Шашкинштрассе. В моторе...

 
       Месье Винегрет Сюрляфлэр, гирляндо-выдуватель по профессии , рассовывал шашки, как плоды груши-дички по карманам плетейным своим , и доску клетчато - чердачную под-за пояс совал в штанцы нигерийские, тоже кстати свои. Помышлял Месье Винегрет встычно, об игре настоящей, да… Жадно так размышлял, но не безалаберно «вжик», а с каким-то рвением невестовским «чук», с какой-то тягой закутанной в фату белоснежную «дзинь» - с той самой бухты-барахты с извечной «горькой». А ничуть ни от туда - вот вам – дульки там, а здесь говорят так: «Азартище ночи – это влюбленность дня». И это филофония? Это шашки!
       Зализался значимо пред встречей гладко по зеленой Винегрет, оттер сухарь с котелка прической, ляпсы наточил штрих-тряпкой до зеркала, пудинг проглотил кадычно по-марсиански, провонялся рыбой жареной наспех и выстрелился парным вепрем в уличный скоп – нате- нате. Игра пошла видите ли в шашки – в уме пошла, в рисовке плантаций ходов разведывательных и удачных пошла. Уже пошла. И должна была очутиться, без сквозных и зазорных, в беседочно-просторном безлюдном самом – на веранде Кози Шаркина «фух». Под медовуху с птицами прилетевшими… Весна ж?.. Туды-то и перся месье Винегрет Сюрляфлэр – в гости ихние. Ну так а Козя Шаркин, кто он? Он альпинист в натуре, горнолыжник по прозрению, шашкоед в принципе и кстати, в отличае от Винигрета в это время дрых в гамачной шкуре, пуп на воздухе проветривая, причем в полном удовлетворении «сном-сном храп-храп дрыг-дрыг».
       Звонил-звонил Винигрет и дозвонился однозначно, и однозначно разбудил напарника. И этот сонный лунатик оказавшись у глазка «опочивальневской» калитки, был никем иным, как Козей Шаркиным, другого и не ждали. Козя: открыв и впустив, закрыв и зевнув, налив и выпив, взглянув и шагнув – сделал первый шашечный ( у шашкистов самый главный) и вот задумались… Че тут думать? Это ж зимой можно не думать, надел лыжи и в баню, а весной все по распорядку, сначала подумай, потом съешь. Короче продул Козя Шаркин, и по стойке смирно возле Патрушевых мастерских на Вердынке, воблой сухой стоять должен был, так как уговор такой назначался с самых начал. Непременно сутки стоять, как баран, обязательно в трусах семейных с рисунком «Звезды шансона». И проторча, как лучший баран, на виду у всех был поразительно обрадован, тире, девушки разномастные, черные, белые, прекрасные, восторгались шансоновскими трусами до обморока. В итоге: Козя был взят под руку наикрасивейшей такой дюймовочкой и тем самым нарушил клятву игры! Винегрет Сюрляфлэр был подавлен, приуменьшен, запутан… Как так? Лучший друг и снесся, сбежал, сдристал с положенного места. Нет… И Винигрет, как друг друга выручил напарника, встал за него на подмогах второпях выпячив пространство тугих трусов с рисунком «Звезды шансона». Но… Был снят не менее прекрасной мадамой без бусен и потерян для общества Патрушевых мастерских на Вердынке на ближайшую вечность. Так был озадачен союз четырех( главное правило у шашкистов).




© Copyright: Параной Вильгельм, 2008