Ч. 3 Глава 3

ГЛАВА 3

Утренний дом лекаря я уже видела. Обмакнутый в сметану густого тумана, он как призрак смотрел слепыми провалами окон на мир, обнесенный невысоким плетнем. Небольшой лесок, раскинувшийся на холме и уютно огибающий дом с одной стены, пряча в себе задний двор, и вытоптанная широкая дорожка до самой калитки. Безмолвно застывшие предметы. Сонное царство, да и только.
Сейчас же, в темном бархате ночи, он казался сказочным. Темный дом на фоне еще более темного леса и звездного неба с оранжево-золотыми светящимися окнами, отбрасывающими на землю длинные светлые полосы. Я вышла из экипажа и замерла в немом восхищении – никогда не видела ничего подобного. И никакой магии…
За калиткой дорожка становилась узкой, серо-песчаной полосой выделяясь среди травы и отделенных камнями клумб. Из-за правой стены выглядывал краешек огорода.
Дверь отворилась, выпуская в темный двор еще один, приглушенный расстоянием, столб света, и на пороге нарисовалась Нариса. Увидев нас, она всплеснула руками.
– Аннабель! Наследница! Господин Аргатур вернулся!
Я обернулась и увидела заспанного лекаря, вылезающего из экипажа. Вид у него был сонно-обиженный, как у маленького ребенка.
– Разбудили? – не удержалась от шпильки я.
Он хмуро посмотрел на меня.
– Прервали.
– Ваш сон?
– Нет, вашу казнь! – рявкнул он, но я не обиделась.
– И за что же меня казнили?
– За вредность.
– А теперь введена смертная казнь и за это?
– Я бы ввел.
Я усмехнулась и направилась в дом вслед за ним, по дороге снимая с плеч плащ и вешая его через руку. Нариса пропустила нас в дом и закрыла дверь, запирая в неосвещенной прихожей. Засуетилась.
– Мы вас ждали еще вчера, вы же говорили, что вернетесь через десять дней, – тараторила она, помогая лекарю снять верхнюю одежду. – Но вы где-то задержались. Что случилось?
– Непредвиденная остановка, – нехотя отозвалась я, видя, что Аргатуру сейчас ничего не хочется, кроме как перекусить и лечь спать. – Вы нас покормите?
Нариса смерила меня высокомерным взглядом.
– А чего это вы тут раскомандовались? Вы – не хозяйка этого дома!
– Нариса, вы тоже.
Хриплый голос лекаря смел со старухи всю спесь. Она снова залебезила:
– Конечно, господин Аргатур. Конечно, мы вас накормим. Пожалуйте на кухню, там сейчас Наследница вечерять изволит. А вы, – она ткнула в меня пальцем, – подождете, пока господа отужинают, и сядете со слугами.
– Только вместе с вами, – холодно отрезала я.
Гувернантка чуть не задохнулась от возмущения.
– Да как вы смеете…
– Правда, Нариса, чего вы кипятитесь? Эвангелеета – не служанка в этом доме, да даже если и так, то слуги – тоже люди и здесь едят вместе со мной…
– …что является жесточайшим нарушением этикета!
– Нариса, в этом доме доселе ни разу не звучало слово «этикет». Где вы его раздобыли?
– Из Кодекса, – напыщенно вздернула подбородок чопорная старуха.
– Наемничьего, что ли? – съехидничала я, вешая плащ на крючок, прибитый к стене. – Я знаю этот кодекс от и до, и, поверьте мне, там такого слова отродясь не водилось.
– Вы только посмотрите на нее! Наемница без роду без племени, и туда же – острит с особами благородных кровей!
Я зарычала. Но нет, не тонко и влажно, как обычно рычат люди, стараясь подражать животному, а именно по-настоящему. Хоть и негромко. Но в притихшей прихожей этот звук вызвал целую волну обжигающего страха.
О да, я знаю, что вы подумали… А если зажечь глазки, а? Что с вами будет?
Я сделала шаг к широко распахнувшей от ужаса глаза гувернантке и прошипела прямо в лицо, совершенно не заботясь, что мне может быть за это:
– Не сметь, слышите, не сметь так говорить про меня. Вы ничего не знаете обо мне. И не узнаете, если я того не захочу. – Из горла снова вырвалось рычание, но я его подавила почти в самом начале. Почти.
Резко отодвинувшись, я безмолвно дошла до арки, из которой и лился яркий свет.
Кухня встретила нас ужинающими Аннабель и Гёйе. Пустое место рядом с Наследницей принадлежало, очевидно, Нарисе.
Едва завидев меня на пороге, принцесса выскочила из-за стола и с визгом повисла у меня на шее, чуть ли ноги не поджав. Нечленораздельные звуки, кое-как пробившиеся из пережатого горла, остро требовали свободного перевода. Сдержанно похлопав девушку по спине, я отцепила ее пальчики от себя и усадила на место, приземлившись на свободный стул напротив, почти уткнувшись спиной в еще одну уводящую наверх лестницу, где в отдельной нише второго этажа, похоже, находились спальни для прислуги и сопровождающих вроде меня и гувернантки.
На кухню прошли лекарь со старухой. Кинув последний неприязненный взгляд на меня, Нариса прошла к плите, на которой стояла кастрюля с чем-то возмутительно вкусно пахнущим, а Аргатур со счастливым вздохом опустился на стул рядом со мной. С улыбкой обратился к Аннабель.
– Ну, как вы себя чувствуете?
Наследница пожала плечами.
– Нормально.
– Болит сильно? Часто?
– Нечасто. И даже не очень сильно.
Я сама заметила, что выглядит она чуть лучше, чем тогда, когда я видела ее в последний раз. Но все же не очень хорошо.
– Что ж, я вернулся – и даже привез вам обратно твою хранительницу – так что теперь можно будет приступить к лечению гораздо более основательно.
– Да, – кивнула Аннабель.
– Кстати, Ваше Величие, – заметила я. – Вы знаете, что потеряли из-за меня очень большой куш. Вот этот молодой человек меня купил на невольничьем рынке.
Принцесса опустила глаза.
– Мне не жалко, – тихо произнесла она.
Позади послышалось скептическое хмыканье. О боги, как же она меня раздражает!
– Зато ты снова со мной.
– Я польщена. – Вышло немного холоднее, чем я хотела, но, может, это и к лучшему. – Только вот я бы все-таки хотела услышать эти слова. Ради которых я не села на корабль и не уплыла куда подальше… на родной континент.
На кухне повисла тишина. Аннабель еще сильнее опустила голову и кое-как выдавила:
– Прости меня…
– Я не слышу, Ваше Величие.
Чуть громче:
– Прости.
– Я не слышу.
Нариса охнула.
– Прости пожалуйста.
– Ваше Величие, вы слышите свои слова одна.
– Прекратите перед ней оправдываться, Наследница! Вы не обязаны… – не выдержала гувернантка.
Отброшенный стул грохнулся всем своим весом об пол, а секунду спустя прозвучало звонкое и отчетливое:
– Лета, прости меня!
Я удовлетворенно изогнула губы.
– Принято, Ваше Величие.
Аннабель шумно выдохнула, подняла стул и спокойно уселась обратно.
– Ты правда меня простила?
– Уже давно.
– А зачем же тебе тогда?..
– Чтобы это поняла ты.
– Но… зачем?
– Это полезно.
– А знаешь, Лета… спасибо. Спасибо за этот урок. Урок жизни.
– Продолжим обучение?
– С удовольствием!
Аргатур с Гёйе только переглянулись, не встревая. Старуха-гувернантка злобно шлепнула деревянной ложкой по чугунному боку, словно выплескивая на него свою ненависть ко мне.
Я же внимательно, прищурив один глаз, решила попробовать. Интуитивно потянуться к Наследнице. Постараться просто так найти источник ее болезни. И, разумеется, потерпела неудачу.
Но не отчаялась.
Глупо, но кое-что, происходящее со мной вот уже семь лет, я начала замечать совсем недавно. Или нет… Понимать и анализировать.
Да, моя душа двояка – Человек и Зверь, разделенные неописуемой, но такой понятной Завесой.
Но какой крепкой Стеной и какой тонкой Занавесью она может быть…
Да, моя душа расколота на части.
Но кто-то носитель одного крепкого осколка, кто-то хозяин этой части, ибо часть эта – его душа… Хозяин…
Да, я волкодлак.
Но чудовище, живущее рядом, разумно. Для тела есть Человек, Зверь же живет, соединяя сознание с туманной дымкой изнанки мира… пока ей не будет разрешено подобраться чуть поближе, чтобы распустить на теле хризантемы темной шерсти и одиноко завыть на ущербную луну…
Да, я член Старшей Стаи.
Но Псица среди Волков – иная… Разделенная крепкой рукой на ее загривке…
Как сложно изменилась моя жизнь, когда я все узнала и поняла.
Что чувство магии может быть не просто ветерком на вспыхивающих щеках.
Что запахи и вкусы на шершавом языке – не просто чувства. Они – Материи, и у них есть Дом и Тела…
Что с Ател одиночество захлестывает тебя, а без нее – высушивает навсегда…
Что все это слишком сложно, чтобы объяснить, и слишком тяжело, чтобы принять…
…но без этого моя жизнь оказалась бы пустой…
– Эй, Лета! Я тебе уже десять минут кричу. В чем дело?
Я поймала себя на том, что протянула руку к лицу недоуменной Аннабель и отрешенно смотрю ей в глаза.
– Будешь ложиться спать, убери подальше от себя все амулеты, артефакты и вообще всю магическую муть. Заклинания, висящие на тебе, лучше разбить, но среди присутствующих это вряд ли кто-нибудь сможет…
– Зачем?
– Ты хочешь вылечиться?
– Д-да.
– Тогда сделай все, что я сказала.
– И… что? Что будет?.. Лета?
Я лишь поводила пальцами у носа. Кому-то показалось, что это глупо, но я лишь пыталась нащупать незримую кудель промелькнувшего мимо вроде бы знакомого запаха. Жаль, не получилось.
– Ле-е-ета? – протянула Наследница.
– Чего?
– Ты скажешь или нет?
– Зачем? – приподняла бровь я.
– Э-э…
– Вот именно. Эй, мы дождемся своего супа?!
Гувернантка так выразительно хмыкнула, что я благоразумно захлопнула клювик. Может, с мечом она обращаться и не умеет, но это не дает ей права не отмутузить меня поварешкой по затылку.
Передо мной со звучным «плюх» на тарелку шмякнулось что-то неопределенно-серовато-комковатое, и я с ужасом признала в этом, с позволения сказать, кулинарном шедевре знаменитую манку Нарисы, привезенную, похоже, еще из Перекрестья.
– Ну что? – довольно неприязненно вопросила гувернантка, встав возле меня, как укоризненный памятник.
– Что именно?
– Вы вроде бы ужин просили.
– Супчик…
Аргатур сцедил хрюкающий смешок в кулак.
– А на кашу у вас значит аллергия?
– Да. – Меня начало это все бесить. Может, я и не самый высокий чин в этом доме, но издеваться над собой не позволю. – Стойкая.
– Не нравится – не ешьте.
– Я и не ем. Чего и вам всем желаю, – окончательно взбеленилась я.
По позвоночнику пушистым бочком ласково прошлась Ател, хищно мигнув зелеными огнями в зрачках. Поймавший мой взгляд Гёйё вздрогнул от неожиданности, но я уже отбросила стул в сторону и вылетела из кухни через черный ход туда, на улицу, остановившись у самого плетня.
…Она так и будет тебя принижать.
Я знаю.
…И ты будешь это терпеть?
Нет.
…Отпустишь меня?
Не стоит. Я не хочу, чтобы хоть кто-нибудь в этом доме узнал правду обо мне.
…Я не про это. Отпустишь меня сейчас?
Я подняла взгляд на небо.
Да, пожалуй.
…Правда? – Искренняя радость в голосе.
Да. Давно пора размять лапы.
…О да…


Обратно я возвращалась запыхавшаяся, усталая, но счастливая. Часовой пробег по окрестностям, шутливая охота, купание в ледяной воде – что может быть лучше для разозленного волкодлака? Я, конечно, еще долго буду выдирать репья из волос, но дело того стоило.
На склоне холма я остановилась и перекинулась в человека. Зябко попрыгала, приминая голыми ступнями траву, но не из-за холода, а скорее в дань человеческому телу. Одежда лежала под плетнем дома лекаря с внутренней стороны, но лучше я совру, что именно делала голышом на улице, чем буду удирать со всех лап от летящих в голову грабель.
Во дворе меня ждали. Едва я откинула крюк с задней калитки и прошла на дворик, пригибаясь за одеждой, как краем глаза заметила движение тени около стены.
Кончики пальцев мазнули по ткани и больше не прикоснулись к ней.
Я гордо выпрямилась, почуяв знакомый запах.
Его запах.
Запах старого опытного самца-волка. И не важно, что он в человеческом обличье.
…Черт бы побрал тебя, старый валенок!
– Что вам нужно здесь? – холодно спросила я, не отходя от калитки и держась одной рукой за засов.
– Я надеюсь, ты еще не забыла, кем являешься? – Вкрадчивый хриплый голос из тени.
– По моему виду вы могли бы понять, что нет.
– Действительно…
Он сделал шаг вперед, остановившись на кромке света и тени.
– Странно, что ты еще помнишь…
– Почему же?
– Дела Стаи никоим образом тебя не касались… Ты не видела обновление круга Младшей Стаи…
– Но я не единственная, кого не касались дела Стаи.
– Это верно. Поэтому мы и ищем вас, одиночек и Псов…
– Мы? – прервала его я.
Волкодлак клыкасто улыбнулся.
– Ты так и не научилась уважать старших. Перебивать невежливо.
– Я не желаю продолжать этот бессмысленный разговор. Мы уже встречались с вами. Недавно. Чего вам еще нужно?
– Я должен был доставить тебе сообщение. Еще тогда, но почему-то промедлил…
– Какое сообщение?
– Странно, что я не сказал, – словно не слыша меня, продолжил Мастер. – Может, потому что тогда еще не было ничего решено… Но вот сейчас…
– Что – сейчас? – подозрительно сдвинула брови я. Загадки Мастера начали нервировать.
– Стая начинает войну.
Три слова. Но зато какой эффект.
– Я вижу, ты удивлена, – мягко заметил Мастер.
– Удив… кха… тьфу! Лен..!н-на?!! Вы издеваетесь?!
– Ничуть.
– Да я в ярости! Нет… Я в полном непонимании! Какая война?! Что там еще Вожаки напридумывали?!!
– Абсолютно ничего.
– И с кем же вы будете воевать?
– С фарадами.
– Вы с ума сошли, – сформулировала окончательный приговор я. – Кстати, кто это?
– Фарады – тоже оборотни. Песчаные Змеи, слышала о таких?
– Нет. Но это, пожалуй, коренные жители Саваннах, так?
– Возможно, здесь они тоже обитают, но нас не интересует этот континент – волкодлаков здесь хорошо если наберется сотня, да и те одни лишь одиночки вроде тебя. Стаю больше интересуют оборотни Юго-Восточных и Южных Земель
– И что же вы не поделили?
– Территорию. Они не пускают нас за границу.
– Ясное дело! Это же их территория! Кстати, что-то я не видела этих Песчаных Змей у нас, на Севере. Так что они вполне заслуженно держат рамки.
– Но это несправедливо!
– Конечно же! – начала издеваться я. – Подземные Кошки тоже «несправедливо» закрыли выходы своих «нижних сетей», чтобы никто их более не беспокоил.
– Подземные Кошки – трусы!
– У оборотней нет такого чувства.
– Я не могу понять за кого ты?!
– Я – не за кого. Я сама по себе.
– Значит, ты не примешь участия в войне? – уточнил волкодлак.
– Ни. За. Что. Я никогда не ввяжусь в гражданскую войну, да и вообще в войну. Хватит. Я одну уже пережила и потеряла на ней своего брата.
– Он был человеком.
– Он был МОИМ БРАТОМ! – Презрение в голосе Мастера покоробило меня, и я уже не смогла сдерживаться. – Какое вам дело до этого, Мастер? Вы ведь вообще не с Юга. Вы – галиндоорец, зачем вам воевать?
– Как один из Вожаков Стаи, я обязан… – Мужчина осекся.
Поздно. Заветное слово сказано. Значит, все-таки Вожак Стаи. Что ж, ему пойдет столь высокий чин.
– Понятно. – Единственное, что сказала я в ответ. А после вздохнула и резко закончила: – Я отказываюсь принимать участие в войне, Мастер. Вы зря пришли.
– Моя роль – только доставить сообщение. – Старый волкодлак точено склонил голову. – Что ж, Псица, похоже, Стая перестала быть для тебя родной.
– Она никогда и не была, Мастер.
Я видела его всего один раз. Поместье, находящееся на границе Земель, которое называли Норой. Там вырастали и отправлялись в свободный бег волчата, поколение за поколением. Тот огромный кусок земли принадлежал одним лишь волкодлакам. Это был их рай.
Я попала туда в двадцать лет, когда морозным зимним утром обессиленную и перемазанную кровью молодую неопытную волкодлачиху, только-только испившую человеческой крови и лежащую на снегу у двух трупов, нашел он, старый Мастер. Привел в Нору и выходил, взяв в младшие ученицы. Уже потом я стала средней, а затем и старшей ученицей, но провалила первые же экзамены, не найдя в себе силы вместе с остальными подросшими волчатами стереть с лица земли ближайшую деревню, лежащую в сотне сельген от поместья.
Граничницу…
Перед глазами всплывали убитые ликанте, раскинувшиеся на снегу…
Прощальный взгляд Ворона, опускавшего арбалет…
Я с силой тряхнула головой, отгоняя полузабытые воспоминания.
Я провалила экзамены. Подвела Мастера. Стала «странной» в глазах соплеменников. Были ли это еще человеческие пережитки чувств или первые зачатки Псицы, я не знаю.
Но я их провалила…
Только через пять лет до Мастера дошли слухи, что его неудавшаяся ученица закончила Ледоруб и стала охотницей на нежить…
Мастер неприязненно покосился на чернеющую на моем запястье ветку вереска.
– Ты сама выбрала свой путь, – на прощанье кинул он, растворяясь в ночной тьме.
– Вы даже не представляете, как вы правы… – прошептала я в тишину.


Кухня встретила меня светом, теплом и хлопочущим у плиты Аргатуром. Услышав мои шаги, он повернулся… и прилип к стене, лихорадочно дрожа пальцами. Не знаю уж, что больше его испугало – моя нагота или хмуро-сосредоточенное лицо в дополнение к первому пункту, но результат сейчас вполне успешно играл роль обоев.
Подойдя к столу, я без сил рухнула на стул и уткнула лицо в скрещенные руки. После разговора с Мастером я совершенно позабыла про оставленную одежду, да мне, собственно, было уже наплевать.
Война. Ха! Что за глупое ребячество? У Вожаков отобрали шахматы, и они решили поиграть в стратегию покрупнее! Бред собачий… Ну хорошо, не бред. Допустим, что у Стаи есть свои доводы начинать войну. Например, Песчаные Змеи не пускают через свою границу остальных оборотней. Собственно, дело ихнее, и они совершенно имеют на это право, но, зная Стаю волкодлаков, осмелюсь предположить, что вспыльчивые Волки так дело не оставят.
Однако не пускать одиночек тоже не дело. Такие, как я, покинувшие своих, не в ответе за любые внутренние распри, не за чем вымещать на них злость. Я потерла пальцами виски. Зря я не спросила Мастера, что же все-таки случилось, сейчас было бы меньше вопросов… Впрочем, меня это не касается. Донести сообщение – одно дело, принимать же его – совершенно другое. Я не приму. Пусть те полторы (от силы) сотни рьяных патриотов принимают участие в бойне, я нахожусь сейчас в другом конце света и не побегу со всех лап только для того, чтобы набить морду этим Змеям. Меня это дело совершенно не интересует, и плевать, как объяснит все это Мастер. В конце концов, я Псица, а значит уже не Волк.
На том и порешили.
Я чуть кивнула сама себе и подняла голову.
– На твоем месте, Аргатур, я бы отошла от стены. Она холодная, и ты можешь нежелательно для себя что-нибудь простудить.
Он послушался, но взгляд у него нормальным так и не сделался.
– И еще. Если я хожу в неглиже, на это есть веские причины, о которых тебе знать не положено.
– Вы – дух, да? – внезапно спросил он. – Одна из тех духов, которые слетаются на Ночь Нежити…
– Э-э-э… нет. Но почти угадал. Я – не-человек.
– Кто вы?
– Зачем тебе знать?
– Чтобы быть уверенным, остерегаться ли мне вас или нет.
– Не волнуйся. Когда я действительно стану небезопасна, я уйду, чтобы не подвергать вас всех опасности. Но хочу тебя сразу же предупредить: никогда не приближайся ко мне, если я уже перестала выглядеть как человек. Случались… м-м… накладки.
– Хорошо.
Я изумленно подняла брови. Лекарь так спокойно произнес это слово, словно заранее все уже знал и анализировал. Не попытался выпытать. Даже не попробовал выставить меня за дверь. Даже не намекнул.
Странно.
– Обещай мне еще кое-что.
– Что?
– Не спрашивай у меня, кто я. Если надо будет, я сама расскажу.
– Хорошо.
– Хорошо, – удовлетворено кивнула я. – Кстати, что ты делал?
– Вам ответить честно или по-мужски?
– Боюсь, если я скажу честно, то ты скажешь, что готовил. Так что… По-мужски.
– М-м-м… я искал туалет.
– На кухне? – усомнилась я. – В собственном доме?
– Я так редко бываю здесь, что это неудивительно.
– Неудивительно – это когда с утра горничная вам показывает на ванную и говорит, что там гостиная, которую они с вечера перенесли.
Аргатур, прищурив левый глаз, посмотрел на меня. Смотрел честно в лицо, не решаясь опустить взгляд. Потом подошел к стене и снял с крючка висящую там темно-красную рубашку. Перекинул мне.
– Оденьтесь, пожалуйста. Нас могут увидеть.
– Кто? Слуги, Аннабель, Нариса? – скептически изогнула губы я, но все же просунула руки в рукава.
Рубашка оказалась просторной и мягкой. Само совершенство.
– Кто ее ткал? – неожиданно тихим голосом спросила я.
– Моя младшая сестра.
– Замечательная работа…
– Да… – Лекарь опустил глаза. – Я знаю. Это был ее подарок мне на двадцатипятилетие. Последний…
– Почему?
– Потому что она умерла.
На кухне повисла тишина.
Я зажмурилась и опустила голову, тщетно пытаясь избавиться от лица, вставшего перед глазами.
Джелар… Милый мой Джелар…
– Но вы вряд ли поймете меня…
– Наоборот.
Тишина.
– Ладно… Я, пожалуй, пойду.
– Куда? – сразу же всполошился лекарь.
– За одеждой.
– А…
– Хотя нет… Ночь подходит к концу, а я еще даже не пыталась. Ты сможешь выделить мне пустую комнату?
– Конечно. Вы же обещали мне помочь вылечить Наследницу, а до этого момента вы будете жить в этом доме.
– Правда? – искренне удивилась я.
– Разумеется. Да и потом… Вы моя рабыня.
– А, точно… Ну хорошо. Ведите… господин.
Лекарь усмехнулся и прошел мимо меня на лестницу. Я отправилась за ним, мельком посмотрев на плиту. Да! Я была права – Аргатур готовил. И, похоже, уже закончил. Надо же, какой хозяйственный юноша.
Он провел меня по темному коридору второго этажа к самой последней двери.
– В этом крыле у меня обычно проживают больные, а в той комнате – единственный слуга, которого вы уже видели, – словно оправдываясь, произнес он, берясь за круглую медную ручку. – А на первом этаже больше нет свободных комнат и…
– Аргатур. Не надо. Я поняла. Спасибо… Ого! Неплохая комната для… больного.
– Я стараюсь, чтобы моим пациентам было удобно.
– Да, я вижу. Спасибо…
– Да не за что. Мне удалиться?
– Как хочешь. Ты мне особо не мешаешь.
Я прошла к кровати и начала быстро приводить ее в творческий беспорядок. Сорвала покрывало, отпихнув его куда-то в угол, вздыбила подушки, скомкала простыни. Лекарь смотрел на этом беспредел с тщательно затертым любопытством, но я просто знала, каким именно может быть подобный поиск и очень хотела, чтобы мои метания были как можно менее заметны. Потом, удовлетворившись результатом, растянулась и закрыла глаза.
– Где-то я это уже видел…
– Правильно. Видел. Только для такого мне придется Уйти еще дальше. Не мешай мне, пожалуйста.
– Хорошо.
Я услышала, как лекарь отошел и сел в кресло около камина.
Вздохнула и начала погружаться…
…Стоп-стоп-стоп! А со мной посоветоваться?
Ател, нет времени. Ночь скоро кончиться, а ты представляешь, что будет, если Наследница проснется до того, как я закончу поиск?
…Тебе будет очень неприятно. Но я хотела сказать только одно.
Что?
…Ты помнишь, что было в прошлый раз?
Разумеется…
…Я надеюсь, ты постараешься избежать этого?
Я… постараюсь.
…Очень тебя прошу!
Надо же, еще и язвит!
…А лучше было, если бы я в истерике билась?
Нет, пожалуй.
…Вот именно. Я надеюсь, ты хорошо подумала? На этот раз будет непросто.
Да.
…Хорошо…


…Серебристое течение в полнейшей темноте… сильное, цельное, многогранное… отбрасывающее в стороны сверкающие пряди и захватывающее их обратно в свою глубину…
Оно тянет меня куда-то… и обязательно приведет, однако мне нужно не туда…
В другую сторону. Влево. К сверкающей звезде души…
Отпустите же меня, Пределы Стихий!.. Я вернусь!..
Но они безмолвствуют… и только Земля колеблется шелковистыми волнами травы на ветру…
Она – мой Покровитель…
«Отпусти…»
Отпускает… и я лечу.
Туда, к звезде.
Я уже вижу – внутри ее червоточинка… мне достаточно только руку протянуть… только ухватиться…
Но я здесь не одна… материй много, они едины… Черт, сложно…

…Осторожней, Лета… Они могут сбить тебя…

…Да. Я знаю. Они и так…
Нееееет!!!
Звезда мигает и тухнет… а ведь я почти…
Темнота…

…
– Здравствуй …
– Отстань… вроде договорились… Ты обещал, что уйдешь.
– Я останусь.
– Нет, уйдешь.
– Ты подумала?
– Решила.
– Смотри, сама позовешь….
– Через труп…
– Ну бывай….
Хлопок двери. Оставшийся запах шерсти…
– Собака жалкая… да кто ты такой…
Время. Мое время… огромное количество… не бывает незаконченных дел… перевязка потуже… лезвие острее… справлюсь… сама справлюсь... должна. Мое дело… только мое…
Дверь на замок… зачем… может не вернусь… скорее всего не вернусь… замок в траву… ключ туда же… может приютится кто… как мы… тогда еще мы… острый запах крови… родной мне крови… пора… должна… не бывает незаконченных дел… должна…
Бесконечный лес, сливающийся в одну полосу… где?… далеко не могли уйти…
Рыжие отблески пламени… тут… знакомая вонь… они...
У костра разведенного посреди луга полусидело-полулежало пять здоровых мужиков… охотники… забойщики… ликанте… от них перло как старой, никогда не выветривавшейся тухлятиной, так и свежей кровью… моей… встречались позавчера… спасло то, что отрубилась… подумали сдохла… и этот пес поганый… не бывает незаконченных дел…. Должна…
А где ликвидатор? Специалист широкого профиля… с ними нет… должен быть рядом – запах тут… разберусь….
Шаг из леса… второй… третий…
– Опаньки! Кто пришел! Говорил же, что надо было добить…
– У, да мы серьезно настроены? Цыпа, неужели захотелось мужика? Что, тяжело год без хахаля? Ну так иди, нас много, все постараемся….
Самый смелый… ненавижу… Зверь в груди согласно подвывает… ненавижу…
Ступор… они… черное пятно… лишь напоминающее человеческое тело… распятое… перед входом... спутавшееся волосы… еще утром я зарывалась в них лицом…
«– Я никуда не пойду… сегодня не хочу…
– Иди, тебя ждут…
– Я … боюсь…
– Милая, ну чего бояться... я тут уже не первый месяц и ничего не случалось… иди… к твоему возвращению я приготовлю что-нибудь вкусное… зайчика поймаю… хочешь?
– Не оборачивайся сегодня… или иди в лес… не оставайся тут… я не уйду!!!
– Иди… все будет хорошо… я буду тебя ждать…»
… Он ждал меня… распнутый на досках… охотники в доме… доме… тогда не убили – не было их главного…
Стереть… только помешает… не вспоминать… только когда не будет шанса… я попрощаюсь…
Рывок… удар… липкая рукоять… удар… крик… жгучая боль в боку… удар… еще… нет, должна… стоять… не смей упасть… не смей… еще двое… удар… один…
Рукоятка сама выскальзывает из мокрых и липких рук… боль… теперь распята я… только не на досках… а в руках рыжебородого… лицом к шестому – до тех пор не видимому…. Не успела… не успела… прости, милый, я не успела… прощай… зеленые глаза… густая серая шерсть… мой милый волкодлак… прощай…
– С кем прощаемся, крошка? Мы все тут! – вывернутые назад локти, до скрежета сжатые зубы… молчать… теперь все равно…
– Ох и здорово мы тогда твоего песика разделали… он, идиот, купился знаешь на что?
Рык… отсутствие чувств… всех… кроме ярости… я знала на что…
– Да, леди, он поверил в то, что вы в моих руках… вы ведь помните меня? – вот он, шестой… который не дождался меня… тогда… – Я принес на своих руках ваш запах… помните? Ну что ж, я думаю что вас достаточно потрепало… в последний раз предлагаю работать вместе…
Рывок… удар в колено… бесполезно… теперь еще хуже… я даже не вижу его глаз... ликвидатор тварей… таких, как я… ну почему так уже было?.. только не здесь, а там… в городе… в горном вехре…
Кто сказал, что история повторяется?.. ненавижу…
Я опять попалась… глупый несуразный волчонок…
– Я не работаю на тварей…
– Милочка, я предлагаю убивать их вам, а не работать с ними…
– Тогда первым я убью тебя… – бесполезный повторный рывок… удар в затылок… прощай…
Бесконечная тьма… яркие всполохи языков пламени… и первые за год слезы… огромный поток слез… и полное ощущение края…