Марго

 Маргарита Юрьевна Скавронская всегда знала, что опоздала родиться. Она, именно она должна была быть подругой Лили Брик, знать лично Веру Холодную, ходить в лучшие дома и встречать там Анну Ахматову, не пропускать поэтических вечеров с молодым Блоком, Андреем Белым, Игорем Северяниным. Именно с нее должен был Блок писать свою незнакомку и именно она должна была проходить мимо поэта "дыша духами и туманами", и именно о ней он сказал так до обидного точно: "И тонкий стан, шелками схваченный, и в кольцах узкая рука". Откуда он знал??? Кто была она, незнакомка, занявшая место Маргариты, Марго как она называла всегда себя? Кто была эта счастливица, дышавшая одним воздухом с теми, кого судьба прочила в друзья, а то и любовники именно Маргарите, но, почему-то в последний момент передумала, и выпустила Маргариту на свет божий в 1949 году, когда большая страна еще приходила в себя после страшнейшей из войн.
       Когда впервые узнала о существовании Лили Брик она не помнила, но всю жизнь была влюблена в образ Лили, брала с нее пример и жадно читала все, что только возможно было найти об этой удивительной женщине. Природа наградила Марго внешностью получше, чем Лилю, тем больше уважения вызывала Лиля у Марго. Она знала, что , живи она в то время, жизнь обязательно свела бы их с Лилей, а, кстати, и отчества у них были одинаковы - Юрьевна. Она так и видела себя и Лилю на фото, возможно с Маяковским, а можно и без него, и надпись под фотографией гласила бы : "Лиля Брик с близкой подругой Маргаритой Скавронской". И они обе на снимке глядящие не в камеру , вот еще плебейство! Нет, глядящие чуть вбок, уверенные с себе две молодые женщины, знаменитая муза поэта и ее красавица подруга.Еще был весьма притягателен образ Любови Орловой, а их с Александровым манера называть друг друга по имени-отчеству вызывала уважение. Марго так и звала мужа - Леонид Сергеевич. Но сама не терпела, когда к ней обращались по отчеству, она была слишком молода для этого. Собственный сын называл ее Марго, и так же она представилась когда-то и Кире, и даже внучка обращалась к ней так - Марго , Маргуся - в минуты особой любви. И Марго не протестовала.
       Марго всегда чувствовала себя чужой в круговороте эпохи, в которой ей довелось жить. Еще со школы она чувствовала, нет, она знала, что нет у нее ничего общего с этими спортивными девчонками, активными комсомолками, одевавшими сандалики и носочки на свои крепкие ноги, заплетающие косы в "корзинку", ходящими друг с другом под ручку, читающими вслух Багрицкого, и желающими отдать свои жизни Родине, если потребуется. Так же ей были чужды и мальчишки, играющие в волейбол, конструирующие модели самолетов, носящие прически "бокс" и "полубокс", старые ботинки, одинаковые рубашки. Они вечно звали ее в свои потно-утомительные игры, смущались и краснели, пряча вспотевшие руки в карманы, читали ей того же Багрицкого, называли девочек своими товарищами и готовили себя защищать Родину. Маргарита жила отчужденно , погрузившись в свою внутреннюю жизнь и книги. Ее мать, воспитательница детского сада ничего не могла дать Маргарите кроме своей любви и заботы, и Марго сама лепила себя из отрывков стихов, французских романов, кстати, именно тогда она стала называть себя Марго, а не Рита, как, собственно звала ее мать, да и все вокруг. Когда кто-то в классе назвал ее королевой Марго Маргарита была счастлива и стала еще более тщательно работать над собой. Она жадно следила за манерами актеров, играющих аристократов в фильмах, а их было так мало , таких фильмов! Она сама придумала себе походку с прямой спиной и неширокими шагами, манеру как бы томно садиться и опускать тонкие руки на колени, плавным движением вставать, смотреть на людей с вежливым холодком и разговаривать в полголоса. Вот тогда ей и пришла в голову мысль об упущенном ею серебряном веке и обиду на судьбу она пронесла через всю жизнь. Но она была умным и сильным человеком и к тому же слишком любила себя, поэтому смогла построить свою жизнь наилучшим в данных обстоятельствах образом, найдя подходящего мужа и создав себе свой отдельный от страны, личный серебряный век, в котором никогда не ели на кухне, упаси боже за столом , покрытом клеенкой.
       Когда впервые зашел разговор о муже Марго, та сказала Кире:" Он безумно любил меня, безумно. Был вообще достойным человеком, но..плебеем". Кира обалдела. И сколько лет Кира знала Марго, столько не переставала удивляться какую невероятную женщину она получила в свекрови. По сути, Маргарита никого кроме себя не любила, и даже единственного сына. Кира не понимала, что двигало Марго, когда она решила завести ребенка, потому что, по Кириным наблюдениям, Марго вовсе не испытывала к сыну любви, а в лучшем случае просто терпела его, как терпела всю жизнь рядом мужа, терпела всю эту жизнь за окнами своей роскошной квартиры, весь этот век, такой далекий от идеала.
       Само собой разумеется, Марго никогда не работала. Ну, во первых, вставать рано утром - это было совершенно не для нее, и ,потом, нестись куда-то с толпой служащих и рабочих, втискиваться в автобусы? Уж увольте. Да и деньгах недостатка никогда не было. Леонид Сергеевич зарабатывал очень прилично на своей секретной работе, "что-то там связанное с ракетостроением", деньгами руководила, конечно, она, Марго. Она не была транжира, как ни странно, но и на хорошее и нужное денег не жалела. Покупала антиквариат, вкус у нее, конечно, был отменный, хорошие портнихи для себя, портной-специалист по мужским костюмам для мужа, свежие продукты с рынка, хорошо платили домработнице, няне для ребенка, годами собирала книги, пластинки, имела замечательную парихмахершу, маникюршу, а как же!
       Вообще, если она кого и любила, то это была, безусловно, внучка. Марго с самого начала заметила, что внучка пошла в нее и внешне и характером, не удивительно, что обе они и стали так близки, и однажды Марго призналась Кире, что порой воспринимает Лёку как своего ребенка. У них были какие-то свои секреты, свои походы в кафе, это с восьмилетним-то ребенком! И однажды Кира услышала конец фразы, сказанной Марго Лёке: "И, если ты не будешь забывать об этом, все мужчины будут у твоих ног." "Боже мой, чему вы учите ребенка??" - воскликнула Кира, на что получила ответ : "Прежде всего она - женщина, а потом ребенок". А дочь при этих словах выпрямила спину. Так, семена уже были посеяны и Кира с чувством тревоги и странной гордости наблюдала за дочерью: росла влюбленная в себя навеки сердцеедка.
       Костя же с детства боготворил мать. Всё в их доме было подчинено ее желаниям , и отец охотно подчинялся жене, и домработница дыхнуть боялась, и ,вообще, все окружающие люди как-то открыто отходили на второй план, а на первом всегда была она, мама, Марго. Так был ли у него шанс не занять второстепенное место в ее жизни и в семье? Звала она его только Константин и единственным требованием к нему с детства было - не шуметь, когда мама отдыхает и не чавкать за столом. Рос он, как и можно ожидать, послушным и тихим ребенком, учился ровно, кстати, на собрания в школу ходила только домработница, Марго пришла лишь на выпускной, поразив и учителей, и выпускников, и их родителей. Леонид Сергеевич был тогда еще жив, но, как всегда занят, поэтому вопрос о поступлении Кости в институт вынуждена была решать Марго. Дело осложнялось тем, что у Кости не было никаких талантов. Никакой тяги ни к наукам, ни к искусству, но он был добросовестен и неленив, поэтому после раздумий Марго решила, что Историко-Архивный институт подойдет. Костя спорить не стал.
       И друзья и родственники всегда удивлялись, как смогла Кира построить ровные отношения с такой неординарной свекровью как Марго. А строить отношения и не пришлось. Марго была слишком равнодушна к сыну, слишком занята собой, слишком отстраннена от людей. Она давно научилась блокировать происходящее вокруг и не допускать до себя то, что могло нарушить плавное течение ее жизни. Она никогда не вмешивалась в семейную жизнь сына, никогда не повышала голос и, вообще, не обременяла собой жизнь молодой семьи. Кира же со своей стороны не могла не испытывать восхищенно-изучающего интереса к свекрови, никогда не расчитывала на ее помощь , и была бесконечно благодарна за невмешательство.
       Марго считала, что сыну повезло с женой. Константин был ни рыба - ни мясо, как искренне думала Марго , внешне он, к сожалению, пошел в отца - немного бесцветный , мягкие линии лица, раннее облысение. Но, как человек, он был очень неплох. Неприхотливый, вот плебейская черта, ну да ладно, для такого как он лучше быть неприхотливым, неглупый, незлопямятный. Все "не", но тут они несли положительный смысл.
       Когда Марго узнала о предстоящем вскоре разводе, она сказала Кире: " Я не в восторге, конечно, но как женщина я тебя понимаю." Узнав об измене сына, Марго была поражена поначалу. Оказалось, он был способен на непредсказуемый мужской поступок! Но, поразмышляв немного, она все-таки решила, что тут не было и речи о какой-либо самостоятельности, просто пришла более сильная чем жена и повела его к себе в постель, как телка на веревке. А когда Костя после развода привел к матери знакомиться свою новую женщину, Марго не преминула заметить в разговоре с Кирой, что "плебей - он и есть плебей", Кира от неожиданности даже рассмеялась.
       Кира познакомилась с Костей на дне рождении ближайшей подруги Аллы. Его привели туда в неясном статусе "приятель". Костя никого в компании не знал, по натуре и так тихий, он сидел там тише воды и ниже травы. Первое, на что Кира обратила внимание, были его синющие глаза и хороший рост. Потом уже, когда они многократно курили на балконе, она оценила и аккуратность в одежде, и хорошие манеры, и тихий смех. Он ненавязчиво поддерживал разговор и умел слушать. Кира проболтала с ним весь вечер и они ушли из гостей вместе. Алла на прощание подмигнула. В тот период сама Алла была без любовника, но ухажеров всегда вокруг нее было так много, что стоило ей только свистнуть, да что и говорить... Алка, вообще, была независтлива по отношению к подругам и их личной жизни, как бывают независтливы либо очень добрые, либо очень уверенные в себе люди. Вот и теперь, она ободряюще подмигнула Кире, как бы благославляя ее на новый роман. И роман начался! Да еще какой! После нервного и дерганного Ника , первой и изнуряющей Кириной любви, Костя казался ,буквально, оазисом , тенистым и мирным, благоуханным и спокойным. Кира искренне наслаждалась его обществом. Они бегали по кино и театрам, ходили в кафе и ресторанчики, часами гуляли по улицам, целовались и болтали обо всем на свете. Он был такой рассудительный, выдержанный и невозмутимый, что Кира умирала от умиления. А еще ей было приятно, что он не тащит ее в постель. Да. После того страшного аборта и мучительного расставания с Ником, после нескольких месяцев вытравливания Ника из глубин своей души, депресии, всех слез, пролитых ею, мысль о постели внушала отвращение и ужас. Как ей повезло, что Костя был так сдержан и не напорист. Опыт самого Кости был не так уж велик, постоянной подружки у него не еще не было, а были короткие связи с негордыми девчонками, попадавшимися то на летнем отдыхе, то на студенческой картошке. В душе Костя был романтик и традиционалист, поэтому весь роман с Кирой развивался по классической схеме: цветы-театры-кафе-поцелуи. В конце предполагался ЗАГС и потом уж постель. Так оно и случилось.
       Кирина семейная жизнь текла ровно и спокойно. Кирины родители обменяли квартиру в Москве на две крошечные , одну - на окраине Москвы для себя, они и так жаловались, что устали от шума и суеты, а оттуда еще и отцу на работу было близко, а вторая квартирка была на Академической и там Кира с Костей прожили год до самого рождения Лёки. А к рождению внучки Марго приподнесла им царский подарок - двухкомнатную в новом доме на проспекте Вернадского. Свою квартирку они сдавали и эти деньги были всегда кстати. Отсидев с дочкой положенный год, Кира вышла на работу, а для Лёки присмотрели ясли, но тут неожиданно запротестовала никогда и ни во что не вмешивающаяся Марго, она сказала, что будет давать деньги на няню, а трех Лёкиных лет готова сидеть с ней сама. И сидела! Ну, не совсем сама, многое было возложено на домработницу, а сама Марго осуществляла общее руководство и собственно воспитание. Лёка души не чаяла в бабушке, причем взаимно, и, кстати, даже внешне Лёка была вылитая Марго.
       Лёка была из тех детей, которые уже в раннем возрасте имеют обо всем свое личное мнение. К тому же и воспитание Марго дало свои плоды, например, когда в скверике гуляющие с детьми мамы спрашивали ее:"Девочка, а тебя как зовут?", то получали ответ:"Елена", а если , услышав как ее называет Марго, тоже начинали называть ее Лёкой, то немедленно следовала поправка: "Для вас - Елена". А когда однажды одна из мам раскричалась на своего сына, пятилетняя Лёка заметила: "Зачем вы кричите на ребенка? Это плебейство." Да, Марго могла гордиться. Ела Лёка нетпропливо и аккуратно, когда она ,поев, изящно вытирала губы салфеткой, очердные свидетели этого впадали в восторг и Лёка равнодушно принимала их похвалы. Но, конечно, она, будучи ребенком была и непоседлива, и шаловлива, и любила побегать и, кстати, была очень спортивна. Тут уж Марго ничего поделать не могла. Отношения Киры с собственной дочерью складывались ровные, без тех крайностей, которые бывают сплошь и рядом: поцелуи и тут же шлепки. Да, собственно, Лёку и невозможно было отшлепать. По воскрестным утрам Лёка приходила в постель к родителям и они втроём нежились и любились, и баловались бывало, потом вместе завтракали, и куда-нибудь ехали-шли, зимой - санки и лыжи, летом - в парки, скверики. Когда встал вопрос о разводе, и Кира начала издалека объяснять шестилетней Лёке, что и папа ее любит, и она, мама, ее любит и всегда будут любить, просто им нехорошо вместе, так бывает у взрослых, ничего, мол, страшного, Лёка совершенно по-детски расплакалась и сквозь слёзы сказала:"Не говори мне, что развод - это хорошо, это совсем наоборот очень плохо!". А когда Костя перевозил вещи к своей пассии, Лёка была у Марго,и ,вернувшись домой, она обошла квартиру, Кира напяженно следила за ней, а та сказала матери: "Вот так и будем жить тут, две женщины. Или ты мне отчима найдешь?" На что Кира твердо сказала:"Нет".
       Марго ошибалась, конечно, считая Костю таким уж никаким. Никаким он, безусловно, не был. Просто он был не таков, каким бы она хотела видеть собственного сына. Требования к мужчинам у Марго всегда были высокие. Кира была уверена, что у Марго была добрая сотня любовников и до первого замужества, и во течении обих замужеств, да и после смерти Леонида Сергеевича. И ошибалась. Как раз любовников у Марго было не много. Таким как Лиля Брик было где развернуться, у них был такой выбор, что голова шла кругом, ну где, где бедная Марго могла найти себе не просто мужика, а именно мужчину? Времена подходящих ей мужчин прошли и приходилось выбирать из того, что было. А было негусто. Изрядно подкошенная репрессиями интеллигенция где-то, конечно, существовала, где-то бродили отпрыски хороших фамилий, где-то и кто-то умел изысканно и легко пользоваться столовыми приборами, красиво ухаживать за дамой, поддерживать светские беседы, следить за обувью и ногтями. Но такие Марго почти не попадались. А попадались все больше представители первого поколения советской интеллигенции, котоые, хоть и читали книжки, и были , возможно, грамотными в своей области специалистами, и даже ходили в театры, и неплохо умели ность костюмы - некоторые из них, во всяком случае, но их крестьянское и пролетарское происхождение было большими буквами написано у них на лицах, и с этим ничего нельзя было поделать.
       Окончив школу, Марго рванула в Москву, к двоюродной сестре матери и там поступила на курсы чертежников. Тетка двоюродная не была в восторге по началу, но потом привыкла, у самой у нее детей не было, а муж погиб на фронте. Только удручала ее холодность молодой племянницы, а так девушка она была чистоплотная, аккуратная , тихая. После курсов Марго попала в конструкторское бюро, где за ней сразу кинулись ухаживать несколько молодых инженеров, и она придирчиво и строго отбирала из них лучшего, пока выбор ее не остановился на Владимире, избалованном сыночке кого-то из известных конструкторов. Марго была слишком молода и неопытна, чтоб за внешним лоском разглядеть, по сути, пустого человечка, занятого собой и больше никем. Они поженились и прожили с его родителями два года в огромной квартире, и Марго многому научилась у свекрови. А та , в свою очередь, была польщена сдержанным восхищением своей молчаливой невестки, и охотно обучала ее премудростям ведения домашнего хозяйства, сервировки стола, правилам приёма гостей, да и приодела она Марго щедро, довольная собой, своей щедростью. Однажды в шутку назвала себя Пигмалионом и Марго проглотила это. Свёкор был безобидный дядька, отдавший на откуп жене весь дом, к невестке он относился дружески, а вот сыном был не доволен. В ссоры Владимира с отцом и матерью Марго никогда не вмешивалась. Вообще, уже после нескольких месяцев семейной жизни она поймала себя на мысли, что с удовольствием жила бы здесь, с его родителями, но без него самого. Постельные утехи ей были скучны, а, может, Володе не удалось разбудить в ней женщину,но ,так или иначе, она изменила ему из любопытства с одним аспирантом, который был безумно в нее влюблен. Измена ничего не дала ей в смысле познания прелестей любовной гимнастики, но для себя Марго сделала вывод, что сходиться нужно только с очень влюбленным мужчиной. Володя же был навсегда влюблен в только в себя. Трудно сказать, как протекала бы ее жизнь в этом скучном союзе с Володей, если бы в их дом судьба не забросила давнего друга свекра Марго.
       Леонид был старше Марго на приличное количество лет , но в любовных делах большого опыта не имел, а имел за плечами отсидку в шараге , где и проработал всю войну, арестованный по нелепому обвинению в шпионаже. Жена сразу от него отреклась, но это ее не спасло, и пошла она по лагерям, пока не сгинула где-то. Леонид влюбился в Марго с первого взгляда. Но она была невесткой его друга и его глубокая порядочность не допускала ни одной крамольной мысли в адрес молодой женщины. Марго, конечно, раскусила всю бурю чувств вечно смущающегося инженера и стала выжидать. Но кроме измученных взгляов в ее сторону украдкой ничего не получала. И тогда она решила взять инициативу в свои руки. Помог случай. Леонид был приглашен погостить на дачу на пару-тройку дней. Марго после купания в речке вбежала в пустой дом в одном купальнике и полотенцем на голове, а там стоял только что приехавший Леонид, она пробежала по коридору, сделав вид, что не заметила его, одним движением сбросила с себя мокрый купальный лифчик и ловко стянула трусики на глазах ошалевшего Леонида, и когда он сумел издать пересохшей глоткой предупреждающий кашель, она вскрикнула, в мнимом ужасе распахнула синие свои глаза и стала медленно опускаться на пол в притворной дурноте. Леонид бросился , конечно, на помощь, подхватил холодную, обнаженную нимфу , которая со стоном упала ему в протянутые руки, и замер с ней в руках в совершенном ступоре. "Помогите мне добраться до моей комнаты", - прошептала Марго и Леонид суетливо и добровольно вбежал в приготовленную ему ловушку. Грехопадение было бурным. Но Марго даже не представляла, насколько порядочным человеком был Леонид. Как только появились родители Володи, Леонид увел свекра в другую комнату и поставил того в известность, что с этой минуты Марго - его жена. Вещи его еще были не разобраны, он взял Марго, успевшую надеть на голое тело сарафан, за руку и повел ее за собой мимо остолбеневшей свекрови.
 Так Марго связала свою жизнь с Леонидом Сергеевичем и никогда не пожалела об этом. Он любил ее безумно всю жизнь, до самой смерти, которая последовала, когда Костя еще учился на втором курсе института. Сердце у Леонида Сергеевича после лагерей было слабым.