Невесёлица

Надежда Белякова
НЕВЕСЁЛИЦА

Сразу и не понять, почему называли Невеселицей эту красивую деревеньку, стоящую над быстрой речкой, с широко раскинувшимися вокруг густыми лесами.
А жили в той деревеньке пять братьев.
Старший из них трусоват был. Другой брат, был жаден очень. И сам рад бы детишек своих приласкать, пряник-крендель подарить, а сам боится: “А вдруг, избалуются, привыкнут; на одних кренделях разоришься”. Рад был бы и коровку свою и лошадушку досыта сеном накормить, но всякий раз опасался, что эдак все время досыта кормить придется. Пропали совсем у него и корова и лошадь. А жаль! Радовался – уж почти отучил он их есть.
 И на детишек его одна печаль смотреть. Одно хорошо у него в доме. Собак злей нигде не найдешь – хороши сторожа были. Впрочем, с голоду какой пес не зол.
 Кстати, и о третьем брате вспомнилось. Уж такой злости – редчайшей человек был! Как будто не среди братцев родных жил, а среди врагов лютых: ни привета, ни ласки никто никогда от него не видал.
Четвертому брату труднее всех жилось. Этого только пожалеть можно было – уж очень завистлив был! А зависть, как известно, хуже муки мученической терпеть человеку.
 Вот старший брат забор высокий поставил. И злющие псы вокруг дома бродят, сторожат.А этот мается, места себе не находит, – завидует:"как так – у брата забор выше и крепче моего. Собаки злее". Разобрал забор свой, продал коня своего, красавца вороного быстроногого, чтобы собак посердитее купить.
 Пока занят этим был, присмотрелся, как второй брат, жадноватый, каждую копейку бережет – и призадумался. А как вспомнил он о третьем брате, самом злейшем, – так и решил, что дешевле будет самому таким же злющим стать, и самому дом охранять. Так и забросил все дела, только бродит вокруг дома своего, с соседями поругивается. Брешет, что пес шелудивый!
И все равно-не спокойно ему живется: то ему кажется, что у братьев картошка крупнее уродилась, то, что его яблоню дождь меньше, чем у брата, в саду полил. То за одним, то за другим угнаться хочет, а только впросак попадает. Так совсем свой дом разорил. Словом, этот самый разнесчастный из них был. Всем вокруг завидовал.
 Был среди братьев и младший. Казалось бы, всем парень хорош, не трусоват, и не жадноват, и не завистлив, и не зол. А и у него свой изъян имелся, который зато всех других стоил - глуп был. А уж тут, конечно, позавидовать нечему.
 Ни дома своего не нажил, ни семейством не обзавелся. Так себе жил –у себя самого гостил. У брата старшего погостит, а как надоест за высоким забором, за ставнями дубовыми хорониться, к другому пойдет. Как у жадного отощает, к злыдню заглянет. А как разругаются со злыднем, к следующему уйдет. Сколько ни учили каждый из братьев его по своему разумению уму разуму, а толку нет. Какой был, такой остался. Вся глупость при нём ,целёхонькая остаётся. Вся, сколько и раньше имелось. Зато ни больше, хотя и не меньше.
-“Ох! И надоели же вы мне, братцы, все разом своими поучениями” – как-то раз сказал он. И, нахлобучив, шапку пошел, куда глаза глядят. А глаза не далеко глядели – на речку, потому, что день жаркий был. Искупался, вышел на бережок, пообсохнул, прилег да и заснул.
А проснулся он от дивных звуков – неизвестная птаха пела на ветке сидя. Словно преобразилось все вокруг от чудесного ее пения. Словно краше все стало. Стал он ее расспрашивать - откуда она такая певунья. А она вместо ответа одну песенку лучше другой поет. В этих песенках птичка вспоминала о своих местах, откуда была она родом. Пела о высоком крепком и ветвистом ясене, на одной из веток которого было гнездо, из которого она и выпорхнула на белый свет; о том, что собирались под тем ясенем девки с парнями, песни звонкие пели. Плясали и шутки веселые шутили. Шумно, весело в той стороне люди жили. Деревня Веселица там стояла. В праздники пироги пекут, друг к дружке в гости ходят, а все потому, что и стар и млад дружно жили.
-“А и где ж места такие расчудесные есть?” – спросил он.
А в ответ только трели: “За тремя лесами темными, за тремя реками глубокими, за тремя горами высокими”. Вспорхнула и улетела.
Шапку в охапку и бегом к братьям побежал младший, тот что глупее всех был.
Прибежал и рассказывает о той веселой стороне, о которой птаха ему пела.
-“Хватит нам, братцы, в скуке жить!”, – уговаривал он братьев. – “Ай – да, к веселой жизни в дорогу!”
 Завистливый, как услышал о пирогах вкусных к празднику, так быстрее всех стал в дорогу собираться.
 Жадный тоже прельстился и пирогами, и хозяйством крепким. Злыдню и самому скука надоела. Но, главное, очень его обеспокоило, что уж очень весело люди там живут, надо бы посмотреть. Тут уж со всеми переругался. Не поговорить не поругаться.А там народ не знакомый.Решил ,и он тоже стал собираться.
 Трусливому оставаться одному показалось опасным – поэтому так, разом, и собрались братья в путь.
 Миновали они и первый, и второй темные леса, вот и третий начинается; все дальше вглубь уходят они. Ночь наступает. Стали они на ночлег располагаться.
 Первым младший заснул под телегой. И жадный заснул, и дети его, и жена заснули. Злой долго не засыпал: все ворочался, с женой на сон грядущий поругивался. Но и он вскоре заснул. Завистливому дольше всех не спалось: все ему казалось, что у братьев колеса как-то по особенному скрипят, то, что кочки на дороге ему круче попадаются. Все переживал. Но и его сон одолел. А трусоватому от страха всю ночь страхи разные мерещились.
 И по утру решили братья - быть ему всем охраной и защитой, Все одно, ведь, не спит по ночам. Разное случалось, пока брели они по чащобам. И волков ночами отогнал он, и с медведем сразился, и разбойников распугал однажды. Отменным смельчаком стал.
И чего только не было.Но и третий лес они миновали. Вышли, а перед ними река течет, а широка-то!... а глубока – то! Стали лодки для переправы строить, день строят, другой строят – плохо работа идет, как-то само собой песню затянули и ладно, и все вместе, и пошла у них работа. Любо – дорого на их лодки посмотреть. Только вот беда: сколько с собой увезешь? Измаялся второй брат - трудное дело с добром своим нажитым жадному расставаться. Но все-таки оставил он сундуки на берегу, только детишек с женой в лодку усадил, и поплыли они на другой берег, вместе с другими.
       Так переплыли они и вторую, и третью реку. Выросла перед ними гора высокая. Долго ли, коротко ли – время шло, пока обходили они ту гору, пока шли – песни пели. Вышли ко второй горе, а она и выше и круче первой, устали, дети плачут.
       Третий брат, тот, что раньше злющим был, детей успокаивает, сказки позатейливее, посмешнее придумывает, стали все вокруг смеяться, и путь показался им веселее.
Так обошли они и третью гору с шутками, сказками и песнями. А как обошли, увидели они ,что–та пташка правду младшему их брату напела.
 Стоит ясень крепкий, высокий, а под ним парни с девушками хоровод водят, песни поют. Увидели они гостей и стали их в дома звать отдохнуть, подкрепиться с дороги.
И тут убедились они в правдивости пташкиных трелей. Пироги вкусные, сдобные. Стали люди, как водится расспрашивать их - "кто они такие, откуда и за чем пришли?" А братцы стали отвечать, что, де мол, родом они из Невеселицы. А называются те места так, что, песен там не поют, по праздникам не пляшут, словом- невесело живут.
-“Как так?”– изумлялись люди – “Песен не петь?”, но тут же вспомнили братцы, о тех песнях, что сами собой складывались в пути и стали они петь, и грустные, и веселые. Красиво у них получилось. Братья запевают, жены и детишки подпевают.
-"Ишь шутники”, – дивятся люди, - “А еще говорят, что песен не поют. А как же праздники ваши без шуток, без плясок?”.
 Заиграли музыканты, стали парни девушек приглашать. Весело стало. Как удержаться, когда ноги сами в пляс идут. И забыли братцы - умеют ли, не умеют они плясать - сами и не заметили, как в хороводе оказались. А уж жен их упрашивать и приглашать не пришлось - рады - радешеньки, что наконец-то молодые свои лета девичьи вспомнить пришлось.
 Когда стали опять за столы усаживаться, люди и спрашивают у братцев:
-“Как насчет пирогов к празднику?”. Но тут и ответить они не успели, как жены скорее за работу принялись: тесто месить, начинку готовить. Славные пироги получились, вкусные, пышные – сколь не хвали, а не перехвалишь.
 Охнули, братцы – никогда такими они жен своих не видали: плясали, как девицы беззаботные, хозяйки отменные. Много разговоров было в тот вечер, “а у нас”… “а у вас”. Устроились братцы на ночлег - да только не спится им:
-“Хорошо тут живут, конечно. Все как та птаха напела: и радости и веселья вдоволь.Красота кругом.Да только и наши места не хуже будут”.
-“И то верно братец”, – отвечает, тот, что завистлив всегда был. “Посмотрел я сегодня вокруг, и первый раз в жизни, кажется, не нашел чему позавидовать: песни поем не хуже, жены- хозяйки отменные.Детишки наши резвые. Дома? Дома крепкие стоят. Пора нам обратно, братья. Может быть зря мы сюда пришли?”.
-“Ан нет, не зря”! – ответил ему младший, тот, что и привел всех сюда за собой:"Приглянулась мне здесь девица, поутру, как проснемся, сватами моими в дом к ее родителям пойдете. Замуж за меня отдать ее просить будете".
Только ахнули братья :"Никак поумнел! Да, видно теперь и в правду не зря сюда шли."
 Поутру пошли они честь по чести девушку сватать. А там, прямо скажу, растерялись родители: “Как так? Кто такие неизвестно, только явились, а уж сватают”. Но, подумав, решили, что надо бы девушку замуж за младшего брата отдать. Потому, что по всему видно люди надежные. Потому что добрые.И жены и поют дружно, и пироги- честь по чести к празднику пекут. Братья его старшие- люди они, домовитые – семейные, а значит серьезный народ. А, главное, что и девице парень понравился.
 Долго и обстоятельно решалось всей Веселицей: отдать девицу замуж или нет. И решено было окончательно – отдать! Да и как не отдать: по-всему видно, что он и есть этот младший у них в семействе самый умный и над всеми старший, раз за ним все семейство потянулось в путь дорогу.А иначе не пошли бы за ним следом четверо братьев вместе с семьями,таких серьезных мужиков. Да!Бывают свадьбы и веселые и красивые, а такую вряд ли кто упомнит! А как отпраздновали, стали братья с новобрачными домой собираться. Вернулись они к себе благополучно! Обратный-то путь всегда и легче и короче кажется. Живут с тех пор между собой ладно и дружно, а значит-весело. О прежней жизни, и самим вспоминать совестно.
 И мне самой, как загрустится, думаю: а не пора ли и мне собираться в дорогу- за три леса, за три реки, за три горы-поближе к веселой жизниперебраться... Да все дела держат, времени никак не найду...