Первый снег

-Дорогая, почему Вы на столько скрытны? В чём дело?
-...
-Снова молчишь. Почему?
-...
-Да скажите хоть что-нибудь, Маркиза!
-Что? Какой в этом смысл?
-...
-Вот. Теперь Вы молчите. Ну хотя бы подвиньтесь, а то я уже почти вся промокла.

Мы сидели на периле балкона, всматриваясь в туман. Ни в одном окне соседнего дома уже небыло света. Все спали. Наступила ночь. Капли дождя резво пролетели мимо нас и разбивались об асфальт. Мы сидели на периле балкона под его огромным черным зонтом. Он почему-то всегда приходит ночью. В дождь. Иногда, отойдя подальше от края, чтобы не намочить инструмент, он играл на скрипке. Всю его музыку пронизывало одиночество, как нитка беспощадно пронизывает жемчуг. В такие моменты мне кажется, что мы одни в целом мире, что нет никого, что никогда не наступит утро и никогда не начнется повседневная суета. Мы сидели на периле балкона, слушая дождь. Вдруг он встал и сложил зонт. От внезапного шороха где-то внизу он упал, но зацепился крючком зонта за перилку. Медленно поднявшись, словно в нем нет ни грамма веса, и встав на ноги на то же место, он ухмыльнулся и стал карапкаться с помощью своего зонта-трости все выше и выше, а дальше как бабочка перепрыгивать с крыши на крышу. Только когда его темный силует и незаменимый фрак(по-видимому черного цвета) были еле различимы вдали, я увидела, что он забыл свою скрипку. Я аккуратно занесла ее в комнату и открыла футляр. Там была только записка: "Я скоро вернусь и, как всегда, из дождя. Не грусти, хоть тебе это безумно идет!" Я снова вышла на балкон. Он стоял на крыше соседнего дома и играл на своей скрипке. Увидев меня, он перестал играть, но музыка, все та же грустная, полная одиночества музыка, продолжала литься.
-Я вернулся сказать, что просто вышел покурить! До следущего дождя, Маркиза!
-До следущего дождя!

А утром все было в снегу. В первом девственно-белом снегу..