Маргаритки

Тени ложились так мягко, так бархатно… Мир терял свои краски и становился беззвучным. Небо темнело, растворялось солнце. То тут, то там взвивались маленькие фонтаны песка – это просыпались Лунные Маргаритки. Вынырнув из своего убежища, в котором вынуждены были скрываться от невыносимой жары, они расправляли свои лепестки, наслаждаясь свежестью вечера. Пустыня покрывалась нежным белым ковром, наполняясь легким сладким ароматом.
       На вершине одного из барханов щурила глазки Манфра. Ее коротенькая почти прозрачная грива трепыхалась на ветру. Манфра сладко зевнула и переступила с лапки на лапку. Потом она улеглась на живот и стала ждать. Песок приятно согревал ее, а дыхание ночи обдавало свежестью.
       Прошла минута, другая. Вдруг послышался едва различимый шелест. Манфра навострила ушки. Шелест приближался, не прекращаясь ни на секунду. Он становился громче, но все еще был очень тихим. Наконец, появилась стайка Люпи. Их крылышки жужжали словно аленькие моторчики. Манфра подобрала под себя задние лапки и приготовилась к прыжку. Люпи беззаботно кружили вокруг Маргариток, длинными клювиками высасывая сладкий нектар.
       Маленькая хищница уже выпустила коготки, наметив жертву, когда резкая обжигающая боль заставила ее коротко тявкнуть и пуститься огромными прыжками вниз по склону. Люпи мгновенно взмыли вверх и тревожно загудели.
       Сначала из-за бархна показались огромные светящиеся глаза, а потом и весь Гигантский Варан перевалил через него. Медленно загребая песок чешуйчатыми лапами он направился к слабеющей от его яда Манфре. Она уже была не в силах совершать двухметровые прыжки и еле плелась, почти касаясь носом песка. Зловещее шуршание позади приближалось. Манфра обернулась, и ее изумрудно-зеленые глаза встретились с холодным светом глаз ящера. Маленький зверек понял, что ему не спастись. Преодолевая тяжесть во всем теле, Манфра повернулась к своему преследователю. Ей пришлось широко расставить лапы, что бы удержаться на них. Ее мордочка оскалилась белоснежными зубками, отразившими лунный свет.
       Ящер продолжал ползти, оставляя за собой на ковре Маргариток уродливый след. От Манфры его отделяло лишь несколько метров. Желтые клыки уже обнажились, готовые погрузиться в тело жертвы. Манфра тихо зарычала и сделала шаг навстречу врагу. Кончено, у нее не было ни единого шанса выйти победительницей из этой схватки, но она бы еще успела сорвать пару чешуек с брони ящера прежде, чем ее маленькое сердце замерло бы навсегда. Но Люпи опередили ее. Жжущим облаком они окутали Варана, и на него посыпались сотни болезненных уколов. Варан зашипел и попытался отмахнуться от птиц длинным хвостом. Но Люпи отступили лишь на мгновение, а затем набросились на него вновь. Погибшие Маргаритки взывали к ним о помощи горьким запахом раздавленных лепестков.
       Манфра тяжело дышала, ее глаза помутнели. Она все еще скалила зубки, но ящеру было уже не до нее. Все новые и новые Люпи слетались на помощь своим собратьям. Манфра встряхнула головой и, шатаясь, пошла по полю Маргариток, осторожно ставя лапки между хрупких стеблей.