Три поколения

Шарль встретил это утро в поле, разбуженный легким ветром, и первое, на что упал его взгляд, было чистое, по-утреннему бледное небо. Под головой его был походный ранец; он заснул, глядя на затихавший лагерь, и так и не войдя в палатку. Лагерь, казалось, пробудился с первым светом и теперь был так же тих и нежен, как он, как трава, шелестевшая на ветру, словно еще хранившая очарованное спокойствие грезы, но уже так трогательно беззащитная в ясном свете. Поднявшись, Шарль ополоснул лицо холодной водой из фляги и пошел к тому невысокому пригорку, где высилось, трепеща на нежном ветру, знакомое знамя. Здесь было чуть оживленнее, хотя ни шаги военных, ни звон оружия не могли нарушить утренней тишины и только создавали для нее фон. Шарль уже несколько минут стоял, вглядываясь в ту даль, откуда с вечера доносились глухие раскаты одиноких пушечных выстрелов. Наконец он отвернул от горизонта бледное лицо и, оглянувшись, остановился: среди палаток и солдат, занятых обычными приготовлениями к предстоящему дню, шел высокий военный, стройная фигура которого чем-то резко отличалась от всего, его окружавшего – как казалось с первого взгляда, особенным, непривычным спокойствием. Он дошел до пригорка и, опустившись на край наполовину разгруженной телеги, положил локти на колени, свесив между ними кисти рук. Мягкие светлые волосы, волнуемые свободным и нежным ветром полей, падали на бледное, спокойное лицо, и в твердом, пристальном взгляде, опущенном на траву чуть впереди, были тени тишины и нежности. Неохватность, безграничная свобода и нежность поднимавшейся зари, казалось, нашли воплощение в этой одинокой фигуре; казалось, этот человек нес в себе свет чего-то великого и прекрасного, но давно прошедшего. Увидев его, Шарль не заметил, что сердце его забилось редко и сильно, словно сопровождая знакомые шаги того, за кем он следил взглядом, в охватившей его мысли и чувстве, как будто все минуты, часы и дни похода, озаренные голосом Антуана, вставали в его сознании. Шарлю казалось, что три недели, проведенные в походе, были десятилетиями, отделявшими его теперешнего от той жизни, что он оставил на своей тихой родине. С тех пор, как он увидел Антуана. Антуан и Шарль – два этих имени были у всех на устах, и каждый солдат, казалось, в своем сердце и в своих мыслях не отделял их от знамени; но как часто одно из них они заменяли, говоря: «брат Шарля» и «братишка Антуана». «Ему нужно много учиться», - говорил Антуан, кладя руку на железное плечо Шарля, и бледное лицо юноши обращалось к нему с легкой улыбкой, в которой странно и непостижимо, но так ясно читалась детская преданность.

Сколько раз Винсент, бывший тогда десятилетним мальчишкой-слугой у одного из офицеров, вспоминал эти лица, изменяющиеся на глазах, это утро, которое, казалось, было так тихо счастливо. Одна минута так ясно вставала перед его глазами, как будто он успел лишь на мгновение закрыть глаза. Терпя боль в левой руке, безумный и растерянный, не видевший никого, кто был бы жив и был бы рядом, Винсент в слезах, которых не замечал, увидел того, кого так любили все вокруг – все, кто словно бы исчезли вместе с утренним туманом.
В раскрытых глазах его было выражение, напоминающее слепого, который ожидает чьего-то приближения и словно ищет увидеть его мысленным взором. На мраморном лице, в бездонно мрачных глазах вспыхнуло пламя наивного, юношеского восторга, который, казалось, никогда не оживлял этого лица с вечной темной тенью, как будто природа в первый раз вспомнила, что этому ребенку пятнадцать лет; и тот же огонь вспыхнул на губах, на которых всегда лежала печать разочарования и презрения. Шарль слегка приподнялся с земли и твердо сказал: «Здесь так много цветов. Сорвите, обвяжите этим и отнесите на ту землю, где лежит Антуан», - он сорвал с шеи замаранный в крови платок и протянул его склонившемуся над ним Винсенту; как только он взял платок, рука Шарля бессильно упала на землю. В глазах его, по-прежнему раскрытых, отразилась вечность.

Слезы, потекшие по лицу, казалось, на мгновение зажгли в нем отблеск того же пламени, но это было лишь отражение света в холодном стекле.