Висит на вешалке шинель. Эмилия Викулова

Как закончится зима, сразу мне исполнится 4 года! А пока наш детский сад готовится к Новому 1946 году. Мы разучиваем стихи для Деда-Мороза. Текст мне совсем непонятен: что за ШИНЕЛЬ ЗЕЛЁНОГО СУКНА, ПОТЕРТЫ... что за ОБШЛАГА, и странный дым – ПОРОХОВОЙ? Мы стараемся запомнить всё точь в точь, ведь Дед-Мороз принесёт нам подарки за наш труд.

Первый подарок, первое заученное наизусть стихотворение, счастливый материнский взгляд – первые осознаваемые воспоминания разумного существа. Они расплывчаты, как сон: я сижу в санях, меня укрывают тяжелым тулупом. Сейчас это зовется дублёнкой. Лошадь легко тянет за собой сани по замерзшей реке – это самый короткий путь к детсаду, а потом – в большом зале высокая нарядная ёлка. На ней хлопушки, яблоки, цветные цепи из жатой бумаги и печенье, конфеты в блестящей обертке.

Я не помню, как подошла моя очередь к Деду-Морозу, о чем он меня спрашивал, как прошло моё выступление. Вот он заветный бумажный кулёк. Я запускаю в него руку. Первая оранжевая мандаринка на детской ладони, как маленькое солнышко, а за окном сугробы.

Это было в белоснежной Сибири и осталось в памяти на всю жизнь! Никогда «после» мандарины не казались такими вкусными. Никогда больше материнский взгляд не выражал такой неописуемой гордости за свою крошку. «Потом» пришла привычка, что дочь-умница, с которой строго спрашивалось, когда она не соответствовала этому.

Ярче помню мой, только мой, первый праздник, когда мне исполнилось 4 года. Весна только по радио:
«Сегодня первый день весны!» - с утра объявил звонкий голос диктора. А на улице ещё холодно, но нам в детсадике тепло и весело, особенно мне. Я дую на 4 свечи, и вся группа за меня болеет – вдруг духу не хватит. Я дую, что есть мочи, с закрытыми глазами. Под аплодисменты открываю глаза. Я загадала желание, и теперь оно должно исполниться!
Торт съеден, мы устали от беготни и веселья. Пора спать после обеда. Таков режим дня. Это уже стало привычным. Но сегодня все по-особенному: за мной приходит мама с дядей-военным. Это мой папа. Он военный, и на него все смотрят, а он подхватывает меня и поднимает высоко-высоко и целует...

Сегодня утро длинное-предлинное. В сад идти не надо, ведь день называется Воскресенье.
- Миша, что будем делать с твоей шинелью? – голос мамы из коридора. Меня словно ветром сдуло с кровати. Я уже рядом с мамой.
- Это «шинель»? Для пущей уверенности я с умным видом спрашиваю:
- А папино пальто сшито из зеленого сукна, мама?
- Умница, ты, наша! Все шинели шьются из сукна, а пальто у папы - черное, еще до войны купленное.
- Мама, можно мне подержать шинель?
- Ой, тяжелая! – вскрикнула я, падая, специально под шинель, чтобы узнать, как порохом пахнет. Запах был противный, но что-то останавливало меня сказать это вслух.

Мне жаль было папу, который не только бил фашистов, но еще и нюхал этот порох.
- Папа, хочешь, я тебе стихотворение прочитаю? - Про твою шинель! – и, не дожидаясь ответа, начала:

«Висит на вешалке шинель
Зелёного сукна.
И дождь, и слякоть, и метель
Изведала она.
У ней потёрты обшлага,
И выцвел воротник...
.................................
Но я люблю в эту шинель
Укрыться с головой
И мне мерещатся метель
И дым пороховой».

В 4 года я уже поняла, что если сильно захотеть, то любое желание исполнится. Ведь мой папа вернулся, а именно об этом я сильно думала, когда задувала свечи. Я была счастлива и верила, что это навсегда, даже не подозревая, как призрачно это чувство.

Детство еще не закончено, оно будет не хуже и не лучше, чем у моих сверстников. Мое поколение хлебнет не только хорошего, но и много горя, так рано обрушившегося на слабые детские плечи. Впрочем, горя на все поколения хватит. Без Горя нельзя полноценно прочувствовать своё Счастье.



© Copyright: Эмилия Викулова, 2008
Свидетельство о публикации №2804280033