Часть VI. Возвращение. Глава 19. Самая большая оши

Глава 19. Самая большая ошибка

Мы очутились на пустынном острове посреди Атлантического океана. Именно сюда Артур поместил мою лабораторию. Я отослала его вместе с мальчиком готовить обед, а сама занялась изучением своего нового мира.

Итак, прошло более месяца с момента моего исчезновения. Что же изменилось? А изменилось многое.

Едва мой астрал вошел в энергетическое поле планеты, меня захлестнула жуткая боль. Мне казалось, что от этой боли готова взорваться каждая частичка моей души. Нежный, милый, добрый мир, который я покинула… Как быстро он преобразился! Теперь здесь царило зло. Зло в чистом виде. Страдания. Ненависть. Зависть.

Давным-давно существовала легенда, что Сатана хотел создать рай для людей и сделать так, чтобы они ни в чем не нуждались. Так был создан Ад. Неужели я повторила подвиг Сатаны? Я взяла на себя заботу обо всем человечестве, и когда меня свергли, человечество погрузилось во мрак!? Способно ли оно выжить теперь? Как мне быть? Я могу начать войну, и наверняка победа будет за мной, но какой ценой? И если мир вновь станет таким, каким я его создала, не повторится ли история? Я подарила людям несколько веков счастья. Не было ни смертей, ни войны, ни боли. Рабы выполняли всю самую тяжелую работу. Люди развивались интеллектуально. Что же теперь? Вышло так, что интеллектуальное развитие людей не дало им достаточно духовного развития, чтобы превозмочь лишения. Когда я была ребенком… Дети? На этой планете давно нет детей. Никто не хочет их иметь. Люди, которые не умирают, не нуждаются в продолжение рода. На всю планету существует тридцать два ребенка. Нет! Тридцать три, включая Егорку, которого мы забрали с собой. На самом деле, люди давно забыли самое светлое чувство – любовь. Они наслаждались комфортом, великолепным отдыхом, пока не нашелся тот, кто имел хоть какие-то чувства. Пусть это зависть! Но все же это чувство! Возможно это не я, а он сейчас спасает мир.

Мой астрал рассекал пространство горя и унижения. И тут я увидела светлое пятно в мрачном мире зла. Светлая душа. Две души. Я опустилась возле мужчины, качающего в колыбели младенца. Это был мальчик. Один из тридцати трех ныне живущих детей. Мужчина что-то напевал сыну. Мальчик спал. Я огляделась. Пещера… Они прятались от жуткого мира зла. Я занесла в картотеку памяти это место и этих людей и полетела дальше. Осталось около десяти тысяч, всего десять тысяч светлых душ на всю планету.

* * *

Я вышла из оцепенения. Егорка смотрел на меня во все глаза. Он был чист. Его душа, пережившая гибель всей семьи, была прозрачна, как роса.

— Вы плачете, сударыня? Не плачьте!

— Я не буду, малыш.

Я не замечала, как из моих глаз текли слезы. Мой мир… Покой и уют, которые я создавала долгие годы… Всё разрушилось в ничтожно малый промежуток времени.

— Почему вы все время называете меня малышом? — возмутился Егор. — Я уже не малыш!

Протест мальчика немного развеселил меня и заставил отвлечься от неприятных мыслей.

— Для меня ты малыш. Ведь мне более тысячи лет, — попыталась я объяснить ему правомерность такого обращения с моей стороны.

— У нас дома тоже так говорят, когда люди много пережили… — понимающе покачал головой Егорка.

Его слова ещё более рассмешили меня. Мальчик с удивлением и некоторой обидой воспринял мой смех.

— Нет, Егор, — вмешался Артур, пытаясь внести ясность в ситуацию. — Ей действительно более тысячи лет.

— Т-так не бывает… — Егорка отступил от меня на несколько шагов и созерцал меня уже с некоторым страхом.

— Скоро ты узнаешь многое из того, что бывает, а чего не бывает, — Артур с улыбкой смотрел на Егорку.

— Как это? — мальчик, словно ища защиты, прижался к киборгу.

— Запомни самый главный урок, малыш. Бывает все! — Я смотрела на мальчика, желая ему только одного – чтобы несмотря ни на что он был счастлив в этом мире, или в другом… Не важно. Просто, чтобы этот мальчик, переживший смерть всех своих родных, был счастлив. — Ограничения мы ставим себе сами. А сейчас я устала. Давайте кушать и отдыхать.

* * *

Егорка уснул очень быстро, практически там же, где и ел. Перемена обстановки утомила его, горе унесло массу сил, и он не задавал больше вопросов. Перенеся мальчика на его кровать, я смотрела на сон этого малыша и от всей души желала ему счастья. Пусть это желание почти невыполнимо, но мне так хотелось, чтобы горе больше не касалось этой чистой души.

— Я тоже посплю, Артур, — отвлекшись от ребёнка, сообщила я киборгу. — Поддерживай энергетический баланс. Завтра у нас очень много дел.

* * *

Мой мозг покидал пределы реальности. Тело расслабилось. Тысячу лет я не знала, что такое дети, и сейчас этот маленький мальчик разбудил внутри меня глубоко дремавшее древнее чувство. Впервые за тысячу лет я поняла, что у меня была другая альтернатива – жить для себя. Где-то далеко в моей памяти всплыло воспоминание. Мужчина качает колыбель с младенцем и напевает песенку. Где мать этого ребенка? Я оторвалась от своего тела и вновь полетела к пещере. Я быстро ее нашла по тем отблескам света, которые так хорошо заметны в опустившейся на Землю тьме. Их уже трое. Женщина обнимает ребенка, мужчина спит в углу пещеры. Они смогут возродить давно ушедшее из мира чувство – любовь. Я ошиблась. По пути к самосовершенствованию я потеряла самое главное, сначала я разучилась любить себя, а потом… потом я разучилась любить вообще. Я существовала рядом с людьми. Я расставляла их по местам, как фигурки на шахматной доске. А сейчас… Сейчас я купалась в новом для меня старом чувстве. Я пропускала через себя любовь этих людей к своему маленькому миру. Она была так необъятна, что могла бы охватить всю вселенную. Она подпитывала меня энергией, высшей энергией. И теперь… теперь я знала, что буду делать. Артур был прав и мои чувства на этот раз тоже не обманули меня. Этот мальчик, Егор, нам очень даже пригодится…

Я летала по всему необозримому океану энергетического поля планеты и отмечала для себя места, где находятся те, чьи души не тронула темнота.

Это был отбор, естественный отбор. Я спасу тех немногих, которые остались верны добру. Они заслужили мира и любви. Нет! Я не буду вновь создавать рай. Я научу их побеждать жизнь самостоятельно, и они создадут новую цивилизацию, цивилизацию, в которой хозяевами будут они, а не я.

А потом я буду жить, просто жить и снова учиться любить. Я смогу. Ведь когда-то я умела. Когда-то давно.

Я знала, что должна проникнуть в корпорацию и проверить, каково положение вещей на настоящий момент, но также я понимала, что сейчас для меня нет ничего ужаснее этого путешествия. Только что я купалась в любви самой сокровенной, в душевном единстве трех людей. Я хотела запомнить этот момент. Запечатлеть его в своей памяти навсегда. Я не должна больше совершать той великой ошибки, которую совершила однажды, возомнив себя спасителем человечества. Поэтому я отложила свое посещение корпорации на следующий день, а сама, тем временем, искала те десять тысяч светлых душ и впитывала в себя все больше и больше нового старого чувства – любви.

* * *

Проснувшись, я ощутила огромную массу энергии внутри себя. Я получила свыше знание, величайшее знание.

— Сударыня. Ваше энергетическое поле. Оно увеличилось в несколько раз! — Артур смотрел на меня с удивлением.

Я ещё раз отметила для себя то, что мой киборг научился хорошо изображать человеческие чувства. Может быть, раньше я просто не замечала в нём этого? Может быть теперь, когда я познала необъятную глубину человеческого коварства, я стала более внимательна к тем, кто окружает меня.

— Я знаю, Артур, — улыбнулась я слуге. — Егорка еще спит?

— Да. Разбудить его? — Артур уже был готов отправиться за мальчиком

— Не надо! — остановила его я. — Он слишком многое пережил и впереди у него большое количество дел.

— Каких дел, госпожа? — заинтересовался Артур.

— Нам нужно разработать план действий, — ответила я киборгу.

— Ничего проще! С таким энергетическим полем вы заставите себе подчиниться весь мир, — заверил меня слуга.

— Нет, Артур! Я больше не буду никого подчинять. Люди должны быть свободны. И мы должны спасти всех, кто хочет быть свободным.

Мой ответ, по-видимому, несколько озадачил моего собеседника. Но Артур, как обычно, решил не оспаривать мои решения.

— Что я должен делать? — с готовностью спросил он.

И мы начали просчитывать новую ситуацию, новую комбинацию, где каждая фигура на шахматной доске – король.

Когда Егор встал, он увидел нас склонившимися над чертежами. Он тихо вошел в комнату.

— Здравствуй, малыш! — приветствовала его я.

— Вы что спиной видите? — робко спросил Егорка. Он всё ещё испытывал ко мне некоторый суеверный страх.

— Да, дите мое, — улыбнулась я. Мне очень хотелось удалить ту стену, которую я нечаянно возвела между нами.

— Что вы делаете? — Егорка подошёл поближе, всё ещё опасаясь, наверное, того, что я сотворю молнию или ещё чего-нибудь похуже.

— Создаем новый мир! — ответила я и тут же пожалела об этом; бедный мальчик совсем растерялся.

— А кто в нём будет правителем? — видимо, это был первый вопрос, который пришёл в голову Егору, после того, как он узнал, в чём участвует.

— В нем не будет правителей, — спокойно ответила я, стараясь держать дружелюбный тон, чтобы ещё более не отпугнуть от себя ребёнка.

— Как так? — на этот раз Егор был по-настоящему удивлён.

— Со временем ты все поймешь, а сейчас умываться и завтракать! — с улыбкой распорядилась я.

— А где умываться? — почти шёпотом поинтересовался мальчик.

— Да… конечно… ты же никогда не пользовался водопроводом! — рассмеялась я, и, обратившись к киборгу, добавила: — Артур, покажи ему.

После завтрака Егорка стал посмелей, и вопросы возобновились. Егора интересовало все: как работает водопровод, почему горит свет, когда его никто не зажигал, где остальные люди из этого мира, как это – разные миры. Я сидела и молча слушала, как Артур пытается объяснить маленькому необразованному мальчику величайшие тайны вселенной.

— Малыш, тебе нужно сначала научиться читать, писать и считать, — резюмировала я свои наблюдения.

Егор с Артуром замолчали на середине слова.

— Но у нас учат писать и читать только детей знатных господ! — Егорка был очень удивлен моим предложением.

— Тогда я усыновлю тебя, — не растерялась я. — Конечно, если ты не против.

— Как я могу быть против! И я смогу сам читать сказки? — его глазенки весело блестели.

— И не только сказки, дитя мое! — ободрила его я.

— А когда можно начинать? — Егор уже был готов учиться всему на свете.

— Артур, принеси наушники! — распорядилась я.

— А что такое наушники? — поинтересовался Егорка.

— Сейчас увидишь! — пообещала я мальчику.

Давным-давно учеными был разработан специальный обучающий механизм для детей. Он был похож на мотоциклетный шлем с очками. Информация записывалась в ячейки памяти и активизировалась в мозгу. Затем этот шлем переделали в миниатюрные наушники с очками. Но в связи с маленькой рождаемостью, их практически не использовали. У меня был один такой комплект, и именно его Артур и вносил сейчас в комнату.

— А где перья и бумага? — Егор недоуменно смотрел на маленькие наушники и темные очки.

— Они нам не понадобятся, — улыбнулась я. — Садись, я тебе покажу.

Егорка сел в кресло. Видно было, что ему приятно такое внимание. Я одела на него наушники и очки.

— Сейчас я включу систему, и ты заснешь. Когда ты проснешься, ты будешь уметь читать и немного писать.

— А почему немного? И вы еще обещали научить меня считать!

— Не все сразу, малыш.

Я щелкнула пультом, мальчик быстро расслабился и уснул.

— Артур, у нас около двух часов времени. Начинай подготовку местности.

— Да, госпожа.

Через два часа передо мной стояли пять новых рабов. Три женщины и двое мужчин. Вообще-то роботы отличались по половому признаку только внешне, но я не планировала, чтобы кто-либо узнал о том, кто они на самом деле. Именно поэтому я и заложила в их программу память о детстве, юношестве и вообще о прошлой жизни. Это была не та память, которая обычно бывает у людей. Это были обрывочные воспоминания, точно они прожили жизнь и почти забыли об этом. Именно такие воспоминания в основном остаются в памяти обычного человека по истечению долгого времени после того, как событие было пережито. Я снабдила также их тела механизмом переваривания пищи и извлечения из нее энергии, утилизации отходов, вкусовыми рецепторами и специальной нервной системой, обеспечивающей болевые ощущения. Единственное, что не могли эти киборги – иметь детей. Сами они не должны были знать, что они не люди. Я назвала их Александром, Венусом, Мирой, Луной и Еврией.

Я активизировала механизм.

— К-как мы здесь очутились? — мои новые рабы переглядывались с изумлением.

— Я привела вас сюда! — сообщила я киборгам.

— Вы Елена, глава корпорации, — догадалась Еврия.

— Бывшая глава, ныне смещенная, — я смотрела на свои творения с некоторым восхищением. Надо же! Действительно, ничем не отличаются от живых.

— Что вам нужно от нас? — нерешительно спросил Венус.

— Мне нужна Ваша помощь, — ответила я. — Мы колонизируем новую планету. Надо подготовить почву для этого.

— На планете есть атмосфера? — поинтересовался Александр.

— Там есть все необходимое для жизни, — заверила его я. — А сейчас обустраивайтесь, чуть позже я объясню вам ваши обязанности.

Я вышла из комнаты. Артур уже снимал аппаратуру с Егорки. Егор все еще спал.

— Разбудить его?

— Не надо, пусть переварит информацию. Это довольно большая нагрузка на его мозг, учитывая его генетические данные. Артур, — я внимательно посмотрела на своего слугу. — Ты киборг нового поколения. Таких, как ты, больше нет.

Я не кривила душой, говоря ему об этом. Созданные мною роботы были на порядок менее качественными, чем Артур, над усовершенствованием которого я работала всю свою жизнь. В этом смысле он действительно был уникален.

— Я знаю, госпожа, — Артур склонил голову то ли в знак покорности, то ли в знак благодарности за то, каким я создала его.

— Я не хочу, чтобы кто-либо заподозрил, что ты робот. С нами будут работать еще пять человек. Я привела их сюда. Ни в коем случае не давай им повода подумать, что ты раб! — приказала я ему

— Хорошо, госпожа! — ответил Артур.

Теперь я была абсолютно уверена в том, что мой слуга сохранит своё инкогнито, которое так пригодилось мне недавно, в тот момент, когда я очутилась в сложной ситуации.