Снова о Дне Победы

Это обновлённая редакция публиовавшегнося ранее.

Май 1945 года застал меня в Сталинграде. Берлин уже пал, объявления об окончании войны ждали все. Нетерпение было так велико, что когда 7-го мая прошёл слух, что в обкоме партии (тогда не спрашивали, какой) получили сообщение о победе, на площади перед воротами Сталгреса стихийно собрался огромный митинг. Все были разочарованы, услышав, что бои всё ещё продолжаются, конец войне близок, но никто не знает, когда он наступит.

Ещё в 1941 году всех, у кого дома были радиоприёмники, заставили сдать их «на хранение» - чтобы не слушали, чего не надо. Основным источником информации помимо газет остались громкоговорители на площадях и трансляционные точки в домах. Через крышу нашего барака проходила линия трансляции. Я протянул провод от радиолинии в нашу комнату и смастерил из фанерной коробочки и куска старой относительно тонкой жести «громкоговоритель. Громкоговорителем это устройство назвать можно было лишь условно, но сводки с фронта оно воспроизводило внятно. Слушали мы через него и радиоспектакли и популярных тогда Утёсова и Шульженко. В ночь на 9 мая этот «громкоговоритель» разбудил меня голосом Левитана, читавшего «Акт о безоговорочной капитуляции Германии». К Левитановской торжественности мы уже привыкли – почти каждый вечер звучали приказы Верховного Главнокомандующего о салютах по случаю взятия очередного города. Левитан даже имел прозвище «Салютан» Но в этот раз в голосе Левитана чувствовались особенные, внутренние, торжество и ликование. Я, как был в одних трусах, понёсся по нашему бараку с вестью о Победе. Хоть этой вести все ждали, она всё-таки была неожиданной, спросонок даже не до всех доходила сразу. А что делалось на улице! Утро только начиналось, но кругом было полно народа. Женщины, многие, едва набросив на ночную рубашку какой-нибудь плащ или халат, обнимались и целовались со всеми встречными.

 Нужно пережить войну с голодом, похоронками, потерей в одночасье всего нажитого, чтобы понять, какой это был праздник!

Салют Победы я увидел уже год спустя, когда салютовали Москва, столицы союзных республик и города-герои, которых в ту пору насчитывалось только 4: Ленинград, Одесса, Севастополь и Сталинград. Это был именно салют, а не праздничный фейерверк. Он оставил впечатление на всю жизнь. На площади Павших борцов с празднующей публикой вспышки залпов вдруг выхватывали на фоне чёрного неба разорванные и угластые контуры развалин с дырами вместо окон. Победа и её цена, как нынче говорят, «в одной упаковке».