Прапорщик

( Есть, сынок, такая профессия…..)

Прапорщики бывают разные. Боевые и тыловые.
 Речь в нашем повествовании пойдет о второй категории, то бишь о тыловиках.
В одном все тыловики одинаковы: где бы, что бы, как-нибудь, но прихватизировать, ляпнуть, уволочь ну, и так далее…
Макарыч являлся, пожалуй, самым ярким представителем этого достойного племени. В этом отношении он напоминал незабвенного голубого воришку Александра Яковлевича из романа Ильфа и Петрова « Двенадцать стульев».
Макарыч пёр всё. Отовсюду...

Колхоз "Борисовский"... Колхоз- миллионер. Достаточно сказать, что директор колхоза облетал свои владения на вертолете - так необъятны были поля... И это в 1982-м году! Лично я, да и практически все водилы (нас туда отправили возить урожай), были просто поражены, когда колхозники, спокойно выпивавшие в тени на краю поля, начали разбегаться по рабочим местам и изображать бурную деятельность, едва заслышав в небе шум вертолета...
- Папа летит!..
- Кто?
- Ну, директор!
- На вертолете???!!!
Вот какой богатый был колхоз!..

Макарыч, однажды явившись туда, и увидев всё это богатство, спать спокойно уже не мог. Огромные штабеля ящиков с огурцами, помидорами, баклажанами и прочими дарами щедрой приморской земли распалили его воображение. Он уже прикидывал, сколько помидоров и огурцов пойдет на засолку, сколько он, одному ему известным путем обменяет на что-нибудь другое, но, несомненно, нужное и полезное ему... Бартерным многоходовкам в его исполнении мог позавидовать любой гроссмейстер!
Но!.. Купить всё это у колхоза не представлялось возможным. Во первых - не на что, а во вторых - зачем покупать, когда можно и не покупать?.. Ящики с овощами укладывались по краям поля, рядом с колеей, по которой курсировал трактор с прицепом, и колхозники не торопясь, укладывали очередной штабель помидоров или огурцов в прицеп.

Макарыч забрался в кузов моего 130-го, посмотрел с высоты на штабель, что-то там прикинул, и с удовлетворенным видом спрыгнул на сухую траву:
- Поихалы!
- Куда?
- До дому...
Утром оживленный Макарыч бегал по колхозному овощехранилищу за кладовщиком, что-то убедительно ему втолковывал, в результате чего вечером кузов моего ЗИЛа был по самые борта набит ящиками. Точно такими же, как на поле. Только пустыми... Макарыч же, плюс ко всему, еще взял ящик с помидорами, поставил на весы, и, как бы невзначай, глянул на вес...
- Я трохи домой возьму!..
- Да на здоровье!..

Утром, против обыкновения, я в колхоз не поехал. Макарыч, отправив туда «шишигу» с кем-то другим, построил личный состав и, отобрав пятерых, повел их к машине:
- Значит так! Сейчас разгрузите ящики, затем напихаете в каждый шлаку из кочегарки, чтобы вес ящика был примерно семь-восемь килограмм! Вот весы, чтобы было не меньше! Через час приду и радостно удивлюсь! Вопросы есть? Вопросов нет! Выполнять!..

Макарыч не торопясь, пошел, по его собственному выражению, «...на обход ввереной мне территории...», за ним, помахивая хвостом, потрусил неопределенной породы, довольно крупный, собак, которого тот где-то приманил куском колбасы пару месяцев назад. Собак был по своему предан Макарычу, и даже несколько раз, к неудовольствию личного состава, поднимал лай. В результате пара самовольщиков загремела в наряды, а дамы, призванные скрасить одиночество оголодавших без женской ласки бойцов, с визгом, теряя туфли, ретировались через забор...
Причем, собак бдил лишь тогда, когда по части заступал Макарыч. В остальное время, где-то скрывался... То есть, присутствие пса на территории части автоматически означало, что Макарыч где-то тут... Любовь барбоса к Макарычу его и сгубила впоследствии. Когда последний хорошенько надравшись, пребывал в состоянии крепкого алкогольного сна, барбос, по обыкновению, крутился неподалеку от хозяина, где его и подманили, а потом и приговорили.

Через час явился Макарыч. Убедившись в выполнении приказа, он велел сложить ящики в штабель, затем скомандовал бойцам построиться:
- Значит так! Сейчас мы погрузимся в машину и будем медленно подъезжать к этому штабелю. Как только остановимся - борт должен быть открыт, и ящики должны укладываться в кузов. Норматив – пять минут! Ровно через пять минут борт должен быть закрыт, машина должна начать движение! Вопросы есть? Вопросов нет! Выполнять!

Стратег, блин! Ну, как основательно подошел к делу! И, действительно ведь, сидел в кузове вчера, время засекал... И ящик неспроста взвесил...

Тренировки продолжались дня три... С утра и до вечера... Макарыч с секундомером на шее напоминал мне тренера, готовящего олимпийских чемпионов. С бедных бойцов катился пот, ящики летали с неуловимой для глаза быстротой, и, наконец, Макарыч остался удовлетворен:
- Становись! На сегодня - хватит! Завтра поедем в колхоз. Если крестьяне поймут, что происходит раньше, чем машина с грузом начнет движение - норматив будет две с половиной минуты, и отрабатывать вы его будете долго и упорно!
 Вопросы есть? Вопросов нет! Р-разойдись!

Утро... По краю поля медленно едет 130-й. Через равные промежутки стоят штабеля с помидорами, колхозники не торопясь, подтаскивают ящики... Макарыч орлиным взором высматривает подходящий штабель... Наконец, один штабель привлекает его внимание:
- Тормози!..
Такое впечатление - услышал его не я, а сказано было негромко, но бойцы, сидевшие в кузове... Едва зашипел воздух в тормозной системе, борт был откинут, и бойцы с немыслимой скоростью уже начали швырять ящики в кузов, когда машина еще не закончила движение. По-моему, не прошло и пяти минут, как «зилок» был погружен, борт захлопнут, и грузчики сидели в кузове. Колхозники, похоже, ничего и заметить не успели...

Воодушевленный дебютом, Макарыч разрешил "Бригаде УХ!" до конца дня отдыхать, но на следующее утро вновь выгнал их на тренировку, заявив, что "...тренировка - залог победы!", и расслабляться он им не позволит!..
В результате нескольких рейдов, Макарыч обеспечил, помимо себя и остальных прапоров, почти всё вышестоящее начальство первоклассными овощами, какую-то часть загнал, какую-то выменял, что-то было засолено и находилось в подвале, который хозяйственный Макарыч оборудовал под погреб... Две последние машины были разгружены в столовой мелькомбината, производящего то ли комбикорм, то ли еще что-то подобное... Довольный Макарыч заявил, что за это нам дадут сварочный аппарат...

Утром мы приехали на упомянутый завод. Макарыч куда-то сбегал, с кем-то выпил, вернулся, распространяя аромат чеснока и водки, и работяги, под руководством, по-видимому, Макарычева собутыльника, погрузили в кузов довольно новый сварочный аппарат.
- Ну, спасибо!
- Да на здоровье! Приезжай ещё!
- А это что у тебя? - Макарыч уставился на кучу дюралевых труб, диаметром примерно сантиметров тридцать, и длиной метра четыре...- Я возьму парочку?
- Бери...
Вместо парочки Макарыч кинул в кузов штук шесть, затем, скомандовав мне закрыть борт, тепло попрощался со своим собутыльником.
- Поехали!
- Тащ прапорщик! Ну, аппарат нам давно нужен... А трубы-то на что?..

Взгляд, которым окинул меня Макарыч, не поддается никакому описанию... В нем было всё... И взгляд этот, и слова, сказанные мне тогда, я, наверное, буду помнить до конца своих дней. Выдержав, поистине «мхатовскую» паузу, Макарыч изрек:
- ЕСЛИ БЫ Я ЗНАЛ, ЗАЧЕМ МНЕ ЭТИ ТРУБЫ, ТЫ БЫ ИХ ВОЗИЛ, ВОЗИЛ И ВОЗИЛ!..

Добавить к этому нечего... Прапорщик...