Трое

-Тебя не раздражает, что я молчу?
-Нисколько. Мне нравится смотреть на твои губы.
-Тогда почему бы тебе меня не поцеловать?
-Потому что тогда я уже не смогу просто любоваться ими.
-Тогда, пожалуй, я поцелую тебя первой. И мне не придется просто молчать, – и, наклонившись к Жаку, едва коснулась его губ, - Где твоя жена?
-Она уехала с детьми за город. Вернется только завтра вечером. Может, зайдешь ко мне?
-Нет, Жак. Спасибо. Дом – это территория твоей жены, я не хочу ее нарушать.
-Тогда до завтра. Позвони мне.
-Как скажешь. Спокойной ночи.
Лола вышла из машины и скрылась в черноте подъезда, оставив после себя лишь легкий запах. Жак умчал свой автомобиль в ночь.

***
Пасмурное утро знаменовало о начале нового дня. Мягкая кровать за 800 долларов была тверже камня, когда Жак ночевал один. А ночевал он один всегда, даже когда Моника и дети были дома. Даже когда она обнимала его и старалась зажечь в нем тот далекий огонь любви, что так обжигал несколько лет назад.
Жак стоял у зеркала, по пояс раздетый, и смотрел на свое слабое тело и обвисшую кожу, вновь и вновь убеждаясь в том, что время ничего не щадит. Тяжелые думы уже давно стали привычными для Жака, а потому, когда он снова осознавал, что стареет, это не казалось таким неожиданным, как раньше. Крепкий кофе и омлет с сосисками напоминал ему школьные завтраки, которые готовила мама. Теперь же он не без удовольствия поедал завтраки, которые готовила Моника.
-Алло, дорогой. Ты уже встал?
-Здравствуй, Моника. Да-да. Встал. Еще час назад.
-Ну, хорошо. Как ты там? Не забудь, что сегодня надо забрать кое-какие вещи из химчистки и посылку на почте от дяди.
-Да-да. Я помню. Нормально, - монотонным голосом отвечал Жак.
-Ладно-ладно. Мы скоро будем. Всё. Пока. Целую. Я еще позвоню.
Закончив разговор, Жак выключил телефон, чтобы никто не мог его потревожить и лег на диван, распластавшись на нем, как беспозвоночное животное. Задремал. Бархатный воздух, наполненный запахом лаванды, тяжелым покрывалом лег на его уставшие веки. Жак, казалось, не думал ни о чем, казалось, будто он умер или заснул мертвым сном. Всё замерло в комнате, застыв унылой тишиной, плачущей от тоски. Недолгое спокойствие прервал звонок второго телефона, который разорвал своим оглушительным писком барабанные перепонки Жака и вместе с тем разорвал его измятую душу. Жак нехотя потянулся за трубкой.
-Да, я вас слушаю.
-Жак, это Лола. Ты просил, чтобы я позвонила. Я звоню. Как насчет кино?
-Хорошая идея. Я за тобой заеду в шесть. За тобой выбор фильма.
-Договорились. Ну, ладно. Тогда до встречи.
-Пока.
После звонка Лолы, Жак отчего-то оживился и засобирался скорее на встречу, хотя еще было утро и времени было предостаточно. За два часа Жак выполнил все поручения жены и, не зная, что делать, подъехал к дому Лолы, припарковавшись на углу так, чтобы можно было оставаться незамеченным и наблюдать за подъездом. Жак как прикованный смотрел на черноту подъезда, из которого никто не выходил, но и никто не входил. Вдруг он увидел поднимающиеся вверх по улице в сторону дома Лолы две фигуры, одна из которых был женская, а другая – мужская. Когда фигуры подошли ближе Жак смог узнать в девушке Лолу, которая шла, держа за руку молодого мужчину с черной, как мокрый асфальт, копной волос. Жак оторвал взгляд от идущих и посмотрел в зеркало заднего вида и заметил, что у него появились кое-где новые седые волоски. Тем временем двое подошли вплотную к подъезду и скрылись где-то в глубине дома, бессовестно смеясь. Сначала Жак пришел в невероятное бешенство и уже был готов ворваться в квартиру Лолы и убить этого негодяя, который позволил себе прикоснуться к ней. Но через несколько мгновений его гнев превратился в тихое отчаяние, вместе с которым пришло и осознание того, что ему не сравниться с этим стройным, высоким, молодым мужчиной. Жак вдавился в сиденье и тяжело вздохнул, как маленький ребенок, который отчаянно кричал и плакал, надеясь, что его услышат, но остановился, когда понял, что его старания были тщетны. Тем не менее, в назначенное время он вышел из своего убежища навстречу Лоле.
-Привет, Жак. Я так рада тебя видеть, - живо проговорила Лола, поцеловав Жака.
-Здравствуй, Лола, - холодно ответил Жак.
-Почему ты такой невеселый?
-Кто он?
-Кто?
-Тот, кто сегодня был у тебя дома. Тот, кого ты сегодня держала за руку и с кем смеялась.
-Это мой брат. Ты за мной следил, Жак? Ответь мне, ты за мной следил? Ты что, подумал, что я тебе изменяю? Глупенький, кроме тебя у меня никого нет, - с этими словами Лола встала на цыпочки и поцеловала своего спутника.
-Прости, я просто случайно вас увидел и немного приревновал, - улыбаясь, ответил Жак.
-Ну, тогда идем, а то на фильм опоздаем? - и, взяв руку Жака, пошла вниз по улице в сторону кинотеатра.
Фильм, на который они пошли, оказался скучным, а потому Жак вместо того чтобы следить за событиями картины, смотрел на Лолу, на изгибы ее тела, на губы. Лола же, напротив, была увлечена фильмом, и поэтому подалась чуть вперед так, что грудь её касалась, впереди стоящего, кресла. Казалось бы, Жаку ничего не было нужно. Но его уставшее тело, горело от желания завладеть Лолой. Не дождавшись конца, Жак, сгоравший от внезапно вспыхнувшего в нем пламени, вышел и остался в фойе ждать Лолу.
-Жак, почему ты ушел? Тебе не понравился фильм?
-Нет-нет. Фильм хороший, просто мне стало нехорошо. Но сейчас уже лучше.
-Жалко. Фильм просто замечательный. Однозначно, я люблю этого режиссера. Жак, может, зайдешь ко мне на чашечку кофе? Ты же мне не откажешь в этой просьбе, - лукаво улыбаясь, прощебетала Лола своим звонким голоском.

***
Телефон Жака разрывался от звонков, давно уже вернувшейся, Моники. Жак лежал на кровати, укрывшись белой простыней, когда Лола вышла из душа обнаженная и, подойдя к окну, закурила. В темноте, казалось, ее тело светилось каким-то особенным блеском, знакомым лишь посвященным, лишь любовникам. Короткие платиновые волосы пахли утренним дождем, когда в порыве страсти Жак глотал воздух, вместе с тем жадно пожирая нежность Лолы.
-Жак, ты хорош в постели.
-Спасибо, Лола. Это только потому, что рядом со мной ты, - гордо ответил Жак, выпрямившись и втянув живот.
-Это твоя жена звонит?
-Да. Она вернулась домой.
-Почему ты не берешь трубку?
-Не хочу с ней говорить. Когда вернусь домой, скажу, что не слышал звонков.
-Жак, ты любишь Монику?
-Почему ты это спрашиваешь?
-Я хочу знать.
-Люблю.
-Почему тогда ты спишь со мной?
-Лола, не знаю. Наверное, потому что хочу.
Дальше они снова забылись в исцеляющем вдохе страсти, растеряв все свои прошлые воспоминания о любви. Они растворились друг в друге, стали одним целым, разрушив время и пространство. Они просто были вместе, они просто любили. Они просто были сообщниками в этом тихом побеге от жизни.

***
Когда Жак вошел домой, маленькая Алисия и Джон спали. Моника кинулась навстречу мужу.
-Жак, где ты был? Я так волновалась. Я позвонила во все больницы и морги города. Я думала: на тебя напали грабители и убили.
-Моника, я устал. Я очень устал. Я пойду спать, - проигнорировав свою жену, Жак ушел спать.
Жак рухнул на кровать, словно груда обломков, и заснул так, будто его накачали снотворным. Моника сидела на краешке кровати. Наклонившись над спящим, она поцеловала своими тонкими губами его небритую щеку и, скрыв лицо в руках, погрузилась в нервный сон любящей жены.
Когда-то Моника была красива и стройна, но годы, не пощадившие даже ее нежное сердце, стерли из памяти добродушной хозяйки живое ощущение реальности. Может быть, где-то внутри Моника понимала, что она не живет, а если и живет, то живет ради своих детей, но спустя двадцать лет после замужества, она не могла разрушить тихое семейное счастье.

***
-Милый, проснись. Сегодня годовщина нашей свадьбы. Ты не забыл? Я хочу кое-что тебе вручить!
-Ну, еще минутку. Дай же мне поспать, сегодня выходной, - грубо оттолкнув жену, Жак перевернулся на другой бок, но как только до его сонного сознания дошли слова Моники, он, шокированный новостью, сразу же очнулся, - Нет, конечно, я не забыл.
-Посмотри, какой я тебе галстук купила. А еще новый ремень. Специально просила подругу из Франции мне прислать.
Жак взглянул на подарок, и его охватила тоска, какая приходила к нему в этот день вот уже 20 лет подряд.
-Спасибо, дорогая. У меня тоже кое-что есть для тебя.
-Что? Где же подарок? – радостно защебетала Моника.
-Его здесь нет.
-А где же он тогда?
-Мой подарок остался на работе, я не мог его забрать. Но сейчас же я за ним съезжу. А потом мы все вместе поедем за город в один ресторанчик. Я забронировал для нас столик.
-Жак, как это мило. Я так тебя люблю.
-Я тоже. Я тоже тебя люблю.

***
-Алло, Лола.
-Да, доброе утро, Жак. Как спалось?
-Спал как убитый. Лола, послушай, мне нужна твоя помощь. Мы можем с тобой встретиться через двадцать минут?
-Да, конечно. Что случилось?
-Да у меня с женой сегодня годовщина свадьба, двадцать лет совместной жизни, а я совсем забыл. Забыл купить подарок. Ты не поможешь мне его выбрать?
-Ладно. Значит, через двадцать минут у моего дома.
-Спасибо. До встречи.
Жак позабыл о том, что оставил машину возле дома Лолы после их вчерашнего секса. Жак шагал по разбитой дороге в сторону дома Лолы, где они и должны были встретиться, и курил одну сигарету за другой. Он всегда курил. А если не курил, то непременно спал или занимался любовью с Лолой, но потом всё равно закуривал. Он даже не пробовал бросить эту прескверную привычку, потому что был убежден в том, что заядлый курильщик, перестав курить, рано или поздно закурит, когда попадет в трудную ситуацию. Сегодня солнце палило так сильно, что начинал плавиться асфальт и прилипала к дороге подошва. Жак постепенно ускорял шаг, а потом и вовсе перешел на бег.
-Здравствуй, Лола. Спасибо, что пришла.
-Здравствуй. Да ничего. Мне не составило труда. Ну, что. Поехали?
-Да, только куда?
-Что, у тебя совсем нет никаких идей?
-Нет, - виновато проговорил Жак.
-Ну, тогда поехали в магазин нижнего белья. Как насчет ночнушки?
-Это было бы замечательно.
-А потом еще надо купить цветы.  Какие она любит?
-Розы…, а, может, и орхидеи… Черт, я не помню.
-Значит, розы. Розы – универсальный подарок. Купишь ей двадцать одну красную розу.
Лола помогла выбрать Жаку красивую шелковую ночнушку, а продавец определить размер. Потом Жак купил, как ему сказала Лола, двадцать одну красную розу и, откланявшись, поехал к семье.

***
-Жак, как это мило. Какие чудесные цветы. Ты всё еще помнишь, что я люблю красные розы, - открыв красиво упакованную ночнушку, Моника воскликнула, - как ты догадался, что я хочу себе новую шелковую ночнушку?
-Мне просто показалось, что она бы на тебе прекрасно смотрелась.
-Я пойду примерю, а потом мы поедем в ресторан.
Когда Моника скрылась в ванной комнате, Жак молча поблагодарил Лолу.

***
Было около шести часов вечера, когда Жак вошел домой и заметил, что что-то изменилось в привычном ему облике квартиры. Когда он добрался до кухни, то увидел в ней Монику, сидевшую на стуле, прикрыв лицо руками. Возле нее стоял чемодан. Жак испугался как ребенок, когда в глаза ему бросилось заплаканное лицо его жены, которое раньше почему-то казалось ему более привлекательным и близким, чем в эту минуту.
-Милая, что случилось? Ты плакала? – Жак застыл посреди комнаты в растерянности. Моника засмеялась. Но не так, как смеются над шуткой или от радости, а каким-то больным смехом. Истерический смех надрывными хрипами продирался сквозь слезы, разрывая на части сердце Жака.
-Я видела сегодня тебя, целующегося с какой-то совсем молоденькой девчонкой. Кто она?
-Это Лола.
-Что еще за Лола!? Ты с ней спал? Отвечай, ты с ней спал!?
-Да.
-И давно?
-Зачем ты с таким пристрастием допрашиваешь меня? Я не хочу делать тебе больно.
-Ты уже сделал. Я хочу знать. Так давно или как?
-Да, давно. Уже как полгода.
-И всё это время ты мне лгал? И когда поздно возвращался домой и говорил, что задержался на работе, ты был с ней? Выходит так?
-Выходит так…
-Но зачем? Скажи, зачем? Почему ты просто не могу мне сказать, что нашел другую?
-Наверное, потому что люблю тебя.
-Что? Как ты можешь говорить о любви, когда так предал, так унизил меня?
-Клянусь, Моника, я не хотел.… Не уходи… Я люблю тебя!
-А чего ты хотел?
-Я…Я не знаю…
-Твоя Лола знает. У нее теперь можешь спрашивать, а я ухожу. Детей я отвезла к матери, она тебя не пустит на порог своего дома.
Жак только и мог бросить печальный взгляд вслед уходящему тихому, семейному счастью. Моника ушла так, как уходят в последний путь, в то время как ее душа, давно уже сбежала от нее, обжегшись той острой болью, которая как раскаленный песок обжигает путника в пустыне. Жак продолжал стоять посреди кухни, не зная и не понимая, как дальше жить, но не выдержав напряжения, упал на холодный пол и зарыдал как ребенок.

***
-Лола, Моника видела нас. Она всё знает.
-Боже, Жак, я не хотела… Она ушла?
-И детей увезла с собой, теперь я не могу видеться с ними.
С минуту помолчав, Лола заговорила:
-Ты должен ее вернуть. Поезжай к ней. А про меня забудь. Нам не надо больше видеться.
-Лола, но почему? Я ведь люблю тебя.
-Послушай меня, поезжай. А меня прости, я не хотела вмешиваться в вашу жизнь.
-Нет. Я никуда не поеду. Объясни, в чем дело.
-Жак, ты должен поехать к Монике, упасть перед ней на колени и целовать ей ноги до тех пор, пока она не простит тебя. А я…что я…у меня рак груди. Я умру через пару месяцев, а может и через неделю, а может и завтра. Я не знаю, болезнь прогрессирует… Я не хочу, чтобы ты остался один после моей смерти.
-Лола, но почему ты мне раньше об этом не сказала? Почему!?
-Я не думала, что всё зайдет так далеко. Я не думала, что полюблю тебя так сильно. А сейчас уходи, я не хочу тебя видеть! Прочь!
Жак вышел от Лолы пораженный и раздавленный. В какую-то секунду он понял, что больше не увидит Лолу не только потому, что она умрет, но и потому, что какая-то часть ее умерла сейчас в нем и он не сможет видеть, слышать и чувствовать ее, свою Лолу. Вдруг он ощутил запах ее тела на себе и внутри себя. Этот доселе приятный запах стал внезапно душить Жака так, что он чуть, было, не задохнулся. Тогда он побежал домой и встал под ледяной душ, чтобы смыть с себя аромат Лолы, но он беспощадно преследовал его повсюду. Вечером он вышел на улицу, спасаясь от удушливого запах своей любовницы и бродил по незнакомым улочкам, пока не зашел в какой-то бар, где смог предаться отчаянию и напиться до такого состояния, чтобы позабыть, кто он такой. Когда он вошел внутрь, никто не обратил на него внимания: все посетители были прикованы к экранам большого телевизора, по которому шла финальная игра чемпионата по баскетболу. Бармен только и успевал наливать Жаку, который оказался единственным человеком, не понимающим, зачем жить. После пятого стакана виски игру прервал внезапный выпуск новостей, который взволновал публику не сколько своей чрезвычайностью, сколько тем, что ради какого-то жалкого выпуска, прервали событие года.

«Сегодня на главном шоссе произошла авария, в результате которой пригородные участки остались отрезанными от города. В грузовик с нефтяными баками на полном ходу врезался красный «форд». Водитель грузовика был госпитализирован, и сейчас медики говорят об удовлетворительном состоянии здоровья пострадавшего. Водитель легкового автомобиля погиб на месте, сразу после столкновения. Как сообщают СМИ, также в машине было еще двое пассажиров, по предварительным данным это были дети, которые погибли через несколько мгновений после смерти самого водителя. Причины, послужившие такой катастрофе, пока остаются загадкой. Личность водителя форда удалось установить».
На экране показали фотографию женщины. Это была Моника…