Достойные летать

Достойные летать
Спина почти не болела, только дико чесалась, мешая спать по ночам. Это было неприятно, и в то же время радостно, потому что этот зуд означал рост крыльев. Крылья росли медленно. Норн сначала терпеливо ждал, потом перепробовал все средства, что советовала мама: пил настой из горной петуньи, горький и вязкий до судорог в горле; делал гимнастику для спинных мышц и даже спал в гамаке, просунув отрастающие крылья в прорези. Убедившись, что всё это не слишком помогает, Норн стал следовать советам друзей: клал на крылья тяжёлые камни и отползал, лёжа на спине; жевал корни повилики, якобы ускоряющие рост, и после мучился животом; даже втихушку удрал к Дрожащему озеру, и, набрав там серой тины пополам с насекомыми, вымазал плечи и лопатки. Эта попытка скорее отрастить крылья обернулась тем, что живущие в серой тине жуки и личинки так искусали Норна, что неделю пришлось валяться дома, прикладывая к распухшим местам мокрые листья камбы. Впрочем, друзья Норна делали то же самое, поэтому никто ни на кого не обижался.
Засыпая, Норн мечтал о том дне, когда крылья станут большими и сильными, и он сможет участвовать в Игрищах. О, как он будет летать! Смело взмывать над пропастями, пронизывать пухлые облака, разрывая их на клочки. Он насобирает больше всех листьев камбы, обследует все вершины и пики, что окружают их Горную деревню, а может, и слетает куда подальше. Об этом «куда подальше», друзья Норна говорили шёпотом, чтоб никто из взрослых не услышал их замыслы и не назвал их сумасбродными.
       Но крылья росли, не обращая внимания на мечты и желания. А прежде чем получить разрешение участвовать в Игрищах, нужно было научиться летать и пройти испытание, придуманное старым Эльхом, Учителем Вырастающих.
Учитель Эльх был стар. Очень и очень стар. Старше всех людей Горной деревни. Говорили, что он даже участвовал в Великой Битве с Бескрылыми, а это было ого-го когда! В те времена Горные Люди ещё были одним общим племенем, а не многочисленными, процветающими деревнями. Когда Горная деревня получила своё место и стала считаться богатой и сильной, Эльх был выбран в Совет Мудрых. Но после того, как в обвале погибли его жена и дочь, Эльх ушёл из Совета. На три года исчез он тогда из Горной деревни. А вернувшись совершенно седым, с огромными, окаймленными чёрным, крыльями, словно высушенный дикими ветрами и выдубленный дождями пополам со своим горем, Эльх стал Учителем Вырастающих. Его слушались и юнцы с едва набухшими крыльевыми швами, и почтенные мужи с мощными крыльями, приносящие больше всего добычи в общий котёл деревни.
Ни один юноша или девушка Горной деревни не будет допущен на Игрища, если старый Эльх не даст разрешения. А он был строг. Уже два месяца ходил Норн и его товарищи на уроки Эльха. и всегда он внушал им почтенный трепет. Он и его посох.
 Посох Учителя Вырастающих был огромен, как и его крылья. И, под стать крыльям, посох был белый, с причудливым чёрным узором. Эльх рассказывал истории или объяснял нынешний урок и воздевал посох к горам или небу, размахивал им, добавляя впечатления своим ученикам. Кроме того, самые нерадивые и невнимательные частенько получали этим самым посохом тычка в спину, а то и ощутимый, обидный щелчок по голове. Норн даже знал, что не так давно несколько учеников, помладше самого Норна, решили утащить посох и сломать его или сбросить в пропасть. Но, подойдя к посоху, поставленному у стены Эльхова дома, оробели, замялись и, в конце концов, разбежались, не осуществив задуманного.
        Всё это Норн опять вспомнил сегодня на уроке, когда отвлёкся на несколько секунд, разглядывая причудливое облако, и посох в руке Учителя угрожающе качнулся в его сторону. Второго предупреждения не потребовалось. Норн встряхнулся и сосредоточился на уроке. Сегодня урок был важным. Очень важным. Сегодня их будут учить летать!
Норн не спал пол ночи, представляя, как это будет. Ведь крылья ещё не так велики, как хотелось бы. Как же они полетят?
Но Эльх знал своё дело, и сначала была теория, а после они учились планировать над высохшим озером. Учитель объяснил, что нужно делать, чтобы ветер сам расправил каждое перо и нёс тебя над землёй. Все внимательно выслушали, и вскоре над сухой чашей озера планировали и парили восемь учеников Эльха.
  Норн держался на тёплых струях восходящих потоков и наслаждался полётом. Конечно, это был не настоящий полёт, а всего лишь его имитация, о чём вскоре и напомнил Учитель Эльх, потребовав, чтобы они приземлились рядом с ним. Теперь предстояло учиться летать по настоящему.
 Вот этого Норн не ожидал. Он замер на краю небольшого, по мнению Учителя, но ужасно глубокого, на взгляд самого Норна, обрыва. Он-то думал, что надо разбежаться и взмыть в небо, а тут обрыв. Прыгай и лети! Именно так велел Учитель! Норн мешкал, балансируя на грани камня и воздуха, стараясь дышать ровно и не показывать страха, но тычок в спину прервал его мысли. Прервал всё!
Взмахнув руками, Норн полетел вниз, и только через пару секунд сообразил взмахнуть крыльями. Почти у самого дна обрыва полёт стал собственно полётом, и Норн, как и мечтал по ночам, взмыл в синеву неба. Он закричал от восторга. С края обрыва ему вторили ученики, махали руками, прыгали. Улыбался Эльх, опираясь на свой посох, которым он и пихнул Норна с обрыва. Норн счастливо засмеялся и ринулся в высь. Теперь он умел летать!
        Склоны горы Солнечной были покрыты яркими бусинами ягод. Тёмно-зелёные, сочные и немного терпкие, эти ягоды были любимым лакомством птиц шу-шу. Эти огромные величественные создания вели себя словно неразумные воробьи, когда дело касалось ягод на горе Солнечная. Шу-шу хлопали крыльями и кричали друг на друга пронзительными голосами, дрались за удобные выступы и старались склевать ягоду под носом у соседки. Всё это так увлекало птиц, что они совершенно забывали следить за окружающим их миром. И резкий свист, а за ним появление ватаги крылатых мальчишек повергало птиц шу-шу сначала в транс, а потом, когда руки мальчишек хватали их за хвосты, в панику. Тогда на склонах горы Солнечной начиналась сумасшедшая битва с мельканием рук и лап, хвостов и волос, с криками и воплями, человеческими и птичьими. Потом птицы улетали, а Норн с друзьями хвастались друг перед другом добытыми перьями. Те были очень красивы – синие и красные, переливающиеся искрами, вспыхивающие на солнце радугой.
        Норн отдавал эти перья матери и снова убегал из дому. С тех пор, как он и его друзья научились летать, мало кого из них можно было застать дома. А листья камбы они собирали разве что из-под палки. Ведь это было не так интересно, как дразнить варанов в ущельях, гонять скалистых антилоп и толкать камни в пропасти, устраивая обвалы.
Иногда Норн улетал один. Рыская по горным отвалам и пропастям, он мечтал сделать какое-нибудь открытие. Найти новый сорт ягоды или дерево со съедобными плодами, поймать в горном озере огромную рыбу, или победить невиданное чудовище. Разве можно добиться славы и почестей, собирая камбу или таская воду из родника? Так Норн объяснял матери, когда, возвращаясь домой поздно ночью, валился без сил в гамак. Но мать не понимала рвений сына и часто ругала его за лень. Хорошо ещё, понимал отец. Он и сам в юности не был особо послушным, потому, не смотря на просьбы мамы, так ни разу и не наказал Норна.
        Наступила середина лета и началась подготовка к Игрищам. Раньше Норн мог только с завистью наблюдать за этой подготовкой. Но теперь, когда ему предстояло пройти испытания, Норн наравне со всеми участвовал в подготовке. Он чистил длинные каменные скамьи, окружавшие Арену, собирал плоды для угощения, украшал дома и аллеи флажками, лентами, фонариками. За всю неделю подготовки Норн ни разу не улетел по своим делам. Он всем своим существом рвался к Игрищам, жаждал их.
 И вот великий день настал!
       Едва солнце осветило вершины первыми лучами, как вся Горная деревня загудела, забегала, загомонила на разные голоса. В спешке доделывались последние дела. Кто-то тащил ворох шкурок – накрыть сиденья Совета; пробегали девушки с огромными яркими венками; на Арене уже была установлена полоса препятствий и мужчины деревни что-то поправляли там, что-то заканчивали, а может, переделывали…
        Малышня, путавшаяся под ногами у взрослых, пробежала мимо Норна, вопя от радости. Из их криков стало ясно, что прибывают гости. Норн поднажал - он забыл дома наплечную ленту и теперь вполне мог прозевать начало торжества.
 К его огромному облегчению не только он был растяпой – Карюю, один из друзей Норна, забыл дома плакучую свирель. Карюю играл на всех торжествах для Хора. Столкнувшись с запыхавшимся, сжимающим в руках свирель Карюю, Норн расплылся в улыбке.
- Если мы опоздаем, Учитель стукнет нас посохом, - сказал Норн, сияя так, словно Учитель за опоздание отсыплет им леденцов.
- Не опоздаем! – пыхтя, отозвался Карюю. Он поправил ленту, на корой висела плакучая свирель, и прибавил ходу. Норн на полном ходу свернул за Карюю в аллею, и тут же замер...
На сколько хватало глаз - возле цветущих кустов акации, по светлой песчаной дорожке, и на фоне бескрайнего голубого неба трепетали и бились на летнем ветру серебристые одежды, крылья, волосы...
- Гости с Серебряных Озёр! – сдавленно сказал Карюю. Норн вообще ничего не сказал. Открыв рот, он с восхищением смотрел на девушку, возглавлявшую шествие.
Высокая, стройная и гибкая, словно ветвь горной оливы. Длинные волосы серебряными нитями реют вокруг плеч. Глаза синие и глубокие, будто таинственные горные озёра. Праздничные бело-голубые одежды шиты серебряными и золотыми нитями. Серебряные крылья с чёрными зигзагами не дают оторвать взгляда. Девушка мельком глянула на застывшего Норна и прошагала мимо. Следом ушли остальные. Аллея опустела.
- Ух, ты! – выдохнул Норн. – Вот бы с такой...
- Среброкрылая Маки, - сказал Карюю тоскливо. – Эй, Норн! Челюсть подбери! С ней тебе ничего не светит, ты не сын Главы Деревни, и даже не сын кого-либо в Совете!
- Так она.. – Норн ещё плохо соображал от встречи с серебряным совершенством.
- Ага, - Карюю ткнул его локтем в бок. – Среброкрылая Маки, дочь главы Деревни Серебряных Озёр. Они прибыли на праздник.
- Угу, - Норн потёр лоб.
- Рот закрой, шу-шу залетит, - рассмеялся Карюю. – Бежим, а то и правда влетит!
И они припустили по аллее.
 
  Огненных колец было три. Три огромных, бьющих языками пламени круга. Норн сглотнул. Обвёл взглядом гостей и болельщиков на скамьях вокруг Арены. Все примолкли, ожидая его выхода. Норн сглотнул ...и тут встретился взглядом с ней... Среброкрылая Маки... Он словно утонул в синих ледяных озёрах её глаз... Прикусил губу... И, с разбегу, взмыл с помоста! Врезался в пламя первого кольца, красиво перекувыркнувшись, ушёл во второе, вытянув руку, сорвал Цветок в сердцевине третьего... И вот он на Скале Избранных! Арена шумела, рукоплескала, ликовала...
- Итак! – громовым голосом провозгласил Учитель Эльх, - Вот они перед вами! Семь юношей, прошедших испытания! Семь отважных молодых людей! Они участвовали в сегодняшних Игрищах, чтобы доказать, что они достойны! Что они имеют Право вступить во взрослую жизнь своей Деревни! Что они достойны летать!
Итак, последнее испытание! – при этих словах Норн расправил плечи и постарался прогнать противный комок из живота.
- Кто, по-вашему, достоин носить звание Крылатых? – Посох Учителя упёрся в первого парня, прошедшего испытания. – Кто, по-твоему, достоин летать?
Парень, которому задали вопрос, самый старший из друзей Норна, Хакс, гордо вздёрнул голову.
- Я считаю, - он прочистил горло. – Я считаю, что летать достоин самый храбрый и умелый!
- Хороший ответ! – провозгласил Эльх. – Ты прошёл испытания на Игрищах! И отныне тебя будут звать – Гордый Хакси!
Арены взорвались рукоплесканиями, Хакс, отныне Гордый Хакси, сошёл с помоста к близким и друзьям мокрый и взъерошенный.
       - Кто, по-твоему, достоин называться Крылатым? – и посох учителя Эльха переметнулся на следующего. Так и пошло... Посох взлетал. Указывая очередного претендента, задавался один и тот же вопрос...
 И как же, оказывается, трудно ответит на этот простой, казалось бы, вопрос, когда резной посох старого Учителя указывает на тебя...
-Я считаю... – Норн, сжал кулаки, не замечая, что ногти впиваются в ладони. – Я считаю... – он снова обвёл взглядом Арену...Серебряные крылья дрогнули от его взгляда...
- Самые красивые! – выкрикнул Норн. – Я думаю, Крылатыми достойны называться самые красивые!
- Хм, - казалось Эльха озадачил такой ответ. – Интересно, интересно... Что ж, раз ты так говоришь... Я принимаю твой ответ! И отныне твоё имя – Ценящий Прекрасное!
 Арена взревела. Норн перевёл дыхание, пусть, не самое плохое имя. А главное – это его Взрослое Имя!
И такой же взъерошенный, как и все до него, он спустился к своим родственникам и друзьям, встретившим его венками ярких цветов и поздравлениями...

Камень был огромен. Он покачивался в сети, медленно поднимаясь выше и выше, и верёвки потрескивали под его тяжестью. Норн опасался, что, несмотря на все предосторожности, сетка не выдержит и эта махина рухнет обратно. Поэтому он изо всех сил тянул верёвку, торопясь перетащить камень к утёсу. Некстати налетевший ветер заставил сеть с камнем раскачиваться, с каменного пальца, через который была перекинута верёвка, посыпалась каменная крошка. Норн удвоил усилия и, наконец-то, камень был перенесён. И вовремя – внезапно набежали тучи, громыхнуло и тут же полил дождь. Норн бросился к пещере, служившей укрытием во время таких вот дождей.
- Что-то никак не распогодится, а? – весело сказал отец Норна. Он уже устроился на расстеленном покрывале и доставал еду из корзины, собранной мамой им к обеду.
- Как настроение? – отец бросил Норну каха. Норн поймал продолговатый, оранжевый плод.
-Нормально, - он откусил коричневую шишечку верхушки, стал пить холодный, сладковатый сок. Каха почти не имеет мякоти, под кожистой оболочкой – шершавый, волокнистый слой. Есть его можно, но кто станет жевать подобную гадость? Эта шершавое волокно предназначено для того, чтобы удерживать сок. Кроме того, волокно не даёт соку нагреваться, а что может быть приятнее холодного сока каха после тяжёлой работы?
 Норн выпил всё, стиснул плод, выжимая последние капли. Размахнувшись посильнее, выбросил пустую шкурку из пещеры на землю, где не было камней. Вскоре её учуют фруктовые черви, глядишь, и удобрят землю получше. Норн оглядел место их сегодняшней работы – большой котлован, сплошь забитый камнями. Тут будет дынное поле. Норн любил дыни, особенно новый сорт, выведенный группой Банли. В их Деревне было всего две группы полевиков, и они всё время соперничали друг с другом, то и дело выводя новые сорта овощей и фруктов. А когда Совет решил, что самой удачливой группе будут даваться всевозможные поблажки в работе и просто в жизни, рвение достигло небывалых размахов. Вот, например, неделю назад группа Банли вывела новый сорт дынь. Овальные, не слишком большие, дыни имели красную ворсистую кожицу и ярко-жёлтую мякоть. Невероятно сочные и сладкие, дыни стали любимым десертом жителей Деревни. А когда дыни переспевали, их кожура становилась коричневой, мякоть рыжей, и вкус менялся. Тогда их использовали как приправу в суп. Переспелые дыни прекрасно заменяли в супе мясо и делали бульон солёным.
  Одно поле, сразу за кривой скалой, возле Деревни, уже засеяно мелкой кустовой дыней, а тут решили посадить дыню Банли.
Норн повёл плечами, встряхиваясь. Устали руки и крылья побаливали, всё же он без устали поднимал камни, перенося их к утёсу. Но было приятно участвовать во взрослой жизни Деревни, работать наравне со старшими и видеть, что твои труды приносят пользу и радуют всех.
        Дождь кончился так же внезапно, как и начался. Все вышли из пещеры - оставалось ещё много работы. Норн повёл плечами - после дождя стало зябко - и тут увидел радугу. Она крутой дугой висела прямо над котлованом, упираясь концами в горные пики.
- Ух, ты! – Норн засмеялся от восторга и тут же взмыл в небо.
- Эй! – отец тоже рассмеялся над чудачеством вроде бы взрослого сына. – Нравится радуга?
- Ещё бы! – Норн посмотрел вниз: больше никто не взлетел, но все стояли, запрокинув головы, смотря на радугу. И тут Норн увидел в расщелине скалы сияющий огонёк. Он спикировал туда, приземлился на камне, покачнувшись. В трещине лежал кусок горного хрусталя. Большой кусок, почти с кулак Норна. Он переливался под лучами солнца. Норн вытащил его из трещины, прищёлкнул языком. Бывало, мама и отец спорили, бил ли из этой скалы горный ручей. Этот кусок хрусталя доказывал, что мама всё же права – раньше тут тёк ручей, потому что именно в горных ручьях рождается такой хрусталь.
-Эй, Норн! – раздалось снизу. – Ты где пропал?!
- Иду! – Норн слетел к остальным. Показал отцу хрусталь. Тот хмыкнул, потрепал сына по волосам.
- Ценящий Прекрасное, - только и сказал он.
И они продолжили работу. А кусок хрусталя Норн подарил младшему братишке, к неописуемой радости последнего.

Мама собиралась печь пирог, и Норн вызвался набрать для начинки ягод. Прихватив корзину, он полетел к Холмам На Востоке. Там, на Холмах, росла земляника, для начинки она вполне годилась.
 Набрав полную корзину, Норн заторопился обратно. Он хотел, пока будет печься пирог, слетать с друзьями к озеру, выкупаться. Корзина тянула руки. Норн слегка снизился, теперь он летел, почти касаясь макушек высоких деревьев у подножия Холмов. Зазевавшись, Норн зацепился ногой за ветку и едва не опрокинул корзину. Выругавшись, он спустился ниже. Уселся на толстую ветку, переводя дух. Рассматривая землю под деревьями, Норн увидел среди травы округлый жёлтый бок. «Дыня!» - он обрадовался находке. Лавируя меж ветвями, Норн спустился на землю. Поставил корзину в траву и присел рядом с…Тьфу! Он в сердцах стукнул по круглому боку.
- Ты и не дыня вовсе! – Норн сердито поддал находке ногой.
- Конечно, нет, - раздавшийся из-за спины Норна смех заставил его подскочить.
       Неподалёку стояла девушка. Это она смеялась над гневом Норна.
- Это не дыня, - девушка подошла ближе. – Это тыква! Ты не видел тыкв?
- Я не…- глаза Норна пробежали по незнакомке. От тёмных волос, собранных в высокий хвост, по синему, какому-то мягкому, сарафану, до стройных ног в кожаных коричневых сандалиях. Норн увидел красивые синие глаза, и ямочки на щеках… Он сначала увидел изящные руки, сжимающие почти такую же корзину, как у него… И только потом он увидел, что у неё… нет крыльев!
- А … - Норн хватанул ртом воздуха.
- У вас разве не растут тыквы? - девушка присела рядом с плодом. Выудила из корзины нож и перерезала толстый стебель.
- Хочешь? Возьми, - она кивнула на тыкву Норну. – Их можно есть.
- А ты не боишься? – выдавил Норн.
- А надо? – девушка засмеялась.
- Ну… я же…
- Крылатый.- Она сказала это так спокойно, словно каждый день встречала Крылатых и беседовала с ними. – Чего ты дёргаешься, мы же не враждуем! – она с любопытством глянула на Норна.
- Мы раньше… - Норн откашлялся. – Я Норн. А твоё имя как?
- Данна, - и снова Норну показалось, что она произнесла это слишком просто.
- Это твоё взрослое имя? – Норн старался казаться солидным и важным.
- Какое? – она сначала растерялась. – Обычное имя. Какое дали при рождении. У вас разве не так? – Данна с любопытством посмотрела на Норна.
- Не так, - Норн покачал тыкву ногой. Взять её с собой или нет?
- И какое твоё взрослое имя? – Данна тоже поставила ногу на тыкву.
- Ценящий прекрасное, - буркнул Норн. В этот момент его нога соскользнула с кожистого бока. Съехала к ноге Данны. Сегодня утром Норн оделся в короткие свободные шорты, а сарафан Данны едва прикрывал колени, и когда нога Норна соприкоснулась с ногой девушки, кожу словно обожгло.
- Мне пора! – Норн схватил корзину, взмыл в воздух, едва не треснувшись о ветку.
- Прилетай ещё! – услышал он крик Данны. – Прилетай к Лесному Пруду! Я там часто бываю!

Несколько дней подряд Норн почти не отлучался из дома. Не улетал обследовать дальние равнины и горы, не срывался с утра пораньше на поиски приключений и даже с друзьями не встречался. В эти дни Норн не перечил матери, которая, обрадовавшись неожиданному спокойствию сына, поспешила нагрузить его домашними заботами. Норн натаскал огромные пласты камбы, помог отцу заново покрыть крышу, установил для младшего брата Ори водяную мельницу и даже сплёл ягодный короб.
Сейчас Норн был рад этой рутинной, монотонной работе. Она помогала разобраться в мыслях и чувствах, подумать о произошедших событиях. Встреча на Холмах На Востоке сильно впечатлила Норна. До этого он видел Бескрылых только с высоты. Это были жители деревни за тем лесом, где Норн нашёл тыкву. Где встретил Данну. «Наверное, она из этой деревни, - думал Норн. - Не зря же она сказала, что часто бывает на Лесном Пруду. Это совсем рядом».
На лесном Пруду Норн ещё не бывал. Он вообще обследовал Холмы на Востоке только с воздуха, да ягодные склоны. Любопытно слетать туда. Только как быть с Бескрылыми? Вдруг доведётся встретиться? Это немного беспокоило Норна. Конечно, вражды между Крылатыми и Бескрылыми уже давно нет, но всё же…
  Норн обдумывал это так и сяк и, наконец, не выдержал. Любопытство и жажда приключений победили здравый смысл. Да и ему ужасно надоело сидеть дома. Разумеется, Норн уговаривал себя, что полетит к Лесному пруду поискать новые сорта плодов и ягод - нашёл же он тыкву! Но на самом деле ему очень хотелось снова увидеть Данну. Бескрылая девушка в синем сарафане почему-то понравилась Норну, хотя даже под страхом лишения крыльев он бы не признался в этом!

Сегодня она была в зелёном, и не сарафане, а простеньком костюмчике – короткая рубашка и штанишки до колен. На ногах – мягкие открытые туфельки с кисточками. Она сидела на мшистом валуне и почти сливалась с ним, так что Норн даже не сразу её заметил.
        Она, похоже, была в хорошем настроении. Напевала, прихлопывала в ладоши, кивала головой.
- Привет, - Норн чуть неуклюже опустился возле камня, сложил крылья.
- Ой! Здравствуй! – Данна обрадовалась так искренне, что Норну стало неловко за то, что долго не прилетал.
- Ты как? – Норн растерялся, не зная, что спросить. – Такая радостная.
- Ага! – Данна вскочила на валуне, слегка приплясывая. – Знаешь, - она таинственно понизила голос. – Иди, чего скажу!
Норн шагнул ближе, а она наклонилась к его уху, так, что почти коснулась губами щеки Норна.
-А у меня родился братик! – восторженно шепнула она. – Вчера! Вечером! И он совсем маленький! Его назвали Кирей!
       Норн смотрел, как радуется Данна, выплясывает на камне, подпрыгивает, и улыбался. Он помнил, как радовался сам, когда, проснувшись однажды утром, увидел новый, совсем маленький гамак. И в нём крохотного человечка, ещё не имеющего ни крыльев, ни даже крыльевых швов.
- А ещё кто-нибудь у тебя есть? – Норн сел на камень поменьше. – Ну, братья, сёстры?
- Неа, - Данна успокоилась. Тоже присела на камень. – Мама долго болела, было нельзя. А теперь, - она снова расплылась в улыбке. – Он такой миленький!
Они замолчали на некоторое время и, обманутые тишиной, на берег пруда вылезли водяные ежи. Норн, не шевелясь, наблюдал за ними. В озёрах Горной деревни тоже водились водяные ежи, но мелкие и страшно пугливые. А эти сами на берег лезут. Норн осторожно шарил рукой позади себя, отыскивая камень. Внезапно его пальцы наткнулись на пальцы Данны. Оказывается, она тоже подбирала камень, чтобы запустить в ежей. Переглянувшись, Норн увидел затаённую улыбку Данны, они схватили по камню и швырнули их.
  Ежи среагировали мгновенно – вспучились, словно встали на дыбы, и метнули иглы по летящим мишеням. И тут же Норн и Данна, заорав, прыгнули к ежам. От крика ежи замерли, спрятав отростки усиков и антенн.
- Вот и ужин! – Данна подобрала сероватую тушку. – Вы их едите?
- Ага, - Норн осторожно откатил ногой камень. Иголки воткнулись в мох, а кое-где и пробили дырочки в камне. Крепкие, длинные иглы. Такие попадут в человека, и считай - покойник.
- Деликатес, - Норн подобрал второго ежа. Он давно не ел их мяса, соскучился по острому привкусу. Мама тоже обрадуется.
- Ещё наловим? – спросила Данна. Норн кивнул.
До вечера они наловили целую корзину ежей, прятались за валунами, и ждали, когда ежи вылезут на берег; разыскали в зарослях ещё одну тыкву и яростно поспорили, что вкуснее – дыни или тыквы; попробовали ловить рыбу и едва не кувыркнулись в пруд – ветка, с которой они рыбачили, не выдержала веса и сломалась.
  Норн совершенно забыл о времени, ему было интересно с Данной. И пусть она Бескрылая.
  Вернувшись, когда солнце уже закатилось, Норн получил оплеуху от матери за позднее возвращение, и похвалу от отца за полную ежей корзину. Он рухнул спать, не почистив зубы, и всю ночь ему снились водяные ежи, которых сачком со смехом ловила Данна.
 Ну и пусть она Бескрылая…
Норн стал часто прилетать к Лесному Пруду. Иногда Данны не было там, и он, садясь на камень, ждал её. Когда-то дожидался, а когда-то нет. Теперь Данна возилась с малышом, когда её мама плохо себя чувствовала. Но каждый раз, встречаясь, Данна радовалась ему. И Норн был рад, что у него теперь есть такой друг.
 С друзьями из деревни, Норн тоже не скучал. С ними он развлекался так, как не мог с Данной, поскольку у неё не было крыльев. Но вот рассказать им о бескрылой подруге Норн не мог. Опасался реакции.
       
Осенняя пора принесла с собой множество хлопот. Нужно было утеплять дом, собирать урожай - и для дома и для всей деревни; устанавливать снежные заслоны возле гор, иначе Горную деревню ждут снежные лавины. Норн таскал бесчисленные короба с соленьями–вареньями в кладовку. Туда же ставились тяжёлые корзины с овощами, пересыпанными песком. Под потолком и по стенам повисли копчёности, и, разумеется, в угол встала традиционная бочка мёда. Отец Норна и сосед Кру с трудом докатили её до кладовой. Норн видел, как вздуваются мускулы у них на руках, сочувствовал и радовался, что всю зиму у них будет вкусный янтарно-прозрачный мёд.
        Всё же, урвав свободную минутку и наврав маме, что слетает посмотреть, нет ли поздней вишни, Норн улетел к Лесному Пруду. Данна была там. Она стояла на том же валуне, всматриваясь в даль. Она ждала Норна. А ещё Данна была не одна. В хитроумном плетёном креслице, похожем на ягодный короб, сидел маленький мальчик. Одетый в тёплый коричневый комбинезон, малыш пускал носом пузыри и улыбался. Когда Норн подошёл ближе, ребёнок широко раскрыл синие глаза и засмеялся. Он был очень похож на Данну. Норн улыбнулся ему, осторожно взял крохотный пальчик, покачал его.
- Привет, Кирей, - сказал он.
- Ты ему понравился, - сказала Данна. Она поплотнее запахнула тёплую малиновую шаль, накинутую поверх довольно лёгкого платья. Норн смотрел на неё. Говорить ничего не хотелось, просто смотреть. И Данна поняла. Взяв его за руку, она тоже молчала. Норну нравилось молчать вдвоём с ней.
Лес изменился, поблек и выцвел. В прозрачном воздухе парили жёлтые и розовые листья. Норн и Данна шуршали ими, когда шли к Деревне. Норн нёс плетёнку с Киреем.
- Вон наша деревня, - Данна указала на виднеющиеся домики. – Я теперь почти не смогу приходить к пруду. – она виновато улыбнулась. – Сам понимаешь – осень, заготовки, уборка.
- Понимаю, - Норн отдал ей Кирея. – Я тоже теперь занят. Но, может быть, ещё увидимся…
- Может быть, - Данна кивнула. – И даже наверняка. Знаешь, а давай оставлять у пруда записки?
-Давай! – вдохновился Норн. – Я сплету корзиночку, чтоб не намокли от дождя и снега! И на дереве, за тем здоровым валуном, подвешу!
- Здорово! – Данна откинула растрепавшиеся волосы. – А ты приходи, если что…
«Что?» - хотел спросить Норн. Но не спросил. Махнул рукой и взмыл в прозрачное осеннее небо.

 Подошло время ежегодной Осенней Ярмарки.
Рано утром Норн проснулся с ощущением праздника, и хотя, солнце только поднималось, выбрался из гамака. Отец, которого Норн разбудил, уронив чашку, проворчал, что Норн неуклюжий, но тоже поднялся. Пора было собирать товары на продажу и обмен.
Три часа безумной суеты, и вот Норн с отцом примкнули к многочисленной летящей толпе. Все были нагружены тюками, корзинами, коробами и плетёнками, кто-то даже нёс панцири гигантских черепах, поставив их на голову. Очевидно, в них что-то хрупкое, что нельзя запаковать в тюки.
        Ярмарка всегда восхищала Норна и поражала своими размерами, яркими красками, тысячами запахов, звуков и ощущений. Тут собирались Крылатые самых разных Деревень. Менялись, продавали, покупали, заключали сделки, да и просто общались.
Норн вертел головой, стараясь ничего не упустить из поля зрения. Но всего было слишком много!
 Вон продают дыни. Весь каменный прилавок завален ими – Медовыми, Голубыми, дыня Каса; стоят корзины с мелкой кустовой дыней, а рядом кувшины с дынным соком и сидром. Слева продавали веера – вокруг прилавка толпа девушек. Веера пушистые, гладкие со звёздами, из перьев птиц шу-шу самые огромные, маленькие и изящные из перьев колибри с Острова. Были даже опахала из оперенья райской птицы – безумно красивые и дорогие. Слева пахнуло рыбой – жители Острова привезли свои богатства. Копчёная, солёная, свежая, маринованная рыба, креветки, черепахи, моллюски – весёлый крепкий мужчина, с ярко-жёлтыми в алую полоску крыльями, без устали нахваливал товар. Девушка с крыльями похожей расцветки продавала и меняла предметы, нужные в обиходе, и сувениры. Шкатулки, гребни, зеркала в резных оправах из черепашьего панциря, древесины золотой пальмы и костей гигантской рыбы натры; картинки из ракушек, кораллов, крупных песчинок и морских камешков, и прочее. Были на ярмарке даже Крылатые из Пещерного города – низкорослые, бледные, с длинными волосами, заплетёнными в тонкую косу, с небольшими серыми и сизыми крыльями. Норн видел их впервые, поэтому пялился, пока отец, покупавший у них фосфорный гриб и томлёное мясо пещерных бугров, не хлопнул его по плечу и не нахмурился.
  Норн снова завертел головой, высматривая, что поинтереснее, и тут… Серебристые нити промелькнули и скрылись за чьей-то спиной, но кончики серебряных крыльев ещё были видны…
Норн кинулся туда, сломя голову. Кого-то толкнул, едва не опрокинул панцирь, полный хрупких паутинных бокалов, и внезапно увидел её у прилавка с драгоценностями. Она была с другой девушкой - наверное, подругой - выбирала украшения.
Среброкрылая Маки…Норн почувствовал стеснение в груди, словно весь осенний прохладный воздух вскипел и испарился из его лёгких. Он подошёл к прилавку, и она увидела его.
- Ценящий Прекрасное! - в животе растёкся сладкий клубок, будто бочку с мёдом пролили – она помнит его! Она запомнила его имя!
- Смотри! Красиво? – Маки прикладывала к вырезу серебряно- голубой туники ожерелье из перламутровых кораллов. – Мне идёт?
- К…красиво! – Норн сглотнул. – Очень красиво!
Он всё не мог оторвать взгляда от белой шеи в вырезе туники, от серебряных волос, колышущихся возле груди. Подруга Среброкрылой Маки хмыкнула. Норн залился горячей краской по самые уши. Стал краснее, чем самая спелая малина.
- А мне отец разрешил слетать в Рощу Олив, - Маки посмотрела на него из под тяжёлых век. – Хочешь присоединиться? – Синий взгляд так и пронзал. Норн кивнул. Он хотел. Конечно, он хотел туда же, куда и она. Он был готов следовать за Среброкрылой Маки хоть на край света.

  Но Роща Олив находилась гораздо ближе. Норн отпросился у отца, когда тот, довольный покупками и обменом, сидел на скамье для отдыха и пил сидр.
       Оказалось, в Рощу Олив прилетели и Хакси, и Карюю, и ещё некоторые девушки и парни из Горной Деревни. Так что, когда Норн добрался до Рощи, то оказался в весёлой и шумной компании.
 Роща Олив была вечнозелёной. Не слишком глубоко под полосами короткой травы, на которой росли стройные пики олив, располагались лавовые скопления и подземные горячие источники. А под каменными дорожками, отшлифованными для удобства хождения и красоты, таких источников не было. Поэтому, когда выпадал снег, он не таял лишь на дорожках. Это было волшебное зрелище – покрытые снегом дорожки между высоких зелёных олив.
 А ещё в Роще Олив были постоянные жители – песцы и горностаи. Они появлялись с первым снегом, и всю зиму прыгали по оливам, посвистывали, дрались за плоды фруктовых олив, выведенных полевиками специально для этих животных.
Норн однажды видел этих горностаев, когда первый раз был с отцом в Роще Олив. Тогда Норну не было и пятнадцати, у него только начали набухать крыльевые швы, и в рощу он прибыл на крепёжных ремнях, прицепленный к отцу. А теперь он – взрослый, с крепкими крыльями – снова в этой роще. И рядом красивая девушка…и…
 Он только думал об этом, когда услышал вздох восхищения, донёсшийся от группы девушек.
       Горностай. Неизвестно, что заставило его выйти до появления снега, но вот он – сидит на ветке, трёт лапой нос. Крупный экземпляр, как сказал бы отец. Мех горностая был великолепен: густой, длинный, блестит на солнце. Норн залюбовался им.
- Красивый, да? – тонкие пальцы тронули его руку. Вздрогнув, Норн поднял голову. Среброкрылая Маки стояла рядом. Смотрела на Норна.
Кожа на спине вздыбилась, в горле появился комок.
- Я хочу его, - Маки указала пальцем на горностая. – Мне пойдёт на воротник к плащу.
Норн стоял, плохо соображая, что к чему. Он смотрел на горностая, который принюхивался, выискивая фрукты. Он проголодался. А Норн не мог понять – горностай… какой плащ? Воротник…
- Ты слышишь? – Маки повысила голос, и Норн посмотрел ей в глаза. – Мне нужен этот зверь!
 Норн молчал. До него дошло, что девушка требует убить горностая. Убить!
Раз в три года горностаев и песцов в Роще Олив становиться очень много. Они ссорятся из-за пищи, которой не хватает на всех, начинают болеть и грызть стволы олив. Тогда разрешается отлов. И на Ярмарке появляются меха и всевозможные меховые изделия из песцового и горностаевого меха. Дома, у мамы, есть песцовая шапка и на варежках пушистые шарики такого же цвета.
  Норн смотрел в глаза Среброкрылой Маки. Он знал, что не тронет зверя. Маки чуть удивлённо приподняла брови, а губы её изогнулись в насмешливой улыбке.
- Ты боишься промахнуться? А может, у тебя нет ножа?
Нож был. Его подарил Норну отец, когда тот прошёл Испытания на Игрищах. Норн не расставался с ножом.
- Он же красивый, - тихо сказал Норн. Он не отвёл взгляда от синих озёр глаз Маки. Холодных синих озёр. Но вместо них Норн вдруг вспомнил другие глаза. Тоже синие. Тоже красивые. Но, в отличие от этих, те глаза лучились теплотой и пониманием. Данна бы поняла его. Она бы поняла…
- У меня есть нож! – Норн почувствовал толчок. Хакси. Он оттолкнул Норна и стал рядом с Маки. – Я добуду тебе горностая, – и он исподлобья посмотрел на Норна. Тот тоже смотрел, набычившись. Некоторое время они прожигали друг друга взглядами. Потом Норн резко развернулся и пошёл прочь.
- Ценящий Прекрасное, - сказал ему вслед Хакси. И голос его прозвучал презрительно.
Была уже почти ночь. Над горными вершинами повисла огромная полная луна. Сияли звёзды.
Норн сидел на краю крыши, болтал ногами. Настроение у него было плохое.
- Добрый вечер, - Карюю брякнулся рядом. Пискнул, отбив зад. – Ты что тут… - он не договорил, но Норн понял.
- Пусть он катиться! – сердито сказал Норн, имея в виду Хакси.
- Пусть, - согласился Карюю. И, посопев, добавил:
- Я сначала подумал, вы подерётесь!
Норн резко повернулся к нему. Яростная досада взметнулась в нём языком пламени. Ну, конечно! Почему он не подумал об этом? Надо было драться! Надо было не дать Хакси убить горностая! И не из-за Среброкрылой Маки! А просто так! Потому что жалко! И тогда… и тогда…
- Успокойся! – немного испуганно попросил Карюю. Он увидел в глазах Норна что-то такое… от чего становилось не по себе.
- Не из-за неё! – сквозь зубы выдавил Норн. – А просто…
Крыша тяжело ухнула. Норн и Карюю, обернувшись, увидели Хакси.
- Привет, - он сказал это немного смущённым и примирительным тоном. – Норн, ты это… Ну, в общем, мир, а?
- Мир, - помедлив, произнёс Норн. А что ещё надо было сказать? Всё-таки Хакси оставался его другом. И всё же он не удержался:
- Ты… мех ей…
Хакси кивнул.А Норн вновь ощутил как разгорается злость.
- Она хорошо целуется, - вдруг сказал Хакси, усмехаясь. У Норна рухнул вниз живота тяжёлый скользкий камень.
- Спать пойду, - буркнул он, спрыгивая на землю. Ушёл.

Это случилось, когда снег лёг, чтобы больше не таять. Норн прилетел домой к обеду и увидел перед домом толпу. Соседи, знакомые и жители деревни, которых он не знал. Были в толпе и мужчины из Совета Мудрых. Норн встревожился, рванулся в дом. При его появлении все замолчали, а мама, наоборот, бросилась к нему, обняла, зарыдав в голос.
       Три дня назад отец Норна отправился к своему брату. Нужно было уладить какие-то дела. Он взял с собой Ори.
       Они погибли в горах.
- Судя по всему, там начался обвал. А они находились в пещере, - объяснил Норну кто-то из Совета. Все сочувствовали, жалели, некоторые старались подбодрить. Норн ощущал, словно видел, как вокруг струится жалость. Его шатало. Было ужасно плохо и больно.
 Отец погиб. И Ори, младший братишка Ори, который так и не дорос до своих крыльев. Они заночевали в пещере, а рано утром случился обвал.
  Три дня Норн провалялся с жаром. Его лихорадило, мучили кошмары. И в то же время мама, бросившись заботиться о сыне, смогла не упасть духом, не сломаться под тяжестью горя. Норн был благодарен ей за заботу. Теперь им предстояло жить вдвоём…
  Когда Норн вышел на улицу, друзья встретили его радостными воплями. Все были рады, что Норн выздоровел. Норн тоже был рад увидеть их. Хотя он чувствовал, что атмосфера изменилась. Сейчас в их маленькой группе заводилой был Гордый Хакси. А так как наглости и рискованных идей у него было в избытке, то соответственно и развлечения принимали такую же форму.
- Знаешь, недавно он привёл нас к Кипящему ручью и спросил, кто сможет выманить из пещеры скалистого варана, - рассказал Карюю, когда они с Норном сидели вечером на крыше. – Все отказались, тогда Хакси сам подлетел к ручью и раздразнил варана. Представляешь?!
Норн представлял. Скалистый варан был самым большим и злобным представителем мира ящериц, который знали жители Горной деревни. И зубы у него были самые длинные и острые. Норн бы ни за что не осмелился лезть к скалистому варану в пещеру. Это опасно для жизни и попросту глупо! А вот Хакси решился.
- А ещё он говорит, что обвал не был случайностью, - понизив голос, продолжал Карюю.
Норн дёрнулся, словно от удара.
- Хакси говорит, что Бескрылые вели какие-то работы в этих местах. Поэтому камень там был непрочный.
Норн молча смотрел на Карюю, и тот поёживался от его взгляда.
- Ты приходи завтра на гору. Ну, помнишь, где прятались? – Карюю отступал к краю. – Хакси говорит, что отомстит им… Отомстит Бескрылым… Всем
Норн стукнул кулаком по крыше, и Карюю взмыл в воздух, будто испугавшись, что Норн треснет его.
- Приходи! – крикнул он и улетел.

За домом Учителя Эльха, чуть севернее ручья, куда ходят за водой, была невысокая гора. Гора эта была похожа на больной зуб – верхушка её имела четыре пики, а между ними располагалась ровная площадка с узким, каменным навесом. В этой горе, на этой площадке Норн с друзьями собирались с малых лет. Обсудить свои дела, посекретничать; строили планы и предавались мечтам.
Именно сюда Норн прилетел, движимый смешанными чувствами после слов Карюю.
 На площадке стояло четверо парней. Хакси, Карюю, и ещё двое друзей Норна – Бусти и Тод. Норн сказал «привет», приземляясь рядом.
- Все в сборе? – Хакси довольно оглядел группу.
- Мне Карюю рассказал. Что ты хочешь делать? - Норн почёму-то волновался. Что задумал Хакси, он так странно улыбается?
- Что там у тебя? Рассказывай! – поддержали его Бутси и Тод.
- Расскажу, - ухмыльнулся Хакси. – Точнее – покажу!
Он пересёк площадку, отвалил плоский камень. Открылась пещерка, небольшая, но вместительная. Хакси наклонился и достал оттуда корзину. Или нет! Не корзину! Норн смотрел на то, что в руках у Хакси и сердце его с бешеной скоростью забилось о рёбра.
 Хакси поставил на камень плетёную люльку-кресло. Норн подошёл уже зная, ЧТО он увидит. Хакси украл ребёнка! Наверняка ребёнка из ближайшей деревни. Ребёнка Бескрылых. И всё же когда Норн заглянул в люльку, кровь с такой силой бросилась ему в голову, что он едва устоял на ногах.
       Большие синие глаза смотрели без испуга. Он даже улыбнулся и надул носом пузырь.
Хакси не просто украл ребёнка. Он украл Кирея! Брата Данны!
- Это ребёнок Бескрылых, да? – восторженно спросил Бутси. – Вот это да!
- И что ты хочешь с ним делать? – голос Тода был не столько восторженным, сколько встревоженным.
- Я вам скажу, - Хакси нехорошо улыбался. – Мы отдадим его скалистому варану!
Все разом вздрогнули.
- Мы положим его прямо перед пещерой! И посмотрим, как варан его сожрёт! Пусть он помучается, так же как отец и брат Норна! – Хакси старался говорить гордо и величественно, но голос его срывался на визг.
Все обернулись к Норну. Кровь отлила от щёк. Что сказать?!
Убить горностая… Убить ребёнка!
Норн смотрел на круглые щёчки и синие глаза Кирея. Эти глаза были так похожи на глаза Данны.
Это её брат… Если он погибнет… Мой брат погиб… я хочу верить, что он не мучился… что это произошло быстро…
Прости меня, Ори!
- Что ты смотришь? – Норн криво усмехнулся. – Отомстим Бескрылым!
- Отлично! – из глаз Хакси пропала настороженность.
- Но я сейчас не могу! Мать просила воды принести. Она сейчас не может быть долго одна.
- Ладно, ладно! – Хакси решил побыть великодушным. – После обеда соберёмся тут, – он облизнулся. – Будет развлечение!
Сказав это, Хакси запихал люльку обратно в тайник. Прикатил камень.
 Они взмыли в воздух, направляясь по домам.
Взяв ведро, Норн полетел к ручью. Набрал воды. Руки дрожали так, что вода выплёскивалась. Оглянувшись, он пешком прошёл мимо Эльхова дома, оставив ведро у подножия горы, принялся карабкаться наверх.
        Камень был тяжёлый, а может, от страха так казалось. Норн вытащил люльку. Кирей спал. Прижав её к груди, Норн перелез через скалу. Взлетать было опасно, кто-нибудь мог заметить. Съехав по склону задом, Норн побежал к горам, которые опоясывали Горную деревню. Там всё-таки придётся взлететь.
Прости, мама. Норн понимал, что после этой выходки не сможет вернуться. Нет, Совет, может быть, и поймёт… Но ему не дадут рассказать всё Совету.
Прости, мама.
 Бутси и Тод за Хакси горой. Ему не уйти. И не вернуться.
Он уже взлетел, когда услышал далёкий яростный крик, и хлопанье трёх пар крыльев. Значит, Карюю не полетел. Норну стал легче на миг. На один миг. Теперь надеяться можно было лишь на скорость.
Норн никогда не летал так быстро. Прижимая люльку к груди, он изо всех сил рвался к Деревне Бескрылых. Потом будет всё равно. Главное – донести Кирея невредимым до дома… А потом…
       Горы мелькнули и пропали, уже показался лес, когда в спину ударил первый камень. Поняв, что проигрывают в гонке, Хакси и его приспешники начали бросать в Норна камни. Очевидно, они сразу запаслись ими. Хуже было, что преследователи захватили пращи.
       Камни свистели вокруг, били по спине, крыльям. Осколок камня, распорол Норну штанину, рассёк ногу. Невыносимая боль тянула вниз. По крыльям текло горячее, жгло кожу.
Удар! Норн закричал, а мимо проплыло вниз белое и невесомое.
«Перо!» - понял Норн. - «Моё перо! Гады!»
  Камни продолжали разбивать ему спину и перья белыми печальными листьями летели вниз. Кружились… кружились… Голова у Норна тоже кружилась, ему казалось, что вот-вот рухнет он на землю.
 К счастью, впереди уже виднелись дома деревни. Норн, резко вильнув, пошёл вниз. Споткнулся, приземляясь в снег. Хакси и остальные спускаться не стали. Некоторое время они ещё кидали камни. Но вот камни кончились. Развернувшись, преследователи полетели прочь.
  Норн посмотрел в небо, и оно расплылось из-за слёз. Кровь капала в снег. Кирей проснулся, заплакал.
- Сейчас, сейчас, - Норн прикусил губу, покачивая люльку
       Прости, мама. Прости, Ори! И все, простите!
Норн вспомнил Арену, и вопрос, который задал ему старый Эльх.
«Кто, по-твоему, достоин летать?»
- Ничего вы не понимаете! – прошептал Норн.
- Ничего! – крикнул он в серое низкое небо. – Милосердными! Слышите! Достойные летать должны быть МИЛОСЕРДНЫМИ!
 И, волоча по снегу окровавленные крылья, он побрёл к дому Данны.