О, дорогой!

    Белолицая, с густыми пепельными волосами и с голубыми глазами Маруся была особой очень симпатичной и яркой. Ее пухленькие щеки украшал румянец, да такой красный, будто он был раскален огнем. Казалось, что если притронуться к ее щекам руками, то ожег неминуем. У нее была тонкая талия, пышная высоко приподнятая грудь и широкие бедра. От ее статной фигуры и волнующего тела мог остаться равнодушным разве что покойник.
      Созданная для любви, Маруся очень долго пребывала в старых девах. Все ее подруги были замужем, а некоторые из них даже успели развестись и выйти замуж по второму разу. А она, обладая сладострастной натурой и обликом, никак не могла встретить того единственного своему сердцу человека, который бы избавил ее от одиночества и подарил ей счастье семейной жизни.
     Все мужчины, которых она встречала на своем пути, все без исключения, желали лишь одного - с ней переспать. Ни один из них не помышлял о серьезных с ней отношениях. «Неужели я так вульгарно выгляжу, что на меня смотрят, как на проститутку?» - спрашивала она себя.
     Маруся меняла прическу, не пользовалась косметикой, скромно одевалась, но все тщетно - мужчины продолжали смотреть на нее с нескрываемой похотью, откровенно давая ей понять о своих непристойных намерениях.
     Работая в библиотеке, в которой когда-то кипела жизнь, и Марусе некогда было за целый день присесть, то с начала перестройки, когда пропал интерес к знаниям, она прозябала в атмосфере безделья, скуки и безысходности.
 Холодный и пустой читальный зал библиотеки с его огромными столами, расположенными рядами, представлялся Марусе одним большим склепом, а те редкие хмурые посетители, которые туда захаживали, казались ей близкими тем, кто там покоился.
     Одичав от непросветного одиночества дома и на работе, Маруся думала, что ее положение не что иное, как предначертание судьбы, с которой бороться бесполезно. «Ах!» - с чувством обреченности она часто вздыхала в пустоте зала, где раздавалось ее эхо.
 
     Ей было за тридцать, когда она, отчаявшись найти любимого, наконец, вышла замуж за Эльдара, который был младше ее на десять лет.
     Это был южанин с правильными чертами лица, небольшого роста брюнет, плотный и, как все, кто вырос на юге, он был горяч и вспыльчив.
     Маруся встретила его совершенно неожиданно на пороге своей квартиры, когда на его звонок открыла ему входную дверь. Он стоял перед ней, держа в руке маленький чемодан: его горячие живые глаза блестели, а взгляд был столь пронзителен, что Маруся была им заворожена, да так, будто от него исходила гипнотическая сила.
     - Вам кого? - спросила она.
     - Вы вызывали слесаря? Я по поводу испорченного крана, - сказал он с небольшим акцентом.
     Впившись в него глазами, Маруся почувствовала радужное возбуждение и в то же время такое сильное волнение, от которого стеснило ее грудь.
     - Вы, наверное, ошиблись, - с трудом, словно ей не хватало воздуха, промолвила она, а потом, будто кто-то другой открывал ей рот, произнесла: - Но вы можете посмотреть мой кран, он тоже...
  Смерив взглядом Марусю, Эльдар вошел в квартиру, да так там и остался.
  Влюбившись в Эльдара с первого взгляда, Маруся заманила его в свою западню, подобно изголодавшейся лисице, измученной мытарствами в поисках добычи. Она с таким рвением взялась за его обольщение, проявив при этом такое усердие, что он не успел опомниться, как оказался плененным ею. И ему понравилось быть таковым, так как видел себя возле нее в приятной роли самца, который без устали удовлетворял жадную до секса Марусю, заводившую его в постели мгновенно.
     Их медовый месяц сопровождался бурными совокуплениями. Они занимались любовью не только в кровати, но и везде, где на то была малейшая возможность - на полу, на подоконнике, на тумбочке, которая однажды не выдержала их любовного экстаза и сломалась, на столе и даже у горячей отопительной батарее. Обжигаясь, но находясь в возбужденно-страстном состоянии, они не чувствовали боли, которая приходила к ним лишь после того, как они оповещали о пике блаженства своими неизменными воплями: «О, дорогой!» - выкрикивала Маруся. «О-о-о, моя пуська!» - голосил Эльдар. 
     После долгого воздержания Маруся была неутомимой и ненасытной. Она превратилась в женщину безудержную в своем желании вновь и вновь испытывать волшебный экстаз страсти. И Эльдар в полной мере удовлетворял эту ее потребность, за что она его боготворила. Она буквально трепетала перед ним и просто сходила по нему с ума.
     Однако сколь долго бы не продолжался шторм, рано или поздно наступает штиль. В их сексуальной жизни он наступил после того, как каждый из них вернулся к своей работе. Но наступил он не сразу.
     Поначалу все шло неплохо, была полная идиллия. Они вместе уходили на работу и почти одновременно возвращались домой, где ужинали, пили чай, смотрели телевизор, завершая размеренные вечера в нежных объятиях друг друга.
     Ежедневно Маруся готовила своему мужу еду, стирала  и гладила ему вещи, словом, с чувством огромного самоудовлетворения проявляла о любимом долгожданную заботу.    
     Все изменилось с тех пор, когда Эльдар, по его словам, сменил работу и начал трудиться по ночам. Их интимная жизнь стала все реже и реже, пока не прекратилась совсем.
     Приходя утром домой с работы, уставший Эльдар ложился спать, а Маруся тем временем уходила на работу. Она возвращалась - он уходил. А в те редкие часы, когда они находились вместе, Эльдар был таким угрюмым и озабоченным, что Маруся боялась к нему подходить. Только один раз она осмелилась его спросить в сердцах:
     - Что это за работа такая, каждый день по ночам?
     На что Эльдар злобно ответил:
     - А ты не знаешь, в какое время мы живем? Где мне сейчас в нашем захолустье найти другую работу?
     Страдая от желания близости с Эльдаром, Маруся, глядя на него, невольно вспоминала о его неограниченных былых возможностях, которые не давали ей покоя. Она не могла поверить в то, что этот человек из-за усталости стал холодным и неспособным даже на самую малость. Ее стали одолевать сомнения и подозрения, которые переросли в неистовую к нему ревность, лишившую ее благоразумия. Ее больное воображение рисовало такие картины, что она приходила в бешенство - ее домыслы ее же и убивали. «О, дорогой» - часто вскрикивала она от отчаяния. А выяснить с Эльдаром отношения она не решалась. Зная его вспыльчивый нрав, она боялась скандала, который тот мог использовать в качестве повода для расставания. О, этого допустить она не могла! Ведь она столько страдала от одиночества! Да и на месте Эльдара Маруся видеть никого не хотела, ибо только он и никто другой мог укротить полыхавший огонь в ее крови.
     Всякий раз когда Эльдар уходил, Маруся металась по квартире, не находя себе места. Гнев и раздражение сменялись на сжимавшее ее сердце отчаяние, а не угасавшая  к нему страсть, не давала ей покоя.
     Боясь потерять Эльдара, Маруся продолжала молчать и съедать себя изнутри. Теряясь в догадках, она больше склонялась к тому, что ее неотразимый и маленький мужчина завел на стороне женщину и, видимо, такую любвеобильную, что приходит от нее совсем никакой. Убедив себя в этом, она хотела отстранить своего Эльдарашу от кровожадной соперницы. Но это ее желание так и осталось бы не претворенное в жизнь, если бы в один из вечеров Марусю не подтолкнул к действию случай.
     Эльдар в очередной раз собирался на работу. Как обычно, перед своим уходом, он попросил у Маруси чаю.
     Маруся прошла на кухню. Измученная переживаниями и бессонными ночами, она решила выпить снотворное. И тут к ней пришла мысль подмешать в чай Эльдара снотворное. «Уж если будешь с ней, так будь никакой», - сказала она себе и бросила лошадиную дозу белого порошка в его стакан с чаем. Сделав это, она почувствовала такое необыкновенное облегчение, что предназначенную для себя порцию снотворного высыпала в раковину.
     Эльдар выпил чай и ушел, а Маруся с чувством исполненного долга легко заснула.
     Рано утром Маруся проснулась с надеждой увидеть Эльдара свежим, бодрым и сильным. Но он не вернулся. Не дождавшись его, она ушла на работу.
     Вечером Эльдар тоже не пришел, он не пришел и на следующий день.
     Маруся не пошла на работу и стала ждать его, терзаясь плохими предчувствиями. Она поочередно подходила то к окну, то к входной двери, то к телефону, вздрагивая от каждого шороха, доносившегося с лестничной площадки. Она знала, что Эльдар работает где-то в охране, но где именно не знала и корила себя за то, что никогда не спрашивала его об этом.
     Ближе к вечеру зазвонил телефон. Дрожащей рукой Маруся сняла трубку. Звонили из милиции.
     Ей сообщили, что ее муж задержан за попытку кражи с взломом - его застали на месте преступления спящим.
     - Спящим, - прошептала она, уронив трубку на пол.
    Маруся вспомнила, как впервые встретила Эльдара у своей двери - в его руках был небольшой чемоданчик, тот самый, с которым он часто уходил из дому. С ним он ушел и в последний раз. До нее дошло предназначение этого чемоданчика.
     - О, дорогой! - зарыдала она.
     На нее с комода смотрел портрет ее Эльдарашы, который она взяла и крепко прижала к своей груди.
     - О, дорогой! - заревела Маруся пуще прежнего.