Осколки

Сегодня, прощаясь с Лёшкой, я вдруг поняла, что он больше не позвонит, что я его больше не увижу… Он был таким же, как всегда, но я знаю - он больше не придёт. Откуда такая уверенность? Просто я знаю. Проснувшись утром в его объятиях, я ещё ничего не поняла, взволнованная счастьем, но как только мы вышли из общежития - я поняла, что всё это в последний раз. Я прощалась со зданиями, по сути это лишь каменные глыбы, но мне они стали родными, потому что здесь я была счастлива… И погода была под стать… Холодный, пронизывающий насквозь, ветер, небо, покрытое чёрными набухшими тучами, в лужах отражаются серость и темнота. Я знаю, больше я его не увижу… Мы шли по знакомым тропинкам мимо факультетов МГУ, молча. Подошли к автобусной остановке. Я посмотрела в его глаза: « Проводи меня до метро…» Он кивнул. Мы идём говоря о каких- то пустяках. Он улыбается мне и говорит что-то о Ремарке, советует почитать Пушкина … Я гляжу под ноги. И в моём мозгу непрерывно скользит мысль: «Всё это в последний раз…» Я смотрю на голые деревья, поёживаясь от холода. Разноцветные листья колышутся, падают, мечутся во все стороны. Мне становится грустно. Я перестаю слушать Лёшку. Растерянно гляжу по сторонам. Почему люди в ненастную погоду одевают одежду тёмных тонов? Это же так скучно! Достаю из пакета красный шарф и окутываю им шею. Он ярким пятном свисает с моего пальто. Лёшка посмотрел на меня и улыбнулся: « Противоречишь?» . Улыбаюсь в ответ и киваю. Мне хочется остановить его, поцеловать, сказать, что это всё в последний раз, но упорно молчу… Я представляю как иду по этим улицам без него и мне становится жутко. Я отгоняю эти мысли в сторону, но они снова захватывают меня. Я пугаюсь ещё больше, хватаю Лёшку за руку. Он удивлённо смотрит на меня … Я убираю руку: « Так… показалось». Вот мы и дошли до метро. Крупные красные буквы сложились в слово «Университет» и нависли над белым зданием метро. « Почему именно красные?» - задумываюсь я. Лёшка мнётся рядом. « Ну, пока!». Он поцеловал меня в щёку и собрался уходить. Я схватила его за плечи, прижалась к нему. В последний раз почувствовала тепло объятий и подняла глаза. « Береги себя…» говорит он мне, и я отстраняюсь. «Хорошо!» Поворачиваюсь к метро: « Пока». Он разворачивается и уходит. Я вхожу в стеклянные двери метро и оборачиваюсь, припадая к холодному стеклу. Отыскиваю его в толпе и жадно всматриваюсь. Вот он перешёл дорогу, вот повернул на аллею. До чего же он красив! Ветер развивает его волосы, он напряжённо глядит вперёд. Я любуюсь им. И о чём же он сейчас думает? Нет! Он даже не повернулся… Я иду к эскалатору. Да, именно так и уходят… Молча. Без оглядок. По моей щеке крадётся слеза. Я сажусь в полупустой вагон и смотрю в пол. Мне вспоминаются ночи , проведённые вместе, жаркие объятья и ненасытные поцелуи, тихий смех и полушёпот, чтобы не разбудить соседа, институтская столовая и обшарпанные стены МГУ. Я вспоминаю рассветы, которые мы встречали, сидя на подоконнике, душ, который мы принимали вместе, глядя как по нашим телам скользят мелкие капельки воды и целуясь, целуясь так, что после долго не могли отдышаться… Одежду, в беспорядке разбросанную по стульям, и лихорадочные поиски носков утром. Я проезжаю нужную мне станцию и еду в обратную сторону. Как же теперь мне жить? Мысленно я повторяю его имя. « Лёша. Алексей.» Какое это имя! Оно словно тает на губах. А как он любил когда я шептала в ночи: « Лёшка, я так люблю тебя! Я хочу быть с тобой… Лёша! Лёшенька…» Я повторяла это и он целовал меня в макушку как маленькую и, склоняясь надо мной, шептал: « Я тоже…» А как он смеялся! Его голубые глаза наполнялись солнышком и озорно искрились. Он наклонял голову и тихо, мягко смеялся, будто звенят сотни колокольчиков. Он вообще был очень мягким. Даже руки, пальцы его были мягкими, кожа нежная и такая гладкая… А губы! Словно прикасаешься к лепесткам розы, так они были нежны. И сколько удовольствия они мне доставили! Лёшка, мой Лёшка! Как ты мог уйти? Я достаю листок и ручку и начинаю лихорадочно писать. Смотрю на это, читаю, выходит стихотворение:

       Алексею…
Вот и всё. Мы с тобой распрощались,
И я снова считаю дни…
Вот и всё. От тебя лишь остались
Воспоминания одни.

Ты опять обещал позвонить,
Но я знают- всё будет иначе…
И за счастье своё жизнь моя
Снова вдруг потребует сдачи…

Снова боль, снова слёзы, луна
И безмолвное небо ночи.
Снова я остаюсь одна,
Теребя на запястьи ключи.

Вспоминаю волос серебро
И бездонную глаз синеву…
Ты ушёл от меня так легко
И я снова в ночи реву.

Я тихонько улыбаюсь. Я была счастлива!.. Но вдруг снова вспоминаю пустынную аллею и мою одинокую фигурку на ней. Это было тогда, до него… И теперь будет… Я плачу. Слёзы солёными ручейками сбегают по моим щекам, но мне не становится легче… Прохожие останавливаются, шокировано на меня смотрят, но мне всё равно. У меня горе!!! Я снова остаюсь одна… И что может быть страшнее одиночества? Я буду одна есть, одна купаться, без сна ворочаться в постели и смотреть на белый потолок, думая о своей ненужности. Вот и всё. Всё повторяется. И я снова остаюсь одна… И как теперь жить с осознанием этого? Я прихожу домой и «натягиваю» на себя улыбку. Я делаю вид, что у меня всё хорошо, потому что я так привыкла… Я пью чёрный кофе без сливок… Пью уже целый час… Я не различаю его вкуса, и только что поняла, что он холодный. Я встаю, беру кружку и хочу налить горячей воды, но тут вспоминаю его поцелуй и слова: « Береги себя…» И кружка выпадает из рук. Я ошарашено смотрю на осколки. «К счастью..» - проносится в голове. Я понимаю что их нужно собрать, но переступаю через них и ложусь на диван. Меня знобит. Меня всю трясёт, хотя в комнате довольно душно. Где он? Почему он решил мне больше не звонить? Я встаю, смотрю на телефон с ненавистью. «Предатель! Почему ты молчишь?» Это я к телефону… Снимаю трубку, там гудки. Кладу её рядом. «Тогда совсем молчи!» Хожу по комнате, натыкаясь на стулья. Резкая боль. Вспоминаю, что не убрала осколки. Поднимаю и собираю их в руку. Потом вспоминаю, что сегодня обещала позвонить мама. Кладу трубку на место. Телефон испуганно молчит. Осколки до сих пор в моей руке. Я поднимаюсь и иду к мусорке. Вдруг звонок. Я подбегаю к телефону, хватаю трубку. Слышу его голос: «Привет! Давай встретимся. Я уже успел соскучиться…» Я судорожно сжимаю руку. Опять боль. Я понимаю, что осколки ещё в моей руке. Разжимаю руку и бросаю их вниз. Осколки разлетелись по полу, колотясь на более мелкие кусочки. Я смотрю на них и улыбаюсь. Смотрю на трубку в своей руке и говорю: « Давай…»