Колибри

Под сенью сельвы, на берегу медленно текущей реки, заросшей и невероятно красивой, стоял каменный божок. Звали божка Яра Тупа. Большой Бог лесов когда-то очень сильно разгневался на Яра Тупа. Разгневался за доброту Яра Тупа и любовь к людям. Причина гнева Большого Бога лесов была понятна и объяснима, ведь среди людей очень трудно найти хорошую невесту, а вот Большой Бог проявил божественное терпение и нашёл. Девушка была до того прекрасна, что сомнений у Большого Бога не было – это именно та девушка, которая нужна богу. Вот только препятствия в таких делах возникают совершенно неожиданно и даже у богов.


Оказалось, что девушка, которую звали Наи Пур, совершенно не любила Большого Бога лесов и даже никогда не приносила ему к подножию горы чашечку мате или кусочек хлеба, как делали это, например, охотники, которые просили хорошую добычу, зато девушка охотно приносила всё это одному индейскому воину по имени Каро Ба, что ещё можно было бы стерпеть до официальной брачной церемонии. Совершенно непонятно было Большому Богу другое – как можно так долго сидеть рядом, держать друг друга за руку, молчать и при этом улыбаться и выглядеть совершенно счастливыми. Большой Бог думал, вот как только Наи Пур, станет моей невестой, а тут дело за малым – всего-то дождаться полной луны – я покажу этому горе воину, как надо с девушками обращаться.


Подслушал такие мысли начальства Яра Тупа и решил влюблённым помочь - предупредил, что в чащу невесту уведут скоро и женой Большого Бога лесов объявят со всеми неизбежными лесными божественными последствиями. Приготовил молодым людям большую лодку, да ещё на дорогу продуктами снабдил. Пустились в бега влюблённые, да не успели далеко уйти на лодке – обрушил Большой Бог прямо перед ними речное русло, огромный котлован им на пути приготовил. Не успел добрый маленький божок Яра Тупа прийти вовремя на помощь, а когда прилетел, так увидел, что водопад огромный бушует на реке, а рядом стоит индейский воин в дерево превращённый, а у подножья водопада камень лежит – то прекрасная Наи Пур теперь вечно сладкой речной водицей умывается.


Сколько не пытался маленький божок чары снять с влюблённых, ничего у него не получалось. За этим занятием его и застал Большой Бог лесов, разгневался, конечно, да и поставил маленького божка каменной скалой прямо напротив водопада, чтобы видел он всегда за что наказан, ещё и облик ему сохранил, чтобы уже все знали, как нехорошо идти против воли главного Бога, даже тем, кто сам божком является. За долгие столетия привык Яра Тупа смотреть на водопад и даже нравиться ему стало это занятие. Божественная работа, тоже довольно скучная, просьбы у всех весьма однообразные, только и думай: кому дать, то, что просит, а кому нет, - а об остальном даже и думать неинтересно.


Отдыхал маленький божок от своих божественных дел и был вполне доволен наказанием, прислушивался, как водопад шумит, как птички вокруг поют, смотрел, как обезьяны безобразничают, даже посмеивался иногда, но старался это пореже делать – сильно земля при этом тряслась, так и птенцов можно напугать, которых птицы наплодили тут вокруг во множестве. Всё шло просто прекрасно, но однажды одна птичья семейка решила устроить в ухе маленького божка гнездо. Кто у молчащего бога, да ещё совершенно не птичьего будет спрашивать: можно у вас в ухе гнездо построить или нет? Вот и Яра Тупа никто не спросил, а гнездо строить начали.


Между тем, пока гнездо было небольшим, маленький божок приступил к обдумыванию небольшой, но занятной проблемы - что такое жизнь - и уже почти обозначил все ключевые моменты бытия, как вдруг понял, что ничего абсолютно на левое ухо не слышит. Правым ухом он отлично слышал и водопад, и крики обезьян, и даже писк каких-то птенцов, а вот на левое ухо оглох окончательно. Сначала он не придал этому никакого значения, ведь на повестке дня у него стоял стоицизм, - что такое аскеза и частично конфуцианство он уже по полочкам разложил и для себя определил, как жизненные пути не вполне приемлемые, а вот стоицизм ему уже начинал нравиться, правда, до того как у него в ухе появилось гнездо.


Сами посудите, если вы, по сути, есть камень, то, как вам можно устроиться с удобствами в этой жизни – конфуцианство, следовательно, отпадало. Аскеза не нравилась божку по другой причине, - как ему от всего отказаться, если у него и так ничего нет, а самосовершенствованием он только и делает, что занимается, и толку никакого, как стоял напротив водопада, так и стоит. Получалось, что только стоицизм ему и оставался как вполне осознанный и даже приемлемый выбор, тем более что он позволял оставить победу добра «в конце времени» ясной и практической целью существования всего сущего, ничуть не противореча нынешнему затрудненному во всех отношениях каменному положению. Божок только подумал, вот только подумал: сейчас начинаю, начинаю всё на свете игнорировать…


Вдруг в ухе, в том, которое ничего уже не слышало, так громко щёлкнуло и загудело, что Яра Тупа, аж подпрыгнул – с головы его покатились камни, земля вокруг затряслась, а по котловану, в который падал водопад, заходили большие волны. Птицы подняли переполох и стали клевать во все места маленького божка, при этом страшно пищали на птичьем языке: ты, что, с ума сошёл, старый дуралей, всех наших птенцов передавишь, а ну прекрати трястись немедленно. Очень обидно было божку, ведь он отлично понимал все языки леса, давно его так не обижали. Обиду ещё можно стерпеть, а вот что делать с ухом, которое после щелчка уже совсем ничего не слышало. Надо было как-то посмотреть, кто там безобразничает в его ухе, но как это сделать, если ты просто скала, без шеи, а может быть и с шеей, но такой которую повернуть невозможно.


Стоически пытался перенести свою глухоту божок, но если бы только глухота его донимала. В ухе постоянно царапались, шевелились, щекотали крыльями, когда вылетали наружу, а когда подлетали к нему, то хлопали крыльями так, что уже правое ухо от шума начало болеть. Так всё и продолжалось – левое ухо ничего не слышало, правое ухо болело – и продолжалось до тех пор, пока маленький добрый божок не разозлился, он сказал себе: раз зло не получается победить даже стоицизмом, то пусть оно станет хотя бы маленьким. Сказал так и превратил всех птичек вокруг в маленьких, маленьких, таких маленьких, что они стали не больше пчелы и жужжали почти также как пчёлы.


Очень обрадовался Яра Тупа, когда почувствовал, что левое ухо у него слышит почти хорошо, а уж оскорблений всяких и слов нехороших, даже правое слышать перестало. Продолжалось так довольно долго, и совсем уж собрался маленький божок перейти от решения проблем бытия к решению проблем познания и определению ценностей, как вдруг одна маленькая птичка влетела ему прямо в нос. Слёзы потекли из глаз у великана утёса, маленького божка, да так бы и текли, до сей поры, если бы маленький божок не чихнул со всей силы, на какую был способен. Камни покатились в воду, земля задрожала, а дух маленького божка покинул скалу и улетел на небо. Что он там делает на небе, какой выбрал на небе жизненный путь – никто теперь не узнает, но уж точно, что не стоицизм.


Прошло время. Всё вокруг котлована успокоилось, по-прежнему стоят вокруг деревья, по-прежнему бьёт в огромный камень поток воды и по-прежнему река продолжает свой путь дальше в леса. Только маленькие птички величиной с пчёл так и остались маленькими, да так и не вернулись к людям прекрасная Наи Пур и смелый индейский воин Каро Ба.