Се - человек

Ecce Homo (Се, Человек!). худ. Антонио Чизери 

               


            Сколько бы я ни ленился и ни откладывал на «потом», изъясниться, всё же, придется. Речь пойдет о стереотипах в сознании среднего обывателя, применительно к религии, Богу и о некоей «исключительности» отдельных народов.
            Довольно часто (где бы я ни работал, в каком бы обществе ни вращался) мне приходилось сталкиваться с людьми, которые, общаясь на религиозную тему и соглашаясь со мной в общих вопросах, в заключение обескураживали и ставили меня в тупик своим безобидным, казалось бы, на первый взгляд, вопросом-утверждением: «Ты ведь мусульманин?»
            Умом, конечно, я понимаю бесхитростную и железную логику своего собеседника, приведшую его к конечному заключению: «Ну как же?! Передо мной стоит южный человек, с усами, из Средней Азии, над которым в детстве был совершен обряд обрезания, соблюдающий — в основном — многие традиции и ритуалы мусульманства. Как ещё его можно назвать?»
           Себя, при этом, он автоматически причисляет к «противоположному стану», в зависимости от того, кем является мой собеседник. К примеру, если это поляк, – то, понятное дело, беседу я веду с католиком, или если это русский, – то, непременно, надо полагать, – передо мной стоит истинно православный человек. Насколько он разбирается в вопросах возникновения католицизма или православия, их истории, основных догмах и постулатах, – это уже десятый вопрос. Главное, он уже всё разложил по полочкам, прочертив, при этом, чёткую границу: это «ваше», а это – «наше». Для него всё понятно и ясно. И если ему попытаться объяснить, что на Земле живут арабы-христиане, он наверняка удивится. И уж совсем будет в шоке, когда узнает, что среди его собственных собратьев (будь это поляки или же русские) существуют правоверные соотечественники – мусульмане.
           «Счастливый человек» – часто думаю я про таких людей. Действительно, что толку от того, что на протяжении всей своей жизни я каждый день, каждый миг, ставлю перед собой многочисленные вопросы, связанные с религией, нравственным началом в человеке, со смыслом жизни и отношением к Богу? Намного ли я продвинулся, если сам веду далеко не праведный образ жизни: совсем не безразличен к противоположному полу, курю и пью ежедневно; если не могу ответить на такой простой вопрос: «А мусульманин ли я?»
           Раньше мне приходилось отшучиваться в многочисленных вариантах. Со временем — надоело. Теперь, как мне кажется, я начинаю догадываться; так, наверное, говорят про собаку: «понимает, да сказать не может».
В связи с этим, мне вспоминается фильм Б. Бертолуччи «Последний император». Есть там такой эпизод: наставник (американец) объясняет маленькому императору, что значит быть джентльменом, на что получает замечательный вопрос от ученика: «А Вы — джентльмен?». Было видно, что вопрос ошеломил и несколько обескуражил Учителя. Как принято говорить в таких случаях, — «удар ниже пояса». Но он сумел выйти из положения достойно, ответив так: «Я стараюсь во всём походить на джентльмена».
           Так вот, в отличие от своих собеседников, автоматически причисляющих себя к определенной конфессии, я бы, скорее, ответил так:
Вы мне льстите и незаслуженно приписываете то, к чему я всей душой хотел бы устремиться, но у меня пока не получается. Поскольку я также, как и Вы, иногда делаю различия и — в редкие минуты гнева — противопоставляю одних людей другим. Потому что, просыпаясь утром, сам себе уже в тысячный раз повторяю как заклинание, что с этого момента брошу пить, но по окончании рабочего дня, скорее бегу домой и чуть ли не с порога, первым делом ставлю водку в морозилку, с тем, чтобы, когда переоденусь и вымою руки, она хоть немного бы остыла. Потому что я не совершаю многих обязательных ритуалов, предписанных для мусульман, поскольку молиться механически, без искренности я считаю ещё большим прегрешением пред Ним, нежели не молиться вовсе.
          Но тем не менее, мне бы очень хотелось быть мусульманином. Настоящим мусульманином. Потому что в моём понятии — быть настоящим мусульманином — это означает: не делать никаких различий между людьми, проявлять любовь и сострадание ко всему живому и неживому, стараться во всём быть искренним и правдивым, и пытаться каждый день понемногу избавляться от лицемерия, ханжества и лжи. Проявлять терпение и лояльность к оппоненту, уважать возраст человека и проявлять снисходительность по отношению к нему даже тогда, когда он (по твоему мнению) глубоко неправ. Пытаться уважать другую точку зрения, другую культуру, иные идеалы, мировоззрение и духовные ценности. Одинаково чтить всех пророков и Учителей мудрости, что были ниспосланы в назидание человечеству, поскольку источник, откуда они к нам пришли, Один и Един.
         Правильно: в конечном итоге получается, что быть настоящим мусульманином — это означает быть настоящим иудеем, или христианином, или буддистом, ибо все эти конфессии являются надстройкой, институтами, созданными для удобства людей. И если один человек в своей сокровенной молитве обращается к Будде, другой — к Христу, третий — к Яхве, четвертый — к Аллаху и так далее, то разве не к одному и тому же Сущему мы протягиваем свои руки? Когда тебя мучает жажда, и ты хочешь пить, разве обращаешь особое внимание на сосуд, в котором тебе подается вода? Алюминиевая кружка, пиала, бокал или обычная чашка — какая разница, какую форму он имеет? Тебе ведь нужно содержимое, а не внешняя форма...



         Я много раз думал над истоками возникновения национализма, шовинизма, фашизма, расизма и тому подобных «измов». Почему мое поколение, воспитанное в самом тоталитарном обществе, не было так поражено той «чумой», которая после так называемой перестройки стала расти бурными темпами, с каждым годом чуть ли не в геометрической прогрессии, покрывая метастазами бывшую территорию некогда огромного государства, под названием СССР?
Нет, нет: я далеко не сторонник оправдания тогдашнего режима и существовавшей в то время идеологии. Не знаю, кто сказал, но согласен с этим: «Тот, кто пытается повернуть историю вспять и восстановить бывший Союз, не имеет головы, а тот, кто охаивает и чернит своё прошлое, не имеет сердца».
         Я, прекрасно помню своих одноклассников, а затем и однокурсников: это теперь, задним числом, вдруг открываю для себя, что почти все мы были разных национальностей! А ведь тогда мы даже и думать не смели, что этот — татарин, тот — узбек, этот — русский, а тот — еврей. Да, многие у нас имели клички, порою довольно обидные, но они никак не были связаны с национальностью конкретного человека. И если кого-то бывало недолюбливали, то это — как правило — связывалось с какими-нибудь негативными качествами, чертами характера, которые осуждаются в любом обществе: жадность, скупость, лицемерие, эгоизм и так далее. Но чтобы ненавидеть человека только за то, что он родился евреем, русским или таджиком, — такого я не припомню. То есть я знал, что такие люди существуют на свете, но ничего, кроме жалости, они во мне не вызывали, потому как такое явление в сознании большинства нормальных людей считалось патологией, а больных следует жалеть.
        Понимаю: меня, конечно же, вполне резонно могут упрекнуть в лукавстве, и в качестве примера привести случаи национализма и негативного отношения к русским, имевшим место в ряде республик Прибалтики, в западной части Украины, да и в некоторых регионах России (та же Чечня, крымские татары и так далее...). Более того, в многочисленных своих поездках по бывшей стране, я и сам становился непосредственным свидетелем таких случаев: скажем, в той же самой Прибалтике («оккупанты» и прочее...). Но, в таком случае, давайте и мы с вами постараемся честно ответить самим себе: «Как такое могло возникнуть, и почему они «ни с того, ни с сего» затаили такую злобу на нас?» Но – как известно – «дыма без огня не бывает». И по некоторому истечении времени «вдруг» выясняются историками и политологами и предаются огласке такие факты, как: «сталинское переселение народов», пакт «Молотова — Риббентропа» и много других, не делающих чести тогдашнему руководству страны.
       Нисколько, ни в малейшей степени не оправдывая случаи национализма, имевшие место в этих республиках, я только хочу указать, что те ошибки, которые были допущены имперской политикой бывшего руководства, вылились в настоящую трагедию и бумерангом возвратились в нашу сегодняшнюю жизнь.
На Востоке существует поговорка: разбитую чашку уже не склеишь. Что ж, возможно, это и так. Но на то и дается история, чтобы человек, проследив за её ходом, сумел извлечь для себя и последующих поколений хоть какой-то урок.
Не сделаю открытия, если скажу: там, где доминирует политическая и идеологическая составляющая, базирующаяся на исключительной роли определенной нации и её влиянии на мировые процессы, там с определенной долей вероятности можно сказать, подготовлена унавоженная и благодатная почва для всякого рода «измов», одним из которых является «патриотизм». Точнее по этому поводу выразился Самюэль Джонсон: «Патриотизм — это последнее прибежище негодяя». Поскольку, когда иссякают последние аргументы и крыть более нечем, тогда лезут за пазуху и вытаскивают огромный булыжник под названием «патриотизм».
       «Как же так? — в благородном гневе вспыхнет воображаемый оппонент. — А как же быть со здоровым чувством патриотизма, выраженным в стремлении защищать свою родину, свои духовные и культурные ценности?»
Но в том-то всё и дело, что истинные духовные ценности всегда, во все времена, являлись общечеловеческими, вневременными ценностями; они были надрелигиозны, наднациональны и ни в коей мере не были связаны с идеологией, а уж с политикой — тем более. Совсем другое дело — обычаи, традиции, народный фольклор — словом, та самая этнографическая изюминка, без которой немыслим любой народ и которую необходимо поддерживать и передавать из поколения в поколение, ибо всё возникшее там, возникло естественным путём из недр самого народа, что и составляет национальный стержень и неповторимый колорит той или иной нации.
Но когда, как главный аргумент, мне приводят стихи Ф. Тютчева:

«Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить…»


        И вдобавок начинают мне объяснять – почему «у неё особенная стать», примерно на следующем примере: «Почему слова "американец", "француз", "немец" и так далее, являются существительными, и только слово "русский" подпадает ещё и под определение (какой)?» – тогда я окончательно умолкаю, от осознания того, что дальнейший наш диспут бесперспективен и бесполезен.

Именно этот элемент – сознание особой исключительности своей нации – как раз таки и мешает трезвому и нормальному восприятию окружающей действительности, а вместе с тем способствует возникновению в человеке нездоровых эмоций, ложных идей, имперских амбиций и яростного непримиримого отстаивания своей точки зрения в жёсткой форме.

То же самое я неоднократно наблюдал и на примере своих, так называемых, «земляков», превозносивших Восток и преимущества восточного менталитета над западным мышлением с его сухой рациональностью. И, как бы, в подтверждение, обильно приводились многочисленные имена, цитаты и биографии таких известных всему миру учёных, как Абу Али ибн Сина (Авиценна), Джалалиддин Руми, Хайям, Хафиз, Фараби и так далее.
       В такие минуты мне так и хочется воскликнуть: «Как же тебе не стыдно прикрываться именами личностей, которые оставили свой след в истории только благодаря тому, что впитали в себя всю культуру своих предшественников, всё духовное общемировое наследие, что – собственно – и отличает цивилизованного человека от твердолобого обывателя?! Что лично ты сам привнес в этот мир с тем, чтобы твои потомки могли гордиться тобой так, как ты сейчас прикрываешься своими предшественниками? И почему сегодня слово «Восток» не вызывает к себе такого расположения, как в былые времена, в лучшем случае – ассоциируясь с Объединенными Арабскими Эмиратами и со сказками «Тысячи и одной ночи», ну а в худшем – с ваххабизмом и терроризмом?»
      Я заметил одну особенность: чем более ограничен, беднее духовно и патриотичнее настроен человек, тем сильнее в нём склонность делить общество на «своих» и «чужих», тем явственнее выпячивается из него мнимая гордость за свою принадлежность к «особой» нации и касте, со всеми вытекающими отсюда последствиями — агрессивностью и категоричностью. И наоборот: чем проще и естественнее в своих поступках и речах, чем скромнее, демократичнее и искреннее человек, тем сильнее привязывает и располагает к себе собеседника своей непосредственностью и открытой душой, своим дружелюбием, заинтересованностью в обсуждаемой теме, любопытствуя и стремясь вобрать в себя всё замечательное многообразие подаренной ему Природой жизни. Поскольку у таких людей никогда не возникает мысль о том, какой национальности или какого образования человек перед ними стоит.
      Последние мне импонируют больше, потому что в них нет никакой искусственности, и в моём понимании, они не только ничем не нарушают существующий миропорядок, но и существенно дополняют его, привнося в этот мир чистоту своих помыслов и органично вписываясь в окружающий нас ландшафт, как этот лес, эта поляна, эта река и, наконец, этот родник. И я бы желал пить из этого родника, незамутнённого ничем, не требующего никакого хлорирования и дополнительной очистки.
Когда-то, две тысячи лет тому назад, римский префект Понтий Пилат, обращаясь к синедриону и еврейскому народу, произнёс, указывая на Христа: «Се – человек».
Мне всегда казалось, что этим он, по меньшей мере, принизил Его, отвергая тем самым Его божественное происхождение. Но, глядя на сегодняшнее общество, я невольно задаюсь вопросом: «А так ли уж мало и так ли легко заслужить это непростое право, чтобы о тебе могли сказать: «Се – человек?»