Клавдия Глава 1

Мать возилась с огромными чугунами возле печки и бурчала.
«Много работы в огороде, а все девки разбежались, кто в город, кто замуж. Вот и рожай детей...И эта, вон, чемодан собирает...»
Клавка кидала свое нехитрое бельишко в затасканый чемодан, единственный на всю семью, щедро подаренный ей отцом на предстоящую свадьбу.
 - Пусть собирается, - успокаивал жену Егор. – Одним ртом меньше!
Вечером за дочерью должен был приехать жених и увезти ее на своем красном мотоцикле в другую жизнь. Клавке было страшно покидать родную деревню, простой уклад жизни, к которому она привыкла. Время от времени в уголках ее глаз скапливались слезы и маленькими капельками плюхались на потрепанную поверхность семейной реликвии. Старый замок не поддавался, Клавка никак не могла его защелкнуть. Она уложила туда почти не ношеное платье в горошек, новые тапки, две старых кофты, письма Николая из армии, пакетик с пудрой и губной помадой, настоящее богатство для деревенской девчонки. После росписи в сельсовете они собирались уезжать в далекую Сибирь. Клавка надеялась, что мать даст денег на дорогу. Как раз перед этими событиями председатель колхоза выдал ей за хорошую работу премию в виде живого бычка на откорм, который и поселился на скотном дворе родителей, рядом со старой коровой и курами. Можно было его продать в городе. Но мать молчала про деньги, а Клавка спросить боялась. Когда стемнело, и рокот мотора мотоцикла затих прямо перед домом, она побежала встречать жениха.
Катерина сухо обняла дочь на прощание, а Егор расплакался. Видно, распитая на пару с Николаем бутылка с мутной самогонкой, запрятанная до особого случая, помогала выходить накопившимся эмоциям.
- Еппптывай...- всхлипывал Егор. – Дочк, ты ж не забывай папку!
Клавка не выдержала и тоже заплакала, уткнувшись в уютное теплое плечо отца.
- Идите уже, Главдя, - поторопила ее мать. – А то не угомонить потом отца. Как капля в рот попала, так буянить начинает.
Николай усадил невесту позади себя, и они исчезли в поднятом облаке пыли.

Клавка робко переступила порог незнакомого дома. Мать Николая Надежда заулыбалась ей навстречу:
- Не стесняйся, дочка, проходи.
Дмитрий, отчим жениха, обнял Клавку и усадил за накрытый стол.
- Ну, за знакомство! – он начал расторопно разливать настоящую бутылку водки, видимо, к встрече готовились.
Надежда поставила на стол большую утятницу с бараниной и тушеной картошкой. Дух пошел такой, что у Клавки закружилась голова.
- Нет, я не хочу, я сыта, - залепетала девушка, боясь показать, как у нее от страха дрожат руки.
- Ешь, я сказал! Знаю, что голодная, - догадался Николай.
- Я возьму пирожка, пожалуй.
Надеждины пироги славились на всю деревню. Сдобные, печеные в русской печке, про такие соседи говорили «духмяные», что означало душистые и румяные.
Роспись в сельсовете была назначена на послезавтра. Потом собирались сделать небольшой вечер, и после этого молодые должны были уехать на место вербовки Николая в далекую Сибирь.
- Дочка, - позвала Клавку мать Николая. – Мы завтра поедем в город за продуктами, а ты останешься за хозяйку. Свари суп, вот продукты в шкафчике. Мы вернемся вечером и вместе поедим.
Клавка закивала головой.
Постелили молодым в комнате. Надежда с мужем улеглись на печке в кухне. Клавка, хоть и ходила уже с Николаем в сарай, как принято в деревне, где они лежали рядышком на сене, целовались, но ничего лишнего она никогда не позволяла. Мысль о первой ночи в постели, как настоящие муж и жена, Клавку будоражила и пугала. Да еще и родители за тонкой перегородкой, наверное, не спят, а слушают шорохи и скрип кровати. Клавка боялась того, что она ничего не знает, как надо вести себя с мужем в постели. Старшая сестра учила ее: «Ты лежи и ничего не делай, мужики сами все знают».
Надежда опять поманила ее пальцем:
- Если тебе надо помыться, я водички погрела, поставила около печки.
- Не, я так...
- Ну, как хочешь, - поцеловала ее будущая свекровь.

- Подожди, не спят еще, - испуганно отстранила Клавка навалившего на нее и тяжело задышавшего Николая.
Тот уже не хотел слушать никаких возражений и задирал Клавкину нижнюю рубаху. Она натянулась как струна и стиснула ноги. От страха не чувствовала ничего, кроме отвращения к происходящему.
«Правильно взрослые бабы говорили, что ничего хорошего в этом нет, но надо терпеть».
- Ой, - вдруг вскрикнула она от боли, почувствовав как Николай пытается раздвинуть ее ноги и нажал на больную коленку. Когда на скотном дворе кормила бычка, упала на ведро с кормом.
Николай сразу как-то обмяк и улегся рядом, тяжело сопя.
- Это все, Коль? Ты все сделал? - с надеждой спросила она.
- Сделаешь тут чего-нибудь с тобой, когда ты кричишь на весь дом, - Николай отвернулся обиженно к стенке.
- Коль, я есть хочу, аж, свело все в животе...
- А чего ж ты за столом-то скромничала...
- Боязно, первый раз у вас...
Николай в кальсонах отправился на кухню за пирогами.
Счастливая Клавка умяла сразу три штуки и тут же заснула.

Николай утром ушел искать кого-нибудь из сельсовета, чтобы их росписали. Председатель работать в выходной день категорически отказался. Николай дал ему десять рублей, большую сумму по тем временам, и дело было улажено.
Клавка, оставшись дома одна, принялась за хозяйство. Изучила содержимое шкафа с продуктами и удивилась, у них в доме никогда такого не видели. Особенно ее поразили макароны, длинные тонкие палочки из теста. В их деревне про них только слышали, а Клавка их видела в магазине в городе, но ни разу не пробовала. И увидев огромный открытый бумажный мешок с макаронами, она тут же взяла одну и захрустела.
«По вкусу ничего особенного...И чего все про них говорят... Ааа... Как-то сестра Маша рассказывала, что ела у кого-то в городе жареные макароны. А если их и приготовить на обед...»
Клавка взялась за дело. Растопила печь, нашла большую чугунную сковородку, уложила на нее штабель из макарон, щедро положила топленое масло из большой банки и поставила на угли. Когда макароны зажарились до золотистого цвета, она вынула сковородку и с любопытством рассматривала, что у нее получилось.
Дверь в кухню со скрипом распахнулась, и вошел Николай.
- Все, договорился, в субботу распишет нас председатель. Ух, голодный как волк! – уселся за стол Николай. – Ты пожрать чего-нибудь сварила, молодая жена? – заулыбался он.
- Пока не жена еще, а невеста... - Клавка с гордостью поставила перед ним сковородку. Макароны пожарила!
- Ах, да... Если выяснится, что ты готовишь плохо, я еще могу отказаться! – пошутил он. - Вид какой-то странный...
Николай подозрительно осмотрел содержимое сковородки. Он тоже никогда не видел макарон. В армии кормили только кашей и картофельным пюре. Взял коричневую палочку и погрыз.
- Сама такое ешь! Суп свари к вечеру, - встал он из-за стола. – А я пошел еще насчет машины договорюсь, чтоб до поезда подкинули.
Голодная Клавка также похрустела макарониной и отложила.

Надежда с мужем, навьюченные сумками с продуктами, вернулись, когда уже стемнело. Клавка их встретила, раскрасневшаяся от жара печки. Тут же подоспел Николай, уставший и голодный. Зашептал Клавке на ухо: «Макаронами кормить будешь?» Она заулыбалась: «Нет, не понравились они мне, я суп сварила, как заказывал!»
- Кормить будешь, дочка? – подмигнул ей Дмитрий.
Надежда принялась расставлять тарелки. Клавка поставила в центр стола большую кастрюлю с супом. На всю кухню распространился ароматный запах. Она торжественно сняла крышку и половником зачерпнула суп, приготовив первую тарелку для Дмитрия. Суп в печке разварился и был похож больше на густую кашу. В ее семье суп варили всегда жидкий, клали немного картошки, немного гороха, луку, и щепотку крупы, в основном, перловку, самую дешевую, из продававшихся в городе. У Надежды Клавка нашла настоящее пшено, которое они покупали только для молоденьких цыплят, а сами никогда не ели, дорого. Когда девушка их кормила, иногда украдкой бросала маленькую пригоршню желтой вареной крупы в рот, как было вкусно! Мать все время приговаривала, что если в суп положить больше всего, так он гуще и наваристее будет. Вот Клавка и не пожалела продуктов, которых было много. В кастрюлю с супом высыпала почти весь килограммовый пакет с пшеном.
Увидев результат своей стряпни, Клавка ахнула, а Надежда ее успокоила:
- Ничего, дочка, со временем всему научишься!
- А вкусно, - наворачивал густую кашу проголодавшийся Дмитрий.

В эту ночь Николай, улегшись в постель, сразу шумно захрапел, и невеста облегченно вздохнула. Прижалась к теплому телу мужчины, который завтра должен стать ей мужем, грея свои всегда холодные ноги. «Хорошо, что это не каждый день», - подумала она и уснула.