Прощание

       Борис ещё с детства был лихим, горячим и очень вспыльчивым человеком. Ни сестёр, ни братьев. Его любили ровесники, уважали те, кто был постарше, побаивались младшие. Отличительной чертой Бори было обострённое чувство справедливости, и стремление, во что бы то ни стало, добиться того, чтобы всё вокруг было по справедливости.

       Он смело бросался в драку, когда обижали слабого. Категорически отвергал всяческие поучения и подсказки, что претило его свободолюбивому нраву. До всего старался доходить сам. Ему легче было получить двойку на уроке, чем тупо повторить что-то такое, чего он не понимал или просто не выучил.

       Борис любил проводить всё время в компании своих приятелей и знакомых. Гитара, песни, маленькие и большие глупости – отрочество и юность были весёлым и почти беззаботным временем. Помогал одинокой матери, которая всю жизнь работала на кирпичном заводе, и вела всё хозяйство.

       Армия тоже вспоминалась по-доброму. Хоть сам Борис и жил в Киргизии, служил недалеко, в Казахстане. Армия закалила, научила многому. Борис стал сильнее и крепче. Не уняла она у него только строптивый и независимый нрав, обидчивость и вспыльчивость. Подобно пороху, он мгновенно вспыхивал и бросался на обидчика молниеносно и напористо. Остановить его было очень сложно. Родные всё время вспоминали случай, когда Борис, только-только вернувшийся из армии, полез драться на танцах из-за девушки. Друзья повисли у него на бицепсах, чтобы он не покалечил обидчика, зато сам Борис стоял нараспашку перед своим оппонентом, получая удары в лицо и по корпусу, и не мог не только на них ответить, но даже просто прикрыться… Ох, его тогда и отделали, а он был грушей для битья.

       Женился Боря рано. Родилась дочь, которую он страстно любил, оберегал. Любил с ней нянчиться и заниматься. Зато жена стала сильно пить. Через эту пагубную привычку она попала в психушку, оставив мужа одного с маленькой дочерью. Там она и сгинула.

       Работать после армии Борис пошёл в милицию. Приходилось получать выговоры и взыскания за свой строптивый нрав, зато начальство очень ценило его обязательность и честность. Работал он много. Экономил на всём, чтобы поднять дочку. Купил машину.

       Прошло время. Продвинулся по службе. Дочка закончила школу. Но наступили непростые времена – распался Советский Союз. Русские оказались в другой стране. И Борис принял решение переехать жить в Россию. Собрал нехитрый скарб. Поглубже упрятал в вещи, в машине, найденный когда-то по службе и припрятанный обрез, посадил рядом с собой дочку и отправился искать лучшей доли на север – поехал в Россию.

       Жильё нашёл в одном из крупных городов, получив небольшую, но очень уютную квартирку-полуторку в семейном общежитии и работу по профилю - в милиции. Всё пошло своим чередом. Появились новые друзья! Появилась подруга, мягкая и нежная женщина, изредка дарившая ему, слегка очерствевшему от одинокой жизни и работы в органах, своё незамысловатое тепло, ласку, которая тепло относилась к его дочери. Но матерью для дочери, по мнению Бориса, эта женщина стать не могла. Борис сам не хотел, чтобы их отношения становились вполне официальными и по-настоящему семейными. Рана, нанесённая его чувствам в молодости, оказалась незарубцевавшейся, периодически кровоточила. Дочь пошла учиться дальше и закончила техникум, стала собираться замуж.

       Но вот было что-то неприятное, отталкивающее в женихе дочери, для Бориса. Он несколько раз пытался разговаривать с дочерью, хотел объяснить ей свои ощущения и поделиться озабоченностью. Оказалось, что дочь выбрала себе наркомана. Её молодой человек был ранее судим за воровство и разбой, не только сам сидел на игле, он активно распространял эту гадость среди подростков и молодёжи их микрорайона.

       Борис очень строго поговорил с дочерью, пригрозил ей возможностью сдать его в отдел, который борется с наркоторговцами. Первая реакция – безудержные слёзы. Ему и жалко было непутёвую дочь. Хотелось оградить её от беды. Но и отдавать в руки преступника он её не хотел. Недолго думая, дочь исчезла из дома на несколько дней. Не звонила, домой ночевать не приходила. Борис боялся за дочь – она осталась единственным родным для него человеком на всём белом свете.

       Борис не находил себе места, почти всё время проводил на работе, надолго задерживаясь, работал все выходные. Однажды, по прошествии целой недели, вернулся очень поздно в свою квартирку-маломерку в общежитии. Каково же было его удивление, когда он обнаружил спящими сладкую парочку: из его дочери и её непутёвого жениха, которого Борис уже успел люто возненавидеть чисто физически.

       Молодые люди открыли глаза и моментально подскочили.

       - « Где, сука, болталась столько дней?», - начал кричать Борис на свою дочь. Непутёвый жених не стал дожидаться, когда его догонят крепкие кулачищи отца невесты, соскочил и кинулся вон из квартирки в одних трусах. Дочь начала визжать и со страху кинулась в туалет, закрыв на засов дверь. Борис кинулся за ней, но закрытая дверь надёжно закрывала его дочь от отцовского гнева.

       - « Маринка, открывай сейчас же! Где была? Что случилось? Я глаз не смыкал, беспокоился… Ты с этим подонком уже и спишь? Мало тебе других, порядочных парней?! Ты замуж не вышла, а уже болтаешься где-то… », - отец не унимался, но в его голосе, помимо грозных, стали появляться нотки беспокойства и обиды…

       - « Открывай быстро, или я разнесу эту дверь вдребезги…», - не унимался Борис.

       Вспомнив про давно лежащий без дела обрез, он залез в кладовку, достал из-под рухляди аккуратно завёрнутое в тряпочку, заряженное оружие и вернулся к двери, за которой доносился плач дочери. Открыл захваченную из кухни, по пути из кладовки, поллитровку. Выпил прямо из горлышка.

       - « Марина, открой… Не то буду стрелять!», - грозно крикнул милиционер и снял предохранитель, передёрнул затвор. За дверью возникла тишина. Но дверь не открылась. Дочь молчала и не отзывалась.

       - « Маринка, я серьёзно! Открывай немедленно! Я не шучу!», - крикнул он уже захмелевшим голосом.

       Выстрел раздался оглушительно. В двери появилось крохотное сквозное отверстие от пули. Наступившая после выстрела тишина оборвалась неожиданно. Дверь резко распахнулась. Борис, всерьёз испугавшийся того, что, возможно, убил через дверь собственную дочь, увидел её всю зарёванную, побелевшую от испуга. Она была в порядке, но какой-то жалкой, с силой кинулась на грудь отцу, зарыдала в голос.

       В коридоре забегали какие-то люди, кто-то кричал, звали на помощь, вызывали аварийные службы, милицию и скорую. Заходили к Борису. Он сказал, что у него взорвался телевизор. Ничего страшного. Кажется, поверили, успокоились…

       Как мог, он успокаивал дочь, уговаривал, качал и убаюкивал весь остаток ночи. Она сама очень переживала, мучилась своей нелёгкой судьбой, ни у кого не могла найти все ответы на мучившие её вопросы. Под утро, когда она уснула, собрался и, как обычно, по уже отработанной с годами привычке, собрался и пошёл на работу.

       Вечером, придя с работы, Борис окунулся в атмосферу уюта, чистоты и заботы со стороны доченьки. В квартире было чисто и прибрано. В душе витало блаженство! Семейный ужин вдвоём с дочерью, со свечами, венчал торт. Это было райское наслаждение и полное ощущение счастья! Вот к чему он стремился всю жизнь!

       Рано утром, как обычно, Борис вышел из дома. На прощанье остановился напротив спящей дочери, любовался: какой же она стала взрослой. «Дай ей Бог здоровья и счастья!», - подумал счастливый отец.

       Рядом с подъездом его общаги стоял до боли знакомый милицейский уазик их райотдела. Сколько раз он ездил на нём на дежурства и задания. Рядом с машиной курили свои, знакомые ребята из оперативной группы. Казалось, только-только с ними виделись на работе. Борис подошёл, поздоровались, прикурил, затянулся…

       - « Что, сотрудников на работу с сегодняшнего дня возят на машинах? », - с улыбкой произнёс Борис. На душе было по-прежнему по-домашнему безмятежно и спокойно.

       - « Знаешь, Борис, - сказал старший группы после непродолжительной паузы, - ты захвати с собой свой обрез, оформим добровольную сдачу, а? Может, ещё и премию получишь?! Мы ведь за тобой…», - улыбка при этом показалась очень натянутой и не к месту. В руках поблескивали наручники.

       - « А…м-м-м…откуда известно?.......Какой такой обрез?», - удивление получилось почти натуральным.

       - « Твоя дочь вчера днём приходила к начальнику, написала заявление, что, мол, имеешь ствол… незарегистрированный», - озабоченный тон приятеля заставил заволноваться.

       Как такое могло случиться? Ведь вчера вечером всё было так хорошо. Грудь перехватило от боли, появилось ощущение удушья, в глазах потемнело…

       Сознание медленно вернулось, Борис лежал на своём диване с расстёгнутым воротом рубашки. Но мысли были какими-то посторонними. Всё вокруг казалось каким-то посторонним и никчёмным. Рядом были врачи, суетились со своими чемоданчиками, препаратами, уколами-капельницами. Позади них суетилась Марина.

       - « Инфаркт…», - голос врача скорой звучал уверенно и спокойно, подобно приговору.

       - « Борис, сдай ствол, ты же знаешь что чревато…» , - коллеги сопереживали, но они были на задании.

       - « Он там, в кладовке, справа, прямо у двери, под тряпками, возьмите сами, напишите всё, я подпишу…» , - голос был слабым.

       Тайник проверили, ствол не нашли. Милиционеры запереживали сами. Им предстояло арестовать своего же коллегу, с которым столько пережили, столько раз бок о бок были с ним под пулями бандитов, а теперь их больной товарищ вмиг стал преступником. Оружие пропало, и они, конечно, верили своему товарищу, но не знали, где найти спасение и выход?

       Борис подозвал дочь. Марина молча подошла, села рядом, у изголовья. Он взял её руку в свои руки, поднёс к губам, медленно поцеловал…

       - « Я всю жизнь мечтал вырастить дочь, воспитывать внуков честными и хорошими людьми. Не ожидал, что сам себе воспитаю Павлика Морозова, рядом воры, с которыми боролся всю жизнь, которых люто ненавидел, и ненавижу…отдала… ведь, паскуда, этому… своему нарку…подонку… я знаю…погибнешь с ним без меня… одна… найди себе другого, чтоб защитил…без меня…» , - тихо, словно сам себе говорил Борис.

       На улице начинался новый день. Спешили люди. Кто на работу, кто на учёбу. Бежали и спотыкались на светофорах автомобили и трамваи… А совсем рядом с этим цветным и разнообразным миром разрушался целый мир личности, посвятившей всю свою жизнь родному человеку…

       Едва заметная улыбка на лице умершего осталась неразгаданной…