Суточное время

       Глава первая.
       
       Избрание Времени.




Ночь. Утро или закат.… Выбирать не из чего. Все уже выбрано за тебя, настолько давно, что остается только развести руками и смириться. Вот и фигура в весьма странной для её времени одежде, казалось бы, смирилась. Но это было не так. Еше сидя дома, фигура подумала о проблеме выбора времени суток и решила так: « Лучшее время это сумерки. Не вода, но и не рыбь, как говорят у нас в Запустенье “ Сказано - сделано. Дождавшись сумерек, фигура взяла с собой все необходимое и отправилась в путь. И невдомек ей было что, эти самые сумерки долго не продляться и вскоре наступит ночь. Выходя из дома фигура, повесила на дверь табличку с надписью “ Желающие видеть меня, знайте, что не скоро я вернусь. Не горюйте, это не навсегда. “ Тут же снизу была приписка: « Желающие видеть не меня, но мое имущество, ценности-драгоценности – милости прошу. Все что найдете-ваше” Последние слова были написаны с хитрой улыбкой , сопровождающейся едкими смешками. Повесив табличку, фигура распрямилась и сделала странный жест пальцами обоих рук, смотря прямо на свой дом. Что-то, пробубнив себе под нос, фигура развернулась и пошла вон со двора. Её уход не сопровождался лаем собак, плачем детей, стенаниями женщин, крикам мужчин и даже карканьем ворона. Почему же так у неё дела обстояли? Все было проше чем, кажется - ни мужчин, ни собак, ни детей - ничего этого попросту не было. Фигура жила абсолютно одна и её это вполне устраивало. Лишние глаза, уши,… да и рты, рты в особенности, лишние! Но, право слово хватит об этом! И так фигура шла, то есть уходила прочь. Пройдя двор и дойдя до калитки, она обнаружила что ни какой калитки нету. Только пара деревяшек, торчащих из земли. “Хм, давненько я не выходила из своего дома… пешком. Никак не могу привыкнуть… “ Взглянув последний раз на свой дом, фигура направилась в сторону леса, примечая тропку по которой она ходила много лет назад… Она шла по лесной тропе, примечая все, что можно было приметить. Каждый шорох, каждый кусочек земли, каждый поворот, с интересом разглядывала деревья. Настолько увлекшись созерцанием открывшейся ей картины, фигура совсем не заметила как сумерки, уже в начале её пути, бывшие довольно плотными, сейчас сгустились окончательно и превратились в почти непроглядную тьму. И как у любой возможности есть предел, так и у нашей фигуры были свои зрительные пределы. Рассматривая очередную кочку, фигура не заметила поваленного дерева, лежавшего на дороге, и, запнувшись об него, растянулась во весь рост, уткнувшись лицом в грязь тропки. “Проклятье, проклятье проклятых! Фигура, медленно поднялась, отряхиваясь. “Эх, вот до чего доводит *дальше идет, странное слово, состоящее из немалого количества букв и звуков. Все бы хорошо, да только сам автор не знает это слово, и поэтому оно приведено здесь не будет. Но он очень надеется, что когда слово будет понято, он обязательно добавит его в повествование. Но когда это еше будет… * Фигура поняла что дальше так продолжаться не может. “Видят эти деревья, мне совсем не хотелось этого. Но и больше падать я не намереваюсь. “С головы фигуры упал капюшон. Найдя взглядом луну, она странно посмотрела на неё. Свет этого ночного светила отразился в её глазах… Фигура щелкнула пальцами. Если кто нибудь в тот момент взглянул бы в её глаза, то в ужасе бы отпрянул - глаза светились ярким, бледным светом. Фигура осмотрелась: мир вокруг преобразился - теперь то, что ранее было лишь темным и неясным пятном, приобрело вполне четкие очертания, поросшего мхом ельника. “Передача ночного зрения сработала как всегда”- фигура усмехнулась и продолжила свой путь. Ночь только вступила в свои права, а путь был еще очень далек. Фигура решительно пошла вперед, не отвлекаясь более на всякого рода темные кочки, и внимательно смотря себе под ноги. Казалось, дальнейший путь через лес пройдет без приключений… но нам всегда кажется совсем не то, что есть или будет на самом деле…


       Конец Первой Главы.







       Глава Вторая. Груши Дракона.
       

Ночная пора. Что мы знаем о ней? Знаем то, что она полна сюрпризов, опасностей… Но неважно , что мы знаем еше, важно лишь количество сюрпризов, именно сюрпризов, ибо опасности предсказуемы, а сюрпризы они на то и сюрпризы, чтобы быть неожиданными. Фигуре было известно про опасности, но она понятия не имела о сюрпризах. Вскоре выяснилось, что очень даже зря…
 
Путь существа в плаще с капюшоном продолжался. Вокруг порхала гнетущая тишина, опуская и поднимая свои тяжелые крылья словно нетопырь-косохвост. И хотя этот вид гигантских летучих мышей, распространенных преимущественно в Захолустье и не обитал здесь любому, оказавшемуся сейчас на месте нашей фигуры, было бы весьма и весьма не по себе. Им бы завладел настоящий животный страх, древний страх человека и ему подобных перед темнотой и тишиной, а в этом случае тишина была не просто тишиной равно как и темнота не была просто темнотой. В этом случае была - Темная Тишина, что куда страшнее её проявлений, взятых по отдельности. Любой бы поддался ему, этому страху, любой, но не фигура. Её нельзя было описать такими едкими определениями как “обычный”, “нормальный”, “ такой-же”. Носящему капюшон не стало страшно. Ему стало скучно. И он стал сначала насвистывать, а затем и напевать песенку, будто специально всплывшую из глубин его покореженной памяти. Он машинально подумал про лютню, но не тут то было. “Эх, чертов идиот, как я мог оставить её дома? Ну да, ладно, надо будет приобрести еше одну, когда буду в городе…” - С этими словами фигура запела. Не то что бы чистым и приятным голосом, отнюдь, голос звучал так, что про такого обычно говорят: “Да вроде и голоса-то нет, да и поет кое-как, не в ноты”. Но внутренняя сила обладателя голоса, способная двигать горы и выкорчевывать деревья, заставляла слушать песни в его исполнении и не замечать вокруг ничего, пока песня не кончится. Слова песни полились, падая и возвышаясь вновь…

По зеленым лугам, по скалистым брегам
Пробегал как-то раз белый кролик.
Он от волка бежал, он от волка дрожал,
Он боялся упасть в сине море.
Он бежал то вприпрыжку, он бежал то в прыг-скок,
Убегая от страшного волка.
А за ним, с жутким треском,
Бежал себе волк,
Посыпая на землю иголки.

Эх, зайчен, эх, зайчен,
Куда ж тебя несет...
Если я тебя зарежу,
То мне бог пошлет.
Эх, зайчен, эх, зайчен,
Стой-же наконец!
Я тебя сейчас прирежу…
Все! Тебе конец!

Так сказал наш сытый волк,
И понесся дальше.
А тот кролик вдруг упал,
Запнувшийся об пальши.

Волк к кролюхе подбежал,
Замахнувшись лапой.
Смерть стоит в глазах кроля.
Надо слушать папу…

Волк уж замахнулся…
Вдруг упал навзничь.
СтрелоЮ пронзенный,
Как презренный лич.

Эльфы рядом жили,
Увидали бой.
Вовремя поспели -
Кролик наш живой.

И вот снова кролик
Бродит по лугам,
Радуется солнцу,
Сёвам и полям.
А тот волк забавный,
Что за ним бежал,
Сгнил уже наверно,
Больше не дышал…

Песня была окончена. Фигура пару раз кашлянула, словно у неё болело горло, но это было конечно же не так. Существо обладало своеобразными манерами, одной из которых было обязательное покашливание после публичного исполнения какой-либо песни. Слушатели всегда говорили, увидев кашляющую фигуру, что дескать: ”Вот как здорово поет, аж горло до хрипоты надрывает!”. И частенько давали за представление больше денег, чем обычно. Но не в этот раз. В этот раз песня не нашла ни одного слушателя. Но это если смотреть с позиции наблюдателя, возжелавшего денежного поощрения. Слушателей было полно: деревья, мошки, жуки, хвоя и даже почки листьев. Просто все дело было в том, что они никак не отреагировали на эти звуки в ночи.
“Ну и ладно”- сказала фигура, - найду тех, кто адекватно воспримет мои стихи” (это была ирония, ибо фигура прекрасно понимала, что адекватно воспринять ее творенья может только весьма пьяный, или будучи сам совершенно неадекватным человек, ведь стихи, что она писала, были насквозь пропитаны идей неадекватности). Надвинув на голову капюшон, она пошла вперед, преследуя вполне конкретную цель, как волк, который преследует свою добычу, или кенгуру увидавшая, что её ребенок выпал из этой, до коликов в животе неудобной сумки, хотя чаще всего эту часть тела называют “карман”, и отправился на ближайшую стоянку пустынных зверей, которых местные ласково зовут “кудлатые коти, которые – знают-где-искать-мясо-убитых-животных”. Впрочем, не суть важна, что будет с волком и его добычей и что сделает кенгуру, увидев свое дитя, радостно ковыляющему к пустынным зверям, и что произойдет с фигурой, когда она наконец начнет преследовать свою цель, а не старательно начищать свою обувь кремом “Лесной Ходок”, успев основательно подустать пока все это рассказывалось. Важно то, что всех троих объединяет одна цель, своя собственная цель, к которой они идут, перемещаются, ползут иль прыгают - все едино.
Покончив наконец с начищением своей обуви и поправив вновь некстати съехавший капюшон, фигура твердым шагом по мягкой лесной тропке, покрытой хвоей деревьев, направилась дальше.
Далее мы можем наблюдать случай, чуть было не переключивший жизнь героя с положения “ON на “Off”, серьезно поимел место, через 233 метра, точно измеренный двумя деревянными табличками, крепившимся на деревьях и на прилегающих к ним кускам почвы. На первой из табличек была кое-как вырезана цифра 0 , а на другой цифра 233 . Расположены они были, как несложно догадаться, на расстоянии 233 метра друг от друга. Какой безумец сделал эти таблички, и главное - отмерил это расстояние, используя только две цифры и две поверхности на тот момент, это осталось необъяснимой загадкой природы, хотя в последствии, ровно через 233 года с того момента, как фигура дошла до цифры 233, ученые выдвинули гипотезу, ставшую основной и заключаться она будет в том, что, столбов было как раз 233, но под действием времени или каких-либо других обстоятельств, они просто-напросто прекратили свое, по сути бесполезное существование, а вернее стояние на земле, поддерживаемое деревянной палкой, неизвестно кем выструганной, или висением на стволах деревьях, будучи прибитым гвоздями. Насколько верна будет эта гипотеза нам не важно, важно то, что будет через определенное кол-во метров и единиц времени, что уж не как не внесешь в разряд гипотез, ибо это действительно произошло…
Существо в длинном плаще с капюшоном шло по дороге, отмеренной этими двумя цифрами - 0 и 233.Что-то таинственное и страшное было в этих числах. Но что? По мере продвижения фигуры обстановка все больше и больше накалялась, раздуваясь и увеличиваясь в обьеме, напоминая морскую рыбу - Йожа, который раздувается, как шар в момент, когда его хотят превратить в предмет обихода желудка, или просто, когда ей этого хочется . Сказать, что фигуре было не по себе - не сказать достаточно. Ей было Очень Не По Себе. На дороге стали появляться странные следы непонятно каких животных, а в чащобе по бокам стали мелькать чьи-то странные темные контуры. Фигуре начинало казаться , что она слышит чьи-то голоса. .. “Нет, это лишь перешептывание листьев, не могут же деревья говорить?” – убеждала себя фигура. Оно и правда - ночка выдалась ветреная. И тут её внимание было привлечено одной деталью. Она внимательно всмотрелась в ближайшее дерево весьма странной формы, чем-то напоминающем гигантскую грушу только грушу не в ширину, а в длину. Вглядевшись еще повнимательней, фигура приметила следы когтистых лап, будто кто-то подошел к дереву и стал его колошматить на манер боксерской груши с разницей в том, что боксер использует кулаки, а не когти иже с ними. Фигура насторожилась: “Рассвет еше не скоро… а если тут обитают упыры и вомпыры?”. Делать было нечего. Фигура достала из своей дорожной сумки новый разрекламированный товар - “Живой Порошок свободного действия для обострения чувств”. Он пересыпал на руку щепотку с порошком и нюхнул его. Но к несчастью нашего героя торговец, продавший ему товар, забыл упомянуть о возможных побочных эффектах.
Возможно это произошло от того, что он слишком увлекся, расхваливая свой товар, и банально позабыл такую простую вещь. А может просто не захотел. Но в любом случае мы никогда не знаем из-за чего произошло это досадное недоразумение. Т.к торговец продавший порошок сейчас быстро погибал, удушаемый вором, который знал о эффектах живого порошка и решил их испробовать в своем нелегком труде. И надо признаться - ему повезло: он понравился живому порошку (ведь побочные эффекты были обусловлены отношением порошка к принимающему, на то он и живой) и получил необходимые эффекты обостренной чувствительности, заодно прихватив у задушенного торговца немало его личных и не очень вещей, ибо ему они теперь были без надобности.
А вот фигуре не повезло: по причинам, известным только порошку, - она ему не понравилась. Эффекты этой неприязни не заставили себя долго ждать - порошок был быстродействующий. Через этак 10 единиц времени фигура увидела зайца, убегающего от волка. Заяц отчаянно пытался скрыться от погони, совершая воистину огромные прыжки. Волк не отставал - он сидел на гигантском горностае, волчьем ездовом животном, и хлеща его по бокам своим хвостом, орал что-то нецензурное вслед зайцу. Они взбежали на холм, где стояла фигура, и пронесшись мимо нее, побежали в сторону моря. “Постойте, постойте, откуда тут холм?? Какое море??? Это же лес!!!! Черт возьми, заяц, волк… “. Тут до него стало доходить, что происходят события из его недавно спетой песни. Это же моя песня?!?!?!? Что за… откуда тут горностай, его не было!!, – если бы кто-нибудь, каким-то богом затесавшийся в этой лесной глуши, проходил бы мимо, то увидел бы безумно смотрящую вдаль, размахивающую руками и кричащую на сосновый бор, что он украл ее песню, фигуру. Последствия от действия порошка продолжались. Картина становилась все страшнее и вдруг в волка, уже почти догнавшего зайца… попала стрела, пробив его спину и сбросив с ездового горностая. Фигура повернулась, ожидая увидеть эльфов, как в её песне, но сюрприз уже ждал. Из-за дерева вышел здоровый, бородатый мужик в порванном местами и основательно потрепанном охотничьем костюме. Сплевывая и почесывая задницу, он со словами “ Бл*, опять не того“, дошел до трупа волка, не удостоив фигуру ни единым взглядом, и пнув тело проорал: “Опять ушел, су*a, гад!”. После чего достал длинный охотничий нож и принялся освежовывать тушу волка. Фигура смотрела на это с глазами полными слез и приговаривала: “Как они могли так извратить мою песню! Этого не было, не было”. И тут мужик, будто сняв с глаз повязку, увидел фигуру. “Че пялишься, не видишь - работаю”. И тут мир померк перед глазами фигуры, вследствие того, что она сама того не видя забралась на высокую кочку, не видя перед собой ничего кроме мужика и волка. Она сделала несколько шагов вперед по направлению к мужику, но в действительности она шла вовсе не к ним, по краю кочки, за которым был небольшой обрыв. Естественным образом ударившись головой, фигура оказалась в состоянии, у народа именующемся не иначе как “обухом по голове”.

       Прошло 27 минут…

Существо в плаще очнулось. Оно все помнило прекрасно. Помнило дорогу, порошок, мужика . Но не помнило как оказалось в этой странной роще, хотя вряд-ли у кого-либо повернулся бы язык назвать ЭТО рощей. Фигура находилась в месте, в котором деревья стояли практически ровным кругом. Казалось бы что удивительного - круг и круг, такое часто можно видеть в местных лесах. Но фигура могла биться об заклад, что ТАКОГО нет больше ни в одном лесу. К верхним веткам каждого из деревьев в круге было привязано по кожаному мешку набитого чем-то многочисленным, но должно быть мягким, что можно было судит по форму мешков. Все как один были похожи на боксерские груши, часть - на просто кожаные мешки, набитые чем-то. Кто их тут развесил и зачем- был большой вопрос. Но куда больше фигуру заинтересовало другое - кожа, из которой были сделаны мешки. Даже короткого взгляда было достаточно, чтобы понять, что материал, использовавшийся при создании мешком, был ни чем иным как Драконья кожа. Один этот факт вызывал в большинстве людей два желания. Первое: хватать мешок и не важно что там, и бежать со всех ног отсюда. Второе и менее оригинальное желание - бежать со всех ног Как Можно Скорее. Ибо тот у кого есть мешки из Драконьей кожи либо купил их или украл, что уже означает что он может быть опасным врагом. Но о втором варианте даже не хотелось думать. Тех, кто убивал драконов, можно было ставить на один уровень с известными героями, например таким как Мордабьюбар РазрушительПивныхбочек, разбивший ровно 146 тысяч морд и вполовину больше бочек. Но даже он никогда не стал бы даже пытаться убить дракона.… И тогда напрашивается вывод: кто же это? Ответ может ужаснуть даже весьма искушенного человека. И тут он заметил то, что заставило его нервно сглотнуть - он увидел следы когтей на деревьях. В точности такие же, какие были на том дереве странной формы встреченным им ранее . ”Значит это существо может быть где угодно… стоп. Сейчас ночь. Многие чудовища уже спят. Если посмотреть вокруг, то можно понять, что я попал ни куда-нибудь, а в самое логово монстра.” Поджилки затряслись у фигуры. Она нервно начала вспоминать то, что могло бы помочь… но единственное заклятие, которое она сейчас помнит- это ночное зрение, которое до сих пор продолжало действовать. И тут очередное удивление, переходящее в панику, затмило её взор. Она увидела под деревьями что то пересыпающее - желтое, блестящее при лунном свете. Подойдя поближе, фигура поняла, что видит песок. Перед собой, в лесу. Слов не было. Но уж не знаю, что с ней произошло, но в ней вдруг проснулся исследователь, и она решила осмотреться и не паниковать. Она стала ходить вокруг и с каждой секундой ее все больше и больше терзали сомнения на счет того, КТО тут живет. Увидав заметно примятую траву, словно на нее положили половину элефанта, не ясно как тут поместившегося, сомнения начинали таять. И когда она повнимательней изучила царапины от когтей, оставшиеся на деревьях, она почти поняла к Кому попала. Еще бы немного и догадка возникла в её мозгу, она бы поспешно ретировалась… но разгадка возникла не в ее мозгу. Она возникла неподалеку от нее. Послышалось шуршание в кустах, фигура посмотрела в ту сторону своими неглазами - и спряталась за дерево. Наивное укрытие, надо полагать, когда на тебя движется Это. Кусты разошлись в стороны, пропуская сквозь себя массивное тело. То, что надвигалось к месту где пряталась фигура, можно описать примерно так: сильные пятипалые лапы с большими, не втягивающимися когтями, морда со словно специально наточенными клыками, крепко сидящих на мощных челюстях, находящихся на крупном и немного удлиненном черепе с проглядывающей мощной шеей, и крупным телом, в котором грамотно распределены жир и мышцы. На расстоянии всего пяти метров от нашего героя остановился не кто иной, как Медвед…
       
       Конец Второй Главы.