Дед Ефим

Дед Ефим был человеком удивительным, любопытным и любознательным. Не смотря на свой преклонный возраст, он не утратил интереса к жизни, скорее наоборот, чем дольше жил, тем больше она его удивляла и радовала. Ну, нравилась она ему несказанно! При всем этом он и внешность имел экзотическую по нынешним временам, такую уж теперь не носят. Седая борода, пышные гусарские усы, слегка подкрученные вверх, густые брови под шапкой, нависающих , слегка вьющихся волос, даже с возрастом не утративших своей густоты. Лукавые голубые глаза его всегда были веселы и задорны. Всю жизнь прожил он в небольшом уютном домике с голубыми наличниками в самом центре деревни. Окна его дома, похожие на глаза его, также озорно выглядывали из глубины разросшегося, как его же борода, сада. Жили они вместе с бабкой Марьей, спокойной, уравновешенной особой, без которой он и жизни своей не мыслил. Как свела их судьба в молодости, так и живут, дополняя друг друга.
Имел дед слабость, любил очень тепло. И даже летом выходил иногда на скамеечке посидеть в валенках и тулупчике из волчьего меха. А , может, дело было в тулупчике…уж очень дед гордился им, поговаривал, будто сам волков настрелял и из этих шкур сшил шубу себе. Однажды с ним из-за этого произошла история, насмешившая всю деревню. Деду Ефиму захотелось, чтобы все увидели, насколько хорош мех волчий и вывернул тулупчик наизнанку. Оделся и пошел прогуляться. Собаки, знавшие деда, как облупленного, словно взбесились и ну лаять на него, да бросаться и еще укусить норовят. Не по себе стало деду Ефиму, страшновато, не выдержал он, побежал. Собаки, будто только этого и ждали, за ним бросились. Дед старый уже спотыкается и упал все-таки. Собаки на него, одна лапой наступила, рычит, глаза горят. Благо, одна из хозяек к колодцу шла, увидела такое дело и коромыслом прогнала собак, спасла деда. Пострадал немного, но жив остался. Приходит он домой грустный, а бабка шарф начала ему вязать теплый.Но вот беда нитки только красные оказались , других не нашла. Дед обрадовался! Красный цвет-самый красивый, считает он, и самый любимый. Скоро слово говорится, да не скоро дело делается. Готов тот шарф был только к лету, а деду не терпелось прогуляться в нем. Тепло на улице, в шарфе жарковато малость, так он решил в руках его нести. Идет, размахивает. А на лужайке, неподалеку бычок пасется молодой, рога даже еще не выросли, но резвый… Но не нравился ему очень цвет красный. И при виде шарфа вспыхнула в глазах его ненависть пополам с радостью буйной, взыграла кровь молодецкая и забыл он про все, даже про траву сочную, ринулся к деду, намереваясь уничтожить , растоптать шарф безвинный. Дед отталкивает его. Но силы-то не равны. Бычок- то молод! Он деда все больше головой норовит. Благо, рогов-то нет…продырявил бы не иначе деда старого. А так синяками отделался да легким испугом.
Пришел дед домой, убрал злополучный шарф и спать пораньше ложится.
-Что так?-бабка Марья спрашивает.
–Встать надо рано, пойдем с Павлушей на рыбалку.
–Угомонился бы, старый,-сердится бабка,–самому неймется еще и других за собой тащишь.
-Ничего,–хихикает дед, молодцевато подкручивая ус, – еще успеем отоспаться. Всему свое время. А пока живы- многое успеть нужно.
И не успели пропеть первые петухи , а друзья уже отправились на речку. Хорошо! Легко дышится, тихий ветерок воду слегка рябит. Клев в самом разгаре, то тут, то там круги по воде разбегаются.
Сели, удочки забросили. Но деду Ефиму не сидится на месте.
-Сходи, Павлуша,- говорит,–дров пособирай, костер запалим , зябковато немного, а я тут посмотрю.
И только дед Павел скрылся из виду, вынул дед леску его, нацепил на крючок банку пустую консервную и назад , в реку, бросил , а сам копошится, готовится костер разводить.
-Ну , куда ты смотришь, холера!– возмутился появившийся дед Павел,–Рыба клюет,-и , бросив дрова, кинулся к удочке.
-Да ,где?–дед Ефим протер глаза.
-Смотри , леску совсем утащила,-и дернул удочку. Банка сверкнула на солнышке, сорвалась с крючка и шлепнулась на землю.
-Хороша рыбка,–хохочет дед Ефим, потирая руки от удовольствия.
А друг, обиженно сопя, собирает удочки.
–Погоди, ты еще попляшешь у меня,–сердито ворчит он и поворачивается спиной.
Деду Ефиму совсем скучно одному стало, и он тоже собирается домой.
–Зайду,-думает,–помирюсь с Павлушей.
А Павлуша, как ни в чем ни бывало, радушно улыбается,
-проходи, чайку попьем.
Дед Ефим настороженно поглядывает, что-то не нравится ему такое пылкое гостеприимство, что-то тут не так…, а догадался только дома, когда прописался на весь оставшийся день в туалете.
–Так тебе и надо,–сердилась бабка Марья, доставая румяные, соблазнительные булочки из духовки, -не мальчик уже так резвиться.
-У меня душа молодая, а без шутки жить скучно, –радуясь жизни, проговорил дед Ефим. И в глазах его забегали чертики. Все ясно, опять что-то придумал, ведь жизнь продолжается.
-