Случайная неслучайность

                Седьмого марта Таня, молодая женщина с лицом ангела с картины Боттичелли, соскочила с постели раньше обычного и сразу же бросилась к зеркалу в ванной комнате, посмотреть; не припухло-ли за то время пока она спала её личико, после маски и массажа, сделанного косметологом накануне вечером. Убедившись, что не произошло никаких неприятных превращений, она почувствовала облегчение, словно гора свалилась с плеч, а её мыслями овладело необыкновенное, радостное волнение перед наступающим днём,  предстоящим событием, которое намечено в три часа по полудню.

                Таня, в свои двадцать шесть лет, имеет все.  Она получила хорошее образование. У неё собственный успешный туристический бизнес. Замуж Таня вышла по взаимной любви. С мужем Алексеем, который старше её на девять лет, они живут душа в душу в собственной трёхкомнатной квартире, в центре города. Ещё у неё есть несколько близких подруг, которых она считает надёжными и поэтому доверяет им, то есть безбоязненно рассказывает о своем, о девичьем. Они же с некоторой завистью называют Таню самой удачливой, и самой счастливой из них.  Таня не оспаривает этих убеждений, потому что и сама считает это, самой, что ни на есть настоящей правдой, ибо никто из её подруг, да и просто знакомых женщин не  обожаемы мужем, так же сильно, как она. Леша не скрывает от знакомых и посторонних людей своих чувств к очаровательной жене, и при ком угодно говорит ей много чудесных нежных слов о том, как она хороша собой, и как он любит её. Он любуется Таней, как картиной, часто уверяет, будто её руки восхитительны, прелестнее нет даже у первой красавицы. Про волосы он говорит, что они краше золотого дождя, про глаза, что ангелы слетают с неба, чтобы смотреть в них, как в зеркало. Таня отвечает мужу преданностью, заботой и всепоглощающей любовью, которая владеет не только её сердцем и душой, но и умом. Это видят, знают и понимают родные, друзья и просто знакомые.

                Таня умеет изящно танцевать, её обаятельные манеры, и элегантность не оставляют равнодушными и других мужчин, что раздражает её любимого Лёшика, поэтому после свадьбы она старается, реже бывать на публичных мероприятиях, а последнее время и вовсе перестала отвечать на приглашения. Если теперь она  и появляется, где-то на торжестве или вечеринке, то не по собственному желанию, а по распоряжению высшего руководства.  При этом у неё нет ни малейшего самолюбия; она не мнит себя центром Вселенной, отлично понимая, что Земля может вращаться и без её помощи; в собственных глазах она значит не больше незаметного воробышка, поэтому перед лицом уважаемого начальства, никогда не дерзнула бы, быть тщеславной. 

                Сегодня особенный день и особый случай. В течение года международная компания "Профи" проводила конкурс среди предпринимателей России, где Таня и стала одной из победительниц в номинации "Лучшая женщина-предприниматель".  Поэтому она, как генеральный директор - владелец компании "Олимп", член Совета директоров ассоциации "Руст", получила личное приглашение от МЭРа, который в канун Международного женского дня будет чествовать отличившихся женщин руководителей и вручать им цветы.  Поскольку Таня была уверена, что в бизнесе неважно, какого пола человек, а главное - риск, который непременно приведет к успеху, то слегка досадовала на то, что ей отчасти придётся принимать поздравления за отличия по гендерному признаку, хотя её заслуги в этом нет никакой. Но, этот факт был незначительным по сравнению с тем ощущением победы, которое она испытывала перед получением престижной награды.  Таня была безмерно счастлива, и ничто не могло испортить её приподнятого настроения. Сегодня у неё  много планов, связанных с приготовлением к торжеству.

                Таня быстро оделась, зашла в спальню, поцеловала спящего, тепленького, любимого и такого родного Лешку, полюбовалась им некоторое время, и выскочила на улицу.
 
                Проснувшийся город бурлил, гудел, жил своей предпраздничной жизнью. В преддверии любых праздников общественное бессознательное, в лице обывателей, как будто участвуют в затянувшемся флешмобе. Все одновременно начинают суетиться, торопливо бегут за подарками, продуктами, нарядами, заказами, и Бог его знает, кто ещё куда. В общественных местах, типа бутиков, кафе, супермаркетов, и общественного транспорта, собираются толпы особей женского пола, и беспрерывно щебечут о том, что они дарили совсем недавно двадцать третьего февраля, или на день Святого Валентина - Саше,Коле,Ване. Обычно это бывают сердечки, игрушки, билеты и прочая мелочь.  Еще громче говорится о том, что Саша-Коля-Ваня подарят, или подарили им. Здесь, чаще упоминаются ювелирные украшения, туры на Мальдивы, походы в кино, дорогие рестораны и тому подобное. Повсеместно слышны разговоры, как из старого черно-белого фильма про Золушку: «Принц посмотрел на меня два раза, сказал ха, ха, ха. Итого – три знака внимания». В такие дни можно увидеть бесчисленное множество сорванных цветов. Огромные, и не очень букеты из роз, хризантем, мимоз, тюльпанов - непременный атрибут всякого рода торжеств. Цветов так много, что, кажется, все люди несут их. Цветы украшенные прозрачной, шуршащей плёнкой, дополненные блестящими полосками серпантина, укутанные листами декоративной фольги, посыпанные искусственным блеском, кружочками конфетти и прочей мишурой, складывают в букеты, будто прибирают в последний путь.

                Женщины, с цветами в руках, шефствуют неторопливо, гордо, таинственно улыбаясь, будто этот шуршащий кулёк наполнил их сущность достоинством, имеющим огромное значение для окружающих. Букеты они несут перед собой, периодически обнюхивая, обнимая и прижимая к груди, или осторожно кладут на руку, как грудного ребёнка. Мужчины с цветами выглядят совсем по-другому. Они торопятся, стыдятся, стараются незаметно добежать до нужного места и исполнить эту непривычную и тягостную обязанность - вручение цветов даме. Да и сами цветы, мужчины не выставляют, как дамы, на всеобщее обозрение, а скромно держат за стебельки, опустив головками вниз, а то и вовсе под локтем или прячут в целлофановом пакете. Грустные увядающие цветы, высовываясь из оберток, торчат бутонами вверх, будто последний раз глядят в небо, навсегда прощаясь с ним.

                Таня жалела сорванные цветы, потому что растения всегда представлялись для неё живыми существами, и называла букеты цветов в обёртке или праздничной коробке - гробиками, а сами цветы - трупиками.

                Салон красоты, последнее заведение, которое Таня собиралась посетить перед торжеством, ждал ее.

— До чего же изобретательны люди — сказала она, садясь в парикмахерское кресло к мастеру Ольге, которая, к слову сказать, была незамужней женщиной, и к тому же старой девой — придумали бессмысленный праздник, и поздравления, глупее не придумаешь: «Оставайся такой женщиной, какая ты есть!» Можно подумать, что все женщины только и мечтают о смене пола.

— Не говори для меня восьмое марта вообще неприятность, которая случается с завидной периодичностью.

— Ты не права, неприятности, Олюшка - случаются в жизни каждого.
 
— Некоторые неприятности, да и случаются они, только иногда. Но для меня неприятность — это день восьмое марта, а он бывает каждый год. Вам, мужья и цветы, и уважение, и любовь, а нам остается только завидовать

— Знаешь, я, как подумаю — перевела разговор на другую тему Таня — что придется, улыбаясь благодарить за поздравления, так мне дурно делается

— Чего вдруг? Стесняешься, что ли? Ты хорошо воспитана, чего стыдится?

— Ну, это ты так думаешь, а другие?

— Перестань, Танюха, у тебя нет врагов.

— Врагов, может, и нет, но на душе с самого утра кошки скребут — слукавила Таня. Она знала, что выглядит на все сто, не зря же она перемерила все свои наряды, выбирая, что надеть на торжество, и остановилась на стильном сером костюме, который, подчёркивая фигуру, очень идёт ей. Не зря же сама Ольга, титулованный мастер парикмахер, колдует над прической уже второй час.

— Ну, дорогая, теперь все!  Ты выглядишь безупречно — подвела итог Оля, залюбовавшись своей работой. Таня критически осмотрела себя в зеркале, повертевшись в разные стороны, и осталась вполне удовлетворённой. Она была уверена в том, что не только прекрасна сама по себе, но ещё великолепно одета, и причёсана.  Улыбнувшись, она поблагодарила Олю, выслушала комплименты от работников салона, и в приподнятом расположении духа счастливая, и радостная, отправилась на торжество.
      
                В фойе мэрии собирались приглашённые дамы. Пока в конференц—зале шли последние приготовления, прибывающим предлагали подождать в приёмной. Таня, поздоровавшись и пробормотав банальное поздравление, скромно встала у стены, потому что кресла уже были заняты, и вместе со всеми стала ждать приглашения пройти в зал. Люди все подходили и подходили. Спустя некоторое время в приёмную уверенным шагом вошла одна из подруг Тани — Марина и, осмотревшись, направилась в её сторону. Таня качнулась в сторону подруги, собираясь ответить на её приветствие, но Марина, остановилась рядом с другой дамой, и церемонно, прикасаясь, щека к щеке, только звуком, не трогая самих губ, расцеловала её, как близкую подругу.

— Привет дорогая! Как же давно я тебя не видела — проворковала Марина
"Вот ненормальная, чуть не бросилась в объятья, а она даже не заметила меня" — подумала Таня, и от неловкости поспешно отвернулась к стене. Марина со знакомой принялись живо беседовать. Они вспоминали прошлое и обсуждали события из жизни общих друзей. Таня, по причине близости, оказалась невольным слушателем их разговора. Впрочем, женщины не старались соблюсти тайну, и то, о чем они говорили, довольно громким шёпотом, слышали  все присутствующие. Высказывались же они довольно откровенно, где-то иронично, а иногда в  словах сквозил грубый сарказм, обнажая и выставляя на показ недостатки того, о ком шла речь. Они настолько были увлечены беседой, что не обращая ни на кого внимания, болтали и весело посмеивались

— А помнишь Лёшку?
 
— Это который? Машуков что ли? Таня, услышав собственную фамилию, замерла от неожиданности и будто вдавилась в стену. Ей показалось, и что все уставились на неё и ждут, когда дамы начнут раздевать её и мужа на глазах всей публики.

— Ну да, а кто же ещё у нас играл, перебирал, знакомился, бросал
— Как же помню. Как не запомнить? Он и за мной ухаживал.
— За кем только не ухаживал.
— Я помню, что очень неравнодушна была к нему. А когда он к этой Римме перебежал, думала всё: « Ужо тебе, паршивец! Найдется, найдется и на тебя ловкачка, вопрос времени и арсенала. Так вот он женился!
— Да, ты что? Да не может быть! Неужели женился?
— Да представь себе
— Но, он же так бравировал  холостяцким статусом «не родилась, мол, еще такая краля, что меня свободы моей личной лишит, и к быту кухонным полотенцем привяжет» И кто же умудрился окольцевать его?
— Танюша - едко проговорила Марина, скривив на лице гримасу, как от кислого лимона.
— Я, что-то не помню Танюшу, что за цаца?
— Да, серенькая такая, никакая такая, так уродинка на щёчке. Да ты её знаешь, блондиночка такая, как одуванчик, молчала всё время, тупенькая такая. Турбюро у неё  «Олимп».

                От этих слов, и интонации, в которой они произносились, кровь ударила в Тане в лицо, сердце стучало на всю приёмную, щёки пылали. Она с трудом сдерживала желание повернуться и поздороваться с подругой, которая продолжала ёрничать и издеваться над ней.
— ААААА!Неужто на ней наш прынц, птица гордая, холостяцкая, женился?!
— На ней! Бедолага, красавец неприступный, наш специалист по мурыжанью женщин всех сортов, наш символ мужской вольницы.
— Представляю парочку!
— Да, представь себе. Женился, да не просто, а со всей вот этой свадебной фигней, с этими вот лимузинами-ресторанами.
— Но ведь он так яростно хаял и называл главной причиной отказа жениться вообще когда—либо в этой жизни. Уж не приворожила ли, стервь, нашего певца мужской свободы?
— Кто его знает. Она, ещё та хитрованка, зашла с тыла. Окрутила не его, а его маму.
— Господи — подумала Таня — я с его мамой за неделю до свадьбы познакомилась, и она знает об этом
— Что, нашла пятую колонну в неприступной армии, увлекла свекровь живописанием будущей семейной жизни сыночка?
— Ага, внуками, диетическим питанием, прекращением клубных бдений и, вообще, полным облагораживанием.
— Во, дала, а! Как она его ловко!
— Да уж, как мать может плешь проесть, так любой другой бабе и не снилось даже
— Ага! Особенно, если мать умная, то плешь проедает в несколько этапов и под благородным прикрытием
— Вот наш, и сдался вскоре после начала активных военных действий.
— А ты откуда знаешь?
— Да сам говорил. Мы ведь до сих пор…г-г-г вместе — Марина погудела низким грудным звуком, выражая тем самым намёк на тайные встречи
— А-а-а-а?!
— Вот и А-а-а-а, что а? Ноет теперь. Так ему и надо. Жил? Жил. Котлеты, регулярный секс и прочие радости имел? Имел. Решил жениться? Получай!
— Ну и все тогда, ты молодец, баба!

                Тане, чуть живой от стыда, обиды, неловкости и нелепости происходящего, казалось, что в приёмной все знают о ком, идёт речь и если она шевельнётся, то они увидят, что она, та самая уродина о ком говорят женщины, действительно безобразна. От приподнятого состояния, как и от собственной неповторимости и великолепия не осталось и следа. Её мысли лихорадочно метались.
— Что делать? Как уйти? Слушать это невыносимо. Просто повернуться и уйти? Этого сделать она уже не могла, потому уходить нужно было раньше, а не теперь.
- Да уж, милые девчушки! Прошептала ей на ухо стоящая рядом женщина — этакие, маленькие бомбардировщики — истребители. Еще чуть-чуть  и начнут по примеру своих военных прототипов рисовать значки на фюзеляже, только не за сбитый самолет противника, а за чужого мужа
— Когда уже МЭР пригласит нас — одними губами ответила ей Таня, чтобы прекратить нелепый разговор.
 
                Некоторые женщины, находившиеся в приёмной, действительно знали, о ком идет речь, и внимательно наблюдали за Таней. Мелкие ничего не значащие разговоры между ними сошли на нет. Напряжение было невыносимым. Таня, с пунцовым от стыда лицом больше всего на свете хотела сейчас провалиться под землю, пройти сквозь стену исчезнуть и растаять, чтобы уже больше никогда не появляться здесь и, вообще, нигде. Неужели ещё сегодня утром было безоблачное небо, и она была весёлой, довольной, общительной и нежной женой, свободной от страхов, стыда и неуверенности в себе? Неужели она настолько слепа, что не рассмотрела, не поняла и не предполагала даже, кто её муж.
— Вот значит, где он бывает, почему задерживается и работает в ночные смены — думала она. Неужели все то, что услышала Таня, сказано о ней, тем человеком, кого она считала хорошей и приятной женщиной, более того, если бы кто-то спросил: «кто вам эта женщина?», она бы не задумываясь, ответила, что это близкая подруга.
                Жгучее, разрывающее плоть и пожирающее душу предательство захлестнуло Таню и подняло откуда-то из самых глубин все чувства. Это была боль, и ярость, и ненависть, разочарование во всем. Это был ужасный, кошмарный несчастный случай, какая-то ошибка, это была катастрофа, разрушившая в один единственный миг всю её жизнь, оказавшуюся фарсом, бутафорией, иллюзией. Тане откуда-то сверху, как прозрение, интуитивный миг истины пришло понимание, что все услышанное здесь правда, которую она не замечала доселе. Ей было нестерпимо стыдно и жгучее желание быстрее покончить со всем этим, горело внутри. Женщине казалось, что прошла целая вечность мучительного двусмысленного положения. Она еле сдерживала бурю эмоций, чтобы не закричать в голос, заплакать, завыть по-волчьи, и уже почти не контролировала себя и свои эмоции

— М-а-а-а-а-мо-чка — разорвал тишину громкий крик.
Девочка лет четырёх, стоявшая с матерью в приёмной и уставшая ждать, а может быть, почувствовавшая повисшее в тишине напряжение обратилась ещё раз к матери
— Мама, ну когда нас дядя позовет?
— Не знаю мой солнечный лучик, должно быть уже скоро
— Мама, а я когда вырасту, тоже буду красивая, как та тётя?
— Конечно моя королева. Ты будешь самая красивая.
— И у меня будут такие же ногти, как у той тёти?
— Да мой цветочек.
— И такие же волосы, как у той тёти?
— Ну конечно, но о какой тёте ты говоришь?
— Мама ты что ли не видишь? Смотри, какая красивая тетя. Девочка подбежала к Тане и, взяв её за руку ещё громче, чтобы услышала мама, сказала.
— Вот же она! Тетя, ты  красивая, как цветочек! — сказала девочка, доверчиво заглядывая Тане в пунцовое лицо. Все в приёмной повернули головы в сторону Тани, чтобы увидеть самую красивую, по словам ребёнка женщину. Таня погладила девочку по голове и тихо прошептала 
— Цветочек, который прибрали в последний путь — и громче добавила
— Это ты самая красивая, как солнышко.

                В этот момент секретарь, распахнула двери конференц.зала и пригласила женщин входить. Все с облегчением, будто только что восторжествовала справедливость, поспешили занять места. И только Таня вышла из приёмной и направилась в сторону выхода. Она не видела, как побледнела Марина, когда увидела тётю, которую девочка назвала красивой, не слышала, как девочка удивлённо спрашивала маму
— Почему тётя не пошла с ними?
 А Таня?
 Что Таня?
 Она уходила из прошлого в свою будущую одинокую жизнь.