Горбачёв

Окно открыто, за ним тишина и темнота, слышно даже, как кто-то причмокивает, судя по доносимому запаху, ароматической сигариллой.

Стоящий за окном щелкает кнопками мобильника - они у него с отчетливым писком. Набирает долго, странно много цифр.
Молчит. Ждёт.
Набирает снова, уже укороченный вариант.

- Мам, мам, привет! - чуть срывающийся на фальцет мужской голос. - Ага, с него. Да ладно, ерунда... Да ничего у нас... Знаешь, чего сказать хотел. Помнишь ту кофточку, что тебе привезли с Финляндии Трошины? Ну да, это уже Горбачев был...как раз что-то про квартиры в двухтысячном тогда говорил. Точно! Мам...это я тогда кофту порвал, не кот... Ну да, ты же говорила - она какая-то суперрастяжная. Ну мы с пацанами и потянули. Она и правда сильно растянулась - а мы и рады. Ну и...вот... Ну чё-то вот вспомнил. Ты уж прости - я помню, как ты расстроилась тогда... Да просто сейчас рекламу с Горбачевым увидел - и вспомнил... Ну да - он снимается. Нет (смеётся) - не кофточки рекламирует. Сумки какие-то. "Луис Агарон", что ли... Во, точно - "Арагон" или вроде того. У вас? Это в том районе, который в "Сексе в большом городе" показывали? Ничего себе! Да неее, зачем она мне, спасибо, мам. Да и Ленке тоже - она у нас ударилась в какие-то плетёные вещи, экология, всё такое. Витька? Оо, забыл тебе сказать - он откопал мою старую сумку, помнишь - из лоскутков кожевенных разноцветных, это ты собирала уже после путча, что ли? Ты сама сшивала, как рюкзак, такая... Ага - живая. Вот с ней он сейчас и ходит - круто, говорит, все в отпаде - или как они там сейчас говорят.
А так - нормально, мам. Всё нормально. Ага, я завтра с рабочего перезвоню. Нуу, ага, путаю постоянно, когда у вас там день, когда ночь. Пока. И тебе.

Не ушёл.
Стоит, не курит, молчит.