Две малосвязанные друг с другом зарисовки, написан

       
       ДВЕ МАЛОСВЯЗАННЫЕ ДРУГ С ДРУГОМ ЗАРИСОВКИ, НАПИСАННЫЕ МЕЖДУ НОЧЬЮ И УТРОМ
       I
Медведь не даром стал символом этих дебрей, где храпит в своей тёмной берлоге косматое, могучее и непобедимое, как Скука, древнее Невежество, суровый страж холодных равнин, мрачных лесов и высотных пещер, заселённых потомками Хама. Как сильны они здесь и как много их наплодилось! Чуть ли не каждый день встречаешь ты их тупые и жирные лица, напряжённые и злые, точно морды голодных свиней. Их злоба изливается на тебя грязными помоями, которые, по-видимому, заменяли краски тому неумелому или безумному Художнику, что намалевал их жуткие рожи и медвежьи силуэты на, и без того чудовищной, картине человечества, которая, покажи её во всей «красе» и полноте, привела бы в изумление Босха и заставила Фрейда поморщиться!
Но пошлым гримом двуличья и Лжи покрывает эти дикие физиономии грубое, варварское Ханжество. Они прячут свой мусор под алтарём, они зашивают свои нечистоты в ладанки, а их черти лукаво поглядывают с икон и напрестольных распятий – давнего и самого надёжного своего укрытия! Так медвежья дикая злоба сочетается в них с воистину крысиным коварством….
Кто может избежать их тошнотворного прикосновенья и выдержать смрад их дыханья и душ?!! Они царят здесь, как обезьяны в давно забытых и оставленных храмах, как черви – в гниющих гробах и разлагающихся трупах! Их фекалии и блевотина – вот цемент, скрепляющий стены тюрем, выросших гигантскими каменными грибами посреди северных равнин. И здесь уже не забудешься, воспаряя душой в дали величественной эпики, читая знаки прошлого и грядущего, заглядывая в лица созвездий – свирепой вьюгой ворвутся потомки Хама в твои мысли и в строки, которыми будешь ты улавливать, как сетями, свои мысли, кусачим снегом заметут они всходы твоего Воображения и превратят твои сады в мёртвую пустошь!!!
       II
Я видел, как странное существо, с лицом, подобным фарфоровой маске и с крылья бабочки, сотканными из шёлка, шло по улице, серой, узкой и гадкой, как речь уголовника. Люди смотрели на это смешное и несуразное чудище с нескрываемым отвращением, а дети, будто бешеные собаки, кидались на него, бросали камнями и грязью в лицо и отрывали кусочки от крыльев. Угрюмые прохожие с учтивым презрением вежливо отталкивали непонятное существо в сторону, но оно продолжало ползти по дороге. И вдруг навстречу ему выползло иное создание, похожее на него, как отражение в надтреснутом зеркале. Его крылья были больше и красивей, но никто не решался даже подойти к ним – ни то что прикоснуться! Его лицо было грозным и холодным, а взгляд прожигал, как кислота. И, разинув пасть, оно кинулось на то, первое, и проглотило его, как заглатывает различные предметы вечерняя тень. А после, рассмеявшись, расправило оно свои мощные и широкие крылья, взлетело ввысь и скрылось в бесконечности пасмурного неба, оставив неописуемый страх на лицах всех увидевших его….