Бонус-трип

Заверещал мобильник. Парень в соседнем кресле покосился на меня и снова отвернулся к иллюминатору. На выходных я держу свой номер выключенным, это значит, что звонят на рабочий. Поелозив в кресле, я извлёк из узкого кармана джинсов наушник. В похмельную голову впился голос.
– Подполковник наземной группы обеспечения безопасности Тищенко.
– Да?.. – я прочистил глотку – Слушаю.
– Игорь Юрьевич, пройдите в туалет. Тот, который в конце салона, занят. Пройдите вперёд и направо.
Голос помолчал и добавил:
– Это приказ.
Я выбрался в проход между креслами и зашагал к туалету. Первый за семь лет работы на авиацию звонок из службы безопасности вызвал очень нехорошее чувство. Чувство подсказывало, что обсуждать даже такой странный приказ не надо.

Наш полёт проходит на высоте 9500 метров, со скоростью 900 километров в час, температура за бортом -45 градусов Цельсия. Расчётное время прибытия в аэропорт «Шереметьево» – 2 часа 40 минут.

Я заперся в узкой кабинке и позвал Тищенко. Он прорезался через полминуты, сухо бросив: «Ждите указаний». Я выкрутил громкость на максимум, и вдавил наушник в ухо до боли, но слышал только неразборчивый шорох. Спустя несколько минут, кто-то другой ответил мне.
– Игорь, не открывайте дверей. Ничего не предпринимайте без наших команд.
– Что происходит? – тихо спросил я. Тот голос мне не понравился. Он был спокойным. Нарочито спокойным.
– Самолёт захватили. Преступник использует парализатор. Весь салон уже обездвижен. Экранированы только туалеты и кабина пилота.
Незнакомец ещё раз приказал ничего не предпринимать и ждать указаний. Я и не предпринимал. Стоял, как столб, лицом к двери, напрягшись, потея и жадно вдыхая спёртый воздух самолёта.
– Почему меня привели сюда?
Мне не ответили. Послушав далёкий шум из наушника ещё несколько минут, я повернулся к зеркалу и попытался собраться с мыслями. Так, давайте разберёмся: мне позвонили по рабочей связи и спрятали от излучения парализатора. Типовой парализатор начинает действовать через несколько минут после включения. Если его засекли в момент, когда угонщик вытащил и активировал оружие, то охрана вполне могла обезвредить его за две-три минуты. Если была охрана. Что ей делать на рядовом рейсе «Лондон – Москва», ведь самолёты не угоняют уже много лет?

В период с 2015 по 2020-й год количество успешных террористических актов на наземном и воздушном транспорте в странах, участвующих в Программе Шнайдера, сократилось на 73%. В период с 2021 по 2027 зафиксировано только 3 (три) случая захвата самолёта в странах Европы.

Это правда. Даже знаю почему. Не удержавшись, я снова поднёс телефон ко рту.
– Как он сумел пройти «бонус-трип»?
В трубке чертыхнулись.
– Мы выясняем, – это был снова Тищенко, – как Ваше самочувствие?
– Нормальное, – я решил не огрызаться, – что происходит сейчас?
Тищенко произнёс что-то неразбочивое в сторону, и мой телефон пиликнул, известив о текстовом сообщении. В письме была ссылка, по ссылке я увидел окошко с видеоизображением. Показывала камера, установленная в салоне, где-то под потолком. На экранчике моего телефона было трудно что-либо различить, но я мысленно поблагодарил подполковника: так спокойнее. Картинка не менялась: неподвижные люди в креслах и тележка с чайными приборами, стоящая в проходе.

– Как террорист прошёл «бонус-трип»? – вопрос не шёл из головы. Ожидание стало утомительным. Я прислонился лбом к зеркалу, закрыл глаза и, чтобы отвлечься от раздирающего страха, задумался. Несмотря на то, что я работаю здесь много лет, всё, что я знаю, можно изложить за считанные минуты.
Летом 2015-го исламский терроризм раскачивал мир, как ветер деревья в бурю. Июльским днём в аэропорты нескольких стран под видом нового сканирующего оборудования поставили большие, с человеческий рост, серые ящики. С этого дня число захватов пошло на убыль, а потом и вовсе свелось к едва отличимой от нуля величине, больше символической и, скорее всего, искусственно созданной. Причём металлоискатели, заглядывание в сумки и ботинки – всё осталось на своих местах, даже обросло новыми рюшечками. Но это уже было маскировкой: рентгеновская мишура отвлекала внимание от серых ящиков, которые устанавливал международный консорциум, созданный парой лет ранее. Консорциум взялся за дело так рьяно, что даже у самого ворчливого обывателя не осталось повода упрекнуть правительство.
Итак, обычный пассажир, сжимая посадочный талон и паспорт в одной руке, а чемодан в другой, проходит через цепочку проверок. Затем оказывается за занавеской в подобии флюорографического аппарата. Пока датчики на стенах якобы изучают карманы пассажира на наличие отравляющего и колюще-режущего, устройство, встроенное в потолок, занимается мозгом.
Через семь с половиной секунд начинается «бонус-трип».
Человек засыпает. Точнее – впадает в гипнотическое состояние. Грезит. Жаргонное название – «бонус-трип» – придумали наши зарубежные коллеги-аэротехнари: под гипнозом пассажиру снится, будто он вышел из кабинки, благополучно разобрался с оставшимися проверками, поднялся по трапу в самолёт, пристегнул ремень, взлетел, прилетел и сел. Наши компьютеры транслируют детали сновидения: интерьер самолёта, пейзаж за окном, облака, лица соседей, имена на бейджах у персонала. Даже ужин. Да-да, рыба, мясо или птица на выбор. Всё с дотошностью, которой не может похвастаться самая дорогая на свете компьютерная игра. Секунд через сорок, за которые он успевает «отсмотреть» будущий полёт, пассажир просыпается.
И тут наступает самая простая и ответственная часть.
Память стирают, а прибор шлёт данные о картинке, которая нарисовалась в проверяемой голове. Пассажир же отправляется в реальный полёт. И пока наш потенциальный угонщик пьёт кофе в Дьюти-фри, компьютеры анализируют сновидение. И если с картинкой что-то не так, до трапа он не дойдёт.
Из моего отдела никто точно не знает, насколько детально получается у коллег расшифровать извлечённое из сознания в процессе «бонус-трипа»: не положено. Но оборудование работает на все сто: террорист в виртуальном полёте принимается угонять самолёт, а мирный пассажир, как и положено, пьёт апельсиновый сок, читает газеты или пялится на стюардесс.

Йогурт «Биотелла» – помощник в борьбе с лишним весом. Люди, которые ежедневно включают в свою диету три баночки нежирного йогурта «Биотелла», сбрасывают на 22% больше веса, чем те, кто придерживаются традиционных диет. Кроме того, любители нашего йогурта теряют на 61% больше жировых отложений по сравнению с любителями морить себя голодом.

Раньше пытались лишить злоумышленника орудий злоумышления, отбирали ножи и пилки для ногтей. Теперь мы знаем намерения каждого садящегося на борт. А там пусть хоть гранатомёт проносит.
Блестящая задумка.
И, конечно, совершенно секретная. Нас, инженеров, допускают к информации со скрипом и очень дозированно. Начинку транслятора, к примеру, я знаю хорошо. Но не всю, кое-куда соваться не дают. Где же находится анализатор образов, и как он работает, я даже не догадываюсь. Собственно за передачу картинки в голову и обратно отвечает одна микросхема. Такая белого цвета коробочка без каких-либо маркировок и малюсенькой антенной. Она-то таинственным образом и переводит потоки компьютерной графики в образы, которые может проглотить мозг. Где правительства взяли эту микросхемку – загадка. Надеюсь, не выменяли у дьявола в обмен на души избирателей.
Итак, поселившись в аэропортах, на таможнях и, смутно догадываюсь, ещё много где, наши чудо-приборчики превратили страны «Программы Шнайдера» в островки спокойствия. Исламисты капали слюной от злости, но переключились на другие способы насолить Западу. Террористов же ловили легче, чем блох, но они продолжали лезть в самолёты безостановочно, очевидно, рассчитывая найти лазейку. Они действительно обманывали все детекторы, кроме самого главного. Большой Брат уже видел насквозь.
В курилках Института Шнайдера рассказывают легенду про одного смертника, не пережившего «бонус-трип», якобы он «взорвался» под гипнозом: инфаркт. Не знаю, правда ли, но факт остаётся фактом: ни один живой террорист на борт не подымался.
До сегодняшнего дня.

Новинка! Электрическая зубная щётка нового поколения Extatic от Colgate. Её чистящая головка совершает 7600 возвратновращательных движений в минуту, обеспечивая на 72.5% лучший результат по сравнению с обычными зубными щётками!

Рекламный плакат на стене туалета я уже выучил наизусть. Минуло полчаса, на экране мобильного ничто не менялось. От страха у меня начал урчать живот. Хотелось развязки. Пилоты не парализованы, а значит, смогут посадить самолёт. Но что предпримет террорист за это время? Что ему вообще нужно? Мысль, не найдя ответа, соскользнула на то, что, 7600 оборотов в минуту – это очень много. Я попытался вернуть её обратно, но в этот миг за дверью послышался резкий шум и крик.
Я схватился за телефон: на экране всё оставалось неподвижным. Я плюнул на приказ и хриплым шёпотом стал звать Тищенко. Тищенко велел стоять, не двигаться и замолчать немедленно. Я зашипел на него, что если не получу объяснений, то выйду из этого чёртового сортира, дабы передушить всех террористов голыми руками, и пусть мне потом будет хуже. Тищенко подавился ругательством, но сдался:
– Галя, поговори с ним.
Девушка говорила тоненьким голосом, торопясь, глотая звуки. Всхлипывая, не давая мне вставить слово. Словно боялась, что сама расплачется, если на секунду замолчит. Она говорила о том, что пару минут назад не выдержал мужчина, запертый в другом туалете. Что он выскочил, бросился с кулаками на террориста, побежал не в ту сторону, потом бросился в нужную и только ворвался в салон, как был убит выстрелом в грудь. Что они не знают, как он мог пронести пистолет, что, наверное, и не проверял его никто, кроме как на нейроскопическом оборудовании, ну, которое «бонус-трип». Что ой какой ужас и что…
Я слушал Галю и только с грустью думал, что если я и выберусь с этого самолёта живым, Тищенко лично оттяпает половину моего мозга. Для профилактики секретности.

Внешняя скорость передачи данных жёсткого диска Seagate Barracuda модели 53030 составляет 1.2 Тб/с. Среднее время доступа к данным – 0.2 мс.

Я закрыл глаза. Галя рассказывала, как мечется сейчас весь персонал консорциума, как гудят офисы в пяти мировых столицах. Как пересылают огромные файлы и прошаривают каждый мегабайт записей в поисках ответа. Почему этот мальчик (Майклу Али из пригорода Лондона 21 год) смог показать в бонус-трипе «чистый сценарий». По факту же он активировал парализатор, и теперь, запитав от ноутбучных батарей целый самогонный аппарат – гонит спирт из продаваемого в самолёте коньяку для самодельной взрывчатки. Если до момента, пока самолёт будет взорван, будет найден секрет этого фокуса, возможно, это позволит развернуть ситуацию и посадить самолёт в Шереметьево целым. С перепуганными, но живыми пассажирами. Возможно.
Галя замолчала.

Самый крупный аэропорт в мире – «Хартсфилд-Джексон», Атланта, штат Джорджия. В 2031-м году через него прошли 184 миллиона человек.

Миллионы пассажиров и один я. И очень хочется жить. Несправедливо. Почему я? Мы всё просчитали, мы обманули своего узкоглазого дьявола, и теперь, если «бонус-трип» взломан, дьявол отомстит такими фейрверками, каких небо над Европой ещё не видало. Просчитали всех и всё. Просканировали мозги миллиарду человек, разложили каждый шаг по полочкам, но так и не поняли мотивов, оградившись высокой стеной микросхем.
И вот спокойствию конец.

Я медленно набрал воды из умывальника в ладонь, ополоснул лицо, и всмотрелся в зеркало. Молод, брит и красив. Жалко будет умирать в тесной каморке, вдыхая запах хлорки и освежителя. За пять секунд до того, как раздался голос Тищенко, я успел подумать, что на самом-то деле вся моя жизнь в этом обществе, в этом Прекрасном-Мире-Машин-и-Цифр была ровно такой: сверкающий дорогой лайнер несётся с бешеной скоростью, неизвестно зачем и куда, а ты сидишь в своей каморке, пялишься на экран, пока какой-нибудь маньяк не взорвёт к чертям весь твой мир.
– Игорь, слушайте внимательно. До взрыва осталось примерно две с половиной минуты. Вы меня хорошо слышите?
– Да.
– На борту находится мать этого Майкла Али. В «бонус-трипе» он с ней встретился и взрывать самолёт не стал. Поэтому и картинка на выходе была нормальной. В реальности он её не увидел. Или видел слишком коротко, чтобы узнать: они могли не встречаться лет пять: мать живёт с другим мужем.
Сейчас вы выйдете в салон, найдёте эту женщину: она сидит в четырёх рядах от Вас, в кресле 22D, то есть в правом ряду, около прохода. Вы приведёте, принесёте её к сыну. Он сидит в следующем салоне, в левом ряду. На наши уговоры он не реагирует: не верит. Есть шанс, что увидев мать, откажется от своих намерений. Вы всё поняли?
– Всё понял.

Максимальный взлётный вес самолёта Boeing 777-200LR – 347 814 кг. В типовой конфигурации на палубе размещается 279 пассажиров: 42 пассажира первого класса и 237 эконом-класса.

Не чувствуя ног, медленно, как во сне, я открыл двери туалета, прошёл к креслу 22D. Тищенко говорил что-то, что я уже не слушал. В кресле лежала немолодая кудрявая женщина, парализованная как и все. Я откинул подлокотник, наклонил её к себе и поволок, держа под руки. У входа в следующий салон я развернул женщину и шагнул, удерживая её тело перед собой, закрываясь ею.
Али вскочил и заорал что-то по-английски.

До взрыва 2 минуты 10 секунд.
7 метров, разделяющие нас, пуля преодолеет за 0.02 секунды.
Парализатор начнёт действовать на меня через 43 секунды.

Сколько времени требуется человеку, чтобы узнать в лицо собственную мать?