Снова осечка

Снова осечка… я уже замучилась искать причины… то ли пули контрабандные, то ли порох промок… всё чаще думаю, что проблема таится в самом револьвере… Но убеждаю себя, что просто всё не попадается нужный калибр…


И вот… снова складываешь себя - девушку в коробочку, обтянутую бархатом… закрываешь её на замок, заботливо убираешь на самую высокую полочку и думаешь: «Что делать с ключом?» И пока тебя – человека переполняют эмоции, хочется швырнуть этот ключ в бездну или скормить страшному чудищу.. или вовсе расплавить, чтобы не мучиться, а главное – не мучить. Чтобы не бояться, что опять сделаешь больно… чтобы не ждать, когда сделают больно тебе. Считается, что тебе повезло, если больно сделал ты, а не тебе. Может быть и так… Было на моей памяти и то, и другое… но как-то я не могу оценить, что лучше, а что хуже.


Когда делают больно тебе, то ты можешь долго жалеть себя, искать причины, надеяться на перемены, а потом обозлиться на весь этот мир, ощетиниться и выставить иголки, и захотеть доказать всему миру, что я – хороший, меня можно любить. И ведь это огромная работа над собой, это исполинский труд, волшебный пендель к совершенно новому уровню жизни, к пониманию новой её грани, к расширению мировоззрения, эдакая импровизированная ступенька вверх на пути к звёздам…


А когда делаешь больно ты, то у тебя внутри разбиваются два лагеря: в одном лагере - угрюмые, поникшие, потерявшие веру в любовь, в теорию Платона отрицательные флюиды, гнобящие твою сущность чувством вины, сволочности, безответственности…а в другом лагере веселье – ура, снова свобода, к чёрту ограничения, я сама себе паровоз и никому ничего не должна! Да здравствуют друзья!!! К чёрту парней! Но если выйти за границу веселья, галдежа и праздничной бутафории, то немного правее, там, где молодой резвый ручей впадает в мудрую тягучую реку, можно увидеть небольшой огонёк костра рядом с игрушечной с виду палаткой – это надежда притаилась в этом живописном оазисе. Сидит себе тихонько и ожидает чудо.. А самое главное, что свято верит, в его существование, и в своё право на его существование.


И ты мгновенно понимаешь, куда деть ключик от той коробочки, что собралась тихонечко покрываться пылью за гранью этой реальности.


И до того странно наблюдать, как в твоей душе одновременно живут чувство отчаяния и надежды:


- Да всё… надоело всё, никого мне не надо…


- Эх… но ведь встречают же люди… И я ведь тоже в какой-то мере людь…


- Буду одиночкой, что ж поделать… Видно, такова моя судьба


- Нет-нет, всяко есть такие объятия, которые не устанут согревать меня холодными зимними вечерами, объятия, по которым будешь тосковать, находясь вдали, будешь рваться к ним, без которых сон твой станет беспокойным, рваным…


- Ну-ну, а пройдёт время и ты снова начнёшь тосковать по вольному ветру, что щекотал когда-то твои крылья… а дорогие когда-то объятья станут хуже прутьев золотой клетки…


- А какая к чёрту разница, если глаза твои будут блестеть тысячью звёзд, когда ты почувствуешь его руку на своём животе? Или заглядывать в бездонную вечность его глаз? Или слушать его размеренный спокойный голос? Ведь это мгновение стоит потом всей этой печали, боли…


И вот наслушаешься этих бесед вдоволь и даже через край… и подумаешь: «А не буду-ка я думать об этом вовсе… Пусть всё идёт своим чередом». И оно идёт, и причём неплохо идёт!!! И очень интересно, куда?