Радостная встреча

В конференц-зале Н-ской областной библиотеки состоялась встреча с писателем-земляком, членом СП СССР, неоднократным лауреатом Государственных премий, Героем социалистического труда, кавалером многих орденов, депутатом Верховного Совета, Иваном Кузьмичем Дверьжавиным.

       На встречу, для ее освещения, были допущены радио и тележурналисты, корреспонденты и фоторепортеры от «Н-ской правды» и заводских малотиражных газет.

       С приветственным словом выступил первый секретарь Н-ского обкома партии товарищ Егор Кузьмич Князьков. Он, в частности, отметил, что, наряду с созданием высокомасштабных и широкоохватных произведений, писателя Дверьжавина отличает хорошая актуальность: его интересует не только история, но и текущий момент. Он никогда не стоит в стороне от жизни народной, но находится в гуще событий, и его линия поведения абсолютно, всегда и во всем совпадает с линией партии, то есть, когда надо, он критикует, а когда не надо, молчит.
 
       Так, в период коллективизации прибалтийских республик, Дверьжавина попросили, и он срочно написал книжечку «Свежий ветер». Сейчас она уже позабыта, но тогда в очень доступной форме помогла разъяснить простому народу, в чем состоят преимущества колхозов перед частным сектором. А не так давно мы все с огромным удовольствием (сказал товарищ Князьков) прочитали в журнале « Советский патриот», главным редактором которого является сам Иван Кузьмич, его новое творение – повесть, которая называется «Простите, товарищи». В ней речь идет о танцовщике, еще молодом человеке, ради наживы оставляющем свою труппу во время гастролей по Соединенным Штатам, изменяющем родине. Танцовщик заключает выгодные контракты с театрами и даже с киностудией «Голливуд», получает авансы, радуется и веселится, как только может; но вот попадает под поезд, и ему ампутируют ногу. Он забыт. Проходит год, второй, третий, и в один прекрасный солнечный день деревянная нога застучала на ступеньках советского посольства в Нью-Йорке. Собираются любопытные сотрудники. Танцовщик, постаревший и поседевший, им говорит: «Простите меня, товарищи»…

       Иван Кузьмич всегда находит время отозваться на животрепещущие темы и вопросы современности. Может быть, и в ущерб своему таланту. Может быть, и отвлекаясь от создания бессмертных произведений, таких, как его эпопея «Трудные годы», скрупулезно экранизированная, изданная и переизданная миллионными тиражами, переведенная во всех дружественных нам странах на дружественные нам языки.

       Иван Кузьмич Дверьжавин подвизается на самой благодатной теме. Он описывает войну, нашу победу, прославляет русское оружие и русский дух, и грозит врагам.

       Иван Кузьмич хоть и живет сейчас в столице, на Ленинском проспекте, но, как видно, не забывает родные места, взрастившие и вспоившие его талант, приезжает иногда собрать дань народной признательности и уважения. «Приезжай к нам почаще, Иван Кузьмич!» - заключил Егор Кузьмич Князьков и вручил Ивану Кузьмичу почетную грамоту(«В связи с многолетием творческой деятельности и юбилеем жизни») и ценный подарок – хрустальную вазу.

       Представитель секции партизан Н-ской области трижды расцеловал мастера прозы и повесил ему партизанский значок.
       Таким же образом от Управления железной дороги ему был вручен значок «Почетный железнодорожник».
       От Управления Общепита значок «Отличник торговли».
       От Управления внутренних дел «Отличник милиции» и удостоверение сотрудника органов - красная книжечка.
       Кроме того, Ивану Кузьмичу были вручены подарки:
       От колхоза «40 лет Неурожая» инкрустированная тяпка из дамасской стали, лезвие в кожаном предохранителе.
       От Дома пионеров корабль «Алые паруса» под советскими флагами.
       От лаборатории Охраны окружающей среды шкура лося.
       От общества борьбы за мир и связи с зарубежными странами хрустальные бокалы и рюмки.
       От ботанического сада редкий кактус.
       От зоопарка перья говорящего попугая.
       От цеха расфасовки конфет конфетный набор «На экспорт».
       От цеха кукурузной палочки кукурузные палочки.
       От экспериментальной мебельной фабрики надувной стол, две лавки и две табуретки, имитирующие крестьянские, а также надувной самовар (в наборе).
       Рыбаки подарили Ивану Кузьмичу специальную удочку на осетра.
       Городские живодеры – носки из собачьей шерсти (помогают от ревматизма!).
       От общества спасения на водах спасательный круг.
       От пожарной охраны сияющую надраенной поверхностью каску и будильник.
       Освобожденные футболисты завода «Вверхтормаш» преподнесли футбольный мяч с автографами.
       Центральная типография подарила библиотеку в 5000 томов, «Сокровища Н-ской областной литературы», состоящую из миниатюрных книг, причем каждый томик величиной со среднестатистический ноготь.
       Синоптики подарили сводку погоды на ближайшие десять лет, отличающуюся большой точностью.
       Текстильщики поднесли два отреза панбархата, отрез ханатласа, камки два метра на платье жене и несколько метров шерстяной ткани.
       От туристического бюро путевку в Гагру на пять дней.
       Ателье головных уборов – новую шляпу.
       Ателье индивидуального пошива – новый жилет.
       Магазин «Запчасти» - хорошие запчасти для личной «Волги».
       От электролампового завода уникальный ночной фонарик на лунных батарейках.
       Командир местной пехотной части вручил хромированную модель танка.
       Командир летной части – никелированную модель истребителя на плексигласовом постаменте.
       От комитета глубокого бурения (КГБ) подарили бинокль и диктофон.

       После вручения подарков выступали прототипы произведений. Работница поликлиники Голубева В.К. сказала, что она внимательно прочитала все двадцать девять томов эпопеи «Трудные годы» и может сказать, что хоть внешне и похожа на нее юная разведчица Валя, героиня шестой книги, или шестого тома, но все-таки это не она. «Спасибо, конечно, Ивану Кузьмичу», - поблагодарила Голубева В.К. писателя-земляка.

       Прототип командира партизанского отряда Орлов В.Н. рассказал, что знает Ивана Кузьмича еще с довоенных времен, когда он (Орлов) был редактором районной газеты, а Иван Кузьмич, по-тогдашнему Ваня, молодой и безусый, был рядовым разъездным корреспондентом. Тогда, в конце тридцатых годов, они по указанию партии выявляли врагов всех мастей, и однажды Иван Кузьмич поразил своим рвением даже бывалых и самых отпетых сотрудников. Он поехал в ближайший колхоз, залез там на чердак сарая, что стоял на краю поля, выломал доску, и целый день, невзирая на холод и дождь, проникавший сквозь дырявую крышу, наблюдал и записывал, наблюдал и записывал… А назавтра из их газеты все узнали имена людей, не вышедших на работу. И те были наказаны по заслугам. Кому-то пришлось строить потом Беломоро-Балтийский канал, кому-то добывать золотишко на Колыме, кому-то уголь в Ухте-Воркуте или пилить вековой лес в не менее отдаленных местах.

       Затем было предоставлено слово писателю. Иван Кузьмич сказал, что рассказанное его бывшим редактором, видимо, просто легенда, потому что сам Иван Кузьмич уже не помнит тот случай. «Да и не удивительно, - заметил писатель, - почитай, полвека прошло с тех пор». Что же до похожести героев, то и в юной разведчице Вале, и в Маланье, и в Матвее, и в Сидоре он пытался в первую очередь дать типические черты, в чем и состоит метод социалистического реализма...

       Иван Кузьмич сказал, что, конечно, отдельно взятая судьба какого-нибудь простого человека оживляет повествование, но в многотомном произведении «Трудные годы» перед ним стояла совсем иная задача. В эпопее основной упор сделан на изображении таких глобальных исторических личностей, характеров, повлиявших на судьбы миллионов, как Сталин, Рузвельт и Черчилль. Первый – непреклонный, со всеми своими ошибками, но, тем не менее, положительный, второй – улыбчивый, но себе на уме, а третий надутый, с вечной сигарой и, в общем-то, вредный.

       Иван Кузьмич сказал, что, конечно, когда он писал, то видел перед собой ту девушку, которую встретил в отряде, куда его забросили один раз на пару-тройку часов на самолете, чтобы сделать очерк для «Красной Звезды», но она была всего лишь винтиком в общей машине войны, которая, кстати, состоит не только из рядовых, но из генералов, маршалов, больших руководителей штабов, где, несмотря на тяжелую обстановку, все обычно поставлено на широкую ногу: чай в подстаканниках, и перемены блюд, и свежие газеты, и папиросы Герцеговина-Флор, и громадные штабные карты с аккуратно нарисованными разноцветными стрелками, и обязательная указка в руках у того, кто докладывает сложнейшую оперативную обстановку. Короче, это вам не какие-нибудь там промерзлые окопы, где только и мыслей, чтобы поесть да согреться...

       - Расскажу-ка я вам лучше, товарищи, интересный эпизод из своей писательской практики. О том, как я натолкнулся на рукописный роман генерала Краснова. Был у нас, если помните, такой враг во время гражданской войны. И вот, поскольку по роду своей деятельности и в силу различных заслуг, и широкого круга нужных знакомств, я вхож, знаете ли, в закрытые для многих архивы, то я натолкнулся на этот фантастический роман, написанный, в общем-то, неплохим языком, и, я бы сказал, даже очень грамотно, но о чем? А пишет он о том, как небольшой отряд белогвардейцев, выходя из большевистского окружения, попадает в бесконечные тростники. Они долго блуждают, не находя выхода, но наконец заросли расступаются и перед их изнуренными взорами разворачивается идиллическая картинка: пасется деревенское стадо, и пастушок в лапотках сидит под раскидистым деревом и наигрывает на свирели. Оказывается, что они попали в Новгородскую республику, в далекое прошлое. Там и вече, и кулачные бои, и другие демократические, по мнению атамана Краснова, порядки, все то, что он хотел бы видеть и в современной ему России.

       Иван Кузьмич с улыбкой сказал, что он даже предлагал одному своему приятелю, руководителю большого издательства, издать тот роман, но только с таким предисловием: «Прочитайте, товарищи, что за белиберду написала здесь белогвардейская сволочь, и сделайте свои выводы!»…

       Иван Кузьмич сказал, что самое главное сейчас для писателей – это борьба за мир. Он сравнил наше положение с избой, в которой мы сидим и строим свое светлое будущее, а враги наши, империалисты, обложили эту избу сеном, порохом, ветошью, снарядами, ракетами, облили бензином, и вот-вот поднесут спичку…

       Иван Кузьмич сказал, что кроме борьбы за мир, кроме борьбы за перестройку и ускорение, кроме борьбы с жидо-масонами (причем, как явными, так и тайными), перед писателями сейчас стоит большая задача – изобразить историю так, как предписывается нам на новом этапе. И если можно уже говорить о репрессиях и о причастности к этому известных карательных органов, или о жутком положении нашего солдата, о посконном казарменном быте с его дедовщиной, скукой, идиотизмом, об отвратительном сельском хозяйстве и о беспробудном пьянстве селян, и о промышленности, переводящей добро на дерьмо, и о бездумном разбазаривании ресурсов, то, пожалуйста, пишите и говорите, но, сколько же можно? Поговорили и хватит, и нужно искать хорошее, а не плохое, от плохого и жить не захочется. И, конечно, надо всегда и несмотря ни на что давать достойный отпор всякого рода очернителям и начетчикам, то есть любителям передергивать факты. И отстаивать государственность, и даже приукрашивать, и даже где-то, как это, например, прекрасно делается в наших военно-приключенческих фильмах, лакировать, потому что искусство должно нести людям радость... И при любом подвернувшемся случае воспитывать великодержавный российский патриотизм.


       Иван Кузьмич поделился своими творческими планами. Он пишет новый роман, который называется «Кровь и камни». Он о финской войне (и об "агрессии", а она «была, была», - убежден наш патриот-писатель) и о том, в общем, "достойном отпоре", который дала "белофиннам" Советская Армия. Они с женой три года находились в Финляндии, правительство которой любезно предоставило им эту возможность.

       Иван Кузьмич сказал по поводу своего заграничного пребывания, что в гостях хорошо, а дома лучше, потому что у них там, на Западе, очень бедная по сравнению с нашей жизнь. «Морально бедная», - уточнил Иван Кузьмич. Его слова были встречены аплодисментами.

       В конференц-зале был выключен свет и на специальном экране устроители показали березки, поля колосящихся злаков и возвращающихся из-за границы журавлей. Чтец из драмтеатра выразительным голосом цитировал Дверьжавина: «О, Родина-мать! Где бы я ни был, куда бы ни забросила меня судьба: на пляжи Ниццы или Рио-де-Жанейро, в магазины Парижа, Нью-Йорка, Токио или Сингапура – я вспоминаю о тебе всей душой. Ты, Россия, в моей крови»…

       Следующим номером певец из областной филармонии спел песни «Кровь на снегу» и «Кровавые рассветы».

       Иван Кузьмич сказал, что всегда любил песни. Он вспомнил, что в их бедняцкой семье нередко собирались люди с цимбалами, гуслями, жалейками, гитарами и баянами, пели песни, вкусно ели, бесконечно пили отменный чай с сахаром и вареньями, и наливки домашнего приготовления. И таким образом, еще с младенчества он приобщился к искусству.

       Иван Кузьмич ответил на вопросы читателей, которые касались, в основном, перестройки. Иван Кузьмич сказал, что он верит в перестройку, поскольку и правительство верит в нее, и что ему, в частности, перестраиваться и не надо было, потому что он всегда писал честно, то есть то, что думал. И если, к примеру, кому то покажется, что он еще недавно писал одно, а сегодня уже другое, так и жизнь она тоже идет, и тоже меняется.

       На вопрос изучает ли он русский язык, он ответил, что это ему ни к чему, он его и так прекрасно знает. Это Пушкин, когда-то, на заре создания литературы, заглядывал в «Академический словарь», а нашему писателю, выходцу из народа, это уже не требуется.
 
       На вопрос некого студента с Кавказа, как Иван Кузьмич относится к любви, он от души рассмеялся и сказал, что относится к любви хорошо, и очень любит свою третью, еще очень молодую жену.

       В конце встречи Дверьжавина окружили пионеры с цветами. Они, по замыслу устроителей, изобразили сумятицу прощания с великим летописцем огненных лет.

       Иван Кузьмич расцеловал некоторых девочек, а затем, положив крупную ладонь на плечо отличника, сказал, что по мере сил и возможностей будет стараться изображать молодых героев. Он поблагодарил пионеров и всех присутствовавших за внимание.


       Иван Кузьмич Дверьжавин с женой, а также первый секретарь и несколько его заместителей, отбыли в ресторан «Россия», где для них был накрыт праздничный ужин.