Снежана

       Снежана закончила восьмой класс на один пятерки, ездила с мамой на море, а в июле ее с бабушкой отправили на дачу почти на целый месяц. Ей нравилось на даче. Можно было целыми днями гулять вокруг дома или в лесу и мечтать всякие глупости. Их двухэтажная дача с летней террасой и небольшим садиком находилась через реку от остального поселка. Снежана в поселок почти никогда не ходила, только если бабушка посылала за продуктами. Она не хотела ни с кем знакомиться. Не стеснялась, а просто не хотела. Она обожала играть. Возилась целыми днями с куклами, веточками, камушками, со всем подряд, что попадалось ей на глаза. Еще большее удовольствие ей доставляло ловить лягушек. Если ходила по лесу и замечала жабу, брала ее платочком и клала в банку, потом приходила домой и смотрела, какая это жаба уродливая, мерзкая, просто не животное – а комок слизи. Иногда жабы за ночь дохли, а иногда она их отпускала. Снежана всегда помогала бабушке и любила с ней болтать, особенно про мальчишек. Болтовня - тоже что-то вроде игры.
       У нее были особенные голубые глаза, не печальные и не задумчивые как у всех девочек, а какие-то умненькие. Даже взрослые. И разговаривала она со всеми почти как взрослая. Длинные, черные, всегда свежие волосы походили на заледеневший, застывший водопад. Тоненькие беленькие ручки и ножки, худенькая фигурка. Когда она играла или бегала, то напоминала маленького лесного зверька – куницу или белочку.
       Одним августовским вечером они с бабушкой накрывали стол на летней веранде. Должен был приехать дядя и ее старший брат, перешедший в десятый. Снежана вертелась на кухне, когда подъехала машина. Тут же открылась дверь и показался Андрей. У него было недовольное и какое-то заспанное лицо. Он взвалил на спину рюкзак и уже хотел зайти в дом, но отец окликнул его. Андрей послушно вернулся к багажнику и взял какие-то пакеты.
       Снежана мешала овощи в салате, дядя вошел к ней, потрепал по голове и заговорил с бабушкой. О всякой ерунде. Бабушка переживала, что он не останется поесть. Дядя ответил, что торопится и рад был ее повидать. Перед уходом дядя еще раз подошел к Андрею и начал что-то ему говорить. Снежана не слышала что именно, видела только, что Андрей молча стоит и смотрит в пол, иногда кивая, но ни слова не произнося. Дядя вскоре уехал.
Она почувствовала жалость к старшему брату и вместе с тем незаметное для самой себя презрение к нему.

***
       «Ненавижу его. Ладно весь август торчать здесь, мы бы хоть на рыбалку сходили, так я остаюсь тут один. С малявкой-кузиной. Пол-лета, считай, выкинуть в трубу».
       Андрей молча, спрятав ладони под мышки, сидел возле стола. Бабушка раскладывала вокруг него приборы и тарелки, постоянно переспрашивая, будет ли он салатик, а мяско, а рыбку? На все эти вопросы Андрей отрицательно качал головой. Наконец пришла Снежана и села напротив него. Начали ужинать.
       Снежана и Андрей никогда раньше не виделись. Они не поздоровались при встрече. Она не знала, что сказать брату и тихо глядела в тарелку. Андрей косился на нее, на то как двигаются ее шелковые щечки, когда она что-то жует, и сам себя почему-то засмущался. Непроизвольно сел прямо и взял нож в правую руку, хотя и бабушка и Снежана держали его в левой. Оба молчали. Только бабушка не переставала чесать языком.
- А что вы молчите-то? Вы сходите потом, погуляйте. Снежанка тебе все тут покажет. Ты ведь все тут знаешь, да Солнышко?
       Девочка робко кивнула.
- («Да заткнись уже ты. Что ж она все улыбается, даже есть противно»).
- Как добрался-то, Андрюша? Погода как в Москве? Папаня твой как?
-(«Да закрой же ты рот!») Все нормально. – Ответил Андрей на все три вопроса.
       Ужин подходил к концу и к Андрею медленно подкрадывалась паника. «Пойду что ли вещи разберу. А потом? Надеюсь кузина так же не хочет гулять, как и я».
- Будешь в бадминтон? – встав из-за стола спросила Снежана. Она спросила его, как мама спрашивает сына: «Будешь конфетку?», и он как маленький резко ответил: «да». Как-то не по себе от этого. Он же старший.
Снежана взяла ракетки и пошла за дом на небольшую лужайку, сняла шлепки. Они начали играть. У обоих ничего не получалось. Андрей никак не мог попасть по шарику, а ей не удавались подачи. Она вынуждено улыбалась, когда нагибалась и искала в липкой, душистой траве шарик. Оба не получали от игры никакого удовольствия, обоим было ужасно неловко, но именно поэтому они не могли остановиться и играли около часа. Потом наконец Андрей решился и сказал, что пойдет разобрать вещи, и вообще ляжет спать – устал с дороги.
       «Еще примерно двадцать дней. Хм… ну ничего, буду читать. Скажу, что у меня большая школьная программа. Черт… Детский сад какой-то. Тут и книжек-то почти никаких нет. Ладно, поваляюсь завтра в кровати подольше, до обеда, потом обед, почитаю, потом ужин – и день кончится».

       Переложить вещи из рюкзака в шкаф – минута. Андрей в одежде упал не кровать, резко пахнущую чистым бельем, и уставился в потолок. Только пристально глядя на что-то можно ни о чем не думать. Зашла бабушка.
- Ты бы в душ сходил. С дороги-то!
- Я утром в душ хожу.
       Бабушка ушла, а Андрей стал осматривать дверь в свою комнату, запирается ли она. Оказалось – запирается. Он закрылся и еще долго облизывал взглядом потолок, слушая обрывки фраз с первого этажа и шаги.
Стемнело, шаги растворились в возбужденном цоканье кузнечиков, все легли спать. Только тогда Андрей разделся и залез под прохладное одеяло.
       Он вспомнил эту ужасную игру в бадминтон. Вспомнил, как Снежана в короткой юбочке подпрыгивает и ползает по траве в поисках шарика, ее стройные белые ножки с маленькими пальчиками. Он не смог удержаться от мастурбации. В Москве он почти не мастурбировал, потому что очень боялся, что отец его застанет. Андрей повернулся на бок и попробовал заснуть. Не вышло. Через полчаса он снова мастурбировал, а потом до рассвета вспоминал всякую ерунду из прошлого лета, размышлял о будущем.

***
       Андрей проснулся, как и хотел, поздно, около двенадцати. Для верности еще полчаса покрутился с боку на бок, надел все новое и спустился на веранду, облитую запахом крепкого свежезаваренного черного чая.
- Чай будешь? – спросила бабушка.
- С бутербродом.
- С бутербродом конечно.
- А Снежана где?
- Она-то не такая соня как ты. В поселок пошла. Ты попей чайку и тоже сходи.
- Потом.
- Когда потом-то! Попей и сходи.
- Потом! – повторил Андрей так, будто голосом давил червяка.
       Снежаны долго не было. Андрей лег в гамак возле сада и открыл книжку. Но что бы он ни читал – все вылетало у него из головы. Он почему-то не мог отвязаться от мысли, что же его кузина делает в поселке? У нее, вероятно, там друзья, может и ухажер есть. Пришлось взять плеер, но батарейки в нем быстро сели. Вернулась Снежана с конфетой во рту. Бабушка вышла к ней.
- Ты возьми братика, покажи ему тут все. А то видишь, все лежит и лежит!
- («Твою ж мать, старая корова – заткнись ты!»)
- Хочешь погулять? – обратилась Снежана.
- Можно тут, - он кашлянул. – Батарейки где-нибудь купить?
- В поселке. Пойдем?

       Андрей вскочил, убрал плеер в карман и пошел за ней. По дороге все как обычно: как учишься? А ты как? А как закончил? А ты как? А выпускной как? А один раз в школе случай был. А у нас то же. Вот и пришли.
       Обед готовили все вместе. Бабушка подогревала щи на плите. «В такую жару суп! Еще плита эта! Сколько ей лет! Газ из всех дыр идет. Она дура что ли, так и на воздух взлететь недолго!». Вечером Снежана довела Андрея до леса, а потом опять куда-то пропала. Ему оставалось только несколько часов подряд слушать плеер и читать, впервые так долго.

***
       Как в кинотеатре, медленно погасло солнце, потемнело небо, зажглись еле заметные в кромешной черноте звезды и луна. Андрей валялся на измятой, как морда бульдога простыне, когда дверь к нему в комнату отворилась. Он забыл ее запереть.
- Ты спишь?
- Да, а что?
- В лес хочешь сходить?
- Сейчас?
- Ну да. Только тихо, бабушку не разбуди.
       Андрей мгновенно натянул джинсы и толстовку. Крадучись, они спустились на первый этаж и вышли, Снежана тихо отперла дверь. Она шла по деревянным ступенькам босяком, держа шлепки в руках. Она ступала так мягко и плавно, будто молодая рысь подкрадывалась к поющему глухарю.
Они быстрым шагом добрели до леса, такого темного, будто за ветвями деревьев пряталась космическая черная дыра. Андрею стало не по себе, но Снежана так бесстрашно пошла дальше, что он просто не мог не последовать за ней.
       Хрустя ветками они зашли очень далеко. Снежана услышала раздольное протяжное кваканье и побежала на звук. Андрей оказался во мраке совсем один.
- Снежана? Снежана, ты где?
       «Идиотское имя. И ведет себя по-идиотски. Как мы отсюда выйдем! Так бы и дал по заднице… Ха-ха… По заднице…».
- Снежана!
- Смотри!
       Она вынырнула к нему, бережно держа в руках что-то скользкое. Андрей с ужасом понял, что это жаба.
- Блин, выкинь эту дрянь!
- Посмотри, правда здоровая?
- Гадость какая…
- Ага. Боишься?
- Не люблю просто, выкинь.
- А я люблю на них смотреть. Они такие жирные, гадкие, их никто не любит.
       Жаба вдруг обиженно прокряхтела, резко выпрыгнула из ее ладоней и исчезла.
- Ну вот, теперь у тебя все руки в ее моче.
- В чем?
- У них все выделения через кожу, поэтому от них так воняет всегда. Знаешь, как назад идти?
- Да, пойдем.
       Но они заблудились. Кругом только мокрые и назойливые ветки, которые так и норовят тебя поцарапать. Снежана растерялась. Она остановилась и стала смотреть во все стороны. Ее волосы были взъерошены, а вся одежда намокла. Андрей поймал ее беспомощный взгляд.
- Компас с собой надо брать! – недовольно сказал он.
       Он взял ее маленькую влажную ладонь и повел за собой. Снежана посеменила за ним, изредка спотыкаясь за его спиной и попискивая: «Ой!».
Андрей был очень доволен собой, когда они вышли к дороге. Им повезло и они побрели по поселку. Он все еще держал ее за руку, она была не против.
- Стой, слышишь! – весело шепнула Снежана. – Давай подойдем поближе!
       Они подкрались к какому-то дому. Андрей прислушался. Вздохи и стоны – женские и мужские.
- Это из дома. – Снежана еле сдержалась, чтобы не расхохотаться, и со смущенной улыбкой продолжала слушать.
       «Может ее сейчас поцеловать. Хотя бы в щечку. Пока мы одни. Романтика же. Да какая в жопу романтика! Кто-то кого-то пялит, а мы сидим под окном и слушаем! Смешно! Отец бы на смех поднял!».
       Андрей и Снежана перешли реку и вернулись домой, так же тихо, как и при уходе, заперли за собой дверь и поднялись на второй этаж. Андрей немного попривык к кузине, струны неловкости свернулись клубком и спрятались где-то глубоко в животе. Она зашла к себе в комнату, и он за ней. Свет включать они боялись. Снежана взяла зеркало. Андрей заметил, что в углу стоит рамочка с ее фотографией, там ей лет десять.
- Есть мобильный? Посветишь?
       Он достал телефон и включил подсветку. Руки Снежаны были перепачканы лягушкой, вся майка мокрая, ступни вместе со шлепками, казалось, вобрали в себя несколько килограмм земли, даже лицо почему-то было извазюкано. Андрей стоял за ее спиной и тоже глядел в зеркало. Потом будто сработала какая-то пружина. Он поцеловал ее в плечико. Она резко обернулась и он коснулся ее губ. Он обнял ее теплый живот, коснулся маленького пупка. Она уронила на кровать зеркало, прижала руки к груди и испугано посмотрела на Андрея. Он спустил свою руку ей между ног и крепко, даже больно сжал. Она тихонько пискнула.
       Оба дрожали как на морозе. У обоих кололо в позвоночнике, словно там засел морской еж. Ноги превратились в ледышки. «Неужели сейчас? А хотя кровь же… куда мы простыню денем. Да и она наверное кричать будет, стонать…Черт, лучше не сегодня».
- Разденься.
       Снежана послушно легла на кровать, сняла мокрую майку, лифчик, приподняла бедра и Андрей стянул с нее джинсы и трусики. Он долго просто смотрел на нее, разглядывал как близорукий разглядывает «Мону Лизу». Целовал, целовал все, что ему в ней нравилось. Судорога не проходила. Снежана молчала и не сводила с него глаз. Андрей пожелал ей спокойной ночи и ушел к себе. Конечно же заснуть он не смог до самого утра.

***
       Андрей вышел к завтраку первым.
- Чай будешь? – спросила Бабушка.
- С бутербродом.
- А то! А Снежанка-то что? Спит? Не знаешь?
       Бабушка подошла к плите и зажгла спичку. Газ валил почти облаком, но зажечь его никак не получалось.
- Бабуль, бабуль… Забей на чай, я компот выпью.
- Хорошо. – Зажигая вторую спичку, отозвалась она.
- Не трогай ты эту плиту, отойди.
- Я себе чай поставлю!
       Снежана все не выходила. Андрей очень ее сейчас боялся. «Вдруг она расскажет все бабушке, а та не дай бог отцу! Не дай бог! А может она обиделась. Перестанет со мной говорить. Ну же! Ну выходи… черт… Ну где ты?». Наконец его кузина спустилась. Она мило улыбалась, приветливо пожелала брату доброго утра и спокойно села за стол. «Охренеть! Как ничего и не было! Умеет же! А может она так, чтобы я отстал… Ей противно было. Ну улыбнись хоть!». Андрей в упор глядел на Снежану и ждал, что она подаст ему хоть какой-то знак, что все в порядке, что она не сердится. Но она, как назло, уставилась в чашку и молчала. Андрей вышел из-за стола и отступил к гамаку. Лечь он в него не смог. Внутри все бурлило от страха. Он грыз ногти одной руки, а второй зачем-то развязывал гамак. «Если она сейчас за столом ей все скажет! Если при мне просто стеснялась! Отец же меня убьет. Черт, да лучше самому утопиться».
- Ты чего здесь? Купаться пойдешь?
       Андрей вздрогнул от неожиданности. Снежана так же мило улыбалась и звала его на речку. Он быстро собрался и пошел за ней.
- Я тебе покажу место, где никого нет. Там здорово.
       Они добрались до гладкой как каток реки, прошли вдоль нее до широкого кустарника. Вода чистая – это сразу понятно по изнывающим от жары кувшинкам и свежему, полному взъерошенной травой берегу. Снежана сняла шортики и лифчик, прыгнула в воду. Андрей облегченно вздохнул и даже покачал головой. «Я чуть в штаны не наложил. Слава Богу!». Он разделся полностью и поплыл за ней. Андрей догнал ее и попробовал поцеловать. Она издала пронзительное и недовольное «Нууу!» и отвернулась. В недоумении он отплыл в сторону. Снежана выбралась на берег и принялась загорать. Андрей подобрался к ней и уже хотел обнять, как она снова недовольно крикнула: «Нууу!».
       «Да что ж такое. Она издевается что ли надо мной! Я ж сейчас в плавки кончу!». А она сидела на траве и на лице ее не было никаких эмоций – ни злых, ни добрых. Только милая и непонятная улыбка.
- В чем дело? – как-то нелепо выдавил из себя Андрей.
- Веди себя как старший брат. – Поучительно произнесла Снежана.
       Андрей стоял над ней и его лихорадило. Она перед ним почти голая, почти совершенная, мокрая, гладкая, беззащитная. Руки его совсем не слушались, то сжимались в кулаки, то подставляли ногти зубам, то рылись в волосах. Наконец внутри него будто лопнул набитый воздухом пакет. Он упал на нее и вонзился зубами в ее губы. Он очень долго ее ласкал. Он целовал ее так, будто она вся была сахарной. Он обнимал ее и крепко сдавливал ладонями крошечную грудь, будто она не человек, а плюшевая игрушка. Снежана заботливо гладила его по голове и спине, ему казалось, даже немного мурлыкая.
- Ой! Ой, погоди! – ее бледное личико сморщилось и появились маленькие морщинки на лбу. – Как больно! Ты бы знал, как мне сейчас больно!
       «Бедные женщины. Все время им больно. В первый раз – больно, рожают – больно. Потом еще месячные всякие, циститы». Андрей уставился на нее и ждал, когда все пройдет. Все прошло, и он продолжил. Дальше ей было хорошо.

***
       Вся неделя превратилась для Андрея в один сплошной оргазм. Они занимались любовью пять-шесть раз в день, а потом еще ночью. Они уходили в лес или на речку, иногда просто запирались в чьей-нибудь комнате, а когда бабушка стучала им в дверь, Андрей недовольным голосом выкрикивал: «Бабуль, мы играем!». Они часто валялись вдвоем в гамаке. Когда бабушка уходила в дом и не видела их, он запускал руку ей в трусики и она ему тоже.
       Они любили друг друга всеми возможными способами, в ход шел даже содомский грех. Стоило Снежане надеть новую короткую юбочку или улыбнуться нежнее обычного, как Андрею в голову ударял кипяток. Он хватал ее за руку и вел в ближайшее укромное место. Иногда Снежана сама его звала, Андрей превратился в ее любимую игрушку, любимое развлечение; иногда она говорила, что у нее что-то болит или просто нет настроения. Но Андрей в эти дни никогда не отступал.
       Он очень быстро научился заставлять ее стонать. Один раз она забылась и укусила его в плечо. Так больно укусила, что он даже отпрянул. Он очень любил, когда она громко стонет, закрывая при этом глаза, и когда морщится или по-детски чихает при оральном сексе. Андрей обожал ее запах, его руки пахли ей и он постоянно подносил их к носу.
       Однажды они лежали на берегу реки. Просто лежали, голые, на спине. Андрей щекотал Снежану травинкой, а та в ответ потягивалась как сонный котенок. Было не жарко и не ветрено. Солнце загородили пушистые облака-одуванчики. Дунешь на них – и солнце проглянет вновь. «Я самый счастливый человек на свете! Боже! Как же я счастлив! Как же мне хорошо! Валяюсь как эти кувшинки. Надо будет в Москве встретиться. Никому не скажу, что Снежана моя кузина. Все просто лопнут от зависти! Да плевать! На всех плавать! Как же хорошо, когда на все и на всех плевать! Как же мало мне нужно! Лишь бы отец не узнал! Все что угодно – только не это. Да как он догадается…».
- А вдруг я забеременею? – Прервала Снежана ход его мыслей. – Представляешь какой у нас урод родится?
- Ты же что-то пьешь?
- Я наврала.
- Твою мать, ты что, серьезно! - Андрей как ошпаренный подскочил с места.
- Шучу. Мамины таблетки.
- А это ты так шутишь! Я от инфаркта чуть не умер!
- Я плохо поступила, да?
- Черт… еще бы… Не шути так…
- Меня надо наказать, да?
- Еще как надо!
       Так же внезапно, как он вскочил от ее слов, он кинулся к ней и прижался всем телом, будто хотел чтобы они слились во что-то целое.
       В выходные бабушка начала, видимо, о чем-то догадываться. Она постоянно ворчала, что Андрей и Снежана ей не помогают, что они даже посуду за собой не моют. Постоянно напоминала, что в понедельник приедет отец Андрея. Опускала глаза, когда они говорили, что опять пойдут в лес или на реку.
       «Старая выдра! Ну и чего тебе надо! О чем ты думаешь? Думаешь мы с ней целуемся или голышом в салки играем? До того, что я имею свою кузину во все дыры твои куриные мозги никогда не догадаются! Приедем в Москву – и снова я буду ее иметь. Старая выдра!»
       Андрей чувствовал, что теперь для него нет человека ближе, чем кузина. Ему ни с кем и никогда не было так легко. Как-то ночью они ушли в поле и зарылись в колючее сено. Их накрывала почти полная жаркая луна. Снежана рассказывала, что луна похожа на лицо женщины и что сама Снежана хочет покрасить волосы. А Андрей рассказывал ей про новые компьютерные игрушки и про то, как неудачно выступил его любимый Ювентус в последнем кубке чемпионов. Словом – оргазм и гармония.

***
       Отец Андрея хотел оставить сына на даче до конца лета. Но потом почему-то передумал и отправился за ним уже через неделю. Возможно бабушка ему что-то нашептала. Отец позвонил Андрею часов в семь вечера и сказал, что уже на МКАДе. Значит его следует ждать не раньше, чем минут через сорок. Андрею стало очень грустно, но он всем сердцем верил, что они со Снежаной еще долго будут вместе. Он поднялся к ней в комнату и запер за собой дверь. Она полулежала, полусидела на кровати, облокотившись на локти и хитро улыбалась ему. Андрей обнял ее, начал целовать тоненькую шею, потом заметил на щечке длинную черную ресничку.
- Загадай желание! – Она загадала и дунула. - Все из-за бабки этой. – Шептал он ей нежно на ухо. – В Москве ее не будет. У меня вообще часто дома никого нет. В кино сходим, да? Странно как-то все получилось, да? Странно, что я люблю тебя… вот… Может, успеем еще разок?
- Я решила все рассказать твоему отцу.
- Чего? Почему? – Андрей попятился от Снежаны назад как рак.
- Я так хочу.
- Твои шутки дурацкие…
- Я не шучу, я решила…
- Что значит ты решила! – Он заметил, что кричит и перешел на сдавленный и яростный шепот. – Мне сейчас совсем не смешно.
- Да не шучу я. Все! Я все расскажу.
- Хватит, заткнись! Я прекрасно знаю, что ты этого не сделаешь. Нам же обоим попадет.
- А мне-то что! Ты же изнасиловал свою сестру. Скоро твой папа приедет?
- Ты играешься что ли со мной! Играешься, дрянь!
- Бабушка! – громко позвала Снежана.
       Андрей прыгнул к ней и судорожно замахал ладонью перед ее лицом, но потом от собственной ничтожности и беспомощности снова обнял ее.
- Ну что ты меня мучаешь. Зачем ты говоришь всякий вздор. Маленькая моя. Ну нам же было хорошо. Да, да моя сладкая?
- Пусти, я выйду. Все равно скажу.
       Она попыталась встать, но Андрея будто током ударило. Он схватил ее за горло и начал сильно трясти.
- Ты шутить будешь со своими восьмиклассниками! Поняла, дрянь! Поняла!
       Он отпустил ее, она закашляла и отползала к стенке.
- Теперь точно скажу… - хриплым голосом произнесла она.
       Андрея передернуло, будто кто-то провел циркулем по доске. Он встал на колени и принялся целовать снежанины ноги и пальцы.
- Ну Снежаночка, любимая! Маленькая моя! Прости! Прости меня за все! Котеночек, я не хотел! Ты ведь не скажешь папе!
- То ты меня душишь, то целуешь! Конечно скажу!
- Твою мать!
       Он стащил ее на пол и схватил за волосы. Снежана начала кричать во все горло. Он уже сжал руку в кулак, но одумался и закрыл ей ладонью рот. Андрей губами шептал ей в самое ухо так, словно шепот был палец, который вдавливает в стену гвоздь.
- Снежана. За что? Он меня убьет! Я больше не буду! Я думал, я тебе тоже нравлюсь. Ну прости меня! - Снежана перестала вырываться и пытаться кричать. Андрей медленно убрал руки от ее головы. - Ты же не хочешь, чтоб меня убили, а?
- Ба-буш-ка!!! – крикнула Снежана.
- Заткнись, сука! - Как по команде Андрей ударил ее по щеке, потом схватил за шиворот. - Ты понимаешь, идиотка, что я тебя убью? Понимаешь!
- Ба…
- Молчи! – он вцепился в ее лицо руками, будто хотел раздавить. – Молчи! – повторил он, трясясь словно бесноватый. Раздался стук в дверь.
- Андрей? Снежана? Что случилось?
       Это была бабушка. Она не переставая дергала за ручку и дверь грозилась вылететь из петель. Андрей глядел на Снежану налитыми кровью, звериными глазами. Он даже оскалился и шипел, будто бы собираясь перегрызть ей горло.
- Снежана? Что там у вас! Откройте! Андрей!
       Внезапно Андрей задышал так прерывисто и тяжело, будто у него астма. Его лицо стало растерянным и крайне испуганным, а глаза уставились в пол. Снежана не двигалась и молчала. «Что ж я делаю. Черт. Дура! Я же тебя чуть не убил!»
- Снежанка, черт… Я дурак… Что же я тебя бью… Какое право… Прости меня… Я никогда не заслужу… Ну прости меня! – в его глазах показались слезы. – Я дурак. Просто люблю тебя… черт…
- Андрей! Снежана кричала! Открой немедленно!
- Ты можешь все им сказать, только не злись. Только прости! Сестренка!
- Бабушка, Андрей меня...
       Снежана не успела договорить, как Андрей вдавил ее лицом в подушку. Она вырывалась, но он держал ее изо всех сил. Дверь задергалась сильнее, уже треща по швам. Андрей все топил и топил Снежану в подушке. У него все мышцы вдруг стали испытывать невероятный голод. Они водили им как марионеткой. Руки не слушались, а с лица падали перемешавшиеся пот и слезы
       Андрей словно очнулся от обморока длиною в секунду. Снежана не двигалась. Он перевернул ее на спину, приложил ухо к груди. Сердце не билось.
- Андрей! Немедленно открой!
       «Блять! Блять, что же я сделал! Бля! Что ж теперь делать. Бля… Да заткнись ты!». Андрей бросился к двери. Резко открыл ее. Его бабушка отшатнулась. Он ударил ее ногой. Пожилая женщина покатилась по лестнице вниз и растянулась на полу первого этажа. Она кричала и звала на помощь. Андрей в ту же секунду схватил первый попавшийся под руку табурет и со всей силы шарахнул ее по голове. Бабушка потеряла сознание после первого же удара. Но Андрей для верности размозжил ей всю голову. Он бросил табурет. Кинулся обратно в комнату Снежаны. Массаж сердца. Искусственное дыхание.
- Сука… мертва! Нет! Нет, блять! – он держался двумя руками за голову и бродил из стороны в сторону. Все лицо его стало красным и горело. – Отец!
       «Сколько осталось? Двадцать минут? Десять? Урод! Утонули!» Андрей схватил труп Снежаны за ногу и поволок вниз. «Утонули. Обе. В речке». Остановился. «Никто не поверит…. В такой речонке. А старая бабка? Да она вообще из дома не выходить… ****ь! Сука старая! Черт!» Ему было ужасно душно и он чуть ли не терял сознание. Он оперся на стену. «Бандиты. Ворвались, ограбили и убили их. Так… Спокойно, спокойно… Бандиты, значит беспорядок. Ценные вещи я спрячу допустим… выкину в сортир. Деньги… Так… Бабку забили до смерти, Снежану задушили. Я вырвался и убежал. Гандон конечно… Да хрен – вырвался и убежал. Деньги!». Андрей спрыгнул на первый этаж и принялся открывать все шкафы, разбрасывая их содержимое. «Деньги, бля! Где эта старая зараза…». Он подошел к трупу бабушки и посмотрел в карманах.
- Уродина старая! Где деньги твои! «Едет. Отец уже недалеко. Так. Я? Я… Ссадины. Ссадины, синяки нужны, типа я боролся…»
       Андрей застыл на секунду, потом резко выдохнул и со всей силы ударился лбом о стену. «****ь! Бля… как больно… Как больно… Сука… Какие на *** бандиты! Я ничего не успею! Лучше все так оставить! И бежать! Бежать, куда глаза глядят! Хрен он меня найдет! Границу перейду! В Финляндию или Эстонию! Официантом там всю жизнь работать буду! До старости! Сожрет он!» Андрей метнулся на улицу, но потом рванул назад в дом. «Твою, мать! Да не хрена я не убегу! Я же всю жизнь просру. Господи! Господи - за что! Господи помоги! Помоги, пожалуйста! Что же мне, твою мать, делать!»
       Голова ужасно болела и, кажется, шла кровь. «Он уже подъезжает наверное…. Господи!». Андрей побрел на кухню. Подошел к раковине. Включил холодную воду. Намочил полотенце. Прислонил ко лбу. «ПЛИТА! ПЛИТА, ТВОЮ МАТЬ! СТАРАЯ ВЗОРВАЛА ПЛИТУ! И ОНИ СГОРЕЛИ!»
- ЕСТЬ! ЕСТЬ! ВЫКУСИ, БЛЯ! ВЫКУСИ!
       АНДРЕЙ ПОВЕРНУЛ НА ПЛИТЕ ВСЕ ПЕРЕКЛЮЧАТЕЛИ. ПОВАЛИЛ ГАЗ. ЗАТЕМ ОН ПОДЖОГ ЗАНАВЕСКИ. СКАТЕРТЬ. В ПОЛНОМ ВОСТОРГЕ ОН ПОМЧАЛСЯ ОБРАТНО. НА ВТОРОЙ ЭТАЖ. «ТОЛЬКО БЫ ОНА ОЖИЛА! ТОЛЬКО БЫ! МЫ БЫ УБЕЖАЛИ! ***! СЧИТАЛИ БЫ НАС ПОГИБШИМИ, А МЫ УБЕЖАЛИ БЫ! ХУЙ ВАМ! ГОСПОДИ, ТОЛЬКО БЫ ОНА ОЖИЛА! МЫ БЫ СТАЛИ ЕЩЕ СЧАСТЛИВЕЕ!». НО СНЕЖАНА МЕРТВА. ЕЕ ЛАДОНИ И НОГИ СОВСЕМ ОЛЕДЕНЕЛИ. ЕЕ ТРУП УПАЛ С КРОВАТИ И ПРИНЯЛ СОВСЕМ НЕЕСТЕСТВЕННУЮ ПОЗУ.
- ТАК…. ТАК… ТЫ СПАЛА… В СВОЕЙ КОМНАТЕ… СПАЛА…
       АНДРЕЙ СНЯЛ С ТРУПА ДЖИНСЫ. АККУРАТНО СЛОЖИЛ ИХ, ЧТОБЫ БЫЛО ПОХОЖЕ, ЧТО ЭТО СНЕЖАНА ИХ СЛОЖИЛА. СУНУЛ В ЕЕ ШКАФЧИК. ПОТОМ ОН СНЯЛ С НЕЕ МАЙКУ. ТОЖЕ СЛОЖИЛ И ТОЖЕ УБРАЛ. «ТРАХНУТЬ ЕЕ ЧТО ЛИ?». С ЛЕСТНИЦЫ ПОВАЛИЛИ КЛУБЫ ДЫМА. ИЗ-ЗА ГАЗА ВЕСЬ ПЕРВЫЙ ЭТАЖ ПЫЛАЛ. «БЛЯТЬ, НЕ УСПЕВАЮ! НО ВСЕ РАВНО – ПРОЩАЙ!» ОН КРЕПКО ПОЦЕЛОВАЛ ТРУП В ГУБЫ. ПОШЕЛ ПРОЧЬ. ВЕРНУЛСЯ. СНЯЛ С НЕЕ ТРУСКИ И ЛИФЧИК. ПОЛОЖИЛ СЕБЕ В ШТАНЫ. СПРЯТАЛ ТРУП ПОД ОДЕЯЛО. РАЗБИЛ РАМКУ ЕЕ ФОТОГРАФИИ. ФОТОГРАФИЮ СЛОЖИЛ НЕСКОЛЬКО РАЗ. ТОЖЕ УБРАЛ В ШТАНЫ.
       ПЛАМЯ УЖЕ ПОДСТУПАЛО КО ВТОРОМУ ЭТАЖУ. ПЫЛАЛО ВСЕ. ВСЕ СТАЛО ОРАНЖЕВЫМ ОТ ОГНЯ. АНДРЕЙ И САМ ВЕСЬ ГОРЕЛ. «В ОКНО? ОБЖЕЧЬСЯ! ХОТЬ НЕМНОГО! НЕ ПОВЕРЯТ ЖЕ? КАК ЖЕ Я ВЫЙДУ! ****ЕЦ! ПЛЕВАТЬ! ПРОБЕГУ ТАК! СПРЫГНУ С ЛЕСТНИЦЫ! ВЫРВУСЬ НА УЛИЦУ! СГОРЮ ЖЕ! ДА НАСРАТЬ УЖЕ! ВПЕРЕД!» НИЧЕГО НЕ ВИДНО «РАЗ!» ДАЧА – СПЛОШНОЙ ФАКЕЛ. «ДВА!» ВСЕ ОБРАЩАЕТСЯ В ДЫМ. «ТРИ!»




***

       Эту историю мне рассказал сам Андрей, правда изрядно выпивший. Даже трофейную фотку показал. Все остальные наши приятели были настолько пьяными, что уже спали. Только мы вдвоем с ним сидели возле унитаза и он мне целый час втирал. С какой-то даже гордостью. Я знал, что у него бабушка и сестра сгорели. Я к нему сам в больницу приезжал. Но об этой истории я конечно ничего не слышал. Я наверное первый, кому он это рассказал. Так вот. Он рассказал, рассмеялся и добавил, что он гений, что его никогда не вычислят и тут же отрубился.
       Я не знаю, правда это или его пьяный бред. Но мне как-то плевать. Даже если и правда – Андрей сейчас нормальный парень, скатать дает, девушка у него симпатичная. Он капитан нашей команды КВН, всегда меня приглашает на игру. На моем концерте вот сегодня был в клубе. Да правда, плевать. Ну сжег сестру и сжег, не мое дело.