Эротические фантазии

       
Он проснулся, сладко потянувшись: «Эх, хорошо-то как!» Ещё недавно жизнь казалась тупиковой, а теперь? Теперь всё по-другому. Город-курорт, девчонок – море! Он даже успел привыкнуть к тому, что на него заглядываются пацанки: дочке ровестницы. Ну и что? Время сейчас такое. А что жена? Побледнела, погрубела, к ней уже и не тянет. Он даже стал часто ловить себя на мысли, что как идёт домой, то у него настроение портиться. Опять надо делать вид, что супруга ему мила, и она, как назло, со своими нежностями! Наверное, давно в зеркало не смотрелась! Раньше стройненькая была, притягательная, а теперь: то там висит, то там выпирает. Живёшь с ней, как солому жуёшь. Вот и повадился он, приходя домой, подводить основу под своё нежелание с ней интима. А чё? Легко! Пришёл, зырк, зырк: то не на месте, это недосоленное, детей почему не заставила что-то сделать, ему не тот костюм приготовила. Уж как она ни старалась, всё напрасно! Один раз, как вспомнит, аж самому смешно: приходит, а в доме чистота, как в музее. Такое впечатление, что там целый день бригада домработниц вкалывала. Ну, он – то знает, что кроме неё некому. Прошёл на кухню, а там, такие аппетитные запахи! И жена, рада - радёшенька, что всё успела, уже стол накрывает, чтоб его покормить. Он, ни слова не говоря, - шасть в ванну, руки, значит помыть. А жена выглядывает из кухни и спрашивает: ты только руки помыть, или ванну примешь, а он, проходя мимо кладовочки, что метр, на два, распахнул дверцу, а там пылесос, засунутый как попало, знать торопилась, и он в ответ на её слова скроил такое недовольное лицо, и с упрёком вопрошает ядовито:
- Неужели за целый день нельзя было в кладовке убраться?
 Эх, как лихо он её обломал! А она-то видать, надеялась, уверена была, что заслужила немного нежности. Видит он, что достиг результата большего, чем ожидал, поел, не говоря «спасибо», завалился на диван и давай похохатывать над Якубовичем в «Поле чудес», потом перешёл в спальню. Вот после этого случая она как-то сникла, и стараться стала всё меньше, какие-то у неё другие интересы появились. Он её, естественно за всё упрекал, а теперь, хоть разводись. Слава Богу, вот сбежал в этот рай, на всё махнув рукой: сын чего-то канючил, дочка ластилась в надежде, что ей на новые джинсы «обломиться». Фиг вам! Сколько той жизни осталось? Успеть надо, получить от неё всё, чего заслужил. Зря что ли он каждый день на работе горбатится, да от начальства, которое ему в подмётки не годится, разгоны, да выговора регулярно получает? А тут, на юге, так хорошо, век бы здесь жил!
 Встал, вышел на улицу, кругом зелень, цветы, виноград и черешня. Потянулся, сделал несколько физкультурных движений, умылся, пошёл в комнату. Навстречу девица, глазки смущённо долу опустила, а вчера на танцах: всё на него поглядывала и подружке что-то на ухо шептала и смеялась. Пошёл, пригласил на танец, потом в кафе. Хорошо с нынешней молодёжью: знают, чего хотят сами, и что от них хотят. Без всяких там лишних сантиментов. Рациональное поколение!
-А что, я ещё не старый, - размышлял он,- я ещё и ребёнка могу завести и обеспечить, а моя, пусть хоть скукожится от злости!
Девица уже и прошла, а он её окликнул:
- Привет, что, не узнаёшь? Это я, твой вчерашний знакомый, Анатолий.
- Здрасьте!
Она стояла к нему в пол-оборота, и Анатолию хорошо был виден её красивый силуэт. Миндалевидные глаза,  опушённые ресницами, и нежные губки… Ух, аж в жар бросило!
Анатолий пригладил волосы и, сделав безразличный вид, спросил, как бы между прочим:
- Ну что, пойдём сегодня на танцы?
Девица лениво потянулась, обнажив упругий животик с акуратным пупочком и вставленным в него пирсингом, и также лениво ответила:
- Чего-то неохота!
- А на пляж во сколько пойдёте? - продолжал приставать Анатолий.
- Да я с подружками, у нас компания.
-Аааа... вечером куда?
-Пока не знаю.
-Всё, никому не обещай, идём в кафе!
- Да ну их, эти кафе, там дымом пахнет, комары грызут, как следует, не отдохнёшь!
Девушка поморщилась, выпятив губку и сделав узкими глаза! – это было так смешно,что Анатолий невольно улыбнулся от всей души, забыв, сколько ему лет и представив себя двадцати - пяти - летним парнем, стоящим у деревенской околицы, и что нет ему ни в чём преград, чтоб завлечь эту девушку.
-Ну, как, слабо в ресторан прошвырнуться? – девушка смотрела на него с некоторым задором и пренебрежением.
- Не вопрос, легко!– сказал Анатолий, поклонившись и сделав движение рукой, будто махнул перед собой мушкетёрской шляпой со страусовым пером, - дело за вами, мисс!
Анатолий и сам не знал, где он нахватался таких манер и выражений?
 Девушка оживилась, взгляд её стал мягче и она, неопределённо пожав плечами, обещала подумать до семи вечера.
В семь вечера Анатолий был уже готов, он купил огромный букет цветов и, припав на одно колено, преподнёс его прекрасной избраннице.
 Она, сказав, что ни к чему было так тратиться, (что он для себя отметил), и ждал ответа с замиранием сердца, как будто его судьба решалась.
Она кивнула головой, но проговаривать вслух не спешила, как будто что-то останавливало её.
Любовный жар так распалил кавалера, что он готов был на любые условия!
А она вдруг просит такую малость: можно, мол, её две подружки пойдут с ними, и что они будут только в ресторане, и что ночь длинная, и что они ещё смогут погулять.
Анатолий, со свойственным русским людям жестом сказал:
- Гулять так гулять, даже веселей будет! - и представил себя в окружении молодых особ.
  В ресторане столик на четверых, живая музыка, вино и прочее. Девчонки были компанейские, без комплексов: пили на брудершафт, сидели на коленях,что было потом, он помнит смутно.
  Проснулся у себя в комнате, огляделся, а в ней, - Содом и Гоморра! Кинулся, кошелёк пустой, денег, только на билет в обратную сторону. Погулял! Пошёл, умылся, подошёл к номеру, где остановилась его красавица, робко постучал, из-за двери показалась недовольная полная дама в бигуди на голове, а за ней субъект в семейных трусах.
На его вопрос ответили, что девушка сегодня утром освободила номер, а они заселились. Уехала она, наверно! Её подружки – тоже, ес-стественно!
 Сказка закончилась гораздо раньше, чем он ожидал. Как жить, как верить людям? Тут он вдруг вспомнил  о жене, о её вкусном борще, о своих кознях, о её теплоте душевной, и о своём нежелании принимать это тепло, и о том, что поезд его ушёл вместе с красавицей, которая не для него цветёт, и не ему предназначена. Вот, захотел сорвать розу, она его и уколола.
 Домой вернулся в обед следующего дня. Увидев его так скоро, жена, которая в это время разговаривала в прихожей с подругой по телефону, сказала, что муж вернулся и на подружкин вопрос:
- Что так скоро?
 Изрекла:
- Деньги, наверное кончились, лимит иссяк!
Анатолий посмотрел на жену и впервые за столько лет, признал справедливость её слов. Он ничего не сказал, но то, что «лемит иссяк», понял, когда увидел вдруг новую седую прядь в волосах.
А вечером, сидя на кухне с закадычным другом, смакуя пивко и, рассказывая ему свою историю, подвёл итог:
- Вот, Васёк, оказывается, к чему приводят необузданные эротические фантазии!
- Да, Толян, прижми свой зад и сиди, Зинка у тебя баба добрая, может ещё всё наладиться у вас…
- Да не хочу я её, понимаешь, не - хо-чу!!!
Друг забрал свой картуз и, виновато глядя в пол, промямлил:
- Тяжёлый случай. Ты вон, это, рассказик о своём случае в интернет брось, а то слишком много таких фантазёров развелось. Жалко их всех!
Зашла Зина и, услышав последние слова, отпарировала:
- Жалостливые вы мои, не тех жалеете!
Анатолий посмотрел на жену взглядом ребёнка, ждущего любви и прощения, но Зинаида будто и не заметила. Она тоже разучилась жалеть своего мужа. Её тоже иногда посещают эротические фантазии о каком – то виртуальном, идеальном мужчине, с нерастраченной нежностью.