Российско-советские реальности

7 декабря весь вечерний телеэфир был посвящен ностальгическим воспоминаниям о Советском Союзе. Те, кому за 50 вещали с экранов о том, можно ли было сохранить СССР, где находится Беловежская пуща и сколько денег было украдено из бюджета родной страны за все время ее существования. Чуть картавящий политтехнолог так и не смог убедить известных и не очень, но довольных, что их пригласили на телевидение, как в былые времена, собеседников, что Союз можно было спасти. А я бы с ним частично согласилась. Вернее была бы согласна с тем, что для того, чтобы сегодня попасть в Советский Союз просто надо отъехать километров на 300-400 от Москвы (такая поездка для европейцев равносильная переезду в другую страну). Оказывается, это расстояние действительно может перенести далеко в прошлое и даже в другое государство с другими людскими интересами и целями, в чем я сама убедилась.

Ранним туманным и бесснежным утром в декабре 2006 мы съехали с трассы Е-95 и через пять минут оказались на земляной дороге, чуть размытой от необычных для этого времени года дождей. За холмом виднелась небольшая деревенька, состоящая из десяти черно-деревянных покосившихся, как и заборы, домов. На краю поселения стояла модели девяностых металлическая продуктовая палатка, выкрашенная в неприятный зеленый цвет, как подъезды во многих хрущевских пятиэтажках.

Откуда-то из-за домов, зевая, шла женщина с желтыми от пергидроля волосами в телогрейке с полиэтиленовым пакетом в руках. Подойдя к палатке, она из глубин внутренних карманов одежды достала связку ключей и, найдя нужный, начала открывать навесной замок «местного супермаркета». Через несколько минут с грохотом отвалилась передняя железная ставня, закрывающая стеклянную витрину палатки. И я поняла, что это «сигнал к наступлению». Как по команде, откуда ни возьмись, начали появляться небритые с всклокоченными волосами и заспанными лицами мужики, полные в неопрятных юбках и калошах на босу ногу женщины, одноглазый дед с одним костылем и, несущаяся впереди всех, свора собак. Они плотно с бурчанием обступили магазинчик.
 
Из маленького окошка за решеткой послышался голос продавщицы: «По одной в руки»! Выстроилась импровизированная очередь, первым в которой, наверное по старшинству, оказался одноглазый дед. Он просунул в окошко несколько смятых десятирублевых бумажек и, получив в обмен на них литровую прозрачную бутылку, засунул ее в передний карман синих «треников» и встал чуть поодаль.

Я в это время изучала ассортимент товаров, предлагаемых в этой железной лавке: на нескольких деревянных полках, покрытых клеенкой, стояли три вида пива и пластиковые бутылки с газировкой, рядом с ними лежали в два ряда шоколадки «Аленка», было там овсяное печенье, сортированное по пакетам, папиросы и сигареты, стиральный порошок, хозяйственное мыло и даже известная всем советским женщинам «Синька». Но с утра все это словно было невидимым для покупателей. Они молча подходили и протягивали деньги, в обмен на которые получали стеклянные «литрушки».

У одной из женщин в огромной хлопковой юбке денег не было и она, достав из матерчатой сумки миску с куриными яйцами, протянула ее в окошко. Продавщица долго что-то громко и невнятно говорила, но потом выбросила на крошечный прилавок две бутылки крепкого пива, со словами «Больше не дам»! Женщина забрала их, отошла на пару шагов и заплакала.
Оставшиеся покупатели окружили окошко полукругом и все одновременно начали разговаривать с продавщицей.

- Верк, да ты что! – возмущался высокий худой парень, уже поглядывая в сторону деда с костылем.

- Степанна, ты же знаешь, у нее муж буйный – ему непременно похмелиться… - говорила, прислонившись вплотную к окошку и согнув голову на бок, вторая женщина, замотанная в мохеровый серый платок, который делал ее голову похожей на кастрюлю с дрожжевым тестом, укрытым, чтобы поднималось.

- Да пожалей ты ее… - басил помятый мужик, не вынимая папиросы, которая висела, держась бог знает как, на уголке его нижней губы уже давно потухшая.

- Кривому в долг дает, проститутка, а порядочной женщине всю жизнь испортила! – словно поскуливал небольшого роста гражданин со звездой на синей военной шапке, подмигивая тому самому Кривому, который отчего-то вдруг рассмеялся во весь голос.

Залаяли собаки.

- Когда ж магазин-то нормальный построють? Что она глухая там что ль, что так долго-то? Паленую что ль опять привезли? – вмешалась подслеповатая и полуглухая старушка.

- Ой, чего вам больше всех надо, что ли? – влез, расталкивая всех грубый огромный мужик в кепке.

На весь этот крик и гомон Вера Степановна, ничего не ответив, плюнула в окно и закрыла его, повесив замасленную, видимо уже привычную картонную табличку «Перерыв 15 мин.».

- Ну все-е-е… Сегодня в гости не ходи, - сказал дед, наблюдавший все это со стороны, и, вздохнув поковылял к своему дому, окрикнув худощавого парня.