Однажды пару лет назад

       Она с тоской посмотрела на часы и вздохнула. Ну, вот, как всегда. Уже первый час, а сна ни в одном глазу. А днем-то, днем она ходила, как сомнамбула, глаза слипались, хоть спички вставляй, да и зевала так, что чуть челюсть не вывихнула. Что теперь? А ведь завтра на работу. Встать надо в 6, чтобы успеть на это растреклятое дежурство, да и лицо бы не помешало нарисовать, а то ведь детки (прям как из клетки) все заметят: и грусть-тоску вселенскую в глазах, и отсутствие маникюра, и темные круги под глазами. Простят, конечно, они ж ведь ее любят, но отметят, что с училкой что-то неладное творится. А этого допустить никак нельзя. Ну, что ж…Сворачиваем всю переписку в нете, говорим до свидания, и ложимся спатеньки. Теплая кроватка, кошка, мурлыкающая на ухо, красота, а не жизнь…
       Она честно пыталась уснуть, свернулась клубочком, положила ладошки под щечку, закрыла глазки, глубоко вздохнула и… Сон не шел. Мозг никак не хотел отключаться. Вместо сна он подкидывал ей картинки из прошлого. Проклятая память. А еще думала, что уже провалы начались. Ничего подобного. Все ярко, четко, как будто было вчера, а не пару лет назад.


Пару лет назад.
       Они уже несколько дней были в санатории, и ее начинала медленно убивать эта степенно-размеренная жизнь. Хотя, казалось, еще неделю назад она все бы отдала за эти несколько дней счастья с любимым, но чужим. Сколько сил она приложила, чтоб утянуть его из дома на 2 недели. И ни куда-нибудь, а в свой любимый город. Казалось, что еще надо? Почти любимый мужчина, наконец-то твой сутки напролет, а не урывками, когда от жены сбежать получится. Любимый город радует по-весеннему ярким солнышком (и это в начале января). Живи и радуйся. Но радости почему-то не было. Наверное, после развода она разучилась жить с кем-то. Зависеть от чьего-то хочу-не хочу, могу-не могу, буду-не буду. Все-таки быть себе хозяйкой лучше.
-Пойдем пивка что ли в баре попьем?
-Пойдем.
Бар назывался говоряще-«Курортный роман». Ничего сверхъестественного. Кто-то играл на бильярде, кто-то пил кофе, за хозяйским, видимо, столиком шло относительно бурное веселье, в компании были одни земляки с гордыми профилями орлов.
       Они пристроились у барной стойки и заказали по пиву с фисташками. Бармен поставил 2 стакана, высыпал фисташки. Она подняла на него глаза, и… жизнь закончилась в один момент. То ли небо упало на землю, то ли земля полетела в тартарары. Она не понимала, где она, с кем, что происходит вокруг. Ощущение счастья, нереальности происходящего обволакивало, унося куда-то, где она, оказывается, никогда не бывала. Она перестала дышать. Сколько времени она тонула в этих карих, горящих, обжигающих глазах? Она не знала.
-Может, повторим?
       Голос вывел ее из состояния транса. Или почти вывел. О чем это он? Ах, да, пиво. Она готова была стоять у этой стойки всю жизнь, забыв обо всем на свете, любуясь этими глазами, той летящей походкой дикой пантеры, готовой к прыжку, которой ОН передвигался.
 -***, подойди! - позвали его из-за хозяйского столика.
       «***»,-одними губами прошептала она, пробуя это имя на вкус. Оно было вкусным, чертовски вкусным.
 -Ну, ладно, хватит, пойдем спать!
 И они пошли, расплатившись. Она старалась не думать о том, что только что произошло. Но выкинуть эти глаза из головы не получалось. Имя навязчиво громыхало в мозгу. «*** на каждый день». К чему ей Губерман-то вспомнился?
       Ночью, мучаясь от бессонницы, она поняла, что не покажется в этом баре в этот раз, но приедет обязательно еще и уже одна. С этой мечтой и провалилась в сон.
 

Наши дни.
 “All that I have is all that u’ve given me…”,-пропела Сэм Браун, выхватив ее из цепких лап сна. Как ни странно, сегодня она была даже благодарна будильнику. «Наснится черт-те что,»-подумала она, забираясь под душ. Сердце ухало так громко, что, казалось, его должны слышать соседи. ***… Что с ним? К чему этот странно-страшный сон? Вода взбодрила немного, хоть и пришлось подольше постоять под контрастным душем, зато в это время строчки, с которыми она проснулась, и которые были следствием ночного кошмара, сложились в стихотворение. Надо срочно записать, пока не забыла. Она никогда не помнила своих стихов. Даже иногда удивлялась, натолкнувшись на какой-нибудь клочок бумаги с наскоро записанными строчками,-это я? И когда успела?

Мне приснился сон безумно страшный,
Что на свете больше нет тебя,
А земля не устает вращаться,
Сокрывая тайны бытия.
В страхе поняла, что не увижу
Больше угольки я черных глаз,
Никогда я больше не услышу:
«Девушка, что беспокоит Вас?»
Слезы душат…мокрая подушка
Не спасет от одиночества меня.
Страх сжимает, сердце бьется глуше,
Не хватает твоего огня.
Каждый день я сон тот вспоминаю…
Но сменяет вновь зиму весна.
Неужель она не понимает, что осталась я совсем одна?
       Время поджимало, пара сигарет за чашкой кофе. Кажется, глаза открылись, но теперь в них застыл еще и испуг. Мда, девушка…Бежим на работу, некогда анализировать свою внешность.
       Как обычно, день летел так быстро, что только диву давалась. 7 уроков с бесконечной нервотрепкой, «любимый» пост у входа в столовую, перемены, заполненные не трескотней с подружками, поскольку таковых не имелось, а разбором проблем старшеклассников- кто-то пришел на свою девушку пожаловаться, кого- то парень довел до слез, кто-то не знал, как признаться родителям, что он набедокурил… В общем, обычный рабочий день. За чужими проблемами, однако, спрятаться не удалось. Мозг сверлила мысль-
как он?
       Прибежав домой из школы, пока ставила чайник, чтоб влить в себя очередную порцию кофе, не утерпела, схватила телефон. «Ты ж номер сменила, не поймет. Да и вообще клялась не писать ему больше».
 Но доводы разума отступили перед терзавшей ее тревогой. “R u OK? I had a terrible dream”. Так он должен понять, что это я. Скорее всего не ответит, именно потому, что поймет. Но вдруг…
       Эта привычка- писать смс по-английски выработалась у них с первого же дня. Благодаря чему, наверное, и родились стихи на ненашем языке. Одно время она даже в мыслях с ним по-английски разговаривала.
       Сообщение доставлено. Сердце зашлось. Тихо, тихо….Все хорошо.
       “I’m ok. Don’t worry. Thank u!”
       Ой, мамочки, он ответил, он жив, с ним все хоккей. Урряяя!!!! Пара па по комнате уже с более-менее ожившим сердцем, можно опять приниматься за работу.