А может...

Это тяжело - столько ждать. Когда не можешь быть вместе с любимым человеком, но и не можешь разлюбить.

...Я не видела тебя более полугода, и моя любовь уже не жила, а только существовала, отзываясь глухой болью и, тем самым, напоминая о себе. Она давно перестала быть прекрасным цветущим чувством: поблекла и осунулась, спрятавшись в дальних уголках души. Потребность увидеть тебя стала необходимой для того, чтобы любовь либо вновь воспылала всеми возможными оттенками, либо полностью зачахла и умерла.

Прости меня, Боже... Я солгала тогда родителям, что хочу сходить в церковь с утра, а сама вышла из дома в пять утра и уехала в другой город, в Екатеринбург.

Раннее утро. Пустынная улица, тоскливо освещённая фонарями. И я, в ожидании такси на вокзал и перемен в жизни. Я окончательно решилась на поездку только после полуночи, и уже через три часа сна собиралась на поезд. Пальцы дрожали, складывая необходимые вещи в дорогу; глаза так ярко и неестественно блестели... будто чувствуя, что скоро увидят желанные черты. До сих пор пробирает дрожь, когда я вспоминаю своё нервно-приподнятое состояние в то утро. Я знала, что увижу тебя и смогу избавиться от столь тяжкой неопределённости. Что сразу всё пойму. От этого осознания апрельский ветер казался ещё нежнее, а ночь, перетекающая в рассвет, предвещала начало новой жизни.

Железнодорожный вокзал встретил меня со свойственной ему многолюдностью и безразличием. Сколько радости и печали побывало в этих стенах, сколько жизненных историй прошло через них, но мне тогда казалось, что нет ничего важнее именно моей истории любви, которую творила сама. После ожидания в зале, окончательно смешавшего мои мысли, воздух на перроне, пропитанный запахом железной дороги, казался увлекающим вдаль, завлекающим, манящим. Через несколько минут я уже сидела на своём месте внутри вагона, вглядываясь в темноту за окном. Что предвещал мне наступающий день? Любовь или разочарование? Никто не знал.

Плавный толчок, и темнота снаружи сменилась постепенно уходящими вдаль огнями вокзала. Понимание того, что назад дороги нет, ещё сильнее будоражило душу и сознание. Находиться двенадцать часов в дороге (шесть часов в одну сторону и столько же - в обратную) для того, чтобы провести в Екатеринбурге около трёх часов - это очень глупо, с точки зрения логики. Только ведь любовь логике не поддаётся; и если бы мне дали возможность вернуться в прошлое, я бы вновь повторила эту поездку.

Пейзажи за окном меняли друг друга, солнечный шар медленно выползал из-за горизонта, освещая голубое безоблачное небо и озаряя все мысли и чувства в моей душе. Отсутствующая улыбка блуждала на губах, взгляд был устремлён вдаль, а память вспоминала всё прошлое и пыталась предугадать события предстоящего дня.

Екатеринбург был ярок и красив в свете солнца. Погода играет большую роль в том, какое впечатление оставит о себе город, так что ясный тёплый день был как нельзя кстати. Так жаль, Саня, что ты мог освободиться только после двух часов дня, и у нас была возможность быть вместе лишь самую малость. Не теряя свободного времени, я, счастливая и довольная, гуляла по улицам (до боли напоминавшим улицы родного города) и оценивала здания, людей, машины, да и весь Екатеринбург в целом. Красивый, но такой холодный город. Неулыбчивые люди с хмурым настроением и неприветливыми лицами - вот чем я была поражена. Наверное, я, идущая в одиночестве и со счастливой улыбкой на лице, смотрелась дико на их фоне.

Звонок телефона парализовал мои наблюдения. Несколько мгновений я в замешательстве смотрела на экран телефона, где высвечивалось любимое имя, а потом нашла в себе силы ответить. Ты сказал, что освободился, скоро поймаешь машину и приедешь, что мне надо подождать лишь немного. Я столько месяцев тебя ждала, но теперь это "немного" казалось вечностью. Однако другого выхода не было, и я продолжила свою прогулку по центру города. Я уже немного устала от светившего солнца, и появившиеся на небе облака, изредка закрывавшие его, были к месту.

Ты задерживался, я начинала нервничать. Меня утомляла пыль, заполнившая весь город, раздражали шумные улицы. Всё то, что вначале вызывало восторг и бурю эмоций, теперь приелось и отзывалось лишь раздражением. Мне нужен был только ты, но я ничего не могла седлать для того, чтобы ускорить приближение нашей встречи. И снова звонок... Снова задерживаешься... Оказалось, вначале ты не понял, что мне пора уезжать через несколько часов. Какая нелепость! Я была и зла, и растеряна. "Можешь не приезжать, если у тебя нет возможности", - холодно отвечала я; это давала знать о себе моя незабвенная, глупая, безмозглая гордость. Но ты всё-таки настоял на встрече.

Я положила трубку и огляделась по сторонам. Не знаю, когда это успело произойти, но небо, прежде безоблачное и озарённое солнцем, теперь было затянуто тучами. Больше солнце в тот день не появлялось.

Двадцать минут спустя я гуляла около спуска в метро, выглядывая в толпе знакомое лицо. Я стояла немного поодаль от входа, увидела тебя и окрикнула по имени, произнося его, как какое-то чудодейственное заклинание. И вот ты идёшь ко мне. Поздоровались, обнялись, поцеловались. Я смотрю в глаза, в голубизну которых мечтала окунуться последние полгода. Но они серые. Они - не - голубые! Ты ли это, милый? Это ты...

Самые долгожданные и самые мучительные часы в моей жизни. Мне было невыносимо тяжело находиться с тобой и понимать, насколько далеки друг от друга мы стали. Иногда во время разговора я смотрела в твои глаза на доли секунды дольше, чем следовало, пытаясь уяснить что-то важное для себя. Я всё сразу поняла, начиная с того самого момента, когда взглянула в твои глаза при встрече. Но не хотела верить в это, окончательно убивать мечту, которой жила так долго. Действительность сама сделала вывод: ты был больше не нужен мне; я никогда не была нужна тебе. Мы теперь были просто хорошими знакомыми, даже не друзьями, наверное. Более того, в наших разговорах возникали неловкие паузы, длящиеся по несколько секунд, которых раньше никогда не было. Да и над моими шутками ты больше не смеялся. Совсем не такой я представляла эту встречу и её продолжение, когда не могла заснуть, думая о тебе, холодными одинокими ночами. Бесконечное наслаждение от общения друг с другом, необъятное счастье на двоих, безудержный смех - всё осталось в прошлом навсегда.

Я купила билеты на поезд, потом мы прогулялись по близлежащим улочкам. Вот и всё: подходило время моего отправления. Обменявшись дежурными фразами о том, что будем рады видеть друг друга снова, что неплохо было сегодня увидеться, мы попрощались. Я с облегчением зашла в вагон и заняла своё место. Наконец-то, я уезжала из этого пыльного города.

Поезд тронулся с места, и теперь я с каждой секундой становилась ближе к своему родному городу. Ну а в Екатеринбурге остались все мои мечты, надежды и, самое главное, любовь. Я уезжала налегке.

Шесть часов пути казались бесконечными. Я провела весь день на высоких каблуках, так что любое движение ногами приносило адские страдания. Но тяжелее всего было переносить не физическую, а душевную боль и моральное опустошение. Долгое время я растила в своей душе любовь, лелеяла её и берегла, как бесценный бриллиант. Сейчас на месте былой любви осталась лишь ноющая пустота, напоминающая о себе каждое мгновение.

Я еле сдерживала слёзы, чтобы не заплакать. Люди занимались своими делами, некоторые были веселы, другие - утомлены дорогой, и никому не было дела до переживаний, переполнявших мою душу. Шесть часов дороги оказались вполне достаточными для того, чтобы заново вспомнить все вехи нашего общения, от начала и до самого конца.

Мне многое становилось ясным. Например, то, что ты не был плох в отношении именно ко мне. Просто это стиль твоей жизни - безразличие. Ты холодный человек, живущий в холодном городе. А я не такая. И я пыталась растопить лёд в твоём сердце своим огнём, но все попытки оказались напрасными. Ты остался жить в ледяном королевстве, где нет места таким пылким мечтательницам, как я. Невозможно передать всех чувств, которые я испытывала при возвращении, выходя на платформу железнодорожного вокзала. Родной воздух был по-вечернему свеж и приятен. Подруга приехала за мной на машине и отвезла домой; она была занята своими делами, и поэтому не слишком много расспрашивала о деталях поездки, что было к лучшему.

Ночью на балконе своей комнаты я долго смотрела на звёздное небо над головой. Слёзы текли ручьями, и не было никакой возможности их остановить. Всё, чем я жила, было разрушено, раздавлено, растоптано. Всё кончено. И теперь нужно учиться жить заново, как бы трудно это ни было.

Я легла в постель и почти мгновенно уснула, обессилевшая после такого непростого дня. Единственным, в чём я была точно уверена, было то, что завтра начнётся новая жизнь.

май, 2007