Классическая немецкая философия

Иммануил Кант. Умер. В 18.00 часов. Но уже в 19.35 его ждали с лекцией в Бредском университете им. Феликса Эдмундавича Дзержинского, поэтому он вынужден был встать и, поймав первый подвернувшийся экипаж, мчаться в направлении севера. Оглядываясь назад, он видел юг. Налево – запад, а на право – пьяных дворников, убирающих сквер. Кант не смотрел по сторонам. Было ясно, что там происходят странные вещи. Только север его ждал за полярным кругом, где в городе Бредске веселые студенты, точили колья и чистили жертвенный камень. Им нужно было что то есть, так как пельмени уже в горло не лезли, тем более что мыло из которого их делали имело хозяйственный привкус. «Да! На лекцию!» – сказали ему по телеграфу. – «Да! 35 миллионов евро за 5 минут.» – добавили студенты в разговоре с Кантом. И он, бросив свою смерть одну, заливать свое горе коньячным спиртом, мчался на север к непонятным и загадочным студентам Бредска. Экипаж прибыл, и два студента в овечьих шкурах вынесли ковер и традиционный стакан водки. Они постелили ковер под ногами Иммануилу на чистом снегу, перебрав в своей голове несколько мыслей. Но водка замерзла на морозе, пришлось ее есть. Далее все стали двигать ногами, и пошли по ковру, ведущему в университет. На воротах было написано: «Гутен так!» И для пущей торжественности по бокам от надписи колья были украшены свежими еще, улыбающимися человеческими головами. Иммануил растроганный таким теплым приемом, как-то нервно курил, слюнявя мундштук, и уже сомневался в своем решении рассказать студентам о космогонической гипотезе происхождения солнечной системы из первоначальной туманности, разработанной им в родной своей солнечной Германии, польстившись на большие деньги о которых он вообще не разу не слышал. Такие меркантильные мысли имели место в ту секунду в мозге великого философа. Как всегда, Кант начал сомневаться: «Че я вообще сюда приехал? Сидел бы дома. Че я тут забыл? Валить надо от сюда.» Внезапно он узнал на колу голову Гегеля, весело улыбавшегося. Пробил холодный пот. Так наступил знаменитый критический период в жизни философа, о котором так много будет сказано его биографами. На самом деле все было именно так. В его голове наступила критика чистого разума.
 – Шприхен зибен. Гитлер капут… - пытался он сказать какие-то матные слова. Ничего не получалось. Язык отнимался.
 - Ауфидерзейн! – сказали студенты, подняв топоры. Они жаждали крови. Только сейчас Кант осознал, в чем философия.

И мы узнаем. Если пойдем в библиотеку и попросим вежливо немного нам книжной пыли выдать на абонементе.
…

- Куда мы летим? – спросил Кант Карлсона, крепко держась за его клетчатые кальсоны и оглядываясь на размахивающих топорами где-то далеко внизу разъяренных бредских загадочных студентов.
- Нахуй Иммануил, нахуй… - печально произнес задумчивый Карлсон и пристроившись в хвост каким-то пернатым, запел детскую песенку про дружбу…

       25.04.08