Семск. Пыльная буря

 
       
       
       Ярко светит солнце, на синем небе – ни облачка. Несколько дней, не переставая, дует ветер, народ с тревогой поглядывает в сторону солдатских казарм. Там, на западе уже появилась на горизонте тёмная полоска. Сначала такая узкая и безобидная, она разрастается, быстро приближается, заволакивая всё небо. Быстро наступают сумерки.
       Женщины загоняют ребятишек по домам, плотно закрывают окна и двери. Сейчас в квартире несколько минут будет темно, как в погребе. Такое ощущение, будто на землю накинули тяжёлое грязно-жёлтое одеяло. Становится трудно дышать. За окном шум, вой, что-то громыхает,слышится звон разбитого стекла( где-то не закрыли, как следует, форточку или балконную дверь), часто в окно видно, как проносятся совсем рядом, задевая и царапая стёкла, огромные шары "перекати-поля". Закладывает уши, как в самолете. А у меня часто при этом идет носом кровь, это при моём-то малокровии. Но так происходит у многих, поэтому мы особенно не заморачиваемся. Весь этот кошмар продолжается недолго, потом небо снова становится высоким и чистым, снова палит солнце, и несмотря на то, что не упало на землю ни одной капли, говорят: прошёл «семипалатинский дождь». Каждый раз после него приходится делать в квартире влажную уборку - всё покрыто слоем пыли, даже зимой.
       
          Ненавижу пыльные бури. С ними у меня связаны самые неприятные воспоминания. Из Минска я привезла в Семипалатинск комплект необыкновенно красивого постельного белья, подаренного кем-то из друзей нам на свадьбу. Белье было белоснежным, расшито кружевами. «Требует деликатной стирки» – было написано на бирке. О, это надо было видеть,как я, худая и беременная, стирала огромный пододеяльник в тазу в нашей маленькой комнатушке. Вообще-то бельё мы отвозили в стирку в прачечную, но такое бельё было жалко, и я решила выстирать сама. Умывальник, где можно было набрать воды, был в конце бесконечно длинного коридора. Воду нагревала в большой кастрюле на керогазе. После стирки грязную воду нужно вынести в туалет. Это - только летом, потому что зимой там часто перемерзали трубы, и не то, что стирать – в туалет мы часто ходили в аэропорт.         
         Стирала я по частям: старательно терла в мыльной воде сначала один уголок, потом второй и так до бесконечности. Потом так же полоскала и выжимала, стараясь выкручивать «деликатно». Закончив стирку, я вынесла таз с бельём во двор, протёрла веревку и аккуратно развесила свой красивый пододеяльник, простынку, две наволочки. Постояла, полюбовалась как трепещет на горячем ветру моё бельё, пожалела, что никого нет во дворе, и никто, кроме меня, не видит эту красоту неземную, и пошла домой.
        На первом этаже в линкоре был военторг, очень удобно, зашла прямо с пустым тазиком, купила бутылку молока, встретила соседку, только что вернувшуюся из отпуска, разговорились...
        В магазин заскочили запыхавшиеся чумазые лейтенанты, посмотрев друг на друга, начали хохотать: «Конец света, девчата! Апокалипсис!»
       
 – Ты что, Галка?! Тебе плохо?! Ты куда?! Какое бельё?! Туда нельзя!» Продавщица потом рассказывала, как я всех напугала. Думали, что придётся вызывать Скорую. Белая, как стенка, с огромным животом, вот-вот рожать, пытается девчонка выскочить на улицу, прямо в этот ад…
       Да никуда я не рвалась. С трудом открыв дверь, не увидев перед собой ничего, поняла, что всё пропало… Я даже потом снимать «это» с верёвки не пошла. Поднялась к себе в комнату, легла, отвернулась к стене. Соседки набежали, уговаривали, успокаивали, обещали всё исправить: у кого-то уже была стиральная машина «Белка», кто-то привёз из отпуска отличный стиральный порошок, кто-то ещё знает такой способ отбеливания!
       – Это белье требует деликатной стирки! Там кружева! Это нельзя в стиральной машине! – рыдала я. Соседки стояли, с сожалением смотрели на ворох серых с жёлтыми и черными разводами тряпок с кружевами, противно пахнущих пылью и полынью. Молчали. Ну, что тут скажешь. Грязь за каких-то пятнадцать минут так въелась в мокрые волокна ткани, что никакими силами невозможно было отстирать это бельё. Мы всё же отнесли его в прачечную. Из-за кружев его там не хотели принимать, заставили написать расписку, что не будем предъявлять никаких претензий...в случае чего. Уж чем там его, в этой прачечной, стирали, не знаю. Белье после стирки теперь пахло не пылью, а хлоркой, все разводы исчезли. Оно стало ровно серым. Навсегда.