Призрачное пламя. Глава 2

Глава 2

Эйдана проснулась среди ночи, будто от толчка. Сердце неистово билось в груди. Тело сотрясала дрожь. Ночная сорочка взмокла от пота. Расширившимися глазами, всё ещё находясь во власти сна, вглядывалась она в ночную тьму, сквозь которую постепенно проступили знакомые очертания спальни. Переведя дух, она повернулась вправо, там, где должен был спать Ларк. Постель была пуста. Смятая подушка, скомканные простыни ещё хранили тепло мужа.
- Ларк! – позвала она. – Ларк, где ты?
Тишина. Мужа рядом не было. Она провела рукой по простыне, словно для того, чтобы убедиться, что его и в самом деле нет. Некоторое время сидела, не шевелясь, вспоминая сон, который закончился столь страшным пробуждением, ожидая, что вот-вот раздадутся знакомые шаги и Ларк войдёт в комнату. Затем решительно поднялась, зажгла светильник, стоящий у кровати на столике, и вышла из комнаты. Возможно, он пошёл в комнату сына? Последнее время Марвин спал очень беспокойно, часто плакал и кричал по ночам.
Пройдя в комнату сына, Эйдана застала там лишь Офку, мирно дремавшую в широком кресле у постели сына. Марвин спал, сладко причмокивая во сне. Посмотрев на сына и отбросив с его лба вьющуюся пепельную прядь, она вернулась в спальню. Ларк не объявился. Тогда Эйдана принялась разыскивать его, переходя из одного покоя в другой. Она миновала длинные коридоры и просторные залы, поднялась на башни и спустилась в подвал. Мужа не было нигде. Постепенно ею овладевал страх. С тех пор, как Ларк решил жить в Замке ветров, они не расставались. Он даже забросил охоту и пристрастился к чтению старинных манускриптов, которые во множестве нашлись в библиотеке замка. Изредка вместе посещали они долину, навещая друзей, Стана и Руту. Спустя год после свадьбы у них родился сын, Марвин. Мальчик рос подвижным и любознательным. Эйдана частенько слушала жалобы приставленной к нему Офки на то, что с мальчонкой нет никакого сладу. Мальчик то и дело убегал из замка в Золотой лес и бродил по нему, пока нянька тщетно звала его, бегая по коридорам и залам жилища. Непоседа и сорванец, Марвин частенько бывал наказан за шалости. Родители старались проявлять строгость, но в то же время души не чаяли в своём сыне.
- Но где же Ларк? – спросила сама себя Эйдана. В последние дни она стала замечать, что с ним творилось что-то странное. Началось это месяца три назад. Они почти перестали разговаривать, словно стена отчуждения выросла между ними. Даже близость не доставляла того удовольствия, что было раньше. Всё реже и реже слышала Эйдана от мужа слова любви. Ларк то и дело погружался в какую-то непонятную задумчивость. Часто поднимался на северную башню и часами стоял там, созерцая окрывающиеся перед ним дали. В эти минуты он никого не слышал, и Эйдане приходилось по нескольку раз окликать мужа. На её расспросы он с неохотой отвечал, что его неудержимо тянет на север. Однажды даже, раздосадованный настойчивыми вопросами Эйданы, он грубо ответил ей, что ему душно в замке, и хотелось бы повидать северные края, о которых он много наслышан, но где никогда не был.
Эйдана вернулась в свою комнату, надеясь, что Ларк всё же объявился, но нет. Его не было. Пытаясь справиться с охватившей её паникой, она открыла шкаф, стоящий у стены меж двух окон, и извлекла из него небольшое круглое зеркало. Долго вглядывалась в серебристую гладь, затем, произнеся заклинание, провела ладонью по поверхности зеркала, вызвав лёгкое колебание. На поверхности проступил смутный расплывчатый образ. Она вгляделась в знакомые черты.
- Ларк, - тихонько позвала она, - где ты?
- Чего тебе? – услышала она голос мужа, заглушённый непонятным шумом.
- Я беспокоюсь. Где ты, отзовись!
- Отстань. Не беспокой меня, - ответил он, и образ в зеркале исчез.
Эйдана не на шутку рассердилась. Отстань?! И это всё, чего он удостоил её? Поначалу ей овладел гнев, но постепенно она задумалась и стала припоминать тот ряд странных событий, что случился в последние полгода.
Сначала на Зартан обрушился мор. Неведомая болезнь вызывала гибель скота, затем наступила засуха, и земля дала столь скудный урожай, что зартанцы с ужасом ожидали прихода зимы. Но и на этом беды не кончились. Вслед за засухой пришли дожди. Они лили дни и ночи напролёт, превращая землю в непролазную грязь. Охотники с большим трудом выбирались по этой грязи в леса, но дичь перестала попадаться, и им частенько приходилось возвращаться в дома с пустыми руками. Голод грозил всем жителям Зартана. Эйдана пыталась помочь, но все её усилия ни к чему не привели. Она прочла все книги, что нашлись в Замке, и применила все известные ей заклинания, но тщетно. Казалось, будто какая-то злая сила сводит на нет все её усилия. Особенно её беспокоило состояние Руты. Молодая женщина, ставшая главной жрицей клана, в котором некогда жил Ларк, потеряла при родах двоих детей двоих детей, близнецов, мальчиков. Оба младенца родились мёртвыми два месяца назад. Стан, души не чаявший в жене, ничем не мог утишить её горе. Она почти ничего не ела и почти не спала. От жизнерадостной хохотушки осталась лишь тень. Единственным утешением для Руты была её дочь Миола, которая родилась в одно время с Марвином. Это дитя, которое единственное удалось сохранить Руте, находилось под её неусыпным надзором. Мать не сводила взгляда с дочери, следила за каждым её движением. Не лучше обстояли дела и у других родовичей. Турич, став главой клана, установил новые порядки, которые пришлись по душе большинству членов клана. Родовичи стали ездить в другие поселения края, иногда выбирались и в большие города, вели торговлю. Мирра и Рин уехали и попытались восстановить поселение Волтовичей. К сожалению, они не взяли с собой Форга, бывшего вождя, и Ирму, бывшую ворожею, которые остались в клане Турича и потихоньку мутили воду, сталкивая лбами родовичей. Особенно это удавалось Ирме, большой мастерице затевать всякие склоки и смуты. Вот и теперь, в трудные времена, она, вместо того, чтобы помочь родовичам и новому главе клана, только вызывала лишние ссоры своими нашёптываниями, стараясь свалить всю вину за постигшие клан несчастья на Турича и Руту. Ларку, который близко к сердцу принимал всё, что происходило в его родном клане, часто хотелось вмешаться, но Эйдана не позволяла ему этого. Она считала, что родовичи должны сами разобраться во всём. Зачастую они часами спорили и ссорились по этому поводу. Их последняя ссора была настолько яростной, что лишь неожиданное вмешательство сына остановило Эйдану, готовую наброситься на мужа с кулаками. После они несколько дней не то, что не разговаривали, даже не смотрели друг на друга.
Но не это больше всего беспокоило Эйдану. Поведение мужа, вот что волновало её. Она видела, как постепенно они становятся чужими друг другу, как Ларк отдаляется от неё, и не могла понять причин столь странного отчуждения. С тоской вспоминала она те дни, когда их жизнь была полна любви, доверия, тепла и нежности. Теперь же муж казался ей чужим человеком, каким-то незнакомцем, случайно встреченным на пути, унылым и вечно недовольным, а не тем полным света и жизнерадостности молодым мужчиной, за которого она выходила замуж. И вот теперь его нет. Он исчез. Исчез неизвестно куда, и она даже не имела представления, где его искать. Весь остаток ночи просидела Эйдана без сна на постели, дожидаясь рассвета, того момента, когда первые ещё слабые лучи солнца окрасят в розовый цвет тонкие занавеси на окнах и разбудят птиц, встречавших пением каждое утро зарю. Тяжесть на сердце не давала ей заснуть, и она провела остаток ночи, вперив взор в никуда, погрузившись в тяжёлые, тягучие, мрачные раздумья. Ночное небо постепенно светлело, и вот, длинная бессонная ночь уступила место рассвету, но вовсе не такому, как ждала Эйдана, а хмурому, тихому, гнетущему. Ни пения птиц, ни солнечных лучей. Свинцовые тучи обложили небо, закрывая путь солнцу. Начал моросить мелкий нудный дождик.

Эйдана приказала начать розыски Ларка в Золотом лесу. Слуги, вышедшие в лес, вернулись в Замок возбуждённые и испуганные. Там, в Золотом лесу, на одной из полянок, окружённых высокими деревьями, они нашли тело.