здесь, пожалеет!
       Зажав рот рукой, чтобы не поддаться раздиравшим ее рыданиям, Эстель бросилась вон из кабинета. Высоко подняв юбки, она бежала по коридорам Лувра, задыхаясь от слез и не замечая, что волосы ее разметались по плечам, а краска на лице потекла. Пока еще не слишком поздно, ей необходимо найти Генриха Наваррского и узнать, где Христоф, попросить у него помощи.
       Эстель увидела короля еще издалека. Он стоял у колоннады, окруженный друзьями и следил за Марго, которая беззастенчиво флиртовала со своим любовником, Франсуа Гизом.
       Генрих тотчас же заметил свою новую знакомую и помахал ей рукой, приглашая подойти.
       --- Ваше Величество, вы должны помочь мне,--- на ходу выпалила Эстель.--- Я должна немедленно увидеть Христофа. Ему угрожает опасность, и я одна могу спасти его. Скажите, где он.
       Генрих грустно покачал головой:
       --- Мне очень жаль, маркиза. Он уже не в Париже.
       --- Где он?--- выкрикнула Эстель, сжав руки короля с такой силой, что побелели кончики пальцев.
       --- Он по дороге в Дувр. Там он собирается встретиться с нашими друзьями. Но он обещал написать вам и все рассказать сам. Подождите немного.
       --- Я не могу ждать,--- сдавленно произнесла Эстель. Ужас охватил ее.--- Слишком поздно! Я должна направить нарочного вслед ему. Он должен нагнать его и вернуть в Париж.
       Генрих кивнул:
       --- Я немедленно займусь этим сам,--- он повернулся к стоявшему рядом Арманьяку.--- Вели Жаку немедленно отправляться по дороге в Дувр и встретить графа де Рошешуара. Он должен передать ему мое распоряжение: возвращаться как можно быстрее в Париж, где ему сразу необходимо найти маркизу д’Эльбеф. Поторопись!
       Арманьяк быстрым шагом направился из сада обратно в замок. Король подал платок плачущей Эстель и тепло обнял ее за плечи:
       --- Не переживайте, мадам. Уже завтра вечером или, самое позднее, ночью граф будет в вашем распоряжении.
       Эстель поднесла руку короля к губам и покрыла ее благодарными поцелуями.
       ---- Я вам так благодарна, Ваше Величество! Видит Бог, что у Христофа нет более верного друга, чем Вы, а у вас --- более преданной слуги, чем я.
       --- Хорошо сказано, маркиза!
       --- Я надеюсь, вы будете счастливы, Ваше Величество.
       --- Если меня не убьют, как убили мою несчастную мать перчатками. Здесь все презирают и ненавидят меня. А королева Катрин --- больше всех. Но, надеюсь, что окажусь слишком крепким орешком для них.
       Эстель поклонилась королю и направилась в свои покои, где тут же легла спать. Она чувствовала себя совершенно разбитой, но все-таки спокойной. Она была уверена, что нарочный короля Генриха вовремя настигнет Рошешуара и вернет в Париж, где она расскажет ему о своем разговоре с королевой Катрин. Боже, но почему она раньше не решилась рассказать ему о происках коварной Медичи? Но еще не слишком поздно. Через два дня Христофу придется пройти унизительную процедуру перехода в католическую веру и отказаться от своих друзей публично. Но все это будет не больше, чем спектакль, с тем, чтобы усыпить бдительность Медичи. С этими мыслями Эстель и заснула.
       Но на следующий день Христоф не явился. Не было его ни вечером, ни ночью. Эстель не находила себе места. Обеспокоенная, она не ложилась спать ночью, прислушиваясь к каждому шороху в коридорах дворца. С первыми лучами солнца она поспешила разыскать короля Наваррского, но он еще почивал. Только в девятом часу Генрих принял ее в своих покоях, где он в это время завтракал. Эстель была так взволнована, что не заметила бестактность своего поведения. Она присела в поклоне перед королем, но тот велел ей подняться и говорить, что случилось. Узнав о том, что граф до сих пор не вернулся, Генрих очень удивился.
       --- Это действительно странно, маркиза,--- заметил он.--- Он должен был быть здесь уже. Но, может, что-то задержало его в дороге? Подождем до вечера.
       --- Но, Ваше Величество, завтра утром будет уже поздно! --- дрожащим голосом воскликнула Эстель.
       --- Я знаю. Но у вас больше возможностей действовать, чем у меня, дорогая маркиза. Я --- узник в Лувре, за каждым моим шагом следят шпионы Катрин и Гиза. Мне жаль, но я ничего не могу сделать. Подождем до вечера.
       Эстель покорно вышла. Никто ей не поможет. Она медленно брела по коридору, задумавшись. Для себя она уже приняла решение. Если Христоф не появится до вечера, то вечером она сама пойдет к королю Франции просить о милости для графа. Когда-то ей это удалось. Может, удастся и в этот раз? Она уже собиралась зайти в свои покои, когда услышала легкий шорох в углу.
       --- Кто здесь?--- резко спросила она.
       Из угла вышла темная тень мужчины, закутанная в плащ.
       --- Кто вы?--- испуганно прошептала она, прижавшись спиной к косяку двери.
       Фигура приблизилась, и Эстель поняла, что она ей очень знакома. Мужчина снял шляпу, отбрасывавшую тень на лицо, и Эстель узнала его --- худое вытянутое лицо, жестоко поджатые губы и холодные голубые глаза. Морвель! Наемный убийца королевы!
       В ужасе Эстель замерла. Морвель медленно поклонился ей и пошел прочь. От Эстель не укрылся пристальный взгляд его холодных глаз. Значит, ему поручено следить за ней. Женщина без сил соскользнула на холодный пол. Она чувствовала себя маленькой мошкой, запутавшейся в липкой паутине Катрин Медичи. Больше нет сил бороться! Нет сил! Эстель закрыла лицо руками и заплакала, сжавшись в комочек.
       В восемь часов вечера она подходила к личному кабинету Катрин Медичи, моля Бога о том, чтобы королева-мать оказалась там. Господь услышал ее молитвы. Придворная дама проводила ее внутрь помещения. Катрин стояла у камина, помешивая угли. Она одета была, как обычно, очень просто в черное шелковое платье и такой же черный чепец на гладко зачесанных волосах. Только великолепное брильянтовое ожерелье говорило о том, что перед ней не обычная женщина, а королева Франции.
       --- Ваше Высочество,--- Эстель с самым смиренным видом преклонила колени перед королевой.
       --- А, маркиза,--- королева раздраженно нахмурилась и быстро взглянула на открытую дверь в соседнюю комнату.--- Я не назначала вам этот вечер.
       --- Прошу прощения, Ваше Высочество, я пришла к вам по своей инициативе. Я умоляю вас пощадить графа де Рошешуара.
       --- Опять?--- Катрин саркастически усмехнулась.---Это вошло уже в привычку, не так ли? Но ему ничего не угрожает, если он выполнит обговоренные нами условия.
       --- Ваше Высочество, но это невозможно.
       --- Тогда им займется Морвель. Он его ненавидит…
       Эстель в ужасе вздрогнула. Морвель!
       --- Нет, Ваше Высочество! Простите меня! Но я не могу найти Христофа, его нет в Париже.
       --- Плетет очередной заговор против нашей власти? Это понятно,--- королева недобро усмехнулась.--- Но на поиски вам было дано два дня. Сегодня срок истекает.
       --- Пощадите его, Мадам!
       --- Он должен умереть, маркиза,--- холодно проговорила Катрин.--- Вы, как женщина здравомыслящая и рассудительная, должны понять это.
       Катрин повернулась к ней спиной и направилась к двери, словно с намерением открыть ее. Эстель бросилась ей вслед, но королева резко обернулась, преградив собой вход:
       --- Вы так любите его?--- резко спросила она.--- Так любите, что готовы пожертвовать своим счастьем ради его жизни?
       Эстель с готовностью кивнула. Тогда королева молча вышла в соседнюю дверь и вернулась через несколько минут в сопровождении высокого темноволосого мужчины в богатых одеждах. Вид у него был хмурый и очень гордый. Черты его были приятны и благородны, но несколько высокомерны, они выдавали в нем человека отважного и непреклонного, человека строгих правил.
       --- Маркиза,--- повернулась к Эстель королева.--- Позвольте мне представить вам Анри Юро, графа Шевернийского, вашего будущего супруга.

Глава 16
Ночь сухого боярышника
       --- Проснитесь, дитя,--- тормошила ее Нана за плечо, но Эстель все еще не могла расстаться с бессвязными обрывками сна, который преследовал ее всю ночь. С усилием она разняла веки и сонно посмотрела на няню. Она не помнила, что было вчера.--- Разве можно так долго спать? Солнце уже высоко стоит, и для вас прислали подарок.
       --- Какой подарок?--- Эстель медленно села в постели, еще не совсем понимая, что происходит. Нана подала ей великолепную корзинку со свежесрезанными желтыми розами. К стеблю одного из цветков была прикреплена записка «От вашего смиренного поклонника Анри, графа Шеверни, с нижайшей просьбой иметь возможность ухаживать за вами»
       Несколько секунд Эстель смотрела прямо перед собой. Она ничего не помнила, и не понимала почему. Но постепенно события начали складываться в мозаику, и она вспомнила --- Анри Юро, граф Шеверни. Мужчина с орлиным профилем, которого ей вчера представили как ее будущего мужа!
       В дикой ярости Эстелль вскочила с кровати и с размаху скинула корзину на пол, розы рассыпались у ее ног.
       --- Что с вами?--- удивленно спросила Нана.--- От кого эти цветы?
       --- От кого?!--- Эстель нервно рассмеялась.--- От моего будущего мужа, разумеется. Графа Шевернийского!
       Нана в ужасе перекрестилась
       --- О, мой Бог!--- воскликнула она.--- «Дьявольский граф?» Вы о нем говорите?
       --- Почему же он «Дьявольский граф»?--- равнодушно спросила Эстель, принимаясь за завтрак --- кусок пирога с зайчатиной, кусок твердого сыра и фруктовое вино.
       ---Разве вы не знаете, мадам? Граф Анри убил свою пятнадцатилетнюю жену за то, что она изменила ему с юным пажем. Франсуазе Шабо было одиннадцать, когда она вышла замуж за Анри Юро, сына интенданта короля. Когда граф узнал, что Франсуаза изменила ему, он предложил ей на выбор яд или пистолет. Она выбрала яд. Это очень печальная история, известная всем при дворе. С тех пор Анри Юро называют «Дьявольским графом». Очень странно, что королева-мать навязала вам такого ужасного жениха!
       Нана выглядела очень расстроенной, И Этель поспешила успокоить ее.
       --- Тебе не стоит волноваться, Нана. Я не выйду замуж за графа. Насколько я понимаю, он намерен ухаживать за мной, чтобы завоевать мое расположение. А на это требуется время. Так вот, я обхитрю его. Я уверена, что Христоф появится в Париже в ближайшее время. Как только я увижу его, мы предупредим короля Генриха и сбежим в Англию к моей матери и герцогу Гизу!
       Нана с сомнением покачала головой:
       --- Ослушаться приказа королевы-матери? Не знаю, что из этого может получиться… Сразу видно, что в ваших жилах течет кровь бунтовщицы Сюзанны де Бурбон. Та тоже ненавидела королеву-мать и всячески пыталась ей насолить. Только вот победила Катрин, забрав у нее ребенка, то есть вас, и выгнав из страны. И теперь мятежная графиня вынуждена скрываться в Англии, под надежной защитой Елизаветы Английской. И вы повторяете ее судьбу. Не разумнее было бы остаться в Париже и выйти замуж за графа Шеверни? Может быть, с ним вы и найдете долгожданное счастье…
       --- Счастье?!--- в ужасе воскликнула Эстель.--- С человеком, который убил свою жену, пятнадцатилетнюю девочку?! Нет уж! К тому же, я люблю Христофа де Рошешуара, и не оступлюсь от него.
       Нана устало покачала головой и вышла из комнаты. Да уж, ее несчастное дитя неисправимо. Только, казалось, наступило долгожданное спокойствие, как вот Эстель теперь снова собралась ехать неизвестно куда. Почему-то у старой няни было такое чувство, что всю свою жизнь Эстель бежит от собственной судьбы. Сражается со своей тенью. Наступит ли этому когда-нибудь конец?
       В это время Эстель сочиняла письмо матери и отчиму, Клоду де Лоррейну, в котором описывала события последних дней и свое намерение бежать в ближайшее время в Англию вместе с графом де Рошешуаром. Письмо должно быть сегодня же запечатано и отправлено.
       Закончив писать письмо, Эстель осталась сидеть у своего изящного секретера из лучшей породы вишневого дерева. Очень многое беспокоило ее. Где Христоф? Что с ним? Успеет ли он вовремя вернуться в Париж до того, как ее обвенчают с этим детоубийцей, отвратительным Анри Юро? Догнал ли его посланник короля Генриха? Все эти вопросы нещадно мучили ее. Эстель боялась показаться в Лувре, так как не хотела столкнуться там с графом Шеверни. Все это время она должна будет по возможности избегать его общества. Так решила про себя Эстель в тот момент, когда в дверь постучали, и на пороге появился мальчик-посыльный с запечатанным конвертом.
       --- Это для Эстель де Лоррейн, маркизы д’Эльбеф,--- быстро проговорил он и, всунув конверт ей в руки, тут же исчез.
       В письме было всего несколько слов.
       «Жду тебя сегодня вечером в твоем городском доме на Сер-Селестин.
       Х.Р.»
       --- Х.Р.,--- прошептала Эстель недоуменно.--- Христоф Рошешуар… Это же Христоф!
       Радостно рассмеявшись, Эстель прижала драгоценный листок к сердцу, а затем покрыла его миллионом поцелуев. Он вернулся по первому же ее зову, нашел и хочет видеть! И еще не слишком поздно. Разве можно быть такой счастливой?! Теперь все будет хорошо. Через несколько дней они уже будут на дороге в Англию, а там их не достанут ни Анри Юро, ни Катрин Медичи, ни все ее приспешники.
       Когда наступил вечер, Эстель надела простое черное платье с такой же накидкой, чтобы не выделяться среди простых горожанок. Миновав ворота Лувра, она пошла по улице. Стражники, видимо, приняли ее за кухарку или служанку какой-нибудь богатой дамы. Вскоре ей удалось остановить наемную карету, она щедро заплатила кучеру, чтобы тот как можно скорее доставил ее к Сите --- небольшому острову в центре Парижа. Они миновали мрачное здание Консьержери, тюрьму, возведенную во времена Филиппа Красивого, затем Нотр-Дам, Отель де Турнель, где погиб на турнире супруг Катрин Медичи, Генрих Второй. Чуть дальше Эстель велела кучеру остановиться и вышла, чтобы пешком добраться до улицы. Она чувствовала, что так будет безопаснее, так как карета неизменно привлечет к себе внимание.
       При виде дома сердце Эстель радостно забилось. Множество детских воспоминаний нахлынуло на нее. Вот они с отцом сидят в маленьком салоне перед камином, и он рассказывает ей о славных временах Франциска Первого, отца Генриха Второго; а вот в дверях матери появляется таинственный посланник матери Шарль Бопре, они ругаются с Наной, но тут же смеются, и последняя встреча Эстель с веселым, забавным герцогом Шарлем в этом доме, когда они решили ехать в Юссе к ее матери. Эстель улыбнулась всем этим милым воспоминаниям.
       На улице уже стемнело, и никто не заметил ее. Она тихо постучала в ворота и принялась ждать. Двери открыла молоденькая служанка, нанятая Нанеттой как раз перед приездом Эстель из Англии. Она сразу узнала хозяйку:
       --- Госпожа маркиза, вас уже ждет господин граф Христоф. Так он назвался. Я провела его в маленький салон.
       --- Молодец. Ты все правильно сделала,--- Эстель поспешно скинула простую накидку из сукна, и служанка с удивлением посмотрела на бедное платье маркизы. Чтобы отвлечь ее внимание, Эстель сказала.--- Принеси нам вино и бисквиты, и можешь быть свободной на весь вечер.
       Христоф уже действительно ждал ее. Он также был одет очень просто, как провинциальный ремесленник или зажиточный крестьянин. Но даже в этой одежде он выглядел таким же прекрасным, как и в богатых одеждах графа де Рошешуара.
       Любовники кинулись друг другу на шею. Они не виделись всего пару недель, но и это время показалось им вечностью.
       --- О, любимая, я так скучал! На самом деле мне ужасно не хотелось уезжать от тебя!
       --- Я знаю, Христоф,--- ответила Эстель.--- И безумно счастлива, что нарочному короля удалось нагнать тебя!
       Они поцеловались бесконечной нежностью, вложив в этот поцелуй всю свою любовь.
       --- Но что случилось?--- удивился Христоф.
       В этот момент в комнату вошла служанка с бисквитами и вином, и Эстель помедлила. Через минуту она начала говорить:
       --- Знаешь ли ты, дорогой мой, зачем королева вызвала меня в Париж?
       --- В письме все ясно сказано --- она давно не видела тебя и наверняка хотела расспросить тебя об английской королеве Бесс.
       --- А вот и неправильно! Катрин замыслила очередной отвратительный коварный план!
       --- Ну, это неудивительно!
       --- Не нужно тебе рассказывать о том, как мечтает Катрин и все ее мерзкое семейство восстановить во Франции католическую гегемонию, избавившись от всех протестантов, не важно каким способом. Она женила Генриха на Маргарите, переманив его таким образом в свой лагерь. Все главари протестантов теперь лишены опоры. Конде, Арманьяк, Дюбартас вынуждены молчать. Но ты пользуешься репутацией смутьяна и бунтовщика, даже добрый король Генрих тебе не приказ. Ты яростен, безжалостен и слеп в своей войне за протестантов. Катрин знает это лучше любого из нас. Она желает нейтрализовать твое влияние. Для этой цели она выбрала меня, зная, что ты не можешь мне ни в чем отказать.
       --- Мерзавка! Флорентийская сука!--- возопил Христоф в праведном гневе, глаза его горели ненавистью и желанием мести.
       Эстель ожидала такой реакции и была готова к ней. Теперь она надеялась воззвать к голосу его рассудка и охладить немного его пыл.
       --- Подожди немного. Ты не дослушал меня. Я отказалась помогать ей в ее злокозненных планах. Тогда она начала шантажировать меня, зная, что мои дети – это мое слабое место. Но Катрин, хоть и подлая, но не чудовище. Она не причинит вреда малышам. Я попыталась взять ее хитростью, усыпить ее подозрения и успокоить бдительность. Я сказала, что под моим мудрым руководством ты образумишься и больше никогда не восстанешь против нее. Но Катрин оказалась коварнее. Она потребовала, чтобы ты публично отрекся от своей веры и от своих друзей, принял папскую веру и королеву-мать как свою верховную повелительницу. Ты был по дороге в Дувр и не успел в положенный срок, назначенный королевой. Теперь она требует, чтобы я вышла замуж за графа Шевернийского. Она желает причинить тебе боль, мой дорогой Христоф! Известный факт, что человек, занятый проблемами в своей личной жизни, мало интересуется политикой.
       Христоф был в бешенстве. Опять эта змея вмешивается в их отношения, она думает, что ей все позволено. Она думает, что имеет право управлять людскими судьбами, как хочет, ломать и крушить их.
       Христоф резко вскочил с кресла и схватился руками за голову. Он должен что-то придумать! Он обязательно должен придумать что-нибудь, чтобы спасти Эстель, ее детей и самого себя от злонесящего ммогущества Катрин Медичи. Он застонал, осознавая свою беспомощность. Он не знал, что делать, и ему было мучительно стыдно за это. Стараясь спокоить любимого, Эстель положила голову ему на плечо и с обожанием заглянула в его глубокие темно-карие глаза.
       --- Мы можем бежать,--- прошептала она на ухо любимому.--- Прямо завтра. В Англии живет моя мать. Она вышла замуж за самого герцога де Гиза. Они вхожи во двор Елизаветы. Они помогут нам. Я уже написала матери, и они будут ждать нас в своем доме в Лондоне.
       --- Это единственное решение,--- убежденно воскликнул Христоф.--- Мы должны отправиться в Дувр на расвете. Я буду ждать тебя возле Лувра, на пересечении Луврской улицы и улицы Оноре. Ты справишься? Как только мы достигнем Дувра, твоя преданная служанка, Нанетта, незаметно уедет в Юссе, заберет детей и присоединится к нам в Дувре. Мы будем ждать ее!
       --- А мы успеем, пока гнев Катрин не настигнет нас? У нас будет мало времени.
       --- Это неважно,--- Христоф успокаивающе обнял Эстель.--- Тайна важнее времени. Никто ничего не будет знать. Пока Катрин опомнится, мы будем уже в Кале. А там она уже не найдет нас. Итак, отправляйся обратно в Лувр, пока твое исчезновение не было обнаружено, и отдохни. У тебя есть еще несколько часов. Торопись!
       Влюбленные напоследок поцеловались, Эстель, быстро накинув черную шаль, вышла из комнаты. Но через минуту вернулась и с чувством воскликнула:
       --- Умоляю, любовь моя, будь осторожен! Я не выживу, если потеряю тебя снова! Заночуй в этом доме и я с первыми лучами солнца жди меня у Луврской улицы.
       Не в силах сдерживать накатившиеся слезы, она тихо выскользнула из дома своего детства в темноту ночи.

       Светало. Нана растолкала Эстель, и та устало потянулась в постели. За ночь она почти не спала --- ее мучили страшные видения. Сейчас она чувствовал себя еще более разбитой и уставшей, чем накануне вечером. Но это утро было решающим, и она просто обязана взять себя в руки.
       Наскоро перекусив, она быстро оделась и незаметно выскользнула в коридор. И тут до ее слуха донеслись странные звуки. Со стороны главной лестницы Лувра слышались крики, плач и громкие проклятия. Снедаемая дурными предчувствиями Эстель что было сил бросилась в направлении шума. Зрелище, которое предстало ее глазам, заставило ее облокотиться о стену, чтобы не упасть. По лестнице наверх несли окровавленное тело человека на наспех сколоченных носилках. Эстель сразу узнала в нем Колиньи --- лучшего друга короля Карла, почитаемого всеми протестантами за святого. Человек стонал и корчился от боли, схватившись за руку, а лицо его было белее мела. Внизу столпилось множество народа. Все это были гугеноты, пришедшие сюда, чтобы поддержать своего любимца в трудную минуту и кинуть жестокие обвинения в лица предполагаемых убийц --- Катин Медичи и Франсуа де Гиза.
       Эти двое стояли на верхней галерее, и Эстель могла поклясться, что лица их белее, чем у раненого адмирала Колиньи. Королева-мать, которая как раз направлялась на утреннюю мессу, была вся задрапирована в черную накидку из тончайшего тюля.
       Герцог Гиз пытался оградить ее от надвигавшейся толпы своей высокой фигурой. В руках он держал меч, которым угрожал толпе.
       --- Я здесь ни при чем,--- рыдала королева-мать, спрятав лицо в длинную накидку.--- Мы найдем убийцу! Благодарите Бога, что он пощадил жизнь вашего предводителя.
       Вперед выступил дерзкий Арманьяк, его за руку держал Дюбартас. Оба они были готовы накинуться на своих заклятых врагов, и только холодная сталь меча Гиза сдерживала их.
       --- Не нужно долго искать убийц!--- закричал Арманьяк, пытаясь вырваться из рук удерживавшего его Дюбартаса.--- Оба они стоят перед нами! Но, я клянусь, мы отомстим за нашего господина и повелителя!
       --- Убийцы! Признайтесь же, вы жаждете крови Колиньи, потому что он хотел объединить протестантов и католиков в походе против Испании. Вы боитесь его влияния!
       --- Никакой войны не будет!--- зарычал Гиз, бросая на Дюбартаса испепеляющий взгляд.--- Так сказал мне король. Мы не будем помогать протестантским Нидерландам в войне против католиков! Да здравствует святая католическая церковь и власть Папы Римского! Мы не будем брать пример с еретиков-англичан!
       В толпе Эстель рассмотрела Христофа. Он стоял позади всех и мрачно наблюдал за происходящим. Эстель казалось, что она физически ощущает его горе. Она тщетно пыталась поймать его взгляд, но он даже не смотрел в ее сторону. Конечно, за всей этой суетой он позабыл об их плане бежать сегодня в Кале. Она его не винит. Наверное, сегодня действительно не самый удачный день для побега. Ранение Колиньи потрясло всех до глубины души. Эстель собиралась уже вернуться в свою комнату и жать там, пока Христоф даст ей знать, что им делать дальше, когда вдруг почувствовала, как кто-то крепко схватил ее за руку выше локтя. Обернувшись, она в ужасе замерла. Перед ней стоял граф Шевернийский. Он строго посмотрел на нее своими темно-карими глазами, и лицо его казалось таким же непроницаемым, как и бюст Франциска Первого, стоящий на главной лестнице.
       --- Что вы здесь делаете?--- строго спросил он.
       --- Я услышала шум и пришла посмотреть,--- тихо выдавила Эстель. Она почувствовала угрозу и невероятную силу, исходящую от этого человека, и хотела закричать, но граф, словно поняв ее намерение, быстро зажат ей рот рукой и потянул за собой в темный, холодный коридор.
       --- Вы что-то замешкались, мадам,--- надменно проговорил он, все теснее прижимая ее к стене.--- Скажите мне, зачем на самом деле вы встали ни свет, ни заря и оправились путешествовать по замку? По случайному совпадению этот коридор ведет к выходу на улицу Оноре, не правда ли?
       Эстль оставалось только недоуменно смотреть на этого холодного, проницательного человека.
       --- Ну, что вы скажите на это, мадам?--- насмешливо поинтересовался граф.
       --- Вы проницательны, мессир,--- презрительно бросила в ответ Эстель. Ее зависимое положение начало раздражать ее. Какое имеет право этот человек преследовать ее, да еще и насмехаться!
       --- Итак, птичка попалась, и клетка захлопнулась,--- продолжал насмехаться Анри Юро.--- Вы попали в ловушку, моя дорогая!
       --- Не могу знать, что вы имеете в виду, мессир. Да и не желаю знать!--- Эстель попыталась вырвать из цепких рук графа, но тот только посмеялся и сжал ее еще крепче.--- Что вы делаете, мессир граф? Отпустите меня немедленно или пожалеете!
       --- Что я делаю?--- прошипел ей на ухо граф, сжав ее руки за спиной, чтобы она не расцарапала ему лицо.--- Пытаюсь вас спасти от себя самой! Вы погубите себя, Эстель! Не ввязывайтесь в эти политические игры! Не стоит защищать Рошешуара ценой своей жизни, это слишком драгоценная цена, даже для вашего любовника!--- неожиданно его голос перешел из злобного шипения в нежный шепот. Он прижался губами к ее уху и ласково произнес.--- Выходите за меня замуж, милая Эстель, я смогу защитить вас и сделать вашу жизнь спокойной и счастливой. В ответ я попрошу только верности с вашей стороны. Я люблю вас, Эстель, жизнь моя!
       Эстель удивленно слушала эти сладкие речи. Они очаровывали ее, но и пугали. Неужели этот высокий холодный человек с таким пронизывающим взглядом любит ее? Неужели это он умоляет ее выйти за него замуж? Между тем граф, заметив смятение молодой женщины, продолжал:
       --- Да, моя милая, со мной вы будете счастливы, не так, как с этим бунтовщиком Рошешуаром, который закончит свою жизнь на плахе или на виселице, но уж никак не в вашей постели. Он не ценит тех жертв, которые вы приносите ради него, потому что он не любит вас, не ценит и не понимает. Для него существует только его священная война, которую он ведет уже много лет против семьи Медичи, он ее начал еще до вашего появления в его жизни… Его идеалы! Он предаст вас ради них! Он причинит вам великую боль, и за спасением вы обратитесь ко мне…
       --- Вы --- сумасшедший!--- в ярости закричала Эстель. Со всей силой, на которую она была способна, она оттолкнула от себя графа.--- Я никогда не приду к вам, никогда! И никогда не полюблю вас! Я люблю Христофа, и он любит меня! Не смейте клеветать на него, вы, ничтожество, вы убили пятнадцатилетнюю девочку, свою жену. Вы изверг и убийца!
       После этой фразы Анри Юро окаменел на месте. Она не знала, что ее ядовитые слова пронзили его насквозь. Но она заметила, что его глаза наполнились болью и ужасом. Но какое-то мгновение ей даже показалось, что он сейчас заплачет, и ей стало жаль несчастного графа. Но замешательство длилось недолго. Через минуту к графу вернулось его обычное хладнокровие. Он насмешливо взглянул на рассерженную молодую женщину и сказал:
       --- Мадам, не смею больше подвергать вас пытке общения с таким извергом и детоубийцей, как я. До свидания, мадам! Все же я надеюсь, что вы прислушаетесь к мои советам, хотя бы отчасти. Прощайте, мадам!
       Эстель опрометью бросилась вниз по коридору к себе в комнату. Ею обуревали противоречивые чувства. Ей просто необходимо было разобраться в них. В эту же минуту из тени каменного свода выступила фигура стражника.
       --- Поди сюда, Матье,--- поманил его к себе граф Шеверни.--- Ты был только что здесь по моему приказу. Теперь слушай меня внимательно. Мне требуется несколько отважных и безрассудно преданных мне людей.
       --- У меня есть такие на примете, господин граф.
       --- Замечательно. Они должны все время стоять возле покоев маркизы д’Эльбеф. Но королева-мать не должна ничего знать об этом. Так-то! Мы должны оградить маркизу от ее самой!
       Когда стражник удалился, граф, глядя вдаль, задумчиво произнес:
       --- Я спасу ее.
       В это время Эстель рвала и метала. Она была в ярости. Нана удивленно наблюдала за своей «милой девочкой», которая вдруг превратилась в злобную фурию.
       --- Собирай вещи, Нана, мы немедленно уезжаем в Англию. Хватит с меня! Во Франции я не смогу жить мирно и спокойно. Я непременно должна быть вовлечена в интриги королевы-матери, послушно исполнять все ее приказания, стелиться перед ней. В противном случае она начинает меня шантажировать. Я не покорюсь ей!
       --- Но она королева,--- со вздохом заметила Нана.
       --- Я сама еще до недавнего времени была королевой,--- надменно ответила Эстель, высоко подняв голову и уперев руки в боки.--- Я была женой великого султана Селима и подругой его бас-кадины Нурбану. Я родила ему сына.
       --- Тебе нужно забыть об этом как можно скорее,--- покачала головой Нана.--- Знаешь, в чем твоя ошибка, девочка? Ты все еще живешь в своих прошлых приключениях и ожидаешь новых. Вот почему ты не видишь свою собственные судьбу и любовь, которые у тебя под носом. Тебе стоит забыть этого фанатика-бунтовщика Христофа… Из-за него ты всегда попадаешь в неприятности. Тебе нужен муж, который стал бы хорошим отцом твоим детям. Ты почти не занимаешься своими детьми! Забудь Христофа, дитя мое!
       --- Христоф --- моя истинная судьба и любовь, Нана!--- яростно закричала Эстель, с грохотом разбив о пол светильник так, что испуганная старушка еле успела отскочить.--- А теперь иди и немедленно найди графа де Рошешуара и передай ему, что сегодня вечером я отправляюсь в Англию, пусть он определит место и время нашей с ним встречи.
       Нана, глубоко обиженная грубостью тона молодой женщины, тем не менее покорно взяла записку и вышла из комнаты. Но каково же было ее удивление, когда возле двери она натолкнулась на отряд гвардейцев. Самый старший вышел вперед и вежливо поинтересовался:
       --- Могу я узнать, куда вы направляетесь, добрая женщина? И кто вы?
       --- Это я хотела бы знать, кто вы?--- раздался крайне раздраженный голос позади Наны.
       --- Госпожа маркиза д’Эльбеф?--- вежливо поинтересовался вышедший вперед гвардеец.
       --- Она самая,--- с достоинством подтвердила Эстель.--- А кто вы?
       --- Капитан Арсен, ваша светлость. У меня приказ не выпускать вас из ваших покоев в течение ближайших нескольких дней.
       --- Что?!--- готова была наброситься на злополучного капитана.--- Кто посмел дать такой приказ?!
       --- Я получил этот приказ от интенданта короля,--- спокойно ответил капитан.
       --- Анри Юро!--- Эстел буквально выплюнула эти слова с презрением.--- Это он! Ненавижу!
       Выкрикивая проклятия на ходу, она вбежала обратно в комнату. Нана следовала за ней, сокрушенно кряхтя и причитая. Она еще никогда не видела свою хозяйку в таком бешенстве. К тому же, она не могла понять, зачем королевскому интенданту держать взаперти маркизу д’Эльбеф.
       Некоторое время Эстель в исступлении крушила и ломала все, что ей попадалось под руку, но скоро она устала и без сил упала на кровать. Она зарыдала, но сквозь слезы продолжала шептать:
       --- Нет, им не сломать меня. Я буду бороться, я буду бороться до конца… Я добьюсь своего!
       Нана опустилась на колени рядом с кроватью и принялась истово молиться. Она молила Бога о том, чтобы он защищал ее девочку и сделал счастливой. «Помоги ей разобраться в своих чувствах,--- шептала она.--- Помоги понять свои ошибки, пусть она примет свою судьбу как неизбежное…» Наконец Нана услышала, что рыдания прекратились, и дыхание женщины стало ровным. Она спала. Перекрестившись, Нана тоже встала с колен и пошла отдохнуть. Она чувствовала, что силы еще понадобятся в ближайшие дни.

       Что-то было не так. Эстель открыла глаза, сердце ее колотилось в груди, как загнанная птичка в клетке. Колокола Сен-Жермен-л’Окссеруа пробили час ночи. Царила мертвая тишина. Эстель села в постели и прислушалась --- ни звука. Ее пугала эта страшная, мертвая тишина. Но вот до ее слуха докатился леденящий душу крик, через секунду --- другой, и вдруг весь воздух наполнился ужасными воплями и мольбами о помощи. Что происходит? Закутавшись в темную накидку, Эстель выглянула в коридор. Ее стражей не было! Тогда она бесшумно выскользнула из комнаты и плотно закрыла за собой дверь.
       Какая-то неведомая сила несла ее вперед, а в голове кружилась только одна мысль --- где Христоф и что с ним сейчас? Если случилась какая-то беда, она непременно должна найти его и спасти. Неожиданно она обо что-то споткнулась. Наклонившись, чтобы рассмотреть поближе, Эстель в ужасе завизжала и бросилась бежать дальше, не помня себя от страха,--- она споткнулась о тело юной девушки в одной шелковой рубашке с перерезанным от уха до уха горлом. Чем дальше она бежала, тем явтсвеннее были слышны нечеловеческие крики боли и призывы к мщению. Вскоре она увидела еще два трупа. Это были мужчины в черных одеждах, застывшие на полу с широко открытыми от ужаса глазами в самых нелепых позах. Эстель замерла, глядя на трупы и чувствуя, как холодеет кровь в жилах. Прямо из ее горла раздался протяжный животный вопль ужаса. Она хотела бежать спасаться, но ноги приросли к земле…
       --- Это конец света,--- прошептала она.--- Это суд Божий!
       --- Воистину, это суд Божий!--- услышала она позади себя грудной женский голос. Она резко обернулась и встретилась взглядом с герцогиней Генриеттой. Та выглядела возбужденной с горящими огнем глазами, разметавшимися по плечам огненно-рыжими волосами и не сходящей с лица дикой улыбкой. В руках она держала длинный, изящный пистолет. Рядом с ней Эстель заметила слугу в ливрее и с окровавленной саблей.
       --- За что?--- смогла только выдавить из себя Эстель. Генриетта презрительно усмехнулась:
       --- Они гугеноты! Сегодня ночью все будет кончено. В королевстве не останется больше гугенотов… Беги; спасай своего Христофа; он, наверное, с Генрихом Наваррским,--- добавила она и пошла дальше, размахивая впереди себя пистолетом. Но через секунду обернулась и, дико рассмеявшись, воскликнула.--- Только он все равно обречен, как все они!
       Эстель поднесла руки к лицу. Жестокий холод сдавил ей сердце. Куда идти? Где король Генрих? И что, вообще происходит? В этот момент мимо нее пробежала молодая женщина, но ее тут же догнал мужчина с обнаженной саблей. Он грубо толкнул женщину вперед и, когда она, споткнувшись, упала, несколько раз глубоко всадил в нее меч. Эстель в ужасе наблюдала, как несчастная, истекая кровью, сползала со стены, на которой осталось большое расплывшееся кровавое пятно. Мужчина грубо рассмеялся и пнул ее носком сапога. Это был Франсуа де Гиз. К нему подбежало несколько мужчин, и Эстель услышала, как Франсуа отдал приказания:
       --- Каканас, немедленно отыщи Морвеля, бегом в покои Колиньи!
       --- Зачем нам это змея в человеческом обличье,--- возмутился названный Каканасом, маленький толстенький человечек с белокурыми волосами, голубыми ангельскими глазами и золотой серьгой в ухе.--- Справимся без него!
       --- Катрин приказала!--- рявкнул на него Гиз.--- Это должен быть Морвель. --- Мужчины поспешили выполнить приказания предводителя, а Гиз хищно осклабился.--- Сегодня Карл лишится отца, а я лишусь своего кровного врага.
       --- Нет!!!--- что было сил закричала Эстель.--- Как вы можете?! Колиньи --- добрый и честный человек, он не сделал вам ничего дурного. Господь покарает вас!
       Франуса в изумлении глядел на обезумевшую от ужаса женщину, пытавшуюся выхватить у него саблю. Ему потребовалась секунда, чтобы заломить ей руки за спиной и зажать рот рукой. Он потащил ее в темный альков, сгорая от желания обладать этой красавицей. Один раз она уже обвела его вокруг пальца, но не в этот раз. Эстель отчаянно закричала и стала брыкаться, наконец ей удалось выскользнуть из рук герцога. Изловчившись, она ударила его коленом в живот. Страх придал ей силы --- она побежала вслед за Каканасом, Марселем и другими убийцами. Одна лишь мысль твердо замела в ее голове: вместе с несчастным адмиралом мог сейчас быть и Христоф. Она должна его спасти. Даже ценой своей жизни!
       По дороге ей то и дело попадались окровавленные трупы мужчин и женщин, лежавшие на полу. Солдаты стройными рядами вышагивали и беспощадно закалывали стонавших на полу раненых. Коридоры дворца были заполнены ужасающими стонами и рыданиями. Но никто почему-то не обращал внимания на одинокую женскую фигурку, закутанную в темный плащ.
       --- Он здесь! Адмирал, адмирал! Убейте его, быстрее!
       Услышав эти крики, Эстель бросилась в темную комнату, из которой они раздавались. Зрелище, которое она увидела там, потрясло ее до глубины души. Голый адмирал Колиньи лежал на кровати, окруженный четырьмя мужчинами. Впереди стоял Морвель, он говорил ровным, глухим голосом, от которого кровь стыла в жилах:
       --- Прощай, гугенотское отродье! Эта ночь станет для тебя роковой!
       --- Я не боюсь умереть!--- из последних сил выкрикнул Колиньи.--- Убейте меня, и поскорее!
       --- Нет!--- холодно улыбнулся Морвель.--- Ты умрешь мучительно. Это месть за день святого Михаила, который вы так весело ответили в городе Ниме шесть лет назад. Вы тогда убили множество католиков, друг мой! А теперь прощай!
       Четыре мужчины разом замахнулись саблями, и их не остановил даже жалобный женский крик. Они все махали и махали саблями, пока от адмирала не осталось одно кровавое месиво. Но и тогда эти мясники не успокоились. Морвель схватил тело адмирала Колиньи и бросил его из окна на мостовую. Затем повернулся к товарищам и провозгласил:
       --- Да умрет он как последняя собака! Отрубите ему голову, а затем повесьте его за ноги на Монфоконе! Поручаю это тебе, мой верный Ле Шаррон. Сегодня ты особенно выделился!
       Мужчины бросились выполнять поручение Морвеля, а тот остался в комнате. Темнота поглотила его, и только мрачные отблески свечей отбрасывали тусклую тень на его бледное лицо. Он заметил молодую женщину, стоявшую у входа. Но Эстель было уже все равно. Она его не боялась, эти люди --- звери. Они познавали удовольствие в убийстве. Она презирала и ненавидела их, и ненависть ее была настолько сильна, что она их уже не боялась.
       --- Вы убили адмирала,--- прошептала Эстель пересохшими губами.--- Вы убили его…
       --- Так было надо,--- спокойно заметил Морвель.--- Я лишь выполнил свой долг.
       --- Вы лишь убийца!--- бесстрастно сказала Эстель.--- Я надеюсь, вы будете гореть в аду…
       С этими словами она развернулась и вышла из комнаты, не замечая у себя за спиной дьявольского смеха Морвеля. Ей необходимо было найти Христофа, пока еще не поздно… Пока эти звери не нашли его…
       Свечи на стенах создавали зловещие тени в коридорах дворца. За любым углом мог прятаться убийца с кинжалом. Отовсюду слышались душераздирающие крики и стоны. Но Эстель упорно шла в сторону покоев, отведенных Генриху Наваррскому. На удивление, здесь все было тихо и спокойно. Из покоев короля не доносилось ни звука. Помолившись про себя, Эстель постучала и вошла. На рабочем столе горела одинокая свеча, отбрасывая легкие тени на все предметы в комнате. Было очень тихо.
       --- Ваше Величество,--- тихо позвала Эстель.--- Ваше Величество, во дворце что-то происходит. Герцог Франсуа и его приспешники убивают всех гугенотов. Вам нужно срочно бежать!
       Никто не ответил.
       --- Ваше Величество, прошу вас!
       --- Его здесь нет,--- рядом с ней вдруг оказался Арманьяк, друг и помощник короля Генриха.--- Его здесь нет. Он в покоях доброго короля Карла, который взял его под свою защиту.
       Эстель взволнованно схватила Арманьяка за руки:
       --- Помогите мне, сударь, прошу вас! Я ищу графа де Рошешуара, Христофа! Где он?
       --- Нам лучше оставаться здесь. Рошешуар и Дюбартас должны встретиться со мной здесь.
       --- Здесь?!--- Эстель удивленно вскинула брови.--- Но не кажется ли вам, что это опасно? Мы находимся в покоях короля Генриха, короля-протестанта. Мятежники должны, прежде всего, прийти именно сюда… Вам не кажется?
       Арманьяк усмехнулся и, обняв женщину за плечи, повел ее в покои. Эстель послушно села на скамью у окна, молитвенно сложив руки, а ее спутник поспешно обошел комнату и зажег все свечи. Теперь в комнате стало светло, как днем. Закончив это занятие, Арманьяк встал на страже у двери.
       --- Можете не сомневаться, мадам, они здесь уже побывали и убедились, что Генриха здесь нет.
       Эстель кивнула, поражаясь простоте его логики и тому, как она сама не додумалась до этого.
       Они ждали уже около получаса. Крики и стоны снаружи не прекращались, и каждый раз, когда какая-нибудь несчастная женщина издавала предсмертный крик, Эстель крестилась и молча утирала глаза краем рукава. Казалось, эта кошмарная ночь никогда не закончится.
       Вдруг они услышали топот множества ног. Эстель быстро спряталась за портьерой, но Арманьяк успокаивающе улыбнулся.
       --- Это они. Наверное, с ними сопровождающие.
       Он не успел договорить, как в комнату действительно вбежали запыхавшиеся Дюбартас и Рошешуар. Арманьяк бросился с жаром обнимать Дюбартаса, а Эстель нерешительно выступила из-за портьеры, не зная, обрадуется ли Христоф, увидев ее здесь. Но не успела она и шага сделать, как в комнату ворвалось еще пять человек, все вооруженные до зубов и с длинными копьями в руках. Впереди них с кривым ножом в руках стоял Морвель. В ужасе Эстель выскочила из своего укрытия и заслонила своим телом любимого. Морвель казался не менее удивленным таким ходом событий, чем сам Христоф.
       Не замечая горячих слез, жгущих ей лицо, Эстель закричала, что было сил:
       --- Мясник, ты его не получишь! Сначала убей меня!
       --- Убьем, не переживайте, мадам,--- злобно проскрежетал Морвель, наступая на них обоих с ножом в руках.--- Королева Катрин уже достаточно натерпелась от вас обоих…
       --- Эстель, опасайся!--- отвлекшись на секунду от Морвеля, Эстель повернулась к кричавшему Дюбартасу, но было поздно --- стоящий сзади него Ле Шаррон всадил в него свое длинное копье. Несчастный юноша, обливаясь кровью, упал. К нему тут же подскочил верный Арманьяк, не обращая внимания на угрожающе направленные на него пики.
       --- Дюбартас!--- Эстель с яростным воплем набросилась на Ле Шаррона, который, растерявшись от неожиданного нападения, отшатнулся назад.--- Он же был еще совсем ребенком! Вы звери!..
       Странный гортанный звук, раздавшийся сзади, заставил Эстель остановиться. Она окаменела, не в силах обернуться. От злобного смеха Морвеля у нее закружилась голова. Подступила тошнота к горлу.
       --- Возьмите ее,--- быстро скомандовал Морвель.
       Эстель обернулась и увидела лежащего на полу Христофа. Из его груди торчал наконечник кинжала. Он еще не умер и ужасно мучался, пытаясь вытащить из груди нож. Потрясенная до глубины души, Эстель мешком упала на колени перед ним. Это она во всем виновата! Она отвлеклась и не успела вовремя! Так глупо! Из последних сил Христоф приподнялся и процедил сквозь зубы:
       --- Прости меня, любовь моя. Это я во всем виноват… Будь счастлива… Прощай!
       Со стоном он откинулся назад и замер навсегда.
       --- Нет, этого не может быть!--- Эстель с бессмысленным видом глядела на труп графа. Затем ею обуяло бешенство, вызванное отчаянием.--- Ты не умер, нет! Ты не умер, не умер!
       Она яростно трясла Христофа за плечи, почти уверенная в том, что сейчас он откроет глаза и улыбнется ей. Но этого не произошло. Тогда она со всей ясностью осознала --- графа Рошешуара больше нет, он ушел навсегда. С воплем раненого животного она упала ему на грудь и зарыдала:
       --- Мне больше незачем жить!.. Зачем жить, если Христоф умер?! Убейте меня! Вы, звери, убейте меня, как только что зарезали моего любимого у меня на глазах!
       --- Убейте ее, если она так просит,--- презрительно рассмеялся Морвель и кивнул Ле Шаррону. Эстель увидела, как он занес над ней огромный меч, и закрыла глаза, послушно склонив перед ним голову и поспешно шепча молитву. Меч просвистел в воздухе и… отскочил в сторону.
       Когда Эстель снова открыла глаза, все было кончено. Ле Шаррон распластался на полу в лужи собственной крови, Морвель лежал рядом --- ему отрубили голову. А возле них стоял… капитан Арсен, который еще недавно был ей так ненавистен. Он улыбался, протягивая к ней руки. И в эту минуту Эстель осознала, какой ужасной участи она избежала. Еще мгновение --- и она была бы мертва. Но разве не этого она так хотела, спросил ее внутренний голос. Нет, она никогда не хотела умереть так глупо и бессмысленно. И от рук мерзавца Морвеля.
       --- С вами все в порядке, госпожа маркиза?--- капитан Арсен широко улыбнулся ей.--- Кажется, я вовремя!
       --- Но как вы оказались здесь?--- спросила Эстель, с трудом поднимаясь на ноги.
       --- Анри Юро, граф Шеверни, приказал мне следить за вами. Он чувствовал, что в эту ночь случится что-то ужасное и боялся за вас… Но сегодня, как только пробили колокола Сен_Жермен-Локсеруа, моих солдат потребовал к себе Франсуа де Гиз. Я спасся от этой участи благодаря Анри Юро, который сказал герцогу, что я выполняю важную миссию короля по охране одной персоны. Всю ночь я не спускал с вас глаз и незаметно следовал за вами. Мне было приказано защитить вас ценой собственной жизни.
       --- Тогда вы и Анри спасли мне жизнь.
       --- Эта ночь запомнится всем! Ночь сухого боярышника…--- раздался позади нее голос. В дверях стоял Анри Юро, граф Шеверни.--- Я слышал, что вчера вечером, люди, сухой боярышник! Это знамение Господа!
       Не совсем понимая, что она делает, Эстель бросилась на шею графа. Она нуждалась в его поддержке! Граф загадочно улыбнулся и сказал:
       --- Для вас начинается новая жизнь, моя дорогая.






Глава 17

       Эстель сама не знала, каким чудом Анри удалось уговорить ее отправиться с ним в его родовой замок Шеверни. Возможно, сказались потрясения последних дней, смерть Христофа де Рошешуара, возможно, ей больше не хотелось оставаться в этом рассаднике зла и крови, Лувре. Если она будет вместе с Анри Юро, королева-мать ее не тронет и просто не будет ею интересоваться, а со временем, возможно, и забудет ее. Теперь Эстель было все равно, где и как жить. С Христофом из ее жизни ушел и смысл. Нет больше причин для борьбы, да и сил больше нет.
       Было жаркое августовское утро, когда дорожная карета, везшая маркизу д’Эльбеф и ее старую няню, подъехала к Шеверни. Граф гарцевал рядом на вороном скакуне. Эстель почему-то ожидала увидеть груду серых камней, мрачное и совершенно старомодное здание; но то, что она увидела, превзошло все ее ожидания. Впереди высился великолепный белокаменный замок, отличающейся поразительной симметрией и какой-то даже воздушной легкостью. Безусловно, он не был так волшебно красив и величественен, как ее любимый Юссе, но в Шеверни был особый шарм очаровательного загородного поместья.
       Анри Юро помог Эстель выйти из кареты. Он держался гордо и с достоинством, показывая ей свой отчий дом. Было видно, что граф искренне привязан к замку и гордится его принадлежностью семье Юро. На мимолетный момент Эстель подумала вдруг, что здесь очаровательная природа, и детям наверняка бы понравилось здесь жить. Разумеется, здесь не было величественных садов Юссе, но замок окружали очень милые зеленые лужайки и богатые охотничьи угодья.
       Анри взял женщину за руку и повел за собой внутрь здания. Они оказались в небольшой, но уютной зале с высоким камином и множеством кресел и маленьких столиков. Эстель приятно поразили чистота и ухоженность комнаты, а также обилие милых полевых цветов.
       --- Как вам здесь нравится?--- осведомился граф. Эстель заметила, что в глубине его глаз затаилось любопытство. Она улыбнулась ему:
       --- Замок очень милый, Анри. А эта комната, по-моему, просто очаровательна. Мне нравится, что здесь много цветов.
       --- А мне нравится, когда ты называешь меня по имени.
       Эстель смущенно улыбнулась, от ее внимания не ускользнуло, что он обратился к ней на «ты». Тем временем расторопные слуги быстро сняли с них легкие плащи и провели к камину. Хоть на улице и было лето, все равно было приятно и уютно посидеть у камина. Веселая, розовощекая служанка поставила перед ними поднос, заставленный разнообразной едой: сочные жареные каплуны, лежащие в салате, кусок мясного пирога, свежий хлеб, морковь и лук-порей, сладкие пирожки с яичным кремом и легкое фруктовое вино. В отдельной корзинке помещалась сочная, красная клубника.
       --- Угощайтесь, мадам,--- предложил граф.
       Эстель откусила кусочек каплуна и спросила:
       --- Расскажите мне о замке, мессир?
       --- У этого замка интересная история, мадам,--- улыбнулся граф, польщенный просьбой Эстель.--- Шеверни всегда принадлежал моей семье за исключением короткого промежутка, когда в нем жила любовница Генриха Второго, Диана де Пуатье. Знаете, еще в 1315 году на его месте стояла мельница. Ею владел мой предок. В семье Юро мужчины всегда занимали высокие государственные посты. Мой отец, например, был канцлером Франции. В 1449 году Жаку Юро, интенданту Людовика Тринадцатого, пришла в голову мысль перестроить мельницу в замок. Но тогда это было еще обычное здание с небольшим рвом, башнями и узкими бойницами. Мои предки владели землями Сен-Дени-сюр-Луар. С 1551 года в замке поселилась Диана де Пуатье, она жила в нем 14 лет, пока не продала его моему отцу, Филиппу Юро. И вот теперь замок снова принадлежит нашей семье! Я унаследовал его, когда мне было 24 года.
       --- Очень интересно! У нашей семьи тоже есть замок, Юссе. Он очень красивый, и с ним у меня связано множество приятных воспоминаний.
       --- Говорят, Юссе --- один из самых прекрасных замков Франции. Про Юссе мне рассказывал мой отец. Он говорил, что если во Франции еще остались древние колдуньи или феи, они наверняка поселились в Юссе.
       --- Возможно, это так,--- улыбнулась Эстель.--- Он великолепен.
       Некоторое время Эстель молчала, лишь с тревогой поглядывала на своего сотрапезника. Наконец она не выдержала:
       --- Простите мне мою дерзость, мессир граф… А ваша жена, Франсуаза Шабо, умерла здесь, в Шеверни?..
       Эстель тут же пожалела о своих словах, заметив, как Анри побелел и мрачно поджал и без того тонкие губы. Она испугалась, что сейчас граф разозлится, ведь он был известен своим вспыльчивым раздражительным нравом. Но вспышки не последовала:
       --- Я знаю, мадам, что вам рассказывали о моей жене, Франсуазе. Меня не любят при дворе и даже боятся из-за этой истории… Ей было 11 лет, когда мы поженились. Она была слишком юной и легкомысленной. Я щадил ее чувства, ее юность и потому дал себе зарок, что не дотронусь до нее, пока ей не исполнится пятнадцать лет. Да и нам некогда было видеться --- я все время был в военных походах. Однажды при дворе мне недвусмысленным образом намекнули, что я ношу рога. Я не мог поверить и думал, что я неправильно понял штуку. Но один мой друг посоветовал мне немедленно ехать в Шеверни. Так я и сделал…
       --- И что случилось потом?..--- тихо выдавила Эстель. Она была взволнована рассказом графа.
       --- Дальше вы знаете. Я зашел в ее комнату и обнаружил свою девочку-жену в крайне непристойной позе со своим юным пажем… Они занимались любовью! Они оба до того перепугались, что юноша выбросился из окна, а Франсуаза заскочила в соседнюю комнату и заперла за собой дверь. Я выбежал на улицу --- мальчишка лежал в лужи крови, у него были переломаны ноги. Тогда я одним ударом шпаги положил конец его страданиям. Когда я вернулся в замок, было уже поздно --- Франсуаза приняла яд. Она умерла в ужасных мучениях. Но она это заслужила.
       --- Так это не вы убили ее?--- Эстель взволнованно встала и прошлась по комнате. Она не могла поверить услышанному!--- Значит, вы никогда не убивали свою жену и все, что говорят,--- неправда?
       Анри печально опустил голову, и Эстель заметила, что несмотря на то, что граф был еще довольно молод, его виски уже посеребрила седина. Наверное, он вынес немало превратностей судьбы. Как и она…
       --- После этой кровавой истории меня стали бояться при дворе. Никто мне не поверил, что Франсуаза отравилась сама, особенно после того, как хирург мэтр Гийом сделал вскрытие и обнаружил в ее чреве пятимесячного ребенка, ведь я до нее даже не дотрагивался… Да я и не пытался никого разубедить.
       Эстель, повинуясь порыву своего сердца, бросилась к ногам графа и прижала его холодные руки к губам.
       --- Мессир, это ужасная история. Но вы повели себя как благородный человек, хоть другие и не поняли этого. Я хочу, чтобы вы знали, как я вас уважаю… И я прошу у вас прощения за свое прошлое поведение по отношению к вам.
       Анри резко поднял женщину с пола и порывисто обнял ее, прижав к сердцу.
       --- Мадам, ваши слова для меня как бальзам на мою израненную душу. Значит, я все-таки начинаю вам нравиться? Вы ведь не забыли, что скоро нам предстоит пожениться? Но я не хочу торопить вас. Я хочу дать вам время узнать меня получше,--- он ласково провел рукой по ее волосам.
       --- Нет, мессир, боюсь, что это невозможно,--- грустно улыбнулась Эстель.--- Я не смогу быть с вами…
       --- Время --- великий лекарь, мадам! Не противьтесь ему, оно само расставит все по местам…
       Эстель почувствовала, как ее охватывает раздражение, и она резко выдернула руки. Ну почему все эти мужчины такие упрямцы и видят только то, что им хочется увидеть?!
       --- Мессир, этот вопрос не обсуждается!--- гневно закричала Эстель, сверкнув на него своими зелеными глазами.--- Я не люблю вас!
       --- Тебе придется полюбить меня,--- граф угрожающе встал с кресла и надвинулся на нее.--- У тебя, дорогая моя, нет выбора. Таков приказ Катрин Медичи. Так что лучше, чтобы ты пошла за меня по доброй воле, не то мне силой придется заставить тебя!
       Эстель равнодушно пожала плечами:
       --- Вы мне угрожаете мессир? Пытаетесь меня запугать? Что еще может у меня отнять Катрин Медичи? Мой отец умер от сердца, когда мне было пятнадцать лет, так как все силы у него отняла служба у Катрин! Мне было запрещено видится с матерью, потому что она посмела дружить с Дианой де Пуатье, соперницей королевы… Моего любимого дядю, принца де Ла Рош, убили, когда он пытался добраться до моей матери, которая пряталась в Венеции от гнева королевы… И, наконец, последнее! По приказу этой толстой флорентийки убили моего единственного возлюбленного --- Христофа. Так скажите мне, что еще может сделать мне ваша королева? Она забрала у меня все! Если хочет, пусть заберет и мою жизнь --- мне она не нужна…
       С этими словами Эстель повернулась спиной к графу и с гордым видом направилась к лестнице. Она торжествовала, увидев, что смогла поставить графа в неловкое положение, ведь он выглядел весьма смущенным и растерянным. Не вернулась она и тогда, когда услышала, как граф тщетно призывает ее одуматься.
       Эстель была так расстроена, что, зайдя в свою новую спальню, не стала даже рассматривать, где ей предстояло провести ближайшие дни. Она без сил упала на кровать и крепко задумалась. Перед ней стояла настоящая дилемма. Граф требовал ее руки и угрожал в случае отказа воспользоваться своим влиянием на королеву Катрин. Но что она тогда будет делать? Несмотря на те слова, что она произнесла перед графом, Эстель хорошо понимала, что Катрин сможет заставить ее выйти замуж за графа с помощью шантажа. Пусть ее мать в безопасности в Англии, но дети сейчас находятся в Юссе под присмотром Наны и Франсуа. Эти двое преданы ей душой и телом, но что может сделать горстка верных слуг перед властью могущественной Катрин Медичи?!
       У нее нет выбора! Она должна подчиниться воле графа Шеверни. Хорошо, что он оказался на самом деле хорошим человеком. С этой мыслью Эстель провалилась в глубокий сон.

       Солнце еще не начало палить, было по-утреннему свежо и прохладно. Эстель только что нарвала полную корзинку очаровательных полевых цветов и присела отдохнуть у небольшого ручейка. Ей вспомнилась ее простая, незамысловатая жизнь в замке Лидс, то счастье, которое они разделили с Рене тогда… Она думала, что ненавидит маркиза и была в ужасе, когда ее заставили выйти замуж за него. Но со временем Эстель поняла, что сможет научиться любить его, и Рене изо всех сил пытался построить добрые отношения с ней.
       С удивлением Эстель замечала, что ситуация с Рене очень напоминает положение, в которое она попала сейчас. Она явно симпатична и даже нравится графу Анри, но почему-то опасается его и не хочет строить с ним отношения… Но разве с Рене не закончилось все благополучно? Они поженились и были счастливы, пока… пока не вмешалась баронесса де Сов! Эстель зажмурилась и запретила себе думать об этом. Слишком много плохого накопилось в ее душе за последнее время. Достаточно вспомнить то, что ее милый Христоф навсегда покинул ее.
       --- Кажется, вы чем-то расстроены?--- рядом с ней появился сам граф и присел рядом на траве.--- Снова вспоминаете Христофа?
       --- Как я могу забыть его? Я любила его и всегда буду продолжать любить, несмотря на то… несмотря на то, что он предал меня. Вы удивлены? Да, он предал меня! Он клялся, что всегда будет со мной, никогда не оставит и что все будет хорошо. Вы знаете, что все, кто любит меня, умирают? Поэтому бегите от меня, спасайтесь пока не поздно! Не то вас постигнет та же участь, что и Христофа…
       Эстель была крайне удивлена, когда увидела, что графа ничуть не испугали ее слова. Он лишь пожал плечами и насмешливо взглянул на женщину.
       --- И вы серьезно полагаете, что все, кто любит вас, обречены? Полная чушь! Если так, то я умер бы еще десять лет назад!--- лицо графа из насмешливого стало вдруг серьезным, а между густых бровей пролегла глубокая складка.--- Ведь я давно люблю вас, Эстель. С того момента, как впервые увидел вас в Блуа. Вы были в скромном платье серого цвета и белом чепчике, и испуганно жались к отцу. Вы меня даже не заметили, так как все внимание ваше было поглощено другим кавалером. Но ваша красота сразу пронзила мое сердце.
       Эстель была приятно поражена этим открытием. Неужели такой серьезный и умудренный опытом человек, как граф Шеверни, мог влюбиться в четырнадцатилетнюю девчонку и все эти годы мечтать о ней?! Теперь Эстель поняла, почему граф не хотел отпускать ее от себя. Он уже однажды потерял ее и не может допустить этого снова. Неужели он так сильно ее любит?!
       Граф внимательно следил за реакцией женщины. Он сказал чистую правду и теперь, когда он открылся ей, графу казалось, что он хочет ее еще сильнее, чем раньше. Неужели она не понимает, что он --- единственный мужчина, который может сделать ее счастливой, ведь он готов посвятить ей всю свою жизнь и самого себя без остатка? Разве мог обещать ей это Христоф? Для Анри всегда будет стоять на первом месте Эстель и ее счастье. Ему так хотелось сказать ей об этом, ему столько всего надо было ей сказать… Но он боялся… боялся вспугнуть ее, как маленькую трепетную птичку. Боялся, что она убежит от него и больше никогда не вернется. Он должен набраться терпения.
       --- Что вы теперь скажите, маркиза?--- насмешливо взглянул на нее граф, в его глазах плясали веселые чертики,--- есть ли у меня шансы?
       --- Вы подкупаете меня, мессир,--- в тон ему ответила Эстель.--- Но не ждите пощады, раз уже влюблены в меня. Не забывайте, я разбила не одно сердце. Среди моих поклонников был даже турецкий султан, и мне не стыдно признаться в этом.
       --- Турецкий султан?!--- на лице графа был написан ужас.
       Эстель весело рассмеялась:
       --- Не переживайте, мессир. Когда-нибудь я вам расскажу свою историю так, как вы поведали мне вашу историю. И тогда вы узнаете обо всех моих приключениях. Вы будете потрясены, поверьте, мессир!
       --- Я уже потрясен, еще ничего не услышав!--- насмешливо заявил граф.
       --- И, тем не менее, граф, скажу вам больше: если я стану вашей женой, я никогда не променяю вас ни на одного султана мира, и буду верна вам до гробовой доски…
       --- Так вы все-таки подумываете о том, чтобы выйти за меня замуж?--- заинтересовался граф, но Эстель тут же растерянно спохватилась, что сболтнула лишнее. Раздраженно поднялась, отряхнула юбки от травинок и быстрым шагом направилась к дому, но Анри крикнул ей вдогонку:
       --- И все-таки вы будете моей!
       --- Это мы еще посмотрим, мессир Анри!
       
       Кларисса распустила волосы своей госпожи и принялась расчесывать их жесткой щеткой до блеска. Она хитро посматривала на хозяйку в зеркало и тщетно пыталась спрятать улыбку. Но это не укрылось от Эстель, и она раздраженно прикрикнула на девушку:
       --- Что это ты ухмыляешься, Кларо? Кажется, ты знаешь что-то такое, о чем я и не подозреваю? У тебя такой самодовольный вид!
       --- О, я действительно кое-что знаю, мадам, но, не думаю, что это должна быть для вас такая уж тайна! Просто вы еще сами не поняли.
       --- Не поняла что? Ты говоришь загадками!--- еще более раздраженно пробормотала Эстель.
       --- Как что? Что скоро вы влюбитесь в господина графа по уши. Он ведет очень умную тактику --- он ловко соблазняет вас. Вот настоящий мужчина: это вам не скромняга Том Батлер, не жуликоватый наглец маркиз д”Эльбеф, не вечный заговорщик граф Рошешуар, это настоящий мужчина!
       Эстель с интересом слушала болтовню своей камеристки.
       --- Хорошо же ты охарактеризовала всех моих мужчин!--- неожиданно усмехнулась она.--- Но забыла упомянуть султана Селима!
       --- Подумайте о том, что я вам сказала, мадам!
       И Эстель подумала. Как только за Клариссой закрылась дверь, она со вздохом откинула назад пышную гриву волос и взглянула на себя в зеркало. Перед ней была женщина, все еще молодая и цветущая, но с глазами, полными тоски и страдания. Кто виноват во всех ее страданиях? Возможна, вина не только Христофа, возможно, она сама что-то неправильно сделала? И вот в первый раз ей в голову пришла простая и в тоже время совершенно ошеломляющая мысль --- а может, вовсе не предназначался ей Христоф? Может, такова уж была его судьба – погибнуть глупой трагической смертью, погибнуть за дело, и так обреченное на забвение? Нана когда-то сказала ей, что она все время бежит от своей судьбы… Что же она имела в виду? Всю жизнь она преследовала какие-то химеры, придумывала себе влюбленности, а счастье все это время было рядом с ней, стоило лишь протянуть руку… Ведь сказал ей только что граф, что он любил ее всю жизнь, с самой их первой встречи.
       Пораженная своим открытием, Эстель вскочила со стула и выбежала из комнаты. Промчавшись по коридору мимо удивленной Клариссы, Эстель бегом спустилась по лестнице и выбежала на улицу, в сад. Она сразу же заметила Анри. Он стоял спиной к ней у пруда с лебедями. Ни секунды не раздумывая, Эстель кинулась к нему, высоко подняв юбки. Анри обернулся и удивленно вскинул брови.
       --- Что за поспешность, моя дорогая?--- насмешливо поинтересовался он.--- Что, неужели в доме пожар, или случилось что-то еще более важное?
       --- Да, вы правы, мессир, случилось кое-что важное,--- быстро ответила Эстель, ничуть не обескураженная насмешкой графа.— И чрезвычайно срочное. Я шла к вам, я хотела сказать вам… Дело в том, что я раздумывала над вашими словами о том, что вы давно любите меня….
       --- И что же вы надумали?--- хмуро поинтересовался граф, отворачиваясь к пруду, но Эстель подошла к нему и положила руку ему на плечо.
       --- Я надумала кое-что… Я решила попытаться дать вам шанс!
       --- Премного обязан!--- еще более хмуро ответил граф. Он резко повернулся к женщине и неожиданно грубо сжал ладонями ее лицо.--- Но мне этого мало! Дать мне шанс! Зачем мне ваш шанс?! Я хочу, чтобы вы полюбили меня так, как любили Христофа де Рошешуара! Я хочу, чтобы вы сказали, что вы с радостью выйдете за меня замуж! Неужели не понимаете?!
       --- Я с радостью выйду за вас замуж!--- быстро проговорила Эстель.
       --- И это правда?--- продолжал допытываться граф.
       --- Чистая правда. Только что я сидела у себя в комнате и думала, что отгораживаясь от мира за стеной отчуждения и равнодушия ко всему, я не найду счастья, но я все еще слишком молода, чтобы прятать себя в холодной могиле вместе с погибшими иллюзиями. Возможно, эти мечты потерпели крах с тем, чтобы дать место новым мечтам и чаяниям. Как вы думаете?
       --- Я думаю, что вы наконец-то начинаете прозревать, моя дорогая,--- с улыбкой ответил граф.
       Увидев облегчение на лице женщины, Анри протянул к ней руки, и Эстель со счастливым вздохом положила голову ему на грудь, при этом она ощутила --- вот оно! Долгожданное счастье и спокойствие!--- теперь все действительно все будет хорошо. Анри Юро уж позаботится об этом, все невзгоды и проблемы остались позади, в кошмаре Варфоломеевской ночи.









Эпилог
 
       --- Она очаровательна, моя внучка,--- улыбнулась Сюзанна де Бурбон де Гиз, качая на руках маленькую девочку. Она чувствовала себя на седьмом небе от счастья.--- Кажется, эта крошка будет моей любимой внучкой,--- Сюзанна лукаво посмотрела на Елизавету д’Эльбеф, пятилетнюю красавицу в светло-голубом платье и белом шелковом чепчике.
       --- Я --- твоя любимая внучка,--- капризным голосом заявила Елизавета, потянув бабушку за подол строгого серого платья из тяжелого бархата.
       ---Безусловно, Лизон, ты --- любимая внучка своей бабушки, а также, любимая дочка своей матери,--- улыбнулась ей Эстель.--- Но теперь у тебя появилась сестричка, она займет в моем сердце свое место так же, как и ты, и твои братья Христоф Шарль де Рие и Марсель д’Эльбеф. Тебе придется привыкнуть к этой мысли.
       С недовольным видом тезка великой английской королевы поплелась к дедушке, который ее просто обожал. Герцог Клод подхватил ее на руки и подбросил в воздухе, от чего малышка пришла в восторг. Она отвечала взаимностью своему деду. Сюзанна и ее дочь наблюдали за этой прекрасной мирной картиной. Эстель наконец-то чувствовала себя счастливой. Она почти забыла о трагических событиях Варфоломеевской ночи, гибели Христофа де Рошешуара, ее самой большой любви, и нашла радость в мирных домашних заботах и любящем ее семейном кругу.
       --- Анриетта --- очень красивая девочка,--- заметила Сюзанна, когда герцог Гиз, сопровождаемый свей капризной внучкой, вышли из комнаты.
       --- Да, действительно,--- Эстель потупилась и быстро отошла к окну.
       --- Но она совсем не похожа ни на тебя, ни на Анри…--- продолжила осторожно герцогиня.
       --- Действительно, не похожа, мама… Но еще слишком рано говорить об этом… Анриетта очень мала…
       Сюзанна вздохнула и резко поднялась с кресла. Она решила действовать напрямую, раз дочь не желает понимать ее намеков.
       --- А теперь ответь мне, кто отец Анриетты Юро!
       Эстел удивленно вскинула глаза на мать:
       --- Как давно это продолжается, мама? Как давно ты поняла?
       --- Не нужно обладать особой мудростью, чтобы, видя, с каким нетерпением ты ждешь это дитя, и, сравнив затем его черты с господином Юро, понять, чей это ребенок, дорогая моя. Это Христоф де Рошешуар, не так ли? Я видела его всего несколько раз в жизни, но и этого вполне достаточно, чтобы запомнить его лицо на всю жизнь. Насколько я могу судить, граф де Рошешуар был незаурядной личностью и настоящим красавцем. Надеюсь, девочка по крайней мере унаследует его красоту, а не его любовь к авантюрам и приключениям.
       Эстель улыбнулась матери:
       --- Ты забываешь, что у малышки Анриетты мать и бабка также отличаются большой любовью ко всяческим авантюрам и приключениям.
       --- Станешь ли ты говорить об этом мужу?
       --- Думаю, что пока нет. Пусть думает, что она --- его дочь. Я не хочу, чтобы он отвернулся от девочки, и она росла в нелюбви, у нее должны быть оба родителя. Когда-нибудь я обязательно все расскажу ему… Но тогда он уже воспитает ее как свою собственную дочь, и не сможет отказаться от нее.
       --- Это мудрое решение, дочь моя,--- согласилась Сюзанна.
       В этот момент в комнату вошел граф Шеверни. Он застал улыбающихся женщин играющими с новорожденной.
       --- Чему это вы улыбаетесь столь загадочно, госпожа графиня?--- шутливо поинтересовался он, ущипнув жену за щеку.
       --- Я улыбаюсь тому, что я --- самая счастливая женщина в мире, дорогой мой. И все это благодаря тебе и этому крошечному созданию. Скажи, любимый, ведь ты будешь любить нашу дочь?
       --- Разумеется, я буду любить нашу дочь, если, конечно, она вырастит такой же красавицей, как и ее ослепительная мать,--- усмехнулся граф и заключил в объятия свою красавицу-жену. Эстель улыбнулась матери сквозь слезы. Да, она нашла свою судьбу. Наконец-то. И она совершенно счастлива.