Заибанские страдания. 2. Находка

НАХОДКА

На Пасху Кибернетик пошел на могилу Страдальца, который погиб при исполнении навязанной ему кинороли. Под увядающим букетом он увидел нечто, завернутое в газету. Кибернетик вытащил сверток; в нем оказалась рукопись. Называлась она "Социокибернетика". Автором значился некто Веге, а начиналась она таким обращением:
"Дорогие собратья из тридцатого или даже из трехсотого века - все те, кто живет вне времени!

Только маловероятная надежда на то, что мои интеллектуальные и духовные достижения явятся кирпичиком в нашем общем вечном строительстве Совершенства, дает силы жить в этих иррациональных обстоятельствах - на необитаемом острове времени. А необитаем остров просто безнадежно: за двадцать лет поисков среди четырех миллиардов разумных животных не удалось отыскать никого, для кого идея совершенного человека была бы доминирующей. В какой-то мере эта тема интересовала Бориса Бруцкуса и Александра Грина. И я иду дальше. Веге, Ибанск, ХХ век".

Любопытно, подумал Кибернетик, и стал читать:

НАЧАЛО НАЧАЛ

В каждый момент времени человек как больше, чем животное, начинается со своего сознания. Без сознания небиологические цели не появляются. От качества сознания зависят качество и содержание целей, а от целей зависят средства, в том числе и само сознание. Однако до сегодняшнего дня никто не понял значение этого цикла и не попытался в него войти: каждый человек считает свое сознание, в значительной мере предопределенное генетикой и лишь слегка подправленное родителями в первые два-три года жизни, совершенным и не подлежащим никакой критике. Но кто рискнет утверждать, что знание-мышление трехлетнего ребенка совершенно и истинно? Тем не менее позже именно в этот котнл человек будет погружать самые разные новые для него знания. Налицо поразительный факт: самые глубокомысленные рассуждения даже Нобелевского лауреата на самом важном управленческом этапе обслуживаются... примитивным детским базховым знанием. И только наша собственная примитивность не позволяет нам ужаснуться примитивностью поведения всех членов общества на всех его уровнях. Возможно, первым, кто попытался вырваться из собственной примитивности, был Александр Грибоедов. Кончилось это, как известно, трагично...


РЕВИЗИЯ СОЗНАНИЯ

С изобретением ЭВМ появилась возможность приблизиться к пониманию логического механизма сознания. Решение этой задачи существенно облегчится, если мы ответим на вопрос: чем определяются и чем могут определяться разные знани-мышления? Если вы наберете большую статистику случаев, когда собеседники не понимают друг друга, то легко заметите, что причина этого обычно кроется не в разных логиках (как ни странно, но и без специальной подготовки люди прекрасно усваивают формальную логику), а прежде всего в разных словарях, т.е. в разном содержании используемых слов.

Вторая довольно частая причина разнопонимания - разные ценности, т.е. исходные аксиомы. Если первая причина в результате длительного общения может быть в принципе устранена, то вторая почти неустранима. Замена человеком своей системы ценностей означает замену им своего "Я". Операция эта хоть и простая, но практически никто ее не производит из-за ненужности: разумное животное с пеленок считает себя абсолютным совершенством, центром Вселенной, а совершенное, очевидно, ни в каком совершенствовании не нуждается. Система ценностей данного человека может оказаться какой угодно - человечной или бесчеловечной, но в любом случае она, как ошейник, навязывается человеку извне. И потому никто из нормальных людей не может нести никакой ответственности ни за что. Ответственность за свои поступки может нести лишь тот, кто свою систему ценностей выбрал САМ. Но о таких выродках мне ничего не известно...


СРЕДА

По средам ибанский сброд отщепенцев тянулся к Кибернетику. Это было одно из немногих мест в Ибанске, где можно было без опаски доноса вволю наклеветаться. Конечно, квартира Кибернетика со всех сторон просматривалась и прослушивалась, но поскольку хозяин не участвовал в общественных акциях, его терпели. Сегодня Кибернетик изложил точку зрения Веге на язык.

- Я считаю, сказал Поэт, для литературного работника это не может представить практического интереса, поскольку только искусство может адекватно и всесторонне отобразить жизнь. Научное слово несоизмеримо беднее художественного.

- Скажи тогда, защищался Кибернетик, а нужно ли художнику изучать физику, биологию, математику, социологию и т.д.? Как, не зная хотя бы основ этих наук, качественно отобразить хоть какой-то аспект современной жизни, которая буквально насыщена науками и наукообразными формами деятельности?

- Да, конечно, быть знакомым со всеми этими вещами художнику нужно, сказал Поэт, но эти знания не могут влиять на сам процесс художественного творчества, потому что строгое мышление чуждо этому процессу. Художник воспринимает жизнь чувственно, а не формально, через логику.
 
- Ну хорошо, говорит Кибернетик, допустим, вот ты как художник воспринимаешь следующую картину: несколько хулиганов садистски издеваются над женщиной, про которую говорят и пишут, что она гуманист и борец за справедливость. Какие чувства возникнут в тебе в тот момент?

- Очевидно, сочувствие и сострадание к женщине и отвращение к хулиганам, говорит Поэт.

- Так. А теперь допустим, что из весьма достоверных источников, которым ты полностью доверяешь, поступила сухая формальная информация: те "хулиганы" - бывшие заключенные детской колонии, а та "гуманистка" - надзиратель этой самой колонии, где она когда-то осуществляла зверские пытки над этими "хулиганами". Изменится ли твое чувственное восприятие первоначальной ситуации?

- Конечно, говорит Поэт. Но к чему ты клонишь?

- А к тому, говорит Кибернетик, если ты в своем творчестве пользуешься лживым языком, то твои эмоции ложны, следовательно, искусство твое ломаного гроша не стоит. Это во-первых, а во-вторых, ты же не только работник слова, но и просто человек, элемент социальной среды, и ты обязан помимо эстетического восприятия иметь хотя бы элементарное знание действительности. И потом, материя поэзии состоит не только из ритмов и звуков. Если твои слова, хотя бы и в сверхмодернистской поэзии, не будут насыщены содержанием, то ее с успехом может заменить там-там и выполнит роль, может быть, куда лучше. Но это все пустяки по сравнению с самым главным. Клеветник показал полную бесчеловечность и абсурдность как самого ибанизма, так и ибанского языка во всех их точках. Поэтому, если вы находитесь строго в рамках ибанского языка и с соблюдением законов логики пытаетесь критически переосмыслить какой-нибудь кусок ибанской жизни, вы с неизбежностью придете к официальным ибанским результатам. А если вы нарушите строгость мысли, то получите такую мешанину ибанизма с антиибанизмом (т.е. со всем остальным), что из этой теории можно делать какие угодно выводы. И это не случайно: регенерация области, вырванной из жизненной системы, происходит под управлением общего гена системы. Оторвите у ящерицы хвост, и через некоторое время вырастет новый, причем не коровий или мартышечий, но именно ящеричий. Как показали новейшие исследования в биологии, если хвосту создать благоприятные условия, то из него может вырасти оторванная от него ящерица, но никак, заметим, не корова или мартышка. Из этого следует, что освободить систему от ее существенных пороков может только уничтожение системы или ее гена. А геном общественной системы является язык ее общества. Катастрофически испорченный язык излечить уже нельзя. Его необходимо напрочь отвергнуть и на его место поставить другой.

- А как узнать, испорчен язык или нет, спросил Поэт.

- Если язык допускает, чтобы зло называлось добром, а добро злом, этот язык испорчен необратимо.

- Но если мы назовем вещи другими словами, разве от этого что-нибудь изменится, спросил Поэт.

- Изменится, да еще как! Скажите любимой девушке, что отныне вы будете называть ее "ласковым" словечком "мерзавка"...

(Продолжение следует.)