1

Тук-тук.
Тук-тук.
Девушка поднималась по лестнице. Железные рифлёные ступеньки проржавели, при каждом шаге раздавался глухой скрипучий звук. Она вдыхала затхлый, пыльный воздух. Ей было тяжело. Опершись рукой о выцветшую стену со старой табличкой "Окрашено", она сделала шаг на прогнившую площадку. Негнущимися пальцами поправила спутанные волосы и взглянула в маленькое окошко.
Тук-тук.
Тук-тук.
Крупные капли падали на жестяную крышу, создавая мелодичный грохот. Девушка отперла раму, не без труда подтянулась и уселась на подоконник. Уставшие лёгкие вдохнули более-менее чистый воздух.
Город был мёртв.
Люди сторонились этого пугающего места. Вместо домов здесь давно было нечто, напоминающее абстрактную скульптуру. Дождь, шедший на улице, прибивал к камням пыль и паутину. Пахло ржавым железом. Фонари уже давно не горели, и высокое тёмное небо выглядело так, словно на него брызнули белой светящейся краской. Луна освещала город, мертвенно-бледная, словно после болезни.
- Здравствуй, Кот, - прошептала она немного охрипшим голосом.

Она приходила сюда уже месяц, каждый день. Она приходила и смотрела безмолвно в зелёные мудрые глаза Кота, чёрного существа из чужих воспоминаний. Девушка чувствовала себя персонажем квеста, который никак не может пройти один и тот же уровень. Она просто смотрела Коту в глаза и терялась где-то в глубине себя, теряла время и пространство. Очищалась от всего, что налипло на неё лет с шести. Потом это возвращалось… Но когда девушка сидела в полуразрушенном доме, она была по крайней мере нежной и красивой. Для самой себя.

Тогда всё было как обычно. Кроме одного. В конце концов Кот вдруг моргнул.

Он никогда не моргал. Он просто был – и этого было достаточно. Но он моргнул. А затем потянулся и исчез.

Девушка сначала замерла, а затем, с ноющей болью, почувствовала себя опустошённой. В ней теперь не было даже хорошего. Она задумчиво смотрела вниз и привстала. В голове зазвучала музыка. Тихая и знакомая, с проникающими в пустую душу словами.
Она закрыла глаза.
Она поняла, что ей предлагают.
Она наклонилась вперёд.
Но её удержали. Кто-то запаниковал и в спешном порядке вместо проволочных перил вырастил каменную стену, достигающую неба. Наглухо закрыл слуховое окно. Образовал коридор. Узкий, темный. По которому лучше было пройти, чем сидеть на месте и совсем затеряться – девушка прекрасно это понимала.

Долго ли она шла – этого никто не скажет. Время порой деликатно отстраняется, отказываясь выполнять свои функции. Стрелки часов медленно замирают, превращаясь в кровавый страх. Тишина наполняет всё вместо материи и съедает всё живое своим нежным ядом.

В сознании девушки достаточно места было отведено отчаянию. Оно росло, бесцеремонно тревожа залежи мыслей и дум, образовавшихся за то время, пока она глядела в глаза Кота. Оно подчинялось мёртвой тишине, шепча что-то неразборчивое. Отчаяние закрыло глаза девушки и улыбнулось. Но, забывшись на мгновение, оно почувствовало толчок. Девушка, ведомая, словно марионетка, этим чувством, прозаично поскользнулась и упала. И тут же, словно стремясь убить сразу и тишину и отчаяние, грянули аккорды.

***

Он сидел и пел луне. Он срывал злость на всем, что попадалось на пути, посредством потрёпанной, обклеенной, словно чемодан, наклейками, гитары. Он пел хриплым голосом с большой долей фальши, с чувством закрывая глаза и подражая бардам. Рифмовал прямо тут, на месте.
Ему очень нравилось это место. Тихо, безлюдно. Он даже не подозревал, что рядом с огромным мегаполисом находится такой отдельный мир, полный гранжевой романтики и депрессии. Убийственный коктейль. То, что ему надо.
Он пел, забыв обо всём, даже о собственных горьких воспоминаниях и суицидальных настроениях, что привели его сюда. Ему казалось, что больная луна исцеляется от этих громких, нарочито грубых звуков. Ему казалось, что он тут один, благородно поющий и щурящий глаза, как будто букашка на жерновах. «Букашка на жерновах» - это словосочетание ему очень нравилось.
Он закончил очередную песню, вдохнул, словно забирая весь затхлый воздух. Тень его встрепенулась, помотав оттопыренными ушами.
 - Зачем? – слова, сказанные высоким, тихим голосом вывели его из задумчивости. Здесь был ещё кто-то, и этим кто-то оказалась девушка. Бледная, тонкая, невысокая, с выцветшими синими глазами и остриженными до мочки чёрными волосами. В чём-то сером, грубом и отчасти рваном. Со шрамом, наискось разрубающим щёку. С тонкими губами, запавшими и немного обветренными.
 - Что зачем? – ответил он невнятно давно не использовавшимся для разговора, только для хриплых песен, голосом.
 - Зачем ты так кричишь? Ты убиваешь музыку. Ты выражаешь боль, это хорошо… но зачем так? – девушка сделала мягкий жест, и, повинуясь, ошарашенный парень отдал ей гитару. Она же, сев и прислонившись к стене дома, тронула струны прозрачными пальцами, вспоминая, видимо, давно забытые ощущения. Девушка тронула струны ещё и ещё, тихо наполняя пустоту перебором звуков. Шепча под музыку, девушка закрыла глаза, затем, словно насильно, открыла их. Распахнула, увидев внутри себя нечто ужасное. Зашевелила губами уже беззвучно, преподнеся в конце мёртвому городу истеричный пронзительный аккорд, выведший темноту из спячки. И молча отдала гитару.
 - Как тебя зовут? – прошелестела девушка, глядя сквозь него.
 - Антон. Антон Ро…
 - Зачем мне фамилия? – оборвала она. Парень осекся. – Вот скажи, зачем?
 - Лучше бы сказала тогда, как тебя зовут! – возмутился он.
 - Меня? – девушка растерялась. – Меня… я не знаю, как меня зовут.
 - А как бы ты хотела?
 - Никак… я не хочу быть такой.
 - Какой?
 - Ну… такой. Обычной. Серой уродливой пластилиновой массой…
 - Странно… что ты так воспринимаешь всё человечество, – Антон сделал попытку улыбнуться... – Ты не призрак случаем?
 - Боишься, что сошёл с ума? Не бойся… ты уже сошёл с ума, – Девушка обернулась. Она знала, что там будет слуховое окно, потому что услышала в своей голове счастливый мяв. Кот вернулся. Девушка не ошиблась, она легко спрыгнула в темноту и исчезла. Стена тоже исчезла.

Антон помотал головой. Открыл рот, чтобы запеть… и не смог. Галлюцинация преследовала его - он был уверен, что это видение. Кем же иначе могла быть внезапно исчезнувшая, растворившаяся в воздухе девушка? Он сел на край и начал тихо перебирать струны, а в голове жила только одна фраза: «Ты убиваешь музыку…»