Сияющие горы часть 12

МАТЕРИЯ
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Второй вид, к которой устремляется наша мысль – живая, одушевленная, но неразумная и не одухотворенная материя – растения, Флора, украшающая матушку землю.
Животные и птицы – третья категория, в которой уже появляются зачатки разума. Это живая, одушевленная, разумная, но неодухотворенная материя.




БЕЛАЯ ЛОШАДЬ
Мне всегда очень хотелось покататься на лошади. И никогда не получалось. У городских жителей вообще с этим туго. Коровы, гуси, даже куры жили где-то далеко, в другом мире. О том, чтобы покататься на лошадке, оставалось только мечтать. Представляете мою радость, когда в деревне Назарово, рядом с домом, который мы купили, я увидел белую лошадь. Она была совершенно белая и абсолютно независимая. Щипала травку во дворе наших соседей Беляковых, позади деревенского храма. Это событие пришлось на июнь 1993 года.
Подбегаю к хозяину кобылы, рассказываю про мечту… Он долго ржет. Выясняется, что белая лошадь – это древний мерин Серко, поседевший от старости. И вся независимость его от этой старости проистекает. Ему лет двадцать, а то и двадцать один. Для лошади уже долгожитель. Пахать на нем можно только с длительными перерывами. Вот он сейчас как раз и отдыхал.
Упросил я Белякова отдать Серко на время катания. Никакого седла, стремян и подобной ерунды в помине не было, вместо уздечки - привязан кусок брезентового троса сантиметров сорок длиной. Честно вам признаюсь, отсутствие сбруи совершенно не смущало, и даже когда скотина, шатаясь, повезла меня в первый раз по деревне, было ужасно приятно. Сбылась мечта, я покатался на лошадке, да еще, ко всему прочему белой. И представляете, она от меня сбежала. Здесь, наверное, и начинается история о белой лошади и поисках мечты.
На Троицу утром отправился я на кладбище помолиться об усопшем нашем земляке Анатолии. Погиб он в драке за передел разваливающегося Назаровского колхоза. История была темная, но Анатолий помогал нам после покупки дома. Выяснилось, что он тоже из Зеленограда, и мне хотелось как-то его отблагодарить.
Поехали мы вместе с внучкой наших соседей, десятилетней Танькой. За предыдущую этим событиям неделю я перекатал на Серко, большинство деревенских ребятишек. Научился ездить без седла, но, правда, только шагом. Вредный Серко никак на крики в ухо и биение пятками не реагировал и быстрее чем шагом не передвигался.
Сделаю небольшое отступление и немного расскажу о наших соседях, тех самых Ивановых, чья внучка стала свидетельницей описываемых событий. Это совершенно удивительные люди. Брат и сестра. Василию Петровичу тогда было уже за 70, и примерно столько же и Марии Петровне. Война разорвала их многодетную семью. Мария Петровна осталась в Ленинграде, попала в блокаду. Умирающую ее вывезли по «дороге жизни» и высадили в Лихославле как совершенно безнадежную. Родственники привезли в родное Назарово. Отпоили медом. Она поднимала колхоз, пешком проходя по сорок километров от Назарово до Лихославля. Никогда не была замужем. После перестройки обратилась к Богу. Души была абсолютно чистой и простой. Мы и наши дети очень ее любили и постоянно приходили в гости.
Василий Петрович - потрясающий рассказчик. Очень жалею, что не записывал его рассказы по свежим следам. В детстве он попал в дет.дом и после оккупации был выслан в Германию. Всю войну провел в лагере для пленных. Петрович рассказывал, как они приговорили предателя. Попытка сорвалась. Фашисты поймали маленького Ваську и ПОВЕСИЛИ. Надели петлю на шею, на плацу перед всем лагерем, а ему всего 14 лет. Чудом спасся. Оказалось, что у жены начальника лагеря был какой-то семейный праздник, в честь которого юный партизан отделался плетьми.
Петрович мечтал увидеть весь мир. И его мечта, практически неосуществимая в те годы, сбылась. Он стал боцманом. Побывал на всех континентах. Его жена жила в Питере, было двое детей - Анна и младший Петр. Татьяна – внучка - все лето проводила в деревне. С ней мы и отправились в совершенно казалось безобидное путешествие.
Кладбище в километре от деревни, в роще на холмике, справа от кладбища - небольшое поле, дальше глухой Тверской лес. Как шутят наши друзья, – Назарово - это конец цивилизации. Действительно так. Прошло больше десяти лет. Эту историю я записал в 2005 году. До сих пор здесь не берет мобильный телефон, и нет асфальтированной дороги. Так что в 1993 году размеры леса мне рисовались северной тайгой.
Серко я привязал к дереву на поляне рядом с кладбищем, на телогрейку усадил Таньку, чтоб сторожила, а сам отправился к могилке. Не успел отойти, Танька кричит. Смотрю, Серко отвязался и медленно к лесу топает. Я кинулся за ним… Ну, думаю, кляча, догоню, навешаю пенделей.
Вдруг моя белая лошадь ПЕРЕХОДИТ В ГАЛОП и как молодая скачет в лес. Я чуть не упал. Неделю она подо мной с ног валилась, а тут такая резвость вдруг проснулась. Сказал Таньке, чтоб подождала, а сам рванул за Серко. Травка влажная, пока бежал, успел заметить, что копыта оставляют сдвоенный след. Думаю, метров через пятьсот выдохнется, я его и догоню. Пробегаю два километра, сил уже никаких, а следы все такие же сдвоенные. Серко конкретно, чешет на рекорд. А что если не на рекорд, а в свой последний забег подался?
Мы когда с Ленкой только поженились, была у нас такая собака Булька. Карликовый пинчер. Он когда состарился, тоже так убежал, и бежал пока силы не кончились и сдох. Меня прямо в пот бросило. Окочурится моя «белая мечта» где-нибудь в лесу. Мало того, что два миллиона (старыми деньгами) Беляковым отдавать, его еще из лесу на тракторе придется волочь. Ну, влип. Точно, подыхать лошадка собралась. Поняла, поди, что заезжу в конец, и решила, в лесу на бегу сдохнуть. Свободной!
Я бежать перестал, тем более, что дорога кончилась и начались малоприметные тропки. Лес мне совершенно не знаком, ориентироваться не умею. Понимаю, что если эту дохлятину сейчас не найду, потом ее уже точно не отыщешь. Иду по следам. А они как были сдвоенные, так и продолжаются. Скачет Серко, моя «белая мечта» навстречу гибели от переутомления.
 Попадаю в болотце. Сначала по щиколотку провалился потом, по колено. С большим трудом выбрался на другой берег. Ага, следы тут как тут. Через метров сто-двести выхожу на огромное поле. Куда дальше, ума не приложу. Слава Богу, вдалеке услышал ржание. Серко, наверное, кончается, выдохся окончательно и решил поржать надо мной напоследок. Вот скотина!
Перебежал через поле, оно немножко вверх сначала, а потом вниз опускается. Показалась маленькая деревушка. Вдоль глубокой колеи ряд домов. На дальнем краю на скамейке дед сидит. Точь-в-точь Щукарь. В телогрейке, в треухе, махорку курит. Я спрашиваю: - Дед, белую кобылу не видал?
- Да это ж Серко, хороняка! Он от Беляковых сбежал в Воробьевку. К Гульке, прежней хозяйке! Второй раз бежит за год.
Вот я идиот. Ужасов себе нарисовал, а Серко, оказывается, домой поскакал. Лошади так часто делают и дорогу прекрасно помнят.
- А до Воробьевки далеко, - спрашиваю.
- Дык верст десять будет, с гаком,- отвечает дед.
В школе, путешествуя с экспедотрядом по Волге на резиновых лодках, мы уже натыкались на понятие – с гаком. В тот раз гак равнялся шестидесяти верстам.
       - Дед, а в километрах без гака, сколько?
- Да, поди, верст восемнадцать будет.
Вот здорово. Хрен с ними, с верстами, дойдем. Главное, известно куда. Настроение значительно улучшилось, зашагал я в Воробьевку, к Гуле. Думаю – хотелось мне на белой лошади покататься. Cбылась светлая мечта, а потом взяла, и сбежала. Надо мне ее найти и вернуться домой. Тогда сложится в моей жизни все просто замечательно. Гуля рисуется красавицей в сарафане, которая держит под уздцы белую лошадь.
Пока шел до деревни, каждый новый цветочек срывал и складывал в букет для Гули. К Воробьевке подходил уже с охапкой цветов. Кстати дорога возле деревни песком присыпана, и опять появились следы.
Представляете, ОН БЕЖИТ. Только шатает бедного Серко из стороны в сторону от усталости, потому что следы по синусоиде идут, зигзагами. Попробуйте в девяносто лет пробежаться через лес и болото.
Воробьевка оказалась огромной. Домов, наверное, двести, а то и больше. Гулю все знали, показали на дальнем краю поселка ее хату. Подхожу, носится по двору маленькая круглая тетка. Вы Гуля, - спрашиваю? Ага, говорит, - Гуля. Это Вам, - и протягиваю букет. Я за Серко пришел.
А моя «белая мечта» стоит в конюшне как ни в чем ни бывало и жрет сено. Я ему так обрадовался. Выдержал. Не хватил его «кандрашка», ногу не вывихнул, добежал! Значит, полдела по поимке мечты сделано. Осталось домой вернуться.
Гуля накормила меня помидорами с хлебом, носки даже старенькие нашла, я в болоте здорово промок, и в обратную дорогу отправился. Сел на Серко, а этот подлец опять шатается подо мной и быстрее чем шагом не идет. Но я-то знаю как он может. Мало того, что не скачет, на краю деревни встал столбом и давай орать, в смысле ржать. Откуда-то с поля целый табун ему на выручку ломанулся. Серко от меня отбивать.
Ну уж, дудки думаю, мечту я вам больше не отдам. Спрыгнул с него, ухватил за веревку брезентовую, которая вместо уздечки служила, и потащил упирающегося Серко в кусты. Табун вроде бы отстал, но комарья вокруг туча. Жрут меня немилосердно. Я сорвал веточку, опять забрался на Серко и стал себя обмахивать.
Вдруг эта скотина ВСТАЕТ НА ДЫБЫ и с места в карьер уходит в галоп. Вот, где собака порылась. Не понял я лошадиную душу. Он же всю жизнь на поле, кроме как кнута ничего не понимает. Серко и хлестать не надо было. Веточкой над ухом посвистишь, он скачет метров триста, потом пройдется, отдышится, опять скачем. В общем, жизнь наладилась. Добрались до деревни, где я Щукаря встретил, а он уже не один, парочка бабок лет под восемьдесят рядышком меня поджидают…
- Привет, казачок, поймал скотинку?
- Поймал, кричу.
Дед такой довольный, - приключение в деревне… Подарил мне моток веревки, метров десять, торты такой перевязывают. Я ею обмотался, а другой конец к уздечке привязал. Дед говорит: «А из Назарово еще одна лошадь сбежала, от нас в мертвую деревню ушла. Председателя вашего – Петра Андреича кобылка, сбегай казачок, слови коника». Ну, мне только в охотку. Нам, ковбоям, теперь все нипочем.
Мертвая деревня – домов около пятидесяти. Все брошенные. Вид жуткий. Тишина, скрип противный. И в одном загоне, действительно лошадь пасется. Мы с Серко к ней сзади подкрадываемся. Я собирался спрыгнуть, схватить за узду и гордо потом в деревню, к председателю привезти. Вот, мол, какой герой. Пока спрыгивал, зацепился ногой. Брякнулся со всего размаху, хорошо, не поломался.
Серко тут же обратно в Воробьевку попытался свалить, но я его к себе привязал, а председательская кобыла, побежала куда-то по дороге. Она стреноженная, скачет быстрее нас на четырех. Долго за ней гнались, пока не выбежали на асфальтовую дорогу рядом с Колмодворками, откуда она прямиком к себе в родной сарай зашла. И ни одна живая душа этого не видела.
Но если бы ни погоня, в жизни обратного пути в Назарово не нашел. А от Колмодворок до Назарово шесть хорошо мне известных верст осталось. По дороге встречается мотоциклист.
Скачешь, спрашивает как-то так испуганно, я говорю – скачу. Ну, скачи, скачи. Уже перед деревней, у кладбища мужик на «москвиче». Скачешь? Я говорю: да, скачу, скачу. Что случилось то? Он молча уезжает. Из всех окон, пока через деревню ехал, на меня смотрят люди, удивляются. Я ничего понять не могу. Подъезжаю к дому: стоит Лена, Полинка, тесть с тещей. В руках поднос держат, на нем закуска и рюмочка. Я, молча так Серко к забору привязываю, съел кусок хлеба с салом, выпил, жену поцеловал, потом такой мат моего тестя…
Оказывается, уже три часа ночи. Летом в Твери белые ночи, светло как днем. Сутки почти пробегал и времени не заметил. Уехал я в десять утра. Танька вернулась часов в двенадцать и никому ничего не сказала. В четыре меня хватились. Бросились к Таньке, она говорит: « Дядя Гена за Серко в лес убежал». Беляковы, естественно, сразу же догадались, что в Воробьевку. Ленка умудрилась где-то найти «газик», отыскать для него бензин (топлива в деревне не хватало)и съездить в Воробьевку к Гуле. «Да, был ваш казачок, час как на Серко ускакал». А в деревню, где Щукарь живет, на машине не проедешь. Только пешком или на лошади. Поэтому-то когда я возвращался, вся деревня уже была в курсе. Вот так закончилось это событие, которое повлияло на всю мою жизнь. Все-таки мне удалось поймать свою белую мечту и вернуться домой!




МАТЕРИЯ
ПРОДОЛЖЕНИЕ
И, наконец, четвертая форма материи – живая, одушевленная, разумная и одухотворенная материя – это мы с вами - люди. МАТЕРИЯ ПРОДОЛЖЕНИЕ
Ориентирование в материи – это расстановка внутренних ценностей человека. ЦЕЛЬ ОРИЕНТИРОВАНИЯ В МАТЕРИИ – НАУЧИТЬСЯ ОЦЕНИВАТЬ СЛОВОМ ТУ МАТЕРИЮ, НА КОТОРУЮ СМОТРИТ МЫСЛЬ.
Казалось бы, чего проще. Внутри каждого человека живет счетчик правды. Он находится над разумом и плохо подчиняется усилиям воли. Это врожденное чувство плохого и хорошего. Как правильно его назвать, – совестью, чувством справедливости, не знаю, но совершенно очевидно, любая наша мысль проходит через этот внутренний механизм. Возлюбить ближнего, как самого себя - стремление, заложенное на генетическом уровне.
Когда начинали ориентироваться в пространстве, точкой отсчета было наше собственное тело – мир внутренний. Первое, на что нужно обращать внимание в ближнем мире – люди, затем животные и растения, только потом вещи, предметы, стены.
Поднимаясь до событийного мышления, и ориентируясь во времени, мы точно так же начинали с себя, путешествуя по личным и историческим событиям.
Вспомните, что именно люди, определяли главные силы, действующие внутри того или иного события. Самые сильные переживания связаны с отношениями, в первую очередь, между самим собой и людьми.
Любовь и ненависть – основные вехи формирования характера. Начав ориентироваться в пространстве, вы удивитесь, какой огромный мир окружает нас.
 Ориентирование во времени дает понимание значимости человека для мироздания, и вы острее почувствуете свое предназначение в жизни.
Ориентирование в материи несет правильное отношение к людям и самому себе. Оно дает силы любить. А это самое сложное в жизни. Поэтому на этом этапе описания, пожалуй, прекращу свои попытки выразить простыми словами еще более простые истины
Когда, даст Бог, дойдете до уровня ориентирования в материи, вам не нужно будет объяснять, правильно ли вы ее оцениваете или нет!

 В заключение теоретической части, хочу вам сказать, что ориентирование в пространстве, времени и материи каждый раз будет убеждать вас в том, что есть еще и четвертая составляющая реальности.
 Там нет пространства, нет времени и материи, но мысль наша чувствует себя в этой реальности просто прекрасно. Так вот вам мой дружеский совет. Не пускайте ее туда. Мир невидимый не для нас. Пока не для нас. Как космос. Там холодно, темно и нечем дышать.
Давайте научимся жить в нашей реальности, в гармонии с собой, людьми и окружающим миром. Эта гармония и есть путь к счастью и здоровью, чего вам от всей души желаю.

.
Рассказ «драгоценный камень» ничего общего с действительностью не имеет. Все в нем выдумано для развлечения читателей!

ДРАГОЦЕННЫЙ КАМЕНЬ