повесть Операция Большая Клизма продолжение

       АЛЕКСАНДР СКУРИДИН

       ОПЕРАЦИЯ «БОЛЬШАЯ КЛИЗМА»

       ПОВЕСТЬ

       (продолжение, начало см. 21.04.08см)

       16

Генри Хоффман поднялся с кресла и прошелся по салону, разминая старческие, подагрические ноги. У влюбленной пары, видимо, наступил второй раунд, точнее, клинч. Девушка прямо-таки влезла на парня, скоро, видимо, намереваясь, оседлать его, как боевого коня. Падре проснулся, взял в руки Библию, но Хоффман видел, что он внимательно наблюдает за эволюционными процессами, происходящими у соседей слева.

- Добрый день, - сказал Генри, усаживаясь на свое место. – Как спалось?
- Очень неплохо, - откликнулся падре и поинтересовался. – Где мы?

- На подлете к России. А что вас, святой отец, привлекло к этой, столь отдаленной от Америки, стране?

- Там сейчас религиозный бум. Наша, нью-йоркская церковь в порядке помощи постоянно направляет в Москву священников.

- Апостольская командировка, выходит… - усмехнулся Профессор.
- Вроде того.

Разговор свернулся, да и Генри не настаивал на его продолжении. Он понимал, что святой отец только и ждет случая вновь лицезреть задранную юбку девушки и, о, Боже, такое в придачу!.. Как говорил один из русских знакомых Хоффмана, большой шутник: «Можно у дамы и «чубчик» увидеть…»
 
Россия! Загадочная страна, где демократия еще в зародыше, где народ до сих пор мечтает о «сильной личности». О таком правителе, который железной рукой наведет порядок в безалаберном функционировании государства и в безрадостном бытие его граждан.

А может не железной, а «стальной»? Или рукой «бесноватого»? Немцам тоже импонировала твердость их вождя. Вот и Виктор Суворов, беглец из России, в своей книге «Ледокол» ставит Сталина и Гитлера на одну «шахматную доску». Да и сам вождь Советов «уважал» своего визави…

       
       О том, что Гитлер тоже вышел из сатанинских "пенат", Сталин узнал уже после начала войны во время экстраординарной связи с демонической иерархией.
       
 Ему было прямо сказано:
       -Фюрер - твой германский антипод. И борьба с ним есть борьба бескомпромиссная, борьба за влияние Повелителя Мрака, за его благосклонность, настоящие и будущие инвольтации, а без них мы с тобой ничто...

       Вот как! Адольф - соперник в потустороннем плане!

       Теперь Сталину были понятны собственные глубинные симпатии к этому политическому деятелю. После неожиданного прихода к власти Гитлера русский вождь прочитал от корки до корки творение фюрера "Майн Кампф". Кремлевскому диктатору, конечно же, не нравились чересчур амбициозные территориальные притязания лидера нацизма, проклятия коммунистическому строю и т.д. Но многие положения книги, безусловно, импонировали Сталину, например, ориентация на националистические настроения масс, на достижение мировой гегемонии (в принципе, созвучно идее мировой революции!), а также обвинение евреев в бедах государства и всего человечества.

       Собственно, знаменитые "Протоколы сионских мудрецов" были привезены из России после революции эмигрантами и впервые опубликованы ими же в немецких газетах. Зародыш партии, тогда еще беспомощный эмбрион, активно поддерживался и финансировался русской эмиграцией.

       Да и Адольф Розенберг, главный идеолог национал-социализма, прибыл в Германию из послереволюционной Москвы, где до этого, будучи гражданином России, мирно готовил проект современного крематория с римскими склепами, широкой колоннадой и примыкающим кладбищем.

       Вот они, хотя и негустые, точки соприкосновения, сближающие обе страны!
       
       Конечно, идеология развела Гитлера и Сталина по разные стороны баррикад, это и неудивительно. Но методы достижения и укрепления власти у них очень схожи. Общим, прежде всего, являлся антидемократизм политического строя, вершиной которого было неограниченное господство диктатора и его партии над всеми сферами жизни. Запрет других партий существовал как в фашистской, так и в советской системе.

       Сталина привела в восхищение "ночь длинных ножей". В свою очередь фюрера поразила расправа русского диктатора над своими политическими соперниками. И поэтому неудивительно, что, вернувшись из Москвы в Берлин после подписания пактов о ненападении, о дружбе и границе, министр иностранных дел Риббентроп сказал Гитлеру, что чувствовал себя там, как среди товарищей по партии.

       И сам фюрер говорил: "К Сталину надо испытывать безусловное уважение. Он в своем роде гениальный субъект! Свои прообразы - Чингиз-хана и других - он знает хорошо..."

 « Ах, Адик, Адик... - подумал Сталин. - Не в то время ты пришел в этот мир. Он принадлежит мне!»
Иосиф Виссарионович подошел к глобусу, стоящему в углу кабинета, крутанул его.

 Мысли вождя заструились, пришли в движение. Он любил их игру, их целенаправленность, подкрепленную сильной волей. Собственно, ради этого и стоило жить.

Наполеон, военный гений, считал, что полководец «должен иметь столько же характера, сколько и ума». Дарование в этой области он образно сравнивал с…квадратом, где основание – воля, высота – ум. Истинный военачальник тот, у кого воля не уступает уму. Если она возьмет верх над умом, полководец будет действовать, смело, очень решительно, но не всегда разумно. С другой стороны, при сильном, полноценном уме можно иметь прекрасные планы, но из-за недостатка должного мужества не реализовать их в полной мере.

Воли Иосифу Виссарионовичу не занимать. И ум имеется, хитрый, изворотливый, а к нему – терпение. Сталин умел ждать, когда «плод созреет», чтобы потом не только собрать его, но и выкорчевать с корнями само дерево.

Безусловно, огромной волей обладает Жуков – настоящий полководец. Но он затмил славой военачальника самого генералиссимуса, а такое не прощается. Пусть Берия больше «накопает» на Жукова, Лаврентий это умеет делать. А потом... Вслед за маршалом Жуковым нужно будет спустить с высот и другого маршала – заплечных дел. Берия должен пополнить ряд своих предшественников: Ягода, Ежов... И всех «собак» на подлеца навесить, направить на него праведный гнев народа!

Иосиф Виссарионович подошел к столу, надавил кнопку звонка.

В кабинет влетел встревоженный порученец, подобострастно произнес:
- Я слушаю вас, товарищ Сталин!

- Подготовьте справку на военных, начиная от командиров корпусов: кто, в чем замешан.
- В чем, товарищ Сталин?

- Во всем. Многие наши высокопоставленные коммунисты во время войны имели любовниц, навезли в свои квартиры тонны трофейного имущества, - ответил вождь, еле скрывая раздражение непониманием порученца, неумением схватывать на лету. И, в очередной раз проскочила мысль, что он зря дал согласие на арест Поскребышева. Но мысль эта быстро затухла. Поскребышев слишком много знал, а одно это возводило его в ранг врага.

- Все понятно, товарищ Сталин! Разрешите идти?
- Идите.


Иосиф Виссарионович вновь почувствовал одиночество, когда вокруг нет больше ни одного человека, на которого можно стопроцентно опереться. Кругом враги…


Хоффман очнулся. Он даже и не заметил, как задремал. И образ Сталина, такой яркий, выпуклый, потускнел, ушел в область сновидений. «Боинг» подлетал к Москве, и мысли посланца Блуша-старшего сосредоточились на предстоящей миссии в столице России.

       17

Улисс сидел за компьютером, просматривая новости из многих регионов мира. Из прихожей раздалась переливчатая трель звонка. Аналитик прошел в коридор, глянул в дверной «глазок»: на лестничной площадке стояла соседка.
- Заходите, - предложил он.

Алла Дмитриевна, жена работника районной администрации города, вошла в прихожую, по-боевому неся грудь в прорезе халата.

- Виктор, простите, я вас называю без отчества…
- Ничего, я еще молод, - сказал Улисс, исподволь намекая на возраст вошедшей дамы, но все-таки изобразил галантного мужчину. – Проходите в комнату.
- Мерси. – Промурлыкала жена работника районного звена.

Она прошла в комнату, не теряя кураж, выражающийся в довольно объемных формах, села в кресло и вызывающе забросила ногу за ногу и томно произнесла:
- Вы не могли бы, Виктор, розетку починить? Я совсем пропадаю без телевизора.

- Нет, Алла Дмитриевна, я в электричестве не разбираюсь, - довольно сухо ответил аналитик. Он не предложил гостье ни чая, ни кофе, чтобы не дать ей возможности попытаться максимально использовать ситуацию.

- Что вы по компьютеру смотрите, порнушку? – заинтересовалась соседка.
- Это связано с моей работой.

- А… значит, вы не хотите мне помочь…
- Точнее будет, я не могу.

- Все-таки, это как-то не по-соседски, - фыркнула Алла Дмитриевна, запахивая, ненароком вывалившуюся грудь, в халат. Она встала и прошествовала обратно, надеясь, что невежливый сосед остановит ее.
Ушла…

 Хотя у Виктора был период «безбабья», Алла Дмитриевна никак не ассоциировалась с претенденткой на роль героини, хоть и короткого, но романа. И, вообще, о женщинах у него сложилось особое мнение. Оно навеяно, с одной стороны, ассоциациями, так сказать, практики. А с другой стороны - идеалистическими представлениями, полученными в «совковом» детстве. И даже специфические установки, полученные во время обучения на высших академических курсах, не могли поколебать «дремучий идеализм» Улисса…

 
Наталья Сергеевна, преподаватель, поведала слушателям об эволюции мужского представления о женской красоте - от классически стройных, не имеющих лишних жировых отложений греческих богинь, запечатленных в бронзе и мраморе, до пышнотелых, дородных красавиц, взирающих с полотен Рубенса и бытующих в русских сказаниях: "Выступает, будто пава..." Сейчас же пошла мода на худых, длинноногих обольстительниц, в обиходе называемых "кузнечиками".

- Предвижу ваш вопрос, к какому типу женщин принадлежу я? - произнесла с легкой усмешкой дама-психолог, обводя аудиторию выразительным взглядом бездонных глаз. И сама ответила. - Я - переходной тип.

- Вах!.. У вас длинные и стройные ноги! - восхищенно воскликнул грузин Катадзе.

- А у вас длинный язык и отсутствие выдержки, что совершенно недопустимо для настоящего разведчика, - мгновенно парировала Наталья Сергеевна и продолжила развитие темы. - Разведчик не должен иметь воспаленное воображение. Он прагматик во всем, также и в любви, как это не звучит парадоксально с точки зрения общепринятых норм и утверждений. Женские чары, зачастую, несут коварство, и настоящая женщина всегда постарается воспользоваться ими, чтобы, обольстив, подчинить себе рассудок мужчины. Она действует исподволь, вначале проникая в само сердце партнера...

Далее следовало описание целого арсенала средств, предназначенных для размягчения мужчины, усыпления его бдительности.

Это были увлекательнейшие уроки сексуального поведения. Наталья Сергеевна рассказывала о знаменитых куртизанках древности, о грандиозных любовниках прошлого, о приворотных заговорах и любовных напитках...

Однажды психолог пригласила молодого слушателя академических курсов к себе, в отдельный коттедж - в этих уютных домиках проживали преподаватели и инструкторы. После почти трехмесячного отрыва от многих благ цивилизации оказаться наедине с восхитительной женщиной казалось верхом блаженства. Но пребывание в "раю" оказалось недолгим.

- Твое практическое обучение специфическим вопросам завершено, - буднично произнесла Наталья Сергеевна, и Виктор увидел, как веки преподавателя все-таки дрогнули. Но решение Натальи Сергеевны было непреклонным.

Позднее, Улисс узнал, что психолог замужем за полковником госбезопасности, который подолгу пребывал за границей.


Аналитик продолжил свое бдение за компьютером. Сейчас ему вообще было не до женщин. Все его внимание полностью приковала «Большая Клизма».

Виктор проглядывал многочисленные Интернет-сообщения, пытаясь уловить биение пульса мира. Нет, ничто даже ни намекало на возможные финансовые потрясения. Вот, разве что президент Венесуэлы Уго Чавес всерьез начал национализацию нефтедобывающих иностранных компаний. Может быть это и есть, хоть слабый, но сигнал? Если страна, поставляющая чуть ли не треть количества нефтепродуктов в Штаты, вдруг, закроет кран?

Что же, просмотрим и этот вариант!

Первый обвал американского фондового рынка произошел весной 2000 года. Он не вызвал особой паники, так как экономисты решили, что оно «одноразовое явление». С тех пор подобных кризисов прошло не мало, и они вызвали резкий отток частных капиталов из США. А вдруг начнется повсеместный выход стран из долларовой зоны, что тогда? Тогда, пожалуй, и наступит «экономический Апокалипсис». И если он будет подкреплен еще чем-либо… Чем? Думай, аналитик!

С экрана монитора министр обороны Сергей Петров, рассказывая о перспективах развития военно-промышленного комплекса, поведал о дальнейшем усилении группировки спутников ГЛОНАСС. Пока на орбитах функционируют четырнадцать спутников глобальной навигационной системы. Она станет полнофункциональной лишь при двадцати четырех космических аппаратах. Но и при пятнадцати ее возможности резко усилятся.

А что, если «Большая Клизма» «выльет» свое содержимое именно из космоса?

Чего бы и нет? Оттуда как раз и удобнее всего сделать это… парализовав, допустим, одновременно кибератакой весь Интернет! Технически это возможно сделать, если Некто имеет доступ к управлению каким-либо из спутников. И этот Некто должен иметь не только изощренный ум, но и дьявольское тщеславие. И ОН должен обязательно находиться на высшей ступени иерархической лестницы государства: только оттуда можно произвести «вливание»…

Да, паника охватит не только биржи и деловые круги. Она выплеснется на улицы, пройдется опустошающим смерчем по городам; и третья мировая война станет реальностью.
 Как писал Александр Блок:
       ...И век последний, ужасней всех,
       Увидим вы и я:
       Все небо скроет гнусный грех,
       На всех устах застынет смех -
       Тоска небытия.

Только изощренный ум типа сталинского мог придумать подобную катастрофу для мирового сообщества…


       СТА-ЛИН!.. СТА-ЛИН!.. Сладкое слуху слово!..

 Иосиф Виссарионович сам поражался той точности, с которой он выбрал столь яркий, запоминающийся псевдоним. Что означает: Ленин? Не намек ли это на лень Первого Вождя, его сибаритство? Надежда Константиновна не умела готовить, и супруги питались из ресторана. А вкусно покушать Ильич любил. Глупая баба в своих «Рассказах о Ленине» написала, что ее муж однажды, в половодье, настрелял целую лодку зайцев. Зачем Ильич стрелял в них? Получается, как дед Мазай, только наоборот. И вся эта жизнь Ленина в эмиграции – безбедная, сытая всегда вызывала раздражение Кобы: «Мы здесь, в России, в ссылках сидим…»

А что о нем, Иосифе Виссарионовиче, скажут потомки? Повторят штамп Горького: «Прост, как правда»? «Проститутка» Троцкий приезжал на фронт, занимая целый бронепоезд, имел трех поваров разных кухонь: французской, китайской и еще какой-то экзотической! И с ним – целая свита молодчиков, затянутых в кожу. А он, Сталин, имел одну шинель, ел, зачастую, из солдатского котелка.

Вот и сейчас, на обед принесли три судка с простой пищей: щи, уха и суп харчо. На второе гречневая каша с телятиной. Никаких излишеств! Правда, из Грузии регулярно присылают фрукты, сухое вино. Так это естественно - земляки не забывают, да и разве может жить настоящий грузин без своего, родного вина?

Появилась Валентина Истомина, Валечка... Повезло ему, Сталину, когда после самоубийства Надежды он, Вождь, обходился без внимания противоположного пола. И, вот, нашлась простая русская женщина, которая согрела своей неподдельной, бесхитростной любовью. Спасибо, тебе, Валечка...

Истомина ловко собрала посуду и, не смея излишне надоедать Вождю, все-таки осмелилась спросить:
- Вам больше ничего не надо, Иосиф Виссарионович?

- Надо бы, Валюша, да стар, я стал.
- Что вы? – всплеснула руками экономка. С полуслова понимая, что требуется, действительно, давно уже немолодому человеку, и подсела рядом на стул. – Вы еще мужчина о-го-го!

- Это, как понять? – куражился Иосиф Виссарионович, желая близости, но, боясь неудачи, которая все чаще стала посещать его. Однако перебрался на диван.

Но с умелой Валечкой разве будут постоянно преследовать неудачи? И в этот раз сближение произошло легко и просто, и даже с напором, присущим Сталину в молодости.

После ухода Истоминой мысли Иосифа Виссарионовича перенеслись в прошлое.

       Джугашвили без колебаний примкнул к революционному движению на Кавказе, сразу же уверовав в универсальность и действенность коммунистической Доктрины.
Еще бы, ведь она несла широким массам столь привлекательную силу идеи будущего всеобщего братства и благоденствия! Для недоучившегося семинариста это был первый прорыв к реалиям власти (для начала хотя бы над умами рабочих!), та маска, надев которую можно надежно прикрыть свой звериный оскал.
       
       Собственно, власть любил и его Предтеча. Да, Ленин был прагматиком революции до мозга костей, как его потом ни идеализировали. Что и греха таить, Сталин тогда, в эти смутные годы, и гроша ломаного против него не стоил. Конечно же, это являлось результатом того, что тогдашний его куратор не сумел вложить в свое детище дары на стоящей гениальности. Помешали тому Провиденциальные Силы, ух, чтоб вас!..

       Но Ленин был лишь отчасти носителем темной миссии в физическом мире, и имел некоторые значительные отступления от нее в противоположную, светлую сторону. Ленин, в общем-то, не верил в человека, и у него бытовало отрицательное отношение к мировому сообществу, которое он и предполагал переделать насильственным путем. Крохотная партия, вооруженная притягательной для толпы Доктриной всеобщего равенства, потихоньку собирала приверженцев, крепла. Ленин активно боролся с уклонами, инакомыслием в ней. И Сталин, тогда еще провинциальный революционер-практик, раз и навсегда проникся духом основной идеи Ильича: взять власть!

       Ленин уверил своих соратников в самобытном характере грядущей русской революции, отличной от тех наработок, что непременно навязывали апологеты классического марксизма. Он задолго до переворота думал о том, что случится, когда вожделенная власть будет взята: как ее удержать. И эта его известная фраза: "Сегодня рано, послезавтра поздно" говорила не просто о гениальном предвидении вселенского события: определении точного и оптимального срока вооруженного восстания, но и о том, что ТАМ, НАВЕРХУ, было УКАЗАНО это время.

       Да, те мировые события шли параллельно и на трансцендентальном плане, вернее, им предшествовали события, произошедшие в иных сферах, согласно причинно-следственному закону, именуемому на Востоке кармой.

       Первую свою инфрасвязь Сталин провел еще в сибирской ссылке, хотя и до этого, как казалось сам, с маниакальным упрямством цеплялся за место в иерархии революционного процесса. Но тогда...

       Тогда-то Иосиф и имел впервые счастье лицезреть "Отца Лжи".
В тот памятный мартовский день тысяча девятьсот семнадцатого года он, по обыкновению, с утра лежал на теплой русской печи.

Вдруг, из недр сознания выплыла безбрежная, волнующая картина неведомого мира. Затем проявилось неземное пепельно-багровое лицо с завораживающим взглядом, проникающим, казалось, в каждую клетку трепещущегося тела.

       Печь, жалкая крестьянская изба исчезли, ирреальность постепенно переросла в явь, слилась с бытием. Теперь он, Коба очутился ТАМ, прямо перед пугающе-влекущем инфранезнакомцем.

       - Кто вы? - испуганно пролепетал он.
       - Не бойся. Я - друг. И ты - мое детище, мое создание.

       Сталину вспомнилось, что он и ранее чувствовал некое подспудное давление на свою психику, заставляющее активно искать малейшие щели, ведущие к осуществлению туманной мечты. Его что-то подталкивало к Ленину, заставляло писать письма, напоминая о себе, в результате чего набирающий силу вождь пролетариата запомнил его.

       Да, но такое: лицо глядело на него явно из потустороннего мира!
       - Ну и что? - усмехнулся незнакомец. - Знаешь, кто я?

       -Неужели...
       - Да! Сам Сатана собственной персоной! Гордись...
       
       Так началось долгое их сотрудничество.

       Цели и задачи, поставленные Властителем Преисподней, требовали резко активизировать действия его протеже: приближался наиболее значимый после первой мировой войны акт кровавой драмы.

       Вскоре, отбив Ленину в Швейцарию телеграмму, из далекого Туруханского края, в потрясенный февральским переворотом Петроград прибыло трое революционеров.
       Среди них был Иосиф Сталин.

       Не обладая ни личной известностью, ни глубиной теоретических разработок, ни ораторским искусством, он, при отсутствии в столице России авторитетных вождей, сумел пробиться в основную структуру: аппарат партии, ее, можно сказать, штаб и в главный идеологический рупор - газету "Правда".
       Крупный шаг к власти сделан!
       
       ВЛАСТЬ!..
       Власть, как правило, - путь к нравственному падению, так как человек, достигший ее, в девяноста девяти случаях из ста делается эгоистичным, лишенным сострадания, приучается презирать не только толпу, но и своих соратников.

       Ленин, например, презирал революционную верхушку, отзываясь о многих собратьях по партии с издевкой, и не верил в их человеческие качества. Муштровка, принуждение – вот его кредо, наряду с безграничной верой в конечную победу пролетариата, который он всячески поднимал на щит.

       Но в нем существовали и другие черты характера, несовместимые с сатанизмом: он лично не был злым человеком, хотя и отдавал приказы о проведении массовых беспощадных репрессиях и расстрелах, действуя при этом, как ни странно, искренне. Да и чего стоила, следуя его логике, гибель каких то сотен тысяч, ради достижения светлой конечной цели?

       Сталин лишь усилил его антиличностные методы, доведя их до совершенства: страна быстро превратилась в огромный концентрационный лагерь. У Ленина были "враги пролетариата", у Сталина - "враги народа".

       Маленький нюанс, но важный, затрагивающий каждого человека: "Это МОЙ враг, МОЕЙ семьи, МОЕЙ страны".
       Создание Лениным из пролетариата идеализированного гегемона - дьявольская выдумка!

       Рабочий класс, увы, - язва общества, показатель его оскудения. В культурном, морально-нравственном аспектах рабочий гораздо ниже человека, связанного множеством глубинных корней с природой, с землей. Придаток машины боится остаться наедине с самим собой, боится тишины, космизма. И религия ему нисколько не нужна, вызывая лишь насмешку и избыток некоего превосходства над искренне верующим. Над ним Бог - машина, и высшие жрецы - ученые, перед которыми он испытывает инстинктивное подобие уважения.

Конечно же, из массы рабочих выходили и высокообразованные во многих отношениях люди, но они в данном случае не оставались представителями "привилегированного класса", а становились по мере роста духовных и культурных качеств в ряд интеллигенции. Но то - некоторые, а масса машинных придатков требовала еще большего пополнения. Тогда-то и был объявлен курс на индустриализацию.

       Индустриализация предусматривала глобальное усиления Молоха - машинного уровня сознания, когда индивидуум растворялся в потоке «пролетарской» идеологии. Страна «задышала» на машинный лад. Но заплатила за этот «лад» дорогую цену. Уровень жизни простых людей понизился до минимума. На экспорт были вывезены за границу огромные запасы золота, платины, драгоценных изделий. НКВД изъяло из церквей, монастырей и музеев иконы, бесценные старинные книги.

За границу вывозились лес, уголь, никель, марганец, икра, пушнина, нефть, хлопок и много иных наименований сырья.

А в 1930 году «стартовала» коллективизация. Эта жестокая по исполнению акция, вскоре сломает «хребет» крестьянства, прекратит «вольницу» деревни. Отныне все в едином строю...

       Но Отец Лжи прекрасно понимал, что для всемирного тиранства пока еще не созданы подходящие условия, и что сам кандидат в глобальные узурпаторы не готов ни физически, ни трансцендентально. Сверхъестественные дары гения во всех областях человеческого бытия еще просто некуда вкладывать.

Да и само правление свирепого властителя являлось лишь репетицией к тому, подлинному действу, которое еще предстояло разыграть. Конечно же, регулярно связываясь со своим детищем, Великий Демонический Разум постарался внушить своему протеже иллюзию подлинности, чтобы "актер" играл в меру сил и способностей роль настоящего вождя мирового революционного движения.

И Сталин искренне взывал к своему покровителю, только который мог зарядить его нечеловеческой энергией, способной перевернуть завалы буржуазного прошлого России и двигать страну вперед, в социализм!
       
Валечка ушла, оставив Иосифа Виссарионовича в превосходном настроении. Еще бы, и на этом поприще есть еще порох в пороховницах!

       18

Федор Федорович внимательно просматривал документы. Сводки, сообщения, диаграммы, короткие и пространные выкладки советников: экономистов, политологов и аналитиков приходилось очень тщательно изучать, чтобы потом пытаться строить свои взаимоотношения внутри страны и за ее приделами.

Но руководитель любого крупного государства – заложник системы. Он связан по рукам и ногам тысячами нитей. С одной стороны – народ, по отношению к которому президент обязан быть Отцом. Нет, не каким-то там идеалистическим пастухом, а пастырем, заботившемся не только о материальной составляющей бытия массы людей, но и духовно-моральном внутреннем содержании каждого индивидуума. С другой стороны – интеллигенция, считающаяся золотым фондом нации, писатели, композиторы, художники, режиссеры театров и кино. К этому слою можно отнести ученых, музыкантов, артистов и других деятелей культуры.

 Всех надо как-то прикормить, постараться помочь материально. Тогда можно ожидать и хоть какую-то отдачу - скажут, куда денутся, хорошие, проникновенные слова о своем Правителе.

А вот представителей медиа-средств Ступин не очень-то жаловал. Правда, полностью независимых и самобытных журналистов почти не осталось. Кто-то уехал на Запад, кто-то притих, некоторые и навеки.

Нет, лично президент не отдавал никаких приказов, но подчиненные угадывали мнения и пожелания главы государства. Западные СМИ возвестили об отсутствии подлинной демократии в России, и немного успокоились. Российские журналисты поняли правила игры и установили собственную, внутреннюю цензуру: стоит ли, раздражать царя?

И на политическом «фронте» установилось равновесие. Собственно, всем заправляет одна партия: «Единая Россия». Для того чтобы другие не прорвались в Госдуму и Советы на местах, был создан придаток: «Справедливая Россия» и, как шестерка, к ним прилепилась ЛДПР. В этом атавистическом отростке брызжет слюной, выпускает «политический» пар его руководитель – долгожитель Государственной Думы. Создается иллюзия, мол, в парламенте России постоянно идут горячие дебаты, споры. Это хорошо!


- Федор Федорович, звонит Лугашенко, президент Белоруссии, - сказал дежурный по администрации.

Ступин поднял трубку телефона:
- Алло! Я приветствую вас, Алексей Григорьевич.

- Добрый день, Федор Федорович. У меня интересная идейка возникла.
- Да? Я слушаю.

- Белоруссия готова полностью объединиться с вашей страной и даже срочно войти в рублевую зону! - торжественно сказал руководитель соседней братской республики.

- На каких условиях? – быстро среагировал Ступин.
- И вам, и мне больше не «светит» быть президентом. Так?

- Да, Алексей Григорьевич, таковы реалии жизни: есть конституция, запрещающая это.

- А я нашел оригинальный ход. Мы с вами объединяемся, проводим в своих странах референдумы, затем выборы. Вы становитесь президентом Союза, я президентом Белоруссии, вошедшей в этот Союз. Поскольку, это будет новое образование, то, согласно новой конституции можно будет избираться еще на три срока! Каково?

- Надо подумать, Алексей Григорьевич.

Ступин задумался. Лугашенко, кажется, нашел приемлемую лазейку. Вокруг твердят, мол, примитив он, как был школьным учителем, таковым и остался. Нет! Правда, демократией в Белоруссии и не пахнет, но тому, кто жаждет ощутить ее «запах», Алексей Григорьевич мигом нос отшибет. Грубовато работает, но надежно: тоже политический долгожитель, как российский крикливый лидер ЛДПР.

 Заманчивое предложение. Еще Ленин говорил, что ради достижения цели большевики могут объединиться с кем угодно. И Сталин планомерно проводил этот тезис в жизнь, временно сотрудничая даже с фюрером. Да, Гитлер. Тоже был прелюбопытный субъект...


       Адольф также не прост. Он не только кровопийца-палач, как рисовали обычно его. Лишь тонкий знаток людской психологии мог за такой короткий срок создать воистину золотой век Германии, когда "низы" и "верхи" спаяны в монолит общей идеей.

       Фюрер был величайшим романтиком, темного, разумеется, направления. Он, например, задолго до настоящего глубокого изучения официальной наукой начал интересоваться сенситивными способностями человека.

       Он приближал к себе людей, обладающих способностью ясновидения, которые давали ему советы перед принятием важных военно-политических решений. Он создал сеть закрытых научно-исследовательских институтов, изучающих силы астральной плоскости с привлечением восточных оккультистов и магов для создания стратегии и тактики покорения мира с помощью этих сил.

       Любовь Адольфа к своему народу доходила до прямого демосексуализма, а мечта сделать всех немцев счастливыми, всемирными владыками, не могла не вызвать уважения.

       Нет, Гитлер не бездушный прагматик типа Сталина. Ярость, боль и отчаяние его при виде агонии государства вполне искренни. Если кремлевский вождь легко гнал на убой миллионы своих подданных, то Гитлер делал подобное, все-таки надеясь на скорое использование "секретного оружия" - атомной бомбы, которая не сделает великие жертвы напрасными.

       Сталин, панически боясь смерти, ни разу не показался на фронте (декоративные поездки «для истории», не в счет). Фюрер же чуть не попал в плен после неожиданной танковой атаки русских.
       
       И венчание за два дня до самоубийства с Евой Браун красиво подчеркивает конец жизни романтичной натуры Гитлера.

 Гитлер - носитель темной миссии, но его учение о превосходстве одной нации над другой ограничено в неких рамках. Коммунистическая Доктрина, даже в ее псевдоисполнении в жизнь Сталиным была намного привлекательней для широких масс, и поэтому оказалась наиболее живучей.

       Но демосексуализм Гитлера был Сталину мелок и неинтересен - кремлевский тиран исповедовал демосадизм...
 
       Однако у обоих вождей есть чему поучиться, как это не звучит кощунственно, хотя бы и в мыслях. Оба владели массой, выстроили безупречные и четкие взаимоотношения с прессой, с интеллигенцией, которая, известно, головная боль любого правителя. Вот и при режиме Лугашенко все крикуны притихли, кто продолжил кричать, сидит.

Грубо работает белорусский лидер, топорно. Вроде бы и держит в ежовых рукавицах народ, да Запад вопит денно и нощно об отсутствии демократии в стране, о том, что ее президент настоящий тиран…

- Нет, Алексей Григорьевич, вариант заманчив, но… меня не поймут. Вы же знаете, я совсем лишь недавно твердо заявил на весь мир: ухожу…

- Понятно, Федор Федорович, - медленно процедил Лугашенко и добавил, понимающе. – Замараться не хотите.

- Нет, нет! – попытался, было, оправдаться Ступин.
Но президент Белоруссии положил трубку.

Однако, промах! Алексей Григорьевич не из тех, кто умеет легко прощать. А может последовать совету Лугашенко? Что стоит позвонить Бородину, занимающемуся Союзным «строительством», и колесо завертится? Нет. Колесо истории не должно испачкаться, оно должно катиться уверенно, красиво.

Пусть бубнят недруги о том, какой «Ступин нехороший», называют «кремлевским диктатором», дают иные, еще более нелестные эпитеты. А вот, когда обрушится этот, прогнивший мир, где властвует наглая Америка, можно будет появиться вновь на политической арене и сыграть свою игру. И иметь абсолютную власть…
       
Всякая власть зиждется на полном подчинении народа своему правителю. Устройство государства Сталин видел как полное подчинение всех национальных меньшинств главенству великороссов. Он тогда уже понял долготерпение искателей града Китежа, безмерную отвагу и глубинную мудрость русского народа, как раз те самые искомые качества, необходимые для отливки покорного монолита на основе неустойчивого и разнообразного национального агломерата.

       Естественно, Ленин не знал далеко идущие планы генсека, но с присущей ему проницательностью назвал Сталина и его ретивых соратников "обрусевшими инородцами", которые "всегда пересаливают по части истинно русского настроения".

       Мелкий, недальновидный человечишко!.. Похоронил такой прекрасный план «Автономизации».

       Да, именно мелкий: строил из себя либерала, друга для всех, когда надо было перед разверзнутой могилой постараться хотя бы для преемника выжать максимум из сложившейся ситуации. Неужели он всерьез думал, что при социализме возможно равноправие даже республик, не говоря уже об отдельно взятой личности, намертво влитой в тело государства? Нет! Трижды нет!

       А вот Адольф Гитлер правильно уловил запах нарождающейся глобальной тенденции. "Мы разрушили, - провозгласил он, - ложный взгляд, что люди суть индивидуальные существа; не существует свободы личностей, есть только свобода наций или рас".

       Вот уж где речь не идет даже об отдельных национальностях!..
       Хотя и взгляд Адика довольно узковат: не нация или даже раса должна властвовать над миром, а... идея! Именно привлекательная для широких масс идея может сплавить в единое целое страну, "лагерь социализма" а, затем, и привести к мировому господству ее достойного носителя и выразителя. А там уже можно будет полностью покорить все существующие национальности и расы.

Именно на это нацеливает Великий Демонический Разум. И человек, проведший объединение станет – Антихристом!..
       
Федор Федорович лично не давал указаний для расправы с инакомыслящими. «Соответствующие» службы прекрасно знали, что им надо делать. И делали свою работу… правда, излишне грубо.

 Могли бы и тоньше: надо, ведь, и раскрыть, хотя бы одно убийство. Конечно, того, кто это совершил, тоже надо убрать. Но потом есть риск, что «специалисты» начнут бояться. Еще бы, они сами могут попасть в «жернова» раскрутки «машины», именуемой служба безопасности. И тогда на Запад хлынут изменники, все эти калугины и литвиненки, крича во все горло о «беззакониях» в России. Извечная дилемма: должны быть и волки сыты, и овцы целы.

Кто безгрешен, находясь на самой вершине власти? Она, «родимая», диктует свои законы, она живет своей логикой, которую крикунам понять трудно. Народу надо до конца пройти через горнило очищения. Старые кадры уйдут на покой, затем в «естественное» небытие, появятся новая формация людей. Уже сейчас есть ее прообраз, молодежные объединения и партии: «Наши», «Молодая гвардия» и другие, готовые дать настоящий бой маразматическим «старикам». Всю страну можно будет с ними скрутить в «бараний рог»! Да, что там, Россия? Весь мир требует обновления!


       После смерти Сталина все "красные" диктаторы как-то помельчали: Великий Кормчий, Дядюшка Хо, бородач с Кубы...
       Вино коммунизма перебродило и скисло...

       И тогда взгляд Отца лжи полностью перешел на Соединенные Штаты Америки.
       Роль Америки в метаистории особенно велика. Ее динамизм, незашоренность традициями позволяли Провиденциальным Силам именно отсюда успешно распространять по всему миру многие философские системы, дотоле застоявшиеся на Востоке. Да и сама эта богатейшая и могущественная по многим параметрам (размеры, людские ресурсы и др.) являлась для Сил Света как бы полигоном по отработке концепции грядущего Всемирного Братства. Здесь процветала демократия, мирно уживались многочисленные представители всех существующих человеческих рас. Америка никогда ничего в себя глубоко не впитывала, но бурно выплескивала вширь новые (для Запада) религиозные идеи, занималась пропагандой различных видов йоги, самоусовершенствования.

Но Соединенные Штаты дали миру и другую идею: космополитизм (глобализм – его частное воплощение). Чем не привлекательная Доктрина для Дьявола?.. Посредством ей можно объединить все человечество. А пока, деритесь...

А Павел Николаевич – молодец! Надо же, такую «штуку» придумал! Конечно, не он сам разработал концепцию операции. Но Первый президент России своей неуемной энергией вдохнул в нее жизнь. И «Большая Клизма» обрела свои контуры, оперилась, готовая в любой момент «вылиться» на головы ничего не подозревающих людей во всем мире. И, в частности, на Штаты, мечтающие о планетарном господстве.

- Федор Федорович, машины готовы, - сказал, почтительно заглядывая в кабинет, порученец.
- Хорошо, - ответил президент. – Я иду.

Вскоре из Кремля выехал правительственный кортеж и взял курс на Барвиху.

       19

Улисс и Бармин встретились еще раз, чтобы окончательно «прокачать» ситуацию.
- Приходится таиться, как заговорщикам, - пробурчал генерал-майор, увлекая подчиненного в Филевский парк, и посетовал. – Стареть я стал.

- Это почему? – спросил аналитик.
- Консерватизм проявляется даже в выборе места встречи. Мы с тобой прямо-таки кружим неподалеку от конспиративной квартиры.

- Это не старость, Владимир Иванович, а элементарная привычка!
- А в нашем деле привычки опасны. Вот ты, Витя, никак себе бабец не найдешь, так как привык к холостяцкой жизни.

- В нашем деле женщина зачастую помеха.
- Сразил меня моим же оружием! – рассмеялся Бармин и предложил. – Давай сядем на скамью.

- Лишь бы не на скамью подсудимых, - пошутил Улисс и спросил, присаживаясь. – Положение с «Клизмой» тяжелое?
- Очень. Я даже не знаю, каким образом она может проявить себя. А у кого-то спрашивать, тебе ясно, я не могу.

- Вы, Владимир Иванович, все-таки прощупали имеющиеся в нашей «конторе» засекреченные объекты?

- Конечно. Твои доводы по ГЛОНАСС были очень убедительны. Я нашел один объект, о котором нет почти никакой официальной информации даже в наших анналах: он называется «Зед».

- И… что этот «Зед» собой представляет?
- Объект функционирует на базе сверхсекретной лаборатории по разработке психотропного оружия.
- Ого! Выходит, нам к нему не подобраться.

- Твое восклицание напомнило мне анекдот. Едет поп домой в троллейбусе после вечерней службы. Ну, там, понятно, давка. Молодуху прижали к батюшке, и она с удивлением произносит: «Ого!» Поп отвечает ей: «Это не «ого», а ключ от собора». Святой отец, оказывается, его за пояс под рясу засунул. – Генерал-майор тут же перешел на деловой лад. – К этому «Заду», тьфу, «Зеду» надо попробовать подобраться при помощи представительницы прекрасного пола. Как говорят французы: «Шерше ля фам». «Ищите женщину».

- Ну, да. Все совпадает, - засмеялся Улисс. – Поиск поведем через женский «Зад»! И вы решили поручить это мне?

- Каламбуришь, - пробурчал Бармин. – Я, что ли, буду выступать в роли обольстителя? Ты, Витя! Недаром, я слышал, тебя иногда называют «Русский Джеймс Бонд».

- Кто?
- Наши дамы, эфбээровки, естественно. Ну, а если серьезно, есть одна «тетка» на примете, при помощи которой можно выйти на этот… «Зед».

Аналитик вновь рассмеялся.
- А я чуть не ослышался – «телка».
- Тьфу, - сплюнул Владимир Иванович. – Я, что, пижон-малолетка?

       20

После отъезда Ступина, Павел Николаевич пребывал в благодушном настроении. Еще бы! Для активизации начала операции «Большая Клизма» и проведен был хитрый «шахматный» ход! И, вот результат: в Москву прилетел посланец от Блуша-старшего, который, конечно же, проконсультировался со своим сынком. И Федя прикатил прямо сюда, в Барвиху!

Собственно, шахматная беседа являлась хорошо замаскированным прикрытием. Еще со времен президентства Павла Николаевича, была запущена деза о том, что Россия готовит невиданное до этого оружие. Американосы начали искать его, заслали кучу разведчиков, но… так ничего не нашли. Но пыл у них слегка умерился: опасно то и дело задирать Россию.

Как и предсказывал умный еврей, страна, имеющая огромные сырьевые ресурсы и неплохой военно-промышленный потенциал, обрела подобие былого величия! Даже Пушкин, понимаешь, писал: «Россия вспрянет ото сна…» Да! Случилось!

- Фаина! – крикнул экс-президент.
- Я слушаю тебя, Паша, - ответила жена, появляясь в кабинете.

- Ты это… того… внуков отправь домой. Мне сейчас тишина нужна. Работы, понимаешь, много.
- Хорошо, Паша. - Фаина Андреевна вышла.

Что и говорить, повезло с женой. Фаина живет по завету: «Да убоится жена мужа», не то, что нынешние вертихвостки. Как они там, нынче зовутся? Ага! Бизнес-леди. Леди… Так и просится на язык наше, чисто российское определение.
И с Федей повезло.

 Расстрел парламента не прошел бесследно, у президента случился очередной инфаркт. После операции шунтирования, работать Павел Николаевич стал намного меньше, чаше отлеживаться в клинике. Народ, до этого обожающий своего правителя, не видел перемен в жизни и начал потихоньку роптать. И правые, и левые, как сговорились, во всю обличали власть.

Павла Николаевича окружали зачастую случайные люди, не совсем чистые на руку. Их потом стали называть: «Семья». «Семья» растаскивала все, что можно растащить. Появились «новые русские». Из мелких функционеров они вдруг стали долларовыми миллиардерами с непомерным аппетитом. Они банкротили перспективные предприятия, приватизировали их. Особенно выгодным стал нефтяной бизнес.

       Тут-то и созрел вопрос о преемнике. Павел Николаевич перепробовал на посту главы правительства многих премьеров. Но народу нужен особый царь. Толпа любит сильную личность, то есть, кандидатом в президенты желателен выходец из силовых структур. Он, также, должен быть молод, чтобы порадеть правым.

Претендент обязан дать иллюзию скорого прихода во власть молодых «демократов», намеревающихся протащить проекты своих, либерально-диких идей. И, главное, он не должен трогать «Семью» после ухода Павла Николаевича в отставку.


Владимир Ильич, находясь в болезненном состоянии, продиктовал записки, которые потом назовут политическим завещанием. В «Письме к съезду» выражена озабоченность Лениным будущим партии и государства. Он дает убийственно точную характеристику каждому члену правительства. Он предлагает не выделять кого-либо из вождей. Править страной надо, по его мнению, коллегиально.

 Наивным оказался Старик! Кто же добровольно откажется от абсолютной власти? Естественно, после смерти Ильича в «ареопаге» началась непримиримая борьба. И кто бы мог подумать, что победит именно маловыразительный, невзрачный Коба?..

       Сталин был мал ростом, рябой, с усохшей левой рукой и сросшимися пальцами на ногах. Эти физические дефекты являлись знаками Сатаны, его отметинами. Недаром, в детстве, мальчишки, увидев сросшиеся пальцы, дразнили маленького Сосо: "Дьявол!.."

Вспомнив об этом, Иосиф Виссарионович усмехнулся. Мальчишки недалеки были от истины. «Дьявол...» - это слово не казалось ему тогда обидным. Напротив, оно означало нечто из ряда вон выходящее, ужасное, каковым он, Сосо Джугашвили хотел стать когда-нибудь. Вот и партийную кличку «Коба» повзрослевший Иосиф взял себе в память о герое-разбойнике одного из романов грузинского писателя Казбеги.

 А потом в жизни Сталина появился Отец...

       Кто сказал, что Его вид ужасен? Да, ужасен и непереносим для жалких двуногих! Никто из самых закоснелых грешников, опускаемых в посмертии в саму преисподнюю, не смеет и краем глаза безнаказанно взглянуть в огненные очи, иначе на вечные времена станет рабом носителя их. Такое удалось сделать лишь небезызвестному Торквемаде, нашедшему все-таки в себе силы вспомнить в этот момент имя Господа.

       Планетарный Демон лежит в инфралиловом океане, раскинув от горизонта к горизонту свои гигантские черные крылья. Оттуда, из странного мира, где, не переставая, полыхают кровавые зарницы и грозно пляшут протуберанцы, пристально всматривается он в сопредельные миры.

Планетарный Демон четко улавливает малейшие колебания людского сознания, чтобы в благоприятном случае тотчас воздействовать на него, постепенно отламывая сначала крошки, затем и куски, подчиняя своей неукротимой воле малодушных, колеблющихся, явных и тайных предателей. Отсюда руководит он тщательной подготовкой к грядущей решительной битве с Силами Света. Полчища крупных и малых демонов всегда наготове, ждут лишь приказа...

Темно-серая громада лица чуть всколыхнулась, послышалось: "Молодец..."
И видение пропало. А благодарность у Иосифа Виссарионовича осталась.

Да, хотя Отец и сделал ставку на двух претендентов в мировые тираны, но, все-таки, остановился на нем, Сталине!

 В сознание толп внедрена новая религия - марксизм-ленинизм (с постепенной прибавкой - сталинизм). Новое евангелие также имеет Предтечу и Самого Мессию: Ленина и Сталина, который пошел НАМНОГО дальше своего предшественника и не только впервые в истории высказал идею о возможности построения коммунистического общества в отдельно взятой стране, но и начал осуществлять ее на практике. А пока лагерь социализма нацелил штык на Европу, проник и в Азию.
Достойным оказался преемник Первого Вождя!..


Прибыл Жуков, доложился по-уставному четко. Сталин, не любивший громкую речь в своем кабинете, всегда делал в этом отношении поблажку военным: пусть порезвятся, показывая себя твердыми, решительными. На процессе Тухачевского и его «подельников», Сталин приказал маршалам Буденному и Блюхеру, а также другим военачальникам присутствовать на заседании суда. ОН поставил их против своих же товарищей, членов привилегированной касты.

 Поверили «боевые друзья», что по ту сторону «заговорщики и шпионы». И все, как один проголосовали: «Расстрелять!» Судили без защитников и права обжалования, как это было предусмотрено законом.
- Садитесь, - указал вождь рукой на стул.
Маршал сел.

- Вы голодны? – спросил Сталин. Он любил демонстрировать свою заботу и расположенность.

- Так точно! – ответил Георгий Константинович, который, хотя недавно и пообедал, понимал, что лучше еще раз поесть, если это предлагает САМ Сталин.

Вождь и маршал пили чай с бутербродами, как они делали не раз во время войны.
Иосиф Виссарионович внимательно рассматривал Жукова.

Да, в маршале до сих пор чувствуется затаенная, готовая вот-вот выплеснуться, внутренняя сила. Это хорошо. Но Жуков затмил своей славой, народной любовью самого генералиссимуса. И маршал, попав в немилость, был послан вначале в Одесский военный округ, затем в Свердловск.

Но, вот совсем недавно, на XIX съезде партии Георгия Константиновича избрали кандидатом в члены ЦК. «Великий дозировщик» как бы говорил: «Товарищ Жуков, мы вас прощаем. Мы посмотрим, как вы себя поведете, может быть, в дальнейшем, и возвысим до уровня члена ЦК»

Сталин думал, не обиделся ли строптивый маршал за многолетнюю опалу, отлучение от строительства и совершенствования вооруженных сил страны? Зачем опять Жуков нужен? Зачем?.. Что, разве мало в государстве толковых полководцев, которым можно доверить столь важное дело? Этим делом является боевое применение атомного оружия.

Отец Лжи и полчища демонов требовали людских страданий, при которых выделяется тонкоматериальная субстанция. Этим излучением они питались, и только новая грандиозная бойня могла насытить их. И после этого можно будет установить вожделенное мировое господство. О, это будет тирания в планетарном масштабе, прикрытая, притягательной для толп, коммунистической Доктриной! Перед ней померкнут все режимы «великих» предшественников Сталина...

Сверхоружие создано. А как распорядиться им? Некоторые специалисты в этой отрасли предостерегали, что новая война приведет к ужасным последствиям для всего земного шара. Другие полководцы говорили, что применять можно локально, осторожно? А Запад давно вынашивает планы атомных бомбардировок городов СССР.

Понятно, что для осмысления сложившегося положения, требуется недюжинный ум, стратегического масштаба. И неукротимая воля!

Всем этим в полной мере обладал Георгий Константинович. Все эти старые и новоиспеченные маршалы и в подметки не годились для принятия соответствующего, истинного решения.

- Вы, товарищ Жуков, знакомы с атомным оружием? – спросил Иосиф Виссарионович.
- В общих чертах, товарищ Сталин.

- С ним надо будет хорошо разобраться. Вы будете иметь доступ абсолютно ко всей документации по этой важной теме. Вы, готовы?

- Так точно, товарищ Сталин! – мгновенно привстав, по-уставному ответил Жуков.

Иосиф Виссарионович слабо махнул ладонью.
- Вы садитесь, товарищ Жуков. Как говорится в народе: «В ногах правды нет». А где она, правда?

Сталин, между тем, неторопливо прохаживался по кабинету в мягких сапогах, сшитых по заказу. Он думал, что стоит послать маршала с визитом в Польшу, дать возможность придти в себя после опалы. А потом придется назначить его министром обороны. Да! Только так надо действовать!

Вождь пососал трубку, которую давно уже не курил по причине ухудшения здоровья и произнес, неожиданно улыбаясь:
- Мы с вами, надеюсь, еще повоюем.
- Я жажду этого! – твердо откликнулся Жуков.


Федя Ступин в полной мере обладал требуемыми от него качествами. И он дал гарантии относительно самого Павла Николаевича и его окружения! Правда, Федор Федорович потребовал «крови» Бориса Березовского, иначе, мол, народ не поймет. Того же хотели и левые, давно требующие расправы с зарвавшимися олигархами. Но все-таки Березовский благополучно покинул страну, а жертвой стала нефтяная компания «Юкос» и ее главные владельцы.

Весь парадокс состоял в том, что именно Березовский рекомендовал Павлу Николаевичу Ступина в роли будущего президента! Со стороны это выглядело совсем странно: «Б» в квадрате», как называли олигарха, являлся некоей страшилкой, посредством которой можно всегда произвести разрядку. Словно, этот самый… ну, в школе еще преподавали. Ага! Конденсатор! Боря «разряжался», обличал, но… трогать его не моги!

Павел Николаевич встал из-за письменного стола, прошелся по кабинету, расправил широкие плечи и замурлыкал незамысловатую песенку из своего детства:
« У кошки четыре ноги,
Позади у нее длинный хвост.
Но ты трогать ее не моги
За ее малый рост».

Федя тоже небольшого росточка, но прыткий, как мартовский кот, к тому же хорошо владеет дзюдо. И прыткий дзюдоист подмял под себя всех, поимел парламент, генпрокуратуру, средства массовой информации, и прочее. Теперь уже губернаторов не избирают а, фактически назначают: «По моему веленью, по моему хотенью». И ничего, все эти коммуняки, правые и, те, кто посредине, - съели! Ну, а народ, что? Естественно, молчит. Как в старину мужики говорили: «Нам бы щец покислей, да… потесней».

Экс-президент вернулся к столу, сел в свое любимое кресло, крутанул глобус и запел чистым, совсем еще не старческим баритоном:
«И мелькают города и страны,
Параллели и меридианы…»

Приятно представить, как над всем этим обветшалым миром, то бишь, задом, нависнет «родная» «Клизма». И все вы, господа хорошие, вмиг обдрищетесь!..

А Ступин нужен. Вот и сейчас, примчался на всех парах. Он должен был дать очередные, особые гарантии, что операция «Большая Клизма» состоится, как говорят, «при любой погоде». И Федя произнес то, что от него хотелось услышать.
- Обязательно проведем ее, Павел Николаевич!

       21

Улисс и Генри Хоффман сидели в уютном гостиничном номере.
Профессору молодой человек понравился. Виктор, так звали собеседника, готовился к защите кандидатской диссертации по теме: «Мистицизм в творчестве Гете». Конечно, он прислан…

- Да, - сказал аналитик, - я – сотрудник ФСБ, правда, в прошлом. Сейчас состою в Резерве. Мне поручено работать с вами.
- Вы читаете мысли? – удивился Хоффман.

- Немного, - улыбнулся Улисс и успокоил сэра Генри. – Все ваши чувства прямо-таки написаны на вашем лице. Надо только уметь считать их.
- И… ваши, Виктор, коллеги сейчас прослушивают нас.

- Конечно! Так действуют и представители американских спецслужб. Ничто не ново под луною.
- Вы говорите об этом спокойно…

- Таковы реалии современного мира, - пожал плечами аналитик. – Надо просто уметь воспринимать действительность такой, какой она является на самом деле.
- Без иллюзий?
- Да.

- Но это же не этично!
- Политика – безнравственная сфера. Если ваша страна влезла с войной в Ирак, разве можно это назвать нравственным? Понятно, нужны дешевые энергоресурсы. Но при этом гибнут люди.

- И Россия не голубь мира! – парировал тираду молодого человека Профессор.
- Естественно. Но нас многое может сблизить.

- Например? – разговор начал увлекать Хоффмана, совсем забывшего о прослушке.

 - Человек - это стиль, говорит известная французская поговорка. Стиль Блуша - в том, что, в отличие от своего недавнего соперника на выборах экс-вице-президента Альберта Гора, он предпочитает общение с людьми. Когда в 1994 году его впервые избрали губернатором Техаса, он нашел время, чтобы пригласить на обед и бокал вина каждого из 181 техасского законодателя.

- О, вы и об этом знаете?
- Я почерпнул сведения о Блуше-младшем из Интернета. Там же я прочитал и об умении вашего президента подбирать команду.

Самым известным новобранцем Блуша стал покойный ныне вице-губернатор демократ Роберт Баллок. На первых порах он скептически относился к губернатору и даже заявил: «Я положу... на твой законопроект». Блуш не растерялся, подошел к Баллоку, крепко поцеловал его и сказал: «Прежде чем ты положишь... поцелуй меня». Вице-губернатору это очень понравилось, с тех пор он подружился с Блушем, а во время следующей избирательной кампании даже предоставил ему финансовую поддержку.

- И вы, русский, так хорошо отзываетесь о нашем президенте.
- Это мне напомнило известный анекдот о Сталине. Один из американских корреспондентов сказал гордо советскому вождю: «У нас можно запросто кричать на улице: «Президент Соединенных Штатов – дурак!» Сталин усмехнулся в усы и ответил: «Отчего же! И у нас можно свободно кричать, что президент Штатов – дурак!»

Хоффман засмеялся. Улисс ему понравился. А анекдот об Иосифе Виссарионовиче был для него неизвестен.
Америка – Россия – давние антиподы. А почему?..


       В одну из ночей кремлевскому диктатору показали яростное метафизическое сражение: Демон российской государственности остановлен Провиденциальными Силами, не смея и шагнуть дальше положенных ему границ, приуменьшен пыл и его китайского союзника. А ненавистный «инфраамериканец» еще дальше раскинул свои инфращупальцы.

       На банкете и концерте, данных в честь семидесятилетия вождя, юбиляр молчал, вызвав этим смятение и страх сановных прислужников. Это позже, когда пройдет шок, он глумливо провозгласит тост, с издевкой упоминая о русском народе: "...у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение". Именно терпение ставил он во главу угла!

       Прочь страх! Я вечен, как вечен мрак, и никаким Силам Света не доказать мне, что это не так!..

       Мысль о смерти всегда казалась Сталину глупой, более того, кощунственной - все инфрадрузья в один голос твердили, что никогда не допустят подобного. Они давно начали разрабатывать средство отдаления возможного конца физического существования своего земного побратима. Да и ученых Страны Советов можно будет, после получения данных из потустороннего мира, посадить десяток-другой в лагерь, и бессмертие, возможно, станет явью.

       Вопрос же о сопернике за мировое владычество пока наиболее важен...
       Этот, возможный противовес, казался Сталину выходцем из недр еврейства, недаром, ведь, Гитлер так не любил евреев! Они, хитрые, умные и дальновидные, могут сильно напакостить, вот и разведка постоянно доносит о тайных происках и кознях сионизма. А своих евреев надо собрать и выслать в одно место, где можно будет хорошенько поприжать их, и прощупать каждого.

       А пока надо спешно готовить третью мировую войну, усиленно развивая технику, способную беспрепятственно обрушить атомную смерть на головы проклятых капиталистов. Для этого и нужен Жуков, волевой, не знающий колебаний человек.
О, если бы только остановить гегемонию ненавистной Америки!

Улисс предложил Хоффману поездку по Москве, и Профессор согласился: действительно, зачем сидеть бесцельно в гостиничном номере?

Выйдя на улицу, Виктор распахнул дверь своего черного «Форда». Русский и американец сели в автомобиль и покатили по вечерней Москве.

Разговаривали на общие темы. Аналитик понимал, что за ним и мистером Генри ведется слежка. Как же, разве ФСБ упустит возможность понять: что хочет посланец семьи Блушей?

Но Улисс, твердо решив спасти мир, понимал, что ему надо как-то суметь найти выход из создавшейся ситуации и подстраховаться на случай, если не удастся обезвредить «Клизму». Получалось, что общепринятые морально-этические соображения перевешивали чисто корпоративные и те, что всем прививают с самого детства: патриотизм. Как говорил кто-то из великих умов: «Патриотизм – последнее прибежище негодяев». Он, Виктор, не хотел быть негодяем. Но как побеседовать без посторонних ушей с Хоффманом?

Есть план!
«Форд», пропетляв по городу, выехал в район Останкино.
- О, башня! – произнес мистер Генри.

- Давайте осмотрим ее, - предложил аналитик и, не ожидая иной реакции Профессора, вылез автомобиля.

Он и Хоффман вошли в башню. Так получилось, что в лифте они оказались одни. Улисс сразу же сказал:
- Сэр Генри, у вас нет подслушивающего устройства?

- Да как вы смеете… - побагровел Хоффман.
- Мне некогда все объяснять. Я не друг вашей страны, но не могу допустить хаоса, и, может быть гибели цивилизации. Мне нужна ваша визитная карточка!

- Вы хотите посетить меня в Штатах? – удивленно спросил Хоффман, вытаскивая из кармана пиджака визитку.

- Нет, - ответил Виктор. – Он обнаружил на карточке то, что ему требовалось: электронный адрес. – Если то, для чего вы приехали в Россию, не удастся остановить, по Интернету будет отправлено сообщение. А если удастся,… вы получите факты. Даете слово, что ЦРУ не будет вербовать меня? И что эти факты не выйдут из стен Белого дома?

- О чем вы, Виктор? – спросил Профессор. – Хорошо, я так и доложу президенту, - сказал, обескураженный сэр Генри и подумал: «Вот это сюрприз!»

- Вы сами знаете, о чем я, - успел сказать аналитик, и дверь лифта открылась. – Я хочу спасти в первую очередь Россию… от нее же самой.

В ресторане, где расположились русский и американец, вскоре появились еще одни посетители: наружка…

       22

Президент России позвонил руководителю Протокола и потребовал отменить все запланированные встречи и срочно вызвать сюда, в Кремль, директора ФСБ.
- Да, но… - попытался, было, возразить «протокольщик».

Федор Федорович повысил голос, что делал крайне редко:
- Никаких «но»!
И опустил трубку. Распустились! Сталина на вас нет!


После ухода Жукова Иосиф Виссарионович бесшумно ходил по кабинету, прокручивая в уме разговор с маршалом.
Жуков упрям в достижении своей цели. Да, он честолюбив, еще бы, самый прославленный полководец минувшей войны! Но на самый «верх» не рвется, его честолюбие простирается только в пределах военной сферы. «Парни» Берии прослушивали кабинеты и квартиры маршала во всех местах прохождения его службы. И, - ничего! Как-то, даже подозрительно, что такой человек – не враг. Нет, скорее всего, враг затаившийся, наверняка обиженный резким понижением по службе.

Что, у Жукова нет изъянов? Есть, но, видимо, Георгий Константинович умеет тщательно скрывать их. Признался, однако, что имел внебрачную связь на фронте. Лаврентий пытался навесить на него дело о «трофейном имуществе». Не вышло! Не грабил поверженных немцев маршал... Видимо, плохо работает Берия. Не может быть человека без греха, без тайного порока, надо только суметь выявить его.

Когда положение на фронте стало трудным, Сталин приказал арестовать Жукова. Но Георгий Константинович, упредив ретивых «парней» Берии, прилетел в Москву сам. Он пришел к Верховному Главнокомандующему и предложил дать «добро» на облет столицы и осажденного Ленинграда... с иконой! И убедил вождя! Тогда оба самые значимые города страны устояли. Иосиф Виссарионович даже разрешил открытие храма в Москве. А куда денешься, когда враг наступает на самое горло? Но тому, кто был причиной его слабости, Сталин не прощал никогда. А тут еще примешан Бог!..

       Бог изначально устанавливал Свое Господство. Он - Господь, а человек - раб! "Родился раб Божий", - гласит церковная формула. Окуная младенца в купель, священник провозглашал: "Крестится раб Божий". Вступление в брак ознаменовало: "Венчается раб Божий", и финал - "Умер раб Божий". Круг замкнулся!

       Суровую кару готов обрушить на голову раба-отступника грозный Иегова. И Аллах неприветлив по отношению к человеку – это там, в загробной жизни, ждали правоверного гурии-девственницы для услады...

       А вот Отец Лжи для начала устанавливает совсем другое взаимоотношение: "слуга”. Людишек, конечно же, пугает термин: "слуга Дьявола". Но слуга - качественно новая ступень. У него, в принципе, свобода выбора хозяина в зависимости от оплаты. Взаимоотношения сторон четко регламентировано. Что может дать Господь рабу кроме набивших оскомину прописных истин и хваленого рая после смерти? Хозяин же дает слуге ВСЁ и, причем здесь, на ЭТОМ свете.

 У человека в жизни появляется реальная перспектива подняться выше и выше по ступеням: слуга, ученик, сотоварищ и, наконец, пособник плана переустройства Вселенной. Дерзай, приверженец Дьявола! Ты получишь ВСЕ, только отдай малость – душу...
       
Сколько здесь, в этом кабинете побывало людей, и все они, или почти все, уже отдали часть души своему истинному Хозяину. Мировому злу трудно сопротивляться – оно умеет развращать.

А Жуков не смирился. Гордец! Когда его снимали с должности замминистра обороны, обвинив в зазнайстве и прочих земных грехах, он вышел из зала, где заседало высокое «судилище» строевым шагом! И его подчиненные, не дали маршала в обиду. Заступились, как же, хорошо понимая: если «возьмут» самого Жукова, то нас потом быстро обкорнают по самые плечи. И он, всемогущий вождь, генералиссимус, «съел» демарш вояк. Он тогда уже прикидывал: придет время...

Оно летит стремительно, неумолимо. Иосиф Виссарионович сильно постарел. Он стал сутулиться и казался вообще маленького роста, фигура расплылась. Да и волосы поредели, стали совсем седыми. Про тот самый, «порох», что вспыхивал иногда на диване с Валечкой, теперь и вовсе пришлось забыть.

А все война, недосыпание. А после Победы пришлось восстанавливать разрушенное хозяйство. В 1948 году наконец-то были отменены карточки на хлеб и продукты первой необходимости. И эти, самые – ближайшие соратники! Столько волнений доставили они! Не в меру честолюбивые, они так и ждут, когда же товарищ Сталин покинет сей мир. Не дождетесь!

Самое главное, они чересчур много знают. На ближайшем Пленуме надо будет увеличить состав Политбюро, « разжижить» стариков. А пока проверить в деле Маленкова. Жорик перспективен. Вот и на прошедшем съезде партии именно ему было поручен доклад. Пока «Маланья» один из немногих, кто не «враг трудового народа». Пока...

А вот все политические долгожители в чем-то замешаны. Жена Молотова созналась в связях с иностранной разведкой, так же, как и супруга «всесоюзного старосты». Брат Лазаря Кагановича, не дожидаясь ареста, застрелился.

Он Сталин, еще крепок. Что, седина, редкие волосы, и даже «диванные» дела, показатель? Показатель – ум, воля и тонкий расчет...

И Ступин ценил эти качества, хотя и допускал зачастую досадные промахи. Да, но это с какой стороны еще посмотреть. Известно: «победителей не судят». Пусть там, за границей волками воют о не демократизме президента России. Время все рассудит, поставит на свои места.

А пока надо продолжать строить Россию, пытаться спасти хотя бы то, что осталось от былого величия государства. Демография!.. По данным Минюста США, за последние десять лет по визам невест, в страну въехало восемьдесят тысяч россиянок. Значительная часть из них вышла замуж, получила гражданство и рожает новых американцев. В наши дни в Америке и Западной Европе в сфере развлечений и секс-индустрии трудится около полумиллиона российских женщин в возрасте от 18 до 24 лет. Возвращаться они не хотят. В России, как отметил один из западных экспертов, европейская рождаемость и африканская смертность.

Федор Федорович взял в руки газету «Московские новости», где опубликовано интервью известного в свое время телеведущего популярной передачи «Очевидное-невероятное» профессора Сергея Капицы:

 «Сегодня много говорят о потере молодежи, но по-настоящему осознать масштабы этого явления можно только на конкретных примерах. Недавно в США прошла международная конференция в области нейронаук - 30 тыс. участников, это направление сейчас на пике развития. Там было примерно 300 наших ученых, теперь работающих в Америке и других странах, и только 8 приехали непосредст-
венно из России.

 Еще более сильное впечатление на меня произвел визит в главный офис компании "Майкрософт" в Сиэтле год тому назад. Практически все высшее звено от вице-директора до руководителей отделений - русские эмигранты 35-40 лет, выпускники Физтеха, МФТИ, МГУ, Новосибирского университета - наших лучших учебных заведений!

Они откровенно говорили мне: "Не прекращайте подготовку таких ребят, а то мы останемся без сотрудников". Действительно, в Америке таких специалистов - системных программистов с глубоким математическим образованием - не готовят. Многие компании целенаправленно
отслеживают и ведут охоту на лучших наших выпускников…

       Промежуточное поколение отсутствует практически полностью, в вузах деды преподают внукам. Это немыслимая ситуация, после стариков никого нет. У нас нет молодой профессуры, заведующих кафедрами, как в прежние времена. На заседании ученого совета МГУ я не видел ни одного молодого лица.

       Но даже потенциал старшего поколения не все наши вузы готовы использовать в полной мере. Несколько лет назад мы хотели пригласить академика Владимира Арнольда заведовать кафедрой математики в МФТИ, но кафедра не приняла его, одного из самых великих математиков современности, потому что его идеи показались слишком смелыми. Для Франции, где Арнольд преподает последние годы, является членом Французской академии наук, советником правительства по
вопросам математики, они годятся, а для России – нет!»

       Президент отложил газету с чувством обиды за державу. Везде у нас сидят старики, которые стремятся не пустить талантливую молодежь. Конечно же, и оплата наших светлых умов чрезвычайна мала. Но пресловутый корень зла именно в них, стариках!

Эти, перезрелые «перцы», засели во всех отраслях народного хозяйства, и не сковырнешь их с руководящих кресел. И правительство пришлось порядком перетряхнуть. Национальные проекты продвигает Дмитрий Волков, пришедший из Администрации, совсем молодой, перспективный политик.

Бывший министр обороны, ныне куратор военно-промышленного комплекса и перспективных инновационных проектов Сергей Петров молод относительно, но деятелен. Оба, Петров и Волков «подтянуты» до уровня первых заместителей главы правительства. Им и быть претендентами на высший пост государства на предстоящих президентских выборах. Один – «социальник», это нравится «трудовому народу». Другой – типичный силовик! А масса всегда жаждет сильного царя. Вот и Павел Николаевич, когда «рычал» по-медвежьи, казался полным энергии, и люди одобряли его, пусть хаотичные, но смелые действия.

Павел Николаевич… С одной стороны – Учитель, с другой – головная боль, пока экс-президент жив, нечего и думать о том, чтобы хоть немного приструнить зарвавшуюся «Семью». Дилемма…

В кабинет заглянул заместитель главы Администрации и, тихо кашлянув, подобострастно произнес:
- К вам, Федор Федорович, директор Федеральной Службы Безопасности.
- Пусть зайдет.

Президент вглядывался в Вахрушева, сидящего, напротив, за полированным, с инкрустацией, столом. Директор ФСБ не «перец», он еще молод, относительно, конечно. Понятно, на такой высокий и ответственный пост юнца не поставить. Вот и коренастая фигура главного «секьюрити» страны даже под добротным костюмом выдает бывшего спортсмена. Говорят, что и сейчас он еще выкраивает час в день для занятий по каратэ. Это хорошо…

Вахрушев с увлечением докладывал о поступивших в ведомство технических новинках:
- Как вы, Федор Федорович, нас в свое время нацелили, обеспечение безопасности интересов России в информационной сфере является приоритетной. Телефонные и факсимильные скремблеры серии «Грот», полностью защищают линии общего пользования. Есть прекрасные новинки и для правительственной связи…

- А в отношении ЭВМ есть позитивные сдвиги? – прервал его Ступин.
- Да! Система «Обруч» позволяет безопасно функционировать не только компьютерные станции, но и экранирует помещения, где они находятся. Надежные шифры и коды разработаны институтом криптографии, связи и информатики Академии ФСБ.

- Хорошо… - задумчиво произнес президент.
Затем он вскинул на Вахрушева быстрый взгляд.

 – А в отношении этой… - Ступин поправился, вспомнив, что «Большая Клизма» неофициальное наименование операции. - Этого… «Троянского коня», как обстоят дела?

- Объект «Зед» защищен, как только возможно, Федор Федорович. К тому же, о нем знает очень ограниченный круг лиц «наверху».
- Как персонал?

- В полном неведении об истинном назначении объекта. «Зед» снаружи недоступен воздействию никаких изощренных технических средств. Даже хваленых американских!

- Вы знаете, Николай Петрович, я вчера встречался с господином Хоффманом.
Директор ФСБ утвердительно кивнул.

- Посланник Блуша-старшего, как бы, между прочим, высказал опасение, что, по имеющимся сведениям, Россия разработала сверхсекретное оружие.

- Да, я в курсе этого. ЦРУ даже привлекло к обнаружению сверхоружия ясновидящих. И – прокол!..

- Я успокоил сэра Генри: мол, все-это выдумки тех, кто пытается поссорить наши государства. Но у Хоффмана запланирована встреча с Михаилом Басьяновым, и это меня тревожит.

- Все будет хорошо, Федор Федорович. О «Клизме» бывший наш премьер ничего не знает!
- Вот, как? Это точно?

- Подготовка к операции шла лишь по линии ФСБ. Кто-то мог представлять только часть плана: всем известно, что группа ГЛОНАСС преследует не только мирные цели.

- Да, так же, как и ее американский аналог GPS. И все-таки, Николай Петрович, я хотел бы знать: о чем будут беседовать Хоффман и Басьянов на даче у экс-премьера.
- Мы задействуем самую совершенную аппаратуру. Но…

- Пообещайте орден «За заслуги перед Россией» тому, кто найдет метод извлечь информацию! Нам нужны гарантии, что бывший премьер не выдаст главный секрет нашего государства! А если это случится, вы знаете, что надо делать.
- Слушаюсь!

Директор ФСБ вышел, А Ступин долго еще сидел в раздумье. Для нормального осуществления проекта требовался, как минимум еще один спутник. Надо будет позвонить на космодромы в Капустин Яр и в Плесецк, чтобы специалисты ускорили работу над подготовкой ракетоносителей. Тянуть с «Клизмой», тьфу, «Троянским конем» больше нельзя!

 Встреча же с Хоффмана с Басьяновым несколько успокоит Штаты. А с другой стороны заставит с уважением относиться к России. Ай, да Павел Николаевич, неплохой «шахматный ход» придумал! И «ход» давал Ступину реальный шанс вновь уцепиться за власть.


       Итак, власть взята. Та, первоочередная задача, которая так актуально была поставлена и в предыдущем воплощении, осуществлена. Задача вторая, не менее важная - удержать скипетр!

       Старик всегда понимал важность подобной задачи. Ее выполнение Ленин гениально возложил на немедленное расслоение общества с последующим его цементированием по своей схеме.

       По принципу: "Рыба всегда гниет с головы", Владимир Ильич сразу же ударил по интеллигенции: начался первый этап эмиграции, когда на Запад пароходами отправили лучших интеллектуальных представителей нации.
       
Затем последовал безбоязненный удар Старика по церкви, по ее дутому могуществу, когда отбирались веками собранные ценностями и по запискам председателя совнаркома отправлялись за границу для прикорма своры "коммунистов и интернационалистов".

       Промышленники и фабриканты стали называться "буржуями", с соответствующим "моменту" лозунгом: "Бей буржуев!". Представители касты военных в гражданскую войну противопоставлялись друг другу, проводя взаимное истребление. Высший генералитет и крупное офицерство допускались к управлению Красной Армией в лучшем случае в качестве так называемых военспецов.

       Купцов, мелких чиновников и кустарей-ремесленников просто-напросто лишили средств существования, а потом и вовсе многих из них начали переправлять на казенное содержание - в создаваемые концлагеря, как бы в насмешку называемые исправительно-трудовыми!
       Великий шутник, Ильич!..

       С простым народом дело обстояло проще. Из «массы» вычленили крестьянство, сделав из него пресловутого "козла отпущения". Ограбление продотрядами деревни и, как следствие, восстания, подавленные с необыкновенной жестокостью, подорвали ее становой хребет. И, по примеру с "буржуями", на селе также создавался образ врага: кулачество! Богатей, мироед-кровопиец, паразитирующий на теле трудового народа, вот кто виноват в голоде (в городе это буржуй-саботажник), охватившем страну.

       На пьедестал общество возводился (декларативно) Его Величество Рабочий Класс! Ленин заявлял: "Справедливо все, что служит делу пролетариата", заранее оправдывая все совершаемые в дальнейшем беззакония. Но ни сам он, ни его ближайшее окружение даже в малейшей мере не соприкасались с рабочими.

Конечно, на заводах и фабриках еще в период, предшествующий перевороту, организовывались революционные кружки, проводились стачки, локауты, забастовки. Однако в этой черновой работе участвовали отнюдь не "верха". "Верха" руководили, в общем, движением, координировали его, справедливо полагая, что лишь пролетарские массы способны безжалостной рукой пресекать все попытки свержения ЕЕ диктатуры, призрачной гегемонии, объявленной во всеуслышание Владимиром Ильичом.

       Робеспьер, выступая в Конвенте 5 февраля 1794 года, заявил: "Первым правилом нашей политики должно быть управление народом - при помощи разума и врагами народа - при помощи террора".

       Сталин же, намного превзойдя Робеспьера и Ленина, во главе буквально всей внутренней политики ставил - насилие!

       Даже Ильич в то время казался ему "хлюпиком". Перевернутая с ног на голову идея о примате пролетариата, безусловно, хороша и уместна, особенно для провоцирования революционного движения на Западе, но совсем никак не серьезны разглагольствования и практика Ленина о коллегиальности руководства. Ленин абсолютно не был лично властолюбив, но своими этими неуместными суждениями он создавал тяжелые предпосылки для преемника. Ильич постоянно поправлял "чудесного грузина", щелкая, так сказать, своего подручного по носу: не возносись, не гоношись...

       Интеллигент, либерал...
       Да, Старик не давал Кобе возможности развернуться в полной мере, путая все карты, можно выразиться, задел на будущее. Одним из таких контрапунктов явился национальный вопрос.

       Будучи комиссаром, по делам национальностей, Сталин собирался создать под эгидой России некий монолит из составляющих бывшую царскую империю народов, подчиненный единой верховной воле. Он приложил много сил для проведения в жизнь идеи "автономизации", то есть вхождения в состав Российской Федерации не союзных республик, а автономных, лишенных и малейших национальных прав.

       Иосиф Виссарионович демагогически противопоставлял лозунг "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" национальному определению народов. Кто не соглашался с этим, объявлялся националистом, тем более что он возглавлял комиссию ЦК по нахождению пути и выхода из чрезвычайно сложной и деликатной ситуации, которой являлся национальный вопрос.

 Одно дело - отделившиеся Польша, Финляндия и другие территории. И совсем другое дело - Украина, Белоруссия, Азербайджан, Армения, Грузия.

       Сталин сам лично разработал первый проект резолюции комиссии: "О взаимоотношениях РСФСР с независимыми республиками".

Суть проекта заключалась в стремлении вернуть получившие независимость республики в Российскую Федерацию ... на правах автономии!

       И это единоличное решение, поддержанное лишь небольшой группой, могло пройти, оно, как сказано в проекте, "декларируется как пожелание этих республик"!

       Документы комиссии были доставлены больному Ленину, по его неоднократным требованиям, лишь перед пленумом ЦК. Владимир Ильич, несмотря на тяжелый недуг, решительно начал борьбу против Сталина. Однако, щадя чувства обидчивого кавказца, он не стал сразу делать резкие выпады в сторону этого проекта, а сначала предоставил свой проект "Об образовании СССР" в письме членам Политбюро. "Важно, чтобы мы не давали пищи "независимцам", не уничтожали их НЕЗАВИСИМОСТИ, а создали еще НОВЫЙ этаж, федерацию РАВНОПРАВНЫХ республик".


Поиграл в свое время «дедушка Ленин» в демократии, накуролесил, а теперь приходится до сих пор расхлебываться. Да и Павел Николаевич, хорош, надо же, заявил в свое время руководителям автономных республик: «Берите полномочий столько, сколько хотите». Вот и хапнули все, кому ни лень: теперь в каждой зачуханной республике свой президент! Хорошо еще, не начали эти президенты отделяться, иначе развал страны, ее дробление был бы неминуем. Но, как итог неумной национальной политики: Чечня!

И вот только он, Ступин сумел не только прекратить бойню внутри государства, но и замирить республику. Он!..

       23

Улисс зашел в отдел технических средств Управления. Здесь он появлялся довольно часто, обрабатывая на ЭВМ данные для прогнозируемых обзоров руководству.

«Объект» Алена сидела за монитором, пальцы ее бегали по клавиатуре.
- Доброе утро, Аленушка! – поздоровался аналитик.

- А… Виктор! – откликнулась молодая женщина. Улисс нравился многим девушкам отдела, и Алена не была исключением.

- У вас бледный вид, вам надо больше гулять на свежем воздухе.
- Вы хотите сказать: с вами?
Девушки сидящие в зале напряглись.
- Чего бы и нет? Я неплохой собеседник.

- Как же, знаем! – подхватила словесную игру Алена. – Кандидат наук!
- Почти, - поправил ее Улисс. – Осенью будет защита.
- И вы решили тратить время на прогулки?

- Нет, только на вас, Алена, - прошептал аналитик. – Согласны? Встречаемся сегодня, в девятнадцать часов у памятника Пушкину.
- Да…

Виктор ушел. Он, выходя из помещения, слышал, как девушки забросали Алену вопросами: «Что он тебе на ухо сказал?» «Пригласил?..» И уже через дверь приглушенно донеслось: «Счастливая ты, Аленка! Мне бы такого…»

Девушки и молодые женщины отдела технических средств обычно откровенно заигрывали с аналитиком, но Улисс никогда еще не давал ни одной из них преимущества. Любая связь хороша на стороне: в любой момент можно прекратить ее. А вот на службе… Но, с другой стороны, начальство даже негласно поощряло внутриведомственные романы и брачные союзы, так как легче сохранялось основное, по его мнению – тайна!

Улисс прошел извилистыми коридорами в другое крыло здания на Лубянке. Перед кабинетом Бармина, молодой человек, секретарь начальника Спецотдела стремительно встал из-за стола и четко доложил:
- Генерал-майор ожидает вас!

- Спасибо, - аналитик кивнул секретарю и прошел в кабинет.
- Был? – спросил Бармин.
- Да, только что оттуда.
- Договорился? Садись, Витя.

- Конечно, - Улисс сел за длинный полированный стол.
- Я и не сомневался! - воскликнул владелец кабинета. – Ведь ты у нас, «Русский Джеймс Бонд»!

- Хорошо вам, Владимир Иванович, смеяться. А мне потом, каково?
- Не понял!
- Погулял, узнал что надо, и – бежать!

- Таковы реалии жизни, - Бармин развел руки. – И оживился. – Знаешь, Витя, есть анекдот: «Русский пессимистично произносит: «Женщина, как грампластинка: проиграл, и выбрасывай», На что грузин отвечает: «Паслушай, дарагой, зачем выбрасывать? Перевернул на другую сторону и… прадалжай играть!»

- Теперь и грампластинок уже нет, есть компакт-диски, - аналитик вымученно улыбнулся, затем добавил. – Впрочем, она довольно мила.

- Ну, вот! Все, смотришь, и утрясется. – Начальник Спецотдела подал Улиссу сводку наружного наблюдения. – Читай. Это о нашем заокеанском госте.

Виктор взял лист бумаги, быстро пробежал глазами машинописный текст.
«Объект поехал в Барвиху, на выделенном экс-президентом «БМВ» Запись переговоров Генри Хоффмана и Павла Николаевича прилагается…»

- Ничего конкретного, - сказал аналитик, возвращая генерал-майору отчет. – Привет от Джеймса Блуша-старшего. Даже вопроса о сверхоружии сэр Генри не задал. Обычный визит. Но сам приезд визитера в таком преклонном возрасте – факт примечательный.

- Да! – Усмехнулся Бармин. – Прилет посланца старика Блуша - имеет свою причину. Павел Николаевич фактически вызвал его.
- Своей странной фразой во время передачи шахматного хода.

- Это так! Наш отдел, по сути, больше аналитический. А раз именно мы с тобой сделали такое предположение, на нас и навесили дальнейший контроль по этому делу. На отдел, разумеется. Но, фактическую сторону знаем только я и ты. Гриф – «Сверхсекретно».

- Круто! – воскликнул Улисс.
Бармин продолжил:
 – Нам оттуда, - он указал пальцем в потолок, - пришло распоряжение узнать, о чем будут беседовать Генри Хоффман и Михаил Басьянов. Есть возможность, отличившемуся, заработать орден.

- Но мы не наружка, Владимир Иванович, и не «технари», которые подслушивают и подглядывают.

- Да, мы – интеллектуалы! Спецотдел – это звучит гордо! – приосанился генерал и предложил. – Ты, Витя, подумай, может лишний орденок и получишь. Главное предложить начальству оригинальный, но надежный способ. Постарайся, до вечера, если, конечно, что-либо надумаешь.

 - Но у меня свидание…
 - А ты совмещай, майор, приятное с полезным.
 Переход на официальное звание означал, что разговор окончен, и Улисс, попрощавшись, вышел из кабинета.

«Приятное с полезным… - думал он. - Бармин просто использует меня в своих целях. А я вынужден использовать Алену…»

 Субъект, подчиняющийся тому или иному потустороннему воздействию, называется «человекоорудие».


       Понятие человекоорудия многомерно. Собственно, любой из правителей, так сказать, распорядителей людских судеб, подпадает под это определение. Короли, цари, князья, султаны, президенты, генсеки, всесильные министры - всегда ставленники чьих-то конкретных сторон.

       Провиденциальные Силы оказывали помощь людям с момента становления человечества, избирая орудием своей воли того или иного человека, более всего подходящего для выполнения поставленной цели. И не обязательно, чтобы избранник был святым. У святых, в общем-то, свои задачи...

       Александр Македонский, будучи учеником самого Аристотеля, пытался следовать рекомендациям величайшего философа древности на практике (ему это не всегда удавалось), проявляя свою силу умеренно и преодолевая страстями. Он говорил неоднократно, что отцу он обязан жизнью, а Аристотелю знанием, как жить достойно.

       Александр утвердил свое недолгое владычество от Балкан до Нижнего Египта и от Истры (нынешнего Дуная) до Индии. Пафос государственности не являлся движущей идеей Эллады, она даже сама не сумела объединиться в одно, монолитное государство: ее великая историческая миссия была культура.

Непоседливый народ широко распространил свою деятельность во всем обжитом мире (ограниченным Средиземным и Черным морями), "ойкумене", как тогда называли этот мир сами греки. Их полисы - оазисы высокой культуры. Века расцвета эллинизма, которые начались после смерти Александра, Эллада своим сиянием заворожила окрестные народы. И гордый Рим своими достижениями обязан именно греческой культуре.

       Достаточно развитая государственность Рима подготовила условия для распространения христианской веры.

       От крохотного огня, зажженного в Иудее, огонь нового, чистого и хорошо понятного сердцам простых людей учения, заполыхал в городах и селениях одряхлевшей империи, религия которой уже не отвечала запросам широких масс.

       Планетарному Демону удалось приглушить этот огонь мракобесием и невежеством церковников на долгие века. Вытеснение мавров из Европы и крестовые походы познакомили Запад с забытым (и отвергнутым ортодоксальной Церковью) культурным и духовным наследием эллинизма.

Творческая мысль раскрепостилась, переняв высокие образцы древних, приспосабливая их к современности. Начав с подражания, Возрождение дало собственных художественно-музыкальных гигантов, литераторов и философов. В закостеневшем христианстве этот процесс выразился Реформацией, явив соответствующих ей выразителей. Гении живописи, музыки, литературы, науки и величайшие религиозные реформаторы не просто родились - ОНИ ПРИШЛИ!

       Великие Личности - Ведомые, исполняющие вполне определенные задачи. Так, Джорджу Вашингтону являлась некая "красивая женщина", показавшая изумленному генералу три картины - великие кризисы, ожидающие нарождающуюся Республику.

       Сталин же с Гитлером пришли из темных инфранедр для осуществления объединения мира под властью тирана. Но, даже победив своего соперника, кремлевский диктатор не очень-то далеко продвинулся в осуществлении этого замысла. Сверхзадача не была решена и впоследствии...


«Орденок… - думал он, лежа на диване в своей квартире. – Как цинично говорил Наполеон: «Пуговицы». Да, когда-то награды значили очень многое, но затем были обесценены, можно сказать, девальвированы. А вот спасение мира, дело благородное».

Но «серое вещество» мозга пришлось напрячь по просьбе начальника.
Аналитик знал, что на даче бывшего премьера имеется небольшой прибор, напоминающий обычный «дипломат». Это – устройство противодействия радиоэлектронным средствам шпионажа. «Шторм» на расстоянии до шести метров обеспечивает нейтрализацию диктофонов, микрофонов и электронных стетоскопов. Но это – не «Марс», более современная устойчивая, переносная установка, позволяющая работать на аккумуляторах.

Стоп! «Шторм» - стационарное устройство! Значит,… есть возможность «укротить» его!

Улисс вскочил с дивана и протянул руку к телефону, линия которого была надежно защищена от прослушивания. Аналитик доложил свои соображения Владимиру Ивановичу

- Хорошо, молодец, Витя, - похвалил его Бармин и сказал. – Я доложу о твоем предложении начальнику Управления.

Пока Улисс тщательно брился, готовясь к свиданию с Аленой, раздался телефонный звонок.
- Увы, Витя, - произнес Владимир Иванович, - орденок того…
- Что, того?
- Эти самые, «технари», на час раньше тебя решили проблему, так сказать, уже застолбили участок. Но, мы, наш отдел, доказали, что можем многое!
- Обойдусь и без орденка.

- Ну, да, тем более, что их у тебя уже парочка есть.
- Три.
- Старею, забыл. Ладно, Витя, желаю приятно провести время.
- Спасибо, Владимир Иванович, - ответил аналитик, сосредотачивая свое внимание на предстоящем свидании.


Пока Улисс готовился прервать свой затянувшийся период «безбабья», в район Рублевки выехала машина «Мосэлектроэнерго». Это была обычная «дежурка», но в ней сидели «электрики» из ФСБ.

Они приехали в поселок, подкатили к подстанции, откуда распределялась электроэнергия потребителям. И вскоре к кабелю, ведущему к элитной даче экс-премьера России, были подсоединены провода. Специальное устройство выдавало в эту локальную электросеть высокочастотное низкое напряжение, вызывающее разбалансирование «начинки» «Шторма».

Другие специалисты готовили дистанционные микрофоны и чувствительные электронные стетоскопы. Эта аппаратура должна быть нацелена на все, без исключения, окна дачи Басьянова.

       24

Генри Хоффман и Михаил Басьянов сидели в креслах в уютном холле роскошной трехэтажной дачи экс-премьера. Собственно, это был самый важный и ответственный визит советника Джеймса Блуша-старшего. Перед этим сэр Генри посетил Павла Николаевича в Барвихе и Федора Федоровича в Ново-Огарево. «Визиты вежливости», - охарактеризовал загородные поездки сам Хоффман.

Ступин был сама любезность, предупредительность. Да и Павел Николаевич угощал гостя истинно по-русски, с размахом. Он все время сетовал, что «не может даже выпить за здоровье его друга Джеймса». Но в голосе Павла Николаевича проскальзывали нотки затаенного торжества. Знает он, что-то? Это надо было обязательно выяснить, и вот он, Хоффман, здесь, в Рублевке.

- Мы можем беседовать конфиденциально? – поинтересовался заокеанский гость.
- Вполне! Это устройство, - Басьянов указал на плоский прибор, включенный в электросеть, - надежно, как наш автомат Калашникова.

- О! Калашников! – воскликнул сэр Генри. – Это визитная карточка России!
- Да, как балалайка, водка и икра и нефть. Кстати, угощайтесь бутербродами Икорка свежая, прямо с Каспия.

Сэр Генри приналег на бутерброды. Водку пить ему не позволял застарелый гастрит желудка. Он знал, что на Михаила Владимировича давно уже идут гонения со стороны нынешней власти. Будучи в свое время председателем кремлевского правительства, Басьянов купил по бросовой цене именно эту дачу, с мозаикой на стенах и великолепным камином в стиле ампир. Из-за нее у Басьянова начались крупные неприятности: вызовы в прокуратуру, хлесткие публикации в СМИ, мол, в высших эшелонах бывшей власти обнаружен новый крупный мошенник.

В «Семью», экс-премьер не был вхож. Правда, он сотрудничал с ней на правах главного распорядителя государственного ресурса. У Павла Николаевича он ходил, как шутили, «на коротком поводке». Но кое-что от большого пирога, Басьянов сумел отщипнуть.

       А гонения потому, что Михаил Владимирович собрался баллотироваться на пост президента страны на предстоящих выборах. Он недавно был в Штатах, где даже прозондировал вопрос о предоставлении ему американского гражданства. И некоторые чиновники Госдепа всерьез пообещали оказать ему содействие! Чего бы и нет? Вот, например, в США живет сын Никиты Хрущева, да и вообще, Америка забита выходцами из России, среди которых немало известных имен.

       Поглощая очередной бутерброд, сэр Генри уточнил, указывая свободной рукой на «Шторм»
       - А если электроэнергия отключится или кто-нибудь ее отключит?:
- Здесь есть лампочка контроля! - Басьянов с гордостью и неподдельным патриотизмом продемонстрировал ее настырному американцу.

Вопрос доверия к российскому «Шторму» был исчерпан, и высокие договаривающиеся стороны приступили к конкретной цели встречи.

- Что вы знаете об имеющемся в вашей стране сверхоружии? – спросил Хоффман, с сожалением поглядывая на пирамиду икорных бутербродов, которые невозможно осилить даже при наличии абсолютно здорового желудка, и поспешил на помощь хозяину дачи. – Нет, дорогой Михаил Владимирович, я не собираюсь выведывать ваши государственные секреты. Мы просто хотели бы знать: есть ли в России нечто такое, что может уничтожить мир?

- Мир теоретически может уничтожить и «птичий грипп», - уклончиво ответил Басьянов.

Он понимал, что вступает на скользкую стезю. Одно дело – мошенничество, пусть даже в особо крупных размерах. Да и кто сегодня не ворует, пардон, не берет то, что плохо лежит? Но само прикосновение к такой теме…

- Мы привлекли на вашу сторону большинство членов сенатской комиссии, - вкрадчиво произнес Хоффман. – Мы хорошо осведомлены, что все это великолепие, - он обвел взглядом холл. – Решением суда будет отобрано у вас. И сами вы, Михаил Владимирович, можете запросто повторить судьбу известного олигарха Ходорковского. Накануне выборов, это – хорошие очки известной вам политической силе.

- Подавятся! – зло прошипел Басьянов, но взял себя в руки. – Простите, мистер Хоффман…
- Генри. Называйте меня Генри.

- Хорошо, мистер Генри. Я… кое-что знаю. Как-то мне пришлось совершенно случайно услышать разговор Павла Николаевича с директором ФСБ. Президент расспрашивал о ходе работ по теме: «Большая Клизма».
- Клизма?

- Да. Так прозаично именуется готовящаяся какая-то глобальная операция.
- Ну, вы, русские и шутники. Пожалуй, я откушаю еще один бутерброд.
- Да, да.

Заокеанский гость приналег, было, на «шаровую» икорку, но решил совместить приятное с полезным. Как говорят в этой, непредсказуемой стране, куй железо, пока горячо. Пока… может и удастся выяснить, что же имел в виду экс-президент России…

- Говорите, Михаил Николаевич, рассказывайте, - поощрительно улыбнулся Хоффман, насколько ему позволил это сделать набитый вкуснятиной рот.

- Мне больше нечего рассказывать, мистер Генри. Больше я об этой штуке и не слышал.

- Узнать, понятно, не сможете… - пробормотал советник Блуша-старшего с видимым сожалением то ли от того, что Басьянов в отставке, или от того, что гастрит все-таки дает себя знать.

Он вытащил из кармана пиджака мобильный телефон и спросил:
- Можно я отсюда позвоню? Пока ваш «Калашников» в работе.

- «Калашников»? – удивился экс-премьер. – А, вы про «Шторм»! Звоните, мистер Генри. Этот прибор, как и наш знаменитый автомат, тоже не подведет!

«Патриот… - подумал Хоффман. – Но ты только что продал основной ваш секрет. А икорка, совсем неплоха.… Да, Бог с ней. Главное – не было ошибки в выборе человекоорудия! Ай, да, Джимми-Рыбак! Психолог!…»
       
Нет никого, независимого полностью от влияния тех, или иных Сил. Вопрос лишь в том, какие силы управляют конкретной личностью. И что Они намерены совершить, оставляя личности роль одиозного человекоорудия.

Так, например, Бонапарт основательно подготовился к сокрушению "владычицы морей", соорудив вблизи Булони огромный лагерь и имея наготове соответствующие плавсредства. "Мне нужны только три ночи!" - повторял он. Но... вторжение так и не состоялось! Равновесие, достигнутое в борьбе Сил Света и Тьмы, не дало возможности реализовать земные захватнические планы императора.

       Через сто с лишним лет Гитлер попытается повторить намерения Наполеона.16 июля 194О года им подписан детальный план немецкого вторжения на Британские острова - "Морской лев". Цели и задачи предстоящей кампании определены были так: "Устранить английскую метрополию как базу для продолжения войны против Германии, и, если это потребуется, полностью захватить ее".

На подготовку к проведению операции Гитлер отвел один месяц. Но, прошло всего две недели, и фюрер 31 июля на совещании руководителей фашистского государства внезапно полностью отменяет решение принятое ранее решение.

       "Почему Гитлер не вторгся в Англию в 194О году, - недоумевал Уинстон Черчилль позднее в своих мемуарах, - когда его мощь была наивысшей, а мы имели всего 2О тысяч обученных солдат, 3ОО пушек и 5О танков?"

И это не загадка истории, а ее метафизическая явь!..
Наполеон, Черчилль и иже с ними – суть человекоорудия - тех, или иных сил. Только мы, порой, кичимся, что делаем свои, зачастую непотребные дела, сами.
Блажен, кто верует...

Итак, операция под неблагозвучным названием «Большая Клизма» обрела, кажется, хотя еще и довольно виртуальную, плоть.

 И американский гость заторопился обратно в Москву, в тишь гостиничного номера, тем более что «шаровые» бутерброды уже начали плохо влиять на его желудок.

Он не предполагал, что звонок в Техас, своему боссу, фактически спас ему жизнь. Если бы Профессор звонил из другого места, сработала бы аппаратура помехоподавления. Да, и вообще, ему не позволили бы долететь до Соединенных Штатов.

Директор ФСБ Вахрушев знал, что ему «надо делать» в подобной ситуации…
Таковы реалии жизни!

       Ленин, к сожалению, подвергся темной инвольтации, да он в то время и не смог бы избежать ее. Владимир Ильич искренне мечтал о всеобщем социалистическом государстве, что вот-вот появится на планете, пусть даже и насильственно при помощи штыков и денег обобранной до последней нитки России.

       Он не был тираном, но в угоду идеи мог становиться необычайно жестоким, хотя и без личной кровожадности... Однако эта идея оказалась в тот момент достаточно плодотворной.

Начальный пример России, отданной на заклание большевикам, позволил многим народам Азии, Америке и даже Африки прийти к самосознанию и, в конечном итоге, начать борьбу против поработителей. В итоге, впервые начала реально рушиться мировая система колониализма.
       

       25

       Ступин был прагматиком. Факты, и только факты – вот, что интересовало его.
Он знал, что путч 1991 года стал началом реального уничтожения коммунистической системы. Как впоследствии показали данные разведки, в 1993 году на Западе готовилась акция по примеру событий двухлетней давности. И если в 1991 году в роли провокаторов выступили Янаев, Крючков и другие путчисты, то в 1993 году подобная роль была отведена Руцкому и Хасбулатову.

Но все началось намного раньше: летом 1973 года. Тогда тихо и внешне неприметно был создан центр глобального управления современным человечеством. Этот орган, названный Трехсторонней комиссией, возглавлялся владельцем и президентом «Чейз Манхаттан Бэнк» Дэвидом Рокфеллером, и его исполнительным директором являлся давний недруг страны Советов Збигнев Бжезинский.

Эта наднациональная структура, контролирующая 60 процентов мирового богатства, инициировала распад СССР и завершение попытки «строительства коммунизма».
«Лодку Советов» усиленно раскачивали, и она дала течь…

В секретариате президента шло заседание правительства. Рассматривались макроэкономические показатели.

- Ну, и как мы их выполним? – спросил президент.
- Нам об этом доложит Герман Иванович, - подхватил, брошенный главой государства, «камень» премьер Прудков.

Цифры, озвученные молодым, но опытным министром экономического развития и торговли впечатляли. Правда, Герман Грек вносил в свою речь изрядную долю скепсиса:
- Все это можно выполнить, но…

Вот за это непрестанное «но» Ступин и ценил Грека. В правительственных кулуарах бытовала незамысловатая песенка: «Ехал Грека через реку. Видит Грека: в реке рак. Сунул Грека в реку руку…»

В отчетах вечно сомневающегося Германа Ивановича никогда не было бравады. Он также один из немногих, кто спорил с Прудковым, как говорится, постоянно совал «в реку руку». В итоге в правительстве существовала, как говорится, система противовесов.

. Вслед за Греком выступил министр финансов Алексей Кубрин, тоже молодой и толковый член правительства. Кубрин сыпал цифрами, которые впечатляли.

- Вся эта цифирь, однако, результат конъюнктурной цены на нефть, - не удержался, чтобы не «подпустить шпильку», Герман Иванович.

- А вот вы, как министр экономразвития, как раз и должны обеспечить новую структурную политику, хотя бы перспективным планом! – взвился премьер, изображая строгость в голосе.

Но круглое лицо Прудкова излучало самодовольство: президенту «цифирь» явно понравилась, не сбили впечатления и колкие замечания Грека, наоборот, добавили остроты и разнообразия.
Игра…

Это сейчас, однако, она стала приемлемой и приятной. Россия богатеет, правда, больше за счет энергоресурсов. Но уже пошли реальные подвижки в военно-промышленном комплексе, стала больше финансироваться наука. Резко увеличилась продажа за границу российского оружия, приносящая огромную прибыль. И национальные проекты начали действовать!

Да, вот-вот, начнется предвыборная гонка, и тогда воочию столкнутся лбами «бараны» - крупняки: два первых заместителя премьера – бывший министр обороны, а ныне куратор оборонки Сергей Петров и «киндер-сюрприз» Дмитрий Волков.
Предстоит великая потеха!..

Но, есть и не очень приятный фактор, омрачающий Ступину правление набирающим мощь государством: Запад!

О вечном конфликте двух сторон света Федор Федорович размышлял в своем кремлевском кабинете, просматривая прессу. Советником по средствам массовой информации и печати были подобраны материалы, где говорилось о России, или лично о нем, Ступине.

Президент читал, переведенную на русский язык, статью из газеты «Нью-Йорк пост»:
«Бытует старая шутка: враги есть у всех, даже у параноиков. Но что сказать о квазидиктаторе державки средней руки, который делает все, чтобы врагами его страны стали даже те, кто в свое время надеялся стать ее друзьями?

…Он не стал ждать, пока Европа окончательно сядет на российскую газовую иглу, и перекрыл газ Украине, а затем и Грузии, чтобы получить какие-то мизерные политические дивиденды».

- Гад! Хлестко, однако, пишет! – не удержался Ступин. Здесь, в тиши кабинета он мог позволить себе раздраженное высказывание. То, старое, про «сортир», растиражировано по всему свету, и президент России теперь постоянно контролировал себя в общении в присутствии прессы.

 Хотелось отбросить подальше лист с выкладкой омерзительной статьи, но усилием воли Федор Федорович заставил себя читать ее дальше:
«Естественно, поставки топлива европейцам тоже были сорваны. Европейские «пикейные жилеты» могут сколько угодно кричать о своей левизне, но и французский уличный «философ», и немецкий профессор отчего-то очень нервно реагируют, когда среди зимы у них дома становится холодно.

А уж что касается продажи российского оружия иранским муллам, сирийским баасистам или в Венесуэлу, Уго Чавесу, то, что тут сказать… Прекрасный ход, Федя!..»

Президент встал из-за стола и заходил по кабинету, мрачно размышляя:
 «Державка… квазидиктатор…Федя… Не боятся ничего! Вот она, другая сторона демократии – вседозволенность!..»
 
Лабрадор палевого окраса Конти, почувствовала плохое настроение своего хозяина и забилась под резной, старинной работы стул, оставив на ковровой дорожке мокрый след.

«Это вам, ответ, господа! Также обмочитесь от страха, когда «Клизма» выльет на ваши головы свое содержимое! Вы увидите, на что способна «державка!»
О, надо, как поется в песне, «только выучиться ждать»!


Лучше всех в современной истории умел выжидать Сталин, недаром его назвали товарищи по партии «великим дозировщиком».

Товарищи... Мразь!..
Как гласит русская поговорка: «Гусь свинье не товарищ». И все эти бухарины, рыковы и иже с ними – суть свиньи, самой историей предназначенные для заклания. Недаром, главный враг, Троцкий, когда начался процесс над «этими», оперативно откликнулся из Мексики, что «судят его единомышленников, но судят за идеи».

Почти в каждом выпуске «Бюллетеня оппозиции» Троцкий постоянно печатал свои гнусные материалы о Крестинском, Раковском, Розенгольце. В них содержались протесты против преследования его, Льва Давидовича, «сторонников». За «своих» радеет мексиканский «сиделец»!


- Ну, что я вам говорил! – торжествующе воскликнул вождь, потрясая тощим «Бюллетенем», - недаром Ленин в свое время прямо называл Троцкого: «проститутка», «Иудушка».
- Я всегда так думал! – поспешно откликнулся Ворошилов.

- Смотри, Клим, какой ты умник, - Сталин иронично скривил губы, затем спросил у Молотова: - А ты, Вячеслав, что скажешь?

- Правильное дело делаем, - бесстрастно произнес председатель Совнаркома. – Надо, в преддверии надвигающейся войны, очистить страну от всех этих потенциальных квислингов и лавалей.

Да, только Молотов имеет свое суждение и, зачастую, оно совпадает с установками, которые дает вождь. Клим – лакей, но нужен. Ворошилов вывеска власти. Как же, выходец из рабочих низов, отличился в гражданскую войну, правда, его здорово критиковал Ленин за партизанщину. И, вот, как итог, возглавляет Наркомат обороны. На этом высоком посту старается, «сдал» многих зарвавшихся военных деятелей. Эти «вояки», думали, что им дозволено все, что они прикрыты своими заслугами.

Нет! Никто не может быть стопроцентно уверен в своей неприкосновенности. Он, Сталин, только он решает, кому жить, а кому умереть.

- Что там у нас, в повестке дня? – спросил вождь.
- Каганович подготовил списки по своему ведомству, - бесстрастно произнес Молотов.

А Ворошилов подхватил листы бумаги и, чуть ли не прогнувшись в пояснице до самого стола, подал их хозяину кабинета:
- Вот они, Иосиф Виссарионович!
 
Сталин взглянул на список и оценил рвение Наркома транспорта: хорошо «работает» Лазарь, не боится отдать на заклание всех, кого можно. Но вслух Коба произнес:
- Ставьте свои подписи.

Он старался не очень-то быть замаранным участием в «проскрипциях», надеясь выглядеть в «глазах» истории чистым.

Но делать надо «прореживание леса», не спеша. Пока Сталин не окреп, нечего трогать было Бухарина. Но стоило внимательно присмотреться к «любимцу партии», как выразился в своем «Завещании» Ильич. Уже только это говорит о многом: в партии может быть только единственный «любимец», впрочем, как и для всего народа.

На одном из Пленумов партии Сталин заявил: «Для того чтобы выиграть сражение, может потребоваться несколько корпусов. А для того, чтобы провалить его – несколько шпионов». Это был «сигнал» к действию!

Но Иосиф Виссарионович в резолюциях к своему же докладу сформулировал двадцать семь довольно демократичных тезисов. Эти тезисы направлены были на улучшение партийного руководства, против формализма... Один из них и вовсе примечателен: «осудить практику бездушного отношения к судьбе отдельных членов партии».

Правильный, тезис, проникнутый заботой о «товарище». Весь парадокс заключался в том, что за два дня до Пленума уже была решена судьба Бухарина и Рыкова, а месяцем раньше объявлен приговор Пятакову, Радеку, Сокольникову и другим «шпионам» и «террористам».

А через год, в 1937 году, очередной Пленум взял курс на борьбу с «изменниками и перерожденцами». Была почти единогласно принята резолюция «по делу Бухарина и Рыкова», которые до Пленума еще числились кандидатами в члены ЦК. Для выработки проекта постановления создали комиссию под председательством Микояна, куда наряду со Сталиным вошло еще тридцать пять человек.

Ох, и закрутился Бухарчик! Как уж, на вилах! К заседанию комиссии он подготовил записку с опровержением всех обвинений в свой адрес. Как в анекдоте: откровенная б... с возмущением говорит своей товарке: «Я не такая, я на рубль дороже!» Такой ты! Еще хуже, гаже, омерзительней!..

Но, когда Бухарин по «вертушке» пару раз дозвонился до Сталина, Иосиф Виссарионович терпеливо успокаивал его:
- Да не паникуй ты, Николай. Партия разберется. Мы не верим, что ты враг. Но раз на тебя «показывают» Сокольников, Астров, Куликов и другие двурушники, которые уже признались в своем вредительстве, надо спокойно разобраться... Успокойся.

- Как можно даже думать, что я «пособник террористических групп»? – голос Бухарина срывался в истерику.

- А мы и не думаем. Ты, Коля, ни о чем не переживай. Разберемся... – И Сталин прекращал разговор.

После приведения приговора в исполнение, он с большим наслаждением выпил бокал своей любимой «Хванчкары»...


Если раньше Ступин еще колебался, связанный с Павлом Николаевичем обещанием непременно запустить сверхсекретную операцию, то теперь он нимало не сомневался: «Большой Клизме» быть!

Но на следующий день, когда с кратковременным визитом прибыла Лиза Прайс, Федор Федорович излучал доброжелательность, хотя и держался в разговоре с госсекретарем США твердо и целенаправленно.

       26

Алена и Виктор сидели в небольшом кафе на Арбате за бокалами легкого белого вина, которым запивались суши. Разговор велся практически ни о чем. Вспоминались общие знакомые, правда без фамилий и упоминаний должностей. Просто, как бы мимоходом, искались намечающиеся точки взаимного сближения. Пока чисто платонически: Улисс в отношениях с женщинами не терпел спешки.

- Ты как-то исчезла на полтора года, - сказал аналитик, «закидывая пробный шар».
- Да, Виктор. Я работала… в другом месте.

- Там интересно было?
- Довольно скучно. Персонал неразговорчивый.

- Понятно, лишнее общение не приветствовалось, - понимающе произнес аналитик и добавил. – Зато у нас, в отделе технических средств есть возможность выговориться.

- И кое с кем встретиться! – многозначительно добавила девушка.
- Бедная, Аленушка! – рассмеялся Улисс. – У тебя там отсутствовал братец Иванушка!

- Что поделаешь, - вздохнула Алена. – Режим…
- А я на тебя как-то сразу глаз положил.

- Не верю. Ты, Витя, на всех смотрел, особенно на Риту Скобцеву.
- Ты к ней приревновала?
- Я? Нисколько!

Но аналитик понимал: это не так. Он уже подумывал, что, придется действовать вопреки собственным устоявшимся правилам по заветам генералиссимуса Александра Суворова: «Глазомер, быстрота, натиск!» А куда деваться? Время не позволяло разводить старую, добрую романтику.

И генералиссимус Сталин, чьи полководческие подвиги оценены двумя высшими военными орденами «Победа», не любил «разводить бодягу». Можно смеяться над Наполеоном, когда Бонапарт приказывал, понравившимся ему женщинам, зайти в его кабинет. Говорили, что он, занимаясь интимным делом, даже не отцеплял саблю.

После смерти жены, у Иосифа Виссарионовича пошли проблемы с противоположным полом. Это потом появилась Валечка Истомина, а до нее экономкой была, приставленная к квартире в Кремле, Берией грузинка Александра Накашидзе.

Глупая! Накашидзе думала, что Сталин не сможет обходиться без нее. Как же, сам часто говорил: «Грузину без женщины, как и без вина, никак нельзя». А что она могла предложить вдовцу – неумеха! Единственно, что у нее получалось: с поспешностью раздвинуть ноги...

А Истомина сама внимательность, такт. После глупого самоубийства жены он, Сталин, приказал не брать в Кунцево, старую «обслугу». Власик ослушался, и тогда Иосиф Виссарионович накричал на него. Зря кричал. Валечка не только ловила каждое слово вождя, она была готова отдать за него жизнь. Она ничего не требовала, жила лишь одним: как можно лучше скрасить драгоценную жизнь товарища Сталина. И это ей удавалось!

Но в последнее время Иосиф Виссарионович заметно сдал. Теперь не «диванные» дела интересовали его. Он предчувствовал скорый приход ужасного конца, и боялся его.

Но Валечка и здесь оказалась «на высоте». Она ложилась рядом, и согревала вождя теплом своего тела. Генералиссимусу казалось, что он, как когда-то в далекой холодной Курейке, лежит на горячей печи... И одиночество, с которым приходилось мириться любому тирану, уходило. Великий старец впитывал энергию женщины...


- У меня дома прекрасный кофе – «арабика», - предложил Улисс вариант тепла и уюта, как противовес кафешки, в которой было довольно шумно.
- Как? Так сразу?

- А ты, что, Алена, подумала? Я, вроде бы, упомянул о кофе.
- Как же, кофе… - усмехнулась девушка и процитировала военные постулаты Суворова: - «Глазомер, быстрота, натиск!»

- Ты, случайно, не телепатка? – спросил аналитик.
- Да! И я вижу тебя, Виктор Улисс, «Русский Джеймс Бонд», насквозь! Тебе не терпится затащить меня в постель, - с вызовом произнесла Алена и, понизив голос, лукаво добавила. - Но, странное дело, я совсем не хочу этому сопротивляться
 
       27

- Привет, Джимми! – раздался в телефонной трубке знакомый густой баритон. – Жив, курилка?
- Павел Николаевич!.. А что такое «курилка»?

- Кто его знает? Так говорят, и к куреву это слово не имеет никакого отношения. Тут, понимаешь, приезжал твой кореш…
- Кореш?

- Ну, друг, Хоффман. Мы посидели, поговорили с ним. Парень, Генри, вроде ничего. Только любопытный больно.
- Больно? Кому?

- Да не цепляйся, Джимми, к словам, репей… Любопытный он, догоняешь? Тьфу, это так моя внучка выражается.

- А что, Павел, Профессор у тебя расспрашивал? – Блуш помнил пожелание экс-президента России не называть его по отчеству.

- Да, так, мутату всякую, мол, не готовил ли я когда-либо, большую каверзу против вас. Ты слышишь меня, Джеймс?

- Слышу, - Блуш-старший даже приподнялся со своей любимой качалке. Что такое «каверза» он, даже при университетском изучении русского языка, «не догнал», а про «мутату» и говорить нечего. Но смысл разговора экс-президент США уловил хорошо и потому спросил в свою очередь. – И что ты, Павел, ответил насчет «каверзы»?

- Ну, ты и гусь! – расхохотался экс-президент России. – Ты уже по-нашему здорово шпрехаешь!

- Шпрехаю? – Удивился Джеймс-старший. – Это по-немецки.
- Ну, говоришь. А я ответил твоему Профессору, что, понимаешь, ничего не знаю. Я пенсионер, отставной козы барабанщик.
- Не понял!

- Да это вам, американцам, и не понять! Слушай ход: «Пешка G8». Давай ответ!
- «Ферзь А4».
- Ага! Понятно, бывай!

На веранде ранчо появился Ричард и начал со словарем русских идиом в руках объяснять боссу и Хоффману значение специфических слов в речи экс-президента России.

       28

Президент Соединенных Штатов Америки с утра пребывал в своем кабинете: Милли так и не дождалась его и завтракала в одиночестве. Он наскоро перекусил чизбургерами. Бутерброды принес из кухни Мэт Линдсей. Да, это не завтрак с женой.

«Президент, - как любил часто повторять Джеймс Блуш-старший, - подневольный человек». Но сыну он на совершеннолетие подарил роскошный альбом, где было отображено… генеалогическое древо семейства Блушей.

Вот и сейчас Джеймс-младший достал из ящика письменного стола знаменитый альбом, о котором уже, захлебываясь, рассказали на весь свет журналисты. Они, правда, не знали, что альбом находится в Овальном кабинете, и Буш каждое утро для вдохновения рассматривает свое генеалогическое древо!
       
По отцовской ветви в жилах президента США течет британская королевская кровь. Его мать — одного рода с 14-м президентом США Франклином Пирсом. Следовательно, в отличие от своего предшественника Билла Клинтона Джеймс Блуш-младший не простолюдин, хоть и ведет себя просто и искренне. Более того, он относится к одной из знаменитейших семей современной Америки. Его предки были белыми англосаксами-протестантами, которые, убегая от преследований и притеснений в Старом Свете, селились по ту сторону Атлантики, в Новой Англии. Это потом Блуши окончательно осели в Техасе.

И сейчас, ожидая прихода членов правительства, президент мысленно был на родном ранчо.
После возвращения Генри Хоффмана отец сразу же позвонил в Вашингтон и сказал сыну, что «есть кое-что».

И это, «кое-что», представляло реальную угрозу Соединенным Штатам!

…Отец сидит на веранде в своей любимой качалке и горячо обсуждает с Профессором результаты поездки в Москву.
- Ты, Генри, хорошо поработал, - говорит он.
- Но ты, старый Рыбак, навел меня точно на цель!

- Как ты думаешь, сын предпримет необходимые меры?
- Джимми, ты можешь гордиться им – твой отпрыск совершенно не такой, как описывают его таблоиды…

Видение родительского дома исчезло, но внимание президента зацепилось за слово «таблоиды».

Нет, не все средства массовой информации критически относились к хозяину Белого дома. Так, например, «Ньюсуик» как-то отметил: «Клан Блушей отличается удивительной способностью адаптироваться, склонностью преодолевать классовые и региональные расхождения и бремя унаследованного богатства, подтачивающего некогда знаменитые семейства. Несмотря на свое социальное происхождение, Блушам в течение многих десятилетий в большой мере удавалось отражать американское поведение и мораль».

«Стабильность и экономическое процветание Америки – мои козыри!» - часто повторял президент. Он публично объяснял, что новую экономику создало не правительство, а предприниматели, а также выдвинул цель: процветание Америки.

Приоритетами его администрации стало сокращение налогов, реформа системы образования, социального обеспечения и правительственной программы медпомощи — «медикер», и укрепление вооруженных сил США. Удалось также сократить выплаты пособий по безработице, значительно увеличив количество рабочих мест.
Но, хватит самолюбования!

Джеймс Блуш включил телефон внутренней связи.
- Мэгги? Соедините меня, пожалуйста, с вице-президентом.
Когда на коммутаторном устройстве зажглась красная лампочка, президент нажал одну из кнопок.

- Это Джигс? Простите, старина, я вас не узнал. Я тут провожу небольшое совещание по очень важному вопросу… Вы, правда, в отпуске… Понял… Жду…

Джигс Кларк, второй человек в иерархии власти, обидится, если его не пригласить. Он, правда, больше занимается сельским хозяйством, если любой вице-президент реально чем-либо занимается…

 В кабинет заглянул секретарь и, тихо кашлянув, спросил:
- Простите, сэр. Как мне объяснить тем, кто собрался в Синем зале, что встречи отменяются?

- Придумайте что-нибудь, Мэт. Но только не говорите, что у нас здесь состоится срочное заседание Национального совета безопасности. Люди должны знать одно: Америка стабильна и процветает.

- Я понял, господин президент! – Линдсей исчез.
Вскоре в кабинет вошли вице-президент, советник по национальной безопасности, директора ЦРУ, ФБР и Агентства национальной обороны. За ними, как тяжелый танк, ввалился гигант под два метра председатель комитета начальников штабов генерал Марк Кенингсон. Его срочно вызвали из Пентагона.

Когда приглашенные президентом расселись, Блуш открыл заседание.
- Вы, господа, знаете суть проблемы, и мне нечего объяснять вам важность ее скорого разрешения. Но я недоволен, в частности, нерасторопностью разведки, на содержание которой государство тратит огромные средства.

- Мы задействовали лучших экстрасенсов и парапсихологов, - ответил на эмоциональную тираду президента директор ЦРУ. – Наши спутники сфотографировали каждый дюйм поверхности России.

- Армия, и ее разведка тоже участвовала в этом деле, - вытянувшись во весь свой рост, подтвердил четырехзвездочный генерал.

- И никто ничего конкретного не может сообщить об этой… «Клизме»? – раздраженно спросил Джеймс Блуш и махнул рукой в сторону Кенингсона. – Садитесь, генерал.

Главный военный советник президента грузно опустился на стул.
- Мне пришлось самому принимать меры по данной проблеме, - сказал президент.

– Да, не удивляйтесь, я лично выступил в роли Пинкертона. И кое-что удалось выяснить. Генри Хоффман, советник моего отца, слетал в Москву и привез подтверждение от самого экс-премьера Басьянова: «Клизма», или, как ее там, реально существует!

В кабинете нависло молчание. Разведчики и те, кто имел отношение к добыче сведений, были уязвлены. Директор ЦРУ начал подумывать о грядущей отставке. Но тут в ход заседания резко вклинился Джигс Хаф.

- Господин президент, - произнес он густым баритоном. – Наши спецслужбы сделали все, что могли. Я сам по вашей просьбе следил за ходом расследования, и мне на ум пришла одна идея.

- Какая, Джигс? – живо откликнулся Блуш.
- Оружие может быть и не материальным.
- Не понял, - пробурчал хозяин Овального кабинета.

 Сидящие за огромным столом «высокие» гости переглянулись, мол, чудит вице. Разве сверхоружие может быть не материальным?

Но Хаф развил свою идею:
- Это может быть глобальное поражение всей мировой информационной системы.
- Кибернападение на Интернет? – ухватился за суть предположения вице-президента директор ЦРУ.

- Да! На все серверы и компьютеры. Тогда остановится буквально вся жизнедеятельность планеты!

- Но, как? – подал голос советник по национальной безопасности.
- Система ГЛОНАСС! – радостно воскликнул директор Агентства национальной обороны. – Она активно внедряется под патронажем самого президента Ступина. – Это – аналог нашей GPS. Естественно, спутники русской системы работают также в чисто военных целях.

- И когда же ГЛОНАСС сможет выйти на параметры? – спросил президент.
- Ровно через неделю Москва собирается запустить очередной сателлит группы, - уверенно доложил директор ЦРУ. Он уже перестал думать об отставке. Дело, вроде бы, стало принимать неплохой для него оборот.
- Что делать? – спросил Блуш у участников «мозгового штурма».


«Что делать?» - чисто русский, классический вопрос, пришедший из литературы. Он же говорил и о характере народа: нецеленаправленного, неустойчивого. Этот народ надо верно направить и дать нужную идею. В этом и есть главное предназначение вождя.

Сталин знал, что делать! И делал, но исподволь готовя народ к своим страшным делам. Он понимал, что основа его поддержки в молодежи. Именно из нее можно вылепить «строителей социализма». Молодежь не поражена идеями «гнилой интеллигенции», она чутко реагирует на все то, новое, что вторгается в действительность страны: она обязана «двурушников и перерожденцев»!

В абсолютной тишине Кремлевского зала звучал негромкий голос вождя. Сотни глаз выпускников военных училищ пристально вглядывались в любимого Сталина. Секретарь ЦК стоит за трибуной, редко вглядываясь в написанный им текст. Его жесты неторопливы, но значимы. Молодые командиры и политработники боялись скрипеть новыми портупеями, млея от счастья: вот он, прямо здесь, великий и мудрый вождь!

Сталин отклонился от текста:
- Вспоминаю случай в Сибири, где я был одно время в ссылке. Дело было весной, во время половодья. Человек тридцать ушло на реку ловит лес, унесенный разбушевавшейся громадной рекой. К вечеру вернулись они в деревню, но без одного товарища. На вопрос о том, где же тридцатый, они равнодушно ответили: «Остался там». На мой вопрос: «Как же так, остался?», они тем же равнодушием ответили: «Чего же там спрашивать, утонул, стало быть».

 И тут же один из них стал торопиться куда-то, заявив, что «надо бы кобылу напоить». На мой упрек, что они скотину жалеют больше, чем людей, один из них ответил при общем одобрении остальных: «Что ж нам жалеть их, людей-то; людей мы завсегда сделать можем. А вот кобылу... попробуй-ка сделать кобылу...

В зале началось всеобщее оживление.
Вот, казалось бы, небольшой эпизод, но он, Иосиф Виссарионович, не просто пошутил, он показал себя «самым человечным» из всех людей! Этот термин когда-то был упомянут о Ленине, и, теперь, когда Ильича нет, говорить с уважение будут о Сталине. И стоустая молва прокатится по военным гарнизонам, оттуда перейдет на всю страну: «Сталин прост».

«А Джигс не прост, хотя его за глаза и называют «Джигс Простак», - подумал Блуш.

Он знал, что вице-президент в последнее время больше заботится о своей предстоящей избирательной кампании за кресло главы государства. И, вот, надо же – сообразил лучше, чем те, кто по своей должности должен это сделать. Ай, да, Джигс Хаф!

Посыпалось множество предложений. Но пыл, разошедшихся участников заседания, остудил рассудительный директор ФБР.

- Господа, - сказал он. – Мы не можем сбить ни один из русских спутников, вы, генерал, зря уповаете на силу армии. А вот маневры стоит провести.

- Объявить готовность номер один, господин главнокомандующий? – с готовностью спросил Кенингсон.

- Да, - подтвердил президент. – Силовой вариант может привести к войне, а вот маневры вокруг Европы будут полезны. - Он обратился к директору ЦРУ. – Надо искать источник. Если, правда, мы успеем это сделать, или… здравые силы в самой России смогут обезвредить «Клизму».

Главному разведчику страны Джеймс рассказал о странной встрече Хоффмана с неким Улиссом и попросил дать слово «не пытаться вербовать парня», который действует так «из любви к России, и это надо ценить». Иначе, не будет подтверждения замыслов коварных русских…

- Хорошо, - подтвердил директор ЦРУ. – Мы оставим в покое этого парня. Но как-то прощупать его можно? Зачем он это делает, из альтруизма?
- Да, - махнул рукой президент.

       29

Улисс не знал, что, в далекой Америке, он назван одной из «здравых сил». Да и если бы знал, не очень радовался. Он давал присягу на верность России, а не Соединенным Штатам. И собирался нарушить ее из чисто гуманных соображений. Эта, чертова «Клизма», запросто вызовет дисбаланс сил и выплеснет то, что еле сдерживается почти во всех, даже самых цивилизованных странах: синдром толпы…

Как ни противно аналитику было использовать женщину, которая, к тому же, очень нравилась, иного пути не было.

Вот и поэтому, утром, перед уходом из квартиры вместе с Аленой, Виктор продемонстрировал ей новейшую систему охранной сигнализации. Все эти датчики были добыты лично генералом Барминым, и Улисс, знающий толк в охранных системах, только вчера установил их.

- Как? – спросил он. – Ты видела такое?
Разомлевшая после бурной ночи, девушка ответила:
- Конечно. На нашем объекте, где я до этого служила.
- А там предусмотрено проникновение с крыши?

- С крыши? – удивилась Алена, натягивая на длинные, стройные ноги чулки. – Нет. А тебе, Витя, зачем там защита?

- На всякий случай, добыл полный комплект, не выбрасывать же что-либо, - изобразив в своем голосе безразличие, - ответил аналитик.

Но безразличие не относилось к девушке, и он запечатлел на ее губах долгий поцелуй.
- Прическу помнешь, Казанова! – засмеялась Алена, пытаясь оторваться от любовника.

После того, как личные потребности полов были удовлетворены (пришлось поломать прическу), в ход пошли интересы всего мира. Улисс отвез девушку на службу, предварительно завернув в то самое кафе, откуда и произошло их сближение. Эта не была дань романтике. Просто оба были голодны, так как холодильник закоренелого холостяка, как обычно, оказался пустым.


В последнее время, Сталин часто лежал возле «печки». От Валечки исходило тепло, и энергия, которая в последнее время так стремительно стала уходить, возвращалась к Иосифу Виссарионовичу. Вождь не боялся огласки таких отношений с женщиной. Истомина скорей умрет, чем расскажет что-либо. Видимо, это последнее людское существо на всем белом свете, которому он доверял.

Демоны не в счет. Они не только советовали, но и вливали силы в Сталина. Появляясь перед соратниками, вождь каждый день поражал их зарядом неуемной энергии, которая, казалось, била из Иосифа Виссарионовича фонтаном.

Но то было давно. «Инфрадрузья» больше даже не заикались о бессмертии Кобы. А сейчас самый могущественный человек страны Советов лежал, уткнувшись меж сисек простой русской бабы. И его мужское достоинство совсем не реагировало на это.

«Грузин не может жить без женщины...» И это, воистину, так...
       

Как всегда в последнее время, Улисс и Бармин встретились не в «конторе» или на конспиративной квартире, а на улице. Они шли по Большой Каретной, мимо струящейся толпы людей.
- Ну, - произнес генерал. – Выкладывай, что ты накопал.

- Откуда вы это знаете? – спросил аналитик.
- По глазам вижу. Ночь не прошла бесследно.
- Если вы, Владимир Иванович, об Алене, попрошу без шуток.

- Ну-ну, кипяток… ничего я такого не сказал. Ты просто светишься. Но, не томи душу, выкладывай.

- Ладно, - снизошел к его просьбе Улисс. – Я выяснил все, что надо.
- А именно! Из тебя информацию клещами надо вытягивать, - пробормотал Бармин. Но торопить больше подчиненного не стал. Он видел, что Виктор узнал от Алены именно то, что и требовалось.

- Объект «Зед» не защищен… с крыши! – торжественно произнес аналитик.
- Ну, и что? – начальник Спецотдела остановился. – И как же ты, Витя, туда доберешься?
- Есть план!
       
       30
       
Директор ЦРУ сидел в своем огромном кабинете. Работал кондиционер, но главному разведчику страны было жарко. Он просматривал распечатку интернетовского сайта Виктора Улисса:
«Бывший майор ФСБ, сейчас в Резерве этой службы. Основное место работы – Университет гражданских прав. Преподаватель истории, аспирант…»

Как же – в Резерве! Из таких «контор» на покой никто добровольно не уходит. Понятно, скорее всего, это ловкий ход руководства, так сказать, «крыша» для перспективного аналитика.

А вот и спецдонесение по линии ЦРУ. Послужной список этого «историка» впечатляет: парень побывал, чуть ли не во всех горячих точках планеты! И это лишь малая, надводная часть айсберга – многое скрыто в недрах спецслужбы России.

Но почему Улисс вышел на Генри Хоффмана? Альтруист?.. Это, как и истинные мотивы аналитика, стоило выяснить. Если все это не ловкий ход ФСБ, то можно сказать, что режиму Федора Ступина противостоит, если не оппозиция, то влиятельная группа. Значит, не так уж крепок режим русского президента, почти царя? О, это давало работе ЦРУ в этой стране большие преференции в будущем! Жаль, конечно, что пришлось «дать слово» в отношении Улисса, но понаблюдать за ним стоило.

Хозяин огромного кабинета надавил пальцем кнопку внутренней связи.
- Я слушаю вас, сэр, - откликнулась секретарша.

- Пригласите ко мне начальника резидентуры по России. Немедленно!
- Будет исполнено, сэр!

Молодец, Джессика! Никаких лишних слов: все нацелено на выполнение приказа. Это не смазливая предшественница, Кэти, вертихвостка, которая крутила направо и налево с начальниками служб. У Джессики постное лицо камбалы, но, зато, надежность. А Кэти, как говорят русские, была «слаба на передок». Русские… Россия… - головная боль…

Надо будет дать задание задействовать самых лучших агентов, чтобы следили за каждым шагом «резервиста». Или он приведет к цели русской операции, или это – ловкий ход «коллег» с Лубянки…

 И сегодня же надо максимально усилить безопасность информационной системы. Главный разведчик Соединенных Штатов представил в воображении огромное помещение, где находился мощный вычислительный комплекс и архив.

Ее «начинка» похожа на гигантскую вертушку, на которой стоят бесчисленные ряды флоппи-дискет и компакт-дисков. Механизм в виде движущейся руки автоматически вынимает из соответствующей ячейки нужный носитель информации. Красота! И ее не должны испортить никакие «Клизмы»!

 Директор ЦРУ встал из-за стола и подошел к карте, висящей на стене.

Вот оно, странное, огромное по размеру государство, где демократия в зачаточном состоянии. Впрочем, Бог с ней, с демократией. Под вывесками общественных организаций и различных фондов, ЦРУ через подставные счета пытается влиять на ход событий в России. Но русских трудно не только перекроить на свой лад, но и, вообще, понять. У них это даже отражено в поэзии: «Умом Россию не понять…»

А чем понимать – деньгами? Да, эти фонды впрыскивают средства в определенные слои российского общества, но пока отдача слишком мала. А тут еще закон их парламента: запрет на получение помощи Запада. Вот и лавируй в такой обстановке. А президент дал на обнаружение и обезвреживание чертовой «Клизмы» всего неделю!

Главный разведчик страны вернулся к своему кабинету, с силой надавил кнопку переговорного устройства.
- Где спец по России! – рявкнул он.
- Уже идет к вам, сэр, - испуганно пропищала «камбала».

       31

Марк Кенингсон, подъезжая к Пентагону со стороны Потомака, пребывал в превосходном настроении. Пусть злые языки говорят, что здание мрачное, с одинаковыми окнами от угла до угла. Здесь и не нужна красота или оригинальность. Пентагону важна функциональность, как и во всей армии Штатов. Все военнослужащие одного рода войск одеты в похожую форму, имея только знаки различия по званиям. Но все они представляют единое целое.

Председатель комитета начальников штабов не поднялся в свой кабинет. Он шествовал по длинному коридору, сопровождаемый адъютантом, проходящие мимо офицеры и служащие вытягивались по стойке смирно и отдавали ему честь.

 Генерал Кенингсон любил Пентагон. Своей жене, Пегги, он недавно рассказывал анекдот об этом здании, услышанный им от адъютанта. «У женщины в одном из коридоров начались роды. Ее спросили: «Мэм, зачем вы пришли сюда в таком положении?» Она ответила: «Когда я вошла в Пентагон, то еще не была беременной».

Этот, умник, директор ЦРУ, говорят, гордится своим комплексом в Лэнгли. Куда штаб-квартире до Пентагона! Правда, совсем недавно разведчикам из Лэнгли поручили контролировать проведение операций ФБР и военного ведомства. Зря…

Армия, вот кто должен главенствовать в стране! Президент, конгресс… - это всего лишь придатки огромной и хорошо налаженной машины уничтожения врага. Нет, «враг» для гражданских слишком грубое слово, и они придумали ему замену – «противник».

 Сегодня президент Блуш показал свою твердость, даст Бог, он, как главнокомандующий решится на более решительные действия. Согласился же ввести войска в Ирак, хотя и пришлось приложить много сил для убеждения. А тут, кстати, ребята из ЦРУ подбросили «факты» - Хусейн готовит оружие массового уничтожения.

Марк Кенигсон вошел в центральный пульт управления комитета начальников штабов – мозг Пентагона. Четырехзвездочный генерал услышал милую его сердцу громкую команду:
- Смирно!

Председатель комитета начальников штабов, оценив выправку вскочивших из-за столов офицеров, скомандовал:
- Вольно!

 Он сел за личный стол и принялся (в который раз!) рассматривать помещение, увешанное различными картами. Здесь офицеры несли круглосуточное дежурство, обслуживая высшее командование вооруженных сил страны. Пункт управления связан более чем с сотней основных командных пунктов и баз, включая командование стратегической авиации возле Омахи, объединенное командование ПВО североамериканского континента в Колорадо-Спрингсе, командование системы ПРО, всех флотов, и штаб вооруженных сил НАТО в Европе.

 На отдельном столике, справа, стояли особо важные телефоны – позолоченный и красный – для немедленной передачи боевых приказов в случае нападения врага или иного развития военных действий. Превентивный удар, как раз, и является основой военной доктрины государства!

И вся эта мощь бесплодна для борьбы с русской «Клизмой»? Что же, пока придется ограничиться внеочередными маневрами и учебной тревогой под грифом «Всеобщая красная».

       32

Улисс понял, что его «ведут», причем вполне квалифицированно. Бармин при очередной встрече сказал, что «это не наши» и предположил:
- Может, цэрэушники за тобой наблюдают?

- Этого только не хватало!
- Надо заставить их отвязаться от тебя, иначе…

Виктор понял мысль генерала: иначе слежку, рано или поздно, заметят «наши», и это создаст определенные трудности при ликвидации «Большой Клизмы».


Аналитик попробовал оторваться от наблюдателя, но «хвост» оказался, словно приклеенным. На углу Моховой Виктор скользнул в арку двора дома, подлежащего сносу. Когда мужчина, неуклонно следовавший за ним три квартала, вошел за Улиссом, аналитик, прятавшийся в глухой и темной нише, приставил к его голове пистолет.

- Спокойно, парнишка!
«Парнишка» не дергался, он дал возможность обыскать Улиссу его на наличие оружия. « В этом отношении чисто… Ага, микрофон!»

- Зачем следишь за мной? – внушительно спросил Виктор, тыча стволом в бритый затылок. Другой рукой он оборвал шнур микрофона.

- Мне приказано охранять вас.
- Кем?
«Парнишка» молчал.

Ситуация!.. Сказать что-либо самому нельзя, так как неизвестно, кто стоит за этим наблюдателем.
- Ну! – Аналитик сделал резкое движение пистолетом.

- Мне больно…
- Будет еще больней.
- Сэр Генри… - промямлил горе-наблюдатель.
Вот это да! Оперативно работают в Штатах!

- Слушай, вали отсюда подобру-поздорову, - произнес Улисс, - и передай своему начальству, что любая засветка видна не только мне. Она может лишь помешать. Усек?
- Да.

Виктор спрятал пистолет, развернул бедолагу, профессионально всмотрелся в него.

Неплохой «качок». По-русски говорит без акцента. Пожалуй, не врет. Впрочем, как можно проверить истинность его слов? Нет, никто кроме Хоффмана здесь, дома, не знает ничего. Если бы знал, то это непременно дошло бы до Владимира Ивановича. Правда, есть контрразведка и служба внутренней безопасности. Но назад уже нет дороги! И он, Улисс, и генерал Бармин, бросили вызов системе.

Аналитик пошел через двор на другую сторону улицы, грустно размышляя о том, что он, Улисс, с этой минуты уже реально стал, де-юре, врагом своей страны.


Сталин, просматривая книги по философии, как-то наткнулся на слова Ницше: «Если тебе не удалась жизнь, то, может быть, удастся смерть?»

Глупое изречение. Смерть всегда «удастся»! Надо только подвести к ней человека, и она сама глянет ему в глаза.

Медленно прохаживаясь вдоль стола, Иосиф Виссарионович думал о противоречивости бытия. Как писал в свое время Энгельс в «Анти-Дюринге»: «Жизнь есть способ существования белковых тел». Не более! И разные там старые революционеры, раздувающиеся от своих прошлых заслуг, ничто – белковые тела! И сотни тысяч ученых, интеллигентов, партийных работников, управленцев, крестьян и рабочих – все они – тоже ничто. Пыль на колесе неумолимого времени.

Как-то, еще в 1937 году, он, Сталин, обсуждал с наркомом госбезопасности Ежовым длинный список врагов. Молотов сидел рядом с непроницаемым лицом, иногда вставляя реплики по поводу той или иной фамилии.

Сталин спокойно, как само собой разумелось, заметил:
- Кто будет помнить через десять – двадцать лет всех этих негодяев? Никто. Кто помнит теперь имена бояр, которых убрал Грозный? Никто... Народ должен знать: он убирает своих врагов. В конце концов, каждый получил то, что заслужил...

- Народ понимает, Иосиф Виссарионович, понимает и поддерживает, - с готовностью откликнулся Молотов.

А карлик Ежов даже вскочил со стула и громко отрапортовал:
- Мы, органы, сделаем все, чтобы вывести этих гнид на чистую воду, товарищ Сталин!
- Правильно думаете, - похвалил вождь своих соратников.

Вот и теперь он, освежая в памяти этот эпизод, даже не вспомнил лица Ежова, чье биологическое тело тоже вскоре перестало существовать. А вот Вячеслав пока жив. Но, как говорится, еще не вечер...


 «Алена!..» - как обожгло Виктора.
И она могла попасть под жернова машины, именуемой, между сотрудниками, «конторой».

Надо прекратить встречи, а лучше отправить девушку к ее бабушке, в деревню под Вологдой, благо Алена сейчас в отпуске. Конечно, руки «конторы» и туда запросто дотянутся, но необходимо иметь хотя бы небольшой запас времени. Обстановка может измениться, или еще что-либо. Россия, все-таки, непредсказуемая страна.

За себя Улисс не беспокоился, следуя народной мудрости: чему быть, того не миновать.

       33

Советник Ступина по внешней политике долго разбирал все «за» и «против» сближения с Уго Чавесом. Президент Венесуэлы завел тесную дружбу с… Лугашенко, и это не могло не повлиять негативно на имидж России.

- Что вы предлагаете? – спросил Федор Федорович.
- Да… но… - замялся советник.
- Доложите конкретно! – Ступин не любил расплывчатых мнений.

- Я думаю, нам стоит дистанцироваться от Чавеса.
- Понятно. Вы свободны.
«Внешний политик» вышел.

Что там, Чавес? Заигрывания с ним нужны, чтобы заставить нервничать основного игрока на мировом просторе – Соединенные Штаты Америки. Президент Блуш неплохой человек, но он борется за процветание своего государства, а тут приходится бороться за выживание.

Согласно имеющимся демографическим прогнозам к 2015 году население России уменьшится почти на девять миллионов человек. Это прямо скажется на обороноспособности страны. К тому времени ежегодный призыв не будет свыше 400 тысяч человек! И это при потребности, учитывая огромную территорию страны, в 2-3 миллиона!

 Да, Россия по-прежнему занимает первое место в мире по территории (13% земного шара). Но если СССР занимал 2 место в мире по объемам ВВП (после США), то ныне Россия по этому показателю занимает 16-е место, уступая Индии, Индонезии, Южной Корее, Бразилии, Мексике.

По мнению академика РАН Дмитрия Львова природно-ресурсный потенциал России примерно в 2 раза выше, чем в США, в 5-6 раз выше, чем в Германии, в 18-20 раз, чем в Японии. И чистая народнохозяйственная прибыль России сейчас значительно выросла.

Вопрос лишь в том, куда и кем направляются эти средства. Как повернуть их обратно в страну, на развитие собственной экономики. И такие пути есть. Правительство должно принять протекционистскую политику в отношении отечественных производителей и проводить национально-государственную внешнюю политику, а не плестись в хвосте мирового сообщества, в котором определяющим является мнение правящей верхушки США и их олигархии.

А эти упреки в отсутствии в России подлинной демократии, чем не фарисейство? Они, там, в Штатах, хотели бы видеть президентом такого человека, как Павел Николаевич? Только он, Ступин, сделал управление государством предсказуемым. Да, при этом пришлось поступиться некоторыми демократическими свободами. Но зачем народу свобода, когда столь низок жизненный уровень? И, потом, так уж исторически сложилось, что простые люди в России всегда уповают на «сильную руку». Она, эта «рука», поведет, как во времена Ленина, к мировой революции…

К Владимиру Ильичу Федор Федорович имел некоторое отношение. Его дед по отцовской линии работал поваром у Ильича в Горках! И поэтому еще с детства Федя Ступин не только почитал Ленина, но и рьяно следовал завету Первого Вождя: «Учиться! Учиться! И учиться!». Разумеется, чтобы в дальнейшем привести страну Советов к победе мировой революции! Россия – локомотив ее!..

И даже тему дипломной работы студент международного отделения Ленинградского государственного университета выбрал мировоззренческую: «Принцип наиболее благоприятствующей нации в государственном праве»! Дальше, как и положено - кандидат наук…

И, вдруг, резкий зигзаг судьбы: Федор Ступин, следуя романтике «рыцарей плаща и кинжала», поступает, и с отличием оканчивает московскую Высшую школу КГБ.
С той поры его жизнь проходит вначале непосредственно в «органах», а затем под влиянием спецслужбы-монстра.… Еще бы, как можно забыть родное ведомство!

Ступин не имеет собственных ранчо, как оба Блуша, государство предоставило ему казенные резиденции «Бочаров Ручей» и в Ново-Огарево. Есть, правда, таковые и в других точках России, но там Федор Федорович бывает изредка. Его родители, в общем-то, были простые люди, а вот дед-повар после смерти Ленина перебрался работать на одну из дач… Сталина!

На дачу приехал Берия. Он вошел кошачьей походкой в кабинет, почтительно поздоровался с вождем.
Сталину нездоровилось, и он пробурчал:
- Что там, Лаврентий, у тебя?

- Есть любопытный отзыв, товарищ Сталин, профессора Виноградова.
-А... Это тот, который обследовал меня?
- Он самый.
- Говори, Лаврентий, не тяни!

- Профессор рекомендует: «Полный покой, никаких дел», мол, у больного атеросклероз мозга.

- У больного! – взвился Иосиф Виссарионович. – Никаких дел!.. И это – для меня?
- В кандалы его! В железо! – рассвирепев, закричал вождь.

Он даже не заметил, что в кабинет вошли Маленков, Булганин, Микоян и Хрущев. «Гости», приглашенные Сталиным на ночной «обед», испуганно жались по углам.

- Ты знаешь, что с этим профессором сделать, - зловеще прошептал Иосиф Виссарионович.

- Да, конечно, товарищ Сталин! – бодро ответил Берия.
Только сейчас вождь обнаружил появление соратников и обратился к ним, уже более спокойно:
- Вы слышали?

- О Виноградове? – уточнил Маленков.
- Знаете... Все вы знаете... – выдавил Сталин. – Так и хотите моей смерти, от этого... атеросклероза мозга.

- Нет!.. Нет!.. – дружно закричали соратники.
Иосиф Виссарионович подошел к настенному шкафчику, накапал в стакан несколько капель йода, развел водой и выпил.

Такой рецепт, присутствующие знали, дал ему один из охранников, в прошлом фельдшер.

Затем все шестеро прошли в столовую.
- Это все евреи гадят... – обронил на ходу вождь.


Ступин в молодости преклонялся перед Лениным. А вот Сталина не жаловал, хотя и одобрял некоторые его методы. Разумеется, силовые...

 
Он вытащил из ящика письменного стола книгу «Конфуций» и остановил свой взгляд на странице, где имелась закладка:
«Князь Скорбной Памяти спросил:
- Как привести народ к покорности?

Конфуций ответил:
- Если возвысить и поставить честных над бесчестными, то народ придет к покорности. Если возвышать бесчестных, ставя их над честными, то народ не покорится».

Да… вроде бы так просто. Только где взять честных, не коррумпированных? Россия не может существовать без взяточников и расхитителей. Да и хваленый Запад не гарантирован от этой напасти.

А вот еще прекрасное изречение:
«Цзычжан спросил о том, в чем состоит управление государством.

 Учитель ответил:
- Когда руководишь, забудь об отдыхе.
       Выполняя поручение, будь честен»

Наивность… Он, президент, давно по-настоящему не отдыхает, а идут ли лучше от этого дела?

Сокращение промышленного производства во время рыночных реформ превысило буквально во многих областях хозяйства страны пятьдесят процентов. В некоторых, свыше восьмидесяти!

Производственный потенциал Агропромышленного комплекса за последние пять лет уменьшился почти наполовину. Импортные поставки продовольственных товаров в розничной торговле составляют сорок процентов.

 По оценкам специалистов, в ближайшие годы сбор зерновых культур в стране может снизиться до 50 млн. тонн. А это показатель 1945 года! Не Россия, как когда-то, в начале двадцатого столетия, кормит Запад, а Запад кормит Россию. И интенсивная продажа энергоресурсов не спасет ситуацию. Американцы не дураки, они заморозили хищническую добычу собственной нефти.

Американцы!.. Америка!.. Друзья-враги…

Ступин вспомнил слова знаменитого психолога Карла Юнга, который был изумлен утверждением индейцев пуэбло, что все американцы – сумасшедшие. На вопрос Юнга, почему они так считают, индейцы ответили: «Американцы говорят, что они думают головой, все нормальные люди думают сердцем. Мы думаем сердцем».

А мы, россияне?
Кто мы, бывшие искатели истины, искатели славного Китеж-града?

В кабинет заглянул дежурный по Администрации, почтительно кашлянув, произнес:
- Федор Федорович, прибыл министр сельского хозяйства.

Ступин спрятал в ящик томик изречений Конфуция, сказал устало:
- Пусть войдет

       34

- Почему ты хочешь отправить меня в Питер, к моей бабушке? – спросила Алена.
- Ну, не навсегда же, - ответил Улисс, рассматривая ее.

Что он мог сказать конкретно девушке? Ничего…
- Ты что-то задумал. И почему так смотришь на меня?

- Любуюсь. Ты, Алена, такая красивая.
- Льстец!

- Нет, в этом я очень искренен. И ничего не задумал. Просто обстоятельства сейчас такие.
- Какие?

- Ты же служишь в «конторе».
- Ну, и что?
- Тогда не задавай никаких вопросов.

Виктор и Алена возвращались со спектакля «Сон в летнюю ночь» в театре на Таганке. До стоянки, где находился «Форд» аналитика, еще было метров сто, и Улисс потихоньку перевел внимание девушки на другую тему.

- В Москве, конечно, хорошо: театры, выставки и прочее. А у вас там, в поселке, наверно, было довольно скучно?

- Да. Но хорошо, что это был вахтовый метод. Неделю я жила там, неделю - здесь, в Москве.
- И из окна, ничего не видно…

- Почему? Там, где пульт управления, за забором стоит разлапистый дуб. Огромный такой!

- А с противоположного?
- Ничего интересного, труба котельной. Для чего тебе, Виктор, это знать? – в голосе Алены прозвучало беспокойство.

- Я бывал там когда-то. Нас, слушателей академических курсов знакомили с образцами бактериологического оружия.

- Теперь эта лаборатория прикрыта.
- Оно и лучше, уж очень опасно ее продукция, - сказал аналитик и перевел разговор на спектакль.

Он открыл дверь автомобиля.


Секреты...
Сталин любил их. Вот и теперь, «обедая» за полночь с соратниками, он как бы видел перед собой призрак прошлого.

Он вспомнил то время, когда по поручению партии ему пришлось контролировать ход лечения Ленина. О, Коба, тогда выжал максимум из болезни Ильича!

Руководитель государства был полностью выключен из политической деятельности. Инцидент с Виноградовым усилил патологическую подозрительность Иосифа Виссарионовича. Может быть, существуют силы, которые хотят воспользоваться аналогичной ситуацией? А может быть, есть конкретный некто? С этим стоило тщательно разобраться.

Сталин пристально взглянул на людей, сидящих за столом. Кто из них «роет яму»? Кто?

Знали ли они о диагнозе, поставленном «вождю всех времен и народов» знаменитым Владимиром Михайловичем Бехтеревым? Нет! А диагноз был неутешителен для Сталина: сильное истощение нервной системы и развитие на этой почве параноидального синдрома.

 Он, Иосиф Виссарионович, был попросту параноиком! И Бехтерев, так же, как потом и профессор Виноградов, посоветовал высокопоставленному пациенту:
- Вам, батенька, надо отдыхать и забыть обо всех делах.

- Да, но... как же я смогу руководить страной? – мрачно спросил Сталин.
- У вас, батенька, много заместителей. Поручите все дела им.

Какой болван! Сдать «все дела» означало: добровольно уйти со «сцены». Да ему, Иосифу Виссарионовичу, его инфрапокровитель никогда не разрешит это сделать!

Тогда-то и пришел на помощь Берия. Лаврентий появился в Москве с красивым, интеллигентным грузином. Берия позвонил Бехтереву и узнал о том, что семидесятилетний ученый вечером собрался в МХАТ. В антракте спектакля Владимир Михайлович был приглашен кавказцами в буфет, где новые знакомые устроили чаепитие с пирожными и бутербродами.

Ночью Бехтерев почувствовал себя плохо. Прибывшие врачи определили сильное пищевое отравление. Через несколько часов ученый умер. Результаты вскрытия были немедленно изъяты сотрудниками НКВД.

       А дело об убийстве Кирова?
Сергея Мироновича застрелил из нагана некто Николаев, жена которого, якобы была любовницей первого секретаря ленинградского обкома. Выстрелы были произведены в самом Смольном! Как туда попал убийца? Почему бездействовала охрана Кирова? Кто выпустил Николаева, задержанного ранее сотрудниками ОГПУ с оружием? Вопросы...

 Комиссар органов безопасности, на которого была возложена охрана Сергея Мироновича, куда-то исчез. Его арестовали позже, но когда везли на допрос, грузовая машина врезалась в угол здания, и он погиб. Стали искать виновных среди тех, кто вез комиссара на допрос. Но все они уже были расстреляны!
Убийство Кирова дало возможность Сталину начать кровавый террор.
 
Услужливая память Сталина совершила еще один экскурс в прошлое. Война!..
15 октября 1941года государственный комитет обороны принял постановление о срочной эвакуации Москвы. Согласно постановлению в Куйбышев должны были перебраться правительство. Также намечалось «...произвести взрыв предприятий, складов и учреждений, которые нельзя эвакуировать, а также все электрооборудование метро...»

Да, в те напряженные дни вождь здорово был напуган. Он, по примеру Ленина, даже решился заключить подобие Брестского мира: договориться за большие территориальные уступки с немцами.

В тот памятный день Иосиф Виссарионович спросил Берия, прибывшего с докладом:
- Что ответил Берлин?

- Гитлер сообщил нашим доверенным лицам, что он отказывается от переговоров. – Берия подобострастно склонился перед Сталиным, в глазах которого застыла непредсказуемость: вождь особо опасен в такие моменты. – Этот зверь уверен в скорой победе. – Добавил глава «органов», когда молчать уже больше нельзя было.

- Выходит, о мире Гитлер даже и разговаривать не хочет? – Иосиф Виссарионович вперил немигающий взгляд в Берию.
- Да, товарищ Сталин.

Вечером того же дня к оцепленной охранниками из НКВД платформе Павелецкого вокзала подошел литерный поезд. Из прибывшего черного автомобиля вышел Сталин, приблизился к вагону, одной ногой встал было на подножку... Вот и Поскребышев нырнул в вагон, затем появился оттуда с папкой в руках. Сталин вдруг опустился на бетон платформы, закурил трубку, повернулся и сел в автомобиль!

Его остановило видение: Демон Великодержавия потребовал не бросать руководство истекающей кровью армией. «Победа будет твоя, хотя она и будет нелегкой», - сказал он.

Где сейчас все потусторонние друзья? Почему они не вливают в своего подопечного силы? Если бы не Валечка Истомина, то он, Великий Сталин, вообще бы уже не жил.

А эти, собравшиеся здесь, на Ближней даче? Чего они хотят?
- Смерти моей хотите! – воскликнул Иосиф Виссарионович и добавил. – Погибнете без меня, как слепые щенята...

- Что, ты, товарищ Сталин!.. Да ты, товарищ Сталин, еще всех нас переживешь!.. – в один голос закричали соратники.
Подхалимы... Кто из них очень уж хочет его, Кобы, смерти? Кто?


Алена отбыла поездом в Вологду утром следующего дня. Улисс, проводив ее, прямо с вокзала выехал на своем автомобиле в направлении Твери.


       35

Форсированный двигатель «Форда» примчал Виктора в глухой поселок. Здесь, прямо у реки, находился дом давнего друга аналитика журналиста одной из тверских газет Сергея. Родители газетчика давно умерли, сам Сергей приезжал сюда крайне редко, да и то, как он любил говорить, с «мадамами». Он большой любитель всяких сенсаций. Вот и сейчас Сергей опять уехал, на этот раз в рязанскую область, где, как утверждали, очевидцы, инопланетяне высадили десант.

Дед Евсей, приглядывающий за домом, встретил Улисса, как старого знакомого.
- Виктор, кажись? – спросил он, когда аналитик подрулил к ветхому строению, где проживал дед с глухой бабкой.

- Он самый. Добрый день.
- Добрый… Мне Серега по трубке сказывал: приедет, мол, мой корефан, как и в прошлый год. – Дед Евсей гордо продемонстрировал мобильный телефон, который презентовал журналист бессменному «сторожу» и полюбопытствовал: - Ты, Витя, пузырек, невзначай, не захватил?

- Как же, захватил, - Улисс вытащил из сумки бутылку добротной водки и подал деду, но спросил: – А как жена? Ругаться не будет?

- Э… Дарья - глухая тетеря. И не увидит, я на берегу речки водочки тяпну. Под соленые грузди. Ключ знаешь где?

- Знаю, - ответил аналитик и засмеялся. – Мне друг Серега про него тоже по «трубке» сказал.

Он нашел под объемистой дубовой колодой ключ и вошел в дом. Теперь оставалось ждать наступления ночи.


Сталин любил ночь, так как в это время суток мог запросто общаться с инфрамиром. Он входил в особый транс, который освоил еще в своей предыдущей инкарнации инквизитора. Обычно это состояние наступало к концу ночи.

Отсюда и был негласный приказ: «Не нарушать сон вождя, ни при каких обстоятельствах». Да и кто осмелился бы сделать это. Единственный раз было сделано исключение, когда дежурному генералу позвонил Жуков и сказал, что началась война.

Сталин запирался изнутри спальни. Но он не лежал, а сидел в кресле. Страшен был вид Иосифа Виссарионовича: матовый румянец проступал на щеках, кожа лица натягивалась, разглаживая морщины. Дыхание замедлялось.
И тогда духовидец входил в потусторонний мир...

Это состояние вливало в Сталина очень большую энергию, и на утро он поражал своих соратников нечеловеческим внутренним потенциалом. Он ломал этим волю любого приближенного к его трону...

Но Провиденциальные Силы оказывали Темному Стану сопротивление. И с каждым днем, с каждым мгновением оно становилось мощнее.
Где вы, прежние, сладостные ночи триумфа?

До наступления темноты Улисс проверил готовность мотодельтаплана – для его сохранности Сергею и нужен был надежный сторож. Затем, когда пришли сумерки, аналитик вынес из дома детали летательного аппарата, загрузил их на крышу «Форда». Родовое «гнездо» журналиста находилось на самом краю поселка, и поэтому Виктор выехал на проселочную дорогу никем не замеченный. На большой лесной поляне он остановился и при свете аккумуляторного фонаря начал собирать мотодельтаплан.

Когда конструкция была готова, он прикрепил к раме импортное мини-устройство GPS, которое должно точно навести его на цель.

       36

Поздно вечером из космодрома Плесецк начальник отдела космических аппаратов доложил по телефону президенту:
- Федор Федорович! Пуск прошел нормально!

Вслед за ним объявился и первый заместитель председателя правительства, бывший министр обороны.

 - Все нормально! ГЛОНАСС в полной норме у нас! – возбужденно, даже не заметив, что выразился в рифму, прокричал в трубку Петров.

- Поздравляю с очередной победой нашей научно-технической мысли! - поддержал рвение ретивого куратора оборонки Ступин.

Он задумался, сидя у стола с рядом телефонных аппаратов. Вот оно, свершилось! Надо будет завтра привести в готовность объект «Зед» и…

Президент вспомнил о том, как, однажды, Павел Николаевич, для преодоления боязни применить «Троянского коня», приехал к нему, тогда еще председателю правительства.

- Вот смотри, Федя, что американосы с нами сделали, - по обыкновению, шумно начал говорить Павел Николаевич. Он торжественно вручил главе кабинета министров распечатку со стенограммой заседания сенатской комиссии Штатов.

В ответ на упреки сенаторов, что Америка потратила на становление демократии в России огромные деньги, Бил Клинтон привел свои факты. Оказывается, США выкачали из разваленного на части СССР тонны золота, цветных металлов, урана и других ценных полезных ископаемых, во много раз превышая понесенные «на становление демократии» расходы.

Но больше всего Ступина поразил вывод, сделанный тогдашним президентом Штатов: «Мы позволим России быть государством, а вот сильной державой – никогда!» Это был решающий аргумент в пользу применения «Клизмы»…

Павлу Николаевичу он решил позвонить уже утром, зачем в столь поздний час тревожить старика?

Запуск очередного российского спутника встревожил президента Соединенных Штатов.

- Что там, у вас? – гневно спрашивал Джеймс Блуш, срочно собранных, силовиков. – Кто может прояснить ситуацию с русской «Клизмой»? Кто?
В Овальном кабинете нависло гнетущее молчание.

       37

«Коршун», так называл хозяин свой летательный аппарат, легко взмыл в воздух и лег на курс.

Луна закрыта пеленой густых облаков, это хорошо. Экран GPS высвечивал мерцающей точкой положение «Коршуна» в пространстве. Данные в устройство Улисс ввел, получив точные координаты от Бармина. Генерал-майор (сообщник!) предоставил Виктору и план объекта «Зед».

А вот и искомое здание. Плоская крыша довольно большая. Аналитик посадил мотодельтаплан на выключенном двигателе, чтобы охрана, располагающаяся на первом этаже, не засекла визит «Коршуна».

Он отстегнул ремень безопасности, вытащил из наплечного рюкзака веревочную лестницу, прикрепил ее одним тросом к спутниковой антенне, другим – к вентиляционному люку. Затем Улисс опустил лестницу прямо в створ трубы котельной и еле угадываемого дуба.

Он быстро опустился к окну, достал приспособление: вакуумную присоску с алмазным резаком. Приладив приспособление, он быстрым движением очертил круг, но вытаскивать вырезанное стекло не стал. Виктор отдышался, прислушался: никого… Он вытащил из рюкзака две полиэтиленовые бутылки с короткими концами бикфордового шнура. Затем он поджег концы шнура, резким движением вырвал стеклянный круг и бросил одну за другой бутылки с горючей смесью.

Сработала сигнализация, подала «голос» раскатистым рыком сирены. Здание моментально ожило. Слышен был топот кованых подошв ботинок охранников.

Но аналитик уже был наверху. Он завел двигатель, и спасительный «Коршун» взлетел над горящим верхним этажом объекта «Зед». И Виктор сделал «прощальный» снимок цифровой камерой…

Рано утром Улисс разбудил пьяного деда Евсея, дал ему на опохмелку, припасенную заранее, «четвертинку» и пояснил:
- Не дали мне отдыха, на работу вызывают.

Бабка Дарья недовольно пробурчала из горницы:
- Приезжают тут, всякие, а муж потом пьяный ходит…
 
Уже в Москве Виктор позвонил Бармину и произнес заранее условленную фразу:
- Погода прекрасная, Владимир Иванович. Не съездить ли нам на рыбалку?

- Сегодня суббота.… Давай завтра, в выходной, съездим, подышим тишиной! – откликнулся генерал.

- Хорошо, я все приготовлю для рыбной ловли, - сказал аналитик.
Он понял, что все пока тихо. Но, сколько будет длиться тишина?..

Дома Улисс ввел в компьютер снимок горящего объекта «Зед» и параметры бортового экрана GPS. Затем он скинул информацию на компакт-диск.

Передачу ее на электронный адрес Генри Хоффмана он провел с одного из Интернет-кафе. Все!

       38

Через час Ступин получил из Соединенных Штатов Америки улики, изобличающие Россию в «коварстве». А затем Джеймс Блуш в телефонном разговоре выразился резко:
- Это еще хуже событий в Нью-Йорке одиннадцатого сентября две тысячи первого года!

- Надеюсь, вы шутите? – попытался, было, самому пойти в словесное наступление президент России. – Снимки, разве доказывают что-либо?

- Вы хотите сказать, что не существовала никакая «Большая Клизма»? – с сарказмом спросил Блуш.

- Да, также, как вы отрицаете нацеленность радара ПРО в Европе на нас!
- Давайте, Федор Федорович, все-таки поговорим без эмоций. Это мы должны болезненно реагировать.

- Ладно, поговорим.
- Вы не отрицаете «Клизмы»? – как можно мягче спросил президент США.
- Она уже уничтожена: сожжена вашими агентами.

- Значит, была!
- Какое это теперь имеет значение? Вы продемонстрируете наше «коварство» на весь мир…

- Нет, мы не будем этого делать в обмен…
- На что? – по-деловому подхватил слова американца Ступин.

- Вы не будете болезненно реагировать на наши инициативы по ПРО в Европе. Вы слышите меня, господин президент?
- Да, Джеймс, слышу.

- И…
- Ладно. Согласны.

В Овальном кабинете после того, как Блуш опустил трубку телефона экстренной связи с Россией, раздались аплодисменты.

А в кремлевском кабинете «бушевала гроза». Силовики сидели на стульях, боясь сделать лишнее движение. Но державное око с неприязнью вперилось в каждого из них.

- Почему? – громко вопрошал Ступин. – Почему мы так жидко облажались с «Клизмой»? Кто виноват? Вы! – указующий перст Федора Федоровича повернулся в сторону директора ФСБ. – Уходите в отставку! Немедленно!
       
       39

       Павел Николаевич с утра находился в гараже. Он любил общаться с шоферами, те не такие скучные, как вечно озирающиеся охранники. А секретаря экс-президент не держал вообще. Да и о чем можно разговаривать с каким-либо «умным» дебилом? Правда жена говорила, что можно подобрать и толкового секретаря. Но разве можно сравнить любого выпускника самого престижного университета с бывалым шофером? Настоящий шоферюга знает все: начиная с анекдотов «про Федечку», кончая всякими историями про евреев и русских. И в бабах он силен, так как привык «снимать» их прямо на дороге, разных и всяких.

 Был тут один, понимаешь, умник со значком МГУ, так, когда услышал от шефа риторический вопрос: «А фули-люли?», долго рылся в словарях русского языка. Шофера от смеха покатом легли. Юра не выдержал и сказал «значкисту»: «Отвали козел на скотный двор». Отвалил…

В гараже три машины: «ЗИЛ» и две «Волги». На «ЗИЛе» внуки любят куда-либо съездить, пофорсить. А Павлу Николаевичу все по фигу: что «ЗИЛ», что «Волга». Главное, чтоб человек был хороший, имеется в виду в машине. А шофера были, как на подбор - оторви, и выбрось!

Вот и сейчас старший из них, Геннадий, «зиловец», травил очередную историю:
- Перегибаю ее, готовлюсь, так сказать, заехать: через Житомир на Пензу. А она мне говорит: «Геннадий Михайлович, нельзя же так: у меня очки…»

- А я ей отвечаю: «Снимай, малышка, очи карие».
- Ну! – не выдержал напряжения рассказа Вася. – Причем здесь очки?

- Что, ну? Это она понт нагоняла. А самой понравилось! Мне потом сказала, что ее муж кроме положения «бутерброд» ничего не знает. Фигуристая была!.. Мы с ней еще с десяток поз освоили… Особенно она «лепесток» любила.

- А это куда? – спросил Юра. – Наверное, в…
- Паша! – в гараж просунулась жена. – Лена пришла с Ниночкой.
- Иду, - недовольно пробурчал экс-президент.

Дочку с внучкой, конечно, важно встретить, поговорить о том, о сем. Но, надо же, Фаина оборвала «байку» на самом интересном месте. А тут еще про «лепесток». Про него, видимо, и даже Юра толком не знает. Потом спрашивать будет как-то неудобно, что, мол, это такое. Ребята подумают: «Шефа тоже пора, как и того, эмгэушного «козла», отправлять по адресу…»

Кабинет экс-президент не очень любил, там, конечно, необходимо сидеть «для истории» и неплохо для куража покрутить глобус. А вот гараж, где слегка пахнет бензином, где шофера и свободные от дежурства охранники «забивают козла», другое дело, тут место настоящего отдыха в мужской компании. Дочки, внучки… Кто может что-либо понимать в мятущейся душе экс-президента?

 Он, когда начинал работу прорабом на стройке, всегда любил посидеть в бытовке у работяг. Только там можно что-либо интересное узнать. Помнится, один кадр, сокрушался: никак не мог жениться на медичке. «Для чего тебе нужна именно медик? – недоуменно спрашивал другой. – Че, других баб мало?» «По науке будет, пинцетом заводить». Где такие приколы услышишь? В правительстве? В Госдуме? Там только один Жириновский нормальный мужик.

 И поэтому Фаина часто жаловалась, что мужа из гаража приходится «выковыривать».

 «Для истории» один из охранников снимал на видеокамеру беседу экс-президента с дочкой Леной и внучкой Ниночкой. И, вдруг, случился казус: непоседливая внучка полезла на полку и нечаянно сбросила старинную вазу. Все бы ничего, но это был подарок китайского премьера. «Существует поверье, что владелец этой вазы будет жить долго и счастливо, пока цело это произведение искусства трех тысячелетней давности», - сказал учтивый китаец. Вазу бережно упаковали, и уже более десяти лет она мирно стояла на полке. И, вот, – надо же…

- Не волнуйся, Паша, - сказала жена. – Подумаешь, ваза!
- Я не хотела ее разбивать, - заплакала Ниночка. – Она сама слетела.

- Да, да, конечно… - пробормотал Павел Николаевич и вымученно улыбнулся.
Но он чувствовал себя скверно, как будто с разбитой вазой, не понятно на кой хрен подаренной улыбчивым китаезой, что-то ушло из самой середки…

Но осталась злость и непреклонное желание довести до логического завершения самое главное дело жизни.


Сталин понимал, что он уже не «орел с горных вершин Кавказа», как образно написано было в одной из газет. Он произвел очередную рокировку. Из Президиума ЦК партии были выведены представители «старой гвардии». Было создано Бюро Президиума, куда в основном вошли новые люди. Все требовало обновления.

После ареста Виноградова, выплыло новое дело. «Органы» арестовали большую группу известных врачей, работавших в Лечебно-санитарном управлении Кремля и лечивших многих видных партий ных и государственных деятелей. Это профессора Вовси, Коган, Гринштейн, Фельдман, Рапопорт...

МГБ связало «дело врачей» с «происками мирового империализма». Все газеты опубликовали сообщение, где говорилось, что товарищи Жданов и Щербаков пали жертвами этой «банды выродков». «Изверги» готовили далеко идущие планы, являясь агентами международной еврейской буржуазно-националистической организации «Джойнт», а указания они получали через «еврейского буржуазного националиста Михоэлса». После публикации этого сообщения в больницах началась паника. Многие больные стали подозревать в своих врачах «гнусных вредителей», а на Тишинском рынке пьяный орал: «Евреи хотят отравить Сталина!»

Была опубликована статья о том, что врач Лидия Тимощук, разоблачившая «убийц в белых халатах», получает массу благодарственных писем.
Иосиф Виссарионович был доволен: скоро можно всех этих профессоров «пустить под нож», а заодно и прихватить тысячи других...



Но дальнейший день радовал Павла Николаевича: позвонил Федя и сообщил об успешном запуске спутника. Свершилось! Правда, для ввода в действие «Большой Клизмы» необходимо, понимаешь, настроить аппаратуру. Что ж, подождем. Он, Павел Николаевич, ждал долго, может и потерпеть несколько часов.

- До вечера! Не более! – строго сказал экс-президент своему ученику. – В шестнадцать ноль-ноль я включаю пульт!

- Да, но… - попытался возразить Ступин, но Павел Николаевич уже положил трубку на рычаги телефонного аппарата.

Собственно, так и намечалось по диспозиции. «Пинцетом заводить будет… - почему-то вспомнилось экс-президенту давний прикол, и он ухмыльнулся. – Нет, пальцем в кнопку ткну!»

С этой минуты время потекло медленно. Правда, Павел Николаевич нашел оригинальный шахматный ход. По договоренности, никто из игроков не мог пользоваться подсказками. Можно было бы, понимаешь, самому Карпову позвонить, проконсультироваться. Но уговор, как говорится, дороже денег. И вот, искомый прыжок коня! «Троянского коня»!..

- Джеймс! – торжествующе сказал он Блушу-старшему. – Тебе, старина, мат!
- О, Павел… - заквохтал владелец роскошного ранчо. – Я опасался именно этого хода… - экс-президент США поинтересовался. Он уже знал от сына стремительное развитие событий в России. – Когда начнем новую партию?

- Позже! Я хочу насладиться эффектом победы! Гудбай, Джимми! – в голосе Павла Николаевича звучала радость.

Но вот что-то в голосе Феди не давало экс-президенту России покоя. Может быть, Ступин струсил? Да, и ладно. В установленный срок кнопка будет надавлена, и ничто на свете не сможет остановить Павла Николаевича!



Кто мог помешать Сталину? О, не только довести до конца «дело врачей», но и поквитаться с капиталистами. Демонический Разум внушал Иосифу Виссарионовичу необходимость развязать третью мировую войну. Атомные бомбы большой силы внезапно упадут на жизненно-важные центры западных государств. И... Он, Сталин, станет тем самым, искомым сверхчеловеком – Антихристом! Он подчинит Доктрине весь этот обветшалый мир, который требует очистки и кардинальной переделке. Он! Он!..

Но Силы Света вступили в яростный поединок с Силами Тьмы. Канал инвольтации, соединявший Отца Лжи с человекоорудием, был наконец-то перерезан. У кремлевского тирана произошло кровоизлияние в мозг. И никто на свете не мог уже вдохнуть жизнь в тело, находившееся долгое время без сознания.

Вокруг того, кто был десятилетия кумиром и грозой, толпились врачи, пытаясь сделать хоть что-либо. Они ставили пиявки на затылок и шею, снимали кардиограммы, медсестра беспрестанно делала уколы.

Здесь, на Ближней даче, находились все соратники Сталина. Они молчали, как в храме, понимая, что присутствуют при самом сакральном акте драмы: уходе из жизни того, кто держал в покорности и страхе не только великую страну, но и страны-сателлиты.

И когда все было кончено, Берия первым выскочил в коридор и громко, звонко закричал, не скрывая торжества: «Хрусталев! Машину!»

Ровно в шестнадцать ноль-ноль экс-президент России надавил красную кнопку небольшого переносного устройства. Вот он, торжественный момент! Сейчас настанет момент долгожданной истины. Хитроумное устройство, парализующее чужие, капиталистические компьютеры, пощадит свои: правительственные, силовых ведомств и Центробанка… Но зеленая лампочка, указывающая, что сервер объекта «Зед» задействован, не зажглась.

- Что такое? – с раздражением спросил Павел Николаевич по телефону у Ступина. – Почему не работает «Клизма»?

- Извините, Павел Николаевич, - виновато произнес Федор Федорович. – У нас тут произошла накладка.

- Какая еще, понимаешь, накладка?
- На объекте случился большой пожар.
- «Клизма», выходит, не будет работать?

- Да, не будет. Это американцы ее сожгли. Они же нам поставили условия: больше никаких «Клизм».

Экс-президент схватился за сердце. Прибежавшая на стук падения тела мужа, жена запихнула Павлу Николаевичу в рот таблетку нитроглицерина.

Но могучий когда-то организм дал сбой. Последняя мысль угасающего сознания Павла Николаевича была будничной: «Я так и не узнал, что такое «лепесток»…»
 
       40
Виктор сидел на диване в домашнем кабинета Бармина. Анна Самуиловна, жена генерал-майора внесла на подносе мужчинам кофе и, поставила на письменный стул и вышла. Но аналитик не спешил пить его. Он предчувствовал, что Владимир Иванович собирается сообщить ему нечто экстраординарное.

- Выкладывайте, вашу новость, - сказал он.
- Ты… думаешь, она есть?

- Конечно! Вы напряглись, и от вас исходят флюиды неуверенности.
- Прыткий ты, Витя, никак не научишься уважать начальство. А что, если мы с тобой в некотором смысле… родственники? – спросил Бармин.
- Вполне возможно.

- Шутишь, что ли? – взвился генерал. – Ты так спокойно об этом говоришь. Вот, результаты экспертизы, проведенной твоим покойным дедом… - Он достал из книжного шкафа пакет и протянул его Улиссу.

- Не надо, Владимир Иванович, я и так все знаю. – Отвел руку Бармина аналитик.
- Все?

- Да. Главное – мы вместе. Но… оставим пока это на своих местах.
Владимир Иванович растерянно пробормотал:
- Понимаю, ты не хочешь нарушить добрую память о Валдисе и о Наталье…

- Нет! Я не хочу осложнений, ведь мы с вами: начальник и подчиненный. А вот потом…
- Значит, Витя, у меня еще есть шанс?
- И даже очень большой!