Визуализация

-Ты кретин, слышишь? Кретин! Эти твои жалкие фотокарточки…Ты всегда был ничем. Ничем и остался. За всю свою жизнь ты ни делал ничего, кроме этих идиотских фотокарточек, которые не берут ни в один журнал. Ты жалкий. Жалкий.

Элл уже не помнил, кто говорил ему эти слова. Окна в его пустой квартире были открыты. Он лежал на подоконнике.

В этот вечер гроза была настолько сильна, что в окно были видны только время от времени летящие по ветру красные зонтики убегающих людей. Элл смотрел на них, и придумывал себе истории о том, как они добегут, и в их семье их укроют теплым пледом и согреют руку чашкой горячего чая с малиной и сахаром. В его квартире люди были только на разбросанных фотографиях. Он лежал на подоконнике, слушал доносящееся из другого конца квартиры радио. Радио было расстроено, и из него доносились прерывистые звуки кантри. Элл был промокшим насквозь, гораздо больше, чем все те красные зонтики.

Покидав из окна бумажные кораблики, он удивлялся, почему они взлетают. Бумажные кораблики должны плавать. Это как если бы его пустили с фотоаппаратом на улицу, а он бы начал рисовать. Элл знал, что все должно происходить в силу своей очевидности.

Он достал с полки фотоаппарат, и начал делать свои идиотские фотокарточки. Очарованный красотой разрушения и зеленым оттенком воздуха и всего вокруг, он фотографировал, охваченный чем-то большим, чем желание занять время, которого у него всегда было много. Слишком много. Но даже с наличием неограниченного свободного времени, в его жизни все происходило в силу своей очевидности – он пускал бумажные кораблики и фотографировал. Иногда он выходил в магазин, покупал колу и замороженную пиццу, а потом кидал их в холодильник и забывал.

Элл уже не помнил, когда он решил больше никогда не верить людям. В его глазах эти секунды были раздражителями, которые он не мог визуализировать. Это было нечто слишком размытое, как его первые фотографии. Хоть он совсем и не помнил того момента, в его сознании была четкая установка: Не зависеть. Не контактировать.

Люди - только в качестве объектов, которыми можно заполнить свободный участок. Окружающее – только через пару сантиметров объектива. Потом, после проявки, можно делать с людьми и окружающим что угодно. Можно им даже верить.

Элл знал –верить людям можно только после введения их в перманентную кому, переведения на плоскость и цветовой обработки.

Ему хотелось красоты вокруг себя. Она у него была. Красота была развешана на веревочках по периметру его стен. Красоту в людях и событиях он видел только на этих мертвых кусках глянцевой бумаги.

Музыку он ненавидел. Ненавидел, потому что не мог перевести ее на плоскость, ввести в кому и сделать безжизненной. Элл знал – музыка материальна. И, вполне возможно, видима в других измерениях, но он не мог ее визуализировать в своем. Музыка скользит по воде, проникает в ее частицы. Значит, она материальна. Звук материален. Но кажется непомерно божественным, необъяснимо инопланетным для того, что бы его можно было ощутить, и слишком гордым, что бы его поймать и перевести на плоскость. А потом отредактировать цвета. Он ненавидел ее еще и за то, что она скользила по нему. Проникала в его частицы. И он чувствовал себя водой.

На самом же деле, он хотел чувствовать себя чем-то инопланетным. Он хотел верить, что однажды вспышка в небе, подобно той, что вводила людей в перманентную кому, ослепит его глаза, и существа с другой планеты высадятся у его дома и заберут его. Элл знал – тогда он перестанет быть таким одиноким.
За ним не прилетели
Однажды утром Элл понял, что в этот день все случится в силу своей непредсказуемости
Даже непредсказуемость в его сознании переводилась на плоскость и становилась очевидностью. Он страдал. Он не знал, что такое сюрпризы. Даже если бы фотографии начали разговаривать с ним, это вполне бы укладывалось в рамки очевидности. Он страдал. Элл знал, что в этот день он умрет.

В этот день он умер. Пустил самый последний бумажный кораблик в его жизни. И этот долетел до моря. Он упал не в лужу, в море. Элл никогда не был на море и не думал о нем. Поэтому, его он тоже не мог визуализировать. Если бы он знал, что его кораблик, плывущий по волнам, поймала соседская пятилетняя девочка и аккуратно вынесла на берег, а потом принесла домой. Если бы он знал, что она постучится в дверь, что бы отдать. Если бы он знал, как много вокруг происходило в силу того, что так просто должно случится. Если бы он мог представить важность своей жизни.

Однако, в этот день он умер. Элл знал.