Не поворачивайся спиной к гоблину. Глава 60

Спиб.



Тонкий он, как древко флага,
Был охотник и бродяга
Родом из племён забуба,
Жадный, но тупее дуба.
"Рав","кешет" и "рош пахучий"
Отдал нам за Спиб вонючий.
Удержать не смог в руках?
Гоблин здесь не при делах,
У него с Накит амуры!
Не пустили б их на шкуры...

Борис Готман.   


Крошон дрался всё лучше и лучше. Не как гоблин конечно, но всё же.


Тикан тоже, конечно, показала Килорку пару славных приёмов. Парень был горд, что сами боги учат его драться.


Оркпайн устал доказывать, что никакие мы не боги, но крошон упорствовал. В конце концов, старый колдун плюнул и оставил всё как есть.
 

С обучением общедемоническому дело было куда хуже. Через слово на третье, конечно, можно было понять, но никак не лучше. Крошон так и норовил ставить в конце слов окончание «и» или «иб», - в случае, если слово является оскорблением или выражением гнева. Представьте себе стандартную фразу: «Я хочу есть». У Килорка это звучало как: «Яи хочуи ести». А учитывая, что речь кролика была быстрой и невнятной… А уж когда бедняга боялся или нервничал, то речь его не поняла бы и Элль. К тому же крошон постоянно чего-то боялся и всё время нервничал.


Вот и сейчас я отчаянно пытался понять, что  бормочет Килорк, но бедняга сбивался с языка крошонов на общедемонический. Единственное, что я смог понять, что Килорк что-то говорит о Оркпайне, которого кролик называл просто Оооиии - знак величайшего почтения и уважения. Лично я удостаивался скромными двумя «И»:  - Оркии. Что же могло случиться? Оркпайн вызвался собрать хворост, взял с собой крошона на всякий случай, и видать, не зря. Я поспешил за кроликом.
Тот продолжал бормотать, давясь словами.


Старый колдун висел на дереве, привязанный к нижней ветке за ногу. Хворост валялся на дороге. 


- Кажется, я попал в охотничью ловушку. Да-а, раньше я был куда внимательнее. Старею! – пояснил колдун с печально улыбкой.
 

- Ну, и зачем было за мной бежать, - я повернулся к Килорку, - не мог сам, что ли, освободить?!
 

- Нои чужойи силоки трогати нельзяи, - крошон замахал на меня лапками испуганно, - хозяини силкаи можети рассердитьсяи, аи малоили чейи этои силоки? Мойи дедушкаи были свидетелеми войныи междуи  двумяи племёни, толькои изи-заи тогои, чтои одини дуракиб влези ви чужои силоки. Аи выии всёи таки богиии.
 

- Дуракиб ты, и больше никто! Суеверный дуракиб,  а если бы с Оркпайном случилось что, пока ты за мной бегал? Можно ведь было и аккуратно снять, да силок на место установить, - продолжал я, освобождая старого колдуна, - интересно, откуда здесь взяться силку?


- Ух, голова кружится, - Оркпайн потёр ногу, - Орк, дай-ка я обопрусь на тебя. Элль ведь говорила, что здесь нет никаких племён на многие километры вокруг. Разве что кочевники.


- Значит есть. Надо предупредить Тикан и гремлинов. Где они? - я сжал шест покрепче.


- Пошли за водой, - пояснил старик.


Мы предоставили крошону собирать хворост, - не бросать же, да и обнаруживать себя раньше времени было бы, как минимум, глупо.


К счастью, идти было недалеко. Тикан, как ни в чём не бывало, набирала воду из ручья. КваКрылан плескался в воде, а Элль внимательно осматривалась по сторонам: сторожила.
 

Наше появление было полной неожиданностью.


- Что случилось? - Тикан мгновенно вскочила и схватилась за саи.


- Оркпайн попал в силок, а значит, где-то здесь бродят неизвестные охотники. Поспешим же в лагерь, вдруг чужаки уже грабят нас, - пояснил я.
 

К счастью, лагерь выглядел так же, как когда я оставил его; всё было на месте. То ли мы еще не были обнаружены, то ли наше скромное имущество не заинтересовало неизвестных охотников. Я особенно порадовался, что, кинувшись спасать старого колдуна, прихватил с собой компоненты, утрата которых, в отличие от остального барахла, была бы невосполнима.


Мы собрались так быстро, как только смогли. Хворост, из-за которого всё и началось, погрузили на крошона и двинулись дальше. Встречи в джунглях ничего хорошего принести не могли.
               
               

***


Неизвестный вышел к нашему костру через несколько дней после происшествия со старым колдуном. Был он очень тонок, - не толще моей руки, - но длинный. Такой за дерево встанет, так и не разглядишь. Конечности его также узкие и длинные. На концах пальцев рук и ног - шишечки. Голова выглядела такой же шишкой, только более вытянутой. Нос - сучок. Глазки маленькие и больше всего напоминали щели в стволе дерева. На плече незнакомца лежала трубка для стрельбы стрелками, а на поясе висели разнообразные силки. Одет он был в набедренную повязку из чьих-то шкур.
 

- Дуп барабуб ин буб, - произнёс незнакомец.


Элль нахмурилась:


- Никогда не слышала такого наречия!
 

- Затои яи слышали, этои забуби-охотники, - воскликнул Килорк, - они ходяти и убиваюти всёи, чтои смогути поймати, и продаюти. Очени опасныи.


- Говорить с ними можешь? - спросил Оркпайн.
 

- Могуи наи языкеи жестови, - кивнул крошон.


- Так переводи, - велел колдун.


Кролик начал объяснятся с забуби, делая странные телодвижения и знаки.
 

- Они говоряти, чтои мыи тронули ихи силки, они требуюти компинсациюи, - произнёс наконец крошон.


- Скажи им, что мы не хотели, - попросил Оркпайн.
Килорк снова задёргался.
 

- Они говоряти, чтои ими всёи равнои. Если мыи неи заплатими, тои умрёми, - крошон даже задрожал от страха.
 

- А что им надо? – уточнил старик.
 

- Меняи. Они снимути си меняи кожуи и продадути, - Килорк шмыгнул носиком.
 

- Это недопустимо! - возмутился Оркпайн.


- А спроси-ка, обязательно ли им твоя шкура нужна, а то мы с Накит им можем столько шкур натаскать, сколько им и не снилось! - предложил я.


- А если они помогут нам ещё и найти в этих джунглях кое-какие растения, то мы обещаем больше шкур, чем они смогут унести, - добавила Тикан.
Килорк перевёл.


- Они говоряти, чтои согласныи, нои ими неи надои многои шкури, - крошон покачал головой, - они великиеии охотникии и могути поймати всёи, чтои ими надои и таки, нои ести одини зверёки, очени мерзкийи и злобныйи (нои неи хищныйи, таки поганециб). Они таки надоели всеми племенами, чтои они наняли забуби, дабыи изловити этогои мерзкогои зверяи. Если мыи сделаими дляи нихи этуи работуи, тои они оставяти наси ви живыхи. Болееи тогои, они найдути дляи наси любыи растенияи.
 

- Наверняка здесь какой-то подвох, ну да ладно, изловим им этого зверя и покончим со всеми недоразумениями. Как называют зверя, и как его узнать? - поинтересовался у незнакомца Оркпайн.


- Каракабуп рукууп залопуп капут, - произнёс охотник.


- Это название такое? – поразился я.


- Агаи, аи пои-нашемуи спиби – вонючкаи, - объяснил Килорк, - пахнети мерзкои. Таки, чтои всеи разбегаютсяи. Причёми воняети неи дляи защити. Егои и таки никтои ести неи станети, вкуси слишкоми мерзкийи, дажеи хищники неи едяти. Простои таки воняети, изи излишнейи злоби!


- Никто просто так вонять не будет, - возразил я, - мы его поймаем, а там уж пусть сами с него шкуру снимают, эти уважаемые забуби. Только вот лучше ночи дождаться. Накит мигом кого надо выловит.
 

Накит с удовольствием любовалась своим отражением в ручье. Зелёный цвет кожи Тикан сменился на молочно-белый с чёрными полосками. У тигров, как известно, полоски не только на шерсти, но и на коже. Полоски придавали лицу девушки особенное очарование. Да и на остальных частях тела тоже смотрелись здорово. После приключений в пирамиде костюм был весьма условным, и если Тикан наглухо заворачивалась в плащ, то Накит одежда скорее мешала, и избавиться от неё она не могла исключительно из-за меня.


А я боялся, что если увижу Накит без одежды, то не смогу себя сдержать и позволю себе нечто такое, о чём впоследствии пожалеем мы все…Тикан, по крайней мере, меня точно не простит никогда.
 

- Пошли, Накит, у нас дела, - проворчал я.


- Я помню, надо искать вонючку, - девушка с трудом оторвала взгляд от своего отражения.


Поймав мой восхищённый взгляд, плутовка так вильнула бёдрами, что я аж вспотел. 
               

***


Спиб представлял собой помесь обезьяны, крысы и белки. Сплошной комок шерсти с голым крысиным хвостом, симпатичной обезьяньей мордочкой и перепонками белки-летяги. Тварь носилась по лианам со страшной скоростью, а иногда, когда в джунглях появлялось свободное место - река там или что-то в этом роде, спиб парил в воздухе. Умом, хитростью и наглостью же он намного превосходил всех животных, которых напоминал. Если бы не резкая вонь, которую спиб никак не смог бы скрыть, мы бы его ни за что не обнаружили.


Полночи как не бывало, а мы всё носились по лесу за вонючкой. Мы уже порядком выдохлись, но и спиб начинал выдыхаться. Он выбирал разные направления, прятался, заметал следы, но от Накит уйти было невозможно. Хитрости вонючки лишь смешили её и сильнее пробуждали охотничьи инстинкты.


Мы бы, наверное, ещё долго так бегали, но Элль и КваКрылан поспешили к нам на помощь. Летали они, естественно, куда лучше, чем спиб, а уж отбиться от столь опасных тварей, тем более бессмертных, бедняге не удалось.
Клубок дерущихся тел упал сверху прямо в зубы к Накит.


Я еле успел отбить всех троих у неё.


Мы затолкали вонючку в клетку, которую дали нам забуби.


Спиб схватился цепкими лапами за решётку и затряс её.


- Цо-о-ок цок цок-цок-цок, - завопил он, - и-и-и-и. Цок-цок-цок!


- Да он же разговаривает, -  изумилась Элль, - я немного понимаю его. Кажется, просит отпустить и возмущается, что мы его пленили.


- Это и без тебя ясно. Поясни ему, что его вонь надоела местным, и они собираются снять с него шкуру, - хмыкнул я.
 

Вонючка завопил ещё яростнее и затряс клетку.
 

- Он говорит, что это наглая ложь, - перевела крылатая белка, - Забуби просто охотятся за его чудесной шкуркой, а кроме того, им нужна его подхвостная вонючая железа. Забуби кроме охоты занимаются ещё и скотоводством. Пока мужчины охотятся, женщины, дети и старики на равнинах пасут скот. Железа нужна для того, чтобы опрыскать загоны для скота и пастбища по периметру. Ни один хищник ни за что не приблизится к пастбищам, а скот -  в основном, лани - не разбегаются. А что касается вони, так спиб пахнет лишь в период размножения, а размножаются вонючки круглогодично, так как, кроме забуби, врагов у них почти нет, хотя рожают лишь одного детёныша раз в три месяца. К сожалению, из-за активности забуби, спибы стали редки и убегают всё дальше в джунгли, но охотники неумолимы.
 

- Что же делать? Если мы не принесём спиба, то умрём, но отдать беднягу охотникам тоже нехорошо, - КваКрылан нервно облизал мордочку языком.
 

- А если так? - предложил я.
               


***
 

Я кинул тело спиба охотникам:
 

- Живым взять не удалось: слишком быстрый. Вы, надеюсь, удовлетворены?


Забуби закивал.
 

- Забаб кибаб пби, - он передал Оркпайну три разных растения.
 

- О, кешет розовый, рош пахучий и рав тёмный! Замечательно!  - обрадовался колдун, - мы благодарны вам за помощь. 


Забуби поклонился и открыл мешок, чтобы положить туда спиба.


Струя вонючей жидкости ударила охотнику прямо в лицо.


Забуби выронил зверька и наверняка упал бы, если бы старый колдун не подхватил его.


Спиб удрал так быстро, что никто из нас не успел ничего предпринять.
Мы начали громко возмущаться и ругать хитрую тварь. В наших голосах было столько гнева и разочарования, что охотник, кажется, поверил нам.


- Придётсяи попробовати ещёи рази, - перевёл крошон.
 

- Что значит «ещё раз»? - удивился я, сразу перестав орать и возмущаться, - мы поймали животное, как нас и просили. Спиб удрал из рук самого охотника, а значит, мы ни при чём. Сам упустил, пусть сам и ловит.


- Но не можем же мы не заплатить уважаемому забуби за растения? То, что зверёк обманул нас всех, ещё не повод, чтобы оставлять охотника без награды, - Оркпайн хитро глянул на нас. Он-то сразу всё понял.
 

- Конечно, не можем, - Накит вытащила из кустов плащ Тикан и вытряхнула целую кучу самых разнообразных шкур, - надеюсь, этого хватит?


Забуби открыл рот и тут же закрыл. Что тут скажешь? Спиба-то он действительно сам упустил. Да и шкуры были не так уж и плохи. Кроме того, если нас убить, то зверя всё равно придётся самому ловить, а помогать мы явно больше не собирались.
Охотник мрачно собрал шкуры и ушёл, не прощаясь.
 

- Лучше как можно быстрее уходить отсюда, пока забуби не решил пустить на шкуры нас, - колдун погладил бороду.


Мы были вполне согласны с Оркпайном и постарались уйти как можно дальше.