Непараллельные кривые

Водопроводчик все старательно починил и ушел. Но радости от этого не прибавилось. День был мерзкий - пасмурный, утомительно ветреный и недружелюбный. Работать не то что не хотелось, просто не работалось. Вот я и решила написать любовный роман. Дело казалось совсем несложным, наверное потому, что в соседнем магазине книжек с обложками, изукрашенными обнимающимися-целующимися парами было завались. Раз такое количество народу в состоянии сочинять подобные истории - неужели я не справлюсь? Что, собственно говоря, от меня требуется? Красивые герои, незатейливый сюжет, и побольше "чуйств".
Воодушевленная, я ринулась к компьютеру, бросив кофе недопитым. Однако, открыв чистую страницу нового файла, внезапно поняла, что у меня нет про запас ни одного подходящего заголовка. Необходимо было что-то впечатляющее, привлекающее внимание, броское, но в то же время не слишком бесстыдное. Поскольку мне всегда казалось, что название должно хоть сколько-то соответствовать содержимому, пришлось немножко притормозить и в общих чертах набросать план будущего шедевра. Разумеется, там будут приключения... не очень опасные, нечего людей отвлекать от главных событий. Он похитит ее? Она похитит его? Их обоих кто-нибудь похитит? Тьфу, да что это похищение ко мне привязалось... Я же не "Убойных ментов" пишу, а любовный-таки роман. Сначала герои встретятся, потом волей автора, то есть судеб, ненарочно расстанутся и долго будут искать друг друга, с ужасающим постоянством приходя на нужное место, но на пять минут позже, или вовремя, но на параллельную улицу. Такие вот невезунчики. А потом они встретятся, но он будет думать о ней не то, а потом она в чем-то там заподозрит его. И лишь к концу повествования им удастся справиться со всеми сложностями и слиться в экстазе...
Рука, подпиравшая подбородок, а с ним и всю отяжелевшую голову, совсем онемела. Я решила взять маленький тайм-аут и простирнуть свою нежно-розовую блузку, которая одной ей ведомым способом в машине ухитрялась обзавестись серыми невнятными подтеками, вынуждая меня уделять ей отдельное время. Горячей воды в кране было с пару десятков капель и на блузку этого не хватило. Я спустилась вниз и проверила, нет ли объявления - с какого, по какое и по какому такому поводу я лишена одного из благ цивилизации. Объявления не было, зато, поднимаясь, я столкнулась с одной из соседок. Если и есть на свете что-то категорически противоречащее самой идее романтических любовников, так это именно Роза Владиславовна.

Когда мне наконец удалось от нее отцепиться, вернуться в квартиру, а также вытряхнуть из головы ее скрипучий высокий голос и унылую физиономию, я снова занялась своим сочинением. И следующее, обо что я споткнулась, была внешность главного героя. Подумав, я пришла к выводу, что она должна удовлетворять не только меня, но и миллионы моих потенциальных читательниц. Мне всегда казалось, что мои вкусы достаточно банальны, но никогда в жизни не приходило в голову это проверить. Почесав в затылке, я наткнулась на идею включить телевизор. Тэк-с, кто тут у нас? Джеки Чан... ногами он машет классно, да и вообще наверное, мужик неплохой, но в качестве героя-любовника я его себе представить оказалась не в состоянии. Не страшно, у меня ведь ящик принимает каналов 14-16... На Малахова мое привередливое воображение не отреагировало, на Хабенского зажмурилось, на Ван Дамма презрительно оттопырило губу, от боксера с расквашенной физией его затошнило. Сигал был хорош, но держался настолько прямо, что я никак не могла вообразить его в какой бы то ни было позе... Я решила не терять самообладания и прибегнуть к знаменитому методу Агафьи Тихоновны. Делов-то! Приставлю губы Никанора Ивановича к носу Ивана Кузьмича, вот и получится мечта всех женщин.
Очередь из машин доставки вытянулась от магазина, что по правую руку от окна, аж до самого поворота. Увлеченная своим делом, какое-то время я их не замечала, но они позаботились о том, чтобы привлечь мое внимание. Ну а когда бибиканье и мат достучались до моих мозгов, красавец-герой вылетел оттуда вверх тормашками. Я встала от компа с намерением закрыть форточку. В конце концов не жаркое лето, как-нибудь перебьюсь без свежего воздуха, авось слышимость понизится. Я потянула руку вверх. Водилы активно изъяснялись на том, что некоторые почему-то считают настоящим русским языком, и что состоит из меньшего количества единиц, чем язык шимпанзе. Но парень, проходивший мимо... Если бы я не закусила губу, челюсть бы у меня наверняка отпала. Он был гибок, высок и беззастенчиво рыж. Его потертые джинсы удачно облегали все, что под ними было, а черный свитер не мешал любоваться цветом шевелюры.
Уверившись в том, что судьба благосклонно смотрит на мое мероприятие, я быстренько набросала портрет графа Толи. Нет-нет, звали его, конечно, Анатоль, но мне проще было думать о нем как о Толе. Он был холостяком тридцати четырех лет от роду и мне предстояло выяснить, как это ни одной бабе до сих пор не удалось его захомутать. Ведь он был не только хорош собой, но еще и богат, а также знатен, влиятелен, умен и... и... какое-то "и" точно должно было быть, но телефонный звонок мешал сосредоточиться. Так что я пока бегом приписала "потрясный в постели" и подняла трубку. Типичная противно-вежливая девушка жаждала узнать мое мнение о новой сети магазинов "ОллРайт". Максимально цивилизованно ответив ей, я вернулась к своему роману.

Несмотря на разнообразные затыки и помехи, к вечеру у меня уже наметилась вся биография героя - с печальной юношеской любовью, пропавшим без вести братом, сумасшедшей сестрой, не очень тайно влюбленной домоправительницей, пьяницей соседом и фамильной тайной, не дающей покоя обитателям замка. Угу, замка. А где графья живут, в хрущевках, что ли? Откровенно говоря, очень хотелось отправить его в Англию затертого года, но совесть мешала посылать человека слишком глубоко в незнакомые дебри, так что пришлось ограничиться тысяча восемьсот шестьдесят первым годом. Откуда всплыла эта дата, трудно сказать. Не исключено, что застряла во мне с уроков истории. В любом случае, к приходу мужа был готов не только его любимый рулет (раз уж я сидела дома), но и немалый кус творческого задела.

На следующий день, по дороге на работу, я дошлифовала подробности, связанные с запущенным яблочным садом, озером, в котором утопилась не то прабабка главного героя, не то прадедушка его отца, а также мастью могучего жеребца, которому предстояло вовремя потерять подкову. Потом меня надолго отвлекли скучными вещами типа корреляционных схем, разбиения матриц и прочего в то же духе.
В обеденный перерыв я набросала план замка, чтобы мои персонажи не таскались где попало, а плавно перемещались из столовой в музыкальную гостиную через коридор, украшенный гобеленами. Подумав, я заменила гобелены на оружие. В конце концов, шпага, висящая на стене, всегда может оказаться кстати. Подумав еще, повесила оружие прям на гобелены - какая разница, если не мне это пылесосить?
Во второй половине для наш завсектором сделал открытие, что отдел снабжения не собирается выдавать нам никакое техобеспечение, потому что мы забыли сдать заяву. Поскольку я сижу к нему ближе всех, меня он с этой бумажкой и отправил. Я не возражала. Люблю размяться, к тому же у меня имелось о чем поразмышлять по дороге.
С героиней, надо сказать, было полегче. Я щедро отсыпала ей рост под метр восемьдесят - пусть такой и не льстит мужчинам, зато ей не придется на табуреточку забираться, чтоб поцеловать своего принца. Потом я дала ей копну роскошных темно-русых волос, которые на солнце начинали отливать золотом, бирюзово-голубые глаза с кротким, но зовущим взглядом, мягкий овал лица и плавную шею. Добавила высокую грудь, тонкую талию и изящной формы руки. Как раз в этот момент я обнаружила себя в том странном месте нашего коридора, где он почему-то воображал себя залой и пугал всех неподготовленных граждан огромным, во всю стену, зеркалом. Наткнувшись взглядом на свое отражение, я немедленно подарила своей героине длинные ноги, способные быстро и ловко передвигаться на высоких каблуках, а затем рванула со всей скоростью, какую позволяли развивать мои кроссовки, поскольку вспомнила, зачем вообще отправилась в главный корпус.

Вечером, воспользовавшись тем, что муж по уши втянулся в футбольный матч, я устроилась поудобнее и начала складывать головоломку. У меня было место и время действия, были герой с героиней. Все еще не хватало названия, но я сочла за лучшее пока перебиться без него. Меня ждала первая встреча... Точнее, она ждала их, но я ведь тоже волновалась!
"Она надела не самое лучшее из своих платьев, поскольку знала, что ее семья бьется в тисках нужды. А это была обычная поездка, не предвещавшая ничего - ни хорошего, ни плохого. Заехать к Макбрайнам и передать спасибо от отца за великолепное седло. Девушка повела плечом. Седло было намного роскошнее ее платья. Но она дала себе слово не переживать из-за пустяков. Сейчас она не могла себе этого позволить. В глубине души..."
Тут я спохватилась, что забыла дать ей имя. В большой комнате раздалось ядовитое шипение, через пару секунд перешедшее в крик "Судью на мыло!" Я с грустью вспомнила, что кончается хозяйственное мыло. Да и косметическое молочко, между прочим, тоже. Как же называлось то, нежно-зеленое, с приятным легким запахом, которое мне подарила Верка на прошлый день рождения? Что-то орифлеймовское, но что? Ма треве? Ма карте? Ах да, как деву-то мою звать? Мартина? Магдалена?
"...Марианна знала, что рано или поздно ей придется расстроить семью, лелеявшую планы поправить финансовое положение, удачно выдав ее замуж. Она вздернула маленький твердый подбородок. Эта хрупкая восемнадцатилетняя девушка в светло-зеленом дешевом платье обладала непреклонной волей и недюжинным умом."
Правильнее было бы написать, что в таком-то возрасте, да еще и без сколько-нибудь пристойного образования ум у нее если и был, то неразвитой, но я перелистала несколько книжек в бумажных обложках и убедилась, что даже в самом начале истории героиня не может быть дурочкой. Ладно, мне не жалко. Раз уж все равно она у меня всех милее, всех румяней и при этом еще всех белее, то от меня не убудет сделать ее еще и поклонницей Гегеля.
Карета Марианны уже сбилась с дороги, когда соседи слева включили свое любимое мыло и душераздирающие вопли в стиле "Не уходи, Фернандо, меня оклеветали!" стали перемежаться еще более громкими рекламными страшилками "Все смотрят на тебя, а ты смотришь на Мей Биллин". Я упорно гнула свою линию и вот уже под яркими солнечными лучами показались покрытые мхом стены, через которые перевешивались ветви яблонь. Какие-то остатки географии в голове намекали на то, что Англия - страна туманов и дождей, однако я не видела смысла описывать раскисшую от грязи дорогу и изобретать способ оставить героиню сухой и хорошенькой, пока она доберется до крыльца замка. Хотя туман, в принципе, неплохая примочка, но его можно будет использовать позже, когда мне понадобится, чтобы они никак не могли сойтись. А пока им положено встретиться, да еще и произвести друг на друга неизгладимое впечатление.
На этом месте, как назло, у мужа матч прервали на "Новости" и он потребовал от меня ужина. Иногда мне кажется, что единственная причина, по которой он на мне женился - это возможность регулярно получать горячее питание. На кой я вышла за него, вообще великая тайна!
К тому времени, когда я домыла посуду, слева Фернандо сменился на Леонсио, а малолетка сверху начала отплясывать под "Мулатку-сладкую помадку". Люстра покачивалась не в такт, но я отрешилась от всего земного, потому что Толик спустился в библиотеку и сквозь пыльное окно увидел неведомо как забредшую в его сад высокую красавицу. Поправив "пыльное окно" на "окно с затейливым витражом" - у него ведь есть слуги, в отличие от меня, работающей женщины, я наконец добралась до трогательного момента.
"Придерживая юбку левой рукой, правой Марианна отвела цветущую ветку и с облегчением вздохнула. Дом был уже совсем близко. Она надеялась, что таинственный молодой наследник достаточно хорошо воспитан, чтобы оказать ей помощь. Он так давно уехал из дома, что никто из соседей толком его не помнил. К сожалению, у этой семьи была не самая лучшая репутация. Поговаривали, что его сестра вовсе не вышла замуж и уехала в Испанию, а проводит свои дни в желтом доме. Ее, якобы, увезли туда после того, как она подожгла дом фермерской вдовы. А до этого Кларисса пыталась изрезать свои наряды, засыпала все клубничные грядки мукой и совершила еще несколько предосудительных, чтоб не сказать странных поступков. "А вдруг и граф такой же?" - с беспокойством думала Марианна. И ее тревогу, смешанную с каким-то непонятным волнением, не могли развеять ни песни жаворонка, ни аромат цветов. Внезапно она заметила какое-то движение неподалеку."
В дверь звонили. Муж, приклеенный к телевизору, окончательно не собирался открывать. Сохранившись, я отправилась в прихожую. Это была Роза Владиславовна собственной персоной. У нее закончилась соль, а сходить в ближайший магазин в столь позднее время она просто не могла: "Вы же знаете, милочка, как нынче опасно!" Я готова была засыпать ее солью аж по самую маковку, лишь бы ее тусклые глаза не маячили перед моими, когда мне надо убедительно и душевно объяснить читателям, что эти двое созданы друг для друга. Причем созданы не мной, автором, а великолепной в своей неумолимости Судьбой. Мнится мне, что Роза не скоро простит поспешность, с которой я сунула ей в руку чашечку с солью и захлопнула дверь. Тем не менее, я знала, что меня ждет святое дело.
Проверив по дороге, как обстоят дела в духовке, где запекалась завтрашняя рыба с картошкой, я вернулась к компу. Итак, хозяин замка вышел из-за куста. Интересно, что у них там растет? Рука самовольно потянулась к "Энциклопедии растений", удобно стоящей на нижней полке, но пришлось ее быстренько укротить. Если я стану из-за каждой мелочи наводить справки, то никогда ничего не допишу. Утешив себя тем, что если уж я не знаю, откуда всем остальным знать, я легким движением пальцев превратила неименованный куст в жимолость.
"Марианна совсем не испугалась незнакомца. Он двигался свободно и мягко, явно не неся угрозы.
- Могу я Вам чем-нибудь помочь, леди? - спросил он и его губы чуть приподнялись в улыбке.
Она поняла, что совершенно растерялась. Он был хорошо, хоть и несколько экстравагантно одет. И, похоже, вышел из дому не на прогулку, а лишь ей навстречу - без шляпы и перчаток. Его волосы были не просто рыжими, а самыми настоящими медными и своим сиянием на солнце отчетливо напоминали бабушкин таз для варки варенья. Она не могла отвести глаз от этого волшебного ореола, чувствуя, как предательски подкашиваются колени."
Наверху уронили что-то тяжелое и дробное, а затем с топотом и почему-то дополнительным грохотом стали это собирать. Зато страсти слева наконец закончились. К сожалению, и футбол у моего благоверного тоже, так что мне пришлось закрыть файл.

Весь следующий день прошел в какой-то суете и беготне, рабочих проблемах, магазинах, глажке, телефонных звонках подруг и родителей, а также выяснениями отношений с мужем, который опять не вынес мусорное ведро. Ночью, повернувшись к нему спиной, я успокаивала себя тем, что выходные дадут мне возможность всерьез заняться романом.

Субботнее утро смеялось, рассыпав по обоям солнечные пятна и засвечивая мне глаз, так что печатала я почти вслепую. Тем не менее, героев до замка удалось довести в рекордном темпе. Загадочный и обаятельный граф Толя послал слуг помочь кучеру с каретой, а юную гостью пригласил выпить чаю с чудесными бисквитами, которыми его непреклонно пичкала домоправительница. Милый мой граф, ты даже не смекнул, что она пытается завоевать твой желудок, полагаясь на выцветшую от старости истину о пути к сердцу мужчины. Впрочем, и румяная вдовушка тоже пока не догадывалась, что не все мужчины одинаковы. Герой романа на то и герой, чтобы отличаться от всего живого... ну или почти.
"Что со мной творится? - в панике думала Марианна. - Я готова пойти за ним не только в столовую, но и куда угодно. Хоть на край света..."
Моя охальная сущность порывалась добавить: "А лучше прямо в спальню." Ну да я ее немедленно перекрыла, потому что девушка была невинна, чиста и совсем не отдавала себе отчета в том, что с ней происходит и почему ей так хочется прикоснуться к ямочке на его подбородке.
"Она с радостной готовностью опустилась на предложенный ей стул. Ослабевшие ноги и головокружение должны были отступить и отступили. Но когда он протянул ей наполненную душистым янтарным чаем чашку, они опять оказались близко, почти как в тот миг, когда в узком коридоре он открыл и придержал дверь. Ее рука дрогнула, ее голос был неуверенным и ей оставалось только надеяться, что хозяин дома ничего не заметил."
Поскольку трудно предположить, что и основательно взрослый Анатоль не мог расшифровать сигналы, которые посылало ее тело, то пришлось очередной раз сосредоточиться и прикинуть, какие основания можно ему подбросить для всяких недоразумений. Тут, как нарочно, в проклятую дверь зазвонили. Свирепо ткнув мышкой в сохранение, я пошла открывать, по дороге молясь всем богам, чтобы там не оказалось уехавшего на полный день мужа. Есть у меня некоторые сомнения насчет его рыбалки, но на сегодня его отсутствие меня более чем устраивало.
На лестничной площадке обнаружилась захудалая бабуленция, окаймленная пушистыми седыми волосами и воняющими типографской краской листовками. Призыв голосовать за Владимира Воляновского, который днем не ел, а ночью не спал, стремясь сделать лично мою жизнь намного лучше, просвистел мимо моих мозгов, застряв, вероятно где-то в дверном косяке. Но листовку я взяла, чтобы хоть на чуть облегчить ношу активистки.

Вернуться в уютную столовую, к бисквитам, взглядам, банальностям и недомолвкам светского разговора удалось не вдруг. Однако постепенно я погрузилась в их атмосферу, неожиданно поняв, что отвлекший фактор в некотором смысле способствовал моему процветанию на ниве творчества. Вот она, искомая причина! Граф захвачен политическими интригами, его желание подольше смотреть на очаровательную девушку вянет по сравнению с его опасениями, что она увидит у него в доме герцога Авалонского, известного врага короля. Интересно, как там у них королей звали? Или тогда в Англии который раз на престоле восседала дама? Откуда мне, спрашивается, знать?! Марию Стюарт от Марии-Антуанетты я еще отличу, но все прочее теряется в хронологическо-генеалогическом буреломе.
После отчаянных попыток выяснить имя коронованной особы, на которые ушел почти час, я махнула рукой на историческую достоверность и сделала герцога Авалонского "врагом трона". Могла бы и раньше додуматься, но от бесконечных упоминаний вкуснятины, которую уминала эта сладкая парочка, захотелось есть, а голодная я плохо соображаю.

К двум часам солнце покинуло мою квартиру, калорийный обед нежно распространял свою живительную энергию по организму, а я снова устроилась за компьютером. Карету вынули из канавы и починили, гостье пора было отчаливать. Злорадная домоправительница, любезно высказав надежду на то, что в дальнейшем с леди ничего подобного сегодняшней неприятности случаться не будет, интонацией и выражением лица нетонко намекнула на то, что больше девушке появляться в замке... Черт, как бы покрасивее его назвать? Розовый Дом? Усадьба "Красный Дракон"? Одинокий Холм? Логично было бы, если бы замок носил фамилию хозяина, однако я ее не знала... Какая ему пойдет и будет звучать благородно? Я нервно постукивала ногтем по краю клавиатуры. Ну и морока! Столько всякого надо придумать, а я ведь еще только их познакомила. Задумчиво блуждавший взгляд упал на надпись по верху страницы - Microsoft Word. Софтворд, Анатоль Софтворд. Кажется, недурно на слух и даже с удачным смыслом. Поздравив себя с такой находкой, я продолжила сцену. Домоправительница дала понять девушке, что той больше нет оснований показываться в замке Софтвордов. Толя был заморочен подготовкой к тайному сборищу заговорщиков, на которое, собственно и прибыл герцог Авалонский, и которое должно было состояться в южном крыле замка, ближе к лесу. А потому простился с Марианной холоднее, чем естественно было бы для человека, навек запомнившего ее голубые глаза и прелестно-капризную нижнюю губку.

К вечеру по моему времени и на третий день по их местному герои случайно (ха-ха!) встретились в деревне, лежавшей между их поместьями. Он осведомился, удалось ли ей доехать к Макбрайнам и вернуться домой без происшествий, она еще раз поблагодарила его за помощь. Внешне их беседа была обычным разговором двух полузнакомых людей. Но флюиды между ними так и искрили. И тут вдруг она заметила притороченные к его седлу походные сумки.
"Внутри у Марианны что-то защемило от одной только мысли, что они могут больше не увидеться. Уже не беспокоясь о том, какое она произведет впечатление, нарушая все приличия, девушка протянула затянутую в лайковую перчатку руку в направлении коня с его ношей.
- Вы покидаете наши края, граф? Уедете опять так надолго, что Вас здесь снова все позабудут?
Анатоль не удивился вопросу и не усмехнулся ее полудетской браваде.
- Нет, что Вы, - отвечал он своим тихим, ласковым баритоном. - Теперь я отсюда никуда не уеду.
Показалось ей или он и в самом деле выделил слово "теперь"? И если да, то что это означает? Неужели он чувствует к ней хоть половину, хоть десятую часть того же, что испытывает она? Ей хотелось подойти ближе и прижаться лицом к теплому сукну на его груди, услышать или хотя бы ощутить биение его сердца."
Почему моя юная и невинная шлялась одна по деревенской улице, я не имела понятия. В конце концов, какое мне дело? Надо было - вот и все! Осколками приличного школьного образования я подозревала, что незамужняя девица не разгуливала сама по себе без исключительных обстоятельств. И увидеть ее граф мог только на балу, благотворительном вечере, или прибыв к ним домой с пристойным соседским визитом. Но в душной бальной зале или тем более в потрепанной гостиной, хранящей следы былого финансового благополучия ее семьи, под зорким взглядом маман, разве могла она так явно выказать свою заинтересованность в его передвижениях и планах? А он мог бы разве заметить локон, выбившийся на ветру из ее прически? И поправить его, пусть и старательно не касаясь ее тонкой и наверняка мягкой кожи? К тому же как бы сосед-пьянчуга подглядел их слишком долгий разговор - а ведь он должен был растрепать одновременно и его домоправительнице и ее двоюродной сестре, чтобы парочке как следует помешали.
Забыв о пропавшем супруге, не глядя на часы, я не давала героям разойтись. Они торчали посреди деревни и тщились не проявлять свои чувства, которые при этом огнем бегали по их венам. Марианна не доверяла своему голосу, Толя не доверял всему своему телу. Но они не могли заставить себя расстаться, как путники в пустыне, неожиданно набредшие на холодный родник. Отгоняя от себя образы барханов и компота, я принудила было графа, как более все-таки опытного, проявить некоторое благоразумие и наконец попрощаться. Но за окном взорвался могучий мужской голос, впустую норовивший перекрыть абсолютно не колоратурное сопрано. Пара выясняла отношения в таких выражениях, что фраза "Граф поцеловал кончики ее пальцев" никак не могла пробиться к поверхности.
А тут, разумеется, пришел муж, являвший, как всегда по рыбным субботам оригинальную смесь из довольства и раздражения. Мне все больше и больше начинало казаться, что первая часть смеси сопровождала его с тех таинственных берегов, на которых он проводил день, ну а вторая возникала вечером, когда счастье заканчивалось и он обнаруживал меня. На том же месте, в тот же час. Надо было бы разобраться, но мне искренне было не до него. Засунув трех недокормленных окуньков в холодильник и налив мужу по края грибного супа, я вернулась в маленькую комнату. Хотя застеночные любители мыльных страданий уже включились, я понадеялась, что полет фантазии унесет меня в родовой замок графа или на пленительный пленэр в окрестностях. Не тут-то было! Моя неприспособленная к бытовой жизни половина алкала сметаны к супу, а также маринованных огурчиков к жареной свинине, ну а заодно и свежей крепкой заварки. Когда я все ему обеспечила, на романтические вымыслы сил не хватило. И, конечно, он был прав - рыбу лучше было почистить сразу...

В воскресенье мне удалось выкроить для себя часика три. За этот уморительно длинный период я сподобилась перессорить графа не только со всей родней Марианны, но и с ней самой, прислать в местечко королевского шпиона, поджечь грозовой молнией восточный придел церкви, заразить чем-то высокотемпературным единственного в округе кузнеца, познакомить горничную с прохиндеем и сломать ногу герцогу Авалонскому. Вымещать свое плохое настроение на персонажах не совсем этично, но вполне практично. Сюжет, который едва плелся, нежданно перешел на бодрую рысь. Герцог сломал ногу не на ровном месте, он упал с захромавшей лошади в том самом леске, через который, сокращая себе путь, пошли с благодеяниями к заболевшей после тяжелых родов жене фермера Марианна и одна из ее сестер. Сначала сестра была совершеннолетней и я было нацелилась поближе познакомить ее с герцогом, но скоро поняла, что две любовных линии мне не вытянуть. Так что возраст ей пришлось урезать. Очень удачно одновременно с этим у нее убавилось и силенок, так что герцога они тащили долго. Во всяком случае достаточно для того, чтобы граф Толя подоспел.
"Теперь Альбена шла впереди и вела двух коней, а Марианна с графом поддерживали с двух сторон бледного, с капельками испарины на лбу, герцога. Девушка старалась сделать все возможное, чтобы рука Анатоля не могла коснуться ее руки. Но попытки слишком беречь себя привели к тому, что она причиняла дополнительные страдания и без того измученному болью герцогу. Так что ей не оставалось ничего другого, как смириться с неизбежным. Она устала, но не просила остановиться, понимая, что сделанная ею шина недостаточно хороша и больному нужна более квалифицированная помощь."
Да, вот такая она у меня - дворянка, всеумейка, красавица! Почему бы и нет? Героиня может всё!!!
"Они устроили герцога с доступными удобствами в заброшенном домике лесничего. Граф отправлялся за лекарем. Сестры оставались приглядеть за герцогом, развести огонь и принести воды из родника неподалеку. Прежде чем вскочить в седло, граф подошел к Марианне.
- Мой друг не хотел бы, чтобы о его присутствии здесь стало известно. У него есть причины не желать огласки своего визита в наши края.
Он готов был открыть ей правду, но это означало сделать ее соучастницей заговора. Рискуя своей жизнью за идеалы и принципы, он не мог себе позволить подставить под удар это драгоценное создание, доброе и душевное, похожее на ангела даже в запачкавшемся платье и с царапиной на щеке.
- У Вашего друга есть враги, которые воспользуются его беспомощностью?
- Увы, есть. Они могущественны и вездесущи. То, что с ним случилось - куда более серьезное несчастье, чем может показаться.
Она так хотела быть холодной, отстраненной. Так хотела причинить ему боль, равную той, какую причинили ей его жестокие слова. Но он был взволнован судьбой друга столь сильно, что она невольно подумала, как же он может заботься о женщине, которую полюбит. Сделав глубокий вдох, Марианна вернула себе контроль над мыслями.
- Не беспокойтесь, граф. Я никому ничего не расскажу. И предупрежу Альбену.
Полный благодарности и иных, несравнимо более опасных чувств, он преодолел те несколько шагов, что их разделяли.
- Милосердная леди...
Он стоял рядом. Близко. Очень близко. Его дыхание коснулось ее открытой шеи. С почти благоговейным ужасом она поняла, что тепло его тела внезапно стало самым важным из всего, что есть в мире. Ее награда и ее наказание. Разум требовал возмутиться тем, что граф Софтворд столь явно нарушает приличия, пользуясь необычностью ситуации. Сердце же..."
О, отлично! Вот оно, изящное и точное заглавие романа: "Разум против сердца". Я представила, как это будет выглядеть, написанное серебряной вязью на обложке - очень даже ничего. И две полуобнаженные фигуры. Сверху водопадом хлынул веселый мотивчик, за окном продолжала лаять привязанная у магазина собака, чья хозяйка, судя по всему, относилась к породе внимательно изучающих весь товар перед покупкой одного йогурта. Я надела наушники, включила страстную Киру Ша и уже готова была обрушить на головы ничего не подозревающих героев радикальный катаклизм, который заставил бы их осознать взаимность влечения, но помешал муж. Настало время очередного кормления, так что пришлось заняться им.

Выслушав занудное брюзжание моего избранника по поводу идиотизма его начальника, кретинизма тренера сборной по футболу, слабоумия гаишника, а попутно и еще много совершенно бесполезного, неромантичного и скучного, я прибрала со стола, вымыла посуду, заправила стиральную машину и успокоила Галку, расстроенную поведением соленых огурцов.
Муж лег на диван с газетой, заслуженно отдохнуть и тщательно переварить. А я полила цветы и снова занялась устройством чужой фортуны. Времени оставалось немного, так что я поторапливалась. Герои еще несколько раз встретились у постели герцога, каждый раз открывая друг в друге новые привлекательные свойства и черты, говоря друг другу колкости, не доверяя и выискивая тайные смыслы поступков и слов. Наконец, затаив дыхание, я загнала их пыльным смерчем в гостиницу почти на краю леса. Граф был джентльменом, но мы с Марианной застали его врасплох, когда она появилась на пороге отведенной ему комнаты в одеянии своей невинности. Точнее сказать, он оказался настолько хорошо воспитан, что не оскорбил ее отказом.
"Его прикосновения были нежны и неторопливы. Марианна прикрыла глаза, стремясь полностью отдаться этому блаженному ощущению. Она не догадывалась, чего стоит ему эта щадящая ее медлительность. Его ласки призывали к жизни ту ее часть, что до сих пор как будто не существовала. Он целовал ее плечи, а его горячие ладони скользили по ее спине, опускаясь постепенно все ниже. Сгорая от желания, Анатоль подхватил ее на руки и отнес в постель. Почувствовав жадные губы сначала на бедре, а затем на необычайно отзывчивом участке внизу живота, Марианна счастливо вздохнула. Сладкая истома заволакивала разум, позволяя телу действовать независимо. Она выгнулась навстречу его нежности, но отвечать могла лишь участившимся дыханием да тихими словами, непонятными ей самой.
Его долго сдерживаемая страсть грозила мощным потоком снести все резоны, но он почти до крови закусил губу и не позволил себе забыть об осторожности. Марианна принесла ему в дар свою девственность и он должен был принять этот бесценный подарок достойно. Долгие, жгучие, мучительно-восхитительные минуты спустя он решился пробраться в самый интимный уголок ее тела. Девушка открылась ему навстречу и на какой-то миг он замер, пораженный в самое сердце ее красотой и ее доверчивостью. Эта пауза заставила ее распахнуть веки. Впервые в жизни она лицезрела обнаженного мужчину. И до чего же он был прекрасен - и прилипшая ко лбу прядь рыжих волос, и широкие плечи, и идеально сформированные мышцы живота. Она замерла с полуоткрытыми губами, любуясь невиданным чудом, которое поднималось как шлагбаум..."
"Я думал, тебя это уже не интересует," - произнес за спиной кто-то смутно знакомый. Вырванная из радужной пелены первой ночи, я не сразу уяснила, кто говорит со мной чуть хриплым, полным силы и призыва голосом. Муж стоял сзади и смотрел на меня насмешливо и удивленно. Но зрачки его расширились - и вовсе не от полумрака в комнате. С улицы раздался гадкий вяк автомобильной сигнализации, комп мигнул и начал перезагружаться. Муж наклонился и поцеловал меня в краешек губ.