It snows in Hell - В Аду идет снег

«Как холодно». Я поднял воротник куртки и втянул голову в плечи, чтоб уши не мерзли. Сумерки тихо накрыли город, сочась синим туманом по улицам и переулкам. Не думал, что будет так холодно. Стоило одеться потеплее. Я вытащил руку из кармана и посмотрел на часы: без четверти семь. Еще пятнадцать минут мерзнуть. Но, вопреки моим ожиданиям и своим привычкам, Марат вышел из-за угла через несколько минут.
 - Ты пришел раньше? На тебя это не похоже.
- Время – деньги.
«Да уж, я знаю это как никто другой».
- Давай.
Марат протянул мне сверток.
- Деньги в понедельник.
- Но сегодня уже суббота – попытался возмутиться я.
- Время…-Марат начал фразу.
-…деньги. – закончил за него я. – Знаю, знаю.
- Значит в понедельник?
- В понедельник. Да.
Марат кивнул и пошел вниз по улице. Я пошел в противоположном направлении. Никогда не любил ходить с ним одной дорогой. С неба начал сыпаться мелкий снег. Он таял едва касаясь земли. Асфальт намок и почернел. Зажглись фонари, бросая отблески на припаркованные у тротуара машины, они гасли, мигали, снова загорались. Тени судорожно метались и улица приобрела какой-то зловещий вид. Я вошел в бар «На углу». Внутри было тепло и светло, я опустил ворот и расстегнул куртку. Бармен, заметив меня, приветливо махнул рукой. Я подошел к барной стойке.
- Привет, Старик.
- Привет, Игорь. Как жизнь?
- Ничего не меняется. Все как всегда.
- В долг?
- Да.
- Сколько.
- Как всегда.
Бармен помрачнел и наклонился над стойкой.
- Бросай, - сказал он тихо, - этот Марат тебя до добра не доведет.
Старик нервно огляделся.
- Кстати его тут спрашивали, - продолжил он еще тише и указал рукой в угол зала.
Мало кто мог искать Марата через Старика. За столиком в углу жался молодой человек в сером деловом костюме. Он нервно курил и все время поправлял свое пальто, висящее на спинке соседнего стула. Посетители то и дело посматривали на него и переговаривались. Ясное дело, парни в деловых костюмах здесь такая же редкость как девушки в вечерних платьях. Я повернулся к Старику.
- Скажи Малому, пусть подаст нам пиво.
- Сядешь к нему? По-моему он не совсем в себе и… - Старик хотел что-то добавить, но передумал.
Я не стал выяснять, что он хотел сказать.
- Пиво, теплое, два бокала по ноль пять.
Старик кивнул и я пошел через зал к угловому столику. «Не совсем в себе… А кто тут вообще в себе?». Парень внимательно следил за мной взглядом. Не спрашивая разрешения я сел за его столик.
- Привет.
Парень молча смотрел на меня, сигарета тлела в его руке. Я откинулся на спинку стула. «И что этому наглаженному парню понадобилось в нашем Аду?» Я рассматривал молодого человека: на вид лет двадцать пять, брюнет, глаза светлые, черты лица строгие, но красивые, одет слишком шикарно для нашего района. Я облокотился локтями о стол и наклонился чтоб он лучше меня слышал.
- Ты искал Марата?
Услышав это имя парень вышел из ступора, стряхнул пепел, затянулся и потушил сигарету.
- Мне нужен Триксим.
«Что?»
- Нет. – громко сказал я.
Наверное слишком громко, потому что в зале стало тихо и посетители оглядывались на наш столик. Парень встревожено заерзал на стуле.
- Вы не могли бы говорить потише? – попросил он.
- Нет. – повторил я тише.
- Но почему?
«И правда, почему?» Сверток с Триксимом оттягивал мне карман и я бы мог сейчас продать ему все, не беря у Старика в долг. «Почему…»
- Почему?! – парень подался вперед.
Он был весь в напряжении как натянутая струна, которая готова лопнуть от одного неверного прикосновения. Он решительно хотел выяснить почему. Мои виски сжала тупая боль. «Андрей?» Не могу поверить. Как безумно он похож на Андрея. И этот вопрос и это стремление узнать. Кое-как я поборол боль и выдавил из себя несколько слов:
- Тебе не нужен Триксим, он тебя убьет.
«Боже, что я говорю? Проповедник в Аду.»
- Нужен! – парень сжал кулаки на столе.
- Я тебе его не продам, ищи в другом месте.
- Но… - он осекся.
Официант, по кличке Малый, подал нам пиво. Мой собеседник осушил одним глотком пол бокала. Я же сделал лишь несколько маленьких глотков чтобы унять боль в голове.
- В городе больше никто им не торгует.
Парень смотрел на меня, словно я был его злейшим врагом и одновременно благодеятелем.
- Больше никто не торгует им нелегально.
- Но чтобы купить его легально нужна как минимум неделя!
Я кивнул с абсолютно безразличным видом.
- Он нужен мне сегодня, сейчас! – парень сорвался на крик, на его глазах выступили слезы.
В зале снова стало тихо. Я решил, что продолжать разговор бессмысленно и опасно. Власти давно собирались взяться за дилеров.
- Забудь об этом. – сказал я парню и, шлепнув мелочь за пиво на стол, пошел к выходу.
Деньги у Старика я успею забрать и завтра. Голова болит неимоверно. Лучше мне пойти домой спать.
- Постой!
«О Господи, не надо!»
Я продолжал идти по пустой улице, не чувствуя холода.
- Стой же, стой! – его крики разрезали тишину.
Наконец он догнал меня и схватил за рукав. Я остановился. Парень стоял передо мной в распахнутом, наскоро одетом пальто, сбившемся галстуком, тяжело дыша, слезы замерзали на его щеках.
- Мне правда нужно это лекарство, - сказал он отдышавшись.
Я смотрел на него и воспоминания об Андрее поднимаясь из глубин памяти давили в виски.
- Мне нужен Триксим сейчас, - он упал на колени и вцепился в ткань моих брюк, - если я не достану лекарство, мой друг умрет…умрет!
Я замер, боль в висках взорвалась, пронзив меня с головы до ног . Схватившись за голову я согнулся и повалился на тротуар.
- Эй, что с тобой?
- Андрей…
Я потерял сознание. Я был дома. Комнату заливал солнечный свет. На моей постели, завернувшись в простыню, спал Андрей. Темные волосы разметались по подушке. Мой любимый жив? Он открыл глаза, сладко потянулся и сел.
- Привет.
Я смотрел на его сияющую улыбку.
- Ты умер! Ты мертв! – закричал я и открыл глаза.
В незнакомой комнате ярко светили лампы дневного света. «Где я? Парень, который хотел купить Триксим ?» Я огляделся. Комната была маленькая и обставлена дешевой мебелью, больше походила на приемную в офисе. Я лежал на кожаном диване, рядом стоял журнальный столик, два кресла и телевизор. Я поднялся, но голова закружилось и мне пришлось снова сесть. В комнату вошел мой недавний приятель.
- Ты очнулся?
- Да, но похоже что не надолго, - голова гудела, к горлу подкатывала тошнота, - о, Боже…
- Вот, выпей, - он протянул мне стакан воды.
Я отпил немного и приступ тошноты прошел. Я облакотился на спинку дивана.
- Спасибо.
- Не за что. Я Саша.
- Игорь. Где я?
- Это моя приемная. Тебе стало плохо, Старик вызвал такси.
- Я должен идти.
- Врач сказал что это из-за трещины в блоке памяти и тебе нужно лежать, а потом обязательно обратиться в клинику.
Я кивнул и попытался подняться, но голова снова закружилась. « Черт! Видимо придется немного задержаться.»
- Я знаю про трещину. Зря я вообще ставил этот блок.
Саша присел на диван рядом со мной. По сравнению с его состоянием в баре, сейчас он был слишком спокоен.
- Ты взял триксим?
Он встал, подошел ко встроенному шкафу и достал деньги.
- Вот, - он протянул мне пачки стодолларовых купюр, - здесь за десять ампул, все что у тебя было, Старик сказал мне цену.
- У твоего друга Лихорадка?
- Да, - парень снова сел рядом, держа деньги на коленях, - он весь горит. И эти страшные пятна… Вчера было всего одно. Они расползаются по его телу… Я, конечно, последняя сволочь, что не нахожусь рядом с ним , но у меня просто нет больше сил. Я с ума схожу. Врач сказал, что Трексим его последняя надежда…
- Ты слышал об этом препарате раньше?
- Да, я знаю, что после окончания войны, когда началась эпидемия, врачи и ученые разработали Триксим, но его было почти невозможно купить. Для этого нужны были недели, а больные Лихорадкой не живут больше трех суток. Триксимом снабжали только правительство и военнокомандующих. Потом вирус снова мутировал и эпидемия прекратилась сама собой, но все же случаи заболевания есть…
- Верно. А знаешь как Триксим попал на черный рынок?
- Нет.
- Один из врачей продал рецепт частному лицу и Триксим начали производить. Но для его производства нужны были дорогие ингридиенты и большинство производителей заменяли их более дешевыми аналогами. Из-за этого эффективность лакерства падала и оно почти не убивало вирус, а только замедляло его. В конце концов остался только один производитель, поставлялвший Триксим на черный рынок. Конечно, его эффективность была ниже чем у лекарства, произведенного в правительственных лабораториях. Сейчас Лихорадкой почти не болеют и Триксим стал не лекарством, а медленной смертью. Это наркотик. Не такой, какими они были раньше, совсем новый. Он заставляет мозг материализовывать все о чем думает человек. Все последствия материализованных мыслей проявляются на человеке. Хорошо, если тебе никогда не снились кошмары. Человек, который сидит на Триксиме, убивает себя собственным сознанием. После длительного употребления или большой дозы наркотик вызывает агрессию. Я видел собственными глазами жертву. Это было море крови. Девушка лежала с проломленным черепом. Скорее всего она представила как ее убивают. Мозг послал сигналы клеткам и она умерла.
Я сделал паузу.
- Твой друг все равно умрет.
-Все равно умрет? Но доктор…
- Доктор может вылечить Лихорадку, но твой друг все равно умрет.
Парень удивленно смотрел на меня.
- Ты видел хоть одного человека выжившего после Лихорадки?
- Нет. Но ведь теперь это редкая болезнь, а те кто болел во время войны уже умерли по естественным причинам. Кстати я хотел извиниться перед тобой за приступ. Это наверное все-таки моя вина?
- Да…Нет не совсем…Просто ты похож на… - боль в голове снова запульсировала. – Это не важно сейчас. Послушай, мне жаль, но ты зря потратил деньги. Твой друг умрет.
- Откуда ты знаешь?! – вдруг закричал Саша. – Забирай деньги и уходи!
Я взял пачки. Голова еще кружилась, но я кое как дошел до двери. За ней оказался небольшой коридор. Я снял свою куртку с вешалки у двери и вышел. На улице по-прежнему сыпал снег. Климат менялся. С Андреем мы еще застали солнечные дни. С тех пор прошло пять лет. Старик прав, пора мне завязывать с этой работой. К тому же долг Марату я давно уже выплатил. Стоит скопить денег и починить блок в памяти. Тогда можно будет начать новую жизнь. Я пришел домой и лег спать.
Все воскресенье я провел дома. Головные боли не отпускали меня. В понедельник я пошел встретиться с Маратом. Снова стоял на холодном ветру и пытался вспомнить как это быть счастливым.
- Принес?
- Вот, - я протянул пачки, - возьми.
- Хорошо. Завтра…
- Я больше не работаю.
- Ты думаешь, что я тебя отпущу?
- Я отдал долг.
- Ты готов был отдать жизнь. – он ухмыльнулся.
- Андрей умер. Все равно умер. Лучше дай мне уйти, а то как бы тебе к нему не присоединиться.
- Тьфу на вас пидарасов, - он сплюнул в сторону, - связывайся с вами. Вы же больные. Вали на все четыре стороны, только если потом будешь на коленях меня умолять, я тебя на работу не возьму.
- Чем на тебя работать лучше сдохну.
- Придурок!
Я спокойно смотрел на Марата. Поставить на него блок? Нет лучше пусть будет как напоминание о том что подонков в жизни хоть отбавляй. Я вернулся домой. Тишину разрезал звук телефонного звонка. Я снял трубку.
- Да?
- Игорь?
- Да, Старик, это я, кто же еще.
- С тобой все в порядке?
- Жив.
- Ты не взял деньги. Продал парню?
- Ты же сам назвал ему цену.
- Да. Он здесь, пьет с самого утра, требует чтобы я вызвал тебя. Придешь?
- Сейчас буду.
Когда я приехал в бар, там было почти пусто. Саша сидел за тем же столиком , что и когда мы встретились в первый раз. Костюма на нем не было, его заменили джинсы, застиранные почти до белого цвета, и толстый вязанный свитер. На столике стояли пустые бутылки из-под виски и одну недопитую Саша держал в руках. Я хлопнул дверью, нарочито громко. Саша повернулся ко мне и закричал на весь зал.
- Он умер!
В подтверждение своих слов он запустил в меня стаканом и выпиской тела. Стакан ударился в стену выше моего правого плеча и разбился вдребезги. Я подошел к столику.
- Прекрати.
- Официант! Стакан! – он минуту помолчал. – А, хотя, - посмотрел на бутылку, - к черту стакан! – он отхлебнул виски прямо из горлышка.
Я выхватил у него бутылку, облив стол.
- Я сказал прекрати!
- Ты, - он выбросил вперед правую руку с вытянутым указательным пальцем, - виноват!
- Я виноват, а ты пьян. – я сел за столик и отхлебнул виски из отобранной бутылки.
- Он умер. – Саша уронил голову на руки и заплакал.
       Подошел Старик.
- На моем веку ты вышел из-за стойки только один раз. – заметил я.
- Да, когда ты вот так же валялся посреди зала.
- Правда он похож на Андрея?
- Если честно, то когда он вошел в бар, я будто призрака увидел.
- Думаешь, что мне стоит снова пережить это? – я с сомнением посмотрел на бутылки.
- Может судьба просто дает тебе еще один шанс?
- Не знаю, с моей дыркой в блоке я теперь мало на что способен. Я и тогда с трудом справился с болью.
- Я помню вас вместе. – Старик достал из кармана и положил на столик фотографию девять на тринадцать.
Я схватил снимок. Это было фото из парка аттракционов, в который мы с Андреем ездили когда-то. Мы были сняты на фоне американских горок. Сзади была подпись рукой Андрея: я с тобой всегда как на американских горках – адреналин.
- Откуда это у тебя?
- Оно было у тебя в кармане, когда ты здесь напился. Я хранил фотографию потому что вы единственные кого я знал счастливыми.
- Спасибо, Старик. – я поднялся из-за столика и обнял бармэна.
- Так что, вызвать такси?
- Да. Я буду тебе очень признателен, потому что вряд ли дотащу его домой на своем горбу.
Старик, забрал пустые бутылки и вернулся за стойку.
- Эй! – он окликнул меня, держа телефонную трубку в руках, - Поедите к тебе?
Я кивнул и он назвал диспетчеру мой домашний адрес.
- Кстати, - Старик положил трубку на место, - дам тебе человека, который залатает дырку.
- А снять блок этот человек может? – я подошел к стойке.
- Ты уверен, что сможешь жить с этими воспоминаниями?
- Без прошлого нельзя начать новую жизнь. Кажется ты мне это говорил, перед тем как я поставил блок.
- Да. Я дам тебе координаты врача.
Я вернулся к Саше. Он все так же спал на столе. Старик мне когда-то помог пережить смерть дорогого человека, должен ли я теперь помочь этому парню? Примет ли он мою помощь? Снаружи просигналило такси. Я взвалил Сашу на плечо взял его куртку и пошел к двери.
- Игорь!
Я обернулся.
- У тебя есть шанс.
- Я знаю. Спасибо за все, Старик.
Он махнул мне рукой и я вышел на улицу. В такси я посадил Сашу назад, а сам сел к водителю. Когда мы приехали комне, пришлось попросить шофера помочь мне поднять Сашу на третий этаж. Он согласился за отдельную плату. Дома я уложил Сашу на диван. Он что-то бормотал во сне и у него похоже был жар. Я снял куртку, ботинки, свитер и начал раздевать Сашу. Больше всего я боялся, что он мог заразиться Лихорадкой. Она передавалась довольно сложным путем и это было маловероятно, но все таки люди болели. Я раздел Сашу и пошел за бутылкой водки, которая стола в серванте скорее для вида чем для питья. По дороге я захватил полотенце. Растирая Сашу я невольно восхищался красотой его тела. Я достал из шкафа одеяло, лег рядом с парнем и накрыл нас. Так приятно снова ощущать тепло в своей постели. Вернулось ощущение давно потерянного счастья. Я заснул.
Утром меня разбудил запах кофе. Я открыл глаза. Саша сидел в кресле возле дивана с чашкой дымящегося кофе в руке. Он неотрывно смотрел на противоположную стенку. Там висело фото Андрея. Черная лента пересекала левый нижний угол портрета.
- Саша?
- Я сделал кофе. Ничего, что я одел твои вещи?
На нем были мои джинсы, которые я почему-то не носил и футболка, которую я надевал под шерстяной свитер, чтоб тот не кололся.
- Тебе идет.
- Только джинсы велики немного. – медленно сказал он, отпивая кофе мелкими глотками.
И правда у Саши были очень узкие бедра и мои джинсы были на размер больше его брюк. Я сел и взял со столика чашку.
- Это, - он указал на фото, - твой парень?
- Да, был.
- Мы похожи.
- Да.
- От чего он умер?
- Лихорадка.
Саша оторвал взгляд от фото и посмотрел на меня, словно оценивая, правду ли я говорю. Я спокойно встретил его взгляд.
- Мне очень жаль. – наконец сказал он.
- Мне тоже.
Саша замолчал.
- Я не хотел продавать тебе лекарство потому что знал что оно не поможет, а ты потратишь все свои деньги или, того хуже, залезешь в долги.
- Как его звали?
- Андрей.
- Красивое имя. Моего парня звали Олег.
- Знаешь, когда я достал Триксим и Андрею вкололи дозу, он сразу повеселел, прошли пятна, он выздоровел и я забрал его домой. Пару дней мы жили словно ничего не случилось. Потом Андрею стало становиться хуже и когда мы приехали в больницу у него отказали почки. Врачи пытались спасти ему жизнь, но ничего не смогли сделать. Он умер как бы не от Лихорадки, а по естественным причинам. Теперь такая экология, почки это уязвимое место.
- Но как ты мог утверждать, что это из-за Лихорадки и что другой человек тоже умрет?
- Я мог. Пытаясь достать лекарство для Андрея, я вышел на нелегального торговца Марата. У меня не хватало денег и он дал мне лекарство в долг. Взамен я должен был на него работать. Естественно тогда я соглашался на все не задумываясь и чем-то был похож на тебя, когда ты пришел за Триксимом. Когда Андрей умер я был в ужасном состоянии. Дошло до того что пришлось ставить блок на воспоминания о нем. Конечно некоторые воспоминания остались. Когда блок треснул у меня начались приступы. Ты видел как это происходит. Немного прийдя в себя и смирившись со своим положением я начал наводить справки о случаях заболевания Лихорадкой гражданских лиц после окончания эпидемии. Информации конечно почти не было, но Марат готов был мне помочь за лишний год моей работы на него. У него был доступ к архивам городской клиники. Я пропадал там ночами, пытаясь выяснить все про это заболевание. Выяснил я следующее: никто из поступивших с Лихорадкой и вылечившихся Триксимом не прожил после этого больше десяти дней. Но все они умирали по естественным причинам: слабое сердце, печень, селезенка, легки и так далее. Не было в живых так же никого из тех, кто болел во время эпидемии. Все умирали. Триксим был разработан учеными для старого вируса, но он мутировал и Триксим больше не помогал выжить. Но ему нашлось другое применение. Я уже говорил тебе. На нем зарабатывают слишком много денег, чтобы снять с производства.
- Откуда она вообще взялась эта Лихорадка?! – Саша стукнул о стол пустой чашкой.
- До войны это была абсолютно безобидная болезнь, даже без осложнений. Во время применения биологического оружия в войну, вирус соединился с другим и получилась Лихорадка. Человечеству грозило вымирание, но вирус, к счастью, мутировал. После войны и эпидемии все изменилось. – я встал и подошел к окну, за которым шел снег. – Теперь это место Ад, в котором все время идет снег.
Ко мне вернулась головная боль. Виски сдавило от напряжения и я закрыла глаза, чтобы немного расслабиться.
- Я скоро уйду, не беспокойся, просто моя одежда залита виски и мне пришлось кинуть ее в стирку. Хорошо что у тебя есть автомат с сушкой.
Саша забрал пустые чашки и отнес их в кухню. Я молча стоял у окна. Конечно же он не останется. Было бы глупо надеяться на что-то. Я для него никто, а он просто похож на моего друга. Его обманутые надежды отчасти на моей совести, но что я мог сделать? Боль пульсировала в висках, я почувствовал, что теряю сознание. Сил хватило только добраться до дивана.
Мы с Андреем гуляли в парке.
- Ты когда-нибудь думал о детях? – Андрей запрыгнул на детскую круг-качелю.
- Мы не можем иметь детей.
- Нет, мы можем, просто надо заплатить какой-то женщине…
- Ты хочешь ребенка? – я остановил вращающийся круг.
-Просто подумал, что мы можем…
Я поцеловал его в губы.
- Ты сам как ребенок, Андрей.
Он рассмеялся. Тогда я много думал. Боялся, что он уйдет к какой-то женщине, чтобы иметь детей, но Андрей больше не говорил об этом. В его голову каждый раз приходили новые идеи, о которых он очень быстро забывал, а я долго мучился сомнениями, боялся потерять его. После войны стране нужны были мужчины, «настоящие мужчины», и на таких как мы началась чуть ли не охота. Однако, через пару лет все стало по-прежнему и мы с Андреем могли ходить по улицам не боясь, что над нами свершат праведную расправу без суда и следствия. Это было лучшее время моей жизни. Я не знал о том, что была эпидемия Лихорадки, что люди вокруг умирали, я словно был вне этого мира. Но все когда-нибудь кончается и чаще хорошее, а плохое может длиться бесконечно. Можно было конечно воспользоваться экспресс-выпиской из этого дурдома, но меня спас Старик.
- Игорь! Игорь!
Я открыл глаза. Саша стоял возле дивана со стаканом воды.
- Я жив, жив. – осушив стакан залпом я поборол тошноту, подступавшую к горлу. – Спасибо.
- Опять приступ?
- Да. Мне надо с этим что-то делать.
Я заметил, что Саша держит в руках свою одежду и вопросительно посмотрел на него.
- Высохло. Я переоденусь и уйду.
Я промолчал, а он пошел переодеваться. Он уйдет. Сильный парень. Мой Андрей тоже был сильный. Я дал ему умереть. Всегда винил себя в его смерти, хотя в сущности, что я мог сделать? И мне никогда не вернуть его, не стоило даже надеяться.
- Я положил одежду на постель.
- Хорошо.
- Пока, Игорь.
У меня не нашлось сил ответить и он ушел захлопнув за собой дверь.
Я снял телефонную трубку с базы и набрал номер бара «На углу».
- Старик?
- Да, Игорь.
- Ты обещал мне координаты врача.
- Да, пиши адрес и телефон.
Я записал и поблагодарил бармэна.
- Как там мальчик?
- Ушел. – печально сказал я.
Старик пару секунд молчал.
- Ладно, Игорь, до встречи.
- Пока.
Я кинул телефон на кресло. За окном серело небо. Снег прекратился. Надев толстый свитер, ботинки и куртку я пошел по адресу, который мне дал Старик. Там оказалась небольшая частная клиника. В приемной сидела милая медсестра. Она провела мен в кабинет врача. Он оказался молодым человеком в очках с золотой оправой. Он долго говорил мне о том что никто не может гарантировать мне полного восстановления памяти и так далее и тому подобное. Врачи. Они все говорят одно и то же.
- Я думаю, вы можете прийти завтра в девять…
- Доктор, нельзя ли это сделать сейчас?
- Но нужно сдать анализы и…
- Сейчас. Если вы, конечно, не заняты другими пациентами.
- Хорошо, я попрошу подготовить палату. Подождите в коридоре.
Я вышел. В здании клиники было еще холоднее чем на улице. Как тут вообще можно вылечится? Тут только умирать и храниться как в морге. Что я здесь делаю? Что если мне снова быдет так же плохо как после смерти Андрея? За окном опускались сумерки. Я испугался. Ноги сами понесли меня к выходу и подальше отсюда.
«На углу» ярко светился огнями. Я зашел внутрь.
- Привет.
- Был? – Старик протирал стаканы.
- Ушел. Мне нужна работа.
- Я тебе в этом не помощник. Ты же знаешь, у меня только нелегальная. Я не хочу снова впутывать тебя в это. Сходи в бюро, устройся официально. Ты же был талантливым программистом.
- У меня сейчас даже машины нет, я все продал, когда нужны были деньги для Андрея.
Старик пожал плечами.
- Устройся на стройку. Там всех берут.
Я задумался.
- Может быть. Схожу пожалуй. Налей мне пива.
Я достал мелочь.
- Не нужно, я угощаю.
Старик налил мне бокал.
- Ты его отпустил?
- Ну не держать же мне его за ногу. – я отхлебнул пива.
Может мне действительно надо было его хватать за руки и за ноги, умолять остаться? Тогда он, может быть, пожалел бы меня и остался. Или начал бы меня презирать за мою слабость. Нет, этого я совсем не хотел.
- Налей еще.
- Хочешь напиться?
- Нет, и так не сладко.
Старик снова наполнил бокал.
- Может ты все таки сходишь к врачу?
- Да. Может быть завтра. И на стройку схожу.
Может работа поможет мне не думать о Саше и Андрее. Поставив пустой бокал на стойку я огляделся: в зале сидело человек десять, одни пили виски и играли в карты, другие – оживленно беседовали и смеялись. А может все таки напиться?
- Народу сегодня мало, - Старик протер стойку, - многие уезжают из города. Вчера до меня дошел слух о прекращении производства Триксима для черного рынка.
- Не думаю, что это правда. Он приносит слишком много денег.
- Поговаривают, что власти взялис за реализаторов.
Я посмотрел на Старика, похоже, что эта информация была из достоверных источников.
- Я больше этим не занимаюсь.
- Боюсь, что Марат сдаст тебя в независимости от этого.
Да уж, Марат сдаст всех просто из злости, что его сцапали а остальные на свободе. Я буду первым в этом черном списке.
- Думаешь, мне стоит уехать?
- Или как можно быстрее стать законопослушным гражданином с официальной работой.
Уехать или остаться? Меня здесь ничего не держит. Разве что Саша, но он ушел. Найти работу. Но я уже забыл все что знал когда-то о программировании. Жизнь не оставляет выбора, хотя кажется что есть сотни вариантов. Уехать или остаться?
- Ладно, пойду домой, Старик.
- Сходи на стройку.
- Обязательно. Пока.
- Пока, береги себя.
Я ушел из бара. Ночью я плохо спал. Мне снился Андрей. Наверное снова потерял сознание, потому что проснулся я с жуткой головной болью. По дороге к врачу я еще сомневался стоит ли мне снимать блок. Если мне нужно жить дальше среди безразличных людей, то пусть хотябы воспоминания о любимом человеке согревают мое остывающее сердце.
- доброе утро, - я поздоровался с врачом, - хотел извиниться за побег.
- Ничего, - сказал доктор серьезно, - у нас такое часто бывает. Палата готва мы можем приступать к операции. Медсестра покажет вам вашу койку. Снимите верхнюю одежду и свитер. Я понимаю, что здесь холодно, но вам придется потерпеть.
Он позвал медсестру и она провела меня в палату. В ней было четыре койки, все пустые. Свернутые матрасы сиротливо жались к металлическим спинкам. Я разделся, холод пробирал до костей. Если я не замерзну во время операции, то буду жить долго и счастливо, с долей иронии подумал я.
 Медсестра провела меня в операционный зал, ярко освещенный лампами. Меня усадили в кресло и пристегнули ремнями.
- Вы уснете на 2 часа, - доктор взял пятикубовый шприц с призрачной жидкостью, - а потом сможете пойти домой если все пройдет успешно.
Я кивнул и он вколол иглу мне в руку. Укол был безболезненный и через несколько секунд я провалился в сон. Перед глазами было темно. Потом открылась дверь, вошел Андрей.
- Привет. Давно не виделись.
- Давно, - устало ответил я.
- Что-то случилось? – Андрей подошел и обнял меня.
- Я наконец умер?
Он рассмеялся.
- Нет конечно! С чего ты взял?
Андрей такой красивый, довольно улыбается, глаза сияют счастьем.
-Просто пришел навестить тебя, Игорь.
- Я скучаю по тебе.
- Я знаю. Я тоже, но я не хочу больше мучить тебя. Мы встретимся потом, а пока тебе надо жить дальше. Я прошу тебя. Сделай это для меня. Живи дальше.
Он прижал меня к себе.
- Не уходи, - попросил я, - останься.
Но он начал исчезать в серой дымке. Ноги и руки не слушались меня, я не мог сделать даже шага за ним, не мог взять его за руку и не отпускать. Андрей исчез. Я начал приходить в себя. Белый потолок, холод, головная боль, голод, жажда. Я был жив. В палату зашла медсестра.
- Вы уже пришли в себя, Игорь Борисович? Как вы себя чувствуете?
- Спасибо, бывало и лучше.
- Я могу позвать доктора.
- Нет спасибо. Я сейчас сам к нему зайду.
- Хорошо. Вот ваши вещи. – она указала на край постели.
Я оделся, расплатился с врачом, который заверил меня, что операция прошла успешно и пошел домой. Голова кружилась, воспоминания путались. Надеюсь со временем это пройдет. В моем холодильнике оказалось совсем пусто и я спустился в магазин. Полки были уставлены консервами. Я взял тушенку и пакет макарон. Может кетчуп? Я посмотрел на упаковку. Нет, не внушает доверия. Я взял буханку хлеба и пошел к кассе. Проход мне преградили два невысокого роста мужчины в кожаных пальто. Один из них достал удостоверение и сунул его мне под нос. Отдел контроля оборота наркотических средств.
- Пройдемте с нами Игорь Борисович.
- Я хочу есть. – спокойно ответил я.
- Игорь Борисович, мы уполномочены ликвидировать вас в случае сопротивления. Машина у входа.
Я положил хлеб обратно на полку и пошел за «уполномоченными». Меня усадили в машину и отвезли в отделение.
- Игорь Борисович, вам предьявлено обвинение в нелегальном распространении наркотика Триксима в соответствии с принятым законом. Вам светит пожизненное заключение. У вас есть адвокат?
Я помотал головой.
- Вам его предоставят. Мы соблюдаем закон.
Прощай моя новая счастливая жизнь. Меня отвели в камеру предварительного заключения. Стены были исписаны и исцарапаны, но одну надпись мне удалось разобрать: Где путь труднее, там ты и иди; и что делает мир ты не делай. Иди противно миру во всех вещах, и тогда ты придешь к Богу ближайшим путем. Да уж, послание судьбы. Стоит ли мне идти вообще? Стоит ли мне бороться дальше? Я лег на жесткую койку и закрыл глаза. Из разблокированной памяти поднимались забытые чувства:любовь, страх, отчаяние, ненависть. Я понял, что забыл кА это, чувствовать. Я стал скептиком и пессимистом, расчетливым торговцем, мерзостным и дотошным критиком. Если бы Андрей это увидел, он бы ужаснулся.Потеряв самое дорогое, что было в моей жизни я пытался удержать какието мелочи, стал собирать хлам и в конце концов мое сердце превратилось в темную пыльную кладовку забитую ненужными вещами чтоб заполнить пустоту. Если бы Андрей был жив. Слеза скотилась по моей щеке, я свернулся, сжался в комок, подтянув колени к подбородку и обхватив их руками. Чувства вернулись ко мне и это было больно. Боль была острой режущей, но все таки не такой всепоглощаюзей как после его смерти. Время вероятно притупило этот нож в моем сердце. Ах, Андрей, мне больно, помоги мне, мне нужно это, мне нужен твой голос, твое тепло, твой взгляд. Я совсем замерз в этом снежном Аду, совсем остыла моя душа, остыли мои желания и мысли. Мне нужно твое тепло. Мой внутренний свет погас и мне нужен проводник в этой кромешной тьме. Любимый! Помоги! Сотни картин-воспоминаний проносились у меня перед глазами, все наше счастье, оно было таким коротким, Зачем Богу понадобилась твоя душа? Никогда не понимал его выьора. Андрей был честный и справедливый, никогда не повышал голос, никого не обижал. Может он был просто слишком хорош для этого мира? Любимый, забери и мою жизнь!
Раздался лязг метала, отражаясь от стен, он отдавался эхом и звучал как гром. Я с трудом вырвался из вязкого тумана.
- Игорь Борисович, к вам адвокат.
Я поднялся с койки и пошел за надсмотрщиком в комнату для свиданий.
- Александр Александрович…
«Саша?! Не может быть».
- …это ваш клиент, Игорь Борисович. Садитесь.
Саша был удивлен не меньше чем я.
- Игорь? – он протянул руку и взял меня за запястье, - мне очень жаль.
Он смотрел мне в глаза и так приятно было чувствовать его прикосновение.
- Так сколько мне дадут?
Саша достал из папки какие-то бумаги.
- Я не думал, что это ты, - виновато сказал он, - поетому не собирался выгораживать торговца наркотиками, и не подготовился. И документов почти не оформил, только несколько не очень важных. Но я подготовлюсь…
- Не стоит. – спокойно сказал я, - В сущности я ведь просто торговец наркотиками, который к тому же виновен в смерти твоего друга.
- Нет! – Саша импульсивно подался вперед. – Ты не виновен!
Меня удивило это проявление чувств. Сколько дней прошло в нашей последней встречи? Кажется три. За три дня он изменил свое мнение обо мне?
- Я много думал, и решил, что ты прав. Он бы не выжил. Никто не виноват в его смерти. Просто так случилось. Завтра суд. Мне нужно идти, чтобы успеть подготовиться. До слушанья я зайду.
Саша собрал бумаги обратно в папку, было заметно что он немного нервничает.
- Саша.
Он вздрогнул, уронил папку и посмотрел на меня.
- Помоги мне.
- Я…я постараюсь. – он нагнулся за папкой.
Когда Саша ушел, а меня отвели в камеру, мелькнула мысль: еще один шанс. Невозможно. Я больше не могу это выносить. Попытавшись заснуть я осознал, что как только закрываю глаза вижу Андрея. Надеюсь что это последствия снятия блока и скоро пройдет. Если нет, то пусть меня закопают.
Утром меня снова разбудил лязг металла.
- Адвокат?
- Нет.
Я вышел из камеры и пошел за конвоиром. В комнате сидел Старик.
- Привет, Игорь.
- Как ты узнал, что я здесь?
- Мальчик сказал.
- Мальчик…зачем он к тебе приходил?
- Собирал информацию для твоей защиты. Я буду свидетелем.
- А если Марат выйдет на свободу?
- Не выйдет, у него слишком много врагов.
- Думаешь, он меня отмажет?
- Правительство выступает с весьма красноречивыми текстами.
- Это значит нет?
- Он сидел у меня в баре и расспрашивал всех, просил их свидетельствовать, исписал кучу бумаги, он не спал всю ночь. Утром поехал на свидание с Маратом. Он хочет тебе помочь.
- Это его благодарность?
- Нет.
Я облегченно вздохнул.
-Я думаю, что ты ему не безразличен.
- Мне бы хотелось в это верить.
- Я пойду закрою бар и увидимся на суде.
Я кивнул. Старик позвал конвоира и ушел, а меня отвели в камеру. Через пол часа пришел Саша.
- Здравствуй.
- Здравствуй, Игорь.
Какой измученный у него вид.
- Не нужно было так стараться.
- Что?! – он посмотрел на меня так, словно я сказал, что завтра конец света.
Какой я идиот!
- Нет, нет…я имел в виду…ты устал и все из-за меня. Право же, я не стою этого. Я просто урод прости, что причиняю столько неудобств.
Андрей расслабился и достал исписанные листы.
- Я должен был подготовиться раньше. В этом нет твоей вины. Я хотел тебе помочь.
- Я знаю.
- Вот, - он протянул мне листик, - это твое последнее слово. Прочти внимательно и постарайся запомнить. От этого многое зависит.
- Хорошо.
- Я собрал как можно больше свидетелей и строил защиту на том, что тебя эксплуатировали под угрозой лишения жизни. Но меня беспокоит судья. Его сын сидел на Триксиме, а несколько дней назат прыгнул с крыши. Судья тебя съест и не подавится. Но если я все сделаю так как хочу, он не сможет дать тебе пожизненное. Срок заключения уменьшится. – он виновато на меня посмотрел. – Боюсь, это все, что я могу сделать.
- Саша, ты будешь меня навещать?
- Да…конечно.
- Это все, что мне надо знать.
Саша смущенно молчал, а я смотрел на его красивое лицо.
- Прости, - он взял меня за руку, - но это правда все что можно сделать при нынешней политической ситуации.
- Я не надеялся выйти чистым из этого болота.
- Но ты не виновен, тебя использовали.
- Я виновен. Но я хочу жить.
Саша посмотрел на часы.
- У тебя есть два часа. Прочти текст и до встречи.
-Саша, - я сжал его руку, - Саша, я…
- Что?
- Я…надеюсь, что все будет лучше чем мы предполагаем – я проглотил комок подступивший к горлу и улыбнулся.
- Да, я постараюсь сделать все возможное.
Я отпустил его руку. В тексте, который мне дал Саша была весьма пафосная фраза, о том что я всего лишь орудие в чужих руках. А кто не орудие? Все мы от кого-то зависим. Я выучил речь слово в слово. На слушаньи я словно во сне видел и слышал, что происходит. Слышал как Саша уверенно говорил о том что я «невинный ангел», но в зале было рекордно много противников Триксима, бросавших на меня уничтожающие взгляды. Перед тем как вынести приговор судья удалился и Саша шепнул мне на ухо:
- Прости, прости, я не мог больше ничего…ничего…
Вернулся судья и огласил приговор. С каждым словом Саша бледнел все больше. Меня приговорили к 20 годам заключения в изолированной исправительной колонии строгого режима. Это был удар прямо в сердце. В этой колонии были запрещены звонки, свидания и вообще все связи с внешним миром. Мне больше не суждено было увидеть Сашу. Никогда. Никто бы не выжил там. Однако судья не мог так безоговорочно приговорить меня к смерти и назначил залог. Сумма была совершенно невозможной. Смертная казнь была мне обеспечена.
Меня увели. Еще три дня по закону я должен был находиться в обычной тюрьме. Если за это время не внесут залог меня переведут в колонию. Но откуда у меня такие деньги? Да и ни у кого не было столько денег для жалкого торговца наркотиками. Как ни странно в камере я думал не о своей судьбе, а о всех тех людях, которые свидетельствовали в мою пользу. Неужели у меня столько друзей? Я думал, что никто и никогда не питал ко мне симпатии, кроме Сарика, конечно. Может я не так плох на самом деле. Третий день подходил к концу и начальник тюрьмы сам спустился ко мне, чтобы послать на смерть. Два конвоира сопровождали меня к выходу и когда до двери оставалось несколько шагов, она распахнулась и вбежал Саша.
- Я внес, внес! – кричал он, размахивая перед носом у начальника какой-то бумажкой.
- Дайте сюа.
- Я внес залог. – он посмотрел на часы. – Вовремя.
Начальник изучил документ и посмотрел на Сашу, на лице мальчика сияла счастливая улыбка.
- Откуда у вас такие деньги? – спокойно спросил начальник тюрьмы.
- Это не только мои деньги, - Саша достал еще один лист, -вот, тут фамилии и суммы всех кто помог мне собрать деньги. Заверено у нотариуса.
- Вы конечно же понимаете, что все это нужно проверить? – спросил начальник, внимательно читая каждую фамилии.
Саша не успел ответить, начальник вдруг побледнел и посмотрел на него как на привидение.
- Александр Комов?
- Да, это мой отец. – ответил Саша.
Все, включая меня удивленно раскрыли рты. Александр Комов былглавой правительственного комитета по борьбе с коррупцией. Меры у него были весьма радикальными и его боялись как огня все начальники мира. Начальник тюрьмы позеленел от злости прошипел:
- Забирайте его.
Саша перевел взгляд на меня. Растолкав конвоиров он кинулся ко мне и крепко обнял. Я не мог ответить на его объятие, так как руки мои были скованы за спиной, но как мог плотнее прижался к его телу. Я свободен?
- Саша…
- Игорь, - его горячее дыхание обжигало мне шею, - сейчас я тебя заберу и все будет хорошо.
Он пвернулся к конвоирам.
- Освободите его!
Они в свою очередь покосились на начальника, тот кивнул и они сняли с меня наручники.
- Не забудьте получить ваши личные вещи, - недовольно буркнул начальник тюрьмы, -а вы пойдете со мной в кабинет и подпишете некоторые документы.
Саша ушел, а я переоделся в свои вещи и сел возле здания тюрьмы. Прошло около получаса. Я начал беспокоится. Мне хотелось бежать отсюда подальше, пока у меня еще был такой шанс, что если меня вернут обратно и отправят все таки в колонию? Нет. Бежать. Я вскочил со скамейки и сделав несколько шагов остановился. Саша, как я могу? Я достал сигареты. Мальчик так старался для меня. Боже, ну где же он застрял?! Я выкурил сигарету. Через пару минут вышел Саша.
- Все в порядке, - он подошел ко мне и улыбнулся.
Я молча стоял и смотрел на него.
 - Пойдем, - он потащил меня к воротам, - моя машина прикаркована на улице. Поедем ко мне на вторую квартиру. Ты там не был. Она маленькая, но уютная. Ты наверно почти не спал, в тюрьме ужасные условия.
Мы сели в его машину.
- Ты сможешь принять душ и отдохнуть.
Его квартира оказалась на 12 этаже высотки в престижном районе города.
- Заходи.
Я проследовал за Сашей вглубь темной квартиры. Он включил свет и мы оказались в просторном холле.
- Вот вешалка. Снимай куртку, будь как дома.
- Почему ты работаешь социальным адвокатом? – я снял куртку и ботинки.
- Я социальный адвокат, - он серьезно посмотрел на меня, - потому что бедным тоже нужна помощь.
 Он зажег свет в остальных комнатах.
- Здесь гостиная, здесь спальная, вот столовая, кухня, ванная там. Я приготовлю поесть а ты пока можешь принять душ. В шкафу в спальной есть чистая одежда.
Я пошел в спальную и взял из шкафа спортивки и майку. Ванная оказалась размеров с гостиную в моей квартире. Слева от двери стояла большая белая ванна, справа был умывальник с зеркалом, небольшая мраморная тумбочка, а дальше в углу стояла душевая кабинка. Я решил, что лучше душ чем ванна. Вещи я положил на тумбочку и вошел в душевую кабинку. Как приятно было ощущать струи теплой воды, смывающие тюремную пыль и усталость. Я действительно устал, но не от недосыпания, а скорее от всех событий и переживаний, навалившихся на меня в последние пару дней.
- Игорь.
- Да. – я выключил воду.
- Ты не взял полотенце.
Он открыл дверцу. Я хотел отвернуться, но передумал. Саша протягивал мне белоснежное полотенце.
- Я уже закончил, - я шагнул из кабинки на кафельный пол и оказался совсем близко к Саше.
- Значит я вовремя. – медленно проговорил он.
Я видел каких усилий ему стоит не скользнуть взглядом по моему телу, а смотреть в глаза. Я взял полотенце из его руки и бросил на пол.
- Ты можешь посмотреть.
Саша несколько секунд колебался, глядя мне в глаза, но потом все же его взгляд начал медленно опускаться, изучая мое тело.
- Как красиво. – он снова смотрел мне в глаза.
Я сделал еще шаг вперед и наши тела соприкоснулись. Саша вздрогнул, но тут же расслабился и потянулся к моим губам.
- Сладко, - прошептал он оторвавшись от поцелуя, - хочу еще.
Голова у меня слегка кружилась, Саша прижимался ко мне, гладил спину, его рубашка намокла и я не отрываясь от его губ расстегнул пуговицы и стащил мокрую ткань с его плеч. Мне так хотелось дотронуться до его кожи, поцелуи с моей стороны становились все грубее и нетерпеливее. Запах его тела был просто необыкновенным, и от этого все мои мысли путались и оставалась только одна: хочу, чтобы он был моим, сейчас. Я попытался расстегнуть ремень на его брюках.
- Постой, - Саша слегка оттолкнул меня, - я сам.
Расстегнув ремень с стянув брюки он с каким-то виноватым видом спросил:
- Я хуже твоего бывшего?
- А я?
Он замялся. Я не стал дожидаться ответа, развернув Сашу спиной к стенке, я прижал его и жадно целовал.
- Холодно, - прошептал он, стараясь отодвинуться от стенки.
Я просунул одну руку между его спиной и стенкой, а другой прижал его бедра к своим. Я прижал губы к самому его уху:
- Готов ради этого потерпеть холод?
Я чувствовал, что он хочет меня, так же сильно, как я его, но он стеснялся, был неуверен. Я опустился на колени и снял с Саши белье. По его телу прошла мелкая дрожь. Я лизнул член и он моментально отреагировал на мое прикосновение. Саша застонал. Я обхватил головку губами и начал легонько посасывать.
- Не…- Саша изогнулся.
Я замер. Не хочу?
- Нет, не останавливайся, пожалуйста.
Я ускорил темп. Саша выгибался мне навстречу. Я чувствовал, что еще немного и он кончит. Но Саша вдруг прижался к стенке и крикнул
- Стой! Остановись!
Я отодвинулся от него в недоумении. Саша пару мгновений, тяжело дыша, вжимался в стену, пытаясь вернуть контроль над своим телом.
- Я…я тоже хочу. – прерывисто сказал он.
Наклонившись он положил меня на пол и коснулся языком моих губ. Я жадно прижал его к себе, но он высвободился и медленно, не переставая целовать мою кожу, опустился вниз и начал ласкать меня. Я закрыл глаза и наслаждался его прикосновениями. Саша вернулся к моим губам.
- Пойдем в спальную.
Он помог мне подняться, и мы, целуясь на каждом шагу, добрались до кровати.
- Будешь сверху? – скорее попросил чем спросил Саша.
Я кивнул. Он повернулся спиной. Пол жизни за то чтоб обладать этим шикарным телом. Я больше не мог терпеть. Саша закричал, когда я вошел, ему было больно.
- Прости.
Саша простонал в ответ что-то неразборчивое и плотнее прижался к моим бедрам. Я прижался щекой к его спине, одной рукой лаская его, а другой прижимая его бедра. Как хорошо, как прекрасно было это. Как давно я не чувствовал тепла чужого тела, как давно не слышал сладких стонов любимого человека, его прерывистого дыхания. Саша выгнул спину, как кошка. Я почувствовал как в мою руку стекает теплая вязкая жидкость. Я импульсивно дернулся, еще плотнее прижавшись к Саше. Как же все таки он хорош. Я закрыл глаза. Острые волны наслаждения прокатились по моему телу. Саша лег на бок, я обнял его и накрыл нас простыней. Мальчик заснул крепко крепко, прижимаясь к моей груди. Я был счастлив. Я снова любил и был любим. Под утро я тоже заснул, а когда проснулся, Саши на постели не было. Я вскочил и сделал шаг к двери. В этот момент она открылась и зашел Саша с подносом, на котором дымилось кофе. Он смущенно опустил глаза и я вспомнил что не одет. Стащив простыню с постели я обернул ее вокруг бедер.
- Извини.
- Ничего, - Саша поставил поднос на столик у кровати и сел, - ты подумал что я исчез?
Это было прямо в точку, я побледнел. Увидев мою реакцию, Саша обнял меня и успокаивающе сказал
- Я буду с тобой пока ты этого хочешь.
- Я люблю тебя. – я прижался к его щеке.
- Выпей кофе, я сам варил, - он подал мне чашку.
- Как вкусно, - я почти залпом выпил чашку.
- Я хотел чтоб тебе понравилось.
Он внезапно помрачнел и спросил не глядя мне в глаза:
-Тебе понравилось?
-Но я же сказал…
-Я не о кофе.
Я минуту молчал Саша нервно щелкал пальцами.
- Лучше тебя у меня никого не было.
Саша внимательно на меня посмотрел, словно пытаясь понять вру я или нет.
- Мне за себя стыдно и я чувствую себя виноватым…но должен признаться, что у меня тоже не было никого лучше тебя…еще когда был жив Олег, когда я пришел в бар и увидел тебя…я не мог больше ни о чем думать. Мне так не по себе.
- Все в порядке ты ни в чем не виноват.
Саша улыбнулся.
Мы поели.
- Что на счет денег? Я бы хотел лично поблагодарить всех.
- Хорошо, мы сходим к моему отцу.
- Отцу? Но я же видел список, там более 100 человек.
- Это все подставные лица. Половина суммы была у меня на счету, половину дал отец.
- Поедем к нему сейчас? – спросил я.
- Если хочешь.
- Да.
- Хорошо.
Мы приехали в офис.
- Папа. – Саша обнял отца. – Знакомься, это Игорь.
- Приятно познакомится, - он протянул мне руку, - Александр Комов.
- И мне, - я крепко сжал его руку, - я должен поблагодарить вас. Я…
- Молодой человек, я лоялен только к своему сыну, но его отношения с бывшими торговцами наркотиками сильно портят его и мою репутацию. Так что у вас есть только один вариант действий для того чтобы сохранить эти отношения.
- Отец! – Саша схватил его за рукав.
- Молчать!
Саша отпустил отца.
- Итак, Игорь Борисович, вы были талантливым программистом, насколько я знаю. Мне как раз нужен свой человек в этой области. У вас будет свой кабинет, все необходимое для работы, а самое главное вы будете работать легально! Вы соглачны?
- Да! – выпалил я.
Даже если бы он сказал что мне надо прыгнуть в кипяток я бы согласился. Потерять вдруг найденное счастье было просто невозможно.
- Хорошо, Игорь Борисович. Но должен предупредить вас, что работы будет много. Приступаете с завтрашнего дня. Саша проводит вас к нашему человеку. Он выполнит все ваши указания по сбору нужного оборудования.
- Спасибо.
- Все, вы можете идти. Считайте что я принял вашу благодарность.
Мы вышли.
- Это правда, он не шутит? – спросил я Сашу
- Папа не склонен шутить вообще.
Мы пошли гулять по городу. Возле фонтана, в котором никогда не замерзает вода, Саша заплатил художнику чтоб тот написал наш портрет. Когда портрет был готов и художник показал его нам, площадь озарилась солнечными лучами.
- Надо же, - сказал художник, - солнце. Я думал оно уже никогда не появится.
На холсте два счастливых человека были озарены золотыми лучами.
Simoril. 2007